Текст книги "Дворецкий для монстров (СИ)"

Автор книги: Волгина Анастасия

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Глава 8

– Сатанисты чертовы, – выдохнул следователь, выходя к нам в коридор. – Ну, вы все слышали.

Капитан кивнул.

– Нам нужно не выпускать его, пока не узнаем, кто его хозяин. Пробить ещё раз всех его знакомых, друзей, родных и так далее по списку. Мы не должны допустить, чтобы были еще жертвы.

– Мы делаем все возможное, – устало произнес майор.

– Нужно усилить патрули, предупредить все влиятельные семьи, у которых есть дети! – горячился я. Адреналин от боя еще не утих, и бездействие казалось преступным.

– Нет, – твердо сказал капитан. – Это вызовет панику, и мы их спугнем. Они залягут на дно, и мы потеряем след. Сделаем все по-тихому. Гражданская слежка, наблюдение за окружением Енотова и того соседа, Василия.

Он повернулся к нам.

– Господа, если заметите что-то подозрительное, прошу вас сообщить мне в первую очередь. Мой личный номер у вас есть.

– Хорошо, – кивнул Владимир Сергеевич.

– Да, кстати, – добавил капитан, глядя на меня с долей уважения. – Спасибо за помощь следствию. Тот парень, которого ваши люди к нам привезли, держится лучше, чем этот хлебный мякиш. С ним работают, но он кремень.

Мы кивнули и пошли прочь из полицейского участка. Ночной воздух ударил в лицо, но не принес облегчения. Голова раскалывалась от напряжения и обилия информации. По пути мы завезли Аграфену домой, она живет в Пролетарском районе, и ее дом оказался такой же сталинкой, как и моя, только подъезд был отделан мрамором, а на кованых перилах вились железные розы.

– Ну все, мальчики, спокойной дороги, – сказала она, выходя из машины.

– Вы если что – звоните, – сказал я. – Вдруг и правда нападение повторится.

– Обязательно позвоню, – она подмигнула мне. – Может, даже и без нападения.

Мы поехали дальше. Я молча вел машину, обдумывая все, что произошло за этот безумный день. Голова шла кругом. Ритуал. Красная Луна. Две женщины и две девочки, которые «подходят». Ключ. Это уже не было похоже на простые бандитские разборки. Это была какая-то дичь средневековья, происходящая в декорациях современной Москвы.

И я… я был в самом центре этого кошмара.

Я, Геннадий Аркадьевич, отставной военный, который просто искал спокойную работу. Я спас девочку от похищения. Вырубил преступника. Участвовал в погоне со стрельбой. Присутствовал на допросе. Моя жизнь за последние сутки стала похожа на сценарий дешевого боевика, написанного человеком с белым билетом.

И самое страшное… я начинал привыкать.

Адреналин, опасность, необходимость принимать быстрые решения – все это я думал что оставил когда поставил последнюю подпись, но нет, видимо судьба. Снова чувствовал себя солдатом. Но враг, с которым столкнулся, был совершенно иным. Непонятным, иррациональным. И от этого становилось по-настоящему страшно, но не менее интересно, пришло время, взять себя в руки.

– Бывает, – неожиданно твердо сказал Владимир Сергеевич, нарушив тишину в салоне. – Мы справимся. И обязательно отыщем Маргариту. Все будет нормально. И мы отыщем ее живой.

В его голосе не было ни капли сомнения. И эта уверенность, как ни странно, передалась и мне, слегка успокоив бурю в голове.

Вот и особняк. Он встретил нас темными окнами и молчанием. Мы прошли в дом. В холле нас уже ждал Степан.

– Маруся спит. Мистер Финч в комнате для гостей, – коротко отчитался он.

– Надо попить томатного сока, – Владимир провел рукой по лицу, и я увидел, насколько он бледен и измотан. – Геннадий, вы можете?..

– Считайте, уже сделано, – ответил я.

Я пошел на кухню. Руки двигались на автомате. Налил Владимиру полный стакан густого, темно-красного сока. Поставил чайник для Степана и заварил себе крепкий ромашковый чай – нервы нужно было приводить в порядок.

Мы сидели втроем на кухне, в полной тишине. Каждый думал о своем. Я – о ритуалах и Красной Луне. Степан, судя по его сжатым кулакам, – о тех, с кем ему запретили драться. А Владимир… он просто смотрел в одну точку.

После я собрал кружки, вымыл их и направился в свою комнату спать. Поднимаясь по лестнице, я почувствовал, как коридор на втором этаже начал вытягиваться, искажаться, стены поплыли, превращаясь в бесконечный, тускло освещенный тоннель.

«Отставить! – приказным тоном подумал я про себя. – Не до игр сейчас!»

И, как ни странно, это сработало. Коридор тут же вернулся на круги своя, стал обычным, метров пять длиной. Я поднялся по последним ступеням, ощущая на себе тяжелые взгляды с портретов. Но мне было уже плевать.

«Давно такого не было, – размышлял я, идя к своей двери. – Последние годы службы были весьма простыми и, даже не побоюсь этого слова, скучными. Все как всегда, рутинно. Я уже отвык от таких ситуаций. Но мышцы помнят. Это хорошо».

Я зашел в комнату и первым делом проверил шкаф на наличие незваных гостей.

Пусто.

Ну, хоть одной проблемой меньше. Я переоделся в пижаму, пошел в ванную, морально готовясь увидеть в зеркале ехидную физиономию Васи. Зеркало слегка поплыло, изображение на секунду исказилось.

Или это у меня в глазах поплыло?

Я уже ничего не понимал. Но лица парня так и не увидел.

«Так, отставить! – снова скомандовал я сам себе. – Это был сон, вещий сон. Забудь уже. Тут проблема посерьезнее массовой истерии».

Я умылся холодной водой, пытаясь смыть с себя не только грязь завода, но и весь этот иррациональный ужас. Вернувшись в комнату, я рухнул на кровать. И как только моя щека коснулась прохладной подушки, я буквально провалился в глубокий сон.

Проснулся от странного ощущения, что на меня кто-то смотрит. Резко открыл глаза. Надо мной, склонив голову набок, стояла Маруся. В полумраке комнаты ее большие серьезные глаза казались бездонными.

– Что ты тут делаешь в такое время? – Сонно пробормотал я, приподнимаясь на кровати.

– Гена, – тихо сказала она, и в ее голосе звучало искреннее восхищение. – Вы очень смелый дворецкий.

– Спасибо, – я слегка смутился. – Работа такая.

– Я вам тут вафли принесла. С молоком. Вы любите? – она протянула мне тарелку, на которой лежали две подрумяненные вафли, политые медом.

– Да. Спасибо большое.

Она просияла и, прежде чем я успел что-то добавить, выскользнула из комнаты так же бесшумно, как и появилась. Я поставил тарелку на тумбочку, пошел почистил зубы, умылся и приступил к ранней трапезе. Это было приятно. И это было именно то, что нужно после такого тяжелого дня.

Переодевшись в форму, я пошел заниматься делами дворецкого. Сегодня должны были приехать криминалисты. Осмотр оранжереи.

Так все и было.

Где-то к десяти утра они прибыли. Целая команда. Началась суета. Замелькали люди в комбинезонах. Защелкали вспышки фотоаппаратов. Зажужжали какие-то приборы. Место происшествия обнесли лентами. Черно-желтыми.

Начались допросы. Снова вопросы. Я отвечал. Владимир отвечал. Приехал капитан. Он ходил, смотрел, хмурил брови. Я носил чай. Подносил пепельницы. Слушал.

– Отпечатки? – спросил капитан у эксперта.

– Смазаны. Нападавший был в перчатках. На полу следы борьбы. Вот здесь, – эксперт ткнул пальцем в пол, – нашли микроволокна. Неместного происхождения. Отправим на анализ.

– Пыльца? – капитан посмотрел на почерневший цветок.

– Токсична. Вызывает галлюцинации, потерю сознания. Редкий состав. Гибрид. В базе такого нет.

– Что с пленником? Говорит?

– Молчит. Адвокат уже тут как тут.

Я снова подливал чай. Капитан подошел ко мне.

– Геннадий Аркадьевич. Еще раз. Вы уверены, что сначала была хозяйка?

– Уверен. Голос, манеры, одежда. Все ее.

– А потом? Что вы почувствовали?

– Головокружение. Слабость. Потеря ориентации.

– И сразу появился мужчина?

– Да. Хватка была мужская. Сильная.

Капитан кивнул. Отошел. Они ходили, светили фонариками, собирали образцы в пакеты. Я пытался уловить хоть что-то новое, хоть какую-то зацепку. Тщетно. Они ничего не говорили. Только обрывки фраз. «Сложный случай». «Профессионалы». «Ни следа». Это не могло не расстраивать.

Наконец, они закончили. Свернули оборудование. Сняли ленты.

– Мы с вами свяжемся, – бросил капитан на прощание.

Ну спасибо. А то мы не знали.

После их ухода мистер Финч, я, Степан, Владимир и Маруся собрались в гостиной. Атмосфера была напряженной.

– Есть новость, – начал Финч без предисловий, раскладывая на кофейном столике планшет с картой города. – Но она пока не проверенная. Мои люди кое-что нарыли.

Он помрачнел, проведя пальцем по экрану.

– Только вот полиция свои щупальца везде понаставила. Они уже и парочку моих людей в подозреваемые записали. Теперь придется действовать осторожнее. Но я думаю, они все же ищут не там, где надо.

– Ты о чем? – спросил Владимир Сергеевич, склоняясь над картой.

– Ну, как показывает практика в нашем мире, – Финч обвел нас взглядом, и его глаза хитро блеснули, – все самое очевидное обычно лежит на поверхности.

Он ткнул пальцем в Кузьминки на карте.

– Смотрите. Они прочесывают богатые районы, весь центр под их наблюдением. Особняки, заброшенные промзоны, склады. Но, ваш верный слуга, знает толк в таких делах, так что мы будем искать на окраинах. А именно в заброшенной лаборатории ВИЭВ.

– И что там может быть интересного? – скептически спросил Степан. – Он же заброшен, да и думаю там бомжи даже не живут, жуткое местечко я вам скажу.

– В этом и его прелесть! – воскликнул Финч. – Кто подумает проверять заброшенное здание, которое к тому же находится на окраине, при условии что похищают немаловажных персон? А? Даже вы, – он выразительно посмотрел на Владимира, – до этого не додумались. Полиция думает они возможно за городом, или возможно чужак среди своих, в общем-то они проверяют поверхностно и слишком очевидно.

– А заброшенная лаборатория это не очевидно?

– Нет, пыльцу они проверять будут и будут искать ботанические лаборатории, которые работают, может, наркобаронов прочешут или еще кого, они не полезут туда как минимум, потому что она же заброшенная, зачем туда соваться, да и я уверен, что они даже не додумаются до этого.

Он увеличил изображение, на экране появилась схема.

– Ну так вот. Смотрите, мне прислали снимки образцов. Я пробил по закрытой базе биохимических разработок. Совпадение только одно – Кузьминская, 9. Я думаю, нам нужно это проверить. К тому же там проводила эксперименты Миронова Светлана, прабабка наших светил в биоэнергетике, так что тут точно есть эта пыльца.

Я был удивлен. Этот карлик… – простите за выражение, мелькнуло у меня в голове, – просто великан мысли. Ну, это в целом нормально. Маленькие, они шустрые, резвые. Раз-раз, и все. Много раз подобное наблюдал. И в спорте, где самый юркий борец уделывал здоровенных амбалов, и в роте, где пронырливый связист мог пролезть там, где застрял бы любой десантник. Финч был из таких. Невидимый, быстрый, бьющий точно в цель.

– Ну так надо их брать с поличным! – нетерпеливо подала голос Маруся, нарушив мои размышления.

– Не уверен, ваше воинственное высочество, – с шутливым поклоном произнес Финч. – Но думаю мы найдем там, то что приблизит нас к Маргарите...

– Так надо действовать быстрее, пока следы горячие! – приказным тоном сказала Маруся.

– Непременно! – сказал я.

Владимир Сергеевич встал.

– В Кузьминки. Сегодня выдвигаемся. Геннадий, готовьтесь.

– Считайте, уже готов, – я встал рядом, чувствуя, как по венам разливается знакомый боевой адреналин. Мне нравился этот прямой, солдатский приказ.

– Степан, ты остаешься. Ты должен защищать Марусю. Дом…

– Дом будет в полном порядке. – Степан кивнул.

– Финч, – Владимир обернулся к информатору. – Ты нужен мне здесь. Открытый канал связи. Как только мы спустимся вниз, ты будешь нашим навигатором и глазами снаружи.

– А я? – Маруся попыталась вскочить.

– Ты остаешься в комнате, – твердо сказал Владимир. – Слышишь меня? В комнате. Если Степан разрешит, можешь спуститься на первый этаж, но не более. Мы вернемся. Обещаю.

Он повернулся ко мне.

– Идем, Геннадий. Нужно взять снаряжение.

Мы направились на чердак, к старым сундукам. Напряжение, державшееся в доме весь день, наконец-то прорвалось, превратившись в рабочий настрой.

«Как будто и не увольнялся,» – подумал я про себя.

На чердаке пахло сухим деревом и кожей. В углу, под брезентом, стоял тяжелый саквояж. Владимир открыл его, и внутри, сияя тусклым блеском, лежали серебряный арбалет, кол из осины и несколько пачек стрел.

– Серебро и осина… – вырвалось у меня. – Это что, серьёзно?

Владимир только коротко кивнул.

– Может есть что-то из тактического? Может ножи?

– Есть. На третьей полке, за ящиком с чешским хрусталем.

Я быстро нашел ящик. За ним, в толстом кожаном чехле, лежали два тяжелых ножа с широким лезвием и рукояткой из черного дерева.

– Подойдет, – я кивнул.

– Нам нужно спешить. Ритуал, который они готовят, должен пройти во время Второй Красной Луны. А сегодня у нас…

– Красная Луна еще не наступила. У нас есть время. Достаточно.

– Идем, – сказал Владимир.

Мы вышли из особняка в ночь. Нас уже ждал неприметный седан. Финч открыл заднюю дверь, и я увидел того, кого ожидал меньше всего. В машине, на заднем сиденье, сидел парень, на вид лет двадцати, хилый и бледный, в очках, в растянутом свитере, с томиком Блока в руках.

Владимир Сергеевич взглянул на него, и его рубиновые глаза на мгновение вспыхнули. Он тут же расслабился.

– Понял. Всё в порядке.

Я не понял. В каком «порядке»?

Он выглядел так, будто упадет от слабости, если я его толкну. Но если Владимир Сергеевич так сказал, значит, так и есть.

– Это мой протеже, – пояснил Финч, заметив мое замешательство. – С виду филолог. На деле, мастер своего дела. Его зовут Егор. Он пойдет с вами. Он знает, что искать в подобных местах.

Владимир сел рядом с ним. Я за руль. Мы ехали быстро. Я решил не задавать лишних вопросов. Егор на заднем сиденье читал свой томик Блока, совершенно не обращая внимания на окружающий мир.

Через тридцать минут мы прибыли по адресу Кузьминская, 9. За хилым забором из проволоки стоял желтый дом 19 века, улицы уже были довольно пусты, а у самого здания ни души. Только тусклый свет фонарей.

Я заглушил мотор.

– Теперь что? – спросил я.

– Теперь Егор покажет нам вход, – Владимир Сергеевич вышел из машины, и я последовал за ним.

Заброшенная лаборатория ВИЭВ представляла собой удручающее зрелище. Обшарпанные стены, выбитые окна, ржавые остовы оборудования, которое, казалось, помнило лучшие времена науки. Мы прошмыгнули через дыру в заборе, двигаясь вдоль полуразрушенного здания. Егор, маленький и невзрачный, уверенно вел нас к неприметной двери в задней части строения.

– Здесь, – прошептал Егор, доставая из кармана набор отмычек. – Дальше, как говорится, по обстановке.

Замок щелкнул на удивление тихо. Дверь поддалась с натужным, протяжным скрипом, будто столетний старик выдыхал последний раз. Внутри нас окутала густая, почти осязаемая волна смрада. Это была не просто затхлость. Воздух был пропитан запахами химикатов, гнили и болезней. Так пахнет в морге, где забыли включить холодильники.

Луч фонаря вырвал из темноты ряды стеллажей, уходящих под высокий, покрытый плесенью потолок. На полках теснились склянки, пробирки, колбы. Некоторые были пусты, в других плескалась мутная жижа. На одной из этикеток я разобрал: «Экстракт трупного яда. Концентрат». На соседней – «Слюна бешеной собаки. Штамм №12». Жуткие эксперименты, явно не имевшие ничего общего с безобидным разведением цветов. В углу я заметил большой аквариум. В нем, в формалине, плавало нечто, отдаленно напоминающее человеческий эмбрион, но с жабрами и перепончатыми лапами.

– Миленько, – пробормотал я. – Прямо кунсткамера доктора Моро.

– Смотрите, – Егор указал на одну из полок. – Здесь пусто. Следы свежие. И вот тут.

Мы осветили указанные места. Действительно, на толстом слое пыли виднелись чистые прямоугольники. Кто-то забрал отсюда несколько банок. Пыльца. Ужас ледяными пальцами сжал мое сердце. Мы на верном пути. И этот путь вел прямиком в ад.

Мы начали методично обыскивать помещение. Я двигался вдоль стеллажей, перебирая склянки, вглядываясь в надписи. Вот банка с заспиртованными пауками размером с кулак. А вот колба с пульсирующей фиолетовой слизью. «Не трогать! Живое!» – гласила надпись. Владимир Сергеевич осматривал каждый ящик, каждую полку, его взгляд цеплялся за малейшие детали. Он вскрыл один из ящиков стола. Внутри, на бархатной подложке, лежали хирургические инструменты: скальпели, зажимы, пилы для костей. Все из почерневшего серебра.

– Какая прелесть, – процедил он сквозь зубы. – Очень… специфический инструментарий.

Егор, маленький, но ловкий, пробрался за стеллажи и осветил дальнюю стену.

– Сюда! – позвал он.

Мы подошли. За стеллажами, в стене, был проход, замаскированный под часть стены. Он вел в другую, еще более жуткую комнату. Здесь стояли операционные столы. На одном из них лежали ржавые цепи и кожаные ремни. А на полу были бурые, запекшиеся пятна. Кровь. Много крови.

– Похоже, здесь не только с собачками экспериментировали, – сказал я, чувству-я, как к горлу подкатывает тошнота.

Владимир присел на корточки и провел пальцем по одному из пятен.

– Старая. Но вот это… – он указал на несколько темных капель у ножки стола, – это свежее. Дня два, не больше. Мы здесь не первые.

Егор тем временем осматривал инструменты, разложенные на металлическом подносе.

– Интересно. Скальпели из обсидиана. Ритуальные ножи. Это не хирургия. Это… жертвоприношение.

Я же обратил внимание на мусорное ведро в углу. Оно было почти пустым, но на дне я заметил что-то блестящее. Я вытряхнул содержимое на пол. Среди окурков и использованных шприцов (похоже, здесь не только работали, но и отдыхали) лежала пустая ампула с едва различимой этикеткой.

– «Морфей-7», – прочитал Егор, заглядывая мне через плечо. – Сильнейший транквилизатор. Обычно используют для крупных животных. Или для очень… буйных пациентов.

– Значит, Маргариту держали здесь, – заключил Владимир. Его голос был лишен эмоций, но я почувствовал, как в нем зазвенела сталь. – Они ее усыпили и увезли.

Отпечаток женского каблука. Изящного, дорогого. Не такого, в котором ходят по заброшенным лабораториям. И рядом с ним – еще один, более крупный, от мужского ботинка.

– Они выходили отсюда, – сказал я, указывая на следы. – И, похоже, несли кого-то на руках. Ее следы прерываются.

Владимир двигался вдоль стены, его фонарь скользил по полкам. Внезапно он замер.

– Здесь, – прошептал он.

Мы подошли. На одной из полок, за рядом пустых банок, стояла небольшая, невзрачная склянка с темной жидкостью. Этикетка истлела, но на стекле была выцарапана одна руна – та же, что и на браслете бандита.

– Что это? – спросил я.

– Яд, – ответил Егор, не приближаясь. – Очень редкий. Делается из… – он запнулся, – из определенных компонентов. Очень специфический яд.

Владимир осторожно потянулся к склянке. В этот момент в соседней комнате, где мы только что были, раздался звон бьющегося стекла. Резкий, оглушительный в мертвой тишине. Мы замерли, прислушиваясь. Кто-то был здесь. Или что-то.

Я инстинктивно выхватил пистолет. Владимир медленно, без единого звука, убрал руку от полки. Мы медленно, спина к спине, начали двигаться к выходу из комнаты пыток. Звук больше не повторялся. Но ощущение чужого присутствия стало почти осязаемым.

– Ловушка, – прошептал Егор, его глаза расширились от ужаса.

И тут я почувствовал это. Резкий, удушливый запах газа. Он быстро пробивался сквозь обычную вонь лаборатории. Он становился все сильнее, обволакивая нас, заполняя легкие.

– Газ! – выкрикнул я, инстинктивно задерживая дыхание.

Владимир Сергеевич среагировал мгновенно. Он схватил меня и Егора, словно тряпичных кукол, и рванул к выходу. Его скорость, его сила – я и представить не мог, что такое возможно. Мы неслись сквозь густой, едкий туман, который уже начал разъедать глаза и горло. За нашими спинами, с оглушительным грохотом, здание начало оседать. Земля под ногами задрожала. Особняк ушел под землю, оставив после себя лишь дымящуюся воронку.

Егор и я успели на бегу схватить несколько склянок, которые валялись рядом с проходом. Уже в машине, отъезжая на безопасное расстояние, мы перевели дух, жадно глотая свежий ночной воздух. Егор, бледный как полотно, пытался отдышаться, судорожно сжимая в руках трофей. Я тоже чувствовал, как дрожат руки, но адреналин делал свое дело. Мы узнали достаточно. У нас были образцы.

– Ну, интересный экземпляр мне все же удалось прихватить, – выдохнул Егор, приходя в себя и показывая нам склянку с той самой пульсирующей фиолетовой слизью. – Живая, – добавил он почти ласково и погладил стекло пальцем, будто гладил котёнка. – Давно такую не видел. Будет что на досуге поизучать.

Мы с облегчением вздохнули. Хоть какая-то польза от этой вылазки.

– Было весело, – продолжил Егор, и в его глазах блеснул безумный огонек. – А я думал, что от шока мне показалось… или не показалось, что Владимир Сергеевич нас тащил, как котят, с бешеной скоростью?

Я промолчал, но украдкой посмотрел на хозяина. Тот сидел с непроницаемым лицом, глядя на провал на месте лаборатории.

«Нужно быть осторожнее, – думал я, заводя мотор. – Это не просто бандиты. Это что-то другое. И мой работодатель… он... не важно, это просто шок, наверное».

Мы решили перекусить в ближайшем круглосуточном ресторане, чтобы прийти в себя и обдумать дальнейшие действия. Аппетит, конечно, после увиденного и пережитого был так себе, но голодать мы не собирались. Мы быстро избавились от пропахшей химикатами одежды, переоделись в запасную, которую предусмотрительно взяли с собой.

Ресторан был обычным, ничего примечательного. Официанты, сонные посетители – все казались абсолютно нормальными. Контраст с тем адом, из которого мы только что выбрались, был ошеломляющим. Может, моя паранойя и вещие сны скоро начнут отступать, хотя...

Я вдруг поймал себя на мысли, что уже не хочу, чтобы всё это оказалось «просто сном».