Текст книги "По головам - 4 (СИ)"

Автор книги: Ярослав Георгиевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 26 страниц)

По головам – 4

Глава 1

Хельга Миронова стояла перед огромным панорамным окном и задумчиво глядела вниз, на огни раскинувшегося под ногами большого города.

Лёгкий домашний халат тёмно-зелёного цвета был небрежно распахнут. Лицо женщины и белая полоска обнажённой кожи, от шеи и ниже, светлым пятном отражались в тёмном стекле.

Хельга могла без страха для чести целыми днями стоять так, хоть полностью голая. Ни один лучик света не в силах был покинуть апартаменты на верхнем этаже небоскрёба, принадлежащего роду. Множество экранов, невидимых глазу силовых полей и других ухищрений обеспечивали конфиденциальность и безопасность всех, находящихся внутри.

Никто даже случайно не мог восхититься красотой ухоженного тела женщины и обманчивой простотой её баснословно дорогого халата.

Никто, кроме мужа, который неслышно подошёл и встал позади. Рядом со светлой полоской тела Хельги появилось чуть более тёмное и заметно превосходящее её размерами пятно мускулистой мужской фигуры. В отличие от законной супруги, глава рода Наум Гаевич не утруждал себя необходимостью носить дома хоть какую-то одежду.

Несколько минут они стояли молча. Потом Хельга, не оборачиваясь и лишь посмотрев в лицо отражению мужа, процедила:

– Ненавижу.

– Знаю, – спокойно ответил Наум, взял её за плечи и притянул к себе.

Хельга с неохотой, не сразу, но поддалась, облокотилась спиной на грудь мужа и даже немного расслабилась.

Так они постояли ещё немного.

– Мы в заднице, – Хельга вдруг резко развернулась.

Скинув с себя ладони супруга, она не обратила ровным счётом никакого внимания на то, что вместе с ними скинула и халат – да это было и не важно. Глаза женщины лихорадочно блестели, а грудь взволнованно вздымалась.

– Знаю, – Миронов посмотрел на жену, а после перевёл взгляд на окно и задумчиво уставился вдаль, на заполонивший дороги поток машин и на габаритные огни снующих между высотными домами флаеров.

– Так не должно было получиться. Всё же было рассчитано! – Хельга легонько ударила мужа кулачком в грудь и уткнулась лбом ему в плечо, сама шагнув навстречу.

Наум на мгновение прикрыл глаза и ответил:

– Знаю. Так бывает. Не всегда планы работают…

– Проклятые родственники! Даже после уничтожения рода умудряются гадить мне. Даже сейчас. Вот как, как такое могло произойти?..

– Род не уничтожен.

– Да… Не уничтожен. Проклятый малолетка! Вот что, что с ним не так? Почему ему так везёт? Кто ему помогает? Какие жертвы приносились, каким богам, и кем, чтобы он смог настолько смешать нам все карты?

– Боюсь, этого нам никто не скажет.

– Конечно, не скажет! Мы должны узнать сами…

– Делается всё возможное. Мы постарались внедрить агентов и к Огневым, и тем более к Белым. Результатов пока нет… Ты знаешь это всё не хуже меня.

– Знаю. Но надо делать не только всё возможное, но и невозможное! Надо рыть землю, вручную выталкивать ракеты на орбиту! Завершить, провались оно всё в Преисподнюю, начатое! Раз уж ввязались в это… Иначе – нам конец. Мы стали посмешищем для остальных. Я почти слышу эти шепотки за спинами. Кощеевы, Романцевы и Парашаевы предъявляют претензии за те потери, которые понесли их семьи. И, Кровавые – они в своём праве!..

– Абсолютно. Окончательная смерть, Хель… Какая ирония, а? Нас бьют нашим же оружием!

– Перестань, Наум. Не вижу ничего смешного! Ситуация сложилась хуже некуда. А что до наших союзников… Потеря даже одного одарённого – удар по мощи всего рода. И сейчас те, кого это не затронуло, радуются втихую нашим неудачам, с каждым днём становясь всё наглее. Ещё чуть-чуть – и начнут проверять на прочность, объединяться против нас, попытаются сожрать. И будут, опять же, в полном праве. Сама бы так поступила на их месте!

– Мы должны были это сделать, Хель. Нельзя было допустить союза Белых и Огневых, их возвышения. Нельзя было позволить им спеться с Домом. Это прекрасно понимают все. Даже те, кто недоволен. А то, что не всё у нас получилось, как задумывали… Так в том нет нашей вины. Вмешались посторонние силы. Тот самый случай, который невозможно предугадать. К сожалению, это неподвластно даже нам, одарённым.

– Очень хотела бы узнать – что это за силы такие, которые вмешались…

– Я тоже, дорогая. Я тоже. Но… Боюсь, как бы ответ нас обоих не расстроил.

Они немного помолчали, думая каждый о своём – а возможно, и оба об одном и том же.

Наконец, Хельга отстранилась, и вновь оказавшись от мужа на расстоянии вытянутой руки, посмотрела ему в глаза.

– У меня ощущение, будто мы перестали управлять ситуацией, Наум. Будто челнок с перебитым рулевым управлением.

– Так и есть.

– Почему ты так спокоен? Неужели тебе всё равно?

– Смысл убиваться? Из-за того, на что никак не можем повлиять. Следует принять это как данность, иметь в виду… Но не более. Есть же ещё и вещи, на которые мы повлиять как раз-таки можем, вполне. Ими и надо заниматься. Вот и всё. Я не переживаю по поводу того, что не могу изменить… Я думаю о том, что изменить способен. И тебе советую. Иначе, дорогая, можно свихнуться.

– Красиво говоришь… Но иногда мне кажется, что тебе просто безразлично.

– А мне иногда кажется, что ты слишком много решений принимаешь на эмоциях. Эта твоя дурацкая ненависть к собственным родичам… Если бы мы не стали так агрессивно играть против них и против Белых, никаких проблем сейчас бы не было.

– Это нужно было сделать. Эти два рода, если бы спелись, да ещё и при поддержке Дома, подмяли бы под себя всех остальных. В том числе и нас. Это была прямая угроза свободе и будущему Ирия.

– У нас было слишком мало информации. Я бы не верил так слепо всему. Нас могли дезинформировать.

– Мало информации? По-твоему, эта свадьба ничего не значила?

– Значила. Много что значила. Но… Возможно, действовать следовало тоньше. Позволить другим ломать о новый союз зубы, а самим постоять в стороне, поджидая удобный момент. Это обычно более выигрышная стратегия.

– Возможно, действовать тоньше… Где же ты раньше-то был, такой умный? А, стратег?

– Я заблуждался. Такое бывает. Как уже говорил, недостаток и неполнота информации. Неверные выводы… Иногда ведь случается так, что быть первым – тоже выигрышная стратегия. Когда всё получают самые смелые и дерзкие, первые, самые быстрые. Да и хотел я тебе сделать приятное, наконец. Ты же так мечтала поквитаться с роднёй!

– Мечтала. Я благодарна, Наум.

– На здоровье, дорогая. Хотя и не понимаю этого.

– Тебе и не надо. Пусть это останется моим и только моим. Личным.

– Как скажешь. Мне главное, чтобы ты сама оставалась моей и только моей, – Миронов опустил руки на ягодицы жены и, впившись в них пальцами, с силой прижал её бёдра к своим.

– Только твоей… Как и все те девки, да?

– Это другое.

– То же самое. Вся разница, что их ты убираешь, наигравшись… А меня не можешь.

– Просто их нельзя отпускать. Слишком много знают. А так… Когда они возвращаются с Того Света, всё равно не помнят больше ничего. Ни кто я, ни что с ними делал, ни что мы были даже знакомы. Вернувшиеся оттуда всегда – чистый лист.

– А ещё можно проделывать с ними всё то же, с самого начала… Раз за разом. Так, что они даже не вспомнят. И будут улыбаться и восхищаться дорогим подаркам шикарного мужчины, радоваться его вниманию, хотя ещё недавно они же молили о пощаде сорванными голосами в твоих пыточных.

– Верно. Но заходить раз за разом в одну и ту же гавань…

– В мою же ты заходишь?

– Я же говорю: это другое. И, дорогая… Я закрываю глаза на твои мелкие шалости – так будь снисходительна и ты к моим.

– Я снисходительна. И я даже не буду напоминать тебе про ту, беленькую. В её гавань ты входил тоже много-много раз… Нет-нет, я не ревную, не подумай. Как можно воспринимать всерьёз этот кусок мяса, который каждый раз летел к тебе, словно мотылёк на огонь, глядя влюблёнными глазами? Сколько раз ты убивал её? Едва ли не больше, чем совокуплялся…

Миронов слегка нахмурился, будто и правда пытался вспомнить. В его взгляде не было ни грамма раскаяния, только отстранённое любопытство.

Хельга же продолжила, прервав короткую паузу.

– Я могла бы сказать, что меня этот твой интерес к бабочке-однодневке напрягает, могла бы попытаться выбить из тебя извинения, обещания никогда больше с нею не встречаться… Но мне, если честно, плевать. Меня сейчас куда больше беспокоит другое.

– Что делать дальше?

– Именно.

– А у нас есть варианты? Дом приводит свои силы в повышенную готовность. Под видом учений, но мы-то знаем. Мальчишка был у Перовских. Вероятно, снюхался с ними – как его папаша до этого. Мы пригласили их с твоей сестрой на Ирий, расставили все возможные ловушки. Ты была, как никогда, убедительна… Но больше мы пока в этом направлении не можем сделать ничего.

– Дорогой. Война между Ирием и Домом невозможна в принципе…

– Если только они не отключат орбитальные батареи. А если смогут отключить – у нас возникает опасность массового десанта с планеты, население которой в разы больше нашего. Наш флот слабее, без помощи не сможет отбиться.

– Батареи… Их легко не отключить.

– Охрана усилена. Все системы в параноидальном режиме.

– У них, судя по всему, команда серьёзных хакеров…

– Везде поставлены люди. Роль автоматики сведена к минимуму.

– И есть ещё вариант…

– Алтари. Да. Но одного Алтаря всё равно не хватит. И за поместьем Огневых, как и за всеми их объектами, наблюдают круглые сутки. Мышь не проскочит.

– Вот только в прошлый раз эта мышь проскочила легко. Ещё и дел наворотила…

– Именно, Хель. Именно. И это не все тревожные сигналы с Дома.

– Это ты имеешь в виду Рыжовых?

– Да. Младшего больше нет. И старший, судя по всему, тоже с концами. И там такое творилось… Знакомый почерк! Причём, заметь, снова никаких следов и зацепок. Работают настоящие профессионалы. Поэтому, боюсь, надо рассматривать и запасные варианты.

– А ещё есть Алтарь Белых. Про него ничего неизвестно ведь, да?

– Так и не нашли.

– Это проблема.

– Ещё какая.

– Тем не менее, даже двух Алтарей мало. При самом благоприятном для них раскладе, потребуется кто-то ещё…

– Это тоже проблема. Надо следить. Смотреть во все глаза. Искать предателей. Все наши агенты работают без сна и отдыха, аналитические отделы валятся с ног и поголовно сидят на стимуляторах. Делается всё возможное, ты знаешь.

– Но возможно, этого «возможного» будет мало… Учитывая предыдущий опыт.

– Именно. Поэтому я и говорил – надо думать о запасных вариантах.

– Каких, например?

– Любых. Бежать из системы, пока не поздно. Договориться с Перовскими и предложить им свою помощь, чтобы получить хоть какой-то вес в будущем. Наконец, самый бредовый – попробовать подружиться с истинными покровителями муженька твоей взбалмошной сестрицы.

– Последнее – исключено. Как ты себе это представляешь?

– Это нормальный вариант, если они способны договариваться и могут продавить свою волю. Если же нет – тогда да, ты права… Но нам в любом случае надо придумывать что-то. И выучить урок.

– На что ты намекаешь?

– Не намекаю, а говорю прямо. Мы сели в лужу. Просчитались. В будущем надо избегать подобного. Интересы рода – превыше всего.

– Интересы рода превыше всего. Ты прав.

– Конечно, прав.

– И я даже прошу извинить себя за… Преступную несдержанность. Которая повлекла последствия.

– Все ошибаются. Я прощаю тебя, жена.

– Ты лучший, милый.

– Знаю.

– Возвращаясь к насущным делам. Кажется, все предложенные запасные варианты… Какие-то слишком авантюрные. Особенно последний.

– Конечно, Хель. Это всё на крайний случай. Сначала – надо просто попытаться устранить мальчишку. Заманить сюда и устранить. С концами. Это сразу решило бы проблему – без него вся схема ломается

– Не уверена, что ему позволят прибыть сюда, не говоря уже о закрытом заседании Сената…

– Почти наверняка – нет. Я на их месте точно не стал бы ставить всё под угрозу.

– Остаётся Алтарь…

– Алтари. Не думаю, что они будут настолько наивны, чтобы отправить его в поместье…

– Ведь там мы его сразу накроем.

– Да. На их месте я попробовал бы выяснить, где Алтарь Белых. Тем более, с подданными этого рода у них связи налажены – они умудрились подмять под себя почти всё хозяйство за пределами Ирия. Не удивлюсь, если им удалось завладеть и кое-какой информацией относительно Алтаря.

– Мы этого не знаем…

– Нет. Но можем повысить бдительность всех агентов и зависящих от нас служб. Нельзя пропустить появление мальчишки на Ирии. Судя по темпам, с которыми ведётся подготовка на Доме, у нас в запасе пара-другая недель – не больше. Это последний шанс решить проблему бескровно.

– Прикончить мальчишку, чтобы избежать кровопролития…

– Да. Мы просто обязаны это сделать.

Глава 2

Это был ничем не примечательный каменный булыжник, равноудалённый ото всех звёзд, летящий сквозь бесконечную пустоту без малейшей надежды повстречаться с хоть каким-нибудь иным небесным телом. Никаких полезных ископаемых, никаких искусственных объектов. На изрытую кратерами ледяную поверхность с самого момента образования ни разу не ступала нога, щупальце, или какая бы то ни было ещё конечность разумного существа. На протяжении всей долгой и невыразимо скучной истории планеты-шатуна на ней просто ничего не происходило. Вообще ничего.

Своей бесполезностью и незначительностью этот космический булыжник ценен и был. Именно поэтому встречу назначили здесь, среди ледяных гор и безмолвия вакуума.

В вечной полутьме, едва разгоняемой слабым звёздным светом, в ожидании застыла высокая фигура в сером балахоне. Она имела человеческие очертания, вот только… Человеком не являлась.

Из-под низко надвинутого капюшона белел абсолютно голый череп, из просторных рукавов торчали костяшки лишённых плоти пальцев. Внизу, из-под пол одеяния, слабо трепещущих при полном отсутствии на планете атмосферы, виднелись обнажённые кости ступней.

Можно было бы подумать, что это оставшийся с незапамятных времён труп случайно попавшего на одинокую планету путника. Можно было бы – но вдруг он шевельнулся, сделав шаг в сторону.

Мгновение спустя за его спиной появилась девушка. Красивая, высокая, статная… И крайне легкомысленно одетая. Короткая золотистая туника едва прикрывала бёдра, длинные сильные ноги обвивали ремни сандалий. Украшения, архаичного вида шлем с плюмажем – на этом весь наряд и заканчивался.

Незнакомка не носила ничего, даже отдалённо напоминающего скафандр. Пышная шевелюра выбивалась из-под шлема – но это был просто закрывающий голову кусок железа. Ни прозрачного щитка на лице, ни дыхательной маски, ни силовых полей – никакого, даже отдалённого, намёка на герметичность.

В левой руке девушка держала круглый щит. В правой – копьё, чей наконечник прошил пустоту в каких-то миллиметрах от головы фигуры в балахоне. Которая, если бы не пошевелилась незадолго до этого, неизбежно пала бы жертвой вероломного убийства… Если, конечно, такое понятие применимо к ожившему трупу.

Тем не менее, копьё всё же задело самый край капюшона, откинуло его и полностью обнажило голый череп с торчащими из него длинными пепельными волосами, которые рассыпались по плечам и начали слабо развеваться.

– Ну что за ребячество! – пророкотало со всех сторон глухо, как надвигающееся землетрясение. И эти слова услышало бы каждое разумное существо, оказавшееся поблизости – звуку было плевать, что вокруг вакуум, он нашёл бы прямую дорогу сразу в мозг.

Амазонка облокотилась на копьё и улыбнулась ярко-алыми, будто выкрашенными свежей кровью, губами.

– Салют, кусок тухлятины! Тоже рада тебя видеть. И, поверь, тут никакого ребячества. Просто всегда хотела узнать, какой ты под капюшоном.

Внутри глазниц черепа угрожающе полыхнуло алым.

– Узнала?

– Узнала. У тебя, оказывается, есть волосы!

Фигура в балахоне угрожающе шагнула вперёд, но девушка звонко рассмеялась и отскочила в сторону.

– Ну и что за ребячество, а, костлявый?

– Не беси. Я знаю больше пяти миллионов способов умерщвления.

– Ой, напугал. И уж мне-то не рассказывай… Ты – и эмоции?..

– Я способен их испытывать!

– Конечно, конечно… Вот только – чем?..

– Тем же, чем и ты!

Живой мертвец сделал ещё один шаг вперёд. Амазонка звонко рассмеялась и вновь легко отскочила в сторону. Далеко не ушла – оставаясь в опасной близости от своего собеседника, она вонзила копьё в лёд и крутанулась вокруг него – так, будто это шест для срамных танцев. После, будто одного этого ей показалось мало, она наклонила древко вперёд, зажала его между бёдер, и сделала несколько характерных возвратно-поступательных движений.

– Ну и как, дохлый? Я тебя возбуждаю? Шевелится что-нибудь? Появились эмоции? Ты реально способен чувствовать? Интересно бы посмотреть, что у тебя не только под капюшоном, а и ниже тоже… Там ведь одни голые кости, да?

Существо в балахоне вновь шагнуло вперёд и, когда девушка со смехом отскочила в сторону, вдруг исчезло. Чтобы появиться прямо за её спиной. Одна из костлявых рук сжимала теперь серп, остриё которого касалось обнажённой шеи красотки, другая держала её за волосы.

– Больше пяти миллионов способов. Это один из них. Мой любимый.

Амазонка откинула голову назад, на плечо своего то ли соперника, то ли соратника, прижалась к нему спиной, поелозила бёдрами и томно прошептала:

– А ты хорош, малыш! Знаешь, как возбудить девушку!

Пустые глазницы черепа вновь полыхнули алым, амазонка же подалась вперёд, провела язычком по лезвию серпа и вновь томно выдохнула.

– М-м-м! Как же это заводит… Сколько душ ты загубил этой штуковиной? Сколько крови разумных пускал, держась за эту рукоятку? А, кусок тухлятины?

– Много, Эн.

– Знаю, что много, Дит. Спрашиваю – сколько.

Девушка исчезла, чтобы в следующее мгновение появиться за спиной ожившего трупа и прижаться к его спине грудью, положив подбородок на плечо. И шепнула куда-то туда, где у живого человека должно было бы находиться ухо.

– Не хочешь, не говори. Ладно. Но не забудь сказать, зачем меня сюда позвал. Мне ведь интересно. И правда, очень интересно… Едва ли не со времён падения Разрушителя никто не пытался вызвать меня для приватной беседы. Последние годы мы все – каждый сам по себе.

Дит развернулся.

– Есть дело. Поэтому позвал. Тебе понравится.

– Война? Много крови? Я угадала?

– Да. Война. Много крови.

– И, конечно же – раз ты заинтересован в этом, там будет много душ, которые ты заберёшь в свою Преисподнюю с концами?

– Разумеется.

– Мне это не нравится. Те, кого ты забираешь – больше никогда не воюют. Мне больше по душе, когда они остаются здесь. Возвращаются раз за разом. И бой продолжается вечно!

– После Катастрофы мир испортился.

– Я в курсе.

– Простые смертные перестали рождаться. Перестали умирать. Перестали взрослеть и стариться. То, что происходит – лишь маленькая капля по сравнению с тем потоком, что был раньше.

– Есть же тени…

– Да. Но их мало. И они слишком дорожат своими бесценными жизнями… Редко бьются реально насмерть. Это не дело.

– О, да. Хреново, когда пусто в Преисподней. Не так ли?

– Мне это совсем не нравится. Я хочу, чтобы было, как раньше.

– А я – не хочу. Меня всё устраивает!

– Точно – всё? Скажи, когда была последняя большая война?

– Да вот на днях буквально…

– Не смеши. По сравнению с баталиями прошлого – это одно издевательство. Жалкое подобие. Фарс.

– Ну…

– Я хочу большую войну, Эн. Настоящую. Такую, чтобы как раньше – планета на планету, звезда на звезду, флот на флот. Чтобы миллионы разумных грызли друг другу глотки, чтобы души убиенных шли сплошным потоком.

– Хм…

– Не говори, что тебе не нравится. Ещё как нравится! Ты этого хочешь, я вижу, как загорелись твои глаза. Я вижу, как твои губы готовы припасть к реке крови. Это то, ради чего ты живёшь. Твоя страсть. Зачем тебе сдерживать себя, Эн? Поддайся страсти!

– Да… Красавчик. Ты и правда знаешь, как возбудить девушку.

– Это выгодно нам обоим. Это хороший вариант. Это правильно.

– Подозреваю, больше всего это выгодно именно тебе…

– Разумеется. Но и тебе тоже. Надо встряхнуть этот мир. Он слишком… Закостенел. Застоялся. В древности больным пускали кровь, чтобы вылечить. Сейчас надо сделать так же, но для всего мира. Нельзя допустить, чтобы он избежал войны. Надо привести его к этому за руку и помочь всё сделать самым правильным образом.

– Ты прав, старый кусок тухлятины! – говорящего перебил ещё один, другой, посторонний голос.

Оба – и девушка, и скелет – резко обернулись к старику, застывшему напротив них.

– Что вы смотрите на меня так удивлённо? – старик облокотился на посох, который сжимал в руках, и усмехнулся. – Думаете, так сложно было вас выследить? Я, конечно, потерял много силы… Алтари разрушены, паства разбежалась, а жрец и вовсе остался только один… Но я всё ещё что-то могу. И, святое разрушение, полностью поддерживаю предыдущего оратора. В этом мире стало слишком много порядка! Надо внести в него чуточку хаоса. Это и в моих интересах тоже. Не меньше, чем в ваших.

– Никто не заключит с тобой союза, Разрушитель. Ты сумасшедший. Неуправляемый. Никто давно тебе не поклоняется, потому что твои действия невозможно предсказать. Ты издеваешься даже над своими верными последователями!

Старик рассмеялся, и смех его звучал действительно безумно.

– Знаю. Но мне плевать! Вы всё равно никуда не денетесь от меня. Потому что я могу вам всё сломать, очень просто. И… Ты, – Бог Хаоса ткнул пальцем в грудь девушки. – Руки прочь от того, что принадлежало мне.

Амазонка в ответ рассмеялась.

– То, что упало на землю – уже ничьё! Попробуй запрети, старый сумасшедший…

– Разрушу. Сломаю.

– И всё опять вернётся в состояния равновесия… Нет, ты не сделаешь это. Слишком высоки ставки.

– Сделаю, легко. Я – сам Хаос. У меня своя логика.

Амазонка ненадолго задумалась, потом сказала:

– Ладно. Уговорил. Даю тебе отсрочку… Попробуй её вернуть. Но готова спорить, у тебя не получится.