Текст книги "Звездный корпус"

Автор книги: Йен Дуглас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 28 страниц)

– Кассий! – привычно окликнул он по корковой сети. Но ответа не было. Он слышал, чувствовал, ощущал лишь унылую, но определенно пугающую пустоту. Черт… Сеть накрылась, ноумена нет. Однако если связаться с бортовым компьютером «Дерны», Кассий должен быть доступен… «должен быть», если по счастливому стечению обстоятельств процессорный комплекс не получил серьезных повреждений.

– Кассий подал сигнал по радио! – сказала Ришиа. Она плавала около панелей управления, опираясь одной рукой о ее свободную поверхность, а другой нажимая какие-то кнопки.

– Дайте мне его, майор, – нетерпеливо сказал он. – Кассий?

– Слышу вас, полковник, – ответил знакомый голос ИскИна.

– Дай мне оперативную сводку.

– Слушаюсь, полковник. При столкновении с обломком «Алгола» массой около двухсот пятнадцати килограмм, летящим со скоростью двенадцать целых четыре десятых километра в секунду «Дерна» получила серьезные повреждения. Обломок пробил бак с реактивной массой около обода девятнадцатой секции, вызвав скачкообразную потерю реактивной массы и радикальную дестабилизацию дифферента корабля. Вторичными обломками повреждены основной энергетический комплекс, стабилизатор теплового радиатора, верхняя направленная антенна и само устройство для лазерной связи, карусельный двигатель и предположительно четыре модуля-склада. Ущерб, нанесенный некоторым секторам корабля, еще устанавливается, начато восстановление основных бортовых систем.

– А они будут восстановлены? – спросил Кинг.

– Вероятность высока, – ответил Кассий. – При условии, что повторных атак со стороны противокосмической системы обороны не последует. Поскольку предотвратить повторные атаки противника мы не в состоянии, усилия должны быть направлены прежде всего на устранение повреждений корабля. С точки зрения перспективы развития боевой ситуации, проблемой, требующей немедленного решения, являются следующие. Как вы уже заметили, вышла из строя сеть МЗЭП МП, потерян контакт с НРДГ…

Кассий смолк.

– Что такое? – осведомился Кинг.

– Все очень просто, генерал, – ответил Рэмси. – У Кассия, можно сказать, хлопот полон рот.

– Один момент, – произнес Кассий. – Один момент…

Рэмси оттолкнулся от переборки, пересек командный отсек и прицепился к пульту управления рядом с Ришией.

– Появилась дополнительная информация, – снова заговорил Кассий. – Бортовые сенсоры засекли подземный термоядерный взрыв низкой интенсивности в точке расположения объекта «Кракатау». Я предполагаю, что формирование НРДГ, действуя по собственной инициативе, уничтожило устройство противокосмической обороны противника.

– Слава Богу, – сказала Ришиа.

Кинг заморгал.

– Аминь. Как я понимаю, теперь мистер Норрис не сможет подарить «Пан-Терре» эту игрушку.

– В таком случае, мистеру Норрису повезло не больше, чем его игрушке, – отозвался Рэмси. – Кассий, сделай все возможное, чтобы восстановить работу сети. Как минимум, обеспечь мне радиосвязь.

– В ближайшие несколько минут это невозможно, полковник. Наша внешняя антенна повреждена при столкновении с обломком. Кроме того, зона высадки сейчас находится за горизонтом, и при отсутствии в необходимой точке спутников мы не в состоянии установить ни лазерную, ни радиосвязь.

– И в какие сроки связь с планетой может быть восстановлена? Хотя бы примерно?

– Не могу сказать, полковник. Но согласно очень грубым подсчетам, произведенным людьми, можно говорить о сроке в несколько дней – по меньшей мере.

– О’кей, Кас. В таком случае, задача номер один – восстановление связи между кораблем и планетой. Дай мне знать, если тебе потребуется помощь людей.

– Есть, полковник.

Рэмси повернулся к Кингу.

– Поскольку сети у нас нет, сэр, нам нет смысла здесь находиться. Полагаю, стоит перенести штаб на поверхность планеты.

– Вы имеете в виду… в Новый Шумер? Наша штурмовая группа его уже захватила?

– Не знаю, генерал. И, боюсь, никто из нас не сможет ничего сказать, пока мы не обогнем планету. Что произойдет не раньше чем… – он вызвал виртуальный таймер, – …через семьдесят одну минуту. Должен признаться, это чертовски много…

– Да?

– Даже если главная штурмовая группа не возьмет город в течение ближайшего часа, мы все равно высадимся. Не знаю, как вы, а я предпочту умереть там.

– Я понимаю, к чему вы клоните, полковник, – задумчиво пробормотал Кинг. – Пока повреждения на «Дерне» не устранены, мы здесь как в ловушке.

– Совершенно верно, сэр. У нас потери реактивной массы, главный двигатель вышел из строя. Фактически, «Дерна» – уже не корабль, а орбитальная станция. Ремонт потребует много времени, так что, боюсь, мы не скоро сможем вернуться домой.

– Итак, наша единственная надежда – морские пехотинцы, – подытожила Ришиа.

– Угу, – ответил Рэмси. – Но все может оказаться гораздо хуже. Вполне может.

Глава 21

26 июня 2148 года

Лэндер «Дракон-3»

Новый Шумер, Иштар

00:32 по бортовому времени

«Дракон» завис над бывшим Дипломатическим кварталом, снизился и опустил посадочный модуль посреди широкой площади, возле бывшего здания ксенокультурологической миссии. Створки шлюзов поднялись, трап опустился, и Джон Гарроуэй шагнул в недобрый полумрак вражеского города. Хорошо, что высадка десанта идет полным ходом, и ситуация уже под контролем… Он все еще не мог придти в себя после спешной эвакуации и взрыва Ан-Кур и вряд ли смог бы быстро «собраться», если бы дело дошло до сражения.

Но сражаться было уже не с кем. Первый из «Драконов» приземлился на двадцать минут раньше остальных и обнаружил, что территория за Стеной Дипломатии, которой был обнесен квартал, пуста. Фасады строений были увиты пурпурно-красными лозами накаха и какой-то порослью, похожей на мохнатые водоросли. Распахнутые настежь двери, дыры в стенах, оконные проемы без рам и стекол – все это вызывало почти невыносимое чувство запустения и заброшенности.

Внутри, перед главными воротами, валялось несколько трупов аханну. Создавалось впечатление, что Дипломатический квартал был взят не совсем без боя… и что большинство «лягушек», лежащих здесь, погибли, спасаясь бегством.

Но за стеной все было иначе. Согласно данным, подгруженным в сеть во время подготовки, Новый Шумер – или Шурум-Уну, – представлял собой огромное беспорядочное скопление приземистых построек, конических хижин и пирамид со срезанными верхушками, заключенных в лабиринт глинобитных стен. Он протянулся на север и запад от Дипломатического квартала, прорезанный плавными извивами реки Саими-Ид. Похоже, большинство туземцев покинуло город, однако выстрелы снайперов с электромагнитными ружьями, которые все еще укрывались на крышах и вершинах пирамид, не давали десантной группе расслабляться. Время от времени выпущенное наугад устройство, похожее на допотопную ракету, шипя и свистя, устремлялось в предрассветное небо, падало неподалеку от Стены Дипломатии и взрывалось с громким хлопком. Вдалеке, в пяти или шести местах, над крышами поднимались клубы черного дыма – там, где штурмовые группы Морской пехоты или «Драконы» только что ликвидировали какую-нибудь слишком нахальную снайперскую точку.

– За мной! – крикнул какой-то человек, размахивая руками над головой. – Передовая разведывательная десантная группа – за мной!

Гарроуэй, Винита, Гарви и морские пехотинцы, доставленные «третьим драконом», побежали к нему. Туда же подтягивались остальные. Сеть была по-прежнему недоступна, невозможно было даже определить звание этого человека. Но когда они подошли и подняли щитки шлемов, Джон узнал его.

Это был капитан Уорхерст, командующий НРДГ.

– Слушайте мою команду!

Его лицо было бледным и осунувшимся. Но, несомненно, он знал, что является здесь старшим по званию.

– Ситуация полностью контролируется главной штурмовой группой. Объявляю готовность номер пять.

Это означало, что они в резерве и должны находиться в состоянии пятиминутной боеготовности.

– Приказываю… оставаться в бронекостюмах, держать оружие наготове и заряженным, занять позицию напротив Строения-12 и ждать дальнейших приказаний.

Капитан выдержал паузу и заговорил другим тоном.

– Я знаю, все ломаете голову над тем, что случилось с сетью и что вообще происходит. К сожалению, я не могу ответить на все вопросы. Вот что известно мне: «Дерна» получила повреждения, но по-прежнему находится на орбите. Насколько все скверно? Не могу сказать. Равно как и не могу сказать, сможет ли она доставить нас домой. Но я напомню, что вторая международная экспедиция следует за нами – вероятно, она прибудет месяцев через шесть. Нам не грозит – повторяю, не грозит – застрять здесь навечно. И не слушайте, если кто-то скажет иначе. Кстати, о слухах. Я слышал разговоры о том, что нам может не хватить продовольствия. Отвечаю: да, один из грузовых кораблей – «Алголь» – был сбит час назад, но «Регул» не пострадал. Думаю, мы можем быть уверены, что у него на борту есть все необходимое – топливо, еда, боеприпасы.

Кроме того, позвольте мне напомнить, что Иштар населяют не только аханну, но и люди. Этих людей много, и они живут здесь как минимум сто веков. В свое время наши этноархеологи выдвинули предположение, что зерновые культуры и домашние животные, которые появились на Ближнем Востоке десять тысяч лет назад, созданы инженерами-генетиками аханну специально для колонизации Земли. Из этого можно сделать вывод, что аханну питаются тем же, что и мы. Кроме того, растут злаки земного происхождения, и большинство из них пригодно в пищу. Голод – вот то, что нам НЕ грозит.

И последнее. Я должен сделать специальное сообщение… Р-р-рота! Ра-а-вняйсь! Смирно!

Гарроуэй и все, кто стоял рядом с ним, вытянулись в струнку.

– Зачитываю список!

Голос Уорхерста стал торжественным.

– Сержант Алишия Коучур…

– Сержант Катрин да Сильва…

– Сержант Натаниэль Истон Дир…

– Штаб-сержант Кеннет К. Фелтес…

– Комендор-сержант Афина Хорст…

– Лейтенант Йозеф Эдвард Кернс…

– Сержант Лоурел Ноулс…

– Сержант Якоб Вейн Ловенталь…

– Капрал Джеррет Латтрелл…

– Сержант Абрам Мухиб…

– Сержант Кэрол О’Мэлли…

– Старший сержант Криста Остергаард…

– Старший сержант Фрэнк Эдвард Страйкер…

– Комендор-сержант Анна Мария Вальдес…

Эти четырнадцать морских пехотинцев отдали свои жизни, чтобы спасти «Дерну» и всю нашу миссию. Когда противокосмический комплекс неприятеля был активирован, они с невероятным риском вернулись в «Кракатау», чтобы перепрограммировать таймер заложенного там термоядерного взрывного устройства. Однако активное сопротивление противника не позволило им в короткое время достичь центра управления «Кракатау». Чтобы выполнить задачу, они использовали коммутативный передатчик и произвели немедленную детонацию, уничтожив неприятельское орудие. Эти люди приняли огонь на себя. Ценой своих жизней они спасли межзвездный транспорт «Дерна», всех морских пехотинцев и участников экспедиции, которые сейчас находятся на борту «Дерны», от неминуемой гибели. В память павших товарищей объявляю минуту молчания.

Гарроуэй стоял не шевелясь, рядом застыли другие морские пехотинцы. Конечно, полной тишины не было. Треск ракет и выстрелы – звуки отдельных стычек – по-прежнему доносились из-за Стены Дипломатии. В лабиринтах улочек вздыхал утренний ветер. Кто-то выкрикнул команду, потом раздался топот бегущих морпехов. Пара «трутней», смело раскрашенных черными и желтыми полосами, с воем пронеслась над Новым Шумером и умчалась за реку.

Но это был шум другого мира, который находился в другом времени и пространстве. Здесь было тихо.

– Я принял решение, – произнес Уорхерст, нарушив молчание. – Все четырнадцать бойцов Оперативного соединения Кернса будут представлены к награде посмертно. За мужество, самоотверженность и верность традициям Американского Корпуса Морской пехоты они будут награждены Почетной Медалью.[76]76
  Высшая военная награда в США; учреждена в период Гражданской войны в 1862, вручается президентом США от имени Конгресса.


[Закрыть] Это все. Рота, разо-о-ой… дись!

В таких ситуациях забываешь о чинах и званиях. Джон Гарроуэй повернулся и посмотрел на запад. Отсюда была видна Ан-Кур – бывшая Ан-Кур, мрачный приземистый холм. Некогда оплот гнева… а сейчас просто груда серовато-черного пепла, вырастающая над горизонтом. Распухший диск Мардука скрылся за тучами, словно недоумевая, почему больше не задевает вершину Горы Богов.

Значит, комдор Вальдес погибла?

О Богиня! Еще час назад они разговаривали… и он хотел пойти с ней. Черт подери… он же знал, знал: она уходит, чтобы не вернуться. И не взяла его с собой. Горечь переполняла его, она ощущалась во рту и жгла глаза.

Вомицки, Дюнн, Гарви, Кэт Винита и он сам… Вот и все, что осталось от их отделения. Пятеро из двенадцати. Черт, черт, ЧЕРТ!!! Он чувствовал себя так, словно только что потерял семью.

Они и были его семьей. Мама где-то далеко и за это время состарилась на десять лет. Где сейчас Линнли, известно одной Богине. Единственная семья, которая у него осталась – это Корпус… и вот за какие-то несколько часов семеро из одиннадцати членов его семьи навсегда покинули этот мир.

По какой вселенской прихоти, по какому праву он все еще жив и дышит? И, что хуже всего, мыслит… в то время как они все мертвы.

– Так нечестно, – пробормотал он вслух.

Волны одиночества, которые до сих пор лишь бились о границы его личного пространства, теперь хлынули внутрь, грозя сокрушить и поглотить все, чем он был.

Потом рядом оказались двое. Гарви и Кэт Винита. Один из них подошел справа, другой слева, оба в бронекостюмах, но уже без шлемов и перчаток. Их лица потемнели от дыма… и печали, которая владела им последние несколько минут.

– Мне так не кажется, – сказала Кэт, и Джон понял, что ей тоже больно.

– Никто и не обещал, – ответил Гарроуэй.

– Ага, – подхватил Гарви. – Знаешь, иногда вселенная подсунет тебе под ногу камушек… мерзкий, скользкий…

– Может быть и так, – сказал Гарроуэй. – А может быть мы просто притворяемся, что все имеет какой-то смысл.

Здание торгового представительства

Дипломатический квартал

Новый Шумер, Иштар

10:15 по произвольному местному времени

Некоторое время Гэвин Норрис с нарастающим гневом созерцал картину погрома в бывшем офисе «Пан-Терры», а потом шарахнул кулаком по расколотому корпусу компьютерного монитора. Широкие окна, из которых открывался вид на Дипломатический квартал, были выбиты. Пушистые волоконца – какая-то разновидность местных растений – затянули все поверхности. На полу стояли лужи. А главное – секретеры, где когда-то хранились кристаллоносители, содержащие бесценную информацию, были перевернуты, обломки разбросаны по всей комнате. Стены и потолок густо покрылись плесенью, которая не скрывала черных пятен копоти – следов давнишнего пожара. Настольный сейф нагло демонстрировал свое пустое нутро.

Если Карлтон и оставил какие-нибудь записи, связанные с деятельностью Корпорации, они должны быть именно здесь. И, разумеется, их здесь нет. То, до чего не добрались ублюдки-аханну, уничтожили жара и сырость, благо у них на это было десять лет. Проклятье… «Мы все надеялись на чудо – а чуда не произошло»…

Так нечестно.

Нельзя сказать, что он сильно рассчитывал на Карлтона. Инструктаж, который Норрис прошел в Нью-Чикаго, начинался словами: «Возможно, вам придется все начинать все с нуля». Но неужели человеку трудно догадаться, например, нацарапать на стене записку – а лучше не одну, – которая позволит найти сейф с кристаллоносителями…

Попробуем снова. Чем черт не шутит?

– Вы нашли то, что искали?

Норрис обернулся. Доктор Хэнсон стояла в дверях – вернее, в дверном проеме, потому что двери были еще десять лет назад выломаны толпами взбесившихся инопланетян.

– Нет. Мой предшественник, похоже, редко наводил порядок в собственном кабинете.

– Это не его вина. Если кого и можно винить, то это аханну, которых он обхаживал. Вы только посмотрите, во что они тут все превратили… Просто чудо, что вообще не спалили все до основания.

– Этому зданию повезло. Я видел несколько домов, которые они сожгли… – Норрис огляделся и брезгливо поморщился. – Черт побери, почему? У нас установились прочные отношения с местными набобами… Все шло как по маслу!

– Мне это начинает напоминать классический пример Первого Закона Александера.

– Первый Закон… Александера?

– Одна из базовых концепций ксеносоциологии, – пояснила Хэнсон. – Человека, который сформулировал ее в двадцать первом веке, звали Дэвид Александер, сейчас его считают отцом Ксеноархеологии. Звучит это так: «Представители данной конкретной культуры могут понять обычаи, отношения и мировоззрение представителей другой культуры лишь в контексте собственной».

– Не согласен.

– Коренные американцы, впервые столкнувшись с европейцами, решили, что чужеземцы путешествуют внутри гигантских водоплавающих птиц, черных с огромными белыми крыльями. Парусные корабли с белыми парусами, понимаете? А древние шумеры считали, что Аннунаки – «те, кто спустился с небес» – это боги.

– Хорошо, вы меня убедили. Впрочем, это совершенно очевидно, так? Дикари будут считать, что компьютер и освещение – это магия или проявление божественной силы?

– Если их культура включает такие понятия, как «боги» или «магия» – так и будет. Дело в том, что ни одна культура не может быть свободна от культурных стереотипов. И мы, кстати, не исключение.

– К чему вы клоните?

Доктор Хэнсон кивнула.

– Конечно, вы не понимаете. Думаю, как и большинство людей вашего типа…

Сейчас Норрис заметил, что она держит какой-то предмет. Это были остатки тетради из скверной прессованной бумаги. Обложка сильно обгорела, страницы обуглились по краям и размокли, но при желании…

– Я нашла это в лаборатории доктора Моор.

– Доктора Моор?

– Это один из ксенобиологов, которые работали в посольстве. Похоже, кристаллоносители она увезла с собой, а это забыла. Вот: «Нас ввел в заблуждение Первый Закон Александера. Автохтоны[77]77
  Коренные жители, туземцы. В более широком смысле – любой вид, возникший и первоначально эволюционирующий в данной местности.


[Закрыть] – не ацтеки и не китайцы. Кто может сказать, кто они? Кто сможет сказать, кто мы?»

– Авто…

– Автохтоны, аханну. На Земле до сих пор идут дебаты. С кем можно сравнить аханну, чтобы смоделировать развитие отношений с ними? С ацтеками начала шестнадцатого века или китайцами девятнадцатого? И доктор Моор предостерегает, чтобы мы не позволяли культурным стереотипам искажать наше восприятие. Только так мы можем понять, что представляют собой Аханну.

– Они вовсе не дикари, хотите сказать, – Норрис ехидно фыркнул. – Что они и подтвердили, сбив два наших корабля.

– Дело не в технологическом развитии, – раздраженно ответила Трэйси Хэнсон. – Дело в том, как мы воспринимаем… то, как они воспринимают нас. Мы считаем их дикарями – по сравнению с нами самими, с их прежним культурным уровнем, с теми высокотехничными игрушками, которые остались у них со времен межзвездных перелетов. А они считают нас рабами, которым они несколько тысячелетий назад создали цивилизацию. Которые еще не выросли из своих штанишек, а уже начали задаваться.

– М-м-м… допустим. И кто прав, по-вашему? Черт… Но сейчас-то они просто дикари!

– Погодите. Мы неправы, и они тоже. Потому что и нам, и им мешают культурные стереотипы. Той культуры, в которой мы – и они – сформировались. Попробуйте взглянуть на вещи с их позиции. Допустим, люди когда-то были рабами Аханну. Да, с тех пор мы выросли. Мы изменились. Но для аханну мы все равно остаемся «черноголовыми» – так они нас называют из-за того, что у нас растут волосы. Мы все равно остаемся сэг-ура – созданиями, которых они одомашнили для работы на рудниках и фермах. И наоборот: мы изначально воспринимаем аханну как дикарей, что в корне неверно. Но мы видим в них только то, что понимаем. Нам кажется, что если они утратили свой прежний технологический уровень, то утратили и культуру как таковую – как будто одно без другого не существует.

– Вы хотите сказать, что на самом деле мы имеем дело с суперцивилизацией, которой и технология-то уже не нужна?

– Вовсе нет. Я только хочу сказать, что они инопланетяне. А мы, черт возьми, судим о них по первому впечатлению. Прошло десять тысяч лет, сама суть их технологий могла измениться. Для начала, они мыслят принципиально по-иному. Может быть, мы не видим технологий там, где они есть?

Норрис рассмеялся.

– Душечка моя, вы слишком высокого мнения о «лягушках». Мы видели их технику и даже ее исследовали. Да, у них есть – была – потрясающая система противокосмической обороны. Ну, и еще кое-что. Но все это – НАСЛЕДСТВО. Которое досталось им от далеких предков. Все, что они могут создать сейчас – все, что им понятно – это пики, дубинки и ножи. Они уничтожили нашу миссию благодаря численному превосходству, и магия здесь не при чем. А еще потому, что располагали мощным орудием, и мы уже никогда не узнаем, что это было!

Доктор пожала плечами.

– Можете оставаться при своем мнении, Мистер Антропоцентист. Можете и дальше мерить все на свой аршин. Можете считать Homo sapiens вершиной творения, хотя вы прекрасно знаете, что это не так. Но имейте в виду: аханну не выше и не ниже нас. Они просто другие.

– Великолепно. Непременно вспомню об этом, когда отправлюсь на переговоры с Высочайшим Императором и «Факсудом».

– Фак… что?

– Фактором Судьбы. Группировкой, которая устроила мятеж и попыталась свергнуть прежнее правительство. Эту информацию нам передали, когда тут стало совсем скверно. Лидер этой группировки – один из местных, Джеремелет. Их главная идея – что «лягушки» на самом деле являются богами.

– Я помню, – сказала Хэнсон. – А теперь подумайте о том, что вы только что сказали. Мы не знаем, чем для аханну является членство в какой-либо группировке. Мы не знаем – признайте это! – действительно ли у них есть группировки, партии или фракции, лояльные или оппозиционные правительству. Мы не понимаем, что они подразумевают под словом «правительство», поэтому можем превратно понимать смысл этого восстания, мотивы Высочайшего Божественного Императора и причины, по которым он захватил власть. Мы понятия не имеем о их религиозных концепциях, не говоря уже о терминологии, не знаем, что для них означает слово «божественный» и насколько это похоже на наше понимание этого слова. Ф-ф-фу… Кстати, имени «Джеремелет» у аханну не может быть в принципе, поэтому мы даже не знаем, с кем имеем дело. Понимаете? Повторяю: аханну – инопланетяне. Мы не можем рассчитывать на взаимопонимание, пока не ответим хотя бы на эти вопросы, причем ответим точно. Насколько они нам чужды, чем отличаются от нас? Как они мыслят? Насколько это похоже на наше мышление и чем, опять-таки, отличается? И вообще, разум… Психологи до сих пор не пришли к единому мнению о том, что это такое. Если мы не можем определиться с этим понятиям в рамках собственной цивилизации, как мы можем судить о разумности инопланетян?

– Может быть, вы усложняете, доктор? Европейцы не понимали аборигенов Америки – и умудрились уничтожить их едва ли не голыми руками. Были ружья, были лошади, была оспа – но это все не главное. Да, у кого-то сердце обливается кровью, кто-то говорит, что все должно быть иначе… Да ничего подобного. Так оно было, и так будет, и вы сами это знаете. Это столкновение культур. Потом победители будут писать книги и загружать в сеть программы, выслушивать критику… Но, по большому, победителей не судят. Кто может по-настоящему оценить победу? Кто сможет доказать, что поражение было бы лучше?

– Скажите, у всех сотрудников «Пан-Терры» столь оптимистичный взгляд на диалог культур? – спросила Хэнсон. – Или только у вас?

– Я реалист, доктор. И люди, на которых я работаю – тоже. И мы верим, что все произойдет так, как мы… предполагаем. Исходя из объективного взгляда на мир. Не субъективного и не затуманенного сантиментами.

– Понятно. Желаю вам насладиться плодами вашей философии. Конечно, это произойдет не прямо сейчас?

– Увы. Интернациональная Экспедиция прибудет через шесть месяцев, и тогда у нас будет возможность вернуться домой. А до тех пор придется полагаться на морских пехотинцев… – он усмехнулся. – И наслаждаться жизнью под прикрытием превосходящей огневой мощи.

– О Богиня… – Трэйси Хэнсон тряхнула головой. – Но вы же не собираетесь…

– Думаю, что вы тоже, доктор. Вы так беспокоитесь об аханну, об их культуре, психологии… Вот и славно. Делайте записи, собирайте данные. Боюсь, что туземцев Иштар ждет судьба всех примитивных народов, столкнувшихся с технически развитой культурой. И может быть, через тысячу лет люди смогут судить о «лягушках» исключительно по вашим статьям.

Доктор Хэнсон развернулась на каблуках и, кипя от гнева, вышла прочь.

Норрис фыркнул и снова принялся обследовать разгромленный офис своего предшественника. Ничего… Ничего. Он склонился над столом, сгреб в кучу россыпь микросхем-носителей, зачерпнул обеими руками и грохотом высыпал их обратно. Возможно, здесь найдется несколько сохранных. Но для того, чтобы в этом убедиться, у него нет ни оборудования, ни времени. А искать именно ту, на которой содержатся сведения о рабах Аханну – труднее, чем иголку в стоге сена. Не говоря уже о том, что информация может быть зашифрована, а ключа у него нет.

Но это ничего не меняет.

Да, было бы проще, оставь Карлтон записку для тех, кто может придти после него, но… Пусть морские пехотинцы занимаются своим делом – воюют с группировкой Джеремелета… или как там его. А он будет заниматься своим. И благополучно заработает свой миллиард нью-долларов. В итоге сумма будет зависеть от исхода переговоров с Аханну, а поэтому ничто не должно нарушить планы «Пан-Терры»… и его собственные.

Вдали загремели взрывы. Норрис подошел к разбитому окну и высунулся наружу. «Трутни» кружили над городом, зависали в воздухе, пикировали… То тут, то там раздавался новый взрыв, и в небо лениво поднимался жирный дым. Во внутреннем дворе, прямо под окном, расположился морской пехотинец. Похоже, парня совершенно не беспокоило, что менее чем в километре идет воздушный бой. Другие морпехи выстроились на Стене Дипломатии, из Северных ворот вышел патруль, направляющийся в кварталы аханну.

Кажется, ближайшие несколько часов в городе будет спокойно.

Стоит поговорить с Кингом о военнопленных. Ему нужен один, желательно высокого звания, чтобы вести переговоры с Джеремелетом.

Временный лагерь морских пехотинцев

Дипломатический квартал

Новый Шумер, Иштар

16:25 по местному времени

Жидкий рубиновый свет пролился на город и окрасил крыши и верхушки самых высоких строений, не потревожив глубокие тени в узких улочках. В узкой щели между восточным горизонтом и пластами облаков появился Ллаланд – огненная пурпурная горошина чуть больше яркой звезды. Небо было все еще затянуто плотными, как войлок, свинцово-серыми полосами. Могучие потоки в верхних слоях атмосферы рвали их и разрисовывали прожилками и арабесками.

Но ближе к поверхности планеты ветер стихал. Воздух становился неподвижным, жарким и влажным. Последние несколько часов то и дело накрапывал дождь, земля на улицах намокла и потемнела. Рабочие группы морских пехотинцев по-прежнему патрулировали между нанокретными куполами посольского квартала. Тела аханну и сэг-ура сложили на центральную плазу, туда же стаскивалось туземное оружие, поражающее своим разнообразием. Все это должно было быть занесено в каталог и исследовано. Джону Гарроуэю и остаткам его отделения дали более чем простое задание – охранять тела и оружие инопланетян от любителей сувениров и просто тех, кто страдает нездоровым любопытством. Сейчас в карауле стоял Гарви, но Дюнн, Вомицки, Винита и Гарроуэй присоединились к нему. Им не спалось. Казалось, воздух звенел от напряжения, которое могло разрядиться во что угодно.

– Вот опять, – проговорил Вомицки. – Чувствуете?

Его товарищи покачали головами.

– По-моему, тебе мерещится, – сказал Гарроуэй.

– Да ни хрена. Вот, вот… Ладно, погоди секунду.

Вомицки вытащил из поясника флягу, открутил крышку, и плеснул в нее немного воды и поставил на землю, а сам осторожно присел рядом.

– Смотрите, народ.

Морпехи уставились на крышку и притихли. Действительно, через минуту поверхность воды задрожала и пошла крупной рябью. Джон затаил дыхание, изо всех сил сосредоточившись на собственных ощущениях. Да, точно… Слабая-слабая дрожь пробежала под каменной мостовой.

– Землетрясение, – пояснил Вомицки. – Здесь трясет почти все время, только так слабо, что ты почти ничего не чувствуешь. Но иногда толчки усиливаются.

– Не землетрясение, – поправила Кэт Винита. – Иштаротрясение.

– Сейсмические толчки, – примирительно произнес Дюнн.

– Ага, – согласился Гарви. – Удивительно, как эти домишки до сих пор не рухнули.

– Потому что здесь строят пирамиды или купола, – Дюнн ткнул пальцем в сторону ближайшей постройки. – И все максимум в два или три этажа – кроме больших пирамид. Вот смотрите, – он сцепил кончики пальцев, изобразив нечто вроде шалашика, и пошевелил кистями. – Камни как бы сцепляются и не дают друг другу сдвигаться. Нужен очень сильный толчок, чтобы здание рухнуло.

– Я вспомнил кое-что из своих загрузок, – сказал Джон. – В коре Иштар нет крупных разломов, поэтому и сильных подвижек здесь не бывает. А значит, не бывает и сильных землетрясений, как в Калифорнии. Зато небольшие толчки почти не прекращаются. Здесь бывает множество небольших толчков: Иштар вращается вокруг Мардука, и в коре возникают приливы и отливы.

– Бли-ин, – протянул Гарви. – Если я доберусь до этой чертовой сетки, первым делом закачаю данные с орбиты и всех спутников. Тогда можно будет выяснить, где трясет, насколько трясет и где эпицентр…

– Да иди ты, – отозвался Джон. – Нам и без сети неплохо. По крайней мере, никто не пялится у тебя из-за плеча.

Ничего себе… Еще недавно, на горе, лишившись доступа в сеть Экспедиции, он чувствовал себя почти таким же потерянным, как в тот день, когда его впервые лишили имплантантов, Sony-TI 12000, с которыми он вырос. Обычно наноимплантанты в него в голове брали на себя множество скучных, но трудоемких задач вроде математических вычислений, и помогали в опознании объектов. Но то, о чем он действительно жалел – так это о возможности мысленной командой получать доступ к огромным объемам информации и общаться с другими морпехами, не произнося ни слова, словно с телепатами.

Только теперь он понял: лишив новобранцев могучей технической поддержки, их научили обходиться тем, что есть под рукой. Например, фокус с крышкой от фляги, который показал Вомицки. Это было чертовски остроумно… и никаких запросов по базе данных, никакой связи с орбитой и локальными узлами!

Может быть, люди слишком привязаны к своим техническим игрушками?

Но когда он снова…

Джон украдкой покосился на Кэт Виниту. Девушка почти пришла в себя, хотя и держалась чуть отстраненно, с какой-то неестественной безмятежностью. Она все еще пользовалась нанонейротрансмиттером, который играл роль анестезии, помогая приглушить душевную боль. Это будет продолжаться до тех пор, пока у Кэт не появится возможность получить помощь профессионального психолога. Сейчас техника удерживает ее в равновесии… но какой ценой ей придется за это платить?