Текст книги "Я буду только для тебя (СИ)"

Автор книги: Ярина Рош

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Оливия от его слов как–то сразу подозрительно успокоилась и заметила удовлетворённый взгляд его маленьких, но хитрых глаз.

По–любому, свою магию применил для её успокоения! Выпив кружку напитка настоянных трав, она незаметно для себя уснула.

Оливия не видела, как приходил Иван, поправил заботливо одеяло и, постояв немного, прошептал:

– Мамочка, выздоравливай.

Не видела, как Олег пододвинул стул и, примостившись на нём, очень долго сидел, разглядывая её, стараясь не разбудить.

Солнце ушло за горизонт, и мелкие звёздочки зажглись на небосводе, будто раскрылись белоснежные цветы на тёмной заводи реки.

К ночи подул ветер, обещая нагнать снеговые тучи, желающие освободиться от лишнего груза белоснежного пуха.

Оливия спокойно спала, укутанная одеялом и окутанная любовью и заботой своих родных.

– Оливия! Как ты себя чувствуешь? – горячее дыхание Олега опалило щёки, как только она открыла глаза.

– Хорошо. Даже не хриплю, – улыбнулась она и тут ощутила нежный поцелуй.

– Никогда так не делай! Я думал, поседею, пока ты ползала по льду. Зачем ты туда полезла? Мы бы что—нибудь придумали. Всё равно не дали бы погибнуть мальцу, – шептал он, крепко обнимая её.

Девушка не заметила, как уже сидела на постели в его крепких объятиях. Растрёпанные от сна волосы он приглаживал своей рукой, а вторая лежала на талии.

Одеяло сползло и находилось на коленях, открывая запретный обзор на её грудь в сорочке. Взгляд Олега задержался на них, и его дыхание участилось.

Увидев его устремлённый взгляд, она подтянула одеяло и, наклонив голову, улыбнулась.

Оливия не испытывала робости под таким обжигающим взглядом: наоборот он ей нравился, но и не хотела шокировать его своим таким умудрённым взглядом.

– Мам, к нам гости! – раздался голос Ивана, и Олег быстро встал с постели. Всё еще растерянный, он присел рядом на стул.

– Кто?

– От князя пришли, – ответил он, входя в комнату.

Она переглянулась с Олегом, но вслед за сыном зашёл человек с корзиной в руках.

– Князь передаёт вам подарок и желает быстрейшего выздоровления, – произнёс он.

Большую корзину он поставил на стол, обвёл взглядом комнату и, немного поклонившись, вышел.

– Нагловатые слуги у князя! А если бы я была нигишом? Мог бы и подождать, пока я оденусь, – возмутилась она.

– Мам, тут сушёные фрукты, пирожное, конфеты и даже… Что это? – он уже с сестрой рассматривал подарки.

Вытащил оранжевый круглый фрукт и стал вертеть и нюхать.

–Дай–ка его, – попросила она. Понюхав его, произнесла:

–По–моему это апельсин. Он очищается от кожуры и его кушают. Имеет кисло–сладкий вкус, – задумалась Оливия и поняла, что ничегошеньки не знает об этом мире.

Как–то успокоилась, живя в деревне и занимаясь хозяйством, а вот об остальном она не имеет и понятия: сколько княжеств, что и где произрастает, какая флора и фауна?

« Как улитка в своём панцире», – промелькнула мысль.

– И что будем делать с подарком? – увидев у Ивана маленький букетик живых цветов, спросила она.

Её подсознание подавало сигнал разуму в виде неясного беспокойства

чего–то неожиданного и неотвратимого.

– Это же подарок, – произнёс Олег. – Князь был впечатлён твоей храбростью. Просто прими как дар уважения.

– Да, да. Минуй нас пуще всех печалей. И барский гнев, и барская любовь, – прошептала она.

– Оливия, а ты откуда знаешь, как этот фрукт называется? – заинтересовался Олег, вертя его в руках.

– Пробовала, – девушка не стала углубляться в подробности. Не скажешь же, что она его килограммами брала в магазине, где апельсин был в свободном доступе.

– Покупай и кушай на здоровье! – Олег осторожно очистил его от кожуры и разломил пополам, протянул его, предлагая ей. Оливия взяла с благодарностью одну половинку, а вторую предложила ему.

Сладковатый и освежающий аромат наполнил комнату. Она наблюдала, как дети пробовали первый раз в своей жизни апельсин, разделяя их на дольки.

И они весело смеялись, если сок брызгал и попадал им на лицо.

–Угости ребят! И отнеси этому бедолаге немного гостинцев, – попросила она детей.

Вначале они на миг призадумались, а потом, подхватив корзину, разговаривая между собой, вышли из комнаты.

–Обидится князь, узнав, что ты отдала гостинцы, – задумчиво проронил Олег, не понимая её поступка.

–Это его проблемы, – ответила она, откидываясь на подушку.

– Странная ты, но ты мне такая нравишься, – он наклонился и поцеловал. – Отдыхай, мне пора!

– Олег! Это ты принёс меня домой?

– Я принёс. Когда ты внезапно замерла на льду, князь бросился в воду, скомандовал приготовить тулупы. Я – за ним! Он передал мне парнишку, а сам стал продвигаться к тебе. Вода была по грудь, и поэтому, когда снимал тебя с льдины, ты оказалась в ней. Затем князь передал мне тебя. Шустрый он больно был! Так бегом и добрались до дома. Я бы и сам вытащил тебя, только не успел, – извиняющим голосом ответил он.

Оставшись одна, она повертелась немного в постели от неясного ощущения и не заметила, как уснула.

Спала очень тревожно и металась по кровати, а когда проснулась, даже не смогла вспомнить своего сна, но тревожное состояние от него не покидало девушку ещё некоторое время.

– Хватит лежать, а то всякая чепуха снится! – она поднялась и, одевшись, стала приводить волосы в порядок.

Руки проворно заплетали расчёсанный волос в косу, вплетая в неё голубую ленту.

Удовлетворённо посмотрев в маленькое зеркало, заметила бледность на лице.

Пережитый стресс отложил свой отпечаток, который со временем исчезнет без следа.

Девушка вышла в столовую, где её поджидал Добрыня.

Через несколько минут вошли дети, красные от мороза и с пустой корзиной.

– Всех угостили? – Оливия пила чай, заботливо поданный Добрыней.

– Почти. Пашке тоже отнесли. Ещё кашляет, но жара нет. Отец сказал, что, как выздоровеет, то хворостиной попотчует, чтобы впредь на лёд не ступал. Говорили старшие, что лёд ещё тонкий! Зима нынче тёплая! – отчитался Иван.

Марья сняла одежду и сразу присела около неё, прильнув под бочок. Оливия нежно обняла её.

Весело потрескивал огонь в печи, за окном падал пушистый снег, а они сидели, прижавшись друг к другу. Им было тепло и уютно, и все тревоги отступили на задний план.

В этот вечер Оливия сидела очень долго, вывязывая новые узоры, занимающие все её мысли.

И девушке иногда казалось, что она вяжет узор своей жизни, который в данный момент выходил замысловатым и сложным.

23

Пролетело незаметно время, отведённое молодым, – подошло время хлопот и подготовки к свадьбе.

Её решили отпраздновать после дня равноденствия, когда только пробуждается природа, которая замирает на несколько часов, балансируя между тьмой и светом, зимой и весной.

Это время пробуждения земли после зимних холодов, когда день равен ночи. Поровну становится тьмы и света.

И этот день праздновался с размахом! На околице собрались всей деревней отмечать щедрым и шумным застольем.

В такой день особое место занимали блины, которые символизировали солнце.

Готовили их незамужние девушки, которые по блинам гадали о своём замужестве.

Если первый блин комом – свадьбы в этом году не будет. А женщины поглядывали, кто первым возьмёт блин. Если мужчина – первым ребенком будет мальчик. Если женщина – родится дочь.

Оливия тоже приготовила блины. В приметы она не верила, а кто будет первым малышом, то она сама сможет определить.

В своё время по крови смотрела и подсчитывала. Чья кровь пересилит,– такого пола и будет ребёнок.

Считается, что кровь у мужчин обновляется через четыре года, а у женщины через три. И чья кровь моложе, то и ребёнок будет соответствующего пола.

По крайней мере, они с Коленькой точно знали, кто будет и без УЗИ.

Все знали, что через неделю опять соберутся на свадебное торжество, и с улыбками посматривали на них. Олег не отходил от неё, но она улавливала от него какое–то смущение и озадаченность.

«Говорят, у девчат предсвадебная лихорадка, а нет, и у парней мандраж случается. Может, что случилось?» – поглядывая на него, решила всё же поинтересоваться:

– Олег! Ты чего такой?

– Какой?

– Взволнованный. Может, что случилось? – её внимательный взгляд искал его глаза.

Он отвёл их в сторону и небрежно ответил:

– Нормально. Свадьба скоро, вот и волнуюсь, – на последнем слове он повернулся и нежно обнял её.

От его прикосновения она успокоилась и отпустила от себя плохое предчувствие, которое породили его слова и отведённый взгляд.

Что–то задело девушку в этом поступке: не было искренности и честности в ответе, такое мимолётное послевкусие почувствовала она после.

Ну, могут же быть тайны у парня! Пока они не муж и жена, а после такие вопросы она попробует решить с ним.

Семейная жизнь подразумевает и доверие друг к другу. Лучше плохие известия сразу узнавать, а не тогда, когда дойдут приумноженные слухи.

Вот так в суете сует мы упускаем подсказки своего подсознания, которое маячит перед взглядом красным флагом и просит остановиться и поразмыслить.

И Оливия отпустила ситуацию с необъяснимой тревогой, списав на изменение его статуса и прощание с холостяцкой жизнью.

В это утро она поднялась в приподнятом настроении. Расчесав волосы, девушка разглядывала себя в зеркале и видела счастливое лицо.

Через три дня она будет замужней женщиной, и её сердце замирало от мысли о близости с мужчиной.

– Которая была давно и в прошлой жизни, – по–хулигански подмигнула она себе.

Сладко потянулась, раскинув руки и, на миг замерев, закрыла глаза.

Посидев немного в тишине, девушка спустилась в столовую, где Добрыня уже хозяйничал. Оливия уловила его задумчивый взгляд.

– Сейчас позавтракаем. А потом по списку пройдусь. Посмотрю, что подкупить надо, а что уже есть, – открыто улыбнулась она ему.

Он только посматривал на неё и молчал, чем озадачил Оливию.

– Добрыня! Тебя кто обидел? – озаботилась она его молчанием.

– Всё хорошо, хозяюшка. Ты не волнуйся только, – ответил он неопределённо.

– Добрыня! Ты меня пугаешь!

Только она ничего не услышала в ответ, – он исчез, оставив миску теста, замешанного на блины.

Такое поведение её совсем озадачило.

– Добрыня, что случилось? – чуть громче спросила она.

– Мам, ты чего кричишь? – раздался сонный голос Ивана.

– Я не кричу. Только Добрыня ведёт себя странно. Не отвечает на вопросы и исчез совсем, – растерянно произнесла она, ставя сковородку на плиту с залитым тестом.

Перевернув блин, Оливия озадаченно думала о загадочном поведении Домового.

Накормив Ивана, который убежал в кузню, она допекла блины и с дочерью села за стол.

– Мам, а где Добрыня?

– Я бы сама хотела знать. Может, он заболел? Интересно, а Домовые болеют? – попивая чай, она задала вопрос. Аппетит совсем пропал, и она отодвинула тарелку.

Убрав всё со стола, достала свои записи и углубилась в список.

Дверь открылась и на пороге она увидела мнущего сына, который снял шапку и сжимал её руками.

– Иван! Не томи! Что случилось? – от плохого предчувствия у неё внутри всё оцепенело.

Он скинул валенки на пороге и закинул в сердцах шапку.

– Уехал он! – прокричал он.

– Кто уехал? – переспросила она.

– Олег уехал. Со всей семьёй. Сегодня поутру, – он поднял глаза, наполненные слезами.

Оливия замерла на миг, не понимая и не принимая только что услышанное.

– Как уехал? А я? А свадьба? Куда уехал? Почему? – вопросы полились как водопад, но ответов на них ни у кого не было.

Она схватилась рукой за сердце, которое вдруг заныло, а вторая рука неосознанно смяла бумагу.

По щекам девушки покатились слёзы, и губы слегка подрагивали.

– Триединый! За что? Почему он так со мной? Уехал, ничего ни объяснил, ни поговорил... Какая муха его укусила? Неужели так трудно было прийти и сказать причину? Сбежал, как трус! Втихомолку, поутру, чтобы никто не видел…. Почему это происходит со мной?... Второй раз! Я что, про́клятая? … Или венец безбрачия лежит на мне?... Или я ущербная какая–то? – и Оливия уронила голову на руки, содрогаясь от плача о своей несчастной жизни.

Дети обняли её и старались успокоить, шепча опровержения её словам. Марья гладила её по голове и шептала, что она самая замечательная мама.

Иван скрипел зубами и его взгляд не сулил ничего хорошо. Появись на пороге Олег в данный момент, то он бы бросился на него с кулаками.

Он и сам не ожидал такого поступка от человека, которого почти сам выбрал в мужья своей матери. Придя сегодня в кузню, мальчик увидел, что огонь погашен, и уже давно.

Вернее всего, вчера вечером. И из этого он сделал вывод, что Олег решил уже давно уехать, так, чтобы его никто не видел.

Причину он не знал, но сейчас чувствовал себя обманутым и виноватым.

Не хотел он причинять боль матери, помня её состояние в Лешаках, когда она несколько дней ходила потерянной. И сейчас повторяется та же ситуация. Иван и сам был в растерянности от предательства Олега, которому он доверил самое дорогое в его жизни.

И поэтому не знал, что сделать, чтобы утешить Оливию.

– Прости, мам, – прошептал он.

Она подняла заплаканные глаза и сквозь всхлипывания спросила:

– За что?

– За то, что причинил боль. Ведь я тебе его сватал, – тихо ответил он.

Она рвано вздохнула и крепко обняла его, поцеловав в макушку.

– Не вини себя! Ты ни в чём не виноват. Видно, мне по судьбе быть одной.

Они долго сидели, обнявшись, даже Добрыня сел рядом и стал успокаивать своей магией.

Только он понимал, что рану на сердце не вылечишь силой, только время может зарубцевать её, а шрам всё равно останется.

Дети проводили Оливию в её комнату, а Домовой усыпил, давая взвинченным нервам успокоиться, а телу отдохнуть.

Оливия просыпалась несколько раз, прокручивала создавшуюся ситуацию и опять засыпала, но не впадала в истерику. Она держалась благодаря Добрыне, которой чутко чувствовал пробуждение девушки, и чтобы она не впадала в уныние, отправлял в оздоровительный сон.

– Поспи, хозяюшка! Всё наладится, всё встанет на свои места.

Так что Оливия проспала целый день и ночь, не зная, что приходила и Ольга, и староста. Все были обескуражены поступком Олега и его внезапным отъездом. Все справлялись о её здоровье.

Только слухи стали расти, как снежный ком. Бабы сделали свои выводы, только достоверны они или нет, пока никто не может их подтвердить. Только время поставит всё на свои места, откроет тайны, скрытые на время.

На то они и тайны, чтобы в какой–то момент быть раскрытыми и явить всему миру истину.

Оливия проснулась рано утром, и, вспомнив своё неудачное замужество, только усмехнулась.

Решив больше не лить слёзы понапрасну, – слезами горю не поможешь, – она оделась и вышла к родным, которые сидели за столом в тишине.

Добрыня угощал всех кашей и запеканкой, а дети вяло ковырялись в тарелках.

Под глазами у Ивана были заметны синяки от недосыпа. Марья тоже выглядела поникшей.

– Мам! Ты чего? – раздался удивлённый и испуганный возглас детей.

Увидев на ней тёмное платье и чёрный платок на голове, они были сильно удивлены её одеянию.

– А, вы про тёмный цвет? Так буду траур носить, по-моемУ

неудачному замужеству, которое скоротечно умерло, не достигнув своего апогея, – грустно и немного пафосно произнесла она.

– Чего? – переспросила Марья.

– Расцвета или свершения, – равнодушным голосом пояснила Оливия, присаживаясь за стол. На неё задумчиво и с опаской посматривали дети, переглядываясь между собой.

– Что притихли? С матерью всё в порядке. Просто после стресса откат пришёл, – разъяснил Добрыня.

– Да, пофигистское настроение у меня на данный момент, – поддержала она его.

У детей открылись рты от нового слова, но никто не стал задавать вопросов, решив после узнать его значение, а сейчас они просто боялись потревожить мать.

– Скоро весна. Работы много будет в деревне, а пока я займусь вязанием, – сказала она и направилась в комнату – доставать своё незаконченное изделие, оставив всех в обеспокоенном состоянии.

Иван с Марьей переглянулись и, одевшись, отправились в сарай кормить кроликов и переговорить насчёт странного поведения матери.

У Марьи слёзы чуть не капали из глаз. Было больно видеть такой мать: безучастной и отрешённой.

Оливия вернулась, села у окна и стала безучастно вязать. Только на миг остановилась и спросила Добрыню:

–Ты не переборщил с магией? Что–то я слишком равнодушная.

– Немного, – покаялся он. – Завтра будет всё нормально. Оттаешь. Только вот вдовий наряд, по–моему, – перебор.

– Ничего, похожу пока, чтобы никто не жалел и не подходил, – пояснила она.

– Как бы плохо не подумали! Скажут, с головой не в порядке, – пробурчал он, буравя её взглядом.

– Это будет просто отлично! Никто больше не будет претендовать на мою руку. Сердце я заперла на замок, а ключ выбросила, – спокойно отозвалась Оливия, улыбнулась ему и продолжила своё занятие.

Деревенские люди сначала удивились её одежде, а потом списали на небольшое помутнение в её голове от такого негативного переживания.

И все как сговорились не тревожить Оливию и не задавать никаких вопросов.

Всем было жалко девушку, которую привёз брат, вспомнив её появление в деревне, а сейчас уехал жених накануне свадьбы, ни сказав и ни объяснив ничего.

От таких поочерёдных событий и голова может поехать у каждого, —вынесли они свой вердикт.

Пришла весна с теплом, с весёлым щебетом птиц, с зелёным убранством всей растительности.

И с приходом долгожданного тепла пришли и весенние полевые работы.

Оливию всё устраивало: негласное молчание соседей по поводу её одежды, которую она так и не сняла и по поводу вопросов о её здоровье.

Даже жалостливых взглядов она не замечала в свою сторону – все приняли это как факт, не вызывающий никаких сомнений.

Только докучать стал её князь со своими подарками: то конфеты пришлёт, то пирожное. Отказаться и отослать назад не получилось.

Слуга дал понять, что он выполняет его приказ: доставить и вручить, – назад не брать.

Девушка понимала, что он только слуга, который не осмелится нарушить наказ князя.

И поэтому вначале она отдавала гостинцы детям, а потом демонстративно выносила корзину и ставила за воротами, чётко зная, что князь обо всё узнает. И догадывалась, что это его сильно разозлит.

И он не заставил себя ждать, заявившийся к ней рано утром. В какой–то мере Оливия предполагала такой исход событий, но немного удивилась.

Он по–хозяйски открыл дверь и без приглашения вошёл, словно в свой дом.

Возразить на такое вторжения Оливия не могла, да и кто будет её слушать?

«Князь он в Африке Князь», – констатировала она сей факт.

– Светлого дня, Оливия, – как–то ласково проговорил он. От голоса которого, она поёжилась, – слишком слащаво повеял отголосок.

Было ощущение переедания сладкого, когда во рту остаётся приторная сладость, от которой возникает потребность быстро избавиться.

У него была приятная внешность: чёрные волосы слегка припудрены сединой на висках, острые скулы и острый взгляд чёрных глаз.

Вся дорогая одежда и осанка говорят о его принадлежности к аристократическим корням, что, по–видимому, сильно привлекало взгляды женской половины.

– И вам – светлого! Дети, идите к себе, – сказала она Ивану и Марье, решив, что разговор с князем им необязательно слышать.

Они спокойно и неохотно вышли из–за стола и скрылись в комнате, хотя разве можно скрыть разговор в доме, где практически нет дверей?

– Тебе без этого платка лучше, – произнёс князь, присаживаясь на скамейку.

Всё поведение говорило о барских замашках этого индивидуума.

Даже находясь в чужом доме, он чувствовал себя властелином всего сущего.

Его взгляд скользил по её фигуре, будто приценивался к товару, решая купить его и не продешевить.

– Чем могу быть полезна? – Оливия с неохотой опустила взгляд, не желая смотреть в его похотливые глаза. Она на внутреннем уровне чувствовала раздевающий взгляд, скользящий по её телу.

Девушка почувствовав его взгляд на своих губах. Ей на миг даже почудилось, что он судорожно сглотнул слюну.

– Скромно живёте, – и он замолчал.

Оливия могла оправдываться и доказывать, что её всё устраивает, но это значит, что разговор продолжится дальше и может перерасти в дискуссию.

А продолжать разговор она очень не хотела и надеялась, что князь просто зашёл из любопытства и сейчас быстро уйдёт. Какой же она была наивной дурочкой!

– Я могу предложить больше, – прозвучал голос, в котором послышались стальные нотки. Ему было неприятно её молчание, он ждал от Оливии хоть какой–то заинтересованности.

От удивления она вскинула на Князя взгляд, медленно соображая, что он хочет? И когда смысл сказанного дошёл до неё, взгляд девушки от растерянного поменялся на гневный.

От волнения у неё даже руки вспотели, и она машинально вытерла их о фартук, словно выпачкалась в грязи.

– Не отказывайся! Я вижу, что моё предложение прозвучало неожиданно, и тебе надо подумать. Я подожду некоторое время, – и он самодовольно улыбнулся, не реагируя на её взгляд. И по его лицу Оливия поняла, что её молчаливый протест ему понравился. Хищным взглядом он одарил девушку напоследок и вышел царственной походкой.

Когда дверь за князем закрылась, она опустилась на скамью.

– Триединый, только этого мне не хватало! У тебя совесть там есть? – прошептала она.

– Он ушёл? – дети, выйдя из комнаты, присели рядом с ней.

– Ушёл, но обещал вернуться, – удручённо ответила она.

Весь день в поле она прокручивала разговор с ним и пришла к выводу, что он уже давно положил глаз на неё. Но девушка его во внимание не брала и не замечала.

Не зря же Князь бросился в воду и, стоя по пояс в ней, снимал её с льдины. И закралась заполошная мысль, что он, возможно, причастен к неожиданному исчезновению Олега.

Тогда вопрос: что он тому пообещал? Деньги? Тогда бегство Олега

открывает перед ней смысл некрасивого поступка – «подлого поступка».

К вечеру у неё разболелась голова от всех навязчивых мыслей, от решений и возможностей отказа от княжеского предложения.

«Чтобы и волк был сытый, и овцы целы». Но приходила к неутешительным выводам: такие, как он, отказа не приемлют, а значит, он, как охотник, расставил капкан, в который она угодила.

И, сидя за вышиванием, чтобы хоть немного отвлечь голову от мрачных раздумий, она задала вопрос Добрыне, расположившемуся рядом с ней и с беспокойством наблюдавшему за её рукоделием.

– Что теперь делать? Князь не отступит. Он хищник! Учуяв добычу, уже не отпустит. И зачем я ему сдалась? Нет, что ли, других девушек? У него же есть жена, а, судя по его наглому поведению, и любовницы имеются.

– Вторые жёны. И они имеют официальный статус и с вытекающими последствиями. Только бастарды будут не в почёте, – пояснил Домовой.

– Вот, вот! Ему – официальный статус, а дети будут страдать! И где справедливость? И какие дуры соглашаются на это? – возмутилась она.

– А у них есть выбор? Тебе он даст выбор? – спокойно отозвался Добрыня.

Она озабоченно посмотрела на него и поняла, что князь будет добиваться своего. Сначала, возможно, уговорами, а затем он может применить и тяжёлую артиллерию: угрозы, шантаж, похищение.

И девушка на миг оставила своё вязание и нервно пригладила свои волосы, прикусив нижнюю губу.

Она подняла вопрошающие глаза на Домового, ища и поддержки, и защиты.

– Бежать нам придётся! В доме я смогу защитить вас, но на улице моя сила мала, – он поглаживал свою бороду и заботливо посматривал на девушку.

– Ну да, нам не привыкать через окно сигать, – смешок прозвучал нервно и рвано.

И она уткнулась в работу, обдумывая открывающуюся нерадостную перспективу побега.

Все последующие дни, чтобы Оливия ни делала, все мысли витали в этом направлении.

Они, словно надоедливые мухи, жужжали над ухом, выматывая её морально и физически.

Убежать можно, но где гарантия, что он не пошлёт за ней своих надёжных людей?

Значит, придётся незаметно затеряться среди людей, но на его территории это практически невозможно. И выходит, им придётся пешком, минуя подводы и другие быстрые средства передвижения, продвигаться незаметно и в другое княжество.

Ей такой способ не внушал оптимизма. Ночёвка, еда, отдых требовали контакт с людьми, а отсюда вытекает, что кто—то сможет донести сразу князю об их местонахождении. Тем более, если он пообещает награду за её поимку, – такой вариант она тоже предвидела.

В земной жизни это очень часто практиковалось.

Он может силой увезти Оливию, кинув детей на произвол судьбы. А этого она не могла допустить.

Она никогда не простит себе потерю и неустроенность их жизни.

Согласиться с предложением князя? И об этом она думала, но не хотела быть его любовницей.

И где гарантии, что с детьми будет всё в порядке? Не захочет ли он избавиться от них потихоньку? Навряд ли он согласится, чтобы они жили рядом. Возможно, только первое время, а там он решит эту проблему своим способом, когда почувствует власть над ней. И, если рассуждать, дети – её слабая сторона, на которую он будет давить и пользоваться.

И тогда её жизнь изменится и будет зависеть от прихоти князя. Каждый шаг, каждое действие придётся согласовывать с ним.

Она не тешила себя надеждой на самостоятельные поступки и свои желания – о них можно будет забыть.

Но не хотела терять себя в тени своего господина. Не сможет она жить в золотой клетке и петь, получая зёрнышко для одобрения.

Князь не оставил её в покое, изредка напоминая о себе то подарками, то своим присутствием.

Да и негласное наблюдение девушка стала замечать, которое говорило, что уже сейчас она теряет свою самостоятельность.

Аким стал сам заходить к ней и интересоваться: не надо ли отвезти изделия?

– Всё равно еду в город и мне нетрудно передать их.

«Вот и передвижение ограничили», – с раздражением думала Оливия.

Такое «добровольное» заключение в деревне выводило из терпения, и не только оно. Упорное внимание князя и неусыпное наблюдение за ней всё время выбивало из привычной колеи жизни.

И её нервы не выдерживали такого натиска «опеки», и девушка уже лихорадочно продумывала свой побег.

Она понимала, что без помощи ей в этом деле не обойтись. Только кому довериться? Им бы спрятаться и переждать где–то некоторое время, пока идут её поиски, а там, возможно, и удастся договориться с кем–нибудь, кто тайно вывезет их в другое место.

И только на ум приходила Алия, которая, возможно, просто подскажет, где можно найти такой приют.

И в то же время девушку грызли сомнения: имеет ли она права рушить её жизнь? Если князь узнает, что Алия косвенным образом помогала ей, то страшно подумать о возможных последствиях!

Но сколько бы она не думала, помощь или совет со стороны Алии оставались последней надеждой.

За эти дни она осунулась и как–то постарела. С её лица сошла улыбка и весёлость, и в глазах поселились грусть и безысходность.

Но всё же она решилась на последний шанс, когда Князь пришёл к ней и состоялся неоднозначный разговор.

– Оливия, мне надоело ждать твоего согласия! Слишком много времени я потратил на тебя, ожидая твоего решения. Могу и по–другому решить вопрос, но всё же надеюсь на твоё здравомыслие. Подумай о детях. Ты же не хочешь, чтобы с ними что–то случилось? Я думаю, ты хорошая мать, хотя они тебе и не родные. Реши вопрос в разумную сторону. Я жду неделю! – его стальной голос пригвоздил её, как иголка бабочку к ткани.

Сердце Оливии трепетало, как крылья той самой бабочки, которая понимала, что ей уже не улететь.

– Ты меня шантажируешь? – прошептала она, вся сжавшись внутри от такой нескрываемой угрозы.

– Ты умная женщина – хватит бегать от меня! Всё равно будет по–моему! Прими свою судьбу – она не такая плохая. Будешь как сыр в масле кататься! Каждое твоё желание будет исполнено, – и его довольный взгляд остановился на её губах.

– Ты и Олега, выходит, шантажировал? – только сейчас до неё дошел смысл исчезновения несостоявшегося жениха.

– Я же говорю, что ты умная! – насмешливо прозвучало от него. Князь подошёл к девушке и по–хозяйски приподнял её подбородок.

Его блуждающий взгляд прошёлся по лицу и остановился на губах. Он медленно наклонился, и Оливия почувствовала его тёплое дыхания. Замерев от мысли, что на его вольность она не сможет ответить за недозволенность звонкой пощёчиной, закрыла глаза от бессилия.

Дыхание переместилось на шею, и девушка услышала негромкий хмык и шёпот:

–Я подожду немного. Этого стоит подождать.

Дыхание исчезло, и она очнулась только тогда, когда дверь закрылась за непрошеным гостем.

–Сволочь! Играет, как кот с мышкой, – прошептала она, беспомощно опускаясь на скамью.

И поэтому девушка больше не стала ждать и решила попробовать последнюю возможность – выбраться из угла, в который её загнал Невзор.

И она решила, что если Алия ей откажет, то будет просить хотя бы детей спрятать и пристроить к надёжным людям.

Невзора вряд ли будут интересовать её дети. Их–то он точно не будет искать. Он будет искать их всех вместе, а одной ей, может быть, и удастся скрыться.

Только бы дети были в безопасности, и их бы не коснулись безжалостные руки Князя.

–Аким, мне завтра нужно в город. Можно, поеду с тобой? – озвучила она свою просьбу соседу.

–Так скажи, что надо и я сам привезу, – забеспокоился он.

–Мне нитки нужно подобрать, а ты не сможешь, – решительно откинула его предложение.

Девушка понимала, что и ему уже давно даны указания – не отвозить её в город, а он не мог противиться князю. Она не винила Акима в повиновении, понимая, что у князя найдётся способ заставить.

–Если завтра не поедешь, то я сама пешком пройдусь, – и она развернулась, давая понять, что разговор окончен.

–Подвезу, – поспешил он её обрадовать.

Оливия кивнула и вышла из его дома, зная, что сейчас же всё доложат князю.

Её уже всё раздражало, девушка чувствовала себя связанной невидимыми путами, которые не давали дышать свободно и вызывали большое желание избавиться от них.

Утром, наказав детям быть осторожными и далеко не отлучаться, и надев свой вдовий наряд, она стала ждать Акима у ворот.

Девушка окинула взглядом пустынную улицу, где пока не было видно спешащих людей в поле, и заметила, что сегодня природа постаралась ей помочь.

По небу двигались дождевые тучи, закрывая солнце и погружая пространство в темноту.

–Садись, а то в дождь попадём, – раздался голос.

Оливия так задумалась, что не услышала шума телеги, которая остановилась около неё. Аким помог ей забраться и заботливо накинул на ноги дерюжку.

–Если что, накинешь на себя, – проговорил он, взмахнув вожжами.

Лошадь встряхнула гривой и быстро побежала по дороге, словно почуяв приближение дождя и не желая мокнуть под ним.

В молчании они доехали до города. И как только они въехали в ворота, весело зашумел дождь, будто только дожидался окончания их поездки.

Договорившись, что они переждут дождь и только тогда отправятся назад, Оливия бегом направилась к Алии. Вбежав к ней в салон, она перевела дух.

«Слава Триединому, у меня есть возможность, и поговорить и купить нитки. Не хочу подставлять Акима», – рассудила она.