Текст книги "Пираты острова Крит (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Распопов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

– Э– ээ! Как валить, а трофеи?! ....

– Что?! Половину всех трофеев тебе?! – Глаза Углеокой, и так не узкие, казалось сейчас выпадут из глазниц. – Саня! Ты в своем уме?!

Этот разговор, проходил между нами следующим вечером, когда утомленные страстной любовью в термах, мы расположились в будуаре императрицы, и неспешно потягивали аперитив в ожидании ужина.

– Не, ну есть другой вариант. – Лениво откликнулся я. – Я открываю для тебя ворота Варны, а ты штурмуешь для меня Хандак! И никаких денег не надо – будем в расчете.

– Ну ты и наглец!...

– Знаю, – Я с вожделением взглянул на августу, и добавил хрипотцы в голос, – но это не самая сильная черта, за которую меня так любят дамы.

– Да ты хоть представляешь, – Зоя никак не отреагировала на мою шутку, – насколько не сопоставимы Варна и Кандак?!

– Да что ты со мной как с деревенским дурачком разговариваешь! – Меня начало брать зло. – Конечно, понимаю! Но, если я не завладею Критом, то для меня ничего не изменится! НИЧЕГО! Если ты не возьмешь Варну, ты потеряешь треть своей территории, если не навсегда, то, как плательщиков налогов, на пару лет наверняка. Взамен получишь голодные бунты на этих территориях. Осаду Константинополя, и уже голодные бунты в столице. А после этого, будешь выплачивать дань Симиону. – Несколько успокоившись заговорил более размеренно. – Может, я невнятно говорю, давай повторю. Твои войска ничем не рискуют, они входят в гавань, только если цепь опущена, катапульты и баллисты молчат, городские ворота открыты. Это означает, что гарнизон крепости уничтожен и твоим центуриям, входящим походным маршем в город могут противостоять только мирные жители. Если же ворота не откроются, значит, мои воины погибли, а твое войско, развернув дромоны, на следующий день вернется в казармы. Так что я отлично понимаю, насколько занижена стоимость моей услуги. И еще – меня реально бесит, что ты считаешь, раз мои люди, более привычны умирать – то и цена их жизни – медяк.

– Хорошо! Я согласна. – Выдавила из себя углеокая. – Половина твоя.

– А знаешь, кто будет командовать войсками вторжения, проведет несколько блестящих рейдов по болгарским провинциям, и прибьет свой щит к воротам Переславля?!

– Конечно ты! – Императрица разразилась бархатным смехом. – Решил прибавить ко всем своим титулам, еще и титул победоносного полководца?!

– Нет! – Тут и я рассмеялся, – Не угадала! Им будет Константин Багрянородный – твой сын!

– Что?! – Тут Зоя закашлялась, подавившись вином. – Что ты сказал? Константин?!

– Ну а что. Надо же когда-то показать народу, да и соседям, наследника во всей красе. Вот он будущий император Византии, уже в юном возрасте показавший зубы. Да так, что вражеские армии от страха испачкали подштанники. Неизбежно все заговорят о новом Александре Македонском. Такой шанс как сейчас вряд ли еще представится. Прошла, наверное, минута, пока лицо Зои приобрело осмысленное выражение.

– Ну не знаю. Точнее знаю, как поведут себя стратеги на военном совете – они камня на камне не оставят от твоего плана...

– Во первых, в свои планы вмешиваться никому не дам. А для них план простой – постараться не облажатся, когда будут заводить свое войско в открытые ворота.

Во вторых – никаких военных советов! Что известно троим – то известно и гх... и Симиону. Операция совершенно секретна! Стратегом, возглавляющим войско, будет Платон Славянин – нынешний наместник Кипра. Умелый стратег привыкший побеждать. Возглавлять гвардию, и осуществлять охрану наследника, будет Леонид. Этим парням я доверяю.

Ну и твое заявление о критике моих планов, я вообще не понимаю! Не ты ли говорила, что критики легко избежать, если ничего не делать, и быть ничем!

– Это Аристотель сказал. – Как-то отстраненно произнесла августа. И тяжело вздохнув, продолжила. – Последние три с половиной века Византия медленно но верно теряла свои земли. То что ты предлагаешь, скорее всего сработает, и это настолько нехарактерно для Византии, что боюсь, вызовет кардинальные изменение во всем что нас окружает. Даже не знаю что лучше – потерять треть своей территории, или ввергнуть державу в хаос грядущих перемен.

Своим вмешательством в твою судьбу, я уже изменил установившийся миропорядок безвозвратно. У тебя был выбор – безымянная могилка на монастырском погосте, или престол. То есть или смерть, или мир меняется. Ты выбрала престол. Ты выбрала активную позицию! Тебе ли после этого бояться перемен?! Тем более что ты и есть перемены.

– Как ты все красиво можешь вывернуть! – Тон императрицы стал более позитивным. – Единственное, что я не поняла – с чего мне ждать голодных бунтов в столице? Насколько я знаю – стратегический запас зерна из западных провинций уже оплачен, и по мере сбора урожая будет доставлен в зернохранилища Константинополя. То же самое и по скоту и птице.

– Нет! Твои стратегические запасы станут стратегическими запасами армии Симиона. А еще ему поднесут ключи от твоих крепостей – Акрадиополя и Адрианополя. И это заслуга твоего клеарха. За предательство ему обещано, что провинции Македония и Фракия не будут разорены и полностью перейдут под его управление, правда, в составе Болгарского царства.

– Вот же сволочь! – Переполняющие углеокую эмоции трудно было не заметить. – Сегодня же эту скотину вытащат из постели и подвесят на дыбе...

– Не, не, не! Ни в коем случае! Ты должна ближе к концу недели дать ему отставку, чего он и добивается. А когда он покинет Константинополь брать его, а дальше твое дело. Хоть на дыбу, хоть на плаху. А за это время подготовить его двойника, который вернется в Македонию. Зерно, не все конечно, но приличную его часть Болгары должны захватить. У тебя есть специалист по ядам, пусть приготовит в достаточном количестве снадобье, чтоб хватило протравить оставленное врагу зерно. И еще надо отравить колодцы, что будут на пути армии Симиона. В идеале получится, когда его армия подойдет к Акрадиополю, ворота города будут закрыты, от отравы сляжет четверть его армии и конницы, а утроенный гарнизон крепости готов к сражению. На осаду города и приготовлению к штурму уйдет недели две. И вот, в это время болгарский царь должен узнать, что Варна захвачена, а византийские войска разоряют предместья его столицы. Еще спустя пару дней должно прийти сообщение от его сына Петра – второго сына царя, который и будет его приемником. Сын отцу должен написать, что обнаружил у себя в спальне под подушкой послание от императрицы Византии. – Тут я прервался на очередной глоток, после чего продолжил. – Ты пишешь, что хоть и терпелива, но всему есть предел. Далее ты предупреждаешь Симиона, что если он не покинет пределов твоей державы, то следующее послание будет уже другим. Для умного достаточно, и нет повода закусывать удила и идти на обострение, потому как прямых угроз, и оскорблений нет. Ты в курсе – Симеон лишил своего старшего сына Михаила прав на престол и отправил его в монастырь. Зато в Пете души не чает. Парень мой одногодка, но в поход с собой не взял – оберегает от случайностей....

– И ты сможешь пробраться в спальню наследника, – недоверчиво скривила губки августа, – оставить послание и незамеченным покинуть дворец полный охраны?

– Смогу, конечно, но почему ты думаешь, что это должен быть я? У меня же есть две змеи – Делика и Инга, из гадюшника Иштар – как ты его назвала. "– То что почтальоном, сам того не зная, может стать кто-то из постельничих Петра – Зое знать не обязательно" – Им вполне это по силам.

Зоя передернула плечами, как будто ей стало зябко. Видимо представила себя на месте Симиона. А может, подумала что несмотря на все предосторожности, она и Константин так же беззащитны против меня, как и Петр. Еще момент и оцепенения как небывало. Снова улыбка, ироничный, с легким прищуром взгляд.

– Даже боюсь спросить, что ты надумал по мятежному викариату.

Я ответил тем же ленивым взглядом и положил перед углеокой с десяток исписанных листов бумаги....

На следующий день, сразу после дневной мессы, августа с десятком безоружной охраны зайдя за кулисы Софийской кафедры, направилась приямком в зал, где заседал викариат патриарха. Я со своими девочками направился туда же, только со стороны хоздвора. Время было предобеденное, и редким встречным монахам было не до нас, по крайней мере, нас никто не остановил. Первым кто это сделал, был здоровенный детина в рясе, уже непосредственно перед дверями зала. Возле дверей стояло еще два брата такой же комплекции. Я сказал, что я секретарь августы, и сунул ему под нос золотую буллу, которая доказывала, что я секретарь, или что я только что убил и ограбил секретаря. Тем не менее, он сделал шаг в сторону, его подчиненные повторили маневр начальника, и мы оказались в зале.

Видимо действие только началось, и шесть десятков глаз пытались просверлить дырку во лбу углеокой. Нас заметили – на лицах возмущение. Кроме Дионисия никого не знаю. Патриарх тоже меня узнал, и отвел взгляд, но сбледнул с лица конкретно. Сразу понял мерзавец, что сейчас запахнет жаренным. Один из святош озвучил общую претензию.

– Что делают на собрание викариата, в священном месте, нехристи?! Это же ...

– Дионисий, из какой дыры ты вытащил эту деревенщину, он даже не знает, что храм и есть священное место! – С ухмылкой обратилась императрица к патриарху. – Как может быть священное место, внутри священного места? И что значит – НЕХРИСТИ?! Вон Папа Римский, всем в пример ставит патриарха Александрийского – Христодула. Он почему-то не гнушается, и своему викариату велит, заводить людей другой веры в свою церковь, и обращать их в веру истинную, что и должно делать пастырю божьему. А у нас что? Собранный тобой викариат слаб верой?! Умом?! Или во всем слаб?

Монахи скривились так, будто у них заболели зубы, притом все разом. М-да, нелюбим значит критику, и когда кого-то со стороны ставят в пример.

– Твоя недоработка, патриарх. – Набирая силы в голос, императрица продолжала. – Ведомо мне, что викариат свой ты набрал из раскольников и бунтарей, несогласных с действиями Мистика и софийской кафедры. Но ведь патриарха Николая нет уже полгода, а они у тебя до сих пор, раскольничают и бунтуют. Почему ты, Дионисий, не можешь растолковать своим людям, что, враги кончились, кафедра принадлежит им, и давно уже пора начинать работать не покладая рук, – а не бунтовать!

– Мы уже наработали на сто лет вперед! – Опять подал голос неугомонный монах. Тут я узнал его, по описанию советников – отец Павел из Агафонова монастыря, где он и познакомился с Дионисием. Хитрая и подлая натура, помогала ему быть на плаву при любой власти, а благодаря знакомству с патриархом влезть на ее вершину. А рядом его младший брат с посохом – Иоан Хромой. Фанатичный догматик и аскет, борода лопатой, ужасно неряшлив и выглядит гораздо старше своего брата. А еще он туп, вспыльчив, и боготворит Павла. – Кто тебя освободил из узилища?! Кто изгнал узурпатора!? Кто поднял народ на восстание и посадил тебя на трон?! Все это заслуга церкви – наша заслуга! ...

– А Дионисий точно не твой родственник? – Шепнула мне на ухо рыжая. – Врет не хуже тебя.

Я перевел взгляд на патриарха, цвет лица которого изменился на свекольный, и прошептал в ответ:

– Нет, не родственник! И я вру ради удовольствия, а ему положено по должности. " – Да уж, хоть и говорила Зоя, что святоша приписал себе наши заслуги – ну чтоб настолько нагло и цинично ..."

– ... И мы своим делом и кровью заслужили, – все продолжал вошедший в раж клирик, – чтоб в дела церкви не совали свой нос, те, кто в этом ничего не понимает...

– Довольно! Я услышала достаточно. – На лице углеокой брезгливая гримаса. – Послушайте сейчас меня! Не было заслуг церкви ни в моем освобождении, ни во всем остальном, о чем ты монах столько времени распинался. Были непростые времена, и я была вынуждена запретить Дионисию рассказывать правду о тех событьях. Сегодня я свой запрет снимаю, и вы, наконец, узнаете, как развивались события на самом деле.

"– Этого в сценарии не было. Но со стороны Зои – сильный ход, позволяющий дать патриарху второй шанс. И главное – позволить ему, сохранить свое лицо "

– Принять решение о неподсудности викариата и о его самостийности было не просто. Не одну ночь я провела в молитвах, чтоб господь, во благо его и Византии послал мне озарение. И сегодня ночью, оно пришло.

Ироничные взгляды рыжих и Делики тут же сошлись на мне, а их ехидные улыбки как бы говорили: " и мы испытывали подобное озарение, и притом не раз". Я в ответ скромно потупил взгляд, и с интересом стал рассматривать носки своих сапог.

– Вы, рабы божьи, – Между тем продолжала императрица. Ее голос обрел полную силу, – истинно уверовав в единого господа нашего, положили свои жизни на алтарь служения ему. Вы сами, по велению сердца, выбрали себе ношу! Я же от Бога пришла, и будь на то господня воля, к богу и уйду. Но пока он меня оберегает и шлет мне знамения свои.

Для вас я, ГЛАС его – чтоб знали вы волю его! Я ПЕРСТ его – чтоб указывать вам путь истинный! Я ОКО его – чтоб наблюдать за вами, слугами его. Так было и так будет во веки вечные. "Во имя Отца и Сына, и Святого Духа, слово тебя мое от Бога царство" – Закончила она традиционно. Но тут тон ее стал резок, глаза налились чернотой, а взгляд обратился к монаху выскочке – Викарий Павел! Смута, посеянная тобой в церкви, приравнена к государственной измене! Ты будешь доставлен в халку, лишен глаз, правой руки и левой ноги. Взять!

Это она уже обратилась к своим легионерам. Те не мешкая, сноровисто выволокли упирающегося и скулящего монаха из общей толпы, дав пинка вставшему на его защиту брату, и скрылись с ним за дверью. Пока все провожали взглядом извивающегося в руках крепких парней, и молящего о пощаде викария, никто не заметил, как его брат вплотную подобрался к августе, и с криком – "Умри сатана" – занес свой тяжелый посох для удара. Его крик прервал удар грома и вспышка молнии. Именно так! Акустика помещения была изумительной и грохот выстрела из пистоля, прозвучал как гром, а отсутствие пламегасителя, в скудно освещенном помещении позволило всем созерцать яркий росчерк пламени. Тело с отсутствовавшей верхней половиной черепа, только начало заваливаться назад, а Варя уже делала шаг назад, отмахиваясь от облака едкого дыма. В руках у нее ничего не было. Гвардейцы, поначалу замешкав, выбежали вперед и прикрыли императрицу щитами. Августа жестом отрицания остановила охрану, те нерешительно отступили, сосредоточив все внимание на святой братии.

– А тебе, патриарх, своих помощников должно проверить в деле. – Если не считать мертвенной бледности, на лице августы не дрогнул ни один мускул, разве что говорить стала громче. – Вскоре войско Симиона вторгнется в Македонию и Фракию. Я не настаиваю на том, чтоб твои люди повторили подвиг Николая Мистика и вышли в одиночку против орд врага. Они должны присутствовать в Акрадиополе и Адрианополе, и в каждой крепости поднимать боевой дух и воинства и простого народа. Все должны знать, что если пала крепость – значит смертью храбрых пал закрепленный за ней викарий....

– Саня, ты гад! – До сих пор молчавшая Зоя заговорила только в паланкине, уносящем нас от Софийского собора в сторону дворца. – Почему не предупредил, что будет так громко, – я чуть не описалась от страха! А если бы твоя Муизза не успела с молнией, в моей голове была бы сейчас, вмятина с кулак.

– Ну ты, Ваше Императорское Величество, даешь – высказываешь претензии вместо благодарности, и это после того как все прошло как нельзя лучше. Муизза не могла ни успеть! А если б она не успела, я бы успел вырвать посох из рук засранца и засунуть его ему в задницу. Хотя нет, это, наверно, повредило бы вашей тонкой душевной организации.

– После того что ты выделывал со мной в термах и в спальне?! – Ироничная пауза. – Ну, нет! Я бы даже глазом не моргнула!

– Мне нравится ход твоих мыслей! Может, скажешь, чтоб нас везли сразу в термы?!

– Ты невыносим! – С притворной строгостью сказала августа. – Саня, ты можешь думать о чем-нибудь еще кроме ЭТОГО. – Сурово спросила она.

– Я не знаю. – Признался я. – Никогда не пробовал.

– Вот и я тоже думаю, откуда что берется?! Мои советники и стратеги, умудренные опытом мужи, думают над проблемой долго, строят многоходовые комбинации, дают рекомендации. А в результате, как правило, очень умно и аргументировано рассказывают, почему все пошло не так, как они задумали и предсказали. Ты же просто сразу отмахиваешься от проблемы как от надоедливой мухи, раз и все, – проблемы нет.

– Я не из тех, кто рассчитывает на много ходов вперед, просто по складу характера. Мне нравится находить в нужный момент единственно правильное решение. А еще, открою тебе один секрет, я очень ленив... И поэтому долго думать, мне вдвойне лениво.

– Что! Секрет?! – Зоя расхохоталась искренне, и в голос. – Да у тебя на лбу заглавными буквами написано, что ты лентяй. И лентяй ты эпический. Бахус, которому посвящена не одна ода о праздности и лени, приклонив колени, попросился бы к тебе в ученики.

– Ну, поспорить с тобой трудно! Только тогда записывай ко мне в ученики еще Эроса, Гермеса, Аполлона... Не будь я таким скромным от рождения, то перечислил бы весь пантеон...

– Ты скромный?! – Только и смогла произнести Зоя, вновь захлебнувшись смехом. Отсмеявшись, добавила уже серьезно. – Ты вроде как скромный, оказываешь почтение мне и сановникам, но последнему царедворцу видна фальшь. На самом деде ты никого ни во что не ставишь Ты самый наглый, дерзкий, бесстыдный и бесцеремонный из всех кого я знаю.

– Все свои эпитеты ты могла выразить одним словом – раскрепощенный! И это так! При этом мне не мешает быть умеренным во всех требованиях, оставаться равнодушным к власти и излишествам, соблюдать приличия и порядочность по отношению к людям – то есть быть – скромным. -Тут меня что-то понесло в сторону Максисско-Ленинской теории – Однако правящей элите этого мало. Для вас скромность должна выражаться в смирении и послушании – непротивлении указаниям представителей власти...

– Саня! Ты к тому же еще и философ-бунтарь!? – Беспардонно прервала меня августа, в притворном изумлении округлив глаза. – С Диогеном случайно не знаком? То-то я думаю, как ты мог отказаться от дворца?! А мне всего-то следовало поставить на площади пифос (Большей глиняный сосуд который служил Диогену жилищем) и ты бы с радостью остался. – Видя мое недовольство, тут же поправилась. – Нет не на площади, а рядом с термами! – и снова расхохоталась.

Хотел было ответить что-то резкое, но вовремя одумался – понял, что у углеокой – отходняк. Напряжение последних дней отступило, теперь как может, спускает пар.

– Я рад, что тебе весело! Только ты давай, как-то поосторожней со смехом! – На непонимающий взгляд Зои, я с убеждением ответил. – Ну, ты сказала, что час назад, чуть не описалась! Вот я и говорю – нехорошо будет, если за паланкином императрицы будет тянуться мокрый след.

Веселости как не бывало – встревоженный взгляд, ноги моментально принимают форму крест.

– Саня, ну ты гад! Зачем ты об этом напомнил!?

– Ну как? – С довольной физиономией, как у кота объевшегося сметаной, ответил напряженной Зое. – Я подумал, как бы не случилось конфуза!

Остаток дороги я улыбался явно напряженной императрице, которую моя очаровательная улыбка, почему-то не трогала. **************************************************************************************************

Неделя моего пребывания в Константинополе подошла к концу. Все запланированные дела сделаны. Я генеральный поставщик императорского двора, дядя с племянниками мои полноправные заместители. Все официально прописано зеленым по белому в булле. Красный росчерк императрицы присутствует. Самое смешное, я среди прочего еще и генеральный поставщик дров во дворец, – Моисей подсуетился. А чего, копеечка ему, гривенник мне. Дам Яру, какую ни будь посудину, пусть его родня тоже подзаработает на заготовках дров, – в низовьях Днепра чащи непроходимые, леса немеряно. Дед подсказал, поставить им лесопилки, тогда торгуя деловой древесиной, – досками, брусом, прибыль возрастет в разы.

Грация закончила обучение моих секретарш, а я постарался, чтоб ни одно ее слово не стерлось из памяти обучаемых. Теперь каждое утро, Иная с Варей зачитывают расписание дня, меню на завтрак обед и ужин. Вносят поправки, если такие появляются. Следят за тем, чтоб после душа всегда была смена нижнего белья, а выбранные мной наряды, были в идеальном состоянии.

После того как я поделился с девчонками, решением взять Варну и пограбить зажиточные окрестности, все наотрез отказались ехать домой, и потребовали личного участия, в операции и соответствующей доли в грабеже. Пришлось растолковывать, что сокровищ в Варне меньше чем в самом бедном районе Триполи. И если пустоголовые дамочки готовы рисковать своей головой ради пары серебрух, то я не против.

– Подумайте сами, если вы в течении пары месяцев не подготовите боеспособные силы, то и рассчитывать на вас, как на партнеров, при захвате магрибских городов не имеет смысла. Если кто не понял, – счет пошел на дни. И не просто на дни, а на дни и ночи. Вам надо очень многое успеть, и реально рвать жилы! А как вы сможете это сделать, шаря по карманам болгарской бедноты? Впрочем, – решил я подсластить конфетку, – Марго мне пригодятся твои амазонки, и твои рыцари Инга, тоже, так что ваша доля, тоже будет учтена, если они согласятся.

– А я значит, – с обидой в голосе обратилась ко мне Делика, – одна остаюсь в пролете?!

– Ну, как сказать, – лукаво прищурившись, хохотнул я. – Если не будешь ловить ворон то ... – мечтательно поднимаю взгляд кверху.

– Саня, давай говори уже, не заставляй волноваться бедную вдову!

– Ну ладно, слушай, – не стал больше нагнетать. – Ты получаешь голубиную почту, что Варна пала, и выдвигаешься со своим войском к границе Болгарии. Что-то, около двухсот километров через земли диоклейской фемы. Тебя с войском пропускают снабжают проводниками и провиантом, делятся разведданными, – указ с полномочиями от августы получишь. Штурмуешь с хода пару крепостей, – согласись, хорошая тренировка для личного состава, и грабишь всю округу. Главное, быстро взять крепости, после чего не заиграться и вовремя унести ноги. Твой отход прикроют диоклейцы, занявшие взятые тобой крепости. Половина хабара моя. Округлившиеся глаза индуски, наверное, выпали бы из орбит, если б я во время не сказал: – Шучу! Десятая часть!

Глаза Делики приобрели обычные размеры, а из уст полились причитания:

– Девочки посмотрите на этого Ирода, – мало того, что он загубил всю мою молодость, сделал несчастной вдовой, а теперь и вовсе собрался бедную сироту по миру пустить! – И уже игриво, послала мне воздушный поцелуй и добавила: – Обойдешься! Сам говорил, что к друзьям нельзя относится потребительски. Тем более я рискую навлечь на себя гнев болгар. Для них мое пятитысячное войско на один зубок, что комара прихлопнуть.

– Вот скажи мне вдовствующая сирота, ты бы стала гонятся по болотам, за укусившим тебя комаром?!

– Дык, тож болото! – неопределенно ответила синеглазка. – Кто ж в него полезет?

– Ага! Значит гонятся за горцами по горам решится каждый?! Ну да, ведь никто не знает про камнепады, лавины, оползни, которых и так хватает, а можно и дополнительно подстроить... Тем более никто не знает, что расстояние, которое на равнине можно пройти за час, в горах не пройти и за целый световой день...

– О боже! – С надрывом произнесла индуска. – Саня! Зачем ты мне напомнил это! Я только начала забывать тот кошмар... Да ты еще должен доплатить мне за душевные терзания, а не требовать проценты!..

Еще наверно стоит упомянуть обед, на который мы с августой явились после происшествия в викариате. На обед мы несколько опоздали, но всем понятно, – императрица не опаздывает, а ее задерживают государственные дела. Обед прошел как обычно. Я рассказал историю про Синдбада и русалочку. Хорошо что к окончанию истории все дамы хлюпали носиками, и утирали глаза, иначе бы заметили что и Муизза тоже стирает слезы со щек. После обеда в трапезной остались я, и углеокая. Первым пришлось заговорить мне.

– Пока я не вмешался, в ход истории. Я знал будущее. В том будущем Константин стал басилевсом уже стариком, ненадолго конечно, но и за это время он умудрился проиграть все начатые войны. Постой! – остановил я готовую взорваться августу, – то не его вина. Лакапины за время своего правления просто изолировали твоего сына, начисто лишив его возможностью управлять, хоть чем ни будь, кроме своих слуг. Я понимаю, пока ты находишься у власти, такого не допустишь. Только твоя беда в том, что ты молода, умна и имеешь огромный опыт в дворцовых интригах. И еще долго сможешь своей властью оберегать сына от любых неприятностей! По сути, точно также изолируя его от власти как Лакапины, только из лучших побуждений.

– Ты хочешь сказать, что если я соглашусь на авантюру – где мой сын будет подвергать себя, смертельному риску то что-то изменится?

– Не знаю. Возможно нет. Но другого способа, воспитать воина, я не знаю. Слушай у тебя два варианта – доверится моему чутью, или послать меня куда подальше, – тебе решать.

– Саня я тебя уже неплохо узнала. И хоть в твоих действиях нормальный человек не сможет уловить последовательности и расчета, но тот, кто тебя знает, поймет, что какой-то расчет все же есть.

– Да нет у меня никакого расчета. Есть небольшой народец огузы. Среди них есть мастер Токак, из племени Кынык который сейчас живет на берегу реки Джейхун (Сырдарья) рядом с Хорезмским морем (Аральское море) у него уже родился сын по имени Сельджук, который объединит орды кочевников и покорит полмира. Падет Персия, Иран, почти весь Халифат, Палестина, Армения.... От Византии останется только Константинополь и то, что западнее. Потом Сельджуки уйдут в небытие, но одна из их ветвей уцелеет, и будут они называться Османы. Вот эти самые Османы и сотрут Византию с лица земли, а позже будут диктовать свои условия и востоку и западу.

Достаточно было взгляда на императрицу, чтоб понять, что она мне поверила. Мертвенно бледное лицо, бескровные губы – черточки.

– Причем здесь Константин?!

– Притом что пора заканчивать более чем пятисотлетнюю войну с Халифатом, которая никому не приносит пользы, но ослабляет обе державы. Нужен договор сторон о паритете, что может означать состояние относительного равновесия сил, равноценности целей. Сейчас такое невозможно! Партия войны в Халифате очень сильна. Какой может быть договор с почти ребенком, а уж регентшей, его матерью... Тем более Болгары вот-вот, займут всю западную Византию. Тут и нужен Константин! Наследник престола делает дерзкую вылазку, и штурмует неприступную Варну почти без потерь. Опустошает провинции, и прибивает свой щит на ворота его столицы. В это время основное войско империи успешно обороняет свои крепости на западе, а её флот и наемники топят пиратские флотилии Крита. То есть, благодаря неординарным действиям твоего сына, империя, находясь в критическом состоянии, выходит победительницей! В это же время мать басилевса успешно проводит экономические реформы, и безжалостно давит последнею оппозицию. Воевать с государством, достигшим пика формы и оседлавшим удачу ...

– Саня, не надо мне разжевывать то, что мне и так ясно! У нас разговор на чистоту. Давай выкладывай, в чем твоя корысть.

– Даже не знаю, корысть ли это суди сама. Приаралье станет на ближайшие триста-четыреста лет точкой кристаллизации тюркских племен. Там встретятся кочевники с Алтая, Урала Монголии, которые смешаются между собой, и с иранскими народами. Поработив полмира, они уничтожат культуру и науку покоренных народов, отбросив цивилизацию на столетия назад. Кроме Византии и Халифата, существенно пострадают Персы, Армяне, Русы.

До точки невозврата – тридцать лет. С одной стороны время еще есть, но только в том случае если в это время, усиленно работать над решением проблемы. Понимаешь, пока не соберется непобедимая орда, воевать с племенами разрозненных кочевников не имеет смысла. Догнал и разорил одно становище, еще десять разбежались по необъятной степи. Твои потери превосходят число захваченных в плен стариков, твои призы стадо зарезанного скота и нахрен не нужных тебе, – разбитых кибиток. Тут нужны совершенно новые приемы ведения войны. Войны партизанской. Захват высокопоставленных заложников. Ликвидация непреклонных, подкуп алчных. Создание своей орды, которая будет регулярно уничтожать новых пришлых.

Если пришлые попались кусачие, оказывать военную помощь. Но до всего этого надо еще дожить. А сейчас получается мой интерес в том, чтоб усилить империю, и чтоб Константин в ближайшие десять лет достиг заметного влияния в мире. Первый шаг к этому взятие Варны и прибитый щит на ворота Преслава. Безусловно, риск хоть и минимальный, но присутствует. Только вот если упустить этот шанс, то в будущем рискуй не рискуй, но второго такого не будет...

Мраморное море осталось за кормой еще вчера. "Аврора" и "Артемида" взяли чуть западней, и их силуэты исчезли в предрассветной дымке, унося моих подруг в родные пенаты. На борту "Астеры" кроме команды, Ибрахим с наставником и охраной, шесть десятков амазонок, полтора десятка рыцарей и царевич Константин. Ну и конечно полсотни его охраны под предводительством Леонида. У нас конспирация, – Константин числится на корабле как плотник Петр, (это я придумал, вспомнив как молодой царь ПетрI инкогнито ездил в Голландию) а Леонид и его гвардейцы просто наемники. Сегодня зарядке уделил времени всего нечего, просто слегка разогрелся. Причиной тому – амазонки. Из бесстрашных воительниц, мне предстояло сделать коварных диверсанток. Собрав на главной палубе девушек начал обучение с лекции.

– Мне очень льстит что непобедимые воительницы нашли время послушать простого парня, – тут я окинул взглядом роту и остановил его на Боре, – командирше амазонок. – Долго собираемся дамочки, очень долго! Бора! После занятий и до ужина тренируешь свое подразделение. После подачи команды "Стройся!", к сотому удару сердца все должны быть в строю. Этого время достаточно, чтоб не напрягаясь пробежать треть римской мили. – дождавшись кивка командирши продолжил. – Давайте перейдем к делу. Вам в ближайшее время предстоит стать передовым отрядом, цель которого проникнуть в сторожевые башни крепости, быстро и тихо ликвидировать личный состав караула. После чего, возможно некоторое время удерживать башни, и не допустить закрытие городских ворот. Вы смелые воины, убивать и умирать вам не впервой. Сразу скажу, если к моим занятиям вы отнесетесь без должного внимания, убивать у вас не получится, вы будете только умирать. – Непонимающие и недоверчивые взгляды в ответ, некоторые даже ехидно улыбаются. Я смотрю на лыбящихся девиц и спокойно продолжаю: – Дело в том, что попасть в башни у вас получится только в том случае, если при вас не будет оружия. Ни копий, ни мечей ничего, даже кольчуги и кинжала не будет. А вражеские солдаты будут доспешны и при оружии.