Текст книги "Распад мировой долларовой системы:ближайшие перспективы."

Автор книги: Ю. Маслюков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 27 страниц)

4.2. Особенности американской ситуации

Для предприятий США упомянутые факторы оказываются более значимыми, чем для предприятий других стран. При этом образовалась крайне пагубная для экономики «вилка». В случае повышения цен, которое было необходимо производителям для компенсации возрастающих издержек, они начинали проигрывать конкурентную борьбу иностранцам, рос импорт и дефицит торгового баланса. Вдобавок, общее повышение цен стимулировало инфляцию, которая всегда сильнее бьет по реальному производителю. В случае продаж по низким ценам приходится фиксировать реальные убытки. Кроме того, низкая инфляция ведет к усилению доллара и росту доходов импортеров. В результате в США произошло следующее. Сильно вырос дефицит торгового баланса, который в июле 2000 г. составил 31,89 млрд. долларов США, или 206 млрд. за семь месяцев этого года, что на 46 % больше, чем на аналогичную дату в 1999 году. Все время «прорывается» инфляция, борьба с которой является главной целью ФРС. Одновременно колоссально растут складские запасы: до 1 % ВВП в квартал. Существенно падают нормы сбережений населения: в июле, августе и сентябре были последовательно побиты минимальные рекорды по этому показателю (траты превышали сбережения на 0.4 % в сентябре 2000 года). Более подробно эти процессы рассмотрены в разделе 5. Отдельно следует остановиться на кризисе рынков в Юго-Восточной Азии осенью 1997 года и других региональных кризисах. Хотя рентабельность промышленности во всем мире была выше, чем в США, однако в абсолютных цифрах это означало только более медленное падение ее эффективности. Как следствие, привлекательность региональных фондовых рынков, где обычно котируются именно региональные компании, уменьшалась по сравнению с фондовым рынком США, на который максимальное влияние оказывала «новая» экономика. В результате указанные рынки начали «сыпаться». Фактически с учетом возможности США влиять на эти рынки с помощью мировой резервной валюты (доллара), они играли роль предохранительного клапана для американской экономики. Политика защиты от внутренней инфляции, проводимая ФРС США, привела к «вылету» этих клапанов, после чего единственной возможностью отсрочить кризис собственно в США стали внеэкономические механизмы (типа агрессии в Югославии). Именно с этого момента между кризисом мировой и кризисом американской экономики можно ставить знак равенства. Дополнительным фактором, усиливающим все перечисленные механизмы, является колоссальное количество наличных и безналичных долларов и ценных бумаг, номинированных в долларах, за пределами США, которые при первых признаках кризиса вернутся обратно.

5. ПРИЗНАКИ НАДВИГАЮЩЕГОСЯ КРИЗИСА

5.1. Инфляция и импорт

Колоссальный рост «мыльного пузыря» виртуальной экономики не мог не вызвать ускоренного (по сравнению с динамикой промышленности) увеличения потребления. Длительный период роста и успех «новой» экономики спровоцировал уменьшение доли накоплений у граждан США, которые стали больше тратить, при этом существенно увеличив свои долговые обязательства. С учетом роста кредитных ставок это неминуемо должно было инициировать инфляционные процессы. Их первые признаки проявились еще в 1998 году, когда впервые за многие десятилетия США закрыли свой бюджет с профицитом. Но на рыночных ценах эти процессы долго не отражались в связи с грамотной и компетентной политикой, проводимой Федеральной резервной системой. Однако к концу 1999 года сдерживать инфляцию стало уже невозможным. Начало инфляционных процессов высветило реальное положение дел в американской промышленности. Если раньше финансовые сложности успешно прятались на балансах предприятий и не влияли на курс их акций, то инфляция обесценивает все активы одновременно, а рост учетной ставки удорожает кредит. Дополнительным фактором, усиливающим этот процесс, стал рост доллара по отношению к другим валютам, что стимулировало импорт. Критическая точка была достигнута к марту-апрелю 2000 года. В этот момент уровень инфляции в США, пересчитанный на год, достиг уровня нормальной рентабельности промышленного производства (инфляция в марте составила 0,7 % по розничным и 1 % по оптовым ценам). Отметим, что с этого момента сам по себе уровень инфляции перестал быть главным количественным показателем критичности ситуации, поскольку его можно искусственно уменьшать. Разумеется, при этом автоматически растут другие показатели, ухудшающие положение реального сектора (стоимость кредита, объем импорта на внутренних американских рынках и т. д.). Как следствие, рост ВВП США в III квартале 2000 года составил 2,7 % против 4,5 % во II квартале, а в IV опустился до 1.1 %. Индекс производственной активности, который определяет Национальная ассоциация менеджеров по закупкам (NAPM), после достижения максимума в сентябре 1999 года, практически монотонно убывал. В ноябре 2000 года он достиг величины 47,7, при том, что величина этого индекса, меньшая 50, означает сокращение производства. С начала 1998 года идет вытеснение с внутренних рынков США национальных товаров, что вызвало резкое увеличение дефицита внешнеторгового баланса. В частности, начиная с конца 1999 года его рост иногда доходил до 5 % в месяц. Рост потребления за этот период стал существенно отставать от роста импорта. Поскольку показать уменьшение производства американские компании не могут (стоимость акций снизится), продавать по прежним ценам тоже (конкуренция увеличилась), они стали работать «на склад». Упомянутая выше цифра колоссального роста складских запасов показывает, что дело идет к классическому кризису перепроизводства.

5.2. Фондовый рынок

Как следствие, больше не осталось объективных факторов, допускающих рост индекса Dow Jones (DJ). С начала 2000 года за два с небольшим месяца он упал более чем на 10 % с рекордной отметки, превышающей 11000 пунктов, до величины менее 10000. Это падение шло абсолютно естественно – без резких скачков, достаточно равномерно. По нашему мнению, именно это падение вызвало некоторое уменьшение эйфории по отношению к фондовому рынку в целом и к «интернет-экономике» в частности, что и повлекло за собой обрушение рынка NASDAQ в апреле. Поскольку значительная часть активов мировых финансовых институтов сосредоточена в ценных бумагах, напрямую или косвенно связанных с уровнем цен на Нью-Йоркской фондовой бирже, эти институты не могли допустить их обесценения. В результате они докупили свои пакеты ценных бумаг, индекс DJ за три дня снова достиг рекордных значений более 11 тысяч единиц. И снова стал падать. Индекс DJ, который до того стабильно рос на протяжении многих лет, начиная с марта 2000 года колеблется между отметками 10 и 11 тысяч, причем имеет ярко выраженную тенденцию к падению. Эта тенденция компенсируется одним специфическим обстоятельством. Дело в том, что до октября 2000 года дневные объемы торгов на основных площадках США (NYSE и NASDAQ) были достаточно стабильны. Для первой нормальным объемом был 0,7–1 миллиард акций в день, причем если динамика индексов совпадала со среднесрочной тенденцией, то эта цифра была близка к максимуму, если была противоположной – то к минимуму. Для второй площадки аналогичный интервал был 1,0–1,5 миллиардов акций в день. С учетом общей понижательной тенденции, в дни падений объем торгов за последние месяцы больше, чем в дни роста. Для примера, среднедневное значение торгов в период с 01.05 по 05.05.2000 года – 0,932 и 1,376 млрд. акций для каждой биржи соответственно, с 05.05 по 09.06.2000 года – 0,85 и 1,42, с 03.04 по 07.04.2000 года – 1,11 и 1,87 млрд. акций (в начале апреля произошло падение на 15 % индекса NASDAQ). Однако к середине октября 2000 года ситуация меняется, дневные объемы торгов начинают существенно расти. За пять рабочих дней (29, 30 ноября, 1, 4, 5 декабря 2000 года) среднее значение дневных объемов составляет 1,25 и 2,26 млрд. акций для соответствующих рынков, причем 5 декабря, в день колоссального роста, они составляют соответственно 1.39 и 2.46 миллиарда. По аналогии с российским валютным рынком можно сделать вывод, что такая ситуация вызвана присутствием крупного игрока (игроков) с явно нерыночным поведением, который стремится поддержать рынок. Иными словами, есть серьезные основания считать, что американские денежные власти поддерживают фондовые рынки, стараясь не допустить их падения. О причинах такого поведения будет сказано ниже. Особенно ярко эта ситуация проявилась 13 и 14 декабря 2000 года. Отказ А.Гора от продолжения борьбы за президентский пост, который последовал именно 13 числа, серьезно затормозил интервенции. В результате в эти дни объемы торгов вернулись к своим нормальным значениям, а индексы снова упали (на 1 и 7 % соответственно). Эта же тенденция продолжилась после начала торгов 15 декабря (к середине торгового дня DJ упал на 2,5 %, а NASDAQ – на 4,5 %), после чего игроки с нерыночным поведением вновь вернулись на рынки, падение DJ прекратилось, а NASDAQ даже вырос на 2 %. Все это означает, что инвестиционная доходность американского фондового рынка резко снизилась. Одновременно увеличилась амплитуда и частота его колебаний (в настоящее время для индекса NASDAQ она составляет больше 2-3-5% в день – запредельная величина по меркам годовой давности), что означает увеличение спекулятивной доходности его профессиональных участников за счет частных инвесторов. В настоящий момент неустойчивость фондового рынка приобрела доминирующий характер, величина очередного падения стала зависеть от сочетания различного количества все более мелких и случайных факторов. Эту ситуацию усугубляет асимметричность решений участников фондового рынка. Принятию решений о приобретении акций, как правило, предшествует тщательный анализ информации о реальном положении дел фирмы. Решение же об их продаже следует в случае появления малейших, пусть даже и не обоснованных, сомнений относительно возможной динамики курса. Так, 20 декабря 2000 года, после отказа ФРС понизить учетную ставку, индекс DJ упал на 2,5 %, а NASDAQ – на 7 %.

Отдельно необходимо остановиться на определении стоимости акций. В классических учебниках написано, что стоимость акции – это капитализированный дивиденд, плюс-минус небольшая спекулятивная составляющая. И действительно, в течение многих десятилетий для априорной оценки стоимости акций компании ее годовой дивиденд умножали на мультипликатор, равный 12–15, иногда доходящий до 30. Если реальная стоимость акций была меньше априорной, то их называли «недооцененными», а если больше – то «переоцененными».После начала фондового бума аналогичный мультипликатор стал применяться уже не к объему дивиденда, а к прибыли компании. Это позволило объяснить ускоренный рост фондового рынка по сравнению с экономикой в целом, однако существенно уменьшило инвестиционный доход рядового инвестора с переносом «центра тяжести» на спекулятивные операции. Для компаний «новой» экономики этот процесс зашел еще дальше и мультипликатор применяется к объему продаж компании (грубо говоря, к ее доходам). В результате компании, не имеющие прибыли и наращивающие свои долговые обязательства, компенсируют их кредитами, взятыми за счет повышения общей капитализации своих акций. Однако такой процесс не может продолжаться очень долго – в какой-то момент происходит полное крушение. В частности, по старому критерию (отношения цена/дивиденд) для компаний «новой» экономики значение вообще часто получается отрицательным, а для «старой» редко бывает меньше 100 (даже после общего падения рынка в ноябре-декабре). Это означает, что результатом начинающейся рецессии в самом оптимистичном случае станет падение фондового рынка в 6-10 раз.

5.3. Нефтяной кризис

Большую часть ВВП США, в отличие, скажем, от России, производит мелкий и средний бизнес. Его участники не имеют возможность продавать свои акции на фондовых биржах, практически не тратятся на шумные рекламные компании на мировом уровне и тем самым практически не имеют возможности защититься от тех негативных процессов, которые описаны выше. Такая ситуация создает у них стойкое ощущение надвигающегося кризиса (разумеется, не глобального, для описания которого у них нет аргументов, а локального, местного). Поскольку это ощущение не «рассасывается» и, наоборот, нарастает, то возникает естественная реакция: накопить резервы для того, чтобы этот локальный кризис пережить. В России обычно закупают соль и спички, а в США – форвардные контракты на поставку нефтепродуктов. Как уже отмечалось выше, критическая точка американской экономики, скорее всего, была пройдена в марте. С этого времени начался рост цен на нефть. К середине лета 2000 года рост цен на форвардные контракты настолько превышал рост цен на текущие поставки, что цены стали расти стремительно, и на рынок вышли классические спекулянты. При этом, как уже отмечалось, поскольку ФРС США железной рукой держит показатели инфляции, цены в США за это время практически не выросли. Это значит, что весь рост цен на нефть (около 50 млрд. долл. в III квартале 2000 года) ушел либо в увеличение издержек производителей, либо в падение покупательского спроса (то есть на уменьшение прибыли производителей). С учетом того, что прибыль в промышленности США составляет порядка 6 % в год, а годовой ВВП – порядка 10 триллионов долларов, то такой рост издержек означает снижение прибыли в целом для промышленности примерно на 30–40 %.Такое колоссальное уменьшение прибыли не может не привести к глобальным структурным изменениям (при том, что за последние 10 лет таких изменений в американской экономике практически не происходило). Эти изменения неминуемо должны вызвать резкое падение всех показателей, которые рассчитывались на много лет вперед по показателям старой структурной модели. То есть в первую очередь снизится капитализация предприятий и фондового рынка! Особенно сильно этот фактор должен сказаться на предприятиях, капитализация которых определялась исходя из инвестиционной модели.

6. ВЫБОРЫ В США И ГЕОПОЛИТИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ

6.1. Выборы в США

В своем первоначальном прогнозе мы писали, что начиная с момента президентских выборов ситуация в США станет настолько неустойчивой, что кризис сможет начаться в любой день. Может быть, так бы и случилось, если бы не существенные силы, заинтересованные в прямо противоположном результате. Однако в настоящий момент ситуация определилась настолько, что можно уже оценить часть субъективных факторов начинающегося кризиса. Многонедельный паноптикум, в который перешел выборный процесс в США, наводит на размышления, что за ним стоят какие-то очень серьезные мотивы. Напомним, что в 1960 году Р.Никсон, находясь почти в таком же положении, как сейчас А.Гор, отказался от требования пересчета голосов в штате Иллинойс, сославшись на то, что это поставило бы под угрозу «ценности американской демократии». Сложившаяся ситуация должна чем-то очень сильно угрожать каким-то чрезвычайно влиятельным персонам. Только явная, близкая и всем (посвященным) понятная угроза может заставить облеченных колоссальной властью людей поступать так, как поступали те, кто стоит за спиной Гора&Со.

6.2. Гипотеза

Исходя из сказанного выше, можно предположить, что основные игроки на американской политической сцене в настоящее время уже не могут не отдавать себе отчета в том, что кризис будет катастрофическим не только с точки зрения масштабов. Он будет включать в себя по крайней мере два фактора, которые поставят под серьезную угрозу саму основу развития мировой экономики начиная со средних веков. Первый фактор – разрушение мировой финансовой системы. Кризис 1929 года стал серьезным ударом по банковской системе США, но основной ее костяк сохранился (как и в других странах). В текущих условиях, когда именно банковская система структурирует мировую экономику, ее развал не только серьезно подорвет общую стабильность, но и существенно затормозит выход из кризиса. Второй фактор – резкое падение доллара США и практически мгновенный его уход с позиций мировой резервной валюты и единой меры стоимости. Это последнее представляется особенно опасным, поскольку за свою историю мировая экономика лишь однажды оказывалась в подобной ситуации. Сначала в качестве единой меры стоимости выступало золото, потом – доллар, обеспеченный золотом (Бреттон-Вудская система), потом просто доллар. В настоящее время мировых запасов золота явно недостаточно, а евро еще не готово для столь всеобъемлющей роли. При этом значительная часть управленческих решений в мировой экономике принимается на основе прогнозов развития (в частности, ценовых), для которых необходимо наличие единого стандарта измерения. Для описания степени дестабилизации можно привести только один пример: как будут функционировать рынки нефти или, скажем, некоторых пищевых продуктов при полном разрушении механизмов фьючерсной торговли? Анализ поведения лидеров американской и мировой экономики показывает, что понимание возможности кризиса пришло к ним достаточно давно (лето 1999 года), а вот понимание того, насколько этот кризис будет разрушительным, значительно позже.

6.3. Основная коллизия

Не секрет, что группа руководителей крупнейших американских и мировых банков оказывала подавляющее влияние на мировую экономику в течение многих десятилетий. Причем как идеология такого управления, так и необходимые технологии были разработаны еще в Старом Свете сотни лет назад. И до некоторого момента носителей этих технологий мало волновало, кто станет президентом США, поскольку всегда существовало достаточное количество аргументов, чтобы усмирить любую несанкционированную политическую активность. Другое дело, что после Дж. Кеннеди «воротилы Уолл-стрита» стали тщательно следить, чтобы президентское место не досталось бы слишком независимому человеку. Потеря банковской системы, то есть механизма контроля за финансовыми потоками, лишает этих людей именно власти. И если они считают кризис неизбежным, то все усилия и всю свою колоссальную нынешнюю мощь они должны бросить на построение альтернативного механизма контроля за мировой экономикой, для чего им удобнее было иметь на посту президента США представителя Демократической партии. Угроза кризиса серьезно изменила расстановку сил в США. Различия в программах претендентов, минимальные при эволюционном развитии событий, в случае кризиса становятся принципиальными. Республиканская партия, в которой еще достаточно сильны традиции «изоляционизма», скорее всего, будет выходить из него за счет внутренних ресурсов, путем «обрезания» всех лишних внешних расходов. В этой ситуации уже в качестве президента Дж. Буш-младший будет опираться на промышленников и технологов Юга и Запада США, а слабеющие банки Уолл-стрита ему будут только мешать. Что касается поведения после кризиса, то здесь у Буша есть простой и понятный лозунг: очищение. Очищение от всего: от колоссальных запасов долларов за пределами США, которые подрывают американскую экономику, от вороватых союзников за пределами страны, которые своими «откатами» развращают американских чиновников, наконец, от необходимости, следуя заветам ВТО, закупать дешевые товары за границей, подрывая национальную промышленность. Подобный лозунг абсолютно естественно вытекает из программы Буша и ставит под серьезный удар многих нынешних союзников США за их пределами, которые в этой ситуации, естественно, активно призывают всех голосовать за Гора.

7. ПОСЛЕДСТВИЯ КРИЗИСА

7.1. Последствия для мировой экономики

В результате обвала (резкого или постепенного) фондового рынка он потеряет, по разным прогнозам, от 7 до 15 трлн. долл. (напомним, что апрельское падение рынка NASDAQ уничтожило активы на сумму порядка 2 трлн. долл.). При этом он полностью утратит свою роль аккумулятора «горячих» денег, которые усилят инфляционные процессы в США, что, очевидно, приведет к возврату в США тех долларов, которые накопились за их пределами в послевоенные десятилетия. Произойдет массовое банкротство финансовых институтов, значительную часть активов которых составляют ценные бумаги (не только акции) – инвестиционных фондов, страховых компаний, венчурных и пенсионных фондов. Те средства, которые инвесторы (прежде всего иностранные) смогут вывести из наиболее пострадавших секторов экономики (размером в триллионы долларов) в условиях быстрого падения доллара будут вкладываться в любые доступные долгосрочные активы. Это вызовет резкий рост стоимости золота, других драгоценных металлов и изделий из них, недвижимости и других «вечных» ценностей. Резко вырастет спрос на фьючерсные контракты, что еще сильнее подорвет мировую промышленность. У большинства банков акции и другие ценные бумаги не составляют существенной части активов, но именно они используются для управления ликвидностью. Кроме того, значительное количество ссудной задолженности гарантировано пакетами ценных бумаг, принадлежащих заемщикам. Дополнительным фактором, усиливающим эти негативные эффекты, станут многочисленные злоупотребления руководящих банковских работников средствами вкладчиков, по аналогии с 1929 годом в США и августом 1998 года в России. При этом ФРС США, скорее всего, станет поддерживать ликвидность исключительно мелких и средних национальных банков, в которых сосредоточена большая часть сбережений простых американцев, что подорвет устойчивость мировой финансовой системы. Банкротства одних и серьезные трудности других финансовых институтов резко понизят жизненный уровень граждан США, резко уменьшится их текущее потребление в связи с необходимостью восстанавливать утраченные долгосрочные накопления. Существенно уменьшатся поступления в бюджет США, который больше чем наполовину пополняется платежами физических лиц. Это вызовет уменьшение федеральных социальных расходов, что еще сильнее ударит по благосостоянию американских граждан. Уменьшение потребления будет все сильнее подрывать промышленность. Спираль американской экономики, стабильно раскручивающаяся на протяжении более 25 лет, начнет стремительно сжиматься. По самым предварительным оценкам авторов, можно ожидать, что среднее потребление в мире упадет в 1,5–3 раза, что потребует существенной структурной перестройки мировой промышленности и международного разделения труда и приведет к многолетней стагнации мировой экономики. Сформировавшиеся за последнее время международные корпорации не смогут нормально функционировать, поскольку их органы управления будут не в состоянии адекватно отражать быстро меняющуюся кризисную конъюнктуру. Как следствие, они начнут разваливаться и закрывать производства, что вызовет серьезный протест национальных властей, не заинтересованных в увеличении безработных в условиях резкого сокращения доходных статей бюджетов и свертывания социальных программ. В этой ситуации неминуем развал системы ВТО и воссоздание традиционных механизмов защиты национальных рынков. Этот процесс будет стимулироваться также тем обстоятельством, что доллар США быстро утратит свою функцию международной валюты, а евро не успеет быстро занять его нишу. Как следствие, в мире восстановится мультивалютность, вытесненная монополией доллара в конце 30-х годов. Для поддержки национальной промышленности, страдающей от нехватки кредитов в условия острого кризиса мировых финансовых институтов, многие страны мира перейдут к бюджетному кредитованию отечественных предприятий. Это будет подстегивать инфляцию, но зато увеличит конкурентоспособность национальных предприятий на мировых рынках. По нашему мнению, именно взаимодействие механизмов защиты национальных рынков и будет определять развитие мировой экономики в первые послекризисные годы. Очень серьезные изменения внесет кризис в расстановку сил на мировой экономической арене. Серьезное ослабление американской экономики (усиленное мощными социальными волнениями) приведет к тому, что резко ослабеют регионы, существенную часть своих доходов получающие от продаж в США. В первую очередь это Япония, Китай и Юго-Восточная Азия. Серьезная стагнация ожидает и Европу, которая при этом за счет экспансии евро обеспечит себе мощный инвестиционный потенциал. Частично он будет направлен в Латинскую Америку, в которой начнется подъем за счет заполнения ниши Юго-Восточной Азии по поставкам товаров массового потребления на североамериканские рынки. Частично европейские инвестиции пойдут в Китай и Индию (возможно, через Россию). Отметим, что после разрушения системы ВТО и восстановления протекционистских механизмов, ситуация в мировой экономике будет очень напоминать картину начала тридцатых годов. Незначительное количество очень крупных международных концернов-монополистов, мультивалютность, большое количество безработных, рост социальной напряженности, инфляция и застой – все эти явления будут определять картину мировой экономики в первое десятилетие нового века.