Текст книги "Страсть и судьба"

Автор книги: Юджиния Райли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

ГЛАВА 23

Она вернулась. На этот раз переход в прошлое произошел гораздо удачней.

Одетая в старинное платье, с гри-грии витаминами в кармане, Сара уселась на полу в бывшей гостиной и очень скоро погрузилась в медитацию. Спела мантру и отключилась от всего земного. Ее последняя мысль была о том, что мадам Тюше велела ей просто верить. Теперь она сознавала, что ее вера с каждым днем становилась сильнее.

Спустя несколько минут Сара пробудилась в прошлом. Она оглядела знакомую обстановку и драпри, увидела огонь в камине и вдохнула его уютный кедровый запах. Чудесная улыбка осветила ее лицо, когда она убедилась, что действительно вернулась в прошлое.

К счастью, на этот раз ее встретила не Олимпия, а Каспер. Он вбежал в комнату, замяукал при виде Сары и прыгнул к ней на колени. Сара засмеялась и погладила его. Каспер замурлыкал и уставился на нее замечательными золотыми глазами.

– Значит, ты скучал по мне, молодой человек? – спросила она. – А я-то думала, что ты совсем променял меня на Олимпию.

При этих словах кот запел еще громче и потерся мордочкой о ее руку.

– В чем твоя тайна, Каспер? Почему ты можешь выходить наружу, а я нет?

Но никакого ответа в загадочных кошачьих глазах она не нашла.

Услышав шум в столовой, она решила уйти из гостиной, пока ее не обнаружили Олимпия или Баптиста. Спустив Каспера на землю, она поднялась, одернула тяжелые юбки и подкралась к дверям. Оттуда было видно, как Олимпия ставит на стол цветы; она стояла к Саре спиной, и та на цыпочках вышла в коридор и поднялась наверх.

У себя в комнате она спрятала гри-грии пузырьки с витаминами в ящик туалетного стола, засунув их подальше. Она сделала себе прическу и решила, что теперь самое время отправиться к Дэмьену.

Спустившись вниз, она постучала в дверь его кабинета. «Войдите» ответил озабоченный голос. Сердце ее замерло в радостном ожидании.

Она проскользнула в кабинет и закрыла за собой дверь. Дэмьен сидел у стола и писал. Сара смотрела на его спину, и множество разных чувств охватило ее. На его темных волосах лежал яркий солнечный отблеск, плечи были широкие и прямые, их мускулы играли при движении руки.

– Дэмьен! – прошептала она.

Он вскочил и резко повернулся к ней. Его прекрасное лицо изменилось от удивления.

– Сара! Ты вернулась! Слава Богу! Я чуть с ума не сошел от беспокойства.

Двумя прыжками он пересек комнату и, схватив ее в объятия, поцеловал со всем пылом застоявшейся страсти. Сара вернула ему поцелуй с не меньшей силой, блаженно отдаваясь его объятиям и ощущая его горячие губы после разлуки, казавшейся бесконечной.

– Дэмьен! – воскликнула она, покрывая поцелуями его подбородок и шею, впитывая его волнующий запах. – Как я рада!

Он отодвинулся, сжав ее плечи дрожащими пальцами.

– Где ты была? Бог мой, когда я увидел, как ты исчезаешь…

– Ты это видел?

– Да. Ты вышла через переднюю дверь – и вдруг тебя не стало. – Он в изумлении помотал головой. – Невероятно – просто взяла и исчезла. В точности так, как ты рассказывала.

– А ты сомневался?

Он прижал ее к себе, тронул губами висок.

– Я уповал, чтобы это было не так, дорогая, – сказал он срывающимся голосом.

– Знаю. – Она прерывисто вздохнула. – Кажется, я слышала, как ты зовешь меня – в тот момент, когда я исчезала.

Дэмьен подался назад и сурово глянул на нее.

– Ты не ответила на мой вопрос. Где ты была?

– Разве ты не видел моей записки?

– Видел. Но почерпнул из нее немного, а тебя не было так долго.

– Понятно, – сказала она с извиняющейся улыбкой. – Дело вот в чем. Я почувствовала, что мне необходимо побывать в настоящем. Мне нужно было найти ответы на вопросы – ответы, которых здесь не найти.

– И ты взяла и ушла? Даже не обсудив это со мной?

– Я ведь знала, что ты скажешь, – тихонько призналась она, опустив глаза.

Дэмьен долго изучающе смотрел на нее, потом вздохнул, опять привлек к себе, приклонив ее голову себе на грудь и прижавшись губами к ее душистым волосам.

– Ах, черт возьми. Я так тебя люблю, что не могу долго сердиться. Ты здесь, и с меня спала эта проклятая тяжесть. Обещай, что больше никогда не исчезнешь.

Она отодвинулась.

– Я постараюсь. Но разве тебе не интересно, что я узнала там, в настоящем?

Он, наконец, улыбнулся и отвел золотую прядь с ее лба.

– И что же ты узнала, любимая?

Поняв, что прощена, Сара поспешно выложила:

– Я нашла твои мемуары о Винси, их издал один новоорлеанский издатель. А в конце там написано: Я встретил ее, и с ее помощью все мои терзания миновали.

– Боже мой! – он недоверчиво смотрел на нее.

И тогда Сара обвила руками его шею и закончила торжествующе:

– Дэмьен, я люблю тебя, и… у нас будет ребенок!

Его глаза засияли. Он отстранил ее от себя на расстояние вытянутой руки и посмотрел так, словно она была хрупкой фарфоровой куклой.

– Ребенок? Ты уверена?

– В нашем веке, – закивала она упоенно, – существуют специальные анализы на беременность. Никакого сомнения нет. Наше дитя родится будущим летом.

– Дорогая моя! Ребенок! Подумать только – утверждение нашей любви – самой жизни!

– Да, да! И значит, все это происходит на самом деле.

– А ты в этом сомневалась?

– В глубине души – никогда.

Они постояли минуту, прильнув друг к другу, жадно целуясь, охваченные счастьем. Потом Дэмьен нежно шепнул:

– Теперь мы должны обвенчаться.

– Ты уверен, что хочешь этого? – В ее вопросе была неуверенность. – Насколько мне известно, я по-прежнему не могу выходить из дома.

Он положил палец на ее губы.

– Ты знаешь, что это никогда не имело для меня значения. Мне достаточно того, что у нас есть.

Глаза Сары внезапно наполнились слезами. Потому что на самом деле они оба должны понимать – этого не может быть достаточно, особенно теперь, принимая во внимание будущее ребенка. Но Дэмьен, как всегда, так мил, так готов на любые жертвы, лишь бы быть с ней.

Глаза его блестели от переполнявших его чувств.

– Сара, ты будешь моей женой? – спросил он, глядя ей в глаза.

Она улыбнулась, но потом нахмурилась, потому что в голову ей пришло еще одно соображение.

– А как же твоя тетка и Баптиста? Как они реагировали на мое исчезновение? И что скажет Олимпия о нашей свадьбе?

– Я просто сказал и тетке, и Баптисте, что ты опять понадобилась своей подруге в Новом Орлеане, как ты и предложила в своей записке. Не знаю, что подумает тетка о нашей свадьбе, но это ее не касается.

– Но разве ты не считаешь, что мы должны… Дэмьен резко остановил ее, прижав к себе и поцеловав в висок.

– Подумай только, мы можем обвенчаться в саду позади дома. Ты ведь сказала, что там ты в безопасности?

– Да, но…

– Сара, скажи, что ты выйдешь за меня. Прошу тебя.

И Сара больше не могла сопротивляться.

– Да, Дэмьен! – воскликнула она, – да!

Но в глубине души она была встревожена.

– Тетя Олимпия, правда, это чудесно, что Сара вернулась?

Дэмьен, Сара и Олимпия сидели в столовой за ленчем. На заднем плане тихо двигалась Баптиста, подавая главное блюдо – этуфе из лангусты с жареными бобами и рисом. Время от времени негритянка, одетая в темное платье и белый фартук, бросала на Сару злобные взгляды.

Олимпия приняла ее не менее враждебно, и Сара внутренне содрогнулась, услышав ответ старой девы, хотя та всего-навсего смерила Сару холодным взглядом и ответила Дэмьену деревянным голосом:

– Да.

Дэмьен глотнул белого вина и спокойно объявил:

– Тетя, мы с Сарой хотим пожениться.

Сара прижала руку к губам, а Олимпия резко стукнула чашкой о блюдце. Баптиста же с шумом поставила поднос, метнула в Сару жгучий взгляд и вышла.

Саре показалось, что пол плывет у нее под ногами. Она сделала прерывистый вздох, чтобы успокоиться, и осмелилась взглянуть на Олимпию. Было очевидно, что та поражена до глубины души.

– Ты, конечно, шутишь, племянник, – произнесла она, наконец.

– Зачем мне шутить, тетя?

– Ну… – она запнулась от волнения, – ты же почти не знаешь эту молодую особу.

Дэмьен посмотрел на нее холодно и твердо.

– За последние недели у нас с Сарой было много возможностей хорошо узнать друг друга. К тому же, мы оба уже в таком возрасте, когда люди знают, чего хотят. Свадьба состоится, как только я улажу все формальности.

– Ясно. – Олимпия несколько пришла в себя и улыбнулась бледной улыбкой сначала Дэмьену, а потом Саре. – Что же, поздравляю.

– Спасибо, – одновременно пробормотали Сара и Дэмьен.

– Ты, видимо, обратишься к отцу Андре? – спросила Олимпия.

– Нет, – ответил Дэмьен, – мы не будем венчаться в церкви.

Олимпия машинально перекрестилась, глаза у нее стали огромными.

– Не будете венчаться в церкви! Но Дэмьен, мы же католики. Как ты можешь даже подумать…

– Сара не католичка, тетя, – спокойно прервал ее Дэмьен. – И как вы знаете, я удалился от церкви довольно давно. – Он помолчал и улыбнулся Саре. – Мы предпочитаем устроить небольшую службу в саду. Свадьба состоится, как только я найду священника, который захочет приехать сюда.

– Ну, знаешь! – вознегодовала Олимпия.

От этого возгласа Сара опять содрогнулась. Нельзя, конечно, обвинять старую деву в том, что она разгневалась на его презрительное отношение к религии, в которой он был воспитан. И если Олимпия явно не одобряет выбор Дэмьена, его отказ от традиционного свадебного обряда может только усугубить и без того напряженную ситуацию.

– Мисс Фонтэн, – сказала Сара осторожно, – я с радостью обвенчаюсь с Дэмьеном в католической церкви, но позже. А сейчас мы не хотим ждать.

– Надеюсь, вы оба понимаете, что пока вас не обвенчает патер, вы будете жить в грехе? – пылко вопросила Олимпия.

Дэмьен вскочил, его глаза сверкнули гневом. Схватившись за край стола так, что побелели костяшки пальцев, он заявил голосом, исключающим какие-либо возражения:

– Достаточно, тетя. Я люблю Сару, она будет моей женой и перед законом, и перед Богом. Если у вас есть возражения, я могу устроить вас где-нибудь в другом месте, где мое присутствие и присутствие моей жены не будет для вас источником страданий.

– Дэмьен! – воскликнула Сара, испугавшись этих угроз.

Но он только кинул на нее повелительный взгляд, затем повернулся спиной к тетке, дрожащей от обиды.

– Так как же, тетя? Клянусь, вы ни в чем не будете нуждаться, но жить у меня в доме и говорить дурно о моей невесте я вам не позволю. Выбирайте – либо вы благословляете нас, либо я нахожу для вас другое пристанище.

Некоторое время Олимпия, видимо, боролась с собой и, наконец, произнесла сдавленным голосом:

– Прими мое благословение, Дэмьен.

Затем, ни на кого не глядя, отшвырнула салфетку, неловко поднялась и выбежала из комнаты.

Подождав, пока Олимпия уже не сможет ее услышать, Сара умоляюще посмотрела на Дэмьена и сказала:

– Тебе не кажется, что ты был несколько суров?

Он твердо покачал головой и подошел к ней.

– Нет, не кажется. Она должна смириться с нашим браком.

– Конечно. Но ты говорил с ней так резко. Она крайне огорчена.

– Знаю, но мне некогда подготавливать ее с осторожностью. Кроме того, она очень давно пользуется моим покровительством.

– Но ты ведь не собираешься на самом деле выгонять ее? – озабоченно спросила Сара.

Он взял ее за подбородок.

– Выгоню, если она не признает тебя моей женой. – Глядя, как она побледнела, он пригнулся и поцеловал ее быстро и властно. – Не тревожься, Сара. Я куплю ей дом в городе и помещу на ее имя солидную сумму. У нее в Меридиане много друзей, ей там будет хорошо.

– Но все-таки выгнать родную тетку…

– Надеюсь, до этого не дойдет. – Он улыбнулся через силу. – Когда она узнает о ребенке, она придет в восторг и забудет все свои сомнения.

– Нет, давай пока не будем говорить ей о ребенке, – грустно вставила Сара, – хватит с нее, бедной, потрясений.

– Верно, – согласился он, рассмеявшись. – А я, милая, поеду в город за брачной лицензией и поищу священника. Пока меня не будет, не начнешь ли ты шить себе свадебное платье? Белая гладь, которую я купил, для этого вполне годится, а? – И подмигнув, добавил: – Поспеши, любовь моя, ибо я обещаю, что времени для шитья у тебя будет мало.

– Хорошо, – ответила она с улыбкой.

Он еще раз поцеловал ее и вышел. Через минуту вошла Баптиста с подносом и стала молча убирать посуду. Сара сочла за благо удалиться, поскольку ощущала всю силу неприязни негритянки. Но когда она подходила к двери, с изумлением увидела спешно входящую Олимпию со швейной корзинкой в руках.

– Итак, Сара, – сказала та с решительным самообладанием, – раз Дэмьен торопится со свадьбой, нужно садиться за работу. У меня есть выкройки, может быть, они подойдут, – то есть, не принесете ли вы материал, который купил Дэмьен?

– Конечно. Как мило с вашей стороны, – улыбнулась Сара.

Олимпия не улыбнулась в ответ, но она была вежлива, деятельно помогала Саре, и они весь день кроили простое платье прямого фасона, сметывали швы и подгоняли его по фигуре.

За обедом Дэмьен объявил:

– Я все уладил с лицензией и нашел священника, который нас обвенчает через два дня – это преподобный Тэрнер из пресвитерианской церкви. Он недавно переехал сюда из Теннеси, и теперь он будет объезжать своих прихожан.

Сара встретила сообщение с улыбкой, Олимпия стоически кивнула.

– Значит, Сара, – сказала она, – нужно поспешить с шитьем, не так ли?

Сара подумала про себя, что хорошо бы как-то разрядить напряженную атмосферу за столом.

Вечером Дэмьен и Сара встретились в салоне. Он развел огонь в камине. Снизу доносились звуки фортепьяно – на этот раз Олимпия играла фостеровскую «Приди туда, где спит моя любимая».

Освещенные лунным светом и отблеском огня, они кружились среди картин Винси. Это был их личный праздник в честь их воссоединения и будущего ребенка. Дэмьен, не отрываясь, смотрел на Сару, а она обвила руками его шею и не сводила с него обожающего взгляда.

– Не могу поверить, что у нас, в самом деле, будет ребенок, – весело сказал он.

– Будет, – отозвалась она восторженно, – ты хочешь мальчика или девочку?

– Мне все равно. – Тень промелькнула в его глазах. – Лишь бы дитя было здоровым.

Сара крепко обняла его. Слезы затуманили ее взор – она подумала о крошечном сыне, которого он похоронил столько лет тому назад.

– Я уверена, что у нас будет отличный ребенок, – сказала она голосом, исполненным надежды.

– Я уповаю на это. Думаю, что девочка – это хорошо. Девочка, похожая на тебя.

– Или мальчик, похожий на тебя, – добавила она.

Потом они, как и прежде, сидели у окна, держа друг друга в объятиях и жадно целуясь.

– Я так соскучилась, – сказала она, задыхаясь. – Возьми меня к себе в постель, любимый.

Он отодвинулся и испытующе посмотрел на нее.

– Давай подождем до нашей брачной ночи, дорогая. Давай воздержимся, пока каждый из нас уже не сможет терпеть.

– Но я и так не могу терпеть.

– Вот и хорошо, – ласково прошептал он, в его томных глазах плясали языки пламени. – Значит, не нужно беспокоиться, что ты исчезнешь до свадьбы.

Почувствовав легкий укор, Сара прижалась к нему.

– Дэмьен, я не собираюсь исчезать.

Он взял ее лицо в обе руки.

– Никогда? – спросил он страдальчески.

– Не могу обещать, что никогда не исчезну, потому что я еще во многом не разобралась. Но обещаю, что не уйду, не обсудив этого с тобой.

Он погладил ее по нежной щечке и вздохнул.

– Очевидно, я буду согласен со всем, чего ты хочешь, – сказал он задумчиво. И через мгновение прошептал: – Расскажи, что с тобой было за это время.

– Что ты хочешь знать?

– Все.

Она помолчала, собираясь с мыслями. Потом начала робко и насупившись:

– Ну… когда я вернулась, меня ждал Билл Бартли.

На лице Дэмьена появилось угрожающее выражение.

– Билл Бартли? Твой бывший жених? Как он смеет…

– Дэмьен, – она коснулась его руки, – все в порядке. Тогда в Джорджии я порвала с ним довольно резко, а он приехал повидать, меня, потому что беспокоился.

– Только поэтому? – он цинично усмехнулся. – Прости, но в это трудно поверить.

– Нет, не только поэтому, – согласилась она. – На самом деле он приехал потому, что хотел вернуть меня. – Заметив, что глаза Дэмьена опасно блеснули, она подняла руку и быстро продолжала: – Но в некотором смысле я была рада, что он приехал, потому что мне удалось убедить его раз и навсегда: между нами все кончено.

– Правда? – Вид у Дэмьена все еще был скептический.

– Да, правда.

– А он не пытался приставать к тебе? – мрачно спросил Дэмьен.

– Нет, – рассмеялась Сара. – Ты в некотором отношении воистину дитя своего века. – И поскольку он продолжал смотреть на нее сердито, добавила: – Не беспокойся, Билл ничего такого не делал. Он не из тех.

Дэмьен удовлетворенно кивнул.

– Ладно. Если он понял, что больше не является частью твоей жизни…

– Понял.

Они погрузились в спокойное молчание, сидя рядом, освещенные светом своей звезды. Дэмьен встал и подошел к картинам. Он остановился перед автопортретом Винси, внимательно глядя на него.

– Расскажи еще что-нибудь, – сказал он глухо.

Сара поняла, что он не спрашивает о том, что его действительно интересует.

– А что ты хочешь узнать?

– Ты сказала, что нашла мои мемуары.

– Да, – кивнула она. – В библиотеке Меридиана.

– Они изданы?

– Да. Их издадут через пять лет.

– Невероятно. – Он помотал головой.

– Но это так. Ты не веришь?

Он подошел к ней. Лунный свет заливал его представительную фигуру и зажигал огоньки в глазах.

– Ты их прочла?

Она кивнула. Он отвернулся.

– Значит, ты все знаешь?

Сара встала, подошла к нему и положила руку ему на плечо.

– Думаю, что теперь я тебя поняла. – Почувствовав, как он напрягся, она продолжала: – Дэмьен, тебе не кажется, что нам нужно кое-что обсудить до того, как мы поженимся?

– Ты имеешь в виду Винси?

– Да.

– Это невозможно, – отрезал он.

– Но ведь со временем весь мир узнает о… – Он вздрогнул, и она попыталась зайти с другой стороны. – Расскажи, как ты писал их.

– Прости? – он поднял брови.

– Они написаны как дневник, да? Мне это показалось интересным ходом. Это придает тексту непосредственность. Ты вел дневник в то время, которое описываешь?

Поколебавшись, он кивнул.

– Я много лет делал записи, скорее наброски. После войны я стал отделывать текст – обогатил записи большим количеством деталей, потому что помнил все очень четко. Но там есть куски, которые я просто не могу себя заставить завершить.

Он стоял, ссутулившись, и сердце у нее защемило. Его терзания не оставили его, они всегда готовы проступить на поверхность, даже в короткие минуты радости. И все-таки изгнать демонов может только полная откровенность. Но какая уж тут откровенность, если он не может рассказать ей о своих самых глубоких горестях? И она спросила спокойным голосом:

– Те части, которые ты не можешь закончить, – это о Люси и о смерти Винси? Я не хочу сделать тебе больно, я говорю это потому, что кое-что поняла, побывав в настоящем. Ни Винси, ни Люси вовсе не хотели, чтобы ты так терзался.

Он схватил ее за плечо и яростно воскликнул:

– Откуда тебе известно, чего они хотели?

– Я просто поняла это… когда прочла…

Он резко прервал ее:

– Ты понимаешь, что я никогда не любил ее?

– Но ведь ты в этом не виноват.

Но он словно не слышал ее слов, потому что продолжал голосом, полным боли:

– Ты понимаешь, что Винси любил ее, и она любила его, а мне даже в голову не пришло…

Его голос прервался, руки опустились. Он удалялся от нее, загоняя свою боль внутрь.

– Не надо, не вини себя, – начала Сара умоляюще, – они оба совершенно не хотели этого. Ведь в воспоминаниях ты сам пишешь, что нашел женщину, которая исцелила тебя от всех горестей. Прошу тебя, пусть я буду этой женщиной. Ты должен научиться говорить о своем горе. Ты должен понять, как отпустить Винси.

– Я не могу, – ответил он сдавленным голосом. – О Боже! Это должен был быть я – в тот день, давным-давно.

И он ушел, а Сара осталась среди холодных теней.

В эту ночь она уснула с трудом. За окном выл ветер, и ей не хватало тепла Дэмьена. Помог ему этот спор? Или стало только хуже? В каком-то смысле он вылез из своей скорлупы, а потом опять спрятался в свое горе и отчаянье.

Сможет ли ее любовь исцелить его?

Когда она, наконец, погрузилась в беспокойный сон, впервые за долгое время она услышала пророческие слова: ЭЛИССА… ТРИ ДАРА… ЭЛИССА – ВОТ ОТВЕТ…

Дэмьен тоже плохо спал в эту ночь. Часть его души рвалась к Саре, чтобы обнять ее и приласкать, особенно после той мучительной сцены в салоне. Но он знал, что слишком погружен в свои страдания, чтобы принести ей какое-нибудь утешение. Кроме того, он хотел дождаться брачной ночи, чтобы эта ночь была необыкновенной.

Слава Богу, что Сара вернулась! Дни, проведенные без нее, были просто адом. И у них будет ребенок. Воистину это чудо.

И все-таки открытия, сделанные ею в XX веке, разбередили его рану. Она отыскала его воспоминания и прочла их! Немыслимо! И весь мир прочтет о его позоре и отчаянье, о тех сторонах его жизни, куда он не допускает никого, как в святилище.

Он вспомнил о словах, процитированных Сарой. Неужели он действительно когда-нибудь их напишет? И избавится от сознания своей вины? Способен ли он на это? И хочет ли этого? И будет ли Сара той, что поможет ему? Какая сумятица чувств!

Пока он уверен в одном: он хочет любить ее и их дитя. Ответы на остальные вопросы, вероятно, принесет будущее.