Текст книги "Дворецкий для монстров (СИ)"

Автор книги: Волгина Анастасия

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Глава 10

– Черт побери! – Владимир ударил кулаком по перилам. – Они нас обвели вокруг пальца.

Мы стояли на пустой платформе Ипподром, глядя вслед уходящим огням города. Погоня закончилась ничем.

– Возвращаемся, – сказал я. – Обратно в Останкино. Там однозначно что-то есть. И тот вампир-режиссер, он точно что-то знает. Надо его допросить.

– Вопрос только как, – мрачно заметил Егор. – Там везде охрана.

– Будем разбираться на месте, – решил я.

Когда мы прибыли обратно к телецентру, там уже вовсю кипела деятельность. Полиция. Скорая. Мигалки. Целый улей, разворошенный палкой. Нас встретила плотная толпа из зевак. Они гудели, толкались, вытягивали шеи, создавая живую, колышущуюся стену. Сверху, с окон телецентра, свешивались любопытные головы, тыча в нашу сторону телефонами, снимая, комментируя, уже вынося свой вердикт в прямом эфире для своих подписчиков.

Вспышки фотоаппаратов – налетели журналисты. Как стервятники на падаль. Они прорывались сквозь оцепление, щелкая затворами, тыкали микрофонами в лицо каждому, кто выходил из здания, выкрикивали вопросы, перебивая друг друга.

– Что здесь произошло?! Кто жертва?!

– Это правда, что убит известный режиссер Воронов?!

– У вас есть комментарии?! Это связано с его последним скандальным проектом?!

– Говорят, это ритуальное убийство!

Мы пробирались сквозь эту галдящую толпу, расталкивая людей локтями. На асфальте, в центре оцепления, накрытый белой простыней, лежал труп. И из-под простыни, как нелепый, чудовищный восклицательный знак, торчал… осиновый кол.

Я похолодел. Кровь отхлынула от лица. Это был он. Режиссер-вампир. Его убрали. Быстро. Жестоко. И демонстративно. Не просто убили – казнили.

«Какого черта?! – подумал я, стискивая зубы. – Нам только что оборвали единственную ниточку, за которую мы могли ухватиться! Зачистили свидетеля!»

Я смотрел на этот кол, и в голове билась одна мысль: мы опоздали. Снова. Владимир молчал, но я видел, как в его глазах, на мгновение ставших почти черными, полыхнула ярость. Его убрали. Он провалил задание. Или он слишком много знал. Или и то, и другое. Паника начала подступать к горлу. Мы снова были в тупике. А враг, кем бы он ни был, играл на опережение. Заметал следы. Грубо. Эффективно.

Я понял, что нам нужно срочно пробраться внутрь. Там точно должно что-то быть. То, что даст нам хоть еще какую-то зацепку. Улика. Деталь. Что угодно.

– Владимир Сергеевич, отвлеките их, – сказал я, кивнув в сторону капитана, который как раз пробивался к нам сквозь толпу. – Ведите беседы, переговоры, что угодно. Мне нужно внутрь.

Он кивнул, его лицо снова стало непроницаемой маской. Пока он, используя все свое аристократическое обаяние, заговаривал зубы старшему лейтенанту, который подбежал первым, жестикулируя, выражая скорбь и возмущение, я, пользуясь моментом, шмыгнул мимо оцепления. Все силы полиции были брошены на первый этаж и улицу, на фиксацию улик и разгон толпы. Проскользнул за спиной у зевающего патрульного и метнулся к служебному входу, скрывшись в тени здания.

Я поднялся наверх, перепрыгивая через ступеньки. Внутри – никого. Тишина. Гнетущая, звенящая тишина после уличного хаоса. Ну логично, все на улице ахают и охают, это мне только на руку. Я двигался быстро, не скажу что бесшумно, мои армейские ботинки гулко стучали по линолеуму, но я старался.

Я начал методичный осмотр. Заглянул в первую попавшуюся гримерку. Пустые бутылки из-под коньяка, разбросанная косметика, горы окурков в пепельницах. На зеркале – след от губной помады и надпись «ТЫ СЛЕДУЮЩИЙ». Мило. Но ничего полезного. Проверил вторую, третью. Та же картина. Уныние и безысходность, пахнущие дешевыми духами и перегаром.

Пробежал по самой студии. Картонный лес, который еще несколько часов назад изображал дикую природу, валялся в руинах. Олень тут знатно повеселился. Я прошелся по площадке, внимательно осматривая пол. Опилки, обрывки скотча, следы от тяжелых камер. Ничего.

Я рванул в ту самую комнату отдыха, где нас заперли. Дверь была отворена. Точнее, выбита. С той стороны. Ее не открыли, ее выломали, оставив вмятины на стальном полотне.

И там, внутри, я увидел ад. Это была уже не просто лужа крови. Это была бойня. Стены были забрызганы черной кровью. На потолке – отпечатки ладоней. На полу валялась опрокинутая мебель, разбитая посуда, осколки стекла. Воздух был густым, пахло кровью и страхом. Я увидел на стене глубокие царапины, будто кто-то с нечеловеческой силой пытался вырваться.

Я начал осматривать этот хаос, стараясь не наступать в липкие лужи. Под столом, в тени, что-то блеснуло. Я поднял. Маленькие, изящные женские часы на тонком ремешке. Стекло было разбито. На обратной стороне, на крышке, была выгравирована та же руна, что и на браслетах бандитов. Знак волка. Значит, вампир работал либо на них, либо у него была своя игра...

Но теперь я увидел и кое-что еще. Рядом с ними лежал вырванный ноготь. Длинный, покрытый красным лаком. И под ним – клочок серой шерсти.

Я двинулся дальше, к мусорной корзине. Она была опрокинута, бумаги разлетелись по всей комнате. Я опустился на колени и начал собирать обрывки. И тут я увидел его. Палец. Человеческий палец, с кольцом на нем. Он лежал под диваном, будто кто-то его туда зашвырнул.

Меня затошнило. Я видел всякое, но это… это была какая-то дикая, первобытная жестокость. Я заставил себя продолжать. Нужно было торопиться. Я вывалил из ведра всю макулатуру на пол. Счета, рекламные листовки, старые сценарии. И среди них – разорванные в клочья клочки бумаги. Кто-то очень спешил, избавляясь от улик. Я опустился на колени и начал собирать этот пазл. Немного порывшись, отбрасывая ненужное, я собрал несколько кусочков, которые отлично сложились вместе. Это был обрывок какого-то документа или письма. И на нем было написано: «Синий Зуб».

Что за зуб? Кличка? Название места? Кодовое слово? Непонятно. Но однозначно это зацепка. Единственная, помимо часов. Я сфотографировал надпись на телефон.

Я двинулся в соседнюю комнату. Это был кабинет режиссера. И там царил тот же хаос. Стол был перевернут, бумаги разбросаны. На стене висела карта Москвы, истыканная булавками. Я подошел ближе. Булавки образовывали какой-то узор. Руну, что была на браслете.

Я услышал шаги в коридоре. Полиция. Я быстро сунул в карман часы, клочки бумаги, палец и ноготь, завернув их в платок и несколько салфеток, которые были на столе, и выскользнул из кабинета через другую дверь, ведущую в темный, заваленный хламом коридор. Я успел вовремя. Через мгновение в кабинет вошли полицейские.

Я пробирался по темным, запутанным коридорам телецентра, как крыса по лабиринту. Я заглядывал в каждую дверь. Аппаратная. Пусто. Монтажная. На экране застыл кадр с тем самым оленем. Костюмерная. Горы одежды, парики, маски. И на одной из масок – снова та же руна, нацарапанная чем-то острым.

Я спустился на этаж ниже. Здесь располагались склады декораций. Огромное, пыльное помещение, заставленное какими-то конструкциями, статуями, мебелью из разных эпох. И здесь я снова увидел следы шерсти. Клочки серой, белой, рыжей шерсти. И следы когтей на полу. Они вели вглубь склада, к большой, обитой железом двери. Я дернул ее. Заперто. Из-за двери не доносилось ни звука. Я понял, что без специального оборудования мне ее не вскрыть, а привлекать внимание было нельзя. Нужно было уходить.

Я нашел черный выход. Как только я собирался выходить, как услышал шаги и голоса в коридоре.

Это были полицейские, которые решили еще раз обойти здание. Впереди шел молодой лейтенант, тот, что дремал в дежурке. Он заметил меня и узнал.

– Геннадий Аркадьевич? – удивленно произнес он. – А вы что тут делаете?

Я не растерялся. Выпрямился, принял самый серьезный вид.

– Капитан попросил проверить, не упустили ли вы что-то, – соврал я на ходу. – Свежий взгляд, так сказать.

– Да? – в его голосе прозвучало сомнение.

– Да, – твердо ответил я.

– И что, что-то нарыли? – спросил он уже с интересом.

Я оглянулся на пустой, заваленный хламом коридор, в котором не было ничего, кроме пыли и следов, которые они бы все равно не заметили.

– Только то, что здесь, похоже, никого не было. Пусто. Но наверху, в комнате отдыха… там да, там этот мужчина однозначно с кем-то серьезно поссорился. Следы борьбы налицо. И, похоже, нападавший был не один.

Лейтенант задумчиво почесал подбородок. Я же, пользуясь моментом, быстро ретировался, пока он не начал задавать лишних вопросов.

Я быстро спустился вниз, смешавшись с толпой. Нашел Владимира и Егора. Они все еще отвлекали полицию и журналистов, разыгрывая настоящий спектакль.

Владимир, окруженный микрофонами, давал импровизированное интервью. Он заламывал руки, скорбно качал головой, его голос дрожал от показного горя.

– Это трагедия… мой друг… такой талантливый человек… я требую самого тщательного расследования!

Егор, в свою очередь, устроил отдельное представление. Он тыкал пальцем в сторону здания и что-то горячо доказывал молодому лейтенанту, который уже ничего не понимал.

– …это вопиющее нарушение целостности архитектурного ансамбля! Я буду писать жалобу в ЮНЕСКО!

Я пробился ближе. Перехватил взгляд Владимира. Незаметно кивнул: пора уходить. Он тут же прервал журналистку на полуслове.

– Прошу прощения, дамы и господа, мне нужно быть с семьей в этот тяжелый час.

Мы развернулись. Сели в машину. Я вдавил педаль в пол. Мы сорвались с места, оставив позади вой сирен и щелчки фотоаппаратов.

Очутившись в знакомой тишине особняка, мы поняли, что спать этой ночью никто не будет. Дверь закрылась за нами, отсекая вой сирен и суету внешнего мира. Никто не говорил. Не хотелось. Не могли. Мы прошли в кабинет Владимира. Степан молча принес поднос: поставил перед хозяином бокал с темно-красной жидкостью, перед Егором – чашку с чем-то дымящимся и травяным, а мне налил крепкого чаю. Адреналин все еще бурлил в крови, не давая расслабиться.

Мы собрались вокруг массивного дубового стола. Он превратился в наш импровизированный штаб. Я выложил на полированную поверхность все, что удалось найти. Все это выглядело дико и неуместно в этом аристократическом интерьере. Я аккуратно, пинцетом из аптечки, которую принес Степан, выложил завернутый в носовой платок и салфетки палец. Рядом положил ноготь, часы с руной и собранные клочки бумаги, склеенные скотчем, с надписью «Синий Зуб». Егор достал склянки из лаборатории, расставив их, как шахматные фигуры. Мы выложили все, что узнали за эту безумную ночь. Картина вырисовывалась дикая, кровавая, но теперь у нас были хоть какие-то зацепки.

– Итак, что мы имеем? – начал я, взяв на себя роль модератора этого безумного мозгового штурма. Я должен был внести в этот хаос хоть какую-то армейскую структуру, иначе мы утонем в догадках. – «Синий Зуб». Мои первые мысли, самые приземленные. Первое – технология. Может, это какой-то передатчик, метка, которую они используют для связи или отслеживания?

Егор, который уже разворачивал свой ноутбук и подключал к нему какие-то странные, мигающие коробочки, тут же застучал по клавишам. Его пальцы летали, на экране мелькали строки кода.

– Прогоняю сканером эфир, ищу аномальные сигнатуры в районе телецентра и завода за последние сутки… – бормотал он. Через минуту он покачал головой. – Нет. Стандартный фон. Никаких необычных сигналов. Слишком просто. Было бы глупо с их стороны.

– Хорошо. Тогда давайте пробьем убитого, – предложил я. – Режиссера. Кто он, что он, с кем связан. Может, через него выйдем на этих… волчар.

– Уже делаю, – пробормотал Егор, его пальцы замелькали над клавиатурой. – Так… Кирилл Андреевич Воронов. Сорок два года. Режиссер, продюсер. Довольно известен в узких кругах. Специализируется на артхаусе и… – Егор хмыкнул, – документальных фильмах о готической субкультуре.

– Как иронично, – заметил Владимир.

– А вот это уже не иронично, – Егор увеличил изображение на экране. – Смотрите. Его карьера. До 2015 года – сплошные провалы. Долги, кредиты, забвение. А потом – резкий взлет. С 2015-го – ни одного провального проекта. Успешные контракты, спонсоры, награды. Будто он… – Егор запнулся, подбирая слово.

– Сделку с дьяволом заключил? – закончил я за него. Бред, конечно. Но в свете последних событий… – Зачем ему это? Он же сам… из этих. Вампир, или кто он там был. Хрень какая-то. Вампиру заключать сделку с дьяволом – это как пекарю покупать хлеб в магазине.

– Не обязательно с дьяволом, – тихо сказал Владимир. – Есть и другие… инстанции. Которые могут даровать успех. В обмен на определенные услуги.

– У него был только один крупный провал за последние годы, – продолжил Егор, пролистывая информацию. – Строительство какого-то элитного жилого комплекса «Зенит». Проект заморожен. Но он сам по себе не очень удачный был не только для него, так что думаю, это не относится к нашей части.

– Хорошо, – продолжил я, загибая палец. – Второе. Название. Бар, клуб, ресторан. Какое-нибудь злачное место с таким дурацким названием.

– Уже ищу, – не отрываясь от экрана, пробормотал Егор. – «Бар Синий Зуб», «Клуб Синий Зуб»… есть один стоматологический кабинет, но сомневаюсь, что они там прячут ведьм. Есть пара пивных на окраинах, но отзывы плохие, тараканы, контингент – местные алкаши. Не похоже на штаб-квартиру серьезной организации.

– Третье, – я посмотрел на Владимира. – Кличка. Позывной. Главарь этой банды. «Синий Зуб».

Владимир, до этого молча стоявший у окна и смотревший в ночную тьму, медленно повернулся. В его глазах не было ни удивления, ни интереса к моим версиям. В них была многовековая усталость.

– Это все… современная суета, Геннадий, – сказал он тихо. – Вы мыслите категориями двадцатого века. А эти… существа… они мыслят иначе. Их логика – это не логика криминальных авторитетов. Это логика мифа.

Он подошел к одному из стеллажей, провел пальцем по корешкам древних фолиантов и вытащил тяжелую, покрытую пылью книгу. Он сдул с нее пыль, и в воздухе запахло старой бумагой и тленом.

– «Синий Зуб», – произнес он, открывая книгу на заложенной странице. – Харальд I Синезубый. Король Дании и Норвегии. Десятый век. Прославился тем, что объединил разрозненные датские племена. Объединил. Под одним знаменем.

Я смотрел на него, пытаясь понять, к чему он клонит. При чем здесь датский король?

– Они не просто банда, – продолжил Владимир, и его голос стал жестче. – Они – стая. И у них появился вожак, который хочет объединить другие стаи. Под своим началом. Создать армию.

– Харальд Синезубый… – прошептал Егор, и его пальцы снова запорхали над клавиатурой, но теперь он вбивал запросы не в Яндекс, а в какие-то закрытые базы данных, названия которых я даже не мог прочитать. – Харальд… руны… объединение… волк… есть!

Он резко развернул к нам ноутбук. На экране была гравюра из старинной книги. Бородатый викинг в шлеме. А рядом – рунический камень.

– Смотрите! – Егор ткнул пальцем в экран. – Руна на браслете. Вот она. Феху. Символ богатства, власти. А рядом… – он увеличил другой фрагмент, – вот. Волк Фенрир, пожирающий солнце. Символ Рагнарёка, конца света. Но для них… для оборотней… это символ освобождения. Свержения старого порядка. И все это связано с культом Харальда, который, по некоторым апокрифическим источникам, был не просто королем, а первым… ну, вы поняли. Великим вожаком.

«Бред. Полный бред, – думал я, слушая его. – Руны, викинги, оборотни. Я нахожусь в комнате с вампиром и каким-то магом, и мы обсуждаем скандинавскую мифологию как оперативный план». Но где-то в глубине души я понимал: этот бред работает.

– Значит, это не просто название, – подытожил я. – Это их знамя. Их идеология. Они хотят устроить свой собственный Рагнарёк.

– И для этого им нужны «ключи», – добавил Владимир. – Маргарита. Аграфена. Девочки. Они не просто жертвы. Они – источник силы для их ритуала.

– Но где их искать? – спросил я. – По всей Москве искать клуб любителей викингов-оборотней?

– Не нужно, – Егор снова уставился в монитор. – Теперь, когда мы знаем, что искать, я могу сузить поиск. Я добавляю ключевые слова. «Синий Зуб». «Харальд». «Руны». «Волк». И… смотрим.

Несколько секунд на экране мелькали строки кода. Затем поиск остановился, выдав одну-единственную ссылку. Это был закрытый форум, вход на который был возможен только по приглашениям. Но Егор, видимо, знал лазейки. Он взломал его за пару секунд.

На главной странице был изображен тот же волк, пожирающий солнце. А под ним – анонс. «Великая охота в ночь Второй Красной Луны. Сбор у "Синего Зуба"».

– А где это? – спросил я, не видя адреса.

– Адрес зашифрован, – сказал Егор. – Но шифр простой, для своих...

Мы уставились на экран.

– «Ищи там, где наши предки»… – начал я рассуждать вслух, как на военном совете. – Метро. Однозначно.

– «Старый кабан смотрит на восток», – подхватил Владимир. – Памятник. Скульптура. Нужно искать станцию метро, рядом с которой есть памятник кабану.

Егор уже вбивал запрос в поисковик.

– Есть! – воскликнул он через секунду. – Один единственный. Станция метро «Охотный Ряд». Рядом, в сквере, есть скульптурная композиция «Охота». И там есть кабан.

Мы посмотрели друг на друга. Вот оно. Логово. Не какой-то подпольный клуб, а место в самом центре Москвы. Они прятались у всех на виду.

– Они собираются там, – сказал Владимир. – В катакомбах, в старых линиях метро.

– И что мы будем делать? – спросил я. – Врываться туда с арбалетами? Нас же там просто сметут.

– Нет, – Владимир покачал головой. – Мы не будем врываться. Мы нанесем визит. Вежливый. И думаю, я знаю, как это сделать.

– А как насчет вот этих экземпляров? – вмешался Степан, который до этого молча стоял у двери. Он брезгливо кивнул на палец и ноготь, лежащие на столе. – Что с ними делать? В полицию не понесешь.

Егор посмотрел на них с профессиональным интересом, как энтомолог на редкого жука.

– Сейчас проведем анализ, – сказал он, надевая тонкие латексные перчатки. – Узнаем, что это за дамочка… или не дамочка… оставила нам такие сувениры.

Он аккуратно взял пинцетом ноготь и поместил его под микроскоп.

– Так… лак дорогой, французский. Маникюр свежий. Но структура самого ногтя… – он увеличил изображение. – Плотность повышена. И вот здесь, у основания, микроскопические следы… кератина, но нечеловеческого типа. Больше похоже на… коготь. Замаскированный под ноготь.

Затем он взялся за палец.

– Кольцо, – пробормотал он, рассматривая его под лупой. – Золото, проба высокая. Камень – черный оникс. Но гравировка… это не ювелирная работа. Это ручная резка. И снова та же руна.

Он взял скальпель и сделал крошечный соскоб кожи с пальца, поместив его в анализатор.

– А теперь самое интересное, – сказал он, глядя на экран. – Группа крови не определяется. ДНК… – он замолчал, и на его лице появилось удивление. – Двойная спираль. Но с дополнительными, чужеродными сегментами. Это не человек. И не вампир. И не оборотень, в классическом понимании. Это… что-то другое. Гибрид.

– Перевёртыш, – тихо произнес Владимир, глядя на кольцо.

– Что? – переспросил я.

– Тварь, которая принимает облик кого-угодно, – пояснил Егор, не отрываясь от экрана. – Оборотень,слизняк, человек. И, судя по всему, они тоже в этой игре.

– Это усложняет дело, – сказал Владимир. – Перевёртоши не подчиняются законам стаи. У них свои правила. И свои цели. И если они замешаны, значит, все гораздо серьезнее, чем мы думали.

– То есть, – медленно произнес я, пытаясь осознать масштаб катастрофы, – та девушка у башни… это могла быть не Маргарита. Это мог быть… он? Оно?

– Именно, – кивнул Владимир. – Перевёртыш мог принять ее облик, чтобы выманить нас. А колье – просто приманка, которую они где-то раздобыли. Или скопировали.

– Но зачем? – не унимался я. – Зачем им такая сложная игра?

– Потому что они – трикстеры, – вмешался Егор. – Они не просто убивают. Они играют. Насмехаются. Для них это – искусство. И если они на стороне Синезубого, то наш противник не просто силен. Он еще и дьявольски хитер.

– Зоопарк расширяется, – пробормотал я. – Волки, олени, еноты, зайцы… теперь еще и слизняки-перевёртыши. Кого дальше ждать? Говорящих хомяков?

– Не смешно, Геннадий, – одернул меня Владимир. – Это значит, что мы не можем доверять никому. И ничему. Любой человек, которого мы встретим, может оказаться не тем, за кого себя выдает.

Я посмотрел на отрубленный палец на столе. И на душе стало еще холоднее. Мы шли в логово врага. Но теперь я понял, что враг может быть не только где угодно, но и кем угодно. Даже одним из нас.

– Так, а как это проверить? – спросил я, чувствуя, как по спине снова пробегает холодок. – Это вообще возможно? Должен же быть какой-то способ… тест, я не знаю. Как на минном поле – щупом.

Владимир медленно повернулся ко мне, и в его глазах не было ни капли надежды.

– Способов немного, Геннадий. Точнее, их всего два.

Он сделал паузу, давая мне осознать вес его слов.

– Первый – пуля в сердце. Перевёртыш не выдержит такого прямого и тотального разрушения своей структуры. Но это, как вы понимаете, проверка с летальным исходом.

– А второй? – хрипло спросил я.

– А второй – знать человека. Или нелюдя. Знать его на сто процентов. Без тени сомнения. Доверять ему, как самому себе.

Егор, до этого молчавший, кивнул, не отрываясь от экрана.

– Он прав. Их мимикрия совершенна. На клеточном уровне. Ни один анализатор, ни один сканер не покажет разницы, пока они поддерживают форму. Они копируют все – ДНК, тепловую сигнатуру, даже… ауру, на время.

– Значит… – я медленно провел рукой по лицу. – Значит, никакого «свой-чужой». Каждый, кого мы встретим, – потенциальный враг. Каждый союзник – под вопросом. Красота. Просто прелесть. Воевать вслепую – одно удовольствие.

– Так, хватит болтать! – резко оборвал наши рассуждения Владимир. Он ударил ладонью по столу, и старинные книги на полках дрогнули. – У нас еще есть время до Красной Луны, но его очень мало. Особенно в нашей ситуации, когда каждый встречный может оказаться врагом.

Он обвел нас тяжелым, властным взглядом. Вся его аристократическая утонченность слетела, остался только командир.

– Мы знаем их логово. И мы знаем, когда они нанесут удар. Это наше преимущество. И мы его используем. Егор, – он повернулся к парню, – твоя задача – копать. Ищи все, что есть на этих...Перевёртышей. Слабые места. Способы распознавания без вскрытия грудной клетки. Легенды, мифы, научные работы – что угодно. Нам нужен способ отличить своих от чужих.

Егор молча кивнул, его пальцы уже забегали по клавиатуре.

– Степан. Дом и Маруся на тебе. Полная изоляция. Никого не впускать, никого не выпускать без моего личного приказа. Даже Финча – только после моего подтверждения по телефону. Понял?

– Так точно, – глухо отозвался Степан, его фигура в дверном проеме казалась несокрушимой скалой.

– А мы с вами, Геннадий, – Владимир посмотрел на меня, и в его глазах блеснул холодный огонь, – подготовимся к «вежливому визиту».

Приказ. Четкий. Ясный. Наконец-то. Хватит аналитики и гаданий на кофейной гуще из черной крови...