Текст книги "Вирус"

Автор книги: Ю. Сам-Самойлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 30 страниц)

– Но собственно…

– Ничего не знаю. – Перебила охотница, хладнокровно перерезая горло мертвому зверю. Хлынула ручьем кровь, обрызгав голые ноги. – Поведаете девчонкам, кто такие, каким ветром занесло на нашу священную, неприкосновенную территорию. Почему оказались рядом с погибшим единорогом. Документы предъявите. Визу, паспорта. Как положено при посещении заграничного государства.

– К чему формальности? – Льстиво улыбнулся тетеньке. – Никого нет, мы одни… Предлагаю расплатиться на месте. Вам хорошо и нам неплохо…

– Так-так… – Охотница медленно выпрямилась, небрежно вытерла лезвие ножа о шкуру мертвого зверя, холодно поглядела в мои гляделки и вредно протянула сквозь накрашенные губы. – Взятки предлагаем должностному лицу при исполнении?

– Вы что?! Какие взятки? Чистая благодарность!

– Благодарность? – Нож блеснул на свету, пустив солнечного зайчика. Внутренности мгновенно наполнились вчерашней водой и жутко захотелось отлить. Приехали. Век свободы не видать. Попались как два лоха на Запорожце. Неправильно действовал. Надо охотницу в сторону отвести и шепнуть на ушко заманчивое предложение. Правильно подсказывает память. Третий – лишний. Даже древние, бесстрашные гаишники – мифические герои дорог и автострад, никогда не рисковали при посторонних глазах и ушах. Знает третий – знает и свинья, в моем случае – Пегасенок Кузя. Пусть пчелки берут взятки нектаром с цветочков, но наскомое – исполнительная дура, ее работа – в улей мед таскать.

– Конечно – конечно. Дурного не имел ввиду.

– Зато я бы ввел… – Мечтательно протянул Кузя, плотоядно облизнувшись на охотницу, неизвестно что подразумевая туманными намеками. Ишь, проктолог выискался. – Так сказать – что имеем, то и вводим… Игривый амурный, галантный юмор. Ха-ха-ха… Шуточки.

– Ну-ка прекратить разговорчики! – Горбунья нахмурилась. – Все с вами ясно бабоньки. Вы вражеские шпионы, прибыли в чужое племя, чтобы выведать военные секреты. Руки вверх! Считаю до трех! Раз…

– Света, вы неправильно поняли…

– Еще как правильно, диверсанты – лазутчики! Руки вверх – сказала! Стрелять буду, волки позорные!

– Света, вы грозный товарищ, но стрелять… – Снисходительно усмехнулся, скрестив руки на груди, демонстрируем бесстрашие и нагло оглядываем охотницу со всех сторон. – Явный перебор. Каким местом стрелять собрались? Мухлюете дамочка. Пятый туз в рукаве?

– У опытного охотника и палка стреляет. – Парировала Светка-Рыжая. – Прекратить разговорчики! Первый выстрел в воздух, второй на поражение!

– Не стреляйте, сдаемся на милость победителя. – Преодолевая смущение, задрал руки вверх, выставляя на всеобщее обозрение опухший рудимент. Черт с ней, пусть любуется орудием преступления. Кузя за компанию задрал руки, передние копыта и на всякий случай поднял хвост.

Охотница изумленно присвистнула, увидев покалеченный орган, бессовестно вытаращила глаза, и плюхнулась задом на землю, вгоняя в пунцовую краску стыда. Причина весомая. От перенесенной травмы, рудимент вспух и нелепо торчал параллельно земле, не хуже длинного рога убитого козла. Теперь пришла Кузина пора завидовать чужим размерам. Раньше, когда нижний орган был в нормальном, безвольном состоянии, небольшие размеры спокойно позволяли маскироваться в волосатой растительности между ног, но теперь…

Откуда только взялись сила и мощь? Конечно пострадали, но все же… Недавно валялся безвольным прахом, и вдруг – сталь, чугун! Еще знать, для чего предназначен, помимо замачивания врагов и отливания воды из организма, но уже неоднократно думали и придумали. Есть идея – использовать вместо вешалки. Открываются огромные преимущества. Повесил авоську с продуктами, или портфель тяжелый на персональный крючок, идешь весело посвистываешь на дороге и наслаждаешься жизнью. Руки свободны. Гуляешь спокойно по улицам, хочешь пиво пей, сигаретку покуривай, друг встретился – сердечно поздоровался, проблемы возникли – объяснил на пальцах урке позорному – козу сделал, или в натуре, послал подальше распальцовкой пацанской. Пришел в театр, к друзьям-родственникам, многочисленные гости томятся в прихожей, а с личной вешалкой, проходишь свободно в зал. Нет нужды в гардероб пальто сдавать, жарко – пиджачок на плечики, аккуратно повесил на личный крючок. Вещь не помнется, не пропадет. Красота. Или использовать как стенобитный таран. Подходишь к закрытой двери, руки заняты продуктами – ну очень тяжелый вес. Бдынсь – толкнул торчащим инструментом и входишь в квартиру. Экономишь силу и время. Еще идея. Лежишь на диване и не держишь книгу в руках, употребляешь рудимент как удобную подпорку. Знай себе, жуй чипсы да пальчиком страницы переворачивай, знания получай и удовольствие.

Додумать не дали, вернули в суровую реальность.

– Обалдеть не встать… – Испуганно протянула Светка-охотница и нервно, глупо хихикнула. – Баба с рогом…

– В чем собственно дело? – Не понял юмора. – Вы что, никогда подобных штучек не видели? Разве у вас его нет, под вашей эээ…?

– Юбкой? – Уточнила Светка-охотница и презрительно фыркнула. – Была нужда. Хватит что грудь перетаскиваю. Спина болит и шею ломит. Еще не хватало, чтобы между ног рога торчали. Кошмар в последней стадии маразма.

– Подумаешь – рудимент торчит. – Обиделся на глупое недопонимание, продолжая держать руки над головой. – Меня в кастрюле делали. По индивидуальному проекту. Не виноват. Старуха-людоедка с внучкой постарались. Домашнее задание…

– А у меня тоже подобная штука есть. Ничем не хуже Васиной фигни. – Обиделся Кузя, продолжая старательно балансировать на задних копытах, выставляя на всеобщее обозрение обвисшие причиндалы. – Мы оба рогатые, только сейчас не стоит, ничего не хочет, но и ничем не болеет. Молодой, неопытный, одни теоретические знания в голове.

– Окончательно сбрендила, старая карга. – Выругалась Светка, не отрывая взгляда от раненного крючка. – Не зря с утра, сон плохой снился… С Куртуазом – лошадью ясно – единорог – мутант, мы уродов в гробу видали, а с Василисой необходимо разобраться… Не обманываешь? Признайся честно, сама штучку присобачила, для красоты? Украшения?

– Думаете прикалываюсь, для веселья? Не натуральный? Искусственный? Попробуем на прочность? – Гордо усмехнулся, но на всякий случай отступил в сторону, принимая во внимание, решительный характер охотницы. – Что удивляться несчастному рудименту? Подумаешь дела – торчит раненная кость, в неположенном месте. В мире много удивительного друг Горацио… Был бы говорящим страусом, или урод двухголовый – другое дело, есть над чем поприкалываться, да и то, грех смеяться над убогими созданиями. На себя обратите внимание. Один – парнокопытный, другой – грудастый. Надоели вы мне, лучше ладошками прикроюсь, от греха подальше.

– Нет-нет, подожди. Каждая часть тела служит для полезного. Уши – для сережек, ресницы – для туши, веки – для теней, глазами удобно глазки строить и по сторонам стрелять, ногти на руках – для красивого, яркого лака, шея – для бус, ожерелья, ноги – для педикюра, брови и подмышки – для депиляции. Голова – для прически, талия – для ремешка. Грудь – для… – Светка-Рыжая задумалась, закатив глаза в небо. – Блин, забыла. Но не важно. А твоя штука для чего служит, если не для вечной женской красоты и украшения-устрашения перед соперницами? Почему он тревожного, красно-фиолетового цвета, как баклажан?

– Почему, почему. По кочану. – Окончательно смутился от бесцеремонного разглядывания, любопытной охотницы. – Вы б кого прибили насмерть, поглядеть, какого цвета была бы штука…

– Ты хочешь сказать, что убил единорога… палкой?!

– А як же. – Пришли на ум новые знания из родословной. – Но прошу принять во внимание непреднамеренность убийства. Эээ… самозащита без оружия.

– Если рогом – козла насмерть бьешь, то какие же силы хранятся… Точно не врешь?

– Мы, то есть я, – никогда! – Гордо ответил рыжей. – Честность – основополагающий принцип существования!

– Да? – Удивилась Светка. – Тогда тем более доставить в племя. Руки вверх! Хотя… черт с тобой, прикройся лопухом и иди. Говорящей лошади тоже касается. Шаг влево, шаг вправо, прыжки на месте – рассматриваются как попытка побега. Шагом марш вперед! Ах, да. Мясо заберите, а то мне нести никак нельзя, я же конвоир…

– И мне нельзя, я маленький.

ГЛАВА 6.

– Наш новый компьютерщик, какой-то компьютерный шаман.

– С чего вы взяли?

– Сегодня утром, снова сломался компьютер, так пришел, что-то под нос побормотал, потом стул, десять раз вокруг оси покрутил, снова глаза закатил, что-то побормотал шепотом, пнул ногой под стол и компьютер заработал!

– Да? Идите работайте, сам разберусь.

Погода была прекрасная – принцесса была ужасная. Деревья зеленели листиками, небо – белело тучками, травка – колола ножки, а мы с Кузей, как два распоследних грузчика, тащили на руках мертвого единорога. Тащил собственно я, на личном горбу, Кузя по причине малолетства придерживал тушу за копыта, весело шагая рядом. Чуть сзади шла охотница, постоянно забегая вперед и бросая украдкой косые взгляды на мое орудие преступления, укутанное в лопухи набедренной повязки, чем очень смущала и сбивала с ноги.

Стараясь не замечать нездорового Светкиного любопытства, с трудом передвигал ноги в заданном направлении. Несколько дней как сбежал из кастрюли, а приключения сыплются из ведра. Помойного. Почему? Что во мне особенного? Зачем? Я – существо мирное, безобидное. Не трогай и я не задену. И вообще белый и пушистый. Киска. Котик. Котяра. Кошак… но вероятнее всего – верблюд. Корабль пустыни…

Вдали показалась деревня Охотниц. Огороженные символической оградой, несколько небольших домиков, с крышами из травы. Посредине деревни небольшая площадка с горяще-коптящим огнем.

Возле небольших ворот украшенных завядшими венками, сидела на лавках охрана и ловко орудуя небольшими палочками, что-то плели из ниток. Заметив нас, одна из охранниц вскочила на ноги и пронзительно закричала в звонкое горло. Несколько похожих на Светку существ, но разного цвета масти на голове, выскочили из домиков и сгрудились у ограды, внимательно нас рассматривая. Наш конвоир оживилась и стала прихорашиваться на ходу, поправляя волосы на лбу и стряхивая незаметные глазу пылинки с одежды.

– Ну, Кузя, готовься к очередным неприятностям.

– Ерунда, где наша не пропадала. – Отмахнулся беззаботно Куртуаз, с интересом разглядывая аборигенов. – Ого, сколько работы, пахать и пахать. Работы – не мереный край…

– Разговорчики! – Пресекла нас строгим голосом Светка. – На допросе языки развяжите. Шире шаг! Немного осталось.

Между тем жители деревни, внимательнее разглядев, кто приближается, воодушевлено заулюлюкали, размахивая руками. Ногти на пальцах, отбрасывали красные блики, вселяя в голову очень нехорошие мысли.

– Мясо идет!

– Ну Светка молодец, спасла от голодной смерти. Везет же дуре…

– Вечно ей халява прет.

– Что делать – ни кожи, ни рожи у девки, одна охотничья удача.

– И правильно, не два зеленых горошка в ложку. – Злорадно добавил кто-то в толпе. – А то привыкла – и мясо съесть и на рог сесть. Привела диковинных уродов, лишние рты. Самим жрать нечего.

– Нее… охотничья добыча, нелюди. Свежее мясо самостоятельно идет на обед, и закуску на хребте тащит, ох и хитра… Светка! Ты где уродов откопала? Не ядовитые? На жаркое пойдет?

– Вы самого главного не видели! – Весело крикнула Светка, распрямляя спину и приподнимая грудь, в чем едва не переусердствовала. Дыньки подскочили вверх и если б не шкура на груди, то непременно высунулись наружу. В душе и теле, что-то в очередной раз шевельнулось светлое, и пропало. Да и как не пропасть, если единорогова туша на плечах, к земле тянет?

Заинтригованные фразой, аборигенки, стали обмениваться предложениями и внимательнее разглядывать, пытаясь увидеть главное. Дикари. Нет чтобы помочь грузчику, дотащить тяжесть, и в спокойной обстановке прояснить вопрос. Сжав зубы, преодолел последние метры до калитки, на одном самолюбии и едва скинув тушу, без сил упал рядом. Пегасенок отпустился от копыт единорога, и тяжело отдуваясь, вытер сухой лоб, как будто он, тащил груз на спине. Зря не послушался Пегаса и спас мутанта от смерти. Если ребенок с раннего детства растет обманщиком и плутом, то никакое воспитание не спасет. Природа.

Между тем, Кузя не терял времени зря, возбужденно оглядываясь по сторонам и шаря бесстыжими глазами, по голым телам соплеменниц Светки. Поглядеть на что… да уж…

Красота, как и уродство, познается в сравнении, было бы что, с чем сравнивать. Себя с ними и их с нами. Мудрено подумал. В глазах зарябило от блестящих украшений на обнаженных телах. Висюльки в ушах, на шее, на поясе, на ногах, руках, на пальцах. Блестит – переливается на солнце. Красиво, но пестровато.

Я не блещу. Плохо? Недостаток вполне возместим. Обвешаемся при случае побрякушками. Поехали дальше. Волос на теле у них меньше. Проблема решаема. Общипаем перья, ноги побреем, брови подравняем, волосы вырастим. Ерунда. Перейдем непосредственно к телу. А вот здесь непреодолимые преграды. Таких горбов мне не вырастить, как впрочем и охотницам не поиметь отросток между ног. Различия минимальны, последствия – неодолимы.

Между тем, жительницы деревни, столпились вокруг и стали внимательно изучать наш внешний вид. Чем дольше длился осмотр, тем большее разочарование появлялось на лицах охотниц.

– Да… появляются же на свет уродины. – Подвела итог самая горбатая. – Такую красотку, никакая косметика не спасет.

– А что в ней особенного? Дура, как дура, только плоская как доска и бородатая как веник. – Пожала плечами другая. – На жаркое сойдет, большего от нее и не требуется… Грязнулю в горшок, лошадь на конюшню.

– Не знаю как вы девочки, но уродку есть не буду. – Скривила нос одна из аборигенок. – Воняет сильно.

– Вы самое главное не видели! – Торжественно провозгласила Светка-Рыжая и обернувшись ко мне приказала. – Сними лопухи Василия, продемонстрируй свой рог. Пусть полюбуются.

– Чтобы смеялись и хихикали?

– Пасть порву. – Предупредила Светка-Рыжая, подумав добавила. – Некрасиво сказала, извини. Просто зарежу и кердык.

– Клоуна нашли? – Печально протянул, оттопырив губы и укоризненно оглядывая толпу. – Устраиваем представление? Прекрасно. Дамы и господа! Сегодня с вами, весь вечер на арене цирка…

– Не выделывайся дура, снимай лопухи. – Перебила одна из соплеменниц, угрожающе приподнимая копье. – Показывай фигню девочкам. Вокруг свои, стесняться некого и цену набивать не стоит.

– Хорошо, отдаю себя на позор и заклание, но знайте, ваши насмешки – ничто. Презренная толпа, не оскорбит героя, пока он сердцем чист! – Продекламировал, пытаясь сорвать аплодисменты, бурно переходящие в овации, но зрители не заметили мастерства артиста, увлеченные предстоящим зрелищем. Набравшись духа, решительным, красивым жестом сорвал покрывало невинности, выставляя на всеобщее обозрение, оскорбленное любопытством плебса достоинство и закрывая театрально глаза. Лопухи, печально прошелестев репьями, медленно упали на землю.

Но тишина была ответом… Ну, господа, смелее, смелее. Падайте в обмороки, восхищенно вздыхайте, смейтесь в конце концов. Я весь перед вами, открыт как на ладони, готов к овациям, триумфу, провалу и гонению. Не многовато пафоса? Ерунда. Кашу маслом не испортишь. Высокие чувства требую высокого полета. Что ж вы гады молчите, паузу затягиваете, нарушая приличия?

– Ну и? – Раздался разочарованный возглас. – В чем прикол? Гадость – гадостью, никакой эстетики.

– Но большое. Как рог у единорога на лбу. – Попыталась оправдаться Рыжая-Светка и глупо хихикнула. – Отпало. Упало.

Так-так. Представление провалилось? Не понял. В чем дело? Пришлось приоткрыть глаза и робко поглядеть вниз. Потом довелось открыть глаза на полную катушку и наклонившись рассмотреть причину провала. Рудимент выздоровел и сдулся до невероятно маленьких размеров, представляя обычное, печальное зрелище. Гордиться нечем, срочно опускаем занавес. Пафос сменяется фарсом.

– Что может отпасть, или упасть? – Рассмеялась самая грудастая соплеменница, оскорбительно указывая пальцем на низ живота. – Обычное заболевание. Простуда. Большой, синий прыщ. Им не любоваться, а срочно выдавливать, во избежание инфекции и лечить, пока заразу по деревне не разнесли.

– Размечтались. Уже выздоровел!

– Марь Ивановна! Девчонки! Честное слово, зуб даю! – Рыжая-Светка щелкнула накрашенным ногтем по белоснежным зубам. – Вот ей-ей! Как первый раз увидела рог, чуть сознание не потеряла от удивления. Как часовой стоял, не шелохнувшись! Она штучкой единорога насмерть убила. Василиса подтверди.

– Ну… – Смущенно пожал плечами. – Как не прискорбно приходиться признать, но правда. Не нарочно.

– Маленькой штучкой, убила козла? – Толпа дружно переглянулась и злорадно рассмеялась. – Что охотник, что рыбак, правду никогда не узнаешь. Сказочники. Ври да не завирайся.

– Во-первых, не она, а он! Кстати, отец. – Впервые подал голос Кузя, перекрикивая толпу. – Во-вторых, я не лошадь, не пегас, а новая порода высоко-разумных скакунов и в конюшню не хочу. Вы что, дуры, про мужиков ничего не знаете? Это наша физиология, а не ваша гинекология.

– Парнокопытным слово не давали. – Перебила пышногорбая, по всей вероятности, Марь Ивановна. Есть ли прямая взаимосвязь – чем больше грудь, тем шире интеллект и крупнее авторитет? Или существуют другие критерии для признаков власти среди грудомешочных? Будет время – обдумаем. Начальница между тем продолжала нравоучения. – Впредь, подбирай слова, прежде чем обзываться в приличном, девичьем обществе. Мы не бабы какие ни будь деревенские, а невинные девственницы. Если коротко – девы. Разницу улавливаешь, мутант?

– Поручику Ржевскому лучше промолчать. – Фыркнул таинственную фразу Кузя и хихикнул в кулак. Где нахватался пошлых анекдотов?

– И молчи. – Начальница смерила сынка презрительным взглядом и поглядела на отца. – Плохо мамаша, детей воспитываете. Никакого почтения к взрослым. Капусту надо чаще пропалывать.

– При чем овощи? Он – однояйцовый.

– Двух! – Опять влез неугомонный Кузя, глупо улыбаясь. Шутки не понял, но пришлось показать ему кулак, чтобы заткнулся. Обернулся к вожаку и прижав руку к груди, заискивающе улыбнулся.

– Извините, пожалуйста но прошу принять во внимание, что Кузя приемный сын. Воспитываю как могу, но вы же знаете Пегасов? Яблоко от яблони недалеко падает. А что вы подразумевали под капустой? Зачем ее пропалывать?

– А вы своих детей разве не в капусте находите? – В свою очередь удивилась начальница, переглянувшись с соплеменницами. – Не на грядках выращиваете, от сорняков не оберегаете?

– Пока бог миловал от потомства. – Уклонился от прямого ответа.

– Молодая еще, не залетала. – Догадалась начальница сочувственно. – Но придет срок, осознаешь женскую долюшку и залетишь на приключения по полной программе. Все там будем… Материнский долг исполнять, не в полях веночки плести… Хлебнешь горюшка…

– Подробнее нельзя?

– Хочешь перенять наши новаторские методы селекции? – Догадалась начальница. – Похвальное желание. Женскую породу улучшать – нелегкий и неблагодарный труд. Но шкурка стоит выделки. Погляди, какие в племени красавицы. Одна другой краше. А из-за чего? Блюсти огород в порядке, да чаще пропалывать от сорняков, не пуская дело на самотек. Сложного нет. Соблюдать агротехнический режим, и периодически снимать урожай. Приходишь на ранней зорьке, да идешь по грядкам выискивая деток в созревшей капусте. Хороший плод направо, недозрелых на межу сохнуть.

– Действительно просто. – Согласился с начальством дев. – Порядок и трудолюбие, приносят заслуженные плоды. Разрешите мы пойдем потренируемся, детей в капусте выращивать? Уже мечтаю хлебнуть женского горюшка. Куртуаз попрощайся вежливо с дамами и уходим огородами.

– Какие огороды?! – Возмутилась толпа. – Не ясно сказано? Говорящую лошадь в конюшню, умную – в холодный погреб, чтобы не испортилась. На завтрашнее жаркое. С картошкой.

– Барышни, разве вы людоедки? – Возвал к чувствам народа, ощущая животом приближение конца. – Неужели ваше общество не дозрело до светлых идей гуманизма? Человек – человеку, товарищ и брат!

– Про гуманизм не слыхали, а каннибализм есть суровая необходимость и витамины. – Развела руками Марь Ивановна. – Наша культура и мораль не противоречит иностранцами питаться. Своих – да, нехорошо, не эстетично. Но и здесь находятся плюсы. Мы своих мертвяков в силосную яму складываем, для повышения урожайности на огороде. Не пропадать же добру?

– Людей кушать нельзя – табу. Варварство.

– Условности. – Усмехнулась грудастая. – Полезно, если в горло лезло. По поводу обвинения в варварстве, так с какой стороны поглядеть и как приготовить. Если в сыром виде и без соли, тогда невкусно и дикость, а если кулинарию применить, то цивилизация. Вкуснятина – пальчики оближем. Твои. Посмертно.

– Спасибо, успокоили. Странное вы племя. Сплошной рационализм и сухая логика. Неужели у вас нет простых человеческих чувств? Неужто, чтобы получать витамины, нужно непременно лишить жизни, убить безвинное животное? Не жалко живых существ?

– У пчелки – жалко, а нам жить надобно. – Отрезала начальница. – Болтаешь всякую ересь, незрелые умы в смущение вводишь. Разумное существо умом живет, не чувствами глупыми.

– Но одним умом жить трудно и скучно.

– Твоя правда. – Согласилась Марь Ивановна, толпа печально вздохнула. – Скучно и тоскливо. Но другой жизни не знаем. Сравнивать не с чем. А посему, тяжелая работа, однообразный труд и полезные домашние занятия, прекрасно отвлекают народ от глубокомысленных размышлений о бренности мира. За целый день наработаешься, напашешься на огороде, еле сил остается, песни печальные попеть у костра поздним вечерком, да поплакать о тяжелой женской долюшке. Планида – мать нашей судьбы. Фу… ну и сказанула, самой не понять. О чем говорили?

– А не пробовали что-то изменить, улучшить? Труд, конечно делает из обезьяны человека, но постепенно превращает в лошадь.

– Попрошу без оскорблений! – Встрял Кузя.

– Не переживай к тебе не относиться, ты – последняя стадия развития человечества. Лень вперед тебя родилась. – Успокоил Кузьму, и вернулся к прерванному монологу. – В карты поиграть? Спортом заняться, аэробикой, футболом, в конце концов? Соревнования устроить. Здоровый азарт никому не мешал жить, если не злоупотреблять.

– Что такое? – Не поняла начальница. – С чем едят и для чего штучка предназначена?

– Ну, спорт, такая вещь… – Глубокомысленно протянул, мучительно пытаясь выудить из памяти подходящуюю аналогию. – Сразу и не расскажешь…

– Мы не торопимся. Говори. – Приказала начальница.

– Если коротко, спорт – когда быстрее, выше и дальше, как гласит основной принцип спорта. О! Спорт! Ты мир! – Говорили в древности мудрые греческие люди, племени Де Кубертена, прекращая войны и кровавые разборки, на время соревнований по легкой и тяжелой атлетике. Кто быстрее бегает, прыгает дальше и выше, тяжелей камень поднимет, дольше на одной ноге простоит, тому почет и вечное уважение. Первый всех победил, остальные завидуют и тренируются дальше. Победителю оливковый венок на макушку, медаль на шею, премию в карман, памятник на могилу и личную, триумфальную арку в крепостной стене. Автоматически становишься мастером спорта, заслуженным деятелем культуры, пещеру отдельную предоставляют. Бесплатно.

– Короче, заниматься бессмысленным, изнурительным трудом, после основной работы на огороде, как полная дура, потом унижения терпеть, если не победила?

– В какой-то степени – да, но спорт, если непрофессиональный, приносит много здоровья, поднимает настроение, улучшает фигуру, трицепсы – бицепсы становятся сильнее, но главное – часть людей завидуют черной завистью, другая часть народа гордиться победителем и берет автографы. На банкеты приглашают бесплатные. Почет, уважение, слава.

– Смысл бегать быстрее всех, если для зависти существуют другие причины? – Перебила пышногрудая, загибая пальцы и перечисляя резоны. – Новая кофточка, ожерелье, красивая нога, рука с браслетом. Меньше затрат, а эффект на лицо. Если не помогает, то всегда можно свалить на другие обстоятельства. Зато конкурентка – дура, а ты умница и ценишь глубокий внутренний мир сильнее, чем побрякушки на ушах. Правильно девочки?

– Конечно Марь Ивановна. – Дружно согласились соплеменницы, тут же опровергая слова начальницы. – Ишь, больно умная выискалась. В темницу годюку, завтра сварим на обед!

– Видишь, что народ говорит? Глас народа – глас божий и истина в последней инстанции.

– Не хотите спорта, не надо. Займитесь наукой, искусством, тот же выперндрежь, друг перед другом, но приносит чувство глубокого удовлетворения, за небесцельно прожитые годы. Те же соревнования, но без явного победителя. Всегда можно найти причину, почему творчество не оценено современниками, и свалить на культурную отсталость, необразованной толпы.

– Мысль интересная, но зачем менять устои, если привыкли к определенному образу жизни? Смысл менять одно на другое, если предназначены судьбой, ловить единорогов, окапывать огород и выращивать из капусты новых деток? Нет. Ждет другая жизнь, но для чего именно, вопрос. – Марь Ивановна тяжело вздохнула. – Удовлетворения не хватает, радости, эротики и оргазма, но что и с чем едят, потеряно в седых преданиях… И существуем, как дуры. Набитые.

– Не переживайте, вы не одиноки в своих страданиях. – Удрученно мыгнул носом. – Вы то делом заняты, а мое предназначение? В чем смысл несчастной жизни? Сиротинушку в кастрюле сварили, неизвестно для каких целей. Едва выжил, как чуть не сожрали творцы, еле от погони единорога ушел. Куда не попаду, каждый обидеть норовит. Сам дурак – дураком, как тут же отцом стал. Пусть приемным, но ответственности никто не снимал. Правда Кузя?

– Базар. – Согласился Кузьма. – Никакого жизненного опыта у приемного папаши, а туда же, жизни учит и воспитывает. Достал до гланд. Девчонки, не возьмете на коллективное воспитание? А я взамен научу смыслу жизни. Обещаю, открыть девчонкам новые стороны жизни. Больно не будет. Пусть наполовину лошадь, но мужского рода. Иго-го! Извините, вырвалось.

– Не слушайте богопротивные речи девы! – Раздался скрипучий голос. Толпа мгновенно расступилась, пропуская в центр круга очень пожилую, старую каргу. Почему карга? Почему старая? Сыграла свою роль интуиция. Так должна выглядеть нелюбимая теща, нелюбимой жены. Альтернативы нет. Нос крючком, сморщенная как печеное яблоко физиономия, блеклые космы, спутанных волос, обвисшая грудь до пояса. Общее впечатление – отвратительное. Так вот, какая старость… Буду погибать молодым.

– Тихо племя! – Гаркнула Марь Ивановна. – Слово предоставляется нашей древней и мудрой деве! Говори дорогая ведунья-колдунья Флора Гербарьевна.

– Брешет, молодой поганец. – Хрипло отдышавшись, продолжила старая карга. – Хоть и выжила из ума, но точно помню, что прабабки говорили. Без любви – сексу нет! Нам девам-девственницам, как говорят тайные руны и предания, надобно ждать принца на белом коне. Прискачет, полюбит и возьмет замуж.

– Какая любовь, что за принц, кто такие мужчины, куда замуж? Зачем секс? – Возмутилась Марь Ивановна, не понимая слова старухи. – Почему ничего не знаю? Что за тайны от вождя племени?

– И говорю – тайные знания. – Многозначительно закатив глаза под лоб, прошамкала Флора Гербарьевна. – Молчала до поры, до времени. Терпела. Только на смертном одре, перед силосной ямой и когда совершиться пришествие, могу передавать знания. Тьфу ты, господи. Дождалася на седую голову.

– Поподробнее. – Нетерпеливо перебила старуху Марь Ивановна. – Дождались? Рассказывай.

– Ты вначале пленниц в темницу запри. – Флора Гербарьевна мотнула седыми космами, в нашу сторону. – От греха подальше. Поведаю, что знаю, но наедине. Нечего неискушенное общество в соблазн вводить.

– Как скажешь. – Согласилась Марь Ивановна и обернувшись к толпе, приказала. – Девочки, собрание закончилось, цирк уехал, пора на огород. Мясо единорога на кухню, лошадь и уродину в темницу, до утра. Как выведаю, узнаю, так решение и примем. Смирно! Вольно. Разойтись.

– Не имеете права! – Возмутился Кузя, взбрыкивая копытами. – Гражданские права знаю! Малолеток в темницу не садят!

– Молчи, предатель. – Мстительно улыбнулся. – Захотел папашу сдать и сухим из воды выйти? Правильно охотницы, пусть не только мне плохо будет.

– Вы слышите? – Кузя скорчил плаксивую физиономию. – Вася мне угрожает! В страданиях ребенка, будете виноваты. На смерть отчиму отдаете? Живьем шкуру спустит в темнице. Неужели в ваших сердцах нет и капли сочувствия сиротинушке безвинному? Если на слова обиделись, то прошу прощения у честной компании. В конце концов, темноты боюсь!

– Кузя, ты что с ума сошел? – Процедил сквозь зубы, чтобы не слышали девы. – Зачем позоришь отца перед людьми и унижаешься? Нашел у кого пощады просить.

– Не мешай папаня. – Шепнул Кузя и снова пронзительно закричал обращаясь к племени охотниц, временами переходя на лошадиное ржание. – Пощады требую и теплой конюшни со стойлом. Черт с вами, согласен временно быть тягловой лошадью, только с отчимом в одну темницу не садите. Светка, замолви доброе слово. Марь Ивановна, мудрая правительница, спаси бога ради. Вы же видите, бабушка в маразме, а я из-за чужого бреда страдать обязан?

– Черт с тобой. – Отмахнулась Марь Ивановна. – Но учти мутант, твое последнее желание. Девочки, до утра посадите отдельно, под навес в стойло, все равно завтра под нож пойдет, или пахать огород заставим.

– Спасибо гражданин начальник, но лучше поработаю конем. – Прижав к груди руки, Кузя театрально поклонился, как позволила лошадиная конституция тела. – Еще бы пайку сена и нары без клопов, утром увидим кто кого, когда и сколько раз.

Ббурная дискуссия завершилась и подхватив под белы ручки, нас растащили в разные стороны. Утащили к заброшенному домику и заперли в пустой комнате, а весело улыбающегося Куртуаза увели под навес и привязали к столбу. И чему дурак радуется? Неужели наивно предполагает, что я бы выпорол как сидорову козу за подлые слова по отношению к приемному отцу? Нет конечно, но подзатыльник гадкий ребенок заработал. Эх, упустил время, нужно было пороть ремнем, пока маленький, и наука впрок. Вбивать почтение к родителям и к окружающему миру через задницу, жестокий, но необходимый метод воспитания. Чем чаще лупишь, тем крепче любовь к Родине и родителям.

Теперь придется сидеть по отдельности, а жаль. Без сил опустился на грязный пол. Вдвоем что-то бы придумали. Не зря говорят, одна голова хорошо, но две лучше. Учитывая Кузины лошадиные выходки – полторы головы. Кстати, кто придумал ерунду по поводу коллективного многоумия? С чего взяли, что для придумывания и принятия решения необходима беседа, спор и обсуждение проблемы с другими разумными существами, или толпой единомышленников? Сколько людей столько и мнений. В компании хорошо разговаривать за жизнь, решать кроссворды, сопереживать несчастной судьбе, пить водку и плакаться в жилетку. Думать и принимать решения необходимо одному. Дорогой единственной думалкой. Голова не только для того существует, чтобы ею кушать и шляпу носить. Размышлять в тишине и одиночестве, лучше в пустой бочке из-под вина. Большая и пахнет приятно. Как принял решение, так и поступил, а если решать вопрос в многоголовом коллективе, то проблема завязнет в бесплодной дискуссии.