Текст книги "Эффект ласточки (СИ)"

Автор книги: Янина Веселова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

Перестав собачиться, муж с женой затравленно переглянулись, схватились за руки и рванули в стену, бесследно растворившись в ее толще.

– Скажите, пожалуйста, какие мы нежные, – обиделась на инфернальные сущности Елена Павловна. – Я к ним всей душой, а они... Неужели испугались? – негромко рассмеялась она. – А как же поговорить?

Впрочем, грустить по поводу позорного бегства призраков Елена Павловна не стала. Сбила подушку и как ни в чем не бывало уснула. И сны ей снились просто замечательные.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

А вот утро началось нерадостно. Прямо во время завтрака вредные тетки вернулись к вопросу о камеристке. Хорошо еще, что в малой столовой, в которой и проходила трапеза, не было никого из посторонних. Только родственники, чтоб им пусто было.

– Леди Кавендиш не находит себе места, – издалека начала тетушка Беренгария, кушая отварное яичко.

– Бедняжка, – скорбно склонила голову ее сестрица и со значением посмотрела на Елену Павловну. – Боюсь, как бы леди не наложила на себя руки.

– Ужас какой, – не осталось равнодушной та. – А о ком, собственно, идет речь?

– О вашей отвергнутой камеристке, Элен.

– О моей? – поняв, что поесть не получится, Елена Павловна отодвинула тарелку. – Я ее знать не знаю и к себе в штат не брала.

– Но это же не повод желать смерти несчастной, не так ли, милочка? – пошла в штыковую атаку Беренгария, придвинув к себе блюдо с жареным беконом.

– Совершенно с вами согласна, – в леди Ласточкиной проснулись воинственные предки. Не собиралась она уступать старым кошелкам. Εще чего. Сейчас прогнешься, потом придется держать около себя неадекватную суицидницу. Хотя скорее всего леди Кавендиш думать не думает о встрече со Всевышним. Неважно. В любом случае терпеть столь грубое манипулирование Елена Павловна не собиралась. – Я сейчас же обращусь к святым отцам, пусть они позаботятся о несчастной. Самоубийство – ужасный грех.

– Вы и сами могли бы... – продолжала давить Беренгария.

И зря она это делала. Даже еcли не имеешь знаний по анатомии, которые должны подсказать, что в человеческом организме больше всего дерьма, вооружись жизненным опытом или будь готова к фонтану. Пусть и фигуральному.

– Я? – удивленно захлопала глазами герцогиня. – Помилуйте, леди, мне никогда раньше не приходилось иметь дело с самоубийцами. Я их боюсь, – ее голос дрогнул.

– Слава Всевышнему до самого страшного пока не дошло, но одно ваше слово... Твое слово, Элен, и она...

– А моего слова вам будет недостаточно, милые родственницы? – с крокодильей улыбкой полюбопытствовал Арвэль.

Дамы в пылу спора позабыли о нем. И напрасно.

– О чем ты, мой дорогой? – с любовью посмотрела на племянника Беренгария. – Конечно, мы с радостью выслушаем тебя.

– Εсли только ты захочешь вникнуть в наши женские глупости, – подхватила Доротея.

– Ну почему же глупости? Я очень высокого мнения о вашем уме и житейской мудрости, – заверил Арвэль. – Единственное что удивляет, почему леди Кавендиш все еще в замке? Разве столь неуравновешенной особе место рядом с герцогиней?

– Но...

– Я не договорил, – голос Арвэля похолодел настолько, что Елена Павловна поежилась.

Что же будет, когда его светлость изволит гневаться? Лучше, пожалуй, не злить такого вот оголтелого феодала. Это не наши махровые подкаблучники. Герцог Балеарский все-таки принц крови и главнокомандующий, а не хрен собачий. Βпрочем, пусть на этот счет болит голова у Энн Нэвил. Елена Павловна собирается придерживаться с супругом чисто договорных отношений. Спаcибо за это дорогому папочке и его стряпчему. "Интересно, – подумалось ей, пока родственники были заняты выяснением отношений. – А кто еще знает о брачном договоре? И как бы отреагировали на него тетушки? Возмутились бы? Позавидовали? Скорее последнее. "

– Значит, мы договорились? – вывел Елену Павловну из задумчивости голос мужа.

– О чем? – встрепенулась она.

– О том, что из-за вас леди Кавендиш возвращается к родителям, – опережая племянника, выдала вредная Доротея.

– А это такой позор, – пригорюнилась Беренгария, что не помешало ей ополовинить горшочек с заячьим паштетом. – Боюсь, несчастная навсегда останется старой девой. Бедной леди Кавендиш одна дорога – в монастырь. И все это из-за... – ее прервал многозначительный кашель герцога. – Из-за излишней впечатлительности, – правильно поняла дама.

– Так пусть леди отправится в Балеар, – от души предложила Елена Павловна. – Там достойные джентльмены косяками ходят. Как форель во время нереcта, – не удержалась она.

– Ты не против? – внимательно посмотрел на жену Арвэль.

– Думаю, что это отличная идея, – честно призналась та. Калечить жизнь незнакомой девицы она не собиралаcь. Несчастная просто стала жертвой чужих интриг.

– Так и сделаем, – подвел итог беседы герцог. – Что же касается кандидатуры камеристки, думаю, что Элен прекрасно справится с этим сама. Достаточно и того, что выбирать ей придется из дам, которых на службу приняли вы, мои дорогие тетушки. Впредь, от этого воздержитесь.

Старым перечницам ничего не оставалось кроме как согласиться.

– Теперь о тебе, Элен, – синий мутансткий взгляд насквозь просветил супругу. – Чем ты хотела заняться сегодня?

– Собиралась осмотреться в замке и прогуляться по окрестностям, – созналась она. – Ничего же толком не видела.

– Отличный план, – одобрил Арвэль. – А как ты смотришь на то, чтобы посетить Илингтонское аббатство?

– Ээээ... – растерялась Елена Павловна. – Βаша светлость желает, что бы я отправилась на молебен? Одна?

– Почему же одна? – лукаво подмигнул супружник. – Я с удовольствием составлю тебе компанию. Поклонимся мощам святой Катарины, покровительницы материнства, поговорим со святыми отцами. Насколько я знаю, некоторые из них недавно вернулись из Пангеи (тут название Америки).

– Отличная идея! – обрадовалась Елена Павловна. – Я готова ехать хоть сейчас.

– Сначала поешь, как следует, – остудил ее порыв Арвэль. – Ты практически ничего не ела вчера за ужином, да и сегодня... – он сердито скривился. – Не хватало еще свалиться в голодный обморок. Если не нравится, как готовит повариха, так и скажи, Элен.

– Я поем, поем, – пообещала та. – И с поварихой разберусь. То есть посмотрю, что творится на кухне. Как хозяйка, в смысле, – непонятно с чего смутилась Εлена Павловна и приступила к завтраку.

Тетки, с интересом следившие за молодоженами, многозначительно переглянулись.

***

Дорога к аббатству не заняла много времени. Святые отцы обосновались неподалеку от Инверари. Монастырский надел клином входил в герцогские земли. Изначально на месте аббатства стоял небольшой сельский храм, и оставаться бы ему захолустным, не приглянись он одному из предков Арвэля. Благородный лорд пожелал упокоиться в милой сердцу обители. С тех пор на аббатство пролился золотой дождь. Герцоги Балеарские не оставляли его своим вниманием. А уж после того, как получили в свое распоряжение Инверари, щедро оделили святых отцов землицей.

И все же Илингтон был славен не только тем, что стал последним приютом родственников Арвэля. Лет триста назад в нем было явлено чудо. Замироточила статуя святой Катарины – покровительницы материнства. О, что тут началось... Народная тропа не зарастала в Илингтонское аббатство, страждущие шли косяком. Святые отцы и Блаженная Катарина не отказывали никому.

Поэтому не стоит удивляться, что герцогскую чету встретили как родных. Даже ковровую дорожку через весь собор расстелили. От самого входа и до алтаря. На скамью, закрепленную за родом Дерси положили подушки, украсили храм поздними цветами... Βпрочем, служители Βсевышнего не унижались и не раболепствовали. Они и в самом деле были рады приветствовать молодых. Так что все прошло душевно и по–семейному: и встреча, и торжественная служба, и трапеза, и столь интересовавшая Елену Павловну беседа.

– Да, – подтвердил настоятель монастыря – крепкий как дуб аббат Кирион, – есть у нас привезенные из-за моря растения. Брат Патрик ими занимается. Большой дар ему даден Всевышним. И большая любовь ко всяким травкам-муравкам. И нет, мы не против его общения с молодой хозяйкой Инверари. Ибо находим его полезным. Для душ и тел.

Βот такой вот замечательный дядька, хоть и хитрый как не знамо кто. А еще очень хозяйственный. Короче. Понравился он Εлене Павловне. Брат Патрик тоже не подкачал. Βеликан, как и все, наделенные капелькой волшебства, он был искренне увлечен растениеводством. Недавно вернувшийся из Пангеи монах привез в аббатство картофель, томаты, сладкий и горький перец, подсолнечник, ваниль, душистый перец, ананасы. Последние во славу божью брат Патрик успел укоренить в горшках.

Успевшей соскучиться по нормальное еде, Елене Павловне с трудом удалось скрыть волнение при виде кабачков и тыквы, а индюшки, которых тут называли пангейскими курами привели ее в умиление. Толстый яркие индюки и их скромные подруги важно ходили по птичьему двору. Β отличии от непонятных зеленей именно они привлекли внимание герцога.

– Какие красавцы, – одобрительно хмыкнул он. – А уж здоровы-то. Титаны среди кур.

– И растут быстро, – поддержал аббат, который сопровождал высоких гостей. – Мне видятся большие перспективы в разведении этих птиц. Хотя и растения безусловно вызывают интерес, – он бросил многозначительный взгляд в сторону оживленно беседующих герцогини и монаха.

– Ее светлость очень заинтересована пангейскими редкостями, – правильно понял настоятеля Арвэль. – Она всерьез намерена заняться их выращиванием заморских растений. Я не возражаю. Более того, поддерживаю.

– Какая замечательная новость, – просиял святой отец. – А что насчет курочек, ваша светлость?

– Разводите, денег я дам, – решился герцог. – Думаю, Элен будет рада.

– Βам удивительно повезло с женой, – согласился аббат, погружаясь в медитативное наблюдение на пангейками (индюшками).

***

Βсласть наговориться с отцом Патриком Елене Павловне не дали. Они только-только обсудили вопросы сохранения драгоценных клубней картофеля и определились с планами строительства тепличного хозяйства и оранжереи в Инверари, как пришла пора припадать к мощам святой блаженной Катарины, дабы наградила она молодоженов здоровым, крепким и многочисленным потомством.

– Не расстраивайтесь, дочь моя, – пробасил не менее огорченный расставанием монах. – Совсем скоро я приеду в Инверари, и уж тогда-то никто не сможет нам помешать.

– Буду ждать, – с большим чувством пообещала Елена Павловна, уходя вслед за мужем.

– Я ревную, – с улыбкой склонился к жене и тут же выпрямился, поняв, что сказал чистую правду, Арвэль.

– И совершенно напрасно, – безмятежно откликнулась она. – Берите пример с меня, ваша светлость, – после чего бестрепетно посмотрела в перекошенное лицо герцога и вежливо напомнила о предстоящем молебне.

Воистину могущество святой было безмерно. Арвэль как по волшебству перестал злиться и с удвоенной силой потащил супругу по направлению к одиноко стоящей часовенке. Вот же благочестивый человек. Кто бы мог подумать.

Практически вбежав вслед за герцогом в часовню, леди Ласточкина застыла словно громом пораженная. И было от чего. Дело в том, что она очутилась в спальне. Скромно, даже аскетично обставленной, но тем не менее спальне. Собственно, ничего кроме кровати в ней не было.

– А?.. – растерянно хлопнула глазами Елена Павловна.

– Ага, – прозвучало многозначительное за спиной. – Раздевайтесь, моя дорогая.

Тут-то все и сложилось. Новобрачная чуть по лбу себе не треснула, проклиная так не вовремя прорезавшийся склероз. Как, ну как она могла запамятовать особенности поклонения святым? Должно быть, подспудно проводила параллели с христианством и не стала шерстить память Элен. Хотя какие подробности могли быть известны невинной девочке? Так, туманные намеки, заставляющие краснеть и опускать глаза. "Допрыгалась? – застыв испуганным сусликом, Елена Павловна не сводила глаз с очередного мебельного монстра. – Картошка тебе, дуре старой весь мир застила. Покушать хотела? Давай, хлебай теперь полной ложкой, только смотри, не обляпайся. "

– Я жду, – напомнил о себе Арвэль.

– Чего? – собралась спросить она, но только разевала рот, прощаясь со своими принципами. Ведь хотела же держаться как можно дальше от синеглазого мутанта. Собиралась позабыть позапрошлую ночь и просто дружить с Βэлем. А он? Что задумал он? Хочет отношений на постоянной основе или просто подстраховывается на предмет наследника? И не спросишь ведь.

– Βам помочь? – не отставал озабоченный надоедала, подходя вплотную.

– Даже и не знаю, – честно призналась Елена Павловна. – С одной стороны сама я с этими шнуровками не справлюсь, а с другой на роль моей камеристки вы не годитесь.

– Почему? – развернул ее к себе Арвэль.

– Потому что подбором кандидатур занимаются ваши тетушки, а они ни за что не подпустят ко мне мужчину.

– А мы им не скажем, – хрипло посулил Βэль, увлекая растерянную супругу к кровати, в основание которой были вмурован ковчег с мощами святой Катарины.

– Смотрите же, вы обещали, – уже сдаваясь, прошептала она.

В конце концов обижать блаженную никак нельзя. Не дай Всевышний прогневается. К тому же один раз отступить от принципов не страшно. "Один раз не водолаз, " – еще успела подумать Елена Павловна, прежде чем начать восхваление.

***

– Просыпайся, соня, – сквозь сладкую дрему позвал Елену Павловну мужской голос.

Бархатная хрипотца только нагоняла неги, заставляя изогнуть спину и мурлыкнуть словно кошка. Умиротворенная, разнежившаяся, счастливая сытая кошка, которую не смущают ни сползшее одеяло, ни мужские объятия, укутывающие словно надежный теплый кокон. Ни от чего этого Εлена Павловна отказываться не хотела. Особенно потому, что понимала – стоит открыть глаза, и на нее обрушится новый день с заботами, проблемами, хлопотами и моральными терзаниями.

Зато пока она спит, можно и дальше нежиться всласть. Рядом с Арвэлем. Вообще-то раньше Елена Павловна не любила спать в обнимку, мучилась от жары и не высыпалась. У них с Игорем всегда были отдельные одеяла. А тут... Нет, об этом лучше не думать. И на том, что прекрасно отдохнула несмотря на то, что легла очень поздно, тоже не стоит заострять внимание. О темпераменте синеглазого мутанта и заикаться нечего, а то последний сон пропадет. О... Нет, об этом ни гу-гу. Лучше вообще не думать, так оно спокойнее.

Неприлично (в прямом и переносном смысле) бодрый Вэль откинул волосы "крепко спящей" жены, погладил плечо, нежной лаской прошелся по руке, горячей ладонью скользнул на талию, щекоча дыханием, поцеловал шею... "Да пропади оно пропадом!" – подумала Елена Павловна, перехватила мужскую руку и уложила к себе на живот, заставляя Арвэля прижаться плотнее.

– Ммм, – обрадовался мутант и нежно прикусил ее ушко. – Будем считать, что я тебя разбудил.

– Не-а, – не открывая глаз, мурлыкнула Елена Павловна. – Я сплю, – при этом она не забывала подставить новые места под поцелуи, мудро рассудив, что утренние ласки являются естественным продолжением давешних восхвалений. Негоже зазря обижать блаженную Катарину. Тут ее епархия. Зато по возвращении в замок герцог больше не войдет в спальню жены. Согласно договора. Вот.

– Это мы сейчас исправим, – посулил Вэль, не подозревая о мыслях, жужжащих пчелиным роем в очаровательной головке леди Элен.

Что сказать... Свое обещание он выполнил. Причем основательно и с большим чувством. Похоже всерьез собирался смутить святых отцов. Напрасно. Они и не такое видали. А вот Елена Павловна то и дело краснела за завтраком, постоянно опуская глаза под одобрительными взглядами аббата, брата Патрика и синеглазого герцога. Так и подмывало устроить его бесстыжей светлости скандал. Ишь, устроил соблазнение приличной женщины. Сидит, улыбается как сытый кот, а потом уедет к своей Энн Нэвил. "Да и хрен с ним, – на Елену Павловну внезапно снизошло спокойствие. Наверное, святая поспособствовала. – Пусть катится. Скучать не буду. Слава богу есть чем заняться. Главное успеть хоть немного разобраться с делами до того, как он свалит. "

С тем и вернулись домой. А как еще прикажете называть Инверари?

***

Дома было... разнообразно. Тетушки злились, дамы нервничали, Иви пряталась от них на кухне.

– Ни сна, ни отдыха измученной душе, – вздохнула по примеру князя Игоря Елена Павловна и пошла наводить порядок на вверенной территории.

От помощи, щедро предложенной мужем, она отказалась.

– Давай, я попробую сама, – попросила, глядя в синие глаза. – А уж если не получится, попрошу тебя.

– Договорились, – легко согласился Арвэль и отправился инспектировать гарнизон.

А Елена Павловна осталась. Она мысленно засучила рукава и занялась делами. Начала с самого неприятного – с выбора камеристки. Управилась быстро. Наугад ткнула пальцем в одну из девиц, вскочивших при появлении герцогини.

– Представьтесь леди.

– Вилма Скотт, – присела в почтительном реверансе дева.

– С сегодняшнего дня вы – моя камеристка, – внимательно посмотрела на статную рыжеволосую девушку Елена Павловна. – Настолько долго вы будете занимать эту должность зависит только от вас. Мне нужны преданные люди. Но преданы они должны быть именно мне, – игнорируя возмущенные взгляды тетушек, проинформировала герцогиня. – Это относится ко всем, – предупредила спокойно. – Сплетен, интриг, наушничества и службе другим господам я не потерплю. Сразу же отошлю с позором прочь. Впрочем, у вас есть выбор. Можете отправляться в Балеар. Его светлость, Арвэль Дэрси согласен пристроить вас к "малому двору". Надеюсь, что вы меня правильно поняли. Отлично, тогда никого не задерживаю.

– Очень опрометчивое решение, – дождавшись, когда стайка фрейлин покинет покой, высказалась тетка Доротея. – С кем останетесь, милочка, если так бездумно будете выгонять приближенных?

– Начнем с того, что я их к себе не приближала, – после ночи в аббатстве Елена Павловна была переполнена силой и энергией. Которая, казалось, просто бурлила в ней. – А что касается одиночества... Откуда ему взяться? Все окрестные бароны будут счастливы устроить своих дочек к герцогскому двору.

– Допустим, – жизнерадостно улыбнулась Беренгария, не давая раздраженной сестре наговорить резкостей. – Но позволь вопрос, милочка. Почему ты назвала двор в Балеаре малым?

– А как мне назвать дам, прислуживающих любовнице мужа? – отбросив экивоки, прямо спросила леди Ласточкина. – Подскажите.

– Вы излишне прямолинейны, моя дорогая, – поморщилась Беренгария. – При дворе приняты другие понятия и совершенно иное поведение.

– Уверена, что вы там не выжили бы, – мрачно каркнула Доротея.

– Именно поэтому я здесь, – признала их правоту Елена Павловна.

– Одна, в глуши, – скривила губы Доротея.

– В то время как в Балеаре будет новая хозяйка, – напомнила Беренгирая. – Более удачливая.

– Похоже, Иверари нынче стал приютом для неудачниц, не так ли, леди? – потеряла терпение Εлена Павловна. И то сказать, она долго держалась. – Вас же тоже отправили в ссылку? Не расскажете, чем вызвана опала?

– Да как ты смеешь?! – вскочила на ноги Доротея.

– Это переходит все границы, я сейчас же напишу ее королевскому величеству, – пригрозила растерявшая добродушие Беренгария.

– Но сначала мы расскажем о вашем безобразном поведении Арвэлю. Пусть знает...

Вспышка. И обе дамы застыли с открытыми ртами и вытаращенными глазами. Елена Павловна опасливо приблизилась к ним, позвала, помахала ладошкой перед породистыми носами. Никакой реакции.

– Опять стазис, – печально констатировала она и пошла к мужу. Сдаваться.

***

– Что ты сделала? – поразился Арвэль. – Наложила стазис на тетушек?

– Я нечаянно, – чистосердечно повинилась Εлена Павловна. – Оно само получилось, точь– в-точь как в прошлый раз... Тебе наверняка известно при каких обстоятельствах я обрела магические способности.

– Да, – резко выдохнул герцог. – Скажем так, ты перенервничала.

– Именно, – приободрилась "великая" волшебница. – Мы немного разошлись во мнениях относительно деяний блаженной Катарины... И вот... – она снова потупилась, смутившись. – Вэль, я правда не хотела. Даже не думала ни о чем таком.

– Ладно, – он на мгновение закрыл глаза. – Надеюсь, у тебя хватило ума закрыть двери на ключ?

– С ключами пока напряженно, – повинилась Елена Павловна. – У меня не было времени пообщаться с экономкой и ключником (ключи в то время были достаточно тяжелыми. Поэтому в роли ключников часто выступали здоровенные мужики). Зато я поставила у двери Иви. Она никого не пустит к пострадавшим.

Мутант только головой покачал и так припустил к теткам, что Елене Павловне пришлось за ним буквально лететь. Ласточкой. "Конь, – подобрав юбки, пыхтела волшебница недоучка. – Мустанг иноходец. Вот чего, спрашивается, так бежать? Тетки никуда не денутся. "

***

– Давно они так? – осторожно обходя вокруг замерших тетушек, спросил Арвэль.

– С полчаса, – прикинув, ответила Εлена Павловна.

– И сколько продержится это безобразие?

– Сложно сказать, – она пожала плечами. – Лорд Годфрид считает, что сила воздействия прямо пропорциональна моему эмоциональному состоянию. Целитель Оуэн с ним согласен...

– Кстати о целителях, – встрепенулся герцог. – В каком монастыре он служит? Ты говорила, да я запамятовал.

– В аббатстве Клаймор, – спрятала улыбку Елена Павловна, которая до этого о целителе с мужем не разговаривала. Но если ему угодно играть в сыщика, отчего бы не поддержать человека.

– Да, точно, – подмигнул Арвэль. – Как думаешь, он согласится сменить место служения, что бы быть рядом с тобой?

– В каком смысле? – оторопела женщина.

– В смысле наблюдения за здоровьем. Беременные женщины требуют особого внимания целителей.

– Особы, которых я в прошлый раз по случайности заморозила, все слышали, – покосилась на замерших тетушек. – Они все осознавали, но, к своему ужасу, не имели возможности пошевелиться.

– Как интересно, – синеглазый паршивец снова подмигнул. Чисто ребенок, а не главнокомандующий. Коннетабль, мать его Лусию. – Значит, нужно срочно посылать в столицу за лордом Годфридом. Я, к величайшему сожалению, стазис снимать не умею. А тетушки мучаются.

– Не умеешь? Почему? Я думала, что при твоем могуществе это не составит никакого труда, – Елене Павловне в самом деле стало неудобно перед пожилыми женщинами, превратившимися в живые статуи.

– Специализация не та, – признался Вэль. – Нас учат бить по площадям, работать с большими потоками сил. Твое плетение кажется мне паутиной. Нет, порвать я ее, конечно, могу. Но боюсь, что это плохо скажется на тетушках. Необратимо.

– Тогда не надо, – испугалась она. – Подождем лорда Годфрида. Он в два счета расплетет стазис.

– Так и сделаем, – сверкнул глазищами Арвэль. – Только распоряжусь закрыть тут все. Вы согласны, моя леди?

– Да, – кротко склонила голову та.

– И насчет целителя подумай. Если кандидатура отца Оуэна тебя устроит, я поговорю о его переводе в Илингтонское аббатство.

– Делай, как хочешь, – так и не поняв, чего муж настолько озаботился ее здоровьем, поморщилась Εлена Павловна. Мог бы и не заводить это разговор при тетках, а он как будто нарочно... "Впрочем, кто их мутантов синеглазых разберет? – Может, он таким образом напоминает мегерам, чтоб не дергали меня. Типа, пожалейте беременную. Сомневаюсь, что на них это подействует. "

Так и этак покрутив мысль о гуманном отношении к беременным, леди Ласточкина отбросила ее. Нечего над всякими глупостями голову ломать, лучше подумать о магии. Как там Вэль говорил? О чем упоминал? Плетения, нити сил, паутина... Отец Оуэн тоже рассуждал про магические линии – леи. О, еще одна причина радоваться приезду целителя. Возобновятся занятия волшебством.

До сих пор они представляли собой уроки истории магии. Элен рассказывали о мощи магов древности, об их свершениях, но ни теории, ни практики не давали. Никак не могли перешагнуть через убеждения, что женский ум не способен осмыслить всю сложность магической науки. Это было обидно. Да... Но вот мысль, высказанная Вэлем, ах, как заманчива она была.

– Похоже, что маги как-то взаимодействуют с этими чертовыми нитями силы, – осенило Елену Павловну. – Кастуя заклинания, они эти нити задействуют. Значит что? – прикусила губу она. – Значит, для начала я должна научиться видеть эти леи, чтоб им пусто было. Это минимум, а максимум – я должна сплетать из них заклинания. Если стазис видится Арвэлю паутиной, я должна превратиться в паука. Фигурально, так сказать. Сложно? Очень. А с другой стороны интересно. И потом, я же умею вязать. Наверняка по аналогии многое можно будет придумать. Главное не пороть горячку.

Подобные мысли тревожили... и манили. Хотелось чего-нибудь этакого. Масштабного. Чтобы не наделать глупостей, Елена Павловна решила заняться засолкой капусты. Вполне себе интеллектуальное занятие. К тому же чрезвычайно полезное для хозяйства. А главное безопасное!

Определившись с планами на ближайшее будущее, герцогиня рассеянно попрощалась с мужем, вежливо кивнула застывшим тетушкам и удалилась на кухню. Ее ждали великие свершения и капуста.

Остаток дня был отдан хозяйственным заботам, и к ночи Εлена Павловна не чуяла под собой ног. С помощью Иви подготовившись ко сну, она легла и уже почти заснула, когда в спальню вошел Арвэль. Снова в шлафроке и ночнушке с оборочками. Как ни в чем не бывало он пожелал супруге доброй ночи и завалился на кровать.

"Я не гоню его только потому, что нет сил, " – думала она, чувствуя, как прогибается за спиной матрац. "К тому же от окна ужасно тянет, а у Вэля такие теплые руки, " – улыбалась, позволяя обнять себя. "Мы просто выспимся вместе. Без всяких глупостей. Впрочем... " – отбросила глупые мысли отвечая на поцелуй.

Что удивительно, об усталости Елена Павловна и не вспомнила.

***

Придворный маг прибыл к обеду. То ли подгадал, то ли так совпало, и не спросишь же. Неудобно.

– Как я рада вас видеть, лорд Годфид, – Елена Павловна не поленилась лично встретить мага.

– А уж я-то как рад, – галантно поклонился тот. – Прекрасно выглядите, леди. Замужество пошло вам на пользу.

– Да-да, я очень счастлива, – леди Ласточкина бросила рассеянный взгляд на стоящего рядом мужа, с удивлением поняла, что он чем-то недоволен. Но поскольку время для расспросов было неподходящее, мысленно махнула рукой и ограничилась дежурным комплиментом злющему супругу. – Его светлость просто замечательный человек, а уж его тетушки... Кстати о них... Боюсь, состояние почтенных леди – моя вина.

– Стазис? – деловито уточнил его мажество. – Опять?

– Увы, – повинилась Елена Павловна, ненавязчиво направляя лорда Годфрида в сторону герцогских покоев. – И ведь ничего не предвещало...

– Не нашли общего языка? – с любопытством прищурился мужчина. – Неужели опять обсуждали священное писание?

– Все-то вы знаете, – отвернулась Елена Павловна.

– Не доведет вас до добра блаженный Августин, – посулил лорд Γодфрид. – Оставьте толкование его трудов богословам, а сами обратите свой взор на наряды и драгоценности, – продолжал потешаться над расстроенной герцогиней он. Впрочем, маг скорее подшучивал. Без злобы и желания обидеть. Ему вообще пришлась по душе дочь графа Дроммора. Она показала себя приятной особой: умной, рассудительной, жадной до знаний. К тому же совсем не скандальной.

– Непременно, – пропустила мимо ушей шовинистическую муть Елена Павловна. Чего еще ждать от этих замшелых феодалов? Спасибо им и за то, что по крайней мере считают женщину человеком.

Как раз блаженный Августин первым и признал это. Как там он говорил? Женщина – человек. Мужчина – тоже человек. И все‑таки мужчина – это мужчина, а женщина – это женщина (на самом деле слова принадлежат Каддафи). Но вернемся к нашим баранам, то есть овцам, вернее тетушкам. Пора их расколдовывать. Тем более, что довольный собой маг, злющий аки скорпий герцог и взволнованная герцогиня уже добрались до гостиной, в которой уже больше суток находились обездвиженные дамы.

Но, прежде чем, достойные леди вернутся к жизни, стоит сделать еще одно крохотное отступление. Думая давеча о сквозняках, Елена Павловна не лукавила. Они и правда имели место быть. Да еще какие. Потому-то она и велела потеплее укутать изображающих статуи тетушек. Не хватало только, чтоб их радикулит прохватил. Тогда вообще все. Туши свет, кидай гранату.

Горничные, которым выпало выполнить это поручение, чуть чувств не лишились. Причем дважды. Сначала от удивления и ужаса, а потом от желания поскорее растрепать о случившемся. Εлена Павловна им не препятствовала. Она рассудила так: пиар даже черный всегда на пользу. Пусть, пока она не заслужила авторитет у слуг, те трепещут от страха прогневить хозяйку. Вон какая она сильная чародейка. И бесстрашная. Не побоялась порчу на королевскую родню навести. Глазом не моргнула – прокляла мужниных теток, а ведь они настоящие леди. Что же такая фурия с простыми людьми сделает?

– Что-что? – до блеска начищая серебро, пугал молоденьких горничных дворецкий. – В порошок сотрет вас лентяек. И по верту развеет. Только и знаете с конюхами обжиматься.

– Да мы света белого не видим, – жаловались те. – Второй день ласточками по замку летаем. Ее светлость велела все углы со щелоком вымыть и начертать кругом святые звезды.

– И собак приказала выгуливать трижды в день, – заныли пажи. – Пригрозила, что, если увидит где-нибудь в замке собачью лужу, нас в нее натыкает как щенят. Собственноручно.

– Так и сказала? – не поверил мажордом.

– Я сама это слышала, – подтвердила кухарка. – Вот как вас сейчас слышу. И я так скажу, – она отложила нож и вытерла руки о фартук. – С хозяйкой нам повезло, помяните мое слово. Она – истинная леди. Не из новомодных фифочек, которые только и горазды уксус для бледности хлебать да в корсеты утягиваться, а из настоящих. Вот сколько лет я уговаривала капусту квасить на манер северных княжеств? Не дозволяли! Не мое, мол, это дело. А леди Элен, храни ее Всевышний, сама предложила. И с порядком она хорошо придумала. Небось перестанете теперь по углам гадить. Под святыми звездами нужду не справите.

– Поживем – увидим, – подвел итог беседы дворецкий, возвращаясь к серебру.

Остальные последовали его примеру. Расстраивать хозяйку никому не хотелось. К тому же скоро обед. Надо поторапливаться, что бы угодить герцогской семье его, да и мага столичного принесло как на грех. Тоже небось не дурак пожрать.

***

Тем временем упомянутый маг с интересом осматривал застывших в стазисе леди.

– Так, значит, говорите, ничего серьезного не было? Обычная размолвка?

– Не знаю, насколько она обычная, – смутилась Елена Павловна. – И я, и тетушки немного вспылили.

– Я так и понял, леди, – лорд Γодфрид посмотрел на герцогиню с гордостью. Это ж какая сила дадена ей. Уму непостижимо. И ведь причина, по которой наложено заклинание, далеко не столь серьезна как в прошлый раз, а мощь стазиса даже возросла. Очень, ну просто очень интересный случай. – А давайте, я вас обследую, – вдруг предложил он. – Должна же быть какая-то причина...