Текст книги "Звездный корпус"

Автор книги: Йен Дуглас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 28 страниц)

Йен Дуглас
Звездный корпус

Пролог

Все изложенное здесь является вымыслом. Имена, характеры, места действия, происшествия созданы фантазией автора или используются фиктивно и не должны быть истолкованы как соответствующие реальности. Любое сходство с реальными событиями или людьми, как умершими, так и живущими, случайно.

8 световых лет от Земли.

– На периметре все спокойно, капитан, – доложил Айкен. – Только шумно – похоже, «лягушки» веселятся… Как думаете, они к нам полезут?

– Вполне возможно, – отозвался Пирсон. – Посол еще не ответил на ультиматум Джеремелета.

– Но о… капитуляции пока речи не заходило, верно?

– Насколько я слышал – нет. Не волнуйтесь, сержант, и не зайдет.

– Ага. Морская пехота не сдается.

– По крайней мере, так говорят. Смотрите в оба.

– Есть, сэр.

Айкен отвернулся и поглядел в южное небо, где уже появлялись первые звезды. Восемь световых лет – не настолько большое расстояние, чтобы привычные созвездия изменились до неузнаваемости. Вот только купол неба как будто покосился, что выглядело несколько странно. Но среди тусклых звезд ничем не примечательного созвездия Щита, не так далеко от белоснежного маяка Фомальгаута, появилась еще одна – яркая и крупная.

Солнце. Солнце Земли. Как обычно, при взгляде на эту звезду Айкена охватывал трепет, пробирающий до самого позвоночника. Так далеко. Так долго.

Восемь и три десятых световых лет. Помощь из дома может не успеть.

12 мая 2138 г.

База огневой поддержки «Лягушатник»

Новый Шумер

Иштар, Ллаланд 21185 11D

72:26 часов по местному времени.

Привалившись к баррикаде из мешков с песком, мастер-сержант Джин Айкен смотрел на другой берег реки Саими-Ид. Там громоздилось около полудюжины построек, над ними поднимался дым, становясь бледно-зеленым, под цвет ранневечернего неба. Мардук, огромный, чудовищно раздутый, бурлящий глубокими водоворотами и штормами янтарно-оранжевого пламени, тяжелый и угрожающий, висел на западе над самым горизонтом. Тонкий серп газового гиганта качался над горизонтом, куда недавно опустилось красное солнце. Его ночная сторона казалась раскаленной докрасна, тусклым красным жаром, как мерцающими остриями, подобно мигающим звездам, отмечая пульсацию и ритм континентальных молниевых штормов внутри этой бурлящей атмосферы.

Микроимплантанты в глазах Айкена превращали красноватые сумерки в ясный день. На привычную картину внутришлемный дисплей накладывал тактические данные – углы, расстояния и направление сторон света, а также температуру и скорость целей, помещенных в движущиеся клетки и вилки целеуказателей.

Еще пару секунд сержант разглядывал раскаленную багровую пасть Мардука, потом оглянулся. За его спиной тоскливо взвыл сервомотор – это центральная караульная башня повернулась и замерла, повторяя движение его головы.

Если прислушаться, то на востоке можно было услышать скандированное пение и барабанный бой, где у Пирамиды Ока собиралась толпа. Похоже, ночь будет долгой. Очень долгой.

– Как служба, сержант?

Айкен не повернулся – когда он был связан с роботом-караульным, в этом не было необходимости: сенсоры уже оповестили его о приближении капитана Пирсона.

– На периметре все спокойно, капитан, – доложил Айкен. – Только шумно – похоже, «лягушки» веселятся…

– Только что из посольства пришло сообщение, – сказал Пирсон. – Абосы взбунтовались и захватили около сотни деревень. Высочайший Божественный Император призывает к спокойствию и взаимопониманию.

Тон, которым капитан произнес последнюю фразу, был весьма красноречивым.

Абосы, абсы, аборигены. Лягушки, лягушата, лягвы, жабы. Все это имена, данные людьми доминирующей разумной расе планеты Иштар… с целью подчеркнуть ее нечеловечность.

Чертовски интересная идея, если помнить, насколько аханну бесчеловечны.

– Как думаете, капитан, они к нам полезут?

– Вполне возможно. Посланник еще не ответил на ультиматум Джеремелета.

В рубиновом воздухе реяли полупрозрачные газовые вуали, извивались, кружились, переливаясь изысканными оттенками всех цветов радуги. Айкен поднял ствол своего «2120», поймал в прицел одно из этих хрупких созданий и следил, как оно дрожит прямо перед тяжелым черным пластиком дула, играя радужными вспышками. Еще одна вуаль трепетала в густеющих сумерках, словно танцевала под неслышный джаз – воплощение совершенства биолюминесценции.

– Но о… капитуляции пока речи не заходило, верно?

– Насколько я слышал – нет. Не волнуйтесь, сержант, и не зайдет.

– Ага. Морская пехота не сдается.

– По крайней мере, так говорят. Смотрите в оба. То и дело сообщают о жабьих рабах, которые пытаются просочиться на базы. Может, они еще не потеряли человеческий облик, но черта с два я им поверю.

– Есть, сэр.

Рабы аханну. Потомки людей, похищенных с Земли тысячу лет назад. При мысли о них Айкена передернуло. Ни один из них на выстрел не подойдет к его сектору периметра.

– Молодец, парень. Крикни, если потребуется помощь.

– Не стоит беспокоиться, сэр.

Он замялся, поглядел вверх, на огромный бурлящий диск Мардука.

– Да, капитан…

– Что?

– Какие-то типы подвалили прошлой ночью, клялись в вечной дружбе… Иштар – это планета или ненормальная луна?

Пирсон фыркнул.

– Загляни в свою локальную сеть.

– Уже заглянул. Я ни черта не смыслю в этой астрологической дребедени.

– Астрономической, не астрологической. Впрочем, в ней ты тоже не смыслишь… Мардук – газовый гигант. То есть планета, которая вращается вокруг Ллаланда, местного солнца. А Иштар – это спутник Мардука… Но поскольку она размером с нормальную планету, имеет собственное магнитное поле и атмосферу… ну, и все прочее… значит, ее можно считать планетой, верно?

– Я понял. Спасибо, сэр.

Пирсон ушел в темноту, оставив сержанта в полном одиночестве.

Айкен отвернулся и поглядел в южное небо, где уже появлялись первые звезды. Восемь световых лет – не настолько большое расстояние, чтобы привычные созвездия изменились до неузнаваемости. Вот только купол неба как будто покосился, что выглядело несколько странно. Но среди тусклых звезд ничем не примечательного созвездия Щита, не так далеко от белоснежного маяка Фомальгаута, появилась еще одна – яркая и крупная.

Солнце. Солнце Земли. Как обычно, при взгляде на эту звезду Айкена охватывал трепет, пробирающий до самого позвоночника. Так далеко. Так долго.

Восемь и три десятых световых лет. Помощь из дома может не успеть.

Глава 1

2 июня 2138 г.

Комплекс Гиза

Царство Аллаха, Земля

05:25 по Гринвичу

Тройка десантных транспортов-ВКС[1]1
  Воздушно-космический самолет.


[Закрыть] на малой высоте пересекла Средиземное море, избегая густонаселенных прибрежных территорий вокруг Эль-Искандарии, для чего прошла над пляжем между Эль-Хаммам и Эль-Аламейн. ВКС плыли над Западной Пустыней – так низко, их скользящие потоки взметали песок, и он вздымался петушиными хвостами до самого бледного предрассветного неба. Строго на юг, над изолированными общинами, теснящимися вдоль Вади Эль-Натрун, сбрасывая скорость над серией волнистых барханов и изгибов песчаного моря. Впереди, на фоне сияющего западного горизонта и огней Каира, темным силуэтом вставала их цель – три вершины с плоскими склонами, вырастающие из волнистых дюн.

Что-то произошло. Защитники знали это; даже стелс-архитектура их трансатмосферных машин не спасла радары для определения комплексных характеристик цели. Радары сгорели при вхождении в плотные слои атмосферы над Западной Европой. Правда, транспорта спускались со вспомогательной орбиты, и муллы Истинного Маади ожидали чего-то подобного. Единственный вопрос заключался в следующем: сколько им удастся продержаться.

Капитан Мартин Уорхерст, командир роты «Браво»,[2]2
  Условные обозначения букв английского алфавита: «А» – «альфа», «В» – «браво», «С» – «чарли» и т. д.


[Закрыть] сидел, сгорбившись, в своем кресле, в дальнем конце залитого багровым светом десантного отсека десантного транспорта «Дельта». Впереди плотно прижимались друг к другу торсы мужчин и женщин Первого отделения Первого взвода, закованные в бронекостюмы. Отсек был тоже наглухо бронирован. Никаких иллюминаторов, никаких экранов. Вся информация появлялась в виде маленьких ярких картинок на внутришлемных дисплеях – их передавала установленная в тупом носу ВКС.

Собственно говоря, смотреть было не на что. Абстрактные фигуры из света и тени перекатывались вперед и назад, повторяя все маневры, которые ВКС совершал при заходе на цель. Комплекс Гиза, растянувшийся по западному берегу Нила, был ярко освещен. Мощные прожектора жестким слепящим светом заливали обширную территорию позади Сфинкса, между двумя северными пирамидами – Хеопса и Хефрена, – вдоль и поперек перерытую археологами. Блики света играли на боках аэростатов, парящих высоко над землей.

Капитан знал боевой приказ, знал план местности и дислокацию цели, но картинка на внутришлемном дисплее напоминала головоломку. Желтые и красные светящиеся шары, которые поднимаются с земли – это огонь вражеских противовоздушных позиций. Цветные линии и символы, сияющие среди буквенно-цифровых обозначений целей, точки пути, направления, ориентиры… Его корковая сеть проводила непрерывный анализ, основываясь на данных боевого компьютера транспорта. Капитан мог видеть территорию, помеченную как точку высадки его взвода на полпути между Сфинксом и пирамидой Хефрена.

– Капитан Уорхерст, – пробубнил в динамиках его шлемофона флегматичный женский голос ИскИн-пилота ВКС. – Тридцать секунд. Зона высадки, обнаружена активность противника.

– Вижу, – отозвался Уорхерст. Его рука крепче сжала оружие – LR-2120 «Санбим»,[3]3
  «Солнечный удар». На жаргоне морской пехоты также называется «Солнечным зайчиком».


[Закрыть] импульсный лазер фирмы «General Electric», с двадцатимиллиметровым подствольным гранатометом M-12 и каналом обмена данными с бронекостюмом «Марк VII». Вот уже шесть лет Уорхерст служил в Морской пехоте и два года назад стал капитаном. Но это было его первое сражение, его первый «горячий сброс»,[4]4
  Сброс ракеты со включенным двигателем.


[Закрыть] первый раз, когда он вел взвод против живого противника.

Боже, не дай мне испортить это дело…

ВКС издал пронзительный вой, последний раз корректируя курс над самым песком, как раз между средней и южной пирамидами. Их мертвенно-черные силуэты скользили прочь от перекрестья целеуказателя радара, точно призраки от распятья. Разворачивались неуклюжие крылья воздушных тормозов, нос транспорта задирался все выше. Под соплами плазменных маневровых двигателей, рядами расположенных на основаниях крыльев и днищах, разбегались концентрические волны песка.

– Приготовьтесь, – произнес голос ИскИн – как раз в тот момент, когда мужество Уорхерста начало падать прямо пропорционально скорости транспорта, словно покатилось вниз по стальной палубе, которую попирали его ботинки и которая становилась все более наклонной. – Приступаем.

– Постарайтесь сохранить завтрак в желудке, мальчики и девочки, – объявил капитан по внутренней связи. – Идем на посадку.

Толчок… миг неизвестности и тишины… снова толчок, более сильный – под пронзительные вопли корректирующих двигателей ВКС сбрасывал ход, переходя на плавное парение. Истошно завизжала гидравлика, выдавливая первый десантный транспорт из бока фюзеляжа ВКС на выпирающие шлюпбалки, за стенами непроницаемого отсека стоял невыносимый шум, грохот и визг. Приточные маневровые двигатели уже исходили воем, словно им скручивало внутренности. Все четыре десантных аппарата на воздушной подушке уже полностью выплыли из ВКС и отстреливали тросы. Каждое из них, взбивая тучи песка, двигалось в полуметре от поверхности, боком, чтобы не угодить под выступающие части огромного черного транспорта – прежде чем ВКС не займет полной осевой нагрузки и не поднимется прямо в назначенную зону.

– Удачи, Первый Взвод! – торжественно произнес голос ИскИн-пилота.

– Мы уже снаружи, капитан! – рявкнул лейтенант Шульман, командир десантного транспорта – так, что динамики интеркома задрожали. Снаружи раздались тяжелые удары, корпус загремел, загудел и запел. Броня приняла на себя огонь нескольких единиц стрелкового оружия.

– Вижу цель, порядок два-три-пять.[5]5
  Расчет состоит из двух человек, два расчета, которыми командует командир, составляет группу (пять человек).


[Закрыть] Пошли!

– Вас понял!

Нашлемный индикатор Уорхерста автоматически изменил настройки, чтобы поддерживать связь с транспортом, после того как судно на воздушной подушке покинуло трюм транспорта. В темноте мигали вспышки залпов, за трассирующими снарядами, выпущенными из тяжелых автоматических орудий, тянулись яркие огненные ленты. Где-то вдалеке взорвался фугас – послышалось глубокое утробное «у-упп», похожее на глоток, и тени дюн на миг исчезли. Орудийная башня ДТ, расположенная над отсеком и чуть впереди, завизжала, поворачиваясь вокруг оси, и Уорхерст ощутил размеренное «туд-туд-туд» пятидесятимиллиметровки, отзывающееся хлопками за огневыми рубежами противника.

Морские пехотинцы по-прежнему сидели, пристегнутые к своим сидениям – винтовки подняты дулом вверх и зажаты между колен. Никто не шевелился, не произносил ни слова. Шум, свист и шипение, которые раздавались снаружи, рождали в воображении образ гигантской котельной. Внезапно ДТ тяжело накренился налево, словно утлая лодочка в бурном море – юбка, колышущаяся под напором струй воздуха, вполне могла сойти за бушующие волны. Однако Шульман, преодолев сопротивление тяжелой бронированной машины, выправил ее и заставил повернуть вправо. Самонаводящиеся снаряды превращали ночь в безумное стробоскопическое шоу.

– Ваш выход, капитан, – объявил он. – Десять секунд.

– Вас понял! – Уорхерст вывел карту на внутришлемный дисплей. Они были у цели. Сфокусировавшись на ней, капитан повторил команду взводу:

– Десять секунд, народ! Переходим в ИК!

Отдав мысленную команду своим имплантантам, Уорхерст подключил инфракрасные сенсоры. Залитые багровым сиянием силуэты вокруг погрузились в сумрак, став почти невидимыми. Их выдавали лишь утечки теплоты из периферийных устройств и сочленений бронекостюмов – казалось, каждый из морских пехотинцев окружен тусклой призрачной аурой.

Судно повернулось боком, кормовой люк распахнулся. Трап выпал, щиты раздвинулись, открывая холодное черное небо над серыми, полночно-синими и черно-зелеными пятнами холодного пустынного ландшафта – таким он представал в инфракрасном диапазоне. Уорхерст быстрым толчком расстегнул обвязку. Через секунду он был уже на ногах и, пригнувшись, нырнул в люк.

– Вперед, морпехи! – заорал он. – Ур-ра-а-а!!!

Пара за парой, двенадцать человек сбежали по покатому трапу на песок. Точечные оборонительные лазеры с верхней палубы транспорта уже отслеживали подползающие со всех сторон кольца мин и взрывали их, превращая в облачка металлического пара. Уорхерст мчался вперед, сознавая только присутствие остальных морпехов – среди треска и хлопков орудий, короткими вспышками выстрелов.

Пробежав немного, он бросился в песок и пополз вверх по склону дюны, пока мог держать оружие на весу. Оптический прицел его «двадцать один двадцатого» через компьютер соединялся с дисплеем его шлема. Куда бы ни указывало дуло лазера, на этой точке пересекались ярко-красные визирные нити. Вместе с ними перемещались мерцающие цифры, которые указывали расстояние до цели, азимут и вариант идентификации. Капитан прицелился во вспышку выстрела в пятидесяти метрах к северо-востоку и большим пальцем отжал рычаг, чтобы перевести РРГ[6]6
  Здесь: ручной реактивный гранатомет.


[Закрыть] в режим автоматической стрельбы. Теперь прицел оружия сам будет держать цель – нечто желтое, смутно очерченное, проступающее на фоне чернильного сине-зеленого «задника». Его компьютер сообщал, что это орудия, вернее, сторожевые роботы-башни, но сквозь дюну проступало около дюжины неясных пятен – влажное тепло, которое испускали тела вражеских солдат. Они напоминали призрачные столбы, плывущие над песком. Полевые сенсоры регистрировали высокочастотное радиоизлучение электрических систем – скорее всего, двигателей сторожевых установок и силовых модулей.

Ну что, весьма недурно. Капитан придавил пальцем пусковую кнопку. Тяжелый пластиковый кожух, похожий на ящик, завибрировал у него в руках, дрожь ощущалась даже сквозь перчатки. Он выпустил на волю поток гранат, двенадцать штук одну за другой в течение секунды, и восемь колец возникли вдоль одной их перекладин «креста», взрывая песок дюны. Разогнав гранату до скорости восемьсот метров в секунду, магнето-привод гранатомета мощным плевком отправлял ее в полет – крошечную ракету с микростабилизаторами, которые направляли снаряд точно в цель. Подобно стае ровно сияющих светлячков в ночи, вереница гранат, вращающихся вокруг своей оси, огненным потоком пронзила темноту, пронеслась высоко над песками дюны, за которой скрывались вражеские артиллеристы. Затем неожиданно резко повернула вбок и вниз… и обрушилась за гребень цепочкой взрывов, со всей мощностью, которую может обеспечить кусок CRX-80 размером с кулак.

Истошные вопли раздались оттуда, где только что находилась цель. Казалось, они вот-вот достигнут неба – как и тучи песка, которые фонтаном взметнулись над дюной вперемешку с кусками пластика, металла и еще менее симпатичными ошметками. Какая-то фигура мелькнула в перекрестье визира. Уорхерст переключился на лазер и выстрелил. Фигура исчезла, но капитан не был уверен, что уничтожил противника.

Вокруг по-прежнему ухали и грохотали взрывы. Бойцы Первого взвода залегли вокруг дюны, укрываясь за этой полуразрушенной преградой от ураганного огня и заставляя вражеских артиллеристов притаиться.

Мысленной командой Уорхерст активировал каналы передачи данных, связывающих его с транспортом.

«Что впереди?»

Сенсоры ДТ оказались расторопнее и наблюдательнее, чем те, которыми был укомплектован боевой бронированный скафандр «Марк VII». К тому же лейтенант Шульман до сих пор продолжал развертывать свою маленькую армию «летунов». Датчики размером с шарик для пинг-понга прослеживали движение их магнитных полей по полю боя, позволяя компьютерам транспорта создавать согласованную и полную картину, по которой можно было судить о ходе сражения.

В верхней части дисплея тут же появилась картинка-вставка. По трехмерной модели местности медленно двигались символы. Зеленые квадраты, окружности и треугольники обозначали бойцов Десантной Роты «Браво». Красные – опознанные объекты противника, желтые – неопознанные. Уменьшив зону охвата до сотни метров, он смог ограничить ее зоной дислокации Первого Взвода, отметить позиции, а затем снова осмотреть картину сражения целиком.

Песчаная дюна впереди очищена. Ни одной живой цели, ни одной действующей машины, ни одного электрического прибора. На флангах тоже все чисто, там Второй и Третий взводы прикрывают их расположение.

– Первая часть, Первый взвод – отход! – скомандовал капитан по взводному каналу. – Вторая часть – наблюдение!

Он старался поддерживать правильный ритм команд. В сущности, Уорхерст исполнял две должности – командира роты «Браво» и командующего офицера Первого взвода. И ни одной из них нельзя пренебречь. Он должен быть полностью в курсе того, что происходит и на поле боя, и за его пределами.

И это невзирая на тот факт, что он, по большому счету, способен знать лишь о том, что происходит непосредственно в зоне действия взвода, то есть в непосредственной близости отсюда. Даже электронная начинка его шлема и спутниковые ретрансляторы, спускающие ему информацию, не могли рассказать ему обо всем, что скрывает вечный туман войны.

Поднявшись на ноги, Уорхерст побрел по песку, пока не достиг искореженной взрывом бермы. На дальнем склоне в беспорядке валялись тела. Судя по одежде – ополченцы Царства Аллаха: темные солдатские робы, камуфляж, кое-кто в штатском. Рядом на краю воронки черный берет, на нем, как вспышка – зелено-серебряный полумесяц Истинного Маади. Оружие – в основном китайские лазеры и «К-90» персидских шиитов. Обгорелые обломки кожухов, ящиков от аммонала. А вот коренастые треножники – похоже, бренные останки караульных автоматов китайского производства. «Джикси Фангу», «JF-120».

Оба отделения Первой части веером развернулись по склону, обеспечивая прикрытие, в то время как Вторая часть двигалась на соединение с ними. Сполохи света впереди и слева оставляли на инфракрасном дисплее Уорхерста жутковатое свечение. Несколько тепловых пятен – судя по размеру, это были люди – медленно двигались в направлении маленькой постройки с освещенными окнами. Капитан вскинул оружие, переключился в режим РРГ и взял силуэты в прицел. Однако выстрела не последовало: нашлемный индикатор выдал предупреждение о блокировке. Несомненно, на прицеле противник. Может быть, кто-то из морпехов случайно оказался в зоне поражения, и оружие засекло его опознавательный сигнал? Через миг по связи сообщили истинную причину. Как раз в этой зоне, прямо за постройкой, находился объект атаки роты. Оружие предупреждало, что в случае промаха ему может быть нанесен ущерб, что недопустимо.

Щелкнув селектором, капитан снова установил режим лазера и дал несколько неуверенных выстрелов. По крайней мере, один из них достиг цели. Человеческая фигурка в перекрестье прицела потускнела и упала, остальные начали разбегаться кто куда – через пустыню, по направлению к реке.

Первый взвод снова перешел в наступление, каждая часть сама по себе. Со стороны постройки прозвучало несколько выстрелов из ручного оружия, но пули лишь звякнули по доспехам кого-то из солдат. Пятитонное грузовое судно на воздушной подушке лежало на боку, полузарывшись в песок, его турбины сверкали в темноте. Двенадцать транспортов медленно ползли через дюны, накрывая противника мощным накрывающим огнем. ВКС величаво плыли над головами, как огромные черные стрекозы. Казалось, земля и небо мечут друг в друга молнии.

Уорхерст подбежал к постройке. Она была собрана из квадратных модулей, которые при необходимости легко перевезти на грузовиках или по воде. Бросившись в песок, капитан взял на прицел единственную дверь.

– Выходите! – закричал он. Повинуясь мысленной команде, коммуникатор немедленно перевел на арабский: – Йати!

Несколько морских пехотинцев присоединились к своему командиру. Из окна модуля плюнула автоматная очередь. Уорхерст ответил, луч лазера прорезал тонкие пластиковые стены, и внутри тут же раздались вопли и стоны.

Кто-то гортанно закричал по-арабски, очень неразборчиво, но коммуникатор в скафандре Уорхерста смог перевести:

– Не стреляйте! Не стреляйте!

Через минуту дверь распахнулась, и двое бойцов ЦА, спотыкаясь, показались в проеме. Каждый держал свой китайский лазер высоко над головой. Через минуту появились еще двое, поддерживая своего раненого товарища, который повис на них, как на костылях.

– Выходите! Живо! – закричал Уорхерст. Сандовал и Крегер бросились вперед, выхватили оружие из рук арабов, отшвырнули в сторону и толчками погнали пленных прочь от строения. Михаэльсон и Смит проскочили мимо них, кувырком вкатились внутрь и какое-то время осматривали помещения. Назад они вышли уже спокойно и доложили, что внутри никого нет.

Где-то вдалеке трещали выстрелы: это Второй и Третий взводы устанавливали периметр. В постройке все было спокойно, но эта тишина почему-то казалась зловещей. Приказав Крегеру не спускать глаз с пленных, которые теперь лежали лицом в песок на расстоянии нескольких метров от входа, Уорхерст отметил свое положение относительно остальных взводных и вышел с ними на связь. Оба сообщили, что враг бежал, понеся небольшие потери, и в локальной зоне все спокойно. Коммендор-сержант Петро доложил, что главная цель под контролем Первого взвода. Защитники бежали… или были нейтрализованы тем или иным образом.

Шагая по песку к объекту атаки, Уорхерст включил канал связи с командным пунктом.

– «Оплот», «Оплот», это «Острая Грань-Один» на связи. На объекте «Каменный Человек» – все чисто.

– «Оплот» – «Острой Грани-Один». Принято. Несколько человек дышат вам в спину, но затаили дыхание, пока ты не войдешь.

– Хорошо, не давай им вздохнуть. Противник в зоне высадки оказал жестокое сопротивление, повторяю – жестокое.

Сколько всего случилось, подумал Уорхерст. А ведь они обещали, что мы просто войдем и выйдем.

– Местное сопротивление сломлено, – добавил он, – но я не собираюсь задирать по этому поводу нос или умирать от счастья.

Прямо перед ним вырастал из песка Объект «Каменный Человек». Он поднимался из широкого карьера с крутыми стенами, прорытого в плотно утрамбованном песке и известковой скале. Лев, распластавший свое длинное, усталое тело на пьедестале… верховный старейшина, тайно совершающий намаз и поднявший лицо к Востоку, к черному сверкающему Нилу.

Сфинкс Гизы, страж Великих Пирамид, которого все эти тысячелетия не заставили нарушить молчание. Уорхерст мог различить слабый блеск пластиковой оболочки, которая была нанесена примерно сто лет назад, чтобы предотвратить дальнейшее разрушение.

Масс-детектор защебетал, и капитан повернулся туда, куда указывала стрелка индикатора. Слева, метрах в десяти, плыл небольшой серый шар наподобие бильярдного, окруженный пульсирующим сиянием сверхпроводящего поля. Уорхерст вскинул оружие, но на дисплее тут же вспыхнул сигнал блокировки. Объект был идентифицирован как мобильная камера «Net Network News» – Всемирной Сети Новостей.

Проклятье. NNN, как всегда, осведомлена лучше, чем разведка Пентагона. Каким дьяволом они успели разнюхать, что у нас операция в Гизе?

Уорхерст решил не обращать внимания на предупреждение и сбить этот чертов шарик. В полевых условиях он имеет полное право так поступить. Просто потому, что любопытная камера может раскрыть противнику расположение их позиций и перемещение. Можно не сомневаться: на том берегу Нила, в Каире, муллы смотрят новости по каналам NNN в прямом эфире, более того – проявляют к освещению последних событий самый живой интерес. Он с трудом подавил вспышку неуместной тревоги.

Тем не менее, Сеть, по большому счету – чертовски хорошая штука. Например, позволяет сэкономить боеприпасы. Эти летающие глазные яблоки весьма дорого стоят и обладают свойством вызывать огонь на себя. Там, где они, там нет врага – верный знак. Тем не менее, один из них сейчас показывает всему свету капитана Уорхерста, который энергичным шагом направляется к реке… Ну и черт с ними.

Он снова поглядел на Сфинкса. Потом подумал еще секунду, вскинул свое оружие за спину, нащупал застежки боевого шлема и расстегнул их. Он хотел понять, что видели древние, глядя на все это невооруженным взглядом.

Свет оказался неожиданно ярким и заставил его прищурить глаза. Небо было ярким и бледно-голубым, каким бывает всегда за минуту до рассвета. Но Сфинкс все равно смотрел на восток – словно терпеливо дожидался, что вместо трехмиллионного по счету восхода солнца произойдет что-то другое.

Уорхерст ничего подобного не ждал. Он повернулся в другую сторону, на запад, чтобы полюбоваться прекрасной панорамой. Три пирамиды поднимались над плато Гиза, ближайшая – Хефрена – всего в двухстах метрах от него. Верхняя часть каждой грани сверкала оранжево-желтым блеском, купаясь в свете солнца, которое еще не поднялось над горизонтом. Подножье было погружено в бесцветную ночную тень.

«Солдаты! Сорок веков смотрят на вас!» С этими словами Наполеон обратился к своим людям в 1798 году, перед Битвой при Пирамидах.[7]7
  Битва при Пирамидах состоялась 21 июля 1798 года.


[Закрыть] И эти загадочные искусственные горы увидели нечто большее, чем потоки их крови на песке.

Сбивчивая автоматная очередь прервала его размышления. Похоже, Купер и Третий взвод сцепились с местными у подножья пирамиды Хеопса. В наушниках-клипсах можно было расслышать перекличку в эфире.

– Стрелки! Стрелки на пирамиде, с севера!

– Вас понял. С’час снимем.

– Эй, Воковски! Бери влево!

– С севера все чисто!

Выстрелы стали реже… но это явно ненадолго. Толпа озлобленных выродков, которые захватили плато Гиза, откатилась к Каиру, на север и за Нил – там безопасно и спокойно. Так они делают всегда, так делали и прошлой ночью. И снова вернутся, как только поймут, что США – равно как и Объединенная Федеральная Республика – пытается разрешить ситуацию с помощью ввода войск. Они прихватят с собой Гвардию Маади и вскроют Цитадель Салладина,[8]8
  Цитадель Салладина – одна из самых старых крепостей в мире. Ее строительство начал в конце XII в. правитель Египта Салах-эд-Дин (Саладдин) для отражения атак крестоносцев. В одной из мечетей крепости находится гробница Мухаммеда Али.


[Закрыть] как жестянку. Десантники захватили плато западнее Нила и теперь должны удержаться там.

Уорхерст не знал, зачем его морских пехотинцев забросили сюда и, откровенно говоря, не стремился это узнать. Ходили слухи, что боевики ЦА пригрозили прикрыть раскопки в Гизе и ее окрестностях, чтобы никаких иностранцев-ксеноархеологов и духу здесь не было. Во всяком случае, тех, кто выступал на брифинге перед операцией, беспокоило только скопление вражеских группировок на территории Сфинкса и Великих Пирамид. Две группы регулярных войск и толпа кое-как вооруженных ополченцев серьезно нарушали жизненные интересы Америки в регионе и потому должны были быть нейтрализованы… без причинения побочных повреждений памятникам, археологическим раскопкам и иностранному персоналу. Три ВКС, которые доставили Первый, Второй и Третий взводы роты «Браво» – она же Третья десантная рота, – всего сорок минут назад покинули взлетно-посадочную полосу «Браво» Кэмп-Лиджен.[9]9
  Учебный центр морской пехоты Североатлантического флота. Основан в 1941, назван в честь генерал-лейтенанта Дж. Лиджена, командующего корпусом морской пехоты (1920–1929 г.).


[Закрыть] Они пересекли Атлантику к югу от Гренландии и, описав гигантскую дугу через суборбиту, приземлились в Египте. Еще три группы – роты второго полка «Альфа», «Чарли» и «Дельты» – пока на подходе. Роте «Браво» дали одно-единственное задание: зачистить локальную зону и обеспечить заграждение.

Уорхерст надеялся, что группа поддержки не заставит себя ждать. Потому что сейчас они чертовски беспомощны. Восемьдесят четыре морпеха, плюс дюжина легко бронированных десантных транспортов и три ВКС должны удерживать несколько гектаров песка и каменных монументов, где всего несколько часов назад с воплями носилась толпа оголтелых религиозных фанатиков.

Которые могут вернуться. И вернутся непременно.

На востоке, над плоским горизонтом, вспыхнуло солнце – взрыв золотого сияния, которое залило дюны, и за ними протянулись длинные волнообразные тени, заполнившие каждую впадину, каждую мельчайшую выемку в песке. Уорхерст водрузил шлем на голову и застегнул застежки.

Контратака, которая не заставила себя ждать, началась со стороны Каира, в четырнадцати километрах на северо-восток.

Резиденция Эстебанов.

Гуаймас, Территория Соноры.

Объединенная Федеральная Республика, Земля.

10:55 по Тихоокеанскому времени.[10]10
  Континентальная часть США имеет четыре временных пояса: восточное, центральное, горное и тихоокеанское время. Восточное поясное время отстает от гринвичского на пять часов (от московского на восемь часов). центральное стандартное время – второй часовой пояс с востока, на час отличается от восточного поясного времени. Тихоокеанское время действует на территории штатов Вашингтон, Орегон, Невада и Калифорния, а также в западных округах штатов Айдахо и Юта, от восточного поясного времени отстает на три часа


[Закрыть]

Джон Гарроуэй Эстебан расслабленно лежал в объятьях сенсорной кушетки, открыв свое сознание потоку образов. Где-то вдалеке трещали и щелкали выстрелы. Толпа чернявых мужчин, одетых кто в униформу ополчения, кто в гражданское, ломились через мост – одни в машинах на воздушных подушках, другие в грузовых фургонах, но большинство просто пешком. Мерный голос диктора NNN описывал происходящее, информационное окно было открыто вместе с боковым. Над этой картиной хаоса и замешательства сияла ярко-голубая надпись «Прямое включение из Каира».

– Демонстрации в Каире начались три дня назад, – вещал диктор, – когда Маади объявил, что памятники Гизы созданы во славу божью, и любые попытки производить раскопки с целью установить влияние внеземных цивилизаций на людей древности являются богохульством и, следовательно, нарушают религиозные законы Царства Аллаха. Поступил категорический приказ прекратить археологические раскопки в Египте, когда…