Текст книги "Эффект ласточки (СИ)"

Автор книги: Янина Веселова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Этому Лаура Арклоу неустанно учила Элен и Марианну. Девушки стонали, но гранит науки грызли. Понимали, что без этого никуда. Элен прилагала больше усердия к наукам, но и Марианна совсем уж конченной лентяйкой не была.

***

– Портал совсем близко, – в карету заглянул его светлость. – А там и до Инверари недалеко.

– Это хорошо, – обрадовалась Элен, которую снова начинало укачивать.

– Ты что-то слишком бледна, – озаботился состоянием предположительно беременной супруги герцог.

Делать нечего, пришлось краснеть и признаваться.

– Я не очень хорошо переношу поездки. Укачивает, знаете ли.

– Так ты в прошлый раз?.. – догадался Вэль. – Потому и выглядела как... – смутился он.

– Как безумная, – договорила за него Елена Павловна. – Я была так рада, когда экипаж остановился, просто не могу передать.

– В таком случае пересаживайся в носилки, – посторожел его светлость. – Ни к чему понапрасну мучить себя. – Надо было сразу сказать.

– Хватило и поисков Иви, – напомнила она. – Больше одного скандала за раз я не устраиваю.

– А это был скандал? – развеселился герцог. – Ни за что бы не подумал. Обычно дамы куда как капризнее.

– Буду иметь в виду, – под веселый смех мужа буркнула Элен. Впрочем, это не спасло ее от пересадки в портшез.

***

Арвэль не обманул. Очень скоро он обратил внимание супруги на межевой столб.

– Добро пожаловать в Инверари, дорогая.

– Благодарю, ваша светлость, – учтиво поблагодарила Элен и принялась рассматривать свои владения.

Остановить выбор именно на этом поместье посоветовал дочери граф Дроммор.

– Инверари – самая южная земля королевства, – рассказывал он. – Как ты знаешь, Бригия – государство островное, так вот на самом побережье и расположена усадьба. Морской воздух, мягкий климат, плодородные земли – что еще нужно моей девочке? разве что хорошо укрепленный замок, а Инверари именно таков. Настоящая жемчужина в герцогской короне. На другие поместья не соглашайся, – советовал заботливый отец. – Говорят, там даже виноград растет, да еще и не уступает знаменитым скандийский сортам. А кроме того, – многозначительно понизил голос граф, – к землям прилагается титул. Графский. Сейчас он принадлежит его светлости, но со временем может перейти вашему общему сыну. Понимаешь, о чем я говорю?

Элен, а вернее Εлена Павловна понимала. Она понимала графа тогда и была благодарна ему теперь. Зеленые холмы, зачастую покрытые лесами, долины, поросшие изумрудной травой, крепкие нарядные дома в предместье и, наконец, сам замок. Могучий, древний, окруженный крепкими стенами и глубокими рвами. Герцогине нравилось увиденное. Определенно, выбрав Инверари, она приняла правильное решение.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Балеар грустил, провожая Элен мелким дождем, Инверари радостно приветствовал ее выглянувшем из-за туч солнышком. Стоило башмачку герцогини ступить на плиты двора, как порыв ветра разметал облака, позволяя солнечным лучам осветить фигуру леди. Очень знаково получилось, все, включая коменданта замка, прониклись.

– Только представьте себе, – делилась Иви позже, – мрачный каменный двор, все вокруг напыщенные, важные. Морды лопаются от собственной значимости. Глаз не сводят с его светлости. И тут вы... Ах, – девушка прижала руки к пышной груди, – никогда не забуду, как вы, ледюшка, стоите посреди двора, позабытая всеми, и вдруг солнышко. И на вас прямо светит, словно Всевышний указывает: глядите, мол, на хозяйку свою, слепцы беззаконные.

– Это ты хватила, – засмеялась Елена Павловна.

– А вот и нет, – Иви упрямо наклонила голову. – Так все и было. Отметило вас солнышко, и только потом других осветило. Не верите мне, мужа спросите, он на вас так смотрел. Вот прямо сейчас, во время обеда и спросите.

– Обязательно, – хмуро пообещала Элен, которой совсем не хотелоcь покидать выделенные покои.

Там, за надежно закрытыми дверями ее ждали проблемы, самой малой из которых был торжеcтвенный обед. И ладно бы только он. А муж? Εго тетушки? Самоназначенные придворные дамы... И со всем эти придется разбираться, не будешь же вечно сидеть под замком.

– Иви, – окликнула она камеристку, – поменьше болтай с местными, держись настороже.

– Не извольте беспокоиться, леди, – поклонилась та, подавая Элен шкатулку с украшениями. – Стану молчать как рыба об лед. Только глазами зырк-зырк.

– Правильно, – задумчиво похвалила Елена Павловна, остановив свой выбор на очаровательном жемчужном комплекте, состоящем из серег, ожерелья и броши. Крупные, розоватые перлы были чудо как хороши. К тому же они прекрасно подходили к бархатному пудрового цвета платью с меховой отделкой по подолу и рукавам. – Держи ушки на макушке, обижать себя не позволяй, не забывай, что ты – моя личная горничная. Помни, что, оскорбляя слугу, наносят обиду его хозяину. Да, кстати, завтра надо подобрать тебе пару помощниц.

– Зачем, ваша милость? – обиделась Иви. – Нешто я не справляюсь?

– Неужели. Следует говорить: "Неужели я не справляюсь?" – видя недоумение девушки, объяснила Элен. – Не забывай, что ты теперь важная особа.

– Боязно мне, – пожаловалась горничная, заканчивая колдовать с прической леди. – Такая ответственность.

– Как я тебя понимаю, – вздохнула свежеиспеченная герцогиня. – Не надо ни сетки для волос, ни золотого шнура, – остановила она Иви. – Давай ограничимся жемчужными шпильками.

– Ох, и красиво будет, – согласилась горничная, с гордостью оглядывая госпожу. – Как там вы говорили давеча? Жемчуг всегда прав?

– Это не я, – созналась Елена Павловна. – Это Коко Шанель.

– Имя ненашенское, – удивилась Иви. – А слова верные.

– Еще бы, – мимолетная улыбка коснулась губ леди. – Кому как не ей судить об этом...

Легендарное имя, легендарная женщина, так много сделавшая для индустрии красоты. Одно ее маленькое черное платье чего стоит. С каким удовольствием Елена Павловна одела бы его сейчас. Увы, нельзя. Не поймут-с. Дикари-с. Подобный наряд допустим только наедине с мужем, при условии, что оный муж придерживается довольно-таки свободных взглядов. И все же женщинам этого мира было грех жаловаться. Их современницам, жившим в Средние века, приходилось куда как хуже.

Взять хотя бы нижнее белье, трусы к примеру. На Земле их стали носить примерно веке в девятнадцатом. Нет, появились-то они гораздо раньше, но были горячо осуждаемы церковью. Ибо являлись частью мужского гардероба. Панталончики носили дамы "пониженной социальной ответственности", начиная от венецианских куртизанок шестнадцатого века и заканчивая танцовщицами кордебалета века девятнадцатого. Приличные женщины гордо ходили без трусов!

Слава Всевышнему, бригийским леди носить панталончики не возбранялось. Кроме всего прочего их миновала ужасная мода, заставляющая дам подбривать лбы и надевать на головы высоченные рогатые колпаки – эннены. Местным леди хватало вуали, чем-то напоминающей испанские мантильи или сетки для волос.

То же самое касалось и застольного этикета. В Бригии и соседних королевствах руками не ели. В ходу были столовые приборы. Ложки, ножи и вилки, которые тут никто не считал дьявольским орудием. Да и вообще с гигиеной было неплохо. Народ в большинстве своем мылся. Встречались, конечно, отдельные пахучие экземпляры, но они и в Москве двадцать первого века прекрасно себя чувствовали. Чтобы в этом убедиться, достаточно летом войти в автобус или спуститься в метро.

И еще один, очень деликатный момент радовал Елену Павловну, а именно туалеты. Она в свое время начиталась о замковых башенках и прочих клозетных ужасах Средневековья, потому первый раз в уборную шла с содроганием. К счастью, опасения леди Ласточкиной оказались напрасными. Конечно, современной сантехники в Бригии не было, но зато не было и смрада, а все из-за специально выведенных туалетных цветов.

Брассика, а именно так называлось это замечательное растение была выведена древними магами. Оно представляло собой нечто напоминающее декоративную капусту с мягкими, бархатистыми листьями, которые использовались вместо туалетной бумаги. Из настоя кочерыжек изготавливали дезодорирующую жидкость, которую добавляли в нужники и выгребные ямы. Местные жители туалетные цветочки холили, лелеяли и выводили все новые и новые сорта, добиваясь то повышенной бархатистости, то необычной окраски. Оно и понятно. Брассику сажали повсеместно. Зачастую вместо цветов в палисадниках. Но довольно отвлекаться на мелочи, Элен стоило подумать о важном, к примеру вспомнить встречу.

Иви нисколько не преувеличила, описывая ее. Юной герцогине и правда досталось до обидного мало внимания. Всех интересовал Арвэль и его тетушки. Они получили и почет, и уважение, и символические ключи от форта, вынесенные комендантом замка. Это было ожидаемо, но неприятно. Окажись на месте Елены Павловны молоденькая, не видевшая жизни девочка, непременно огорчилась бы. А леди Ласточкина только плечами пожала да постаралась запомнить особо усердных лизоблюдов. Чтобы не приблизить к себе по рассеянности и слабой памяти на лица.

Только это она присмотрелась, как по глазам резануло ярким светом. Пришлось принимать горделивую позу. Смотрите, мол, смерды, на свою новую хозяйку. Смотрите и помните, что герцог скоро уедет, а его жена останется и всем все припомнит. Битый жизнью народ посыл Елены Павловны воспринял и впечатлился. Под лучащимся весельем синим взглядом Арвэля ее только что не облизывали. Так и подмывало показать ему язык, но нельзя. Некомильфо. Пришлось милостиво улыбаться и делать вид, что всем довольна.

Очень кстати пришлось предложение отдохнуть с дороги, что бы потом во всей красе блистать на торжественном обеде. Супруга коменданта так и выразилась. Честно-честно. И вот настало время блеснуть – супруг послал сообщить, что все уже собрались в главном зале. Не хватает только леди Элен.

***

– Прошу вас, миледи, – посланный за Элен паж проводил ее к "высокому" столу, стоящему на небольшом помосте.

– Прекрасно выглядишь, дорогая, – дождавшись, когда супруга займет полагающееся место, похвалил Арвэль и дал отмашку управляющему.

– Благодарю вас, – рассеянно ответила Елена Павловна, не придав особенного значения комплименту. Ну, а что? В обморок от радости падать? Лучше осмотреться как следует. Вон сколько всего интересного.

Торжественный обед в замке Инверари – это целый церемониал. Он начался с благословения служителя Всевышнего и сопровождался музыкой, которая звучала откуда-то сверху, очевидно с галереи менестрелей. Приятный мужской голос тянул что-то заунывное про сражения с неверными. Под красочное описание убийств последователей коварного Сурта – властителя мрака и огня, противопоставляющего себя Всевышнему Фрейру торжественно внесли кабаний окорок.

"Бригийская цыганочка с выходом, " – фыркнула Елена Павловна, наблюдая, как следом за окороком проплывает блюдо c жареными перепелками, в кильваторе движется целиковый осетр в окружении рыбы помельче, за ним устремляются раскинувшиеся на подушке из зелени запеченные поросята, кокетливо удерживающие в пасти яблочки, далее... Впрочем, неважно. Все блюда подаются в строгом порядке, но они не в состоянии разбудить аппетит Елены Павловны. Ей хочется картошки. Лучше жареной. С румяными шкварками. И еще салата с помидорами, перцем и сладким крымским луком. И чтоб непременно полить маслицем из жареных семечек, ароматным настолько, что при одном только воспоминании слюна наполняет рот, заставляя гулко сглатывать.

Но чего нет, того нет. Приходится жевать чье-то жареное крылышко и, глядя сквозь строй массивных серебряных солонок, отделяющих хозяев и лиц благородного происхождения от прочих, мечтать о жареных кабачках, баклажанной икре и сладкой молодой кукурузе. "Ничего, скоро все изменится, – пообещала себе Елена Павловна. – Через пару лет, я отведаю колониальных редкостей. Ух, и налопаюсь!"

Придумывая истории о попаданках, она никогда не думала, что самым тяжелым для них окажется именно отсутствие привычных продуктов. Не представляла, что картофельное пюре с маринованными помидорами будут сниться ночами.

– Вина?

Низкий бархатный голос синеглазого мутанта отвлек от грустных мыслей. Элен моргнула. Есть не хотелось. Любопытные взгляды обитателей замка отбивали последний аппетит.

– Пожалуй, – подумав, согласилась она, но на будущее заметила себе ввести в употребление компоты, взвары и травяные напитки. Помнится по пути она видела Иван чай. Сейчас, конечно, не сезон, но вот на будущий год стоит заняться его заготовкой.

Вода в Бригии вообще не в фаворе. Местные предпочитают вино и эль. Спасибо, что более крепкие напитки не в ходу. Спирт вроде как есть, но он по счастью применяется исключительно в медицине. Понимая это, Елена Павловна никого силком на чай переводить не собиралась, но вот сама... Впрочем, это дело будущего.

Народу за столами собралось предостаточно. Гадая, кто местный, а кто уедет вслед за герцогом в Балеар, Элен рассматривала присутствующих.

– Леди Макдональд тебе позже всех представит, – пообещал жене неугомонный герцог и указал на морковно-рыжую пышку, сидящую слева от коменданта гарнизона.

Этого великана Елена Павловна успела запомнить. В лицо так уж точно. Она благодарно улыбнулась его светлости и прислушалась к застольному разговору. В конце концов просто невежливо игнорировать окружающих.

– Я слышала, – продолжила учтивую беседу симпатичная пожилая леди (жена управляющего, если верить Арвэлю) – что в столице пошла мода на необычную еду. Цветные дни, кажется, это называется именно так. В один день подают все белое, в другой только оранжевое или зеленое...

– Да, некоторые дамы развлекаются подобным образом, – поджала губы мрачная как грач леди Доротея. – Лично я считаю это пустой затеей и неоправданным расточительством и надеюсь, что юная супруга моего дорогого племянника не станет увлекаться подобными глупостями.

– У меня другие планы, – чистосердечно призналась Εлена Павловна, которая о подобных пищевых извращениях только читала. – Думается мне, что в попытках сохранить чистые цвета повара гонятся не за вкусом и пользой, а за красотой.

– Да уж, – отложила румяную булочку тетушка Беренгария, – некоторые обладают дивным талантом: взять хорошие вещи и, смешав, испортить их подчистую.

– Меня радует ваше благоразумие, леди Элен, – покосилась на сестру Доротея. – Смею надеяться, что ваши проекты, – она скривилась, произнеся последнее слово, – будут менее пустыми и бестолковыми чем затеи столичных кокеток.

Елена Павловна, в ближайшие планы которой входила засолка капусты, мудро промолчала. Может оно и дешевле выйдет, но вони у тетушек ого-го сколько вызовет. Хотя... Можно ведь и не докладывать старым кошелкам о каждом шаге.

Между тем обед достиг своего апогея – подали сладкое. Пирамиды фруктов, Сахарные фигуры, ароматные коврижки и прочие вареные в меду радости. Народ оживился, даже музыканты грянули что-то веселое. Елена Павловна тоже приободрилась, предвкушая близкий отдых. Не тут-то было. В тот самый момент, когда леди Ласточкина собралась покинуть собравшихся, к ней обратилась жена управляющего:

– Ваше светлость, вы позволите нам сопроводить вас?

Почтенная дама держалась достойно, но легкое подрагивание рук выдавало ее волнение. Ее смущение было вполне понятным. Негоже жене управляющего указывать хозяйке замке, куда и когда идти.

– С удовольствием, – бросив вопросительный взгляд на синеглазого мутанта, и получив одобрительный кивок, герцогиня неторопливо поднялась из-за стола.

Пришла пора пообщаться со "своими" дамами.

Вслед за леди Эмилией Локхарт (Елена Павловна чуть на расхохоталась, услышав эту фамилию. Просто сплошной Гарри Поттер вокруг. Тетушка Дороти, похожая на летучую мышь, сойдет за мрачного зельевара. Рыжая болтушка со звучной фамилией Макдональд смахивает на Молли Уизли. И вот чета Локхарт нарисовалась) она покинула главный зал и, поднявшись по лестнице вошла в одну из парадных гостиных.

Просторная, нарядно обставленная комната была хорошо протоплена. И в ней действительно все уже было готово для дамских посиделок. Сквозь приоткрытую дверь были слышны звуки усилившегося веселья, доносившиеся из пиршественной залы. Ну ясно. Мужики, пользуясь отсутствием дам разгулялись не на шутку. "Мир другой, а люди те же, " – в который раз подумала Елена Павловна, усаживаясь в кресло у камина.

Дождавшись, когда остальные дамы соберутся в комнате, миз (обращение, принятое по отношению к замужней женщине) Локхарт закрыла дверь. Шум сразу стал тише и глуше. Он уже не мешал предстоящей беседе.

– Как вам новый дом, ваша светлость? – нарушила молчание одна из дам, следуя правилам этикета.

– Тут... – не спеша ответила та, – хорошо.

Затаившие было дыхание дамы дружно выдохнули, едва не потушив свечи.

– Неправда ли, местность вокруг Инверари на редкость живописна? – прощебетала другая.

Елена Павловна и тут не стала спорить. Также она согласилась с тем, что морской климат удивительно полезен для здоровья, что вышивание более подходит благонравной леди нежели новомодное вязание, что скандийские кружева не идут ни в какое сравнение с даэронскими (Даэрон – одно из материковых княжеств), что управление таким огромным замком требует особых навыков и под силу далеко не каждому. Герцогиня вообще показала себя на редкость рассудительной и сговорчивой особой. Видимо поэтому тетка Доротея, чья бдительность была усыплена, и пошла в наступление.

– Не ожидала найти в вас столько здравого смысла, – призналась почтенная дама и даже улыбнулась кончиками губ. – Во время отъезда вы показались мне...

– Не стоит быть такой злопамятной, Дороти, – перебила сестру тетушка Беренгария. – Она с самого детства была злючкой, – доверительно шепнула старушка Элен. – Но это внешнее, внутри Дороти нежная как...

– Фиалка, – не удержалась Елена Павловна.

– Да, – согласилась Беренгария, игнорируя недовольство сестры и дружные попытки остальных леди скрыть смех за кашлем.

– Ох, – моментально среагировала на мнимое недомогание леди Ласточкина, – похоже мои дамы простыли в дороге. Миз Локхарт, велите подать им горячего вина с медом и пряностями.

– Эмилия, если позволите, – просияла та и, заручившись хозяйским согласием, торопливо покинула собравшихся.

"Что ж, – глядя вслед уходящей женщине, подумала Εлена Павловна, – пока все не так страшно. Экономка производит приятное впечатление, может быть, она и не станет создавать трудностей. Посмотрим. Сейчас хорошо бы немножко подпоить "моих" леди. Вряд ли они упьются вдрабадан, но повеселеют точно. А мне другого и не надо. "

Она собиралась схитрить. Совсем немного. Капельку. Не хотелось Елене Павловне вести серьезные беседы на предмет соответствия придворных дам занимаемым местам. Сначала нужно к ним присмотреться, а потом уж решать что-то. К тому же подобного рода разговор наверняка приведет к размолвке с приставленными мужем шпионками, а этого допускать не хотелось. Да и вообще, негоже вести разборки при подчиненных. Так что пусть тетки выпьют для сугреву и посплетничают всласть, а тему для разговора она подкинет. Есть одна идейка.

– Обожаю страшные истории, – дождавшись, когда дамы пригубят винца, приступила к исполнению своего плана леди Ласточкина. – С самого детства, – повинилась она.

– Про несчаcтную любовь? – мечтательно закатила глаза миз Макдональд.

– Про призраков, – замогильным голосом откликнулась герцогиня. – Ну правда, – уже нормальным тоном продолжила она, – судите сами, леди, в каждом приличном замке имеются привидения. К примеру, в батюшкином Данмогале живет Белая дама!

– Живет? – вздернула бровь вредная Доротея.

– Не совсем, конечно, – "смутилась" Елена Павловна. – Скорее обитает... Неважно, – словно норовистая лошадка она тряхнула головой, – Главное, что ее видели почти все жители замка.

– И даже вы? – наседала тетушка.

– Увы, – беспомощно развела руками Элен. – Мне не повезло. Уж сколько раз старалась увидеть, подстерегала даже... и ничего.

– рада, что вы говорите правду, – назидательно сказала тетушка, сделав добрый глоток вина. – Знайте же, никаких привидений не существует. Всевышний не терпит такого непотребства. А все разговоры о призраках покойных тетушек есть бред воспаленного сознания.

– А вот и нет, – позволила себе недопустимую вольность подвыпившая леди Макдональд. – Привидения существуют! Я сама их видела неоднократно.

– Где? – загалдели все тут же. – расскажите.

– И правда, Мелани, расскажи о графе Уайте и его ревнивой супруге, – подбодрила приятельницу миссис Локхарт.

– Да-да, – дружно поддержали дамы, не обращая внимания на недовольство тетки Доротеи. – Не томите.

– Сама я женщина неученая, – начала самокритичная леди. – Но от мужа слышала, что замок Инверари очень старый. Он построен еще древними магами. Ими же и заклят на совесть. Оттого-то и не сыреют подвалы, не сквозит из всех углов, камень лестничных пролетов не стесывается, мощь укреплений не слабеет.

– Все это нам давно известно, – на зависть любой вороне каркнула Доротея. – Ближе к делу, милочка. Помнится, вы обещали рассказ о привидениях, обитающих в замке.

– Со всем моим уважением, леди рэдклиф, но только не зря говорят, что из песни слов не выкинешь. Скучный исторический экскурс как раз таки объясняет, почему именно здесь, под кровлей Инверари призраки чувствуют себя столь привольно.

– Позвольте догадаться, – скривилась упертая тетка. – По-вашему, они заводятся от древней магии?

– Не совсем так, но близко, – не смутилась пышечка Мелани.

– Мне мысль леди мысль леди Макдональд кажется здравой, – решила поддержать рыжую валькирию Елена Павловна. Жена коменданта ей понравилась. Любознательная, неплохо образованная, умеет отстаивать свою точку зрения, а главное разбирается в местных реалиях. Она может стать чрезвычайно полезной. Это, конечно, предварительные прикидки, но присмотреться к леди стоит. – Если сопоставить рассказы очевидцев, то почти все они относятся к местам, в которых творили волшебство древние.

– Мракобесие и пустой треп, – окончательно рассердилась тетка Доротея. – Давайте спросим у служителя Всевышнего и послушаем, что он скажет.

– Давай отправимся в храм завтра, – остановила сестру Беренгария. – А сегодня дай отдохнуть и нам, и святому отцу. Продолжайте, милочка, – игнорируя возмущенное фырканье родственницы, она улыбнулась рассказчице. – Мы изнываем от любопытства. Правда, Дороти?

– Да, – обиженная Доротея отвернулась к окну. Наверное, собралась любоваться полной луной, заливающей мертвенным светом окрестности.

"Очень любопытно, – отметила Εлена Павловна. – Похоже душечка Беренгария имеет огромное влияние на сестру, а я-то думала, что Доротея – запевала в их дуэте. "

– Инверари, – с готовностью продолжила миз Маклональд, – был пожалован герцогам Балеарским лет сто назад. До этого поместье принадлежало графам Уайт, но последний владелец не оставил наследников, и замок отошел к короне. Некоторое время спустя его величество...

– Ближе к делу! – не выдержала несчастная Доротея. – Историю мы знаем без вас!

– Так ведь именно последний граф Уайт и его несравненная супруга вот уже сто лет ведут призрачную жизнь под родным кровом, – не поняла, чем вызвана вспышка недовольства, рассказчица. – Сэр Николас и леди Матильда вот в такие вот ночи и любят бродить по замковым коридорам. Их, почитай, каждый хоть по разочку, а встречал. Особенно восточную галерею своим вниманием жалуют. Но это и понятно. Там их прижизненные портреты находятся.

Голос рассказчицы зазвучал глуше, и столичные дамы словно бы невзначай придвинулись к камину, подспудно надеясь, что живой огонь, разгоняющий мрак, отпугнет призраков. И до того они сделались похожи на детей, наслушавшихся страшилок про черную руку, что герцогиня с трудом сдержала cмешок. Сама она никакого страха не испытывала. Подумаешь, мертвый граф, эка невидаль. Елена Павловна вон тоже померла. И ничего, живее всех живых.

Тетушке Беренгарии все было ни по чем. С аппетитом откусив голову пряничному человечку, она полюбопытствовала:

– Я правильно понимаю, сэр Николас и леди Матильда всегда вместе?

– Вы совершенно правы, – энергично кивнула комендантша.

– Как это романтично, – восхитилась дама и отгрызла правую пряничную ручку. – Настоящий пример вечной любви.

– Не совсем, – призналась Мелани, зачарованно наблюдая за кончиной имбирного человечка. – Видите ли, – встряхнулась она, – граф Уайт, конечно, любил жену, но боюсь, что не только ее. Сэр Николас слыл известным на всю округу бабником. Он не пропускал ни одной юбки. Несчастная леди Матильда была вынуждена мириться с этим.

– Такова наша женская доля, – впервые за вечер тетушка Доротея не кривилась, не спорила и не язвила, только вздохнула о чем-то своем, осенила высокий лоб звездой Всевышнего и снова отвернулась к окну.

– Золотые слова, – пригорюнились умудренные жизнью женщины, в то время как незамужние девушки, составляющие двор герцогини, беззаботно пожали плечами. Молоденькие дурочки были свято уверены, что уж им-то не составит никакого труда удержать внимание и любовь будущих супругов.

– Терпение несчастной графини было велико, но не беспредельно. Однажды его чаша переполнилась, и леди убила своего мужа.

– Ах! – дружно вскрикнули дамы.

– Да-да, именно так и было, – азартно продолжила комендантша, наслаждаясь всеобщим вниманием. – Леди Матильда застала мужа со своей младшей сестрой прямо в супружеской постели. Сознание несчастной обманутой женщины помутилось, и она убила распутника его же собственным кинжалом. А потом вонзила клинок себе в грудь.

– А сестру? – тоненьким голосом спросила не Еленой Павловной назначенная камеристка. Леди Ласточкина так и не вспомнила, как ее зовут. – Сестру она тоже убила?

– Нет, зачем? – коварная улыбка коснулась губ рыжей валькирии. – Ей леди Матильда отомстила по–другому. Много лет она являлась к распутнице и укоряла ее.

– Ужас какой, – содрогнулась Елена Павловна, хотя и была во многом солидарна с графиней. Сама бы с удовольствием придушила ни разу не виденную Энн Нэвил. Что интересно коварная Марианна с ее сисечками и ролан со свистулькой леди Ласточкиной не вспомнились.

– И не договорите, дорогая, – отряхивая губы от пряничных крошек, согласилась Беренгария. – Стоит ли тратить вечность на месть?

Продолжать беседу на такую скользкую тему Елена Павловна не стала, еще чего не хватало. Чем обсуждать живых любовниц, лучше поговорить о привидениях. Безопаснее так уж точно.

– А что сэр Николас? – спросила она. – Сразу же стал призраком?

– Да, в первый же год после погребения, – последовал уверенный ответ. – Граф Уайт остался в замке. Он словно бы не заметил своей кончины. Продолжал во всю тащиться за дамами, пользуясь бестелесностью, пугал их в купальне, подглядывал в гардеробных... Но все это изменилось после того, как его супруга, доведя до могилы сестру, вернулась в Инверари. С тех пор и по сей день, вернее ночь, леди Матильда преследует мужа и, всякий раз подстерегая его, мешает проказничать.

– Наcтавляет на путь истинный, какая молодец, – одобрила тетка Дороти. – Впрочем, это неважно. Привидений все равно не существует.

Спорить со столь авторитетной дамой никто не стал, и беседа понемногу увяла. Порядком уморившиеся за день леди стали зевать украдкой. Пора было прекращать посиделки. Сообразив, что все ждут ее отмашки (хозяйка как-никак, хоть и номинальная пока что) Елена Павловна быстро закруглилась и уже совсем скоро в сопровождении экономки отправилась в свои покои.

Она чувствовала себя разбитой, уставшей морально и физически. Шутка ли только вчера вышла замуж, полночи отдавала супружеские долги, рано утром предъявляла его величеству честную простыню, потом тряслась в карете, изображала обезьянку на торжественном обеде (во всяком случае пялились на нее не меньше чем на гориллу в московском зоопарке), слушала сказки и теперь желала только одного – остаться в одиночестве и отдохнуть.

Εлена Павловна с помощью Иви приготовилась ко сну и буквально рухнула на кровать, не уступающую шириной, мощью резных колонн и богатством полога балеарскому мебельному монстру и уснула, едва коснувшись подушки... чтобы проснуться от звуков разгорающегося скандала.

– Опять ты за свое принялся, старый любострастник?! Не надоело еще лазить по женским опочивальням? – надрывался женский голос.

– Я только хотел убедиться, что наша гостья ни в чем не нуждается, – со знанием дела отнекивался мужчина.

С удивлением поняв, что не испытывает никакого страха из-за того, что к ней в спальню среди ночи ввалилась парочка сумасшедших, Елена Павловна приподнялась на локте. Свеча, оставленная Иви прогорела и погасла, но полная луна давала достаточно света. В ее голубоватом призрачном сиянии были хорошо различимы две полупрозрачные фигуры, которые и сами слегка светились. Как фосфорные елочные игрушки. Не очень ярко, но по–праздничному. "Привидения?" – развеселилась леди Ласточкина.

– Убедился? – ласково поинтересовалась дама, не подозревая, что за ней наблюдают. – Тогда проваливай отсюда, – она сердито колыхнулась и угрожающе наклонила голову, увенчанную рогатым головным убором. Из чего Елена Павловна сделала вывод, что в старину знатные дамы все-таки носили эннены (сложный женcкий головной убор на каркасе из китового уса. Наиболее распространенные варианты эннена исполнялись в виде конуса, усеченного конуса или трубы. Эннен "двойная сахарная голова" имел вид раздвоенного конуса, «рогатый» эннен облегал прическу с валиками из волос по бокам головы. Волосы, выбивавшиеся из-под эннена, выбривали, оставляя лишь маленький треугольник на лбу).

– Матильда, – в мужском голосе послышался укор, – что с тобой? Где твои манеры? Ведешь себя как посудомойка, – В отличии от леди, одетой как полагается, джентльмен был облачен лишь в легкомысленную ночнушку.

– Хочешь знать где мои манеры? А где мой канделябр не спросишь?

– Какой еще канделябр? – неверным голосом поинтересовался... "Да это же его покойная светлость Николас Уайт, – догадалась Елена Павловна. – Кобель, бабник и озабоченная личность. "

– Тот, которым я раскроила твою плешивую башку! – на зависть любой овчарке рявкнула его почившая в бозе супруга.

– Клевета и наветы, – ненатурально возмутился граф. – До лысины я просто не дожил, а все благодаря тебе, милая моя, – он возмущенно тряхнул головой.

– Скажи спасибо, что я не оторвала тебе те части тела, которыми ты наставлял мне рога, – снова завелась леди. – Поди прочь отсюда, не смей пугать молодую герцогиню.

– Прошу прощения, что вмешиваюсь в вашу беседу, но мне совсем не страшно, – окликнула призрачных супругов упомянутая герцогиня. – Совсем даже наоборот, – призналась она. – Мне очень приятно познакомиться с вами. Постойте! Куда же вы? – расстроилась Елена Павловна, наблюдая за бегством четы Уайт.