Текст книги "Чистилище"

Автор книги: Йорг Кастнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)

Риккардо прищурился и внимательно посмотрел на скопище темных стен, башен и крыш.

– Я не столь уверен в этом, как вы. Мне кажется, что там, на башне, что-то движется.

Я прикрыл от солнца глаза обеими руками и осмотрел башню, но не обнаружил там ни единой живой души. Ленуа вытащил подзорную трубу и навел ее на башню, однако тоже не смог подтвердить слова Риккардо.

– Может быть, я и ошибся, это неудивительно при таком ярком солнце, – сказал Риккардо. – И все же мне кажется, что люди в деревне живут. Иначе как можно объяснить, что поля возделаны?

Конечно, он был прав, и Ленуа с ним согласился. Капитан тут же отдал распоряжение обследовать загадочную деревню. Он оставил десяток своих людей приглядывать за лошадьми и мулами, на которых были навьючены припасы и наше снаряжение. Остальные солдаты под командованием капитана должны были с примкнутыми штыками отправиться в деревню на разведку. Я присоединился к отряду, а Риккардо пошел рядом со мной. Когда Мария засобиралась идти вместе с нами, мы оба запротестовали. Нам всем казалось, что в Борго-Сан-Пьетро что-то нечисто, поэтому Марии, по нашему общему мнению, лучше было остаться вместе с обозом – в безопасности. Мы медленно двинулись к деревне, и ее стены начали угрожающе приближаться и расти перед нами, как тело гигантского чудовища, которое поднялось, чтобы нас проглотить.

– Вход! Здесь есть вход! – крикнул откуда-то слева солдат и стал оживленно махать нам. Ленуа, Риккардо и я подбежали к мужчине и увидели узкий проход в каменной кладке, достаточный только для того, чтобы прошла тележка. Когда наша колонна вошла в деревню через этот проход, Ленуа сказал:

– Мне это не нравится. Здесь идеальные условия для засады. Нам придется идти друг за другом гуськом, и едва ли мы сможем обороняться, если кто-нибудь начнет стрелять по нам из бойниц на стене или с крыш. Здесь нас перебьют, как кроликов.

– Может быть, в этом и заключается предназначение столь странного сооружения, – заметил я. – Здесь не смогут развернуться многочисленные силы противника: его вполне сумеет одолеть пара десятков защитников деревни.

Но никаких выстрелов не последовало, и мы невредимыми добрались до деревенской площади. Она не была очень большой, но после узких переулков показалась нам спасительной. Ленуа расставил своих людей так, чтобы они наблюдали за всеми подступами к площади.

– И что теперь, мосье Шрайбер? – обратился он ко мне с беспомощным выражением на лице.

– Может быть, нам позвонить в церковный колокол? – предложил я скорее в шутку и указал на высокую колокольню, которая возвышалась над крышами. – И тогда жители Борго-Сан-Пьетро наконец-то покажутся.

Пока я говорил, Риккардо будто случайно отошел к одному из домов с узким фасадом. Неожиданно быстрый прыжок – и он исчез в доме, дверь которого оказалась приоткрыта. На мгновение я подумал, что таким образом он хочет сбежать, но Риккардо вскоре вернулся, держа под правой рукой брыкающегося и пыхтящего ребенка шести или семи лет от роду. Взъерошенные темные волосы спадали ему на лицо, так что я даже не понял, мальчик это или девочка. Да и по одежде, сшитой из грубого сукна, этого нельзя было разобрать.

– Я же говорил, что здесь есть люди, – удовлетворенно прорычал Риккардо, с трудом сдерживая попытки лохматого пленника вырваться.

– Ребенок, – с сомнением проворчал Ленуа.

– Где есть ребенок, там чаще всего есть и его родители, – ответил Риккардо. – А теперь было бы неплохо, если бы ваши люди позаботились о маленьком сорванце, господин капитан.

Ленуа кивнул, и два солдата крепко схватили плененного ребенка. Наконец-то я смог рассмотреть чумазое лицо и понять, что это чучело в лохмотьях на самом деле мальчик. Мы спрашивали о том, как его зовут, кто его родители, куда подевались жители Борго-Сан-Пьетро, голоден ли он, хочет ли пить, – но все было напрасно. Он молчал, словно был нем от рождения. Крепко сложенный сержант предложил всыпать мальчишке, чтоб тот наконец заговорил.

– Он не заговорит, а скорее заупрямится еще больше, – неуверенно произнес я. – Испуганного ребенка не заставят говорить тумаки солдата. Для этого больше подойдут ласковые женские руки. Нам нужно отвести его к Марии.

Это предложение одобрили Риккардо и Ленуа, и наша колонна снова тронулась, чтобы тем же извилистым путем покинуть таинственную деревню и выйти на простор.

Едва мы дошли до конца площади, как позади нас раздался женский голос:

– Мой сын, отпустите его, ради бога!

Женщина побежала через площадь к нам и протянула руки. Удивленные солдаты, державшие мальчика, не смогли сопротивляться его брыканиям, и вскоре ребенок оказался в объятиях матери. За ней показались еще люди: мужчины, женщины и дети в таком большом количестве, что я подивился тому, как ловко они от нас прятались. Если дети глядели на нас с любопытством, то взрослые – с опаской и враждебностью. Большинство мужчин держали в руках оружие: дубинки, ножи, вилы для сена, лишь у пары жителей были мушкеты. Капитан Ленуа отдал короткую команду, и его солдаты навели на деревенских жителей ружья. Я даже не сомневался, что поединок окончится в нашу пользу. Огненному залпу и ловкому владению штыком крестьянам Борго-Сан-Пьетро нечего было противопоставить.

Крестьянин с пышной седоватой бородой положил мушкет на землю и медленно подошел к нам. Он остановился возле женщины с ребенком и сказал:

– Меня зовут Джованни Кавара. Как бургомистр Борго-Сан-Пьетро я приветствую вас в этой деревне. И благодарю вас, что вы не сделали моему сыну Ромоло ничего плохого.

– Почему вы прятались от нас? – спросил капитан.

– Мои люди боятся ваших солдат. Это чужая форма. Они думали, что началась война.

– У нас действительно началась война, против австрийцев. Но мы – французы. Вы наверняка знаете, что герцогиня Элиза, сестра императора Наполеона, теперь правит этими землями.

Кавара кивнул.

– Я слышал об этом. Вы боитесь, что на нашу деревню нападут?

– Едва ли, – рассмеялся Ленуа. – Мы здесь по другой причине. Мы ищем развалины древнего города этрусков.

Лицо бургомистра моментально омрачилось.

– Здесь нет ничего подобного.

Кого бы мы ни спрашивали в Борго-Сан-Пьетро, все давали нам один и тот же ответ или делали вид, будто вообще не понимают, чего мы хотим. Неужели я ошибся и завел наш отряд в такую глушь совершенно напрасно? Интуиция подсказывала мне, что это не так. Несговорчивость крестьян казалась мне подозрительной, и я склонялся к мысли, что они что-то скрывают. Посоветовавшись с Ленуа, мы решили разбить лагерь под стенами деревни. Несмотря на то что в деревне была масса мест для ночлега, странное поведение местных жителей настораживало, и нам было спокойнее стоять биваком за ее пределами. Когда начало смеркаться, Ленуа выставил часовых, а на лагерном костре принялись жарить дикого кабана, которого подстрелил один из солдат. Во время еды я заметил, что Мария выглядит подавленной. Она была еще молчаливее, чем обычно, и не взяла в рот ни крошки. Остальные еще ели, когда Мария поставила тарелку и встала. Я тоже отставил тарелку и последовал за ней между палатками. Мимоходом я заметил ухмыляющегося Риккардо, который провожал меня взглядом. Я тихо позвал Марию. Она остановилась и обернулась ко мне.

– Что с тобой? – спросил я. – Ты совсем ничего не ела.

– Мне нехорошо.

– Тебя что-то угнетает, так ведь?

Она взглянула на костер, вокруг которого сидели солдаты, ели жареного кабана и отпускали грязные шутки. Я все понял и предложил уйти из лагеря. Еще было достаточно светло, чтобы распознать узкую тропку, которая вела к ручью, служившему нашему отряду источником питьевой воды. На фоне вечернего неба темнели широкие кроны нескольких пиний. За этой небольшой рощицей густо рос кустарник, знаменуя собой начало леса. Мы опустились на два больших камня у берега ручья, и я спросил Марию еще раз, что ее угнетает.

– Это все из-за птицы, – ответила она. – Случится что-то плохое.

– Птица? О чем ты говоришь?

Мария удивленно взглянула на меня.

– Синьор, разве вы не помните канюка, который кружил над нами?

– А! Когда ты споткнулась о корень?

– Да.

Я вспомнил слова Марии о вестнике несчастья, появление которого было плохим предзнаменованием для нашего предприятия.

– Канюк тебя испугал. Но почему?

– Я видела эту птицу уже трижды.

– Того канюка, который кружил над нами сегодня после обеда? – удивленно спросил я.

– Вестник несчастья. Первый раз он кружил над моей родной деревней, когда я была еще ребенком. Спустя два дня во время бури умер мой отец. Молния ударила в наш дом. Когда мне было двенадцать, я должна была забрать лекарство для больной матери у травницы. На обратной дороге я заметила вестника несчастья, который кружил над моей головой и кричал своим хриплым голосом. Я побежала так быстро, как только могла, но было слишком поздно. Моя мать закрыла глаза навеки. С того дня мне самой пришлось заботиться о себе и младшей сестре. Мы работали у дальнего родственника, мельника, который нам давал приют и хлеб. Но он плохо относился к нам, часто гневался и бил нас. В то утро, когда я в третий раз увидела вестника несчастья, я знала, что должно случиться что-то плохое. Моя сестра была еще маленькой, и я решила, что пришла моя очередь умереть. Но злой мельник ударил мою сестру, она упала в мельничный ручей и там захлебнулась.

– А что стало с братом? Почему Риккардо вам не помог?

На мгновение, как мне показалось, этот вопрос смутил ее, но потом Мария ответила:

– Он позже позаботился обо мне. Когда мать умерла, он подался в чужие земли.

Я задумался над ее словами.

– Теперь ты думаешь, что должна умереть, потому что увидела эту птицу сегодня?

– Это был вестник несчастья.

– Почему ты в этом так уверена?

– Я просто знаю. Неужели этого недостаточно?

– Ты волнуешься за свою жизнь или за жизнь Риккардо?

– А разве не все равно?

– Но ведь твой брат в это не верит. Он считает, что твои страхи – это предрассудки.

– Риккардо все время смеялся надо мной, когда я рассказывала про вестника несчастья. Его никогда еще не было рядом, когда прилетала эта птица.

Мария была так уверена в своей истории про вестника несчастья, что любая попытка переубедить ее в этом окончилась бы фиаско. Поэтому я взял ее правую руку в свою, сжал крепко и сказал:

– Я же рядом, Мария. Я присмотрю за тобой и заступлюсь за тебя, обещаю.

– Спасибо, – ответила она и всхлипнула. Девушка была смущена.

Мне показалось, что мое обещание было ей неприятно. Или, может, ей неприятно было мое присутствие, прикосновение?

Я серьезно посмотрел на нее и произнес:

– Мария, ты много для меня значишь. Наверное, ты даже не представляешь, как много. Я бы хотел, чтобы ты…

Я не успел продолжить. Резко встав, она воскликнула:

– Молчите, синьор, пожалуйста, молчите! Не говорите больше никогда об этом!

Прежде чем я спросил ее о причине, Мария развернулась и убежала в сторону пиний. Я был в сильном смятении. К моему разочарованию добавилась и злость, потому что Мария ничего не объяснила. Я посчитал, что имею право на объяснение, и бросился вслед за ней.

Уже стемнело, и ее силуэт нельзя было различить среди пиний. Тогда я несколько раз выкрикнул ее имя, но не получил ответа. Я добрел до деревьев и остановился, оглядываясь в поисках девушки. Вскоре я услышал шорох со стороны леса, обернулся и увидел темный силуэт: кто-то продирался через кустарник. Это могла быть только Мария, и я позвал ее еще раз. Снова напрасно. Я как раз хотел побежать к ней, но тут услышал короткий крик.

Страх за Марию охватил меня, проник в мое сердце. Неужели я здесь и сейчас исполнил ее мрачное предсказание о приносящей смерть птице?

Я побежал вперед, не обращая внимания на колючий шиповник, который рвал мою одежду и кожу. Беспокоясь о Марии, я ринулся без оглядки и всякой предосторожности, как вдруг твердь разверзлась подо мной, к чему я оказался не готов. Я потерял равновесие, провалился в дыру и упал на твердую поверхность, а сверху на меня посыпались камни и земля. Я ударился левым боком и почувствовал нестерпимую боль в руке. В мои глаза попала грязь, и они горели. Но мне было все равно, видят что-нибудь слезящиеся глаза или нет, потому что здесь, в дыре, царила абсолютная тьма. Пока я тер глаза, рядом раздался стон.

– Мария? – крикнул я. – Ты тут?

– Да, я здесь. Что произошло?

Ее голос звучал невероятно близко. И точно, протянув правую руку, я коснулся ее волос.

– Ты вдруг куда-то исчезла, – объяснил я. – Когда я последовал за тобой, земля под моими ногами провалилась.

– Со мной случилось то же самое. Что нам теперь делать?

– Трудно сказать. Здесь, внизу, хоть глаз выколи. Нам нужен свет, чтобы выбраться наружу.

Едва я произнес эти слова, над нами раздался хорошо знакомый голос:

– Могу я быть вам чем-нибудь полезен?

В тот же миг мы увидели мерцающий свет факела. Я взглянул вверх и увидел Риккардо, который склонился над дырой.

– Что ты здесь делаешь? – удивленно спросил я.

– Послушайте-ка, синьор! Человек чести не оставит свою сестру наедине с незнакомцем, к тому же ночью!

– Тогда нам повезло, что ты – человек чести, Бальданелло, – с сарказмом ответил я.

– Вам не следует потешаться надо мной, если вы хотите, чтобы я помог вам. Вы и Мария не ранены?

– Со мной ничего серьезного, – сказал я и посмотрел на Марию.

– Я тоже в порядке, – ответила она. – Больше испугалась, чем ушиблась.

– Хорошо. – Риккардо облегченно вздохнул. – Тогда побудьте здесь еще пару минут, я побегу за помощью. Но ведите себя, как подобает!

Не прошло и пяти минут, как Риккардо вернулся с обещанной подмогой в лице капитана Ленуа и множества солдат. У мужчин были фонари и веревки, с помощью которых капитан и Риккардо спустились к нам. В свете фонаря мы увидели, что это не просто дыра в земле, а часть подземного хода. Стены были возведены из камня и раскрашены яркими красками. При детальном рассмотрении мы обнаружили изображения людей в древних одеждах – в тогах и туниках. Это были сцены охоты. Охотники на лошадях в сопровождении собак преследовали убегающих медведей. На одной из стен был изображен одинокий охотник, вооруженный копьем и топором, а перед ним – большой вепрь. Я задумчиво взглянул на картины и почти полностью забыл о боли в левой руке.

– Что это за рисунки? – спросил капитан Ленуа.

– Они очень старые, – ответил я. – И я очень удивлюсь, если они не этрусские. – Я посмотрел вдоль коридора, который уходил в сторону леса. – Mon capitaine, мы нашли святыню этрусков!

11

Рим, суббота, 26 сентября

Яркое полуденное солнце купало в лучах самолет «АлИталия», но внизу, под облаками, все было мрачно и серо. Погода соответствовала настроению Энрико. Оно ухудшалось по мере приближения к его цели – встрече с Александром Розином.

«Стоит ли считать этого бывшего швейцарского гвардейца своим соперником? – думал Энрико. – Едва ли, ведь у меня практически нет шансов». После всего, что Энрико пережил вчера вечером, он не видел никаких возможностей отвоевать Елену. Получив наконец свою дорожную сумку, которая последней стояла на ленте конвейера, он вышел из зала прибытия громадного аэропорта «Леонардо да Винчи», находившегося в тридцати километрах на юго-запад от Рима, и встал в очередь на стоянке такси. Конечно, он мог бы спокойно проехаться на машине от Пеши до Рима. Но если уж «Мессаджеро ди Рома», самая известная из итальянских дневных газет, оплачивала поездку, Энрико решил путешествовать как можно комфортнее. Поэтому он и взял билет в бизнес-класс.

Вчера вечером в отеле и только что в самолете он прочитал четвертую, предпоследнюю, главу дневника Фабиуса Лоренца Шрайбера. Сидя в такси, везущем его в Рим, Энрико обдумывал прочитанное. Местность по обеим сторонам шоссе была не так интересна, как старые путевые записки. Энрико вспомнил о том, как Фабиус Лоренц Шрайбер при невольной помощи Марии Бальданелло обнаружил древний этрусский город, и у него перед глазами возникла картина города мертвых, в котором жил Анджело. Шла ли речь о том самом месте? Едва ли, ведь Фабиус Лоренц Шрайбер был, наверное, хорошим археологом и говорил о городе, а не о некрополе. А если о том и о другом сразу? Этруски, которые жили там, хоронили своих соплеменников недалеко от города. Возможно ли совпадение в том, что герцогиня Элиза отправила Фабиуса Лоренца Шрайбера на поиски города этрусков и что Энрико спустя двести лет наткнулся на гробницы этого древнего народа? Он не хотел верить в свое предположение, тем более что многие части этой головоломки отсутствовали и восстановить картину полностью не удавалось.

Пока такси мчалось в Рим по автобанам и скоростным трассам, в голову Энрико закралась мысль, что он допустил ошибку. Не лучше ли было искать разгадку тайны, которая укрывала его, словно густой туман, в маленькой деревне Борго-Сан-Пьетро, а не в большом Риме? С каждым километром он удалялся от места, которое его интересовало. Он уже решил было остановить таксиста и отправиться обратно в аэропорт, чтобы ближайшим рейсом вылететь в Пизу. Но потом вспомнил о кардинале Сальвати, которого Церковь истинной веры выбрала антипапой. Он, как и мать Энрико, тоже был родом из Борго-Сан-Пьетро. Еще одна случайность или в этом есть какая-то связь? Собственно, и Елена занималась сбором информации об антипапе, а Рим и Ватикан – это центр католической церкви. «Может быть, окольный путь приведет быстрее к цели», – подумал Энрико, откинувшись на спинку сиденья, и попытался расслабиться.

Он спрашивал Елену, почему Александр Розин не поехал в Пешу. Она упомянула о чем-то важном в расследовании двух убийств священников, которые произошли в Риме и в Албанских горах. А спустя некоторое время в Тоскане священник сам стал убийцей и потом наложил на себя руки. Еще одним странным совпадением больше, если это было совпадение.

Перед Энрико из серой дымки показались очертания Рима, но он закрыл глаза и вспомнил о фразе, которую прочитал у Фридриха Хеббеля: «Случайность – загадка, которая определяет судьбу человека». Энрико твердо решил разгадать эту загадку.

Когда он снова открыл глаза, такси проезжало мимо уродливых многоэтажек обычного пригорода, с унылым видом которого не могла сравниться даже погода. Когда Энрико раньше думал о Риме, он представлял его совсем другим: площадь Святого Петра и Кастель Сант-Анджело, Колизей и фонтаны Треви, Одри Хепберн и Грегори на своем мотороллере. Он улыбнулся от этих мыслей. Несмотря на то что в его венах текла стопроцентная итальянская кровь, он никогда не бывал в Риме и знал этот город лишь по фильмам и картинкам из отрывного календаря. В начале третьего тысячелетия в молниеносно меняющемся и рассыпающемся на куски мире Энрико не ожидал увидеть Рим таким, каким он был в его мечтах и на почтовых открытках.

Но вдруг картина изменилась. Такси ехало по улицам вдоль впечатляющих старых домов, которые перемежались с античными руинами. Теперь у Энрико действительно появилось ощущение, что он наконец-то в Риме. По автомобильному движению он понял, что его окружает другая культура.

Энрико в мыслях уже несколько раз жал правой ногой на воображаемый тормоз, но водитель такси прокладывал путь, агрессивно вращая руль и сигналя.

Фасад дома на Виа-Каталана, в котором жил Александр Розин, был узким, без лишних украшений. Ближайшие дома, казалось, подперли его боками с обеих сторон. Энрико достойно заплатил водителю за проезд и попросил передать записку в «Мессаджеро». Уже после первого звонка раздался сигнал, и входная дверь открылась. Держа дорожную сумку в левой руке, Энрико прошел в парадное. Напрасно он искал лифт – наверное, для него это здание было просто слишком тесным. Энрико, пыхтя, поднимался по узкой лестнице и чувствовал, как его ноги постепенно тяжелеют. Но это было не из-за лестницы, а лишь от мысли, что сейчас на четвертом этаже он встретится с Александром Розином.

Перед дверью в квартиру Энрико еще раз отдышался и только хотел нажать кнопку звонка, как дверь сама распахнулась. Энрико увидел на пороге рослого мужчину с выдающимся вперед подбородком, темно-рыжими, слегка вьющимися волосами и выразительными глазами и с легкостью представил, как Елена могла в него влюбиться. К сожалению.

Владелец квартиры улыбнулся и произнес на немецком:

– Добро пожаловать в Рим, герр Шрайбер! Меня зовут Александр Розин. Проходите! Сначала я сварю нам кофе. С дороги он наверняка придется вам по вкусу.

«Он еще и очень милый!» – подумал Шрайбер.

Энрико последовал вслед за Розином в маленькую уютную кухню, где и поставил свою дорожную сумку. Розин занялся кофеваркой, потом обернулся к нему и произнес:

– Мы едва знаем друг друга, но Елена так много мне о вас рассказывала, что я предложил бы вам перейти на «ты».

– Да, конечно, – чуть замявшись, ответил Энрико, которого Александр покорил своим обаянием. «Неужели Елена поручила Александру быть особо обходительным со мной?»

– Энрико, может, расскажешь мне о своих приключениях в Тоскане, пока я буду варить кофе?

– Для этого я сюда и приехал. Но тебе, кажется, уже все известно от Елены. Лучше спроси сам, что тебя интересует.

– Договорились. – Александр кивнул и начал задавать вопросы, которые касались того времени, когда Елена была без сознания. Особенно бывшего гвардейца интересовал отшельник и его чудодейственные способности. Когда Александр налил кофе, Энрико задал ответный вопрос:

– Можно ли сопоставить удивительные способности отшельника с такими же необычными силами понтифика?

– В общем, да, – ответил Александр и снова присел за маленький кухонный столик. – Меня больше интересует вопрос, откуда у Анджело этот целительский дар. – Увидев, как Энрико слегка покачал головой, он спросил: – Что ты об этом думаешь?

– Мы оба взрослые люди, отнюдь не дураки, и вот сидим сейчас здесь и разговариваем о таинственных силах целителя так же естественно, как о погоде.

– Ты же сам стал свидетелем того, как отшельник спас Елену, применив свои силы. И знаешь, я чертовски этому рад! А я собственными глазами видел, как Папа помог парализованной женщине на инвалидном кресле.

– Понтифик Кустос действительно родственник Иисуса? – с сомнением спросил Энрико.

– Я верю ему. Почему он должен врать?

– Может быть, чтобы стать особо почитаемым понтификом.

– А ты очень недоверчив, Энрико!

– Я – юрист и привык, что во время судебных разбирательств мне врут как ответчики, так и истцы.

– Я знаю Папу Кустоса как умного и достойного человека. Он никогда не давал мне повода сомневаться. Давай лучше поговорим о событиях в Борго-Сан-Пьетро и Пеше. Значит, ты и сам обладаешь целительскими силами?

– Так сказал Анджело. – Энрико посмотрел на свои руки. Красные пятна на кистях практически сошли.

– Что с твоими руками?

Энрико рассказал ему о пятнах, которые после процедуры Анджело были еще яркими.

– Как стигматы, – произнес Александр.

– Да, как стигматы, – подтвердил Энрико и в который раз подумал о картине в церкви Сан-Франческо.

– Раньше у тебя такого не было? – продолжил Александр «час вопросов».

– Нет. И я не имел ни малейшего понятия, что обладаю какими-то особенными способностями целителя, если это действительно так.

– А зачем отшельнику врать? Излечение Елены явно доказывает, что он не шарлатан.

Александр предложил Энрико взглянуть на газетные вырезки Розалии Бальданелло. Энрико вынул коробку из своей дорожной сумки и поставил на середину стола. Александр быстро просмотрел статьи и пробормотал:

– Странно, очень странно. Очевидно, твоя двоюродная бабушка очень интересовалась понтификами.

– Особенно целительством Папы Кустоса, – поправил Энрико.

– Но какое отношение имеет все это к антипапе?

– Возможно, что никакого. Вполне вероятно, что она собирала статьи о нем просто потому, что он был родом из ее деревни.

– Это должно интересовать смертельно больную женщину?

– Если она была прикована к кровати, то что ей еще оставалось делать?

– Может быть, – сказал Александр и снова накрыл коробку крышкой. – Ты не против, если это побудет у меня до завтра? Я хочу сделать с них копии. Переночуешь в Риме или…

Энрико ухмыльнулся.

– Ваша газета оплачивает мой ночлег. Я поселился в отеле «Турнер».

Александр встал и протянул руку.

– Тогда завтра до обеда я приду в гостиницу «Турнер» и верну тебе коробку. Скажем, в районе десяти утра?

– Мне подходит, – ответил Энрико, встал и пожал на прощание руку. Гостеприимство Александра застало его врасплох.

Александр, казалось, заметил его печальный взгляд и произнес:

– Мне очень жаль, что сейчас совершенно нет времени. Срочная встреча. Но я вызову тебе такси.

Такси остановилось за пару домов от парадного, припарковавшись в свободный «карман». Энрико положил сумку в багажник и хотел сказать водителю цель поездки, как вдруг у того зазвонил мобильник. Водитель, не обращая внимания на Энрико, заговорил с женщиной по имени Моника. Лицо таксиста озарилось улыбкой, когда он договорился о встрече сегодня вечером. Энрико терпеливо ждал, глядя на узкий дом, из которого он вышел несколько минут назад. Ему показалось, что его отчасти использовали. Сначала он усердно отвечал на вопросы Александра Розина, но сам не успел ничего спросить. Он бы охотно послушал, что думает по поводу отшельника и происшествия в Борго-Сан-Пьетро сам Александр. Но швейцарцу удалось уйти от расспросов и оставить свое мнение при себе. Ну ладно, он работал журналистом, и это, вероятно, все объясняло. Внезапно Энрико увидел, как из парадного вышел Александр и стремительно направился к краю тротуара, где был припаркован автомобиль. Он сел в светло-зеленый «пежо» и, влившись в ряды других машин, проехал мимо такси. Александр не заметил Энрико.

– Куда ехать, синьор? – спросил таксист, закончив наконец свой телефонный разговор.

Повинуясь интуиции, Энрико указал на машину Александра и сказал:

– Следуйте за этим зеленым «пежо»!

Таксист устало улыбнулся.

– Я это слышу по пять раз на дню. А куда вам нужно на самом деле?

Энрико сунул водителю купюру в пятьдесят евро и повторил:

– Следуйте за этой машиной!

Таксист осклабился:

– Мы уже в пути.

– Хорошо. И постарайтесь, пожалуйста, чтобы нас не заметили!

– Как в кино? Что ж, попробую.

Таксист действительно очень умело пристроился за Александром, держась за две-три машины позади него. Это была долгая поездка, но Энрико лишь вполглаза осматривал древние римские достопримечательности, которые чередовались с современными домами. Он не мог не думать о Борго-Сан-Пьетро и о том, как они с Еленой тайно забрались в церковь вслед за бургомистром. Они обнаружили его мертвым. Энрико надеялся, что это не станет дурным предзнаменованием и для Александра Розина.

Плотная застройка города все чаще сменялась зелеными парками справа и слева от дорожного полотна, которое посередине было немного горбатым. Платаны затеняли проезжую часть, а большие виллы прятались за зеленой изгородью и деревьями.

– Где это мы? – спросил Энрико.

– На Виа-Аппиа, – ответил таксист. – Похоже, нам предстоит длинная дорога. Может статься, что вы не отделаетесь полтинником.

– Я заплачу любую цену, какой бы высокой она ни была. А если вы действительно не упустите «пежо» и нас не заметят, я заплачу вам по двойному тарифу!

– Сразу бы так и сказали! – весело ответил водитель, прежде чем включить рацию и сообщить диспетчеру, что у него продолжительная поездка за город.

Энрико надеялся, что за такси рассчитается «Мессаджеро ди Рома». Снова и снова таксист сообщал ему, где они проезжают. Вскоре оказалось, что их путь лежит в горы.

– Там есть прекрасные места, которые стоит посетить, – рассказывал водитель тоном заправского экскурсовода. – К тому же там находится Кастель-Гандольфо – летняя резиденция понтифика.

Некоторое время все выглядело так, будто целью Александра и была Кастель-Гандольфо. Ехал ли Розин к Папе? Но водитель сообщил Энрико, что сейчас Кустос находится в Ватикане.

– Так и следует поступать в такие неспокойные времена!

Когда показалась развилка, Александр свернул не направо, где была резиденция Папы, а влево. Энрико прочитал на указателях незнакомые названия: Пасколаро, Монте Кресченцо, Виллини и Марино. Но Александр ехал дальше по скоростному шоссе и не интересовался этими деревушками, только перед Марино он свернул, и такси поехало вслед за ним. Казалось, это и было целью Розина.

– Что вы знаете о Марино? – осведомился Энрико.

– Немного, – признался таксист. – С Римом я знаком лучше. В Марино производят хорошее крепкое белое вино. Через две недели там будет праздник вина. Если вы задержитесь в Риме, то сможете выпить вина прямо из фонтана на большой площади. Наверное, я тоже приеду.

Но это была не та информация, которую надеялся услышать Энрико. Он не мог представить, что Александр так спешил на дегустацию вина. В любом случае городок был больше, чем ожидал увидеть Энрико, и точно был целью швейцарца. Александр повернул на маленькую парковку и включил поворотный сигнал.

– Проезжайте мимо, а затем остановитесь в каком-нибудь другом месте! – попросил таксиста Энрико.

Тот слегка покосился на него.

– Да знаю. Я часто хожу в кино.

Он остановился на следующей боковой улочке и, назвав Энрико огромную сумму за проезд, пояснил:

– За загородную поездку за пределами Рима полагается надбавка.

С кислой улыбкой Энрико заплатил и попросил выписать квитанцию, пока он будет забирать сумку из багажника. Когда такси развернулось, Энрико быстро направился к парковке. При этом он понял, почему детективы во время слежки не носят с собой тяжелых дорожных сумок. Сейчас он охотно попросил бы таксиста за дополнительную плату отвезти его багаж в гостиницу «Турнер», но было уже слишком поздно.

Энрико заметил, как Александр исчез в одном из симпатичных маленьких магазинчиков, которые выстроились по обеим сторонам улицы. Он пошел вслед за ним, все еще стараясь оставаться незамеченным. Но с его сумкой, как ни старайся, этого нельзя было сделать. Если Александр неожиданно обернется, это будет провал. Энрико будет выглядеть полнейшим идиотом.

Сейчас Энрико задавался вопросом, не была ли вся эта слежка сумасбродной идеей. Александр вполне мог отправиться в Марино бог знает зачем. Может, он вообще здесь по личному делу. Энрико все больше чувствовал себя идиотом, но продолжал следовать за швейцарцем по красивому городку, который в хорошую погоду был достойной достопримечательностью для туристов. Но когда Александр направился к церкви, у Энрико появились иные мысли. Он снова вспомнил о Борго-Сан-Пьетро, и неприятное чувство, скорее даже предчувствие опасности, охватило его.

Александр остановился на углу улицы и посмотрел в сторону церкви. Казалось, швейцарец не очень хочет бросаться в глаза. У Энрико вдруг возникло ощущение, что он сам следит за шпиком.