Текст книги "Звездный корпус"

Автор книги: Йен Дуглас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 28 страниц)

– Внимание, морпехи! – закричал в тактическом канале капитан Уорхерст. – Всем лечь ничком и укрыть голову! Лежать, не двигаться!

Джон уже лежал – правда, навзничь, – а пошевелиться просто не мог. Он лежал и смотрел на визжащего тролля, который медленно поднимал дубинку.

А потом небо вспыхнуло ярче полуденного солнца. Тролль по-прежнему стоял, а его доспехи, мышцы и кости разлетались тлеющими клочьями, которые тут же сгорали в нестерпимом белом пламени.

Джон едва успел откатиться влево. Искореженные горящие доспехи упали точно туда, где он только что лежал. Вокруг с жуткими воплями метались аханну – вспыхивали, падали… носились по площадке, точно живые факелы, куда-то скатывались… и кричали, кричали… словно их постигла кара небес. В сущности, так оно и было.

Возьмите какое-нибудь вещество, способное гореть. Абсолютно любое, даже навоз, которым удобряют землю. Высушите и измельчите в мелкий порошок. А потом развейте в воздухе и бросьте спичку. Если уцелеете, то получите представление о том, что такое воздушно-топливный, или объемный, взрыв, сокращенно ВТВ. Или «бедняцкая ядерная бомба», или «сдуй одуванчик». Эту штуку изобрели около двухсот лет назад и изначально использовали для того, чтобы быстро очищать большие пространства от леса.

Новой, усовершенствованной версией стали дисперсные микробомбы – ДМБ-85. Каждая такая микробомбочка, размером не больше песчинки, содержит в себе смесь порошков термита, алюминия, магния и микроэлементов и сама по себе не опаснее спички.

Но когда в двух метрах над поверхностью взрывается кассета и в воздухе рассеивается несколько миллионов таких песчинок, воздух на мгновение вспыхивает, причем температура достигает тысячи градусов.

Два «Дракона» с басовитым воем пронеслись над Пирамидой Ока, меньше чем в десятке метров над усеянной трупами верхней площадкой и сбросили кассеты ДМБ-85 на бушующее море аханну. В мгновение ока на вершине пирамиды вспыхнуло неистовое пламя. Десятки аханну гибли в огне, некоторые, сброшенные на ступени огненным штормом, неподвижно лежали там.

– Держитесь, ребята! – прокричал Уорхерст. – Огневая поддержка прибыла!

Еще два «Дракона» приближались с севера. Пронзительно завизжали маневровые двигатели, и несколько кассет взорвались у основания пирамиды, поджигая все, что могло гореть. Полыхали трупы «божественных воинов», кучами громоздящиеся на ступенях, трещали и взрывались каменные плиты, которыми была облицована пирамида. Джон сжался и закрыл глаза. Осколки раскаленного гравия защелкали по его броне. На миг стало безумно жарко – казалось, сейчас он тоже сгорит заживо. «Марк VII» рассчитан на то, чтобы выдерживать сверхвысокие температуры. Но даже его системам требовалась хотя бы секунда, чтобы приспособиться к этому пеклу.

Однако эпицентр взрыва находился в метре над площадкой. По мере того как огненный шар расширялся, температура падала. Прошла секунда, Джон услышал мерное урчание встроенного кондиционера охладителя и вдохнул с облегчением. Судя по показателям датчиков, выведенных на внутришлемный дисплей, внешняя температура из «невыносимой» становилась «крайне дискомфортной».

Он рискнул приподняться и увидел, что Гарви лежит лицом вверх в метре от него. Джон подполз к нему, попытался пошевелить… В небе снова нарастал гул: первая пара «Драконов» заходила на новый круг.

– Санитара! – закричал он. – Санитара!

Но санитаров в Оперативном соединении Уорхерста не было. К тому же Джеральд Гарви был уже мертв.

Джон Гарроуэй рухнул поперек тела своего друга и стал ждать конца.

Глава 25

27 июня 2148 года

Младший капрал Гарроуэй

Пирамида Ока

Новый Шумер, Иштар

17:05 по местному времени

Но до конца было еще далеко.

Грохот, испепеляющая жара и смертоносный вихрь – все это понемногу уходило. Джон снова открыл глаза. Безучастно, словно глядя на себя со стороны, он осознавал, что все еще жив. Каким-то образом «объемный взрыв», спаливший все, что находилось на вершине Пирамиды, пощадил его… его и, наверно, еще десяток морских пехотинцев, которые сейчас тоже начинали шевелиться, вставали и ошарашенно оглядывались по сторонам.

Все аханну погибли. Их тела – вернее, то, что от них осталось – лежали на площадке, кучами, порознь, немыслимым образом переплетенные между собой. От одних остались только уродливые обугленные скелеты, другие еще догорали…

Нет, не все. Обернувшись, он заметил на дне камеры какое-то движение. Несколько «лягушек» копошилось в темноте, заползая в какие-то отверстия. Возможно, они прорвались через линию обороны морпехов, а может быть, просто не успели вылезти. Джон огляделся в поисках своего оружия, но не нашел ничего, кроме искореженных обгорелых обломков. Правда, рядом лежала лягушачья пика – трехметровый шест, увенчанный изогнутым лезвием. Используй то, что под рукою, и не ищи себе другое… Что ж, на первых порах сойдет.

Но, похоже, в ближайшее время использовать пику не придется. Аханну, которых он видел внизу, уже спрятались, а те, что лежали на площадке и склонах Пирамиды, были действительно мертвы. Все до единого.

Пошатываясь, Джон брел вдоль западного края, то и дело поглядывая вниз. Сотни, может быть даже тысячи аханну и сэг-ура лежали на широких ступенях. Огненная смерть, пролившаяся с неба, не пощадила никого. Вдали, на улицах, можно было увидеть бегущих «лягушек»: из Дипломатического квартала к Пирамиде Ока двигалась группа морских пехотинцев, и они спешили спастись бегством.

Противник был разбит. Разбит наголову.

Еще один «Дракон», направляясь с запада, резко развернулся и устремился к Пирамиде, сбрасывая скорость. Вот он задрал нос, завизжали маневровые двигатели… Под хвостовой балкой можно было разглядеть две дюжины морских пехотинцев, мерно болтающихся на обвязках. Подкрепление… лучше поздно, чем никогда. Джон задумчиво огляделся по сторонам. Час назад на «крышу» Пирамиды высадилось сорок восемь морских пехотинцев. Сейчас он разглядел только восьмерых. Они с потерянным видом стояли в клубах серого дыма, безучастные и растерянные.

Неподалеку валялся чей-то LR-2120. Пожалуй, его стоило подобрать… Шагая по площадке, Джон вновь осознал, что левая рука висит плетью и не слушается. Он ощупал плечо. Так и есть: даже сквозь толстый многослойный материал «латной перчатки» можно было почувствовать, что наплечное сочленение пробито. Странно, но само плечо ничего не ощущало.

В памяти зазвучали слова инструкции. «До того, как будет оказана медицинская помощь, необходимо лежать неподвижно, чтобы избежать шока»… Но в нынешней ситуации и в нынешнем состоянии он просто не мог лежать. Он стоял на краю площадки, опираясь на трофейную пику, и наблюдал, как «дракон» с воем приближается к Пирамиде. Ненадолго все звуки потонули в вое двигателей. Морпехи синхронно отстегнулись, хорошо отработанным движением перекатились и через миг уже осматривали площадку.

– Морпех! Эй, Морпех!

Джон вздрогнул от неожиданности. Чья-то рука опустилась ему на плечо – к счастью, правое.

– Очнись, сынок.

Он мгновенно развернулся, одновременно принимая защитную стойку… и тут же увидел, что перед ним стоит капитан Уорхерст, уже без шлема.

– Сэр! – Джон попытался вытянуться по стойке «смирно».

– Вольно, капрал, – усмехнулся Уорхерст. – Я хочу реквизировать твой трофей.

– Мой… что?

Ах, да. Уорхерст имел в виду пику, на которую он опирается.

К ним направлялись еще несколько морских пехотинцев. Капрал Вомицки, сержант Шустер, сержант Дюнн, младший капрал Винита… Кэт Винита держала американский флаг, свернутый плотным треугольником. Правда, несколько белых звезд были хорошо видны.

– Приготовиться к подъему флага, – произнес Уорхерст. – Пусть все внизу знают… что мы взяли высоту.

Шустер и Дюнн развернули флаг и закрепили на пике. Потом все шестеро закрепили пику в трещине между двумя опаленными плитами на западном краю площадки, привалили камнями. Потом отошли назад и встали по стойке смирно, глядя, как свежий ветер планеты Иштар разворачивает полотнище. Тринадцать полос и пятьдесят восемь звезд символизировали Объединенную Федеральную Республику. Капитан Уорхерст поднял руку, салютуя флагу.

Эти звезды в тройном концентрическом круге на синем поле внезапно напомнили о доме. Это было необъяснимое и почти болезненное чувство. Референдум, который должен определить статус Синалоа и еще трех мексиканских штатов, должен был состояться шесть лет назад. Возможно, сейчас звезд на флаге должно быть немного меньше.

Неважно. Этот флаг все равно будет символом дома.

Что-то сдавило горло, и он машинально сглотнул. Подъем флага… Существовала особая, очень глубокая и волнующая связь между нынешним подъемом флага и двумя подобными событиями, которые он мог помнить только по снимкам. Первое произошло сто лет назад, в Сидонии, на Марсе, во время войны с ООН. Второе – еще столетием раньше, на горе Сурибаши, на маленьком тихоокеанском острове Иводзима.

Его прадед… Гарроуэй «Пески Марса»… Что бы он чувствовал, находясь сейчас здесь и наблюдая за этой простой церемонией?

В наушниках раздался странный звук. Джон даже не успел понять, что это было – шипение, шорох или свист. Звук исчез также внезапно, как и возник. Черт, когда наконец можно будет выйти в сеть…

– Группа, вольно! – скомандовал Уорхерст.

Правой рукой Джон неуклюже отстегнул защелки и стащил с головы шлем. Таинственный звук все еще занимал его. Может быть, если оглядеться….

Ага, вот оно что!

С вершины Пирамиды Ока ему был хорошо виден Дипломатический квартал. Там, во внутреннем дворе, собралась огромная толпа морских пехотинцев. То, что он слышал, было звуком аплодисментов, которым они приветствовали подъем флага на вершине Сурибаши. Объекта «Сурибаши».

– Мне нужны добровольцы, – сказал Уорхерст. – Нужно спуститься в Камеру Ока. Кто со мной?

Четыре руки немедленно поднялись. Пятым поднял свою единственную руку Гарроуэй. Левое плечо уже начинало ныть, но пока это была просто тупая боль подергивание. Он чувствовал себя прекрасно… только голова немного кружилась.

– Где оружие, морпех? – спросил Уорхерст, обращаясь к нему.

– Разбил о лягушачий череп, сэр.

– А с рукой что? Я вижу, у тебя панцирь в крови.

– Думаю, задело осколком, сэр. Не болит, только плохо слушается… сэр.

– Прекрасно. Держи.

Уорхерст расстегнул кобуру, достал тяжелый пятнадцатимиллиметровый «Кольт Пуллер» и протянул Джону. Потом отстегнул лазерную винтовку LR-2132 – облегченный вариант «Солнечного зайчика», нечто вроде лазерного карабина. «Тридцать второй» был послабее, чем «Двадцать один-двадцать», зато ему не был нужен ни силовой модуль, который приходилось таскать за плечами, ни тройной кабель.

– Прекрасно, морпехи. Вперед.

Один за другим они начали спускаться по ступеням западного склона. Над ними, на ветру, по-прежнему трепетал флаг.

Камера Ока

Пирамида Ока

Шурум-Уну

Третий Период Ярчайшего Дня

Поднявшись из Глубин по внутренним переходам, Ту-Кур-Ла вступил в Камеру Ока. Голова немного кружилась, и он еще не отошел от потрясения после всего, что довелось наблюдать на протяжении нескольких периодов. Он был Хранителем Воспоминаний, но к такому Воспоминания его не подготовили.

Аханну были богами. Богами. Созданиями, которые когда-то летали среди звезд, управляли молниями, способными превращать целые миры в бесплодные, безжизненные пустыни. Почему эти воины-черноголовые – Мор-пехи, как они сами себя называли, – смогли нанести поражение их объединенной воле и сознанию Зу-Дина?

Он нашел обугленный труп Зах-Ахан-Ну около выхода из Камеры. Летающие машины черноголовых обрушили на Пирамиды свое оружие, воспламеняющее воздух. Сотни «божественных воинов», штурмовавших ступени, погибли в пламени. Зах-Ахан-Ну, Хранитель Воспоминаний, ставший Оком Зу-Дина, подошел слишком близко к выходу и был спален огненным штормом.

Ту-Кур-Ла начал восстанавливать связь с Абзу-ил. Тонкие нити органических молекул почти невидимыми струйками потекли из его спины, разыскивая такие же нити, которые прорастали сквозь трещины в каменном полу и стенах камеры. Абзу-ил включал в себя миллиарды подобных связей, и Ту-Кур-Ла вновь почувствовал, как его личность теряет очертание и сливается со всеобъемлющим сознанием Божественного Разума. Тысячи Хранителей Воспоминаний были с ним, смотрели его глазами.

Очень осторожно Ту-Кур-Ла выглянул из отверстия. Черноголовые-Мор-пехи толпились в огороженном стенами пространстве, вопили и приплясывали, как сумасшедшие. Попытка аханну взять штурмом их укрепления провалилась, как и штурм Пирамиды Ока. Теперь воины-черноголовые, похоже, праздновали победу.

Победу… Победу над богами.

Это было немыслимо – почти немыслимо. Это было почти невозможно описать словами. Такого не было со времен Охотников Рассвета.

С печалью Божественный Разум взирал на Врага… Врагов, которые собирались внизу.

Младший капрал Гарроуэй

Пирамида Ока

Новый Шумер, Иштар

17:36 по местному времени

Они спускались по ступеням, стараясь двигаться как можно тише, в полном молчании. То и дело приходилось переступать через останки аханну или проверять, насколько надежна каменная кладка. В небе кружили два «Дракона», готовые при необходимости оказать поддержку.

Еще шестеро морских пехотинцев из Оперативной группы Уорхерста присоединилось к своему командиру. Двенадцать человек, переживших бой с аханну. Сколько это получается? Двенадцать из сорока восьми… Двадцать пять процентов уцелевших. Джон вспомнил напутственную речь генерала Кинга, которую они заслушали перед высадкой на планету. Его идиотские советы, его воодушевление…. неужели это было только вчера? Потери морских пехотинцев при взятии «Сурибаши» были высоки. В процентном отношении – выше, чем у Рэйнджеров, которые штурмовали Пон-дю-Хок.

И поймал себя на мысли, что именно Кинг накликал на них беду.

«Бред и суеверия, – с кривой усмешкой подумал Джон. – Из той же серии, что эти долбанные абрикосы».

Вход в Камеру Ока находился в центре западной лестницы. Справа и слева, словно охраняя его, возвышались странные фигуры из белого камня, украшенные причудливым и, судя по всему, абстрактным резным орнаментом. Несомненно, все это что-то символизировало. А может быть, каменные стражи были изображениями неизвестных живых созданий? Возможно. Если разобраться, художественные традиции человечества должны показаться аханну столь же чуждыми и непонятными. И толь же бессмысленными, как эти завитушки, зигзаги, узелки и волны.

Кстати, Камеру Ока могут охранять не только каменные абстракции, но и самые настоящие, живые воины-аханну. И не «может быть», а «скорее всего». Камера – великолепный наблюдательный пост, с которого просматривается весь Дипломатический квартал, и этим грех не воспользоваться. Особенно если вспомнить сложнейшую систему потайных туннелей, которые пронизывают тело пирамиды. И «божественных воинов», которые в самый подходящий момент появлялись во время сражения, чтобы оказать поддержку тем, кто атаковал Пирамиду снаружи. Это предполагает еще кое-что: развитую сеть коммуникаций, существование центра командования и управления, а также какого-то местного аналога полевой разведки – рядовых и офицеров, которые следят за ходом сражения. Теперь, когда верхняя площадка Пирамиды занята и находится под контролем, а склоны полностью очищены, Камера Ока остается единственной точкой на Пирамиде, которая может обеспечить «лягушкам» преимущество.

Уорхерст молча махнул рукой. Гарроуэй, Дюнн, Шустер и Винита шагнули налево и подошли ко входу, прижимаясь к его южной стенке. Остальные взяли правее, укрываясь за каменными фигурами, которые были словно нарочно здесь поставлены.

«Самое время кинуть парочку «умных гранат», – подумал Джон. – А вот если работать гранатометом, придется сначала увидеть цель, а потом на нее наводиться».

Однако Оперативная группа Уорхерста получила приказ: не применять в Камере Ока взрывчатые вещества.

Повинуясь молчаливой команде капитана, Джон припал к каменным плитам, крепко сжимая «Пуллер» и готовый вскочить в любой момент. И тут Уорхерст, стоящий с другой стороны от входа, показал всем, что даже собственные приказы иногда можно и нужно нарушать. Он взял у одного из морпехов гранату, снял с предохранителя и, примерившись, мягким движением кинул ее за угол. Раздался звучное «бэн-н-нг», словно кто-то ударил в гонг, а потом граната взорвалась. Не выпрямляя спину, Джон метнулся вперед, нырнул в холодную темноту камеры…

… и нос к носу столкнулся с противником.

Аханну неуклюже распростерся на полу и сейчас поднимался: похоже, он упал специально, чтобы не задело взрывом. Его глаза – огромные золотые груши, искрящиеся в слабом свете – часто моргали. Инопланетянин опирался на одну руку, странно вывернутую, с шестипалой кистью. Безгубый рот, ноздри-щелки, чешуйчатая кожа, костяной гребень на голове и полное отсутствие ушных раковин делали его больше похожим на рептилию, чем на человека… хотя это, несомненно был гуманоид.

Но самым странным была масса полупрозрачного пурпурного желе, которая покрывала плечи, спину аханну и основание его удлиненной шеи. Казалось, он обмазан тонким слоем какой-то слизи, которая сочится… нет, не из ноздрей, а из отверстий над краями нижней челюсти – скорее всего, они заменяли «лягушкам» уши… И это было не желе и не слизь, а множество тонких гелевых нитей, они свисали с плеч аханну, касались пола и тянулись куда-то к задней стене камеры, словно мантия из блестящей полупрозрачной паутины.

Джон навел пистолет на инопланетянина, целясь в его ничего не выражающую физиономию, и демонстративно положил палец на спусковую кнопку.

– Ну! – выкрикнуло существо. – Сагра ну!

Черт, как же плохо без сети… И как прикажете понимать?

Но Джон уже заметил, что аханну безоружен. Его торс защищало что-то вроде кирасы цвета летней листвы. Браслеты на руках, похоже, были из золота. Если только эта пурпурная дрянь у него на спине не опасна…

– Сагра ну, – продолжал инопланетянин. Он по-прежнему полулежал, опираясь на ладони, как йог в позе «кобры». – Га-ме-е’дин!

Дикарь он или не дикарь, но пистолета боится.

– Лучше не дергайся, лягушка, – буркнул Джон. Он догадывался, что его слова кажутся аханну такой же тарабарщиной, но постарался напустить на себя грозный вид. Может быть, инопланетянин поймет хотя бы интонацию.

– Я… не… дергаюсь… лягушка, – произнес аханну. Его голос скрежетал, как рашпиль, а дикция явно хромала, но слова вполне можно было разобрать.

– Господи Иисусе! – пробормотал сержант Дюнн. – Так они и по-английски разговаривают?

– Мы… думаем… говорим, – сказал аханну. – Некоторые из… мы… думаем… говорим…

– Кто «вы»? – жестко спросил капитан Уорхерст, направляя карабин в грудь аханну. – Как вы себя называете?

– Мы… Зу-Дин, – ответило существо, – мы… Божественный Разум.

– Оружия у него нет, – заметил Джон, обращаясь к капитану, но не сводя глаз с пленника. – Это или разведчик, или…

– Или?

– Или офицер, сэр. Не думаю, что это обычный воин.

– Пусть с ним разведка разбирается, – сказал Уорхерст. – Шустер! Эванс! Дамбровский! Отведите нашего друга на вершину пирамиды. Доставьте его в штаб и непременно скажите полковнику, что он говорит по-английски. Исполняйте.

– Есть, сэр!

Морпехи весьма аккуратно подняли инопланетянина и повели наружу.

Уорхерст уже обнаружил кое-что еще, достойное внимания. Единственный предмет в этой маленькой камере, облицованной черным камнем, который мог оказаться каким-то прибором. Предмет около двух метров в поперечнике был подвешен к потолку на кабеле или тросе, слишком тонком, чтобы выдержать его вес. Темно-красная ткань, наброшенная сверху, спадала до самого пола, и понять, что именно находится под ней, было невозможно. Подцепив край драпировки дулом карабина, капитан осторожно потянул, и она соскользнула на пол.

Ткань скрывала черный хрустальный шар, в глубине которого мерцал овальный экран. На экране можно было разглядеть женщину в штатском, которая читала что-то в маленьком электронном блокноте.

– Простите? – проговорил Уорхерст.

Женщина не реагировала. Капитан протянул руку и коснулся основания шара: он верно предположил, что прибор включается прикосновением.

– Прошу прощения, – повторил он.

Женщина подскочила и быстро обернулась. Ее глаза расширились – то ли от ужаса, то ли от удивления.

– Mon Dieu! – воскликнула она и что-то затараторила, явно по-французски.

– Стоп, стоп, – Уорхерст поднял руку, потом сообразил, что снять шлем придется не просто ради светского этикета, и торопливо расстегнул защелки. – У нас тут нет сети, я вас не понимаю… Ух-х-х… Non comprendez, Madame! Понимаете?

Женщина заморгала.

– Я… понимаю, – произнесла она с сильным акцентом. – Я Жизель Дюмон, Сидонийская Исследовательская Группа Квебека. А вы…

– Капитан Уорхерст, Первое Межзвездное Экспедиционное Подразделение Морской пехоты, Первая дивизия сорок четвертого полка, Корпус Морской пехоты ОФР. Можете соединить меня с Военной Коммуникационной Сетью ОФР? Код 1–5-альфа-3-эхо, Приоритет Один…

– Сожалею, мсье, но Всемирная Сеть межпланетных сообщений сейчас не работает. У нас период повышенной солнечной активности…

Джон стоял рядом, и поле устройства сверхсветовой связи его не захватывало. Все логично… Связь между Ллаландом 21185 и огромным подземным комплексом на Марсе была безупречной. Обычные каналы связи, передающие сигналы с Земли на Марс со скоростью света, в подметки не годились этому устройству.

Или… Что там происходило на самом деле? Женщина сказала «Квебек». Квебек был в содружестве с Европейским Союзом еще во время войны с ООН. А что если за эти десять лет дома все изменилось? Изменился курс политики, началась война… И Сидонийский комплекс теперь полностью под контролем ЕС? Черт подери, как бы это выяснить?

Уорхерст продолжал разговаривать с женщиной. В этот момент Джон заметил на полу какой-то предмет. Да, это был кусочек ткани… или сверток… Должно быть, он лежал на коммуникаторе и упал, когда Уорхерст стягивал драпировку.

Джон присел и поднял сверток.

Это был маленький портативный монитор, пятнадцать на двадцать один сантиметр, с крошечной камерой, тонкими проводками прикрепленной к корпусу. А на корпусе было вытеснено:

«Уцелевшие с «Эмиссара», ОФР»

– «Эмиссар», – повторил он вслух.

Уорхерст оторвался от экрана.

– Что там у тебя, морпех?

– Вот, сэр, – Джон протянул ему устройство. – «Эмиссар». Я нашел это на полу.

Капитан задумчиво повертел монитор в руках.

– «Эмиссар», – сказала Кэт Винита. – Это был корабль Посольства Земли, верно? Тот, который сбили?

– Да, верно. Я удивляюсь, кто… – он не договорил. – Боже!

Забыв, что стоит перед сверхсветовым передатчиком, Уорхерст застыл с дисплеем в руке. Джон стоял достаточно близко, чтобы разглядеть на маленьком мониторе лицо, человеческое лицо… Человек выглядел едва ли не более потрясенным, чем Уорхерст.

– Вы пришли! – воскликнул человек. Голос казался тонким и слабым – спикер устройства мощностью не отличался – но слышен вполне ясно. – Боже мой, вы пришли! Мы знали, что вы придете!

– Я капитан Уорхерст, Морская пехота ОФР. Кто вы?

– Ух… простите, сэр. Мастер-сержант Джин Айкен. Морская пехота ОФР. По ходу событий получил назначение на должность в Посольство Земли на Иштар.

– Боже! И где вы сейчас?

Айкен усмехнулся.

– На горе Ахтун, сэр. Ровно в пятидесяти кликах к западу от Нового Шумера. Мы прячемся здесь с тех пор, как Лягушки захватили город.

– Десять лет…

– Я тоже так подсчитал, сэр. Но мы знали, что нас не забудут. Мы знаем, что… морские пехотинцы своих не бросают.

– Оставайтесь на связи, мастер-сержант, – Уорхерст сунул монитор Гарроуэю и шагнул обратно к сверхсветовому передатчику.

– Мадам Дюмон?

– Да, месье. Я не могла разобрать, о чем вы говорите. У вас помехи или интерференция?

– Мои извинения, мадам Дюмон. Произошло нечто неожиданное, и дело не терпит отлагательств. Мы будем поддерживать связь.

– Но, мсье…

– Пошли, ребята.

Какого черта? Недоумевая, Джон последовал за капитаном. Морские пехотинцы покинули Камеры Ока.

Штаб полка

Строение-5, Дипломатический квартал

Новый Шумер, Иштар

19:24 по местному времени

– И эта Дюмон больше ничего не сказала? – настойчиво повторил Рэмси.

– Нет, сэр, – ответил Уорхерст. – Она очень удивилась, когда меня увидела, но была с нами очень любезна. Правда, с Вашингтоном так и не соединила.

Рэмси потер подбородок.

– Не исключено, что она не соврала. Передатчики действительно отказывают из-за вспышек на Солнце. Но мне тут что-то не нравится.

– Мне тоже, сэр. И поэтому я решил ей про это не говорить, – он показал экран, на котором по-прежнему можно было разглядеть бородатое лицо Айкена. – По крайней мере до тех пор, пока вы не разрешите.

– Все правильно, – Рэмси взглянул на Кинга. – Генерал, я предлагаю воздержаться от связи с Землей, пока мы не сможем перевезти уцелевших в квартал.

– Согласен, полковник. Эти «помехи связи» наводят на размышления.

– Итак, мастер-сержант, – Рэмси поднес экран поближе к лицу, – каким путем вы хотите вернуться в квартал?

– По воздуху, если не сложно, сэр, – ответил Айкен. – Когда мы забирали людей из города, хватило трех старых ВКС. Правда, пришлось несколько раз мотаться туда-сюда, чтобы перевезти всех. Потом мы десять лет сидели в джунглях… думаю, силовые элементы у них не в лучшем состоянии. Честно говоря, сейчас это просто куча ржавого железа.

– Нет проблем. Мы отправим к вам «Дракона»… прошу прощения, «стрекозу»… с посадочным модулем. Сколько вас?

Айкен закусил губу.

– Ну, сэр… по полному списку у нас восемнадцать морских пехотинцев и сто пятьдесят восемь штатских. Из них двадцать семь детей.

– Дети? – ахнул Рэмси. – А дети-то у вас откуда?… Ох…

– Прошло десять лет, сэр, – Айкен усмехнулся. – К тому же местные жители хорошо нас приняли.

– Местные…

– Да, сэр. Мы живем в деревне… ну… они называют себя «думу-гур». Вообще дословный перевод – «дитя природы», что-то в этом роде. Но здесь это значит «свободнорожденный».

– Вы имеете в виду людей?! Свободных людей? Которые сбежали от аханну…

– Некоторые – да, сэр. Но большинство всегда были свободными. Это потомки людей, которые ушли от «лягушек»… м-м-м… за последние несколько тысяч лет, как я понимаю. Может быть, вскоре после того, как первых людей завезли сюда в качестве рабов. Они сбежали и основали в джунглях общины. А аханну… они очень резко забираются в такую глушь. Они вообще стараются не вылезать из своих городов и туннельных комплексов.

– Но аханну пытались их вернуть?

– О, только один раз, и то очень давно. Бывает, что банды «лягушек» устраивают на людей охоту. Но «думу-гур» живут в джунглях не одну тысячу лет… Они славные ребята, сэр. Думаю, нашим морпехам есть чему у них поучиться.

– Сколько там местных?

– М-м-м… по последим подсчетам, около сотни. Во всяком случае, в этой деревне.

– Сотня? Сотня свободных иштарских людей?

– Это не единственная деревня, сэр. Сколько их всего, никто не знает. Правительства у них нет, все вопросы решаются на месте. Здесь у них что-то вроде совета рода. Они приютили нас, когда мы бежали из Доджа… простите… я имею в виду, из Нового Шумера. Мы тоже их кое-чему научили. Помогали им совершенствовать оружие и тактику защиты от «лягушек».

– Вы говорите на местном языке?

– Немного. Но у нас есть специалист-ксенолог, доктор Моор. Она многое знает – и о местных людях, и об аханну. Кстати, большинство думу-гир теперь неплохо болтают по-английски. За десять лет выучились.

– Мне кажется, мастер-сержант, экспедиция обязана вам спасением. Кому пришла в голову эта блестящая идея – оставить монитор в Камере Ока?

Айкен улыбнулся.

– Мне, сэр. Я не сомневался, что морская пехота примчится на выручку. И первым делом постарается отбить Камеру Ока, чтобы связаться с Землей. Один из местных, Купатин, вызвался пробраться туда и подсунуть дисплей куда нужно. Со своей татуировкой и прочими штуками он вполне мог сойти за Сэг-ура – в отличие от меня, например. Мы это провернули где-то… где-то год назад. Когда поняли, что ваши ребята должны появиться со дня на день. Знаете, сэр, я действительно в это верил. Что вы явитесь и спасете наши несчастные задницы.

– Конечно, конечно… Это вы здорово придумали… Ладно, высылаем за вами «стрекозу». Пожалуйста, доложите… кто из морских пехотинцев и сотрудников Посольства хочет прибыть сюда. Мы были бы особенно рады видеть доктора Моор… если это возможно.

– Я уверен, что да, сэр, – он усмехнулся. – Так случилось, что эта леди несколько лет назад стала моей женой.

– Очень рад. Мои поздравления.

– Благодарю вас, сэр. Кстати, многие из наших вступили в брак с местными людьми. Не думаю, что с этим будут какие-то проблемы. Знаете, в чем самая большая разница между людьми с Земли и сэг-ура? У них совершенно разная психология. Но к думу-гир это не относится. Мы очень быстро нашли общий язык.

Гэвин Норрис, который до сих пор молча слушал этот разговор, подошел к столу.

– Мастер-сержант Айкен, – произнес он, слегка повернув к себе экран. – Среди уцелевших нет человека по имени Рэндольф Карлтон?

– А кто вы такой?

– Представитель фирмы «Пан-Терра Динамикс» на этой планете.

– А, ясно… Да, Карлтон у нас.

– Можете попросить его, чтобы он подошел?

Айкен вопросительно взглянул на Рэмси, и полковник кивнул.

– Позовите его, мастер-сержант. Увидимся через несколько часов.

– Это просто чудо, полковник, – Айкен все еще не мог успокоиться. – Черт возьми, просто чудо! Мы торчали здесь пять лет, с тех пор как «Эмиссар» приземлился на эту планетку, а потом еще десять лет в джунглях… Знаете, что я вам скажу, сэр? Когда пятнадцать лет видишь одни и те же лица, это начинает доставать.

– Скоро увидимся, мастер-сержант. Жду вас в Новом Шумере.

Полковник повернулся к Уорхерсту и покачал головой.

– Это действительно чудо! Если бы никто из ваших ребят не заметил эту штуку…

– Конечно, сэр. Правда, Айкен говорит, что они нас ждали… Думаю, у них есть свои глаза в Новом Шумере, так что наше появление не прошло незамеченным. Так или иначе, мы бы друг друга нашли.

– Согласен. Ладно, что ни делается, все к лучшему. Нам как раз нужны люди, которые хорошо знают иштарский… – полковник оглянулся и посмотрел на пленного аханну, которого захватили в Камере Ока. Тот сидел в кресле, крепко привязанный к ножкам и подлокотникам, и его физиономия выглядела совершенно непроницаемой.

– Говорите, вы слышали, как этот молодой человек говорит по-английски? – спросил генерал Кинг. – Лично я от него не услышал ничего, кроме какого-то лепета.

– Да, сэр. Ясно… С тех пор, как мы привели его сюда?

– Нет. С тех пор, как я велел ребятам его искупать.

– Сэр?

– Он был весь в каком-то желе. Понятия не имею, что это такое, может быть, слизь… Такая красная, мне показалось, что это кровь, и я велел санитарам его отмыть…