Текст книги "По Ту Сторону Реки (СИ)"
Автор книги: Яна Лисканова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)
Глава 18
– Слушай, ну не так все плохо… – даже не пытаясь понижать тон, пробормотала Тихея, – Ой, кажется меня тошнит… Господи, как неловко…
– Молчи, – зашипела я одними губами, – Просто молчи!
Девушка закивала.
– Ты, мелкая, чего там шепчешься?! Я сказал: ти-ха! Тихо сидеть! – рыкнул на принцессу наш надзиратель, – По роже получить хочешь?
Я чуть сдвинулась, закрывая Тишу собой, и посмотрела на мужчину влажными глазами, полными почти настоящего испуга. Захлопала ресницами, будто едва сдерживаю слезы. Мужчина сразу слегка расслабился.
– Простите, пожалуйста, это из-за меня: у меня просто так руки затекли! – залепетала я, давя на жалость, – Я их совсем не чувствую – это нормально?..
– Нормально-нормально, – покивал он, – Сиди и не рыпайся – и одними только затекшими руками и отделаешься, красотуля!
Я благодарно улыбнулась и закивала, как болванчик.
– Конечно же я вам верю! Так и сделаю. Спасибо большое, что вы так любезны! Вы не представляете, как я рада, что именно вы тут с нами… Честно говоря, ваш напарник показался мне немного… – я всхлипнула и отвела глаза, – Ах, неважно! Главное, что с нами именно вы!
Мужик снисходительно усмехнулся, и я еще усерднее залебезила, успокаивая его подозрительность. Главное – продержаться, пока нас не найдут, и постараться вызвать у мерзавца хоть каплю сочувствия.
Ну как – как! – меня угораздило так сглупить?..
День начинался спокойно. За окном лило как из ведра, и дальше метра ничего не было видно за влажно-серой завесой; но меня это мало волновало, ведь я сидела в теплой гостиной на мягкой софе и попивала мягко дымящийся чай.
– О боже, как интересно! – вздохнула Тиша, выслушав мой рассказ.
Мне лично интересно было только одно: есть в этом городишке хоть один человек, способный искренне мне посочувствовать? Я вот не привыкла получать угрозы, а после вида ужасных ран на лице Лиззи – от воспоминания о них меня до сих пор передергивало и бросало в дрожь – я не без причины опасалась за свое здоровье и даже жизнь. А всем лишь бы повеселиться!
– Мы должна узнать – кто это! Должны поймать и…
– Нет, – я покачала головой, обрывая поток фантазий девушки, – Мы должны позволить людям, которые знают, что делать, спокойно работать. Что мы точно не должны – так это мешаться под ногами, затрудняя работу дознавателям и службе безопасности.
– Слушай, что умная леди говорить, – закивала миссис Грамбл, экономка в доме Роттеров, выкладывая на столик пирожные, – Вот уж без тебя как-нибудь разберутся!
– А если как раз без меня и не разберутся? – продолжала Тихея, – Может именно меня и не хватает там, чтобы со всем разобраться? Нет, ну ты представь: а вдруг самим провидением задумано, чтобы именно я потянула за нужную ниточку, распутывая этот клубок?.. А я вместо этого сижу тут!
Ей было откровенно скучно после того, как не только на всех выходах, но и у каждой щели поставили по охраннику с наказом не выпускать ее без прямого приказа. Хотя угрожали мне, меня просто попросили не выходить без нужды и не оставаться одной. Тишу же держали под конвоем, ни на секунду не веря в ее благоразумие.
– Послушай, госпожа, – миссис Грамбл нахмурилась и выразительно уперла руки в бока, – Если перед тобой будут две ниточки: одна Та Самая, и другая просто из шва торчать будет – то ты обязательно выберешь вторую. Все это знают, а главное – ты это знаешь! Так что не майся дурью!
Миссис Грамбл сидела с нами практически весь день и, я подозревала, была едва ли не главным охранником своей госпожи. Она ловила каждый тоскливый взгляд на дверь и подозрительно щурилась, стоило Тихее подойти к окну. Я находила это забавным. Ну не полезет же она, в самом деле, через окно прямо в дождь? Наверняка добрая половина ее стенаний прозвучало чисто из желания пощекотать сторожам нервы.
Мне пришлось пересмотреть свои взгляды после того, как мисси Грамб отошла по делам. Стоило шагам экономки затихнуть…
– Ну что, давай через окно? – тут же подскочила Тиша, не теряя и секунды.
Я даже не пошевельнулась.
– Там охрана, – напомнила я.
Девушка махнула рукой.
– Заболтаем!
– Там грязь и дождь.
– Грязевые ванны полезны!
– Ты сошла с ума? – все-таки не выдержала я.
– От скуки? – уточнила она, – Есть немного. Уж сколько раз честно предупреждала – не давайте мне сидеть без дела! – она раздраженно скривилась, на мгновение перестав паясничать, – Меня не слушают! Я предупреждала – какой с меня спрос?
– Такой же, как и со всех? – предположила я, но слова ее услышала и запомнила, – Ладно, хочешь свое расследование?
Она закивала и посмотрела на меня, наконец, с интересом.
– Начинать надо в любом случае не с того, чтобы кидаться как две дуры не пойми куда в ливень. Ну вылезем мы через окно. Ну заболтаем охрану и сбежим, – загибала я пальцы, предполагая ей на радость, что такое вообще возможно, – А дальше что?
– Жизнь покажет? – она поскребла висок задумчиво, – Ну что тогда? Сидеть, трястись и тухнуть в ожидании, что они управятся хотя бы за пару дней? А не, допустим, за неделю? Или месяц?! И молиться богу, чтобы он не дал нам тут заплесневеть в четырех стенах, пока ищут преступника?
– Для начала надо сесть и подумать, – предложила я, – Не так динамично, конечно, зато полезно. Вот, например: какова цель этих угроз?
– Убить, расчленить и закопать по кускам в лесу? Вырвать сердце, как той птичке? – все больше загоралась энтузиазмом она, – А может это символизм? «Я вырву твое сердце»! Ну, вроде как от болезненной любви… Есть у тебя ухажеры кроме Ариона? А вдруг это из ревности? И поэтому требование не яшкаться с нелюдями? А может это Арион хочет съесть твое сердце?
Я брезгливо сморщилась.
– Вот спасибо! Будь добра, не говори такие ужасы хотя бы при мне. Нет, ну кому нужна моя смерть? Цель – запугать и отправить меня домой. А зачем?
– Там ловушка?
– А чем я вообще занимаюсь, напомни? – продолжала направлять я.
– Пытаешься меня отвлечь? – вскинула она бровь.
– Да не конкретно сейчас, а в целом!
Мне уже начинало казаться, что она специально меня злит. Чтобы хоть немного повеселее было!
– Разбиваешь нежные сердца ловеласов… – произнесла она на выдохе и поиграла бровями.
Я игриво ей улыбнулась, отзеркалив выражение лица.
– Ну раз расследование тебе не особо-то и интересно, можем заняться вышивкой?
– Ты пишешь о нашем путешествии! – тут же затараторила Тиша, – Пишешь о путешествии! – она ворчливо добавила, – Между прочим, добрая половина обеих Сторон уже плюется в тебя за спиной желчью, читая твои статьи… Откуда только в тебе столько яда?
– Накопилось за годы жизни, – улыбнулась я.
Тиша покивала.
– Накопится тут… То есть, ты хочешь сказать, это кто-то из своих же? Люди или нелюди, которым не нравится, что ты пишешь, и тебя поэтому хотят прогнать?
Я согласно кивнула.
– Скорее всего. Либо кто-то, кто знает, к чему я должна подвести аккуратно свои заметки, и кому это не выгодно. Поэтому, к слову, и тебя запирают. По факту, мы занимаемся одним и тем же. Твоя задача – настроить нелюдей в нашу сторону, заинтересовать их в сотрудничестве с нами; моя – развеять предрассудки людей хотя бы отчасти. Конечно, за одну книжонку, даже хорошую, такую работу не сделаешь, но кирпичик хороший.
– Ясно. Ну и кто тогда против хороших отношений между Той и Этой Стороной?
Я пожала плечами.
– Да кто угодно, собственно.
Это как искать иголку в стоге сена. Даже если говорить только про одну Сторону – имен может быть сотни, тысячи… И это только тех, у кого есть возможность подобное проворачивать.
– Предрассудки! – воскликнула она, – А ведь какое плодотворное сотрудничество может выйти, Тида, сколько всего, чему мы можем друг друга научить… Я просто не понимаю, как можно отказаться от таких выгод просто из предрассудков?
Я вздохнула и тоскливо глянула в окно. Дождь потихоньку прекращал и небо расчищалось. Даже в комнате стало как-то посветлее.
– Порой предрассудки просто удобное оправдание. И далеко не всем все-таки это сотрудничество выгодно.
– Да кому оно может быть невыгодно, если смотреть реалистично? – фыркнула Тиша, и тоже вдруг заинтересованно глянула за окно.
Я поймала ее взгляд и слегка напряглась.
– Да много кому – как раз-таки если смотреть реалистично… – пробормотала я, всматриваясь уже не в небо, а в Тишино лицо, – Например, производителям ламп накала, – я пожала плечами, выдавая первое, что пришло в голову.
Тиша закряхтела, сдерживая смех.
– Боюсь спросить, чем же производителям ламп не угодили нелюди? Ведь и туда можно производство перенести и еще денег заработать!
– Зачем нелюдям лампы? – улыбнулась я, – У них есть колдовские огни – в разы дешевле, проще в производстве и, откровенно говоря, гораздо эстетичнее. Скорее это производителям ламп стоит бояться, что их просто-напросто выживут с рынка ваши маги. И электрические лампы станут развлечением коллекционеров. Лучше уж пусть все думают, что нелюди – монстры, а их колдовские огни не простые и дешевые светильники, а страшные проклятия.
Тиша заслушалась с искренним интересом, отвлекаясь, наконец, от мыслей о побеге.
– Так это лампочники хотят тебя убить!
– Нет, ты точно надо мной издеваешься, – проворчала я, ни на секунду не веря, что свои идиотские версии она выдает от простоты душевной, – Никто меня убивать не хочет! – повторила я излишне напористо, – И лампы – это просто пример! Пример того, что сотрудничество и без предрассудков может быть не выгодно, что предрассудки – всего лишь повод! И, Тихея, – я выразительно на нее посмотрела, – Таких примеров, если покопаться, целое море.
Она покивала, но мысль отпустить не захотела.
– Ну давай хотя бы проверим эту теорию, а? Все равно заняться нечем.
Я улыбнулась ей мягко-мягко, уточняя.
– Каким образом проверим?
Она весело улыбнулась.
– У Икела есть досье чуть ли не на всех членов делегации.
– И ты вот просто придешь и возьмешь их? И покажешь мне? – я вскинула бровь, – Со всем уважением, но кто тебе позволит?
Тихея прикусила как-то очень шкодливо губу и посмотрела на меня неуверенно исподлобья.
– Не позволят, наверное… – покивала она, – Но ведь если не спрашивать, то получится, что и не запрещали? – я уже хотела было возмутится, – Нет-нет, не подумай! Это только потому, что Икела здесь нет! Поэтому мы и не можем узнать – можно или нельзя. А так я бы обязательно спросила, – врала она с самой искренней улыбкой, – И ведь, согласись, в этом нет ничего такого! Мы же даже не всерьез, мы просто… скрашиваем временное заточение. Работой мозга. Это полезно и никому-никому не навредит!..
Пожалуй, именно этот момент можно с уверенностью назвать точкой отсчета будущих проблем. Момент, когда под ее проникновенным взглядом я дала слабину своему любопытству.
Потому что мне тоже было скучно.
Глава 19
– Птичку, конечно, жалко, но может у нее хоть чутка норову поубавится? – хохотнул мистер Энштерних.
– Ну конечно… – фыркнул его собеседник, – Я слышал эта фурия в ночи принеслась в сыск и чуть до сердечного приступа не довела бедного Хаунда! Нормальная девушка на ее месте бы испугалась и носа из комнаты бы не высовывала, а у мисс Метиды – руку даю на отсечение! – наверняка даже мускул на лице не дернулся, когда она подарочек увидела.
Мистер Энштерних согласно кивнул и усмехнулся.
– Помню, как-то в детстве во время охоты одна гончая свихнулась и полетела на девушек с просто каким-то бешеным лаем! – вдруг начал рассказывать он, – Все орали, визжали, бежали куда-то… И только Тида одна сидит себе спокойненько, даже кофейник из рук не выпустила. А псина прямо на нее – другие-то разбежались уже. Так вот, когда кобель на нее полетел, прокусывая ей подол прямо до кожи… Боже, у меня самого сердце чуть не прихватило! Я побежал, Атис побежал, мистер Лилье с лошади своей чуть не на лету спрыгнул – и все с ужасом, с вытаращенными глазами бежим спасать Тиду. А эта красавица, все с тем же высокомерно-брезгливым выражением, с которым смотрит что на псин, что на женихов… на Господа Бога, уверен, так же будет смотреть в последнем пути! В общем, все тем же кофейником преспокойненько зарядила псине по морде. Да с таким размахом, что бедная животинка с визгом от нее отскочила, а когда, разозленная, хотела еще кинуться… – Монти покачал головой, – Нет, это не пересказать! Ее лицо в тот момент видеть надо было – ни капли страха! Пнула ее по брюхо и так спокойно, но зло прошипела: «Сидеть».
– И что?
– И села! – развел руками Монти, – Да мы там все чуть не сели, я тебе клянусь! У нее светленький с этими цветочками подол кровью пропитывается – ужас! – бешеная псина рычит и исподлобья ее взглядом прожигает; сестра ревет, мать ревет, отец белый просто от страха, Атис уже перед ней на колени упал, от собаки закрывая, и все только спрашивает: «Ты как? Ты как? Тида, скажи, как ты?» и, признаюсь, я сам это едва слышал все из-за того, как сердце колотилось. А она спокойна как удав. Псину одним взглядом к земле прижимает. Поворачивает ко мне лицо и выдает светским тоном: будьте любезны, позовите лекаря и скажите уже, чтобы животное пристрелили.
– У нее камень на месте сердца, клянусь!
– Он самый! Тея так плакала, уговаривала ее пожалеть собачку, но Тида даже бровью не повела. В общем-то правильно, – признал Монти, – Укусила человека один раз – укусит и второй. Но ведь не такого ты от пятнадцатилетней девочки ждешь, согласись?
– Так что вот уж кого убитой птахой и парой нелепых угроз не запугаешь! – хохотнул его собеседник.
– Самое смешное, – улыбнулся мистер Эпштерних, – Что она потом всем говорила, что очень испугалась! Уж не знаю зачем, но не верил ей никто…
– А вы не допускали, – начал Арион, таки оторвавшись от отчетов дознавателей, – Что не все демонстрируют свой испуг очевидным способом?
– Что? – Монти вскинул брови удивленно, поворачиваясь к нелюдям, и насмешливо улыбнулся, – Послушайте, уважаемый, мы уже наслышаны, что наша блистательная мисс Лилье и вас не оставила равнодушным, но я знаю ее много лет и от души советую…
– Я вполне обойдусь без ваших советов, благодарю, – Арион говорил спокойно, без эмоций, и скорее даже от тона, чем от слов, Монти вспыхнул и зло прищурился.
– Ну как знаете, – не стал все же ввязываться в спор он.
Конфликты им были не нужны, так что мистер Эпштерних задавил в себе возмущение и желание доказать высокомерному то ли перевертышу, то ли водяному, то ли еще бог знает какому виду нечисти, что тот ни черта не знает про Метиду Лилье, в отличие от него, Монти.
– И раз уж вы знаете, что ваша блистательная мисс Лилье не оставила меня равнодушным, то советую не распускать язык по поводу ее личности.
– Я тоже обойдусь без ваших советов! – воскликнул он.
Господин Арион улыбнулся едва-едва, одними уголками губ.
– А это не совет. Это предупреждение.
В воздухе повисло напряжение, готовое в любой момент взорваться конфликтом. Мистер Эпштерних уже набрал воздуха в грудь, чтобы что-то сказать, когда в помещение с грохотом ворвалась миссис Грамбл, жадно оглядывая все углы.
– Где девчонки?!
Суматоха началась тут же. Одно дело – расследовать уже случившееся. Совершенно другое – пытаться предотвратить то, что случиться может. Далеко не все могли похвастаться спокойствием в этой ситуации, и, к своему стыду, Арион так же на минуту растерялся, накрутился, перестал мыслить трезво и хотел просто побежать куда-нибудь и сделать что-нибудь, просто чтобы не сидеть на месте в момент, когда два человека, к которым он испытывал теплые чувства, возможно, уже остывают в какой-нибудь канаве, как та горничная.
Девушки пропали.
Вышли из дома они в сопровождении охраны, причем едва ли не всей, которая была в доме. На меньшее не согласилась сама Тида по словам миссис Грамбл. И шли они в сыск, чтобы сообщить какую-то важную информацию, которую Тихея отказалась передавать через третьих лиц – не так уж и далеко. Должны были дойти минут за пятнадцать. Десяти вполне должно было хватить одному из слуг, которому миссис Грамбл наказала сразу вернуться домой и предупредить ее, что девушки благополучно добрались до пункта назначения. Но он не пришел. Миссис Грамбл долго ждать не стала, когда слуга задержался, и пошла той же дорогой.
– А там толпа уже собралась, и ни один мерзавец не додумался пойти сразу сюда и сообщить – ни один! – ворчала она, – Тупицы! Нашли себе цирк и стоят, обсуждают… Тупицы!
– Простите – а можно еще раз? Во всех, всех подробностях, – попросил мистер Хаунд, моментально забывая про усталость.
– Да какие подробности?! – вскинулась старуха, – Я же не видела – со слов пересказываю! Вспыхнули светом потусторонним и исчезли! Вместе со всей охраной! Вылавливайте этих олухов, что там гуляли, и с них подробности трясите…
Ситуация вырисовывалась отвратительная. Люди по понятным причинам смотрели на нелюдей волками, а самое дипломатичное существо с Той Стороны недипломатично посылало к черту всех, кто к нему лез не по делу. Икел, дурея от страха за пару, уже успел приложить лицом об стол одного из дознавателей, решившего тут же повесить всю вину на нелюдей, требуя выдать девушек или королевство объявит войну. Арион хотел бы вести себя так же с теми, кто торопился развязать свару вместо того, чтобы заняться делом, но вместо этого досчитал до десяти и, насколько мог вежливо, начал убеждать людей, что они больше всех заинтересованы в том, чтобы найти и наказать соотечественника, посмевшего покуситься на девушек.
Он терпел молча все обвинения, все оскорбления, не позволяя себя спровоцировать, и только раз за разом увещевал, уговаривал не пороть горячку. На помощь ему, как ни странно, пришел Монти. Он заговаривал зубы, где надо злобно сверкая глазами и оскорблениями в сторону нелюдей, чтобы не лишиться расположения своих же, а затем аккуратно подводя к мысли, что им не резон так поступать, что Тихея – жена нелюдя, а Тида с ними слишком дружна. Зачем бить по своим же?
– Давайте рассуждать логически! Зачем бы они стали делать это так демонстративно? Среди бела дня, перед целой толпой народа! Господа, давайте мыслить трезво – это нелепо, – слишком многие так не считали, так что Монти быстренько прикинул, куда еще можно надавить, – Боже, да нас за идиотов считают! На такое клюнуть? Так откровенно показать пальцем на потусторонних гостей, еще бы табличку повесили! Кто-то считает нас распоследними кретинами и, не знаю как вам, а мне подобная оценка не нравится…
Наконец привели свидетелей, и Икел, самый теоретически подкованный в колдовстве ушел на допрос, выписывая с рассказов все характеристики пространственной ловушки чуть ли не на ходу.
– …с возможностями нелюдей-перевертышей мы обыщем все в кратчайшие сроки: на земле, с воздуха!.. – продолжал Монти закрывать возражения и отвлекать на себя внимание.
– А зачем им всерьез стараться? – не впечатлился кто-то из дознавателей.
– Зачем им стараться найти жену своего маленького принца? Действительно! – возразил ему уже даже не Монти.
– Я дам вам карту речной сети округи… – начал было мистер Хаунд.
Арион покачал головой.
– Я ее и без карт знаю. Дайте мне карту, и я вам отмечу, где есть заброшенные дома и подвалы…
Арион не раз выходил за пределы Колдовского Леса еще до открытия границы. Задолго до. В его семье это было едва ли не традиционной забавой – погулять на человеческих землях. Еще полстолетия назад забава была чуть более кровожадной: кто больше людей сможет утащить на дно. Но его дед так играть запретил после того, как один из кузенов отца в попытке доказать братьям, что он лучше их во всем, не потопил половину одной из приграничных деревень. К тому берегу люди до сих пор не ходят, считая его проклятым, как, собственно, и давно опустевшую деревню. Поколению Ариона эта забава уже была в принципе непонятна, так что запрет не мешал весело проводить время. В конце концов никто не запрещал затаскивать на дно, а потом отпускать?
В любом случае, все реки и речушки округи Арион и без карт прекрасно знал еще с самого детства и, быстро начеркав на карте обозначения, отправился на поиски вместе со всеми нелюдями, кто мог их облегчить и ускорить.
– А если их не найдут? – шепнул кто-то, когда мужчина уже собирался закрыть дверь.
– Даже думать не хочу, что тогда будет…
Арион тоже не хотел. Стоило бы, вообще-то, уже сейчас начать прикидывать, как действовать и при таком исходе, но почему-то ни сил, ни желание на это не было. В голове вдруг возникла картинка – воображаемая, вообще-то, но почему-то очень яркая – как маленькая мисс Метида в светлом платье и с железным кофейником в руке давит к земле одним взглядом бешеную псину.
Интересно, насколько этот юнец приукрасил?
– О господи… О господи… – шептала Тихея, осторожно обходя тело по периметру, – Как думаешь, он жив?
Я выдохнула, как учил старый герцог, еще раз представляя, как вместе с воздухом из тела уходят страх и волнение. Потом побоюсь, когда буду в безопасности. Внутри все будто заледенело, застыло, мысли замедлились, но стали четче. Руки перестали мелко дрожать, и я перехватила поудобнее кочергу.
– Говори тише, – прошептала я одними губами, – Думаю, он жив.
– А скоро очнется? – уточнила Тиша, делая шаг назад, будто до того была уверена, что он точно мертв.
– Откуда же мне знать?!
– То есть по почкам пока лучше не пинать? – по-деловому уточнила девушка.
Я злобно на нее зыркнула, выражая одним взглядом, что думаю о ее шутках. Господи, пусть это будут шутки!
– Что будем делать дальше?
Вопрос был актуальный. Что дальше? Меня такому не учили, так что я понятия не имела! Моих знаний хватило только на то, чтобы максимально напрячь мышцы, когда нас связывали, очень старательно не перечить и пару раз демонстративно лишиться чувств, чтобы ни у кого и мысли не возникло относиться к нам серьезно. Тихея испуг разыгрывала тоже очень хорошо, а может и не разыгрывала – кто ее разберет? Этого хватило, чтобы связывали нас скорее для приличия, чем всерьез, не предполагая, что мы сами сможем куда-то сбежать, если перед нами не открыть дверь и не выстелить ковровую дорожку.
В общем-то, как сбегать и куда я и правда не знала! Дверь была на замке, ключа у нас не было, взламывать я не умела, а если бы и умела, за стенами – Колдовской Лес, по которому людям ходить не стоит, если только они не решили оригинально самоубиться.
Одно дело – схватить кочергу и уронить ее с размаха на задремавшего похитителя, совсем другое – понять, что делать дальше. Я уже даже не уверена была, что вообще стоило его вырубать. Если выбраться мы не сможем, а он очнется, или вернется его коллега, так сказать…
Я прислушалась, пытаясь понять, не бродит ли второй вокруг дома, и, засунув подальше неуместную жалость, на всякий случай еще раз шмякнула первого по голове железякой. Звук от удара по живой плоти был настолько мерзкий, что меня затошнило. Он дернулся, придушено застонал, заставляя нас обеих испуганно отскочить в угол, но тут же снова затих.
– Надо его связать, – я опасливо сглотнула, вглядываясь в бессознательное тело, боясь даже моргнуть, чтобы не пропустить удар.
– Мы и сами еще связаны! – напомнила Тиша, выглядывая из-за моего плеча.
– Так развязывайся! – шикнула на нее я, – На столе нож – режь! Да не себе – мне режь… Надо его связать, чтобы если очнется, не смог пойти за нами. Нет, боже, куда мы пойдем, мы в Лесу… – в голове нервно заметались мысли, но ничего путного в голову не шло.
Может все-таки стоило сидеть тихо и ждать, пока нас спасут? Я мотнула головой. Нет, взгляд, которым нас наградил колдун, мне очень не понравился. Я не хочу знать, зачем мы здесь. Когда нас вдруг ослепило вспышкой и в следующее мгновение мы оказались на поляне леса… тогда еще я не знала, что лес – тот самый, а иначе, верно, лишилась бы чувств совершенно натурально! В первые мгновения я не почувствовала даже испуга. Было даже забавно – я только моргнула, а картинка вдруг поменялась! Но когда наша охрана, включая нелюдей, вдруг начала валиться с ног, закатывая глаза, страх опалил так, что я забыла, как дышать.
Я еще не успела взять себя в руки и попытаться понять, что конкретно происходит, как уши заложило, а картинка перед глазами начала размываться. Со мной однажды случалось такое, когда на жаре да с перетянутым корсетом мне поплохело. Я тогда не упала в обморок по-настоящему, просто рухнула на колени, но на пару секунд чувств все-таки лишилась. Возвращались они так же по очереди, как и покидали меня, и я нашла это даже где-то забавным. Поэтому так хорошо запомнила. Последней мыслью было, что земля мягкая и удариться сильно я не должна.
А очнулись мы уже здесь. В компании глуповатого громилы, самого обычного человека, и худощавого и высокого, укутанного с макушки до пят так, что не было видно ни миллиметра кожи, колдуна. Только глаза сверкали из-под капюшона, но цвета их в тени я разобрать не смогла. Он-то нас и предупредил, что даже если мы попытаемся сбежать, двери и окна заперты, а дальше – Колдовской Лес, в котором нам, людям, дороги нет. Хотя, если быть откровенной, предупреждал он не меня – принцессу.
« – Наслышан о ваших талантах к побегам, но если не хотите пополнить счет потерянных в этом месте душ, лучше даже не пытайтесь выходить за порог дома…»
Стоило мне об этом подумать, я опять начала корить себя за поспешность. И снова вспоминала, как колдун слишком уж сладко обещал, что если мы будем вести себя тихо, то нас скоро вернут. Что все будет хорошо, нужно только чуть-чуть потерпеть.
– На счет Леса не переживай, – зашептала она мне горячо в ухо, когда уже я свободными руками резала ей веревку, – Я тебя выведу! Наверное… Ну ты главное руку мою не отпускай, ладно? На мне защита. Только никому не рассказывай – это секрет! Но я могу ходить по Лесу, я нас выведу, ты главное руку не отпускай, хорошо?..
Я кивала, продолжая торопливо пилить затупившимся ножом толстую веревку и поглядывать нервно в сторону здоровяка. А вдруг встанет? А вдруг, разозленный болью, накинется, и я даже огреть его не успею. Я снова выдохнула, как учил старый Нельме.
На столе лежал целый моток веревки и мы, проглатывая страх, все-таки подошли к бессознательному здоровяку. Я занесла кочергу над его головой, пока Тиша кое-как его связывала. Тело его оказалось слишком тяжелым, а у девушки от нервов тряслись руки, так что в какой-то момент я плюнула.
– Оставь! Пошли замок ковырять! – она подняла на меня удивленный взгляд, – Он же тоже человек, да? Уж в Колдовской Лес он за нами один не побежит, а если вернется второй, веревки нас не спасут…
– Резонно, – облегченно выдохнула она, дернулась к двери и радостно защебетала шепотом, – Кстати, замки я взламывать училась! У меня, правда, ни разу так и не получилось взломать… Но, знаешь, что-то мне подсказывает, что в этот раз…
Она замерла, замолчав на полуслове. Повернулась ко мне и на ее лице вдруг расплылась улыбка.
– Что? – нетерпеливо спросила я.
– Открыто, – она толкнула дверь, и та без проблем распахнулась.
Я чуть не заплакала от облегчения. В голове скребла подозрительнось – уж больно все удачно. Но оставаться здесь не было желания, так что я покрепче перехватила кочергу и ухватилась за протянутую Тихеей руку.
