Текст книги "Звездные Морпехи"

Автор книги: Йен Дуглас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 26 страниц)

– Похоже, что эта штука хочет затянуть нас поглубже, – произнес капрал Коллеско после того, как слева открылся зев очередного прохода, который вел именно в нужном направлении.

– Не совсем, – возразил Гарроуэй. – Скорее мы получаем то, что нам нужно вокруг нас, однако ксулский разум контролирует ситуацию. Дьявольщина…

– Что?

– Консенсуальная действительность.

– Как ты сказал?

– Не обращай внимания. Двигайся быстрее.

Эта мысль не давала ему покоя. Когда морпехам нужно было, чтобы открылся какой-то путь, он открывался, хотя стены продолжали изрыгать боевые машины разных типов, вынуждая атакующих прокладывать себе дорогу огнем из всех видов имевшегося у них оружия. Гарроуэю вспомнился разговор в столовой на Земле. Это было давно, пару веков назад. Он, Кроум и еще один пилот корпуса морской пехоты болтали о квантовой физике и том, как ксулы творят свои дьявольские штучки.

Убеждение?

‹Да, – подумал он. – Мне нужно, чтобы открылся туннель, идущий курсом один-восемь-пять, и он открывается. Дикость какая-то›.

Внезапно это предположение показалось ему совершенно правдоподобным.

Однако оно нуждалось в проверке.

– Прямо на нас двигается группа ‹Браво›. Относительный курс один-восемь-пять! – воскликнул сержант Джамбастиани. – Их засек мой датчик глубокого зондирования!

– Я вижу их. – Он увидел зеленые точки на тактическом дисплее примерно в двадцати метрах сзади. Их разделяла массивная стена туннеля. Они улавливали вибрации, производимые их движениями, тепло, излучаемое их бронекостюмами, но не могли связаться с ними напрямую.

– Давайте попытаемся сделать одну вещь, каждый из нас! Нам нужен туннель между нами и группой ‹Браво›! Значит, он должен быть. Давайте представим, что он открывается для нас.

– Виски, Танго, Фокс! – произнес Вальдес. Это была старая фонетическая скороговорка. Древняя армейская шутка, означавшая ‹Какого хрена?›.

– Сейчас не время объяснять. Просто поверь, что это возможно!

Стена извилистого коридора у них за спиной начала таять. Ее части сдвигались, перемещались, перегруппировывались, образуя отверстие нового туннеля. Через несколько секунд оттуда появилась фигура в бронекостюме. На запрос сенсора пришел ответ электронного идентификатора. Это была Кроум. За ней последовали другие бойцы с оружием на изготовку.

– Слава богу! – воскликнула Кроум. – Мы уже подумали, что никогда не доберемся до вас!

– Именно поэтому у вас ничего не получалось, – сказал Гарроуэй.

– Вот как?

– Ладно, об этом потом. А пока организуй круговую оборону!

Так, стало быть, сработало…

– Квинси! – мысленно произнес он, соединяясь по системе ментальной связи со взводным ИскИном. – Квинси! Где он там? Ты слышишь меня?

Квинси-5 был лишь паучком локальной сети, крошечным фрагментом основной системы управления и связи компьютеров, установленных в бронекостюмах морпехов и в их десантных модулях, пристыковавшихся к станции ксулов. Слишком ограниченный объем памяти не позволял ему быть по-настоящему высокоинтеллектуальным виртуальным существом, осознающим себя таковым. Однако Квинси имел доступ к значительному объему информации и мог делать выводы, хотя и в очень узком диапазоне параметрических данных. Его главной целью было оказание помощи в установлении электронной связи между морпехами, разбросанными по всему пространству зоны высадки, координации их действий, а также установлении связи между десантируемыми группами и основными силами штурмовой группы. У Квинси была и еще одна задача, носившая дополнительный, второстепенный характер, что, однако, не уменьшало ее значения. Она заключалась в проникновении в ксулский аналог компьютерной системы, в виртуальный мир этой станции, чтобы попытаться расстрелять файлы данных, закрыть системы, короче говоря, совершить акты электронного саботажа в любых доступных формах. В этом отношении Квинси-5 был исключительно навороченным сложным компьютерным вирусом.

– Готов, – мысленно услышал Гарроуэй ровный безучастный голос Квинси-5.

– Квинси! – произнес Гарроуэй. – Запиши мои слова для передачи!

– Я готов.

– Ксулы обладают технологией, которая позволяет им подключаться к базовому состоянию реальности и напрямую изменять материю и энергию. Это какое-то поле или квантовый эффект, который работает от убеждения. Или, может быть, желания! Что бы это ни было, оно локально изменяет форму материи. То есть как бы переписывает базовую программу для материи!

Теперь, когда он подумал об этом, все стало на свои места. Ведь этот же самый эффект наблюдался и тогда, когда они проникли на корабль ксулов, вторгшийся в Солнечную систему в прошлом субъективном феврале. Тогда они сочли это просто невероятным везением. Но им удалось заложить взрывные устройства и выбраться оттуда живыми, ускользнув от ксулских боевых машин.

То есть как бы ускользнув…

– Ты понимаешь это, Квинси? Ты можешь соотнести это с какими-то имеющимися у тебя данными.

– Понимаю. Соотнесение потребует связи с хозяевами-аватарами на более высоком уровне.

– Передай это, когда у тебя появится возможность. С пометкой ‹срочно›.

– Принято.

Как и следовало ожидать, окружавшие их стены наглухо блокировали каналы связи. Сообщение Гарроуэя однако будет храниться в оперативной памяти компьютеров, вмонтированных в бронекостюмы всех морпехов, находившихся в радиусе действия передатчика Гарроуэя, и как только кто-нибудь из них окажется достаточно близко к поверхности станции, связь с любым десантным модулем, пристыкованным там, будет установлена автоматически. Все сообщение, сжатое в импульс, будет практически мгновенно передано всем остальным морским пехотинцам, находящимся в зоне действия сигнала, а также на все аэрокосмические аппараты, которые располагаются в районе ксулской крепости и пенетраторы F-8, несущие боевое дежурство у Врат.

На мгновение он предположил, что может пожелать, чтобы появились каналы прямой связи. Может быть, сработает… Гарроуэй попытался связаться со своим десантным модулем… однако безрезультатно. И все же попытка дала результат, пусть и ограниченный рамками непосредственной близости, то есть несколькими десятками метров.

– Всем слушать меня! – приказал он по каналу оперативной связи. – Мы можем сделать так, что эти проходы будут трансформироваться в зависимости от хода наших мыслей, от наших желаний. Используя ваши навыки в вейджи-до, сосредоточьтесь на одном: перед нами должен открыться широкий прямой коридор, ведущий в самое сердце этой штуковины!

И тогда стена впереди совсем рядом исчезла, превратившись в ничто. За ней лежал путь в бездну, сводчатый проход, за которым была пустота. У них под ногами зияла пропасть, каньон полкилометра шириной. Его дно терялось в темноте, далеко внизу.

– Это, – сказал Гарроуэй, – именно то, что мы искали. Отлично, морпехи! За работу! Закладывайте фугас!

Разумеется, у них не было полной уверенности в том, что ксулы не смогут нейтрализовать разрушающие факторы ядерных взрывов, однако выяснить это можно было лишь одним-единственным способом.

* * *

Штурмовая группа ‹Триполи›, Ударное подразделение ‹Крыло›, Звездные врата, Звездная система Край Ночи, 10:08 по бортовому времени

‹Небесный дракон› Маверика наконец-то стал реагировать на его терпеливые, методичные попытки заставить аппарат выполнять команды. Он перестал кувыркаться и крутиться вокруг своей оси и опять полетел по направлению к ставшему крошечному кольцу звездных врат Края Ночи. Он мог видеть как Врата, так и охранявшую их крепость. Издали она казалась совсем маленькой на бесконечно сложном, богато усыпанном звездами фоне галактических спиралей. Теперь Эллиоту стало ясно, как крепость засекла десантные модули еще на дальних рубежах – они четко выделялись на фоне звезд.

Он думал, что у него все еще достаточно реактивной массы, чтобы вернуться к Вратам, однако требовался и определенный запас сверх необходимого. Значит, придется расходовать его очень экономно. Судя по всему, сражение у крепости было в самом разгаре. Беззвучные вспышки отмечали удары лазеров по крепости. Маленькие светлые точки, которые появлялись и тут же гасли, означали гибель космических истребителей корпуса морской пехоты.

Он должен вернуться туда.

Однако в мозгу заморгал предупреждающий сигнал, и Эллиот открыл новое ментальное окно, загружая информацию, поступавшую с беспилотных космических зондов-разведчиков, широкая сеть которых раскинулась на дальних и ближних подступах к крепости.

Наверное, в пенетраторах там у Врат отслеживают ситуацию и получают эти же самые данные… И все же на тот случай, если они слишком заняты, чтобы обратить должное внимание…

– Участок ‹Триполи›! Говорит синий ноль-пять! Вы слышите меня?

Ответа не последовало. Все верно, у них сейчас забот полон рот.

– Участок ‹Триполи›! Говорит синий ноль-пять! Вы слышите меня?

– Синий ноль-пять! Говорит ‹Триполи›! – Слова были сильно искажены статическими помехами почти до неузнаваемости. – Что у вас?

– Посмотрите на ваш монитор обзора периметра! – возбужденно проговорил он. – Нам грозят большие неприятности!

– Синий ноль-пять, доложите обстановку! Прием.

– Да не моя это обстановка, а ваша! Посмотрите на участок ‹Триполи›! Это же флот ксулов! Они оставили ‹Триполи› и на огромной скорости двигаются прямо на вас!

Ксулские космические крейсеры, как минимум два десятка, появились совершенно внезапно из ниоткуда и теперь шли на сближение со звездными вратами. Как кавалерия, спешащая на помощь пехотинцам.

Вражеская кавалерия…

Глава 21

Штаб операции ‹Триполи›, Флагманский корабль ‹Гендерсон›, Звездные врата системы Сириуса, 10:10 по бортовому времени

‹Теперь, – подумал генерал Гарроуэй, – все свелось к суровому испытанию. Выиграет тот, кто придет к цели первым. Проигравшего ожидают катастрофические последствия›.

Известие о том, что подразделения ксулского флота в данную минуту находятся по другую сторону соединенных звездных врат, было если не долгожданным, то во всяком случае не неожиданным. Грандиозный всеобъемлющий план операции ‹Морской огонь›, впервые предложенный стратегами ВМС и корпуса морской пехоты несколько объективных месяцев назад, а затем подвергшийся бесконечным дополнениям и доработкам, допускал, что некоторая часть ксулского флота придет в движение после сообщения о том, что крепость, охраняющая Врата, подверглась нападению.

Беспилотные зонды-разведчики сообщили, что к звездным вратам Края Ночи и крепости приближаются двадцать три ксулских корабля. В ментальном окне Гарроуэя появилось их относительное местоположение – они летели строем в форме неровного конуса, острый конец которого был направлена на Врата. Космические истребители VFA-412 рассеялись во всех направлениях, будучи не в силах противостоять надвигающейся армаде исполинских инопланетных кораблей. В предстоящем сражении им не отводилось практически никакой роли. Они не могли ничего сделать, даже слегка замедлить движение ксулских монстров, и Гарроуэй вовсе не хотел, чтобы они бесцельно расстались с жизнью. Итак уже слишком много землян превратилось в ничто, в ослепительно белые вспышки, безжалостно уничтоженные лучевым оружием ксулов.

Гарроуэй задал себе вопрос: а что, если вражеские корабли обратят собственное оружие против своей же крепости? Они знали о противнике крайне мало, и с его точки зрения это было недостатком еще более серьезным, чем огромный разрыв в уровне технологии. Люди, как образец существования разумной материи, были им не по вкусу, в этом нет никаких сомнений. Они действовали скорее как машины или нечто вроде пчелиного роя или муравейника, и уничтожение крепости у Врат с несколькими сотнями морских пехотинцев на борту вполне могло показаться чуть ли не идеальным обменом с их непостижимой для сознания землян точки зрения.

И все же они, похоже, пребывали в недоумении и не торопились действовать. Ах, если бы только можно было задержать их продвижение еще на несколько минут! Какая досада, что у него пока нет никакой информации о штурмовой группе ‹Филадельфия›. Морские пехотинцы оказались полностью предоставлены сами себе. С той минуты, как они проникли в корпус ксулской крепости, от них не поступало никаких сообщений. Впрочем, ничего удивительного. Металл, из которого была построена крепость, обладал отражающими свойствами, и поэтому корпус служил своего рода экраном, наглухо блокировавшим все виды электронной связи. Возможно, дело даже не в металле, а в каком-то другом технологическом аспекте.

Он сверился со схемой, на которой было обозначено развертывание космического флота землян. Зеленые символы, обозначавшие корабли ударного соединения ‹Морской огонь› висели неподвижно на стороне звездной системы Сириуса, образуя кольцо, которое окружало огромный круглый зев Врат. Все были на своих местах, то есть на достаточном удалении от выходного отверстия, однако располагались таким образом, что их хвостовые части были нацелены точно в центр прохода.

Сражение 2170 года продемонстрировало, что ксулский корабль, будь он хоть в милю длиной, не является неуязвимым, и его можно уничтожить оружием, имеющимся в распоряжении землян, причем это была, строго говоря, импровизация. Энергетические установки, которыми были оснащены звездолеты землян, работали на реактивной массе в виде воды и использовали энергию, получаемую из твердого вакуума, запас которой практически безграничен, для преобразования воды в плазму, выходящую из хвостовой части и ускоряющуюся почти до скорости света.

Эти заряженные частицы помимо создания тяги, необходимой для того, чтобы космические корабли ускорялись до скорости, близкой к скорости света, могли сами по себе служить смертельным оружием. Сейчас центр звездных врат Сириуса являлся нулевой точкой, в которой должны сойтись потоки заряженных частиц, исходящих из главных силовых установок семнадцати звездолетов. Их позиции выбирались с тем расчетом, чтобы взять под интенсивный перекрестный обстрел пучками высококонцентрированной энергии любой ксулский корабль, который вздумает сунуть нос на эту сторону.

На схеме отчетливо просматривались и астероидные корабли Номмо, находившиеся почти в двухстах километрах. В толще врат Сириуса до сих пор обитали Номмо, и Гарроуэй знал об этом, однако за последние несколько недель они постарались эвакуировать как можно большее количество своих соплеменников в мало заселенные пространства.

Несмотря на добрые намерения Гарроуэя в отношении Номмо, благодетелей человечества, сражение, которое сейчас разворачивалось, могло закончиться полным уничтожением врат Сириуса… и не в результате диверсии, устроенной морпехами, а явившись прямым и непосредственным следствием высвобождения невообразимого количества разрушительной энергии. Если ксулы пройдут, и корабли землян вступят в схватку с ними, в числе первых объектов, которым может быть нанесен невосполнимый ущерб, неминуемо окажутся и врата Сириуса.

– Квинси! – произнес он. – Передай тактическую ситуацию ‹Бесстрашному›. Рекомендуй последовательность-3.

– Я постоянно держу ‹Бесстрашного› в курсе оперативной обстановки, – ответил ИскИн бесстрастным голосом. – Ваши рекомендации были только что переданы. Ответа пока не последовало.

– Сколько осталось? Я имею в виду, сколько времени осталось до их прибытия сюда?

– Пять тысяч сорок секунд.

Осталось восемьдесят четыре минуты. Черт возьми, времени в обрез. Бой будет вестись с ближней дистанции, и его исход непредсказуем.

* * *

Космический транспорт ‹Бесстрашный›, Система Сириус, На подлете к звездным вратам, 10:13 по бортовому времени

Квинси еще раз проверил все системы. Результаты нельзя было назвать утешительными. ‹Бесстрашный› подвергся нагрузке, далеко превосходившей параметры, на которые была рассчитана его конструкция, и сейчас назревала критическая ситуация, грозившая перерасти в полный отказ всех систем.

Будь крошка ИскИн способен на человеческие эмоции – а бортовые компьютеры ‹Бесстрашного› просто не обладали нужной для этого оперативной емкостью, – Квинси наверняка испытал бы гордость за этот довольно старый космический корабль, который так достойно сносил удары судьбы, во всяком случае пока. Возможно, он испытывал бы тревогу относительно того, сможет ли ‹Бесстрашный› выполнить задачи в соответствии с тем коротким перечнем, который еще ожидает своего исполнения.

Из информации, поступившей через сенсоры, Квинси-4 заключил, что вселенная выглядит очень странно. Благодаря силовой установке нового типа с инерциальным демпфером, развившей мощность в несколько сотен грав и работавшей в режиме разгона три недели, ‹Бесстрашный› в данный момент двигался со скоростью, которая лишь на крошечную величину отставала от скорости света. Всего лишь на одну сотую процента отставал он от этой абсолютной скорости, недостижимой для любого реально существующего объекта, обладающего массой. Вся обозримая вселенная была сжата в кольцо, окружающее его носовую часть. Свет всех звезд сконцентрировался в узком диапазоне. Самая крайняя часть этого диапазона обладала исключительной яркостью на оптических длинах волн. Свет, исходивший от самого Сириуса в диапазонах радио– и инфракрасных волн, приобретал синеватый оттенок, преобразуясь в видимый.

Вообще-то при наличии острого зрения было бы нетрудно заметить, что кольцо вокруг света, излучаемого Сириусом, сияло на одном краю гораздо ярче и сочнее, чем на другом, поскольку ‹Бесстрашный› взял курс не на саму звезду, а на все еще невидимую точку сбоку от нее.

Врата Сириуса.

Только искусственный разум, обладающий значительной гибкостью и мощью, мог вывести ‹Бесстрашного› на такой точный курс, а затем удержать на нем и обеспечить такое невероятное ускорение, однако Квинси-4 не испытывал никакой гордости по этому поводу. Его более мощные и сложные собратья по искусственному разуму могли бы испытать подобное чувство – им, во всяком случае, хотя бы более или менее убедительно сымитировали его, однако программа Квинси-4 не обладала достаточной для таких вычурностей мощью. Очевидно, программисты не видели в этом особой необходимости. Все, что Квинси-4 должен был делать, это пилотировать ‹Бесстрашный›, начиная со старта, взятого с орбиты Марса, и до промежуточной точки рандеву с ударным соединением, прибывшим в систему Сириуса три недели назад, и наконец, на этом финальном отрезке маршрута.

‹Бесстрашный› перестал двигаться в режиме ускорения совсем недавно, однако сколько именно прошло времени? Этот вопрос таил в себе сложность, являясь спорным как с точки зрения философа, так и физика. Корабль начал двигаться с ускорением к звездным вратам из точки, находившейся в двух световых неделях от Врат три недели назад. Проведя расчеты на основании навигационных данных, полученных с других кораблей ударного соединения, Квинси-4 несколько раз корректировал курс корабля, смещая его то в одну, то в другую сторону, направляя точно в центр прохода. Грубо говоря, это равносильно попытке вдеть нитку в угольное ушко, когда игла находится в неподвижном положении в Нью-Йорке, а человек, держащий нитку, прибыл туда на сверхзвуковом суборбитальном транспорте, который вылетел из международного аэропорта Токио часом раньше.

Такие чудеса не под силу человеческому интеллекту. В этом процессе участвовало слишком много переменных величин. Сам навигационный процесс зависел от точного определения сигналов и данных, поступавших от цели с сильным искаженным сдвигом в синюю сторону спектра в результате полета на скорости близкой к скорости света. Он требовал как восприятия, так и действий, далеко выходящих за рамки возможностей человеческого мозга.

До прибытия к цели остается восемьдесят три минуты объективного времени.

Объективное время. При такой скорости восемьдесят три минуты объективного времени истекали менее чем за минуту субъективного.

* * *

Штурмовая группа ‹Триполи›, Подразделение ‹Альфа›, Цель ‹Филадельфия›, Звездная система Край Ночи, 10:14 по бортовому времени

Трэвис Гарроуэй готовился к прыжку в пустоту. Лазерное обследование бездны, разверзшейся у него под ногами, показало, что ее глубина составляет около пяти километров. Прыжок, точнее, свободное падение прямо в самое нутро монстра.

– Черт возьми, Триггер, – воскликнула Кроум по каналу индивидуальной связи. – Ты не должен делать это!

– Нет, должен, – возразил он. – Если уж я отдаю приказы, значит, должен делать то же самое, что требую от подчиненных. Я не могу командовать, отсиживаясь за их спинами.

Его бойцы заслуживали лучшего отношения.

– Тогда я тоже иду с тобой!

– Ни в коем случае! Ты будешь прикрывать нас здесь и поможешь нам выбраться из этой хреновины, когда наступит нужный час.

– Черт побери, Триггер!..

– Хватит об этом! – протянув руку, он коснулся того места на бронекостюме, под которым скрывалось ее плечо. – Не волнуйся, дорогая. Не пройдет и минуты, как я снова окажусь рядом с тобой.

Он не стал, конечно, раскручивать тему дальше, то есть говорить о том, что то, что должно произойти, сделает их возвращение весьма проблематичным. Ведь времени, чтобы успеть убраться отсюда, у них будет в обрез.

Гарроуэй посмотрел сначала налево, затем направо. С обеих сторон от него стояло по девять морпехов в одинаковом снаряжении. Они застыли на краю бездны и, повернув головы к нему, напряженно ожидали команды к прыжку.

Численность их небольшой группы выросла до пятидесяти трех бойцов. Это был уже почти взвод. У десяти морпехов имелись ранцевые ядерные устройства К-94. Однако офицеров среди них не было. Старшим из младших командиров оказался в данный момент Гарроуэй. А он не собирался отправлять их на такое дело, на которое не пошел бы сам.

– Приготовиться! – скомандовал он по тактическому каналу связи. – Вперед, псы дьявола!

– Ур-ра! – ответил ему нестройный хор голосов.

Гарроуэй слегка натянул шнур из моноволокна, присоединенный кремням бронекостюма, и наклонился вперед. Затем, оттолкнувшись ногами, бросился головой вниз, в пропасть. В руках он держал ранец с ядерным фугасом, который уже успел активировать. Оставалось только включить таймер. Отдав команду по каналу ментальной связи, он включил миниатюрные ракетные двигатели, установленные на спинной части бронекостюма, решив придать себе ускорение.

За ним последовали и остальные морпехи, имевшие такие же переносные ядерные фугасы. Они ныряли в пропасть с закрепленными на спине страховочными фалами, которые извивались в безвоздушном пространстве, как нити с катушки.

‹Никому их них не суждено выбраться отсюда живым›, – подумал Гарроуэй, медленно падая в глубины крепости. Мысль была неприятной, и он попытался отогнать ее.

Спасение было возможно, однако в данный момент не это тревожило его в первую очередь.

В действительности спасение и выход из-под удара всегда являлись второстепенным аспектом операционного плана штурмовой группы. Эта фаза давалась с трудом уже на стадии планирования, когда они, моделируя различные ситуации, были все же в состоянии обеспечить развертывание кораблей штурмового подразделения в боевые порядки и достижение ими поверхности крепости, а затем концентрированное десантирование.

Увы, им не удалось скоординировать действия во время штурма крепости. Да и как это можно было сделать, если десантным модулям пришлось совершать разнообразные маневры, преодолевая плотную противокосмическую оборону ксулов. В результате они оказались разбросанными по огромному пространству. Затем уже внутри крепости отдельным морпехам пришлось изрядно попотеть, чтобы соединиться со своими боевыми товарищами. Вдобавок им не удалось найти ни одного офицера среди тех, кому все-таки посчастливилось ускользнуть от смертоносных лучей врага. Мелер погиб на подходе к цели. Не было также обнаружено никаких следов лейтенантов Костигана и Форда. Пока что, насколько было известно Гарроуэю, из состава объединенной ударной группы численностью в четыреста пятьдесят бойцов в наличии осталось сорок шесть морпехов.

Полсотни морпехов против защитников ксулской крепости. Шансы на победу не слишком велики.

Однако в данный момент лишь одна вещь являлась для них абсолютной истиной, имевшей главенствующее значение – установить как можно больше ядерных фугасов внутри вражеского форпоста на как можно большей глубине. Если же в конце всего этого им удастся выйти из-под ответного удара и благополучно эвакуироваться, тем лучше. Каждый боец штурмовой группы понимал: они явились сюда совсем не для того, чтобы думать о спасении собственной шкуры. Как им уже не раз объяснялось на инструктажах, глубокое проникновение в ксулскую крепость давало наилучший шанс ее уничтожить. Он вспомнил, что ему удалось мельком увидеть на пути из десантного модуля: большие воронки, появившиеся на поверхности ксулского монстра в результате ударов космических боевых кораблей землян, начали затягиваться, а затем полностью исчезли. Кроме того, станцию, похоже, окружало своего рода защитное поле, которое минимизировало последствия взрывов. Также, как и ксулский корабль, вторгшийся в Пояс астероидов, крепость могла свободно выдерживать ядерные взрывы, происходящие на ее поверхности или рядом с ней, что делало ядерную бомбардировку совершенно неэффективной.

Однако десять ядерных фугасов, взорванных на глубине ста метров или более, должны нанести такой ущерб сооружению, что регенерация станет невозможной или по меньшей мере займет очень много времени.

Интересно, подумал он, насколько все это зависит от его убеждения в неизбежности подобного исхода?

А что, если такая убежденность сделает их спасение не таким уж и невозможным, увеличатся ли шансы остаться в живых?

Вера перемешивалась со страхом и решимостью. Гарроуэй и девять морпехов-добровольцев опускались все глубже и глубже во мрак бездны, паря головой вниз и сжимая ранцы с фугасами словно волшебные талисманы. Было бы совсем неплохо, думал он, установить заряды на глубине пяти или даже шести километров, однако на этом пути их могли поджидать крайне неприятные сюрпризы. Пока что оборонительные действия ксулов носили разрозненный и локальный характер. Очевидно, это было связано с тем, что в настоящее время они заняты борьбой с аэрокосмическими силами землян, атаковавшими извне. Однако вряд ли стоило рассчитывать на то, что обстоятельства будут и дальше складываться в их пользу.

Спуск казался неким феерическим действом. Стены пропасти искрились энергией неизвестного происхождения. Когда он смотрел на них, возникало впечатление, что они плывут и двигаются. Поверхность стен была гладкой, но неровной, усеянной крупными многоугольниками с острыми углами различных форм и размеров, которые, казалось, плыли, двигались и наезжали один на другой, представляя собой странную, переменчивую картину – пародию на живой организм.

Он двигался слишком быстро, чтобы рассмотреть детали. Он знал, что аппаратура, вмонтированная в бронекостюм, записывает все, что встречается глазу. Гарроуэй надеялся, что ученые смогут извлечь из этих записей хотя бы какую-то пользу.

Конечно, при условии, что ему удастся доставить эти записи в целости и сохранности.

Впереди из стены вырастал выступ, который, очевидно, вместе со стеной окружал то пространство, что воспринималось ими как бездна. Выступ терялся с обеих сторон в непроглядной темноте. Перекувырнувшись, он изменил положение тела так, чтобы падать ногами вниз, после чего включил двигатели бронекостюма на пару секунд. Это резко замедлило падение. Затем он изменил траекторию полета и оказался рядом со стеной, чуть выше выступа. Через мгновение ноги уперлись в выступ, и падение прекратилось. Остальные морпехи последовали его примеру и вскоре стояли на узком выступе, который прогибался у них под ногами как поролоновая губка.

– Кроум! На какой глубине мы находимся?

– Двести метров.

– Отлично, – отозвался Гарроуэй, осторожно поворачиваясь лицом к стене. – Мы заложим их здесь.

– Триггер! – крикнула Кроум, оставшаяся наверху. – Поторопись! К вам идут гости!

Он бросил взгляд на дисплей оперативной обстановки, затем повернулся и посмотрел в пропасть. Там были какие-то предметы, тускло поблескивавшие в свете прожекторов, направленных на них сверху морпехами. Похожие на картофелины машины и другие более крупные устройства-роботы с блестящими глазами-линзами. Они подбирались к землянам все ближе и ближе.

– Прикройте нас! – крикнул Гарроуэй, и темноту прорезали яркие искры и вспышки, когда группа, которую возглавляла Кроум, открыла огонь по отдельным монстрам искусственного мира ксулов из плазменных пистолетов, лазерных винтовок и кинетических карабинов. Гарроуэй не обращал больше на это внимания: у его команды и без того хватало забот с закладкой ядерных фугасов.

Однако сначала нужно было проделать в стене отверстия. Эту задачу предстояло выполнить при помощи нанодисемблеров, входивших в комплект снаряжения морпехов. Они пришлепнули их к стене бездонного колодца чуть выше выступа, на котором стояли, и ментально активировали. Нанодисемблеры тотчас начали вгрызаться в твердую как алмаз стену, разлагая материал, из которого она состояла, на первородные элементы. Этот процесс сопровождался выделением постепенно увеличивавшихся облачков пыли и различных газов.

Старший стрелок Томас Юнт, работавший со своим нанодисемблером, неожиданно дернулся и вскрикнул. Раскаленная добела плазма обволокла его ноги. Он оттолкнулся от стены, в панике замахав руками.

Капрал Исли прыгнул с выступа вслед за ним, схватив Юнта за ремни бронекостюма. Он включил реактивный двигатель малой тяги и через несколько секунд опять оказался на выступе рядом с Юнтом. В это же самое мгновение сержант Крокер и младший капрал Хатчинсон стали жертвами лазерного импульса. Их бронекостюмы во многих местах превратились в оплавленные лохмотья, а вместо воздуха в скафандры тут же ворвался вакуум вперемежку с кровавым туманом и слипшимися ошметками окровавленной плоти.

– Продолжайте работать! Живее! – скомандовал Гарроуэй. – Закладывайте фугасы!

Все, что произошло в следующую секунду, показалось ему сущим кошмаром. Ксулские боевые машины усилили натиск. Им удалось сорвать с уступа Гроунмена и Кинана. Капрал Трейси Фитцпатрик поспешно запихнула свой К-94 в отверстие, зиявшее в стене перед Гарроуэем, и тут же взвизгнула и скорчилась от боли. Ее правая рука и плечо были охвачены плазменным пламенем.

Гарроуэй заложил фугас, повернулся и, схватив Фитцпатрик, пригнул ее левой рукой. В правой он держал гаусс-карабин, ствол которого был направлен на приближавшихся ксулских монстров. После отданной им ментальной команды в надвигающуюся толпу инопланетных тварей ударил залп высоскоростных пуль с нанопокрытием. Нанодисемблеры принялись поедать то, что оставалось от роботов. Невидимые облака этого вещества, распыленные позади ксулских боевых машин, наступавших в первых рядах, проникали внутрь других механических тварей, въедаясь в их блестящую металлокерамическую скорлупу.