Текст книги "Тор. Разрушитель"

Автор книги: Вольфганг Хольбайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 42 страниц)

Они устроили привал, чтобы лошади смогли отдохнуть, и пообедали, а потом продолжили путь. Прошел где-то час, когда он так резко остановился, что лошадь, которую он вел под уздцы, заржала.

– Что случилось? – встрепенулась Урд.

Вместо ответа он махнул рукой вперед.

У подножия заснеженных гор темнели какие-то крошечные точки. Пять, семь, десять… дюжина, две.

– Кто-то идет сюда, – сказал он, хотя это было совершенно излишним.

Урд кивнула, заслоняя собой Лива. Ее глаза сузились, но женщина не выглядела испуганной. Рука Урд скользнула под накидку и сжала висевший на поясе кинжал.

– Спокойно, – поспешно выговорил он. – Я не думаю, что это та же банда, что и вчера.

Впрочем, он тоже снял молот с пояса. Треснувшую рукоять пришлось укоротить, но так оружие даже лучше ложилось в руку.

Оглянувшись, он заметил слева небольшую рощицу, однако она была слишком далеко, и они не успели бы добраться туда до того, как подъедут всадники. С другой стороны, стоять и просто ждать, пока эти люди придут сюда, не хотелось.

– А если и так, то ты просто перебьешь их всех своим молотом, правда? – Лив выглянул из-за спины матери.

Он не знал, шутит мальчик или говорит серьезно, но почему-то эти слова разозлили его.

– Замолчи!

– Но ты…

– Лив! – Голос Урд прозвучал тихо, но в нем было что-то такое, что заставило парнишку замолчать. – Забирайся на телегу и присмотри за сестрой. Да поторапливайся!

Лив послушно спрятался в повозке.

По дороге к ним приближались больше двух десятков всадников, и вскоре стало ясно, что это явно не соратники тех грабителей, которые вчера напали на хутор. Что, впрочем, не делало ситуацию лучше – это стало понятно, когда уже можно было разглядеть их лица.

Они тоже были вооружены, но ни лат, ни шлемов с рогами у них не было. Снаряжение всадников казалось довольно странным: разномастное оружие, какие-то кольчуги, разных видов шлемы. И выражение их лиц не предвещало ничего хорошего. В нескольких метрах от Урд группа остановилась, а затем всадники разъехались в стороны, окружая телегу.

Один из незнакомцев – он ничем не выделялся из этой толпы, кроме разве что косматой бороды и огромного меча, способного превратиться в умелых руках в страшное оружие, – спешился и подошел поближе. Судя по всему, ситуация ему не нравилась.

– Кто вы? – Видимо, этот человек не привык обращать внимание на такие мелочи, как приветствие.

– Меня зовут Урд. – Женщина выпалила эти слова прежде, чем он что-то успел ответить. – А это моя семья. Мы мирные путники.

– А ты, значит, из народа, где всем заправляют бабы, а мужики стоят в сторонке и молчат? – ухмыльнулся бородач.

– Садись в седло, Бьерн, – предложил один из всадников, вооруженный топором с зазубренным лезвием. – Это не те, кого мы ищем. Мы просто зря теряем время.

Бьерн раздосадованно отмахнулся, в его умных глазах промелькнуло замешательство.

– А ты? – Бородач презрительно вскинул подбородок. – Язык проглотил или дал обет молчания? Может, ты ждешь, когда твоя женушка позволит тебе заговорить?

– Она мне не жена.

– Ух ты, да ты и вправду умеешь говорить. Тогда скажи, кто ты такой?

– Это наш друг, – выглянув из тележки, заговорил Лив. – И лучше не зли его, если тебе дорога жизнь.

– А иначе он прибьет меня своим молотом? – Бьерн усмехнулся, потом даже рассмеялся, но его глаза оставались холодными, а во взгляде светилось недоверие.

– Именно, – не унимался Лив. – И…

– Молчи! – перебила его Урд и повернулась к бородачу: – Прости моего сына за дерзость. Он еще ребенок.

– Все дети такие. – Бьерна явно забавлял этот разговор. – Значит, вы путешественники. И откуда же вы направляетесь? – спросил он, скользнув взглядом по молоту.

– Оттуда. – Он махнул рукой назад, и в плече мгновенно вспыхнула нестерпимая боль.

Бьерн с серьезным видом кивнул, словно только что услышал что-то очень интересное.

– Оттуда, значит, – повторил бородач. – Я так понимаю, что, если я спрошу тебя, куда вы идете, ты просто махнешь рукой в противоположную сторону и скажешь «туда»? – Бьерн усмехнулся, глядя ему в глаза.

– Бьерн! – Всаднику с топором явно не терпелось продолжить путь.

– Боюсь, мой нетерпеливый друг прав. Мы немного спешим. Если вы движетесь с юга, то, должно быть, видели тех, кого мы ищем. Их шестеро или семеро, и они одеты как воины. А еще у них были точно такие же кони. – Бородач картинно указал на лошадей.

– Значит, у них хороший вкус.

– Как и у тебя. – Бьерн старательно делал вид, будто только что заметил огромных белых коней с роскошными уздечками и седлами. – Но мне почему-то кажется, что ты плохо разбираешься в лошадях, мой молчаливый друг.

– Почему?

– Любой, кто хоть что-то понимает в этом, не стал бы запрягать таких великолепных боевых коней в телегу.

И тут вдруг стало тихо, даже снег под копытами лошадей перестал хрустеть. Парень с топором спешился, а затем и остальные всадники последовали его примеру. Кое-кто обнажил оружие, остальные опустили ладони на перевязи.

Урд незаметно подобралась к нему поближе.

– Видишь того парня? – шепнула она, не шевеля губами. – В порванном пальто.

Он кивнул.

– Это с ним говорил Лассе. Этот тип и рассказал нам о проходе в горах.

– Откуда у вас эти лошади? – осведомился Бьерн.

– А тебе какое дело до этого?

Бородач поднял руку, подавая знак нескольким оставшимся в седле людям. Те развернули коней и галопом поскакали прочь.

Только сейчас он заметил, что за этими всадниками следует еще одна группа, поменьше. Ситуация становилась все опаснее.

– Скажем так, эти лошади мне кое о чем напоминают, – ответил Бьерн. Теперь в его голосе явственно звучала угроза. – Вы случайно не видели тут с полдесятка всадников на таких же лошадях?

– На ломовых лошадях? – холодно переспросил он. Ему не нравился тон бородача, да и вообще, все происходящее ему не нравилось.

Он осторожно перехватил молот и незаметно перенес вес с одной ноги на другую, чтобы встать поудобнее. Впрочем, от Бьерна его перемещения не ускользнули. Как бы то ни было, бородач улыбнулся.

– Нет причин ссориться, друг мой. Есть человек, который сможет прояснить это недоразумение.

Вскоре всадник вернулся. С ним приехала темноволосая, очень грустная женщина, едва державшаяся в седле лохматого пони. Глаза женщины казались пустыми – до того момента, пока она не увидела лошадей.

– Это они! – с ненавистью прошипела она.

Теперь и остальные всадники обнажили оружие, атмосфера явно накалялась, но Бьерн махнул рукой, останавливая своих спутников.

– Эти трое? – спросил бородач, указывая на него, Лива и Урд.

Женщина, с трудом оторвав взгляд от лошадей, повернулась к нему. Теперь в ее взгляде полыхала ярость. «Да она же на самом деле не видит нас, – вдруг понял он. – Этой женщине просто нужно найти кого-то, чтобы сорвать злость из-за случившегося».

Но женщина покачала головой.

– Этих я первый раз вижу. Но лошади точно принадлежат тем, кто напал на нас.

– Значит, у нас проблема, – заметил Бьерн. – Видите ли, эта женщина вела мирную жизнь, исполняя заветы богов. Ее семья разводила скот и обрабатывала окрестные поля.

– На хуторе в дне езды отсюда, – вставил он.

Глаза Бьерна сузились.

– Откуда ты знаешь?

– Мы были там, – ответила вместо него Урд. – Там все сожжено.

– Ее мужа и детей захватили и куда-то увели. – Ладонь бородача покоилась на рукояти меча, но оружие он так и не обнажил. – Ей удалось спастись, и она побежала к нам. По ее словам, там было семеро всадников, тяжело вооруженных громил, ездивших на таких лошадях, как эти.

– Да, на таких, – подтвердила женщина. – Это те же самые лошади, я их узнала.

– Это правда, – сказал он.

– Вы знаете этих убийц? – удивился Бьерн.

– Мы с ними встречались.

– Они мертвы. Он их всех убил. – Лив опять высунулся из телеги.

Вокруг стало еще тише.

– Это правда? – спросил бородач.

Он промолчал, но Лив никак не мог успокоиться.

– Он их всех убил. В одиночку!

Двое всадников рассмеялись. Бьерн удивленно поднял брови и повторил:

– Это правда?

– То, что они мертвы? Да. Но я не убивал их. По крайней мере, не всех. И не в одиночку.

– Но это так! – настаивал Лив. – Он убил их всех. Скачите туда и посмотрите сами. Вы найдете их тела!

– Мы так и поступим, мальчик мой, – протянул Бьерн. – Это уж точно. – Он задумчиво покосился на молот. – Так что же произошло на самом деле?

– Я убил… двоих. А с остальными… кое-что произошло.

– Два воина в доспехах, с мечами и щитами, – заметил Бьерн. – А у тебя был только молот?

– Мне повезло. Они недооценили меня, и, по правде говоря… я был не совсем честен в этом поединке.

– Не совсем честен? – Бьерн покачал головой. – Шестеро против одного. Это трудно назвать честным боем. – Он указал на молот. – Видимо, ты хорошо обращаешься с этой штукой. Ты кузнец или воин?

– Он воин, – с гордостью выпалил Лив. – Величайший воин в мире. Ты что, не узнаешь его? Это же Тор!

– Да уж, конечно, – насмешливо произнес Бьерн. – Я, пожалуй, должен извиниться, не сразу тебя узнал. А твоя спутница, значит, Фрейя [6]6
  Фрейя – в скандинавской мифологии богиня любви и войны.


[Закрыть].

Несколько мужчин тихо рассмеялись, и Бьерн поднял руку, заставляя их замолчать.

– Но кто знает, может быть, ты и вправду бог грома, спустившийся к нам из Валгаллы, чтобы пожить среди людей. Говорят, боги иногда так поступают.

– Ты что, пытаешься совершенно серьезно сказать нам, что тебе удалось победить двух всадников в доспехах и с хорошим оружием… вот этим? – презрительно осведомился всадник с топором. Посмотрев на сломанную рукоять молота, он криво усмехнулся.

– Ты хочешь знать, умею ли я обращаться с молотом? – Он снял оружие с пояса и, медленно повернувшись, указал на одинокое дерево, стоявшее шагах в тридцати от них.

Воин покрепче сжал топор, готовясь вступить в бой в случае необходимости, другие спутники Бьерна тоже напряглись – судя по всему, они не были согласны с решением своего командира.

Не замахиваясь и не думая о том, что делает, он швырнул молот. Тяжелое оружие пролетело по воздуху, словно брошенный камешек, перебило ветку толщиной с руку, а потом продолжило путь и легло в ладонь хозяина. Толпа изумленно охнула. Честно говоря, он и сам был немного удивлен. Он не знал, как ему это удалось.

– Невероятно, – пробормотал Бьерн. – Это… – Какое-то время бородач пытался подобрать подходящие слова, но потом лишь пожал плечами. – Ты сможешь это повторить?

В этот раз молот перебил ветку еще толще и в конце по широкой дуге вернулся к своему владельцу.

Бьерн не сводил с него глаз.

– Это… поразительно. – Бородач, ошеломленный, покачал головой. Увиденное явно произвело на него впечатление.

Все остальные – и даже парень с топором – молчали. Урд не сводила с него глаз.

– Могу бросить еще раз, – усмехнулся он, хотя голос разума нашептывал ему, что сейчас не время для шуток.

– Не стоит. – Бьерн озадаченно переводил взгляд с тяжелого молота на его лицо и обратно. – Я просто хотел убедиться в том, что действительно это видел.

– Это же фокус, вот и все! – наконец нашелся парень с топором.

– Свериг, успокойся! – осадил его бородач.

– Но это же фокус!

– Конечно, фокус, – спокойно ответил он. – И готов тебя заверить, что мне понадобилось довольно много времени, чтобы научиться проделывать такие штуки.

– Я настаиваю на том, чтобы… – взвился Свериг, но Бьерн не дал ему договорить.

– Это действительно впечатляет, друг мой. – В голосе бородача по-прежнему звучало изумление, но он уже взял себя в руки. Впрочем, взгляд от молота так и не отвел. – По крайней мере, теперь мне ясно, почему мальчик думает, что ты Тор. Так ты действительно бог? – Его вопрос прозвучал совершенно серьезно.

– Ты же видишь, Лив еще ребенок, – уклончиво ответил он, – чего только дети не придумают.

Бьерн кивнул и в замешательстве улыбнулся.

– Да, но довольно часто они говорят правду.

– Но ты ведь не веришь этому типу, Бьерн? – возмутился Свериг. – Это все колдовство! Черная магия!

– Кто знает… – Бородач пожал плечами. – Он прав, друг мой? Ты действительно колдун?

– Будь я колдуном, я сейчас прочитал бы твои мысли и понял, какой ответ ты хочешь услышать.

Глаза Сверига зло блеснули, а Бьерн ухмыльнулся.

– Может быть, ты действительно бог, – наконец сказал бородач, глядя на его раненую руку. – С другой стороны, я никогда не слышал, чтобы у бога шла кровь. Позже мы все спокойно обсудим, друг мой.

– Позже?

– Я собираюсь поехать на хутор и найти тела воинов, о которых говорил мальчик, – ответил Бьерн. – Если мы поторопимся и погода не переменится, то вернемся через два дня, может, даже раньше. А до тех пор ты и твои спутники смогут погостить у нас… Тор.

– Это весьма великодушно с твоей стороны, Бьерн, но…

– Я настаиваю, – перебил его бородач. – Гостеприимство очень важно для нас, Тор. Отказавшись от предложения погостить, ты обидел бы нас. А ты ведь не хочешь нас обидеть, так?

Он промолчал, всерьез задумываясь о том, не вступить ли ему в бой с этими двумя дюжинами воинов, но потом отбросил эту нелепую мысль. Даже настоящему Тору было бы трудно справиться с таким количеством противников, а если у него и были шансы на победу, то Урд и ее дети наверняка не переживут этот бой.

– Нет, конечно же, мы не хотим вас обидеть. Напротив, мы уже давно в пути и устали с дороги. Мы с удовольствием примем твое приглашение.

Тор?..

Да уж. С другой стороны, почему бы и нет?

Глава 4

Через несколько часов они прибыли на место. К этому времени и Урд, и дети, и Тор уже очень устали.

Бьерн разделил свой отряд и отправился с большей частью спутников на хутор, взяв с собой и жившую там раньше женщину. Вторая группа всадников вместе со Сверигом двинулась в противоположном направлении, сопровождая семью Урд.

Всадники подъехали к горам и свернули прямо к одной из скал. Даже Тор с его отменным зрением не заметил бы небольшого отверстия в скале, и, только присмотревшись, он разглядел небольшую трещину, издалека напоминавшую тень. Когда они приблизились вплотную, тень превратилась в проход, куда едва могла проехать телега. На снегу перед расщелиной не было следов, хотя снег шел только вчера.

– Где мы? – спросил Тор, когда Свериг спешился и подал знак своим спутникам последовать его примеру.

– Это вход в нашу долину. Он скрыт от посторонних глаз и хорошо охраняется, хотя тебе так, должно быть, не кажется.

И действительно, Тор только сейчас понял, что они тут не одни. Впрочем, он все равно не видел и не слышал ничего особенного, но чувствовал на себе чужие взгляды, следившие за каждым его движением.

Пришлось отпустить уздцы и пройти перед тележкой, а не рядом с ней – расщелина в скале была очень узкой.

Далеко впереди виднелись проблески света и тонкая вертикальная линия, отмечавшая край совершенно прямого коридора в скале. Тут кое-где были заметны следы работы каменотесов, подравнивавших проход, но в том, что трещина была естественного происхождения, сомневаться не приходилось. Созданный самой природой проход способен был защитить один-единственный человек, выйдя против целой армии.

Ну вот, он опять начал рассуждать как воин и думал о стратегии обороны. Теперь Тор окончательно уверился в том, что раньше был воином или, по крайней мере, долго жил среди солдат и научился думать так, как они.

Свериг смерил его тяжелым взглядом, словно прочитал эти мысли, и с нарочитой небрежностью перебросил топор с правого плеча на левое.

– Что за этой расщелиной?

– Почему бы тебе не подождать, Тор? – неприветливо отрезал воин. – Вскоре сам все увидишь.

Тор решил промолчать. Во-первых, Свериг был совершенно прав, а во-вторых, он чувствовал, что этот тип пытается его спровоцировать. Судя по всему, Свериг был категорически не согласен с решением Бьерна привести сюда чужаков. А может быть, Сверигу просто нравилось скандалить…

Как бы то ни было, Тор дождался конца перехода и обомлел. Перед ними простиралась огромная овальная долина, края которой поднимались к горам. Тут поместилась не только довольно крупная деревня, но и несколько хуторов. Спали под снегом поля, где летом взойдет урожай, зеленели верхушки хвойного леса, извивалась подо льдом речушка. На другом конце долины, затянутом туманной дымкой, возвышалось какое-то довольно большое строение, скорее всего крепость.

– Поразительно! – Урд остановилась, наслаждаясь восхитительным видом.

Ее спутники не возражали против неожиданной заминки, и через пару мгновений Тор понял почему. Слева и справа к ним приближались вооруженные мужчины.

– Наверное, это Асгард! [7]7
  Асгард – в скандинавской мифологии часть мира, где обитают боги, в отличие от Мидгарда – части мира, где живут люди, Хельхейма – мира мертвых, и Утгарда (Етунхейма) – мира великанов.


[Закрыть] – Глаза Лива сияли. – У нас получилось добраться сюда! Папа был прав!

– Молчи, Лив! – строго осадила сына Урд. – Лучше позаботься о сестре.

– Она спит, – запнувшись, ответил парнишка. Он явно был вне себя от радости. – Это Асгард, точно! Так папа и рассказывал.

– И что же говорил твой отец, мальчик мой? – спросил Свериг.

– Что мы найдем проход в горах, – восторженно выпалил Лив. – И придем в Асгард, страну богов!

Асгард? Это слово что-то пробудило в памяти Тора, какую-то смутную боль и уверенность в том, что в Асгард мальчонке лучше не попадать.

– Асгард? – Свериг кивнул. – Почти, мой мальчик. Это Мидгард, наше родное селение. Может быть, это и не страна богов, но тут действительно живется неплохо.

Он говорил это, обращаясь к Ливу, но Тору почему-то казалось, что слова эти были адресованы ему и Свериг ожидал от него какой-то реакции на свою фразу.

Тем временем спутники Сверига и недавно подошедшие люди взяли их в кольцо. Большинство обнажило оружие.

– Отдай мне свой меч, – потребовал Свериг. – И твой молот, Тор.

– Это не…

«Это не мое имя», – хотел сказать он, но передумал. В конце концов, он не помнил, как его зовут, а это имя ничем не хуже других. Надо же как-то себя называть.

– Полагаешь, в этом нет необходимости? – усмехнулся Свериг. – Я так не думаю.

Он протянул руку, и Тор злорадно отметил, что Свериг, не рассчитывавший на такой вес молота, чуть не уронил тяжелое оружие. В глазах Тора блеснули насмешливые искорки.

– Я отдам тебе оружие, как только Бьерн вернется и подтвердит правдивость твоих слов.

– Все равно для меня этот молот был слишком легким.

Лив хихикнул, а Урд закатила глаза, словно говоря:

«Ох уж эти мужчины».

– Пойдем! – приказал Свериг, забирая у женщины кинжал. – И не стоит толкать меня на поступки, за которые мне потом придется оправдываться перед Бьерном.

Они направились вперед по тропинке, змеившейся среди скал и валунов. Изгибы дорожки были слишком многочисленны, и Тор подумал, что этот путь обустроили так специально, чтобы в случае опасности его легче было защищать. С другой стороны, по этой тропинке было удобно и легко идти. Вся эта долина представляла собой настоящую крепость, и кто бы это ни придумал, он действовал мудро.

По дороге они никого не встретили, но первое впечатление не обмануло Тора: если выставить тут отряды солдат, в долину никто не проникнет, а пока тут спокойно жили сотни людей, наслаждаясь прекрасным окружением, дарившим им не только безопасность, но и пищу.

– Ты никогда не слышала об этом месте? – спросил он Урд.

– Конечно, я слышала о Мидгарде. – Она как-то странно посмотрела на Тора, а потом махнула рукой. – Я просто не думала, что когда-нибудь… – Женщина, улыбнувшись, запнулась. – Впрочем, если есть люди, называющие своих детей в честь богов, то почему бы не существовать селению под названием Мидгард?

Тор не понимал, о чем она говорит.

– Ты что, ничего не знаешь? – Урд заметила его замешательство.

– Нет.

– Мидгард – это… – Женщина покачала головой. – Собственно, Мидгард – это название мира людей. Он окружен высокой стеной из ресниц Имира, первого великана, а еще от других миров его отделяет Ермунганд, Мировой Змей. Так говорится в древних преданиях. Но это место…

– Не такое? – предположил Тор.

– Есть одна легенда. Лассе…

– Тихо! – прикрикнул на них Свериг. – Если хотите что-то узнать, спрашивайте меня! И вообще, молчите, пока к вам не обратятся.

Остаток пути они прошли молча. Урд действительно немного побаивалась Сверига, а Тор пытался поточнее запомнить все вокруг на тот случай, если их новые друзья окажутся не такими уж гостеприимными и придется отсюда убегать.

Маленькие, но аккуратные домики селения жались к краю долины. Тут возвышалось от трех до четырех дюжин строений, в основном из камня. Видимо, древесина в этих краях была намного дороже камня. Селение окружала крепостная стена высотой в человеческий рост. Над крышами домов вился дымок, по улицам сновали люди, но до них было еще довольно далеко, и Тор не мог разглядеть их лиц. Впрочем, он заметил, что тут очень много детей, – еще один признак того, что людям здесь живется хорошо.

Собственно, дети были первыми, кто встретил их в деревне, – целая стайка ребятишек окружила новоприбывших и с хохотом и визгом стала прыгать вокруг. Может быть, дети обзывались – Тор почти не понимал, что они говорят. Наконец один из стражников начал бросать в сторону ребятишек камни, стараясь ни в кого не попасть, и через некоторое время задорный эскорт отстал.

Оказалось, что они шли не в саму деревню, а к мрачному каменному строению на краю долины. Это действительно была крепость, вернее, замок, как Тор и предполагал. Как и все здесь, она была построена весьма умно – из башни можно было увидеть долину, – а узкие ворота в зубчатой стене казались крепкими.

Если обо всем этом позаботился Бьерн, то он знал, что делает.

– Подождите, – приказал Свериг, хотя уходить отсюда они явно не собирались. – А что с девочкой на телеге? Она больна?

– Она ранена, – ответил Тор. – Рана не опасна для жизни, но ребенку нужен покой, чтобы прийти в себя.

– Это не заразно?

Рана заразна?.. Тор едва сдержался от едкого замечания.

– Ей нужен покой, вот и все, – вздохнув, повторила Урд.

– Это мы обеспечим.

Странно, но при этих словах у Тора возникло недоброе предчувствие. И как потом оказалось, он был прав.

– Судя по всему, ты сказал правду, Тор, – заявил Бьерн, когда вызвал его к себе через пять дней. – Я должен попросить у тебя прощения, друг мой. Мне пришлось задержаться дольше, чем я обещал.

– Дольше? – У Тора так пересохло в горле, что он едва мог говорить.

Его тут кормили и поили, но еды и, главное, воды было мало.

Нахмурившись, Бьерн встал и поставил на стол кувшин и два богато украшенных кубка из серебра. Он наполнил оба кубка до краев, но сам не стал пить. Он просто наблюдал, как Тор осушает свой кубок и время от времени подливал ему еще. В кувшине была не вода и не мед, а вино. Тор понимал, что бородач пытается напоить его, но почему-то был уверен в том, что это хотя и возможно, но с большим трудом, и одним кувшином вина этого не добиться.

– Надеюсь, с тобой хорошо обращались. – Бьерн сел на место, пригубив вино из своего кубка, и пододвинул Тору кувшин. – Я говорил Сверигу, чтобы он обращался с тобой как с гостем, но, боюсь, иногда он излишне усердствует.

Как с гостем? Тор удивленно приподнял брови и сделал еще один глоток вина. Утолив жажду, он заметил легкий маслянистый привкус во рту и неожиданно почувствовал легкое головокружение. Может, он не был настолько устойчив к алкоголю, как предполагал?

– Как с гостем? – Тор решил все-таки произнести эти слова, чтобы проверить реакцию Бьерна.

Если все, что ему довелось пережить за последние пару дней, было проявлением местного гостеприимства, то стоило порадоваться, что с ним не решили обращаться как с врагом.

Бьерн вздохнул.

– Да, я вижу, он все-таки переусердствовал. Я должен извиниться перед тобой за его поведение. Обещаю, что поговорю с ним, поверь мне.

– В этом нет необходимости. – Голос Тора по-прежнему звучал хрипло. Он отхлебнул еще вина. – Я уверен, что у него были свои причины для подобных действий. Вам следует быть осторожными и не доверять кому попало.

Кроме того, Тор вовсе не хотел настраивать Сверига против себя еще больше – если это вообще было возможно.

Рассмеявшись, Бьерн сделал большой глоток вина и вытер рот тыльной стороной ладони.

– Ты всегда осторожничаешь, не так ли, мой молодой друг? Хорошо, что там, на хуторе, ты не проявлял подобной осторожности.

Тор отхлебнул вина, пытаясь выиграть время, но в терпении он не мог тягаться со своим собеседником. Наконец он не выдержал:

– Почему?

– Я видел воинов.

– Вы нашли их?

– Телами уже полакомились волки. – Бьерн пожал плечами. – Но мы нашли достаточно доказательств твоей правоты. Все было так, как ты и описывал. Кстати, я должен передать тебе благодарность от Эндре.

– Эндре?

– Ты с ней уже знаком, – напомнил бородач. – Она опознала лошадей, а потом доспехи воинов. Это были те самые люди, которые сожгли хутор и увели ее семью. Она благодарна тебе за то, что ты отомстил убийцам ее родных.

– Вы уверены в этом? – переспросил Тор.

– Она точно узнала одного из них. Вернее, то, что ты от него оставил.

– Я не это имел в виду. Вы назвали их убийцами ее родных. Но разве вы уверены в том, что родственники Эндре действительно мертвы? Может, их просто украли, собираясь потом продать на рынке рабов.

– Украли? – Бьерн тихо рассмеялся, качая головой. Затем он вновь отпил вина и опять вытер губы, словно привык к другому, более пенистому напитку. – Эти проклятые Несущие Свет [8]8
  Несущий Свет – перевод с древнегреческого имени дьявола (Люцифер). В воображаемом мире романа богом зла, которому поклоняются Несущие Свет, является Локи.


[Закрыть]не торгуют рабами и не берут пленных. Если они и уводят кого-то, то только для того, чтобы принести их в жертву своему богу, сжигая заживо.

– Несущие Свет? – Он прислушался к своим ощущениям, ожидая, что эти слова что-то пробудят в его памяти, но ничего не произошло.

– Жрецы бога света, – ответил Бьерн. – Ты уже познакомился с шестью из них.

– Они не похожи на жрецов.

– Конечно, нет. Это банда убийц и грабителей, которые разрушают и сжигают все, что встречается на их пути. Но они сами называют себя жрецами, и люди им верят. Что, впрочем, неудивительно. Того, кто отказывается верить им – или делать вид, что верит, – они убивают.

Тор вопросительно посмотрел на него, и Бьерн отхлебнул вина, не отводя взгляда, словно играл с ним в гляделки, но Тор понимал, что дело вовсе не в том, кто кого пересмотрит. Бьерн проверял его, и он не был уверен в том, что выдержит эту проверку.

– Ты понятия не имеешь, о чем я говорю, да? – наконец спросил бородач.

– А должен?

– Либо ты лучший лжец из всех, кого я когда-либо встречал, либо та женщина сказала правду.

– Урд? И что она сказала?

– Что ты ничего не помнишь.

– Что вы сделали с Урд?

Бьерн как-то странно на него посмотрел, и Тор только сейчас понял, как изменился голос бородача, – он стал вкрадчивым, тихим, угрожающим, а рука настолько сильно сжала кубок, что мягкое серебро погнулось, нарушая правильный круг его края.

– Сделали? – Бьерн покачал головой, глядя на испорченный кубок. – Ничего. Чтобы ты знал, Свериг, конечно, не самый приветливый человек в мире, но он никогда бы не поднял руку на женщину. Не говоря уже о том, – бородач тихо рассмеялся, – что ей палец в рот не клади.

Да, это было похоже на Урд.

– Она сказала нам, что ты спас ей жизнь. И что ты не помнишь, кто ты и откуда. Это правда?

– Да, я этого не знаю.

Бьерн фальшиво засмеялся.

– Именно такого ответа я и ожидал. Спрошу тебя прямо. Ты Тор, бог грома?

– Отвечу прямо. Ты часто задаешь такие дурацкие вопросы?

– Я видел трупы. – Бьерн, видимо, совсем не обиделся. – Это были сильные воины с могучим оружием. – Он встал, подошел к сундуку в другом углу комнаты и вернулся с каким-то свертком грубого полотна. – Мне трудно поверить в то, что один-единственный человек, вооруженный всего лишь молотом, сумел победить их всех. Но, вероятно, так и было.

– Мне просто повезло, – уклончиво ответил Тор. – И их было всего двое. Я не знаю, что произошло с остальными.

– Мальчик рассказывает другую историю.

– Ты же сам говорил, что он всего лишь мальчик.

– Трупы выглядели не очень-то хорошо, – продолжил бородач, разворачивая сверток. – Судя по их виду, их разорвали дикие звери.

– Там много волков.

– Волков?

– Звери ранили Элению и чуть не убили ее отца.

– Но убил его в конце концов один из Несущих Свет, так?

– Что все это значит? – взорвался Тор. – Это что, допрос? Если ты не доверяешь мне, так и скажи!

– А ты у нас еще и храбрец, да?

Бьерн вытащил из свертка роскошный полуторный меч с красиво украшенной рукоятью, взвесил его на ладони и, полюбовавшись этим произведением искусства, протянул его Тору.

– И что мне с ним делать? – Тор не шевельнулся.

– Это… как бы сказать… твоя доля от добычи. После всего, что ты там совершил, тебе полагается даже больше. Это очень дорогое оружие. И не беспокойся, остальные, конечно, уже забрали то, что причиталось им.

– Я не люблю мечи.

– Ах да, я и забыл. Ты предпочитаешь молоты, верно? – Пожав плечами, Бьерн завернул меч и убрал его в сундук.

Тор задумался о том, что произошло бы, согласись он взять этот меч.

– Ты пытаешься проверить меня, – предположил он. – Зачем?

– Потому что я не понимаю тебя, Тор. Нам нужны такие люди, как ты, друг мой. Но я не уверен, стоит ли тебе доверять. Может, лучше убить тебя? Но я не могу этого сделать, если ты и правда тот, кем тебя считают мальчик и его мать…

– Урд? – Он заметил, что Бьерн уже второй раз упоминает о ней. – Что вы с ней сделали?

– С ней все хорошо, не беспокойся. Она нашла новых друзей в деревне.

– Надеюсь, что ты не лжешь, – сказал он и подумал: «Для моего же блага, возможно, стоило бы взять меч». Не то чтобы ему это как-то помогло, но с оружием он чувствовал бы себя лучше.

– Хочешь повидаться с ней? – спросил Бьерн и, не дожидаясь ответа, повернулся к двери. – Погоди немного.

Когда бородач вышел, Тор ожидал услышать скрежет дверного засова, но звука не последовало. Скорее всего, у двери стояла охрана. Он был здесь пленником, что бы там Бьерн ни говорил. И Тор прекрасно его понимал.

Воспользовавшись отведенным ему временем, он осмотрел комнату. Видимо, это помещение находилось в крепостной башне – из окна была видна б о льшая часть долины и замок, если это строение можно так назвать. Собственно, тут была только приземистая башня и такая же приземистая пристройка с крышей из узких каменных плит, а еще стена, соединявшая башню и пристройку, в результате чего образовался неправильной формы двор.

В отличие от того дня, когда они приехали сюда, вокруг башни ходили какие-то люди, и временами Тору казалось, что там же бродит какой-то скот, хотя он представить себе не мог, что коровы или овцы могут делать вне хлева при такой погоде. Как бы то ни было, ему стало ясно, что в этих горах люди не просто могли укрыться от врагов, но и вести обычную сельскую жизнь.

Мидгард…

Он не забыл, как отреагировала на это название Урд, да и в нем самом это слово вызвало какой-то отклик, хотя он и не мог сказать, что именно оно ему напоминает. Еще одно позабытое воспоминание, рвавшееся наружу. Но это слово производило на него такое же впечатление, как и эта местность, а возможно, и тот мир, в котором он очнулся. Что-то здесь было неправильно, словно он видел то, чего не могло быть.