355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Вольфганг Хольбайн » Цикл Дегона. Книга 1. Бог-амфибия » Текст книги (страница 4)
Цикл Дегона. Книга 1. Бог-амфибия
  • Текст добавлен: 4 октября 2016, 22:29

Текст книги "Цикл Дегона. Книга 1. Бог-амфибия"


Автор книги: Вольфганг Хольбайн


Жанр:

   

Ужасы


сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

Я угрожающе поднял шпагу – смехотворный жест, учитывая, что их было двенадцать. И все же никто из парней не попытался на нас напасть. Один из них вышел вперед и энергично покачал головой, когда я выставил в его сторону шпагу.

– Прекратите, Крейвен, – сказал он. – Нам от вас ничего не нужно. Убирайтесь вон.

Я изумленно уставился на него.

– Вы меня знаете?

Парень ухмыльнулся, но, судя по его виду, он не был расположен к шуткам. Будучи на голову ниже меня, он казался таким худым, что я удивился, как это он не упал от первого удара. И все же от него исходила вполне ощутимая опасность.

Внезапно я понял.

– Джеймсон, – сказал я, – вы люди Джеймсона.

– Не совсем, – ответил коротышка. – Мистер Джеймсон был очень любезен и сообщил нам, что этот тип, – он ткнул грязным пальцем в Баннерманна, – опять приперся сюда. Слухи тут распространяются очень быстро, знаете ли.

– И что вам от нас нужно? – спросил я.

Поколебавшись, я осторожно опустил шпагу и медленно, чтобы не напугать резким движением всю эту ораву, сунул руку в карман. Достав бумажник, я протянул его коротышке.

– Если вам нужны наши деньги, так возьмите. Вовсе не обязательно из-за этого убивать.

Его глазки насмешливо сверкнули.

– Вы ошибаетесь, Крейвен, – резко сказал худой тип. – Мы не грабители. Мы честные люди. Нам не нужны деньги. Нам нужен он.

Он вновь ткнул пальцем в Баннерманна, и я, увидев выражение его лица, вздрогнул.

– Что вы имеете в виду? – поинтересовался я.

Тип холодно улыбнулся.

– Лучше спросите своего дружка, Крейвен.

Смерив его холодным взглядом, я покрепче сжал шпагу и повернулся к Баннерманну:

– О чем это он, капитан?

Баннерманн нервно сглотнул. Он побледнел, а его руки, сжатые в кулаки, задрожали.

– Он прав, Крейвен, – пробормотал он. – Уходите, пока есть возможность. Вы им действительно не нужны. И вообще, мне не следовало сюда приходить.

– Но ты же пришел сюда, Баннерманн, – прорычал коротышка, – хотя мы тебя предупреждали. Что ж, теперь поздно сожалеть об этом.

– Что вам от него нужно? – с ударением на каждом слоге спросил я.

Толпа попыталась подобраться еще ближе, но коротышка резким движением остановил парней.

– Я бы не сказал, что нам от него что-то нужно, Крейвен. Если выражаться точнее, то нам нужен он сам. – Его лицо исказилось от гнева. – Этот человек был капитаном корабля, Крейвен. Корабля, на котором плавали наши друзья, братья и отцы. А он оставил их в беде. Он бежал, как трус, и позволил всей своей команде утонуть, вместо того чтобы вести себя по-мужски и…

– И утонуть вместе со своим кораблем? – перебил я коротышку. – Не глупите, дружище. Мы живем в девятнадцатом веке, а не в средневековье.

Коротышка в ярости отмахнулся от моих слов.

– Этого от него и не требовалось! – рявкнул он. – Никто не застрахован от ошибок, а капитан тем более. Но этот тип уже успел потерять корабль. Любой порядочный человек сделал бы выводы и больше никогда не брался бы командовать кораблем. А он поступил по-своему и в результате отправил на тот свет еще одну команду.

– Но это же чушь! – возмутился я. – Капитана Баннерманна оправдали при соответствующем рассмотрении дела…

– Морской суд! – презрительно воскликнул коротышка. – Ваш проклятый морской суд не интересует меня. Всем известно, что там все решают деньги: у кого их больше, тот и прав. – Он сплюнул на землю. – У нас, моряков, свои законы, Крейвен. Да, капитан может ошибаться. Но он обязан отвечать за свои ошибки. И он не должен быть трусом.

– Баннерманн не виноват, – настаивал я.

Постепенно эта ситуация стала казаться мне все более абсурдной. Я находился в самом криминальном квартале Абердина, стоя в окружении двенадцати противников, и со шпагой в руке обсуждал с ними дело капитана, как будто мы находились в зале суда!

Похоже, моему противнику в голову пришли те же мысли, так как он, не обращая внимания на мою шпагу, сделал еще один шаг навстречу мне. Упрямо вздернув подбородок, он снова указал на Баннерманна.

– Мы заберем его, Крейвен, – тоном, не терпящим возражений, заявил коротышка. – И устроим ему собственный морской суд.

– Я так не думаю, – спокойно произнес я и посмотрел парню прямо в глаза.

Коротышка вздохнул, открыл рот, собираясь что-то ответить, – и замер на полуслове.

Мне потребовалось некоторое время, чтобы унять волнение и достичь необходимой концентрации. Но сейчас я чувствовал, как его воля, сломленная в одно мгновение, перестала сопротивляться моей. Конечно, он пытался бороться, но это была беззвучная, совершенно неприметная со стороны борьба, и уже через две секунды упрямство в глазах коротышки погасло.

– Вы не причините вреда капитану Баннерманну, – сказал я, а затем, повысив голос, отчетливо произнес: – Это касается и вас, друзья мои. Никто из вас не причинит вреда Баннерманну. Сейчас мы с Баннерманном уйдем, а вы не будете мешать, пытаясь остановить нас какими бы то ни было способами. Вы поняли меня?

Коротышка, глядя на меня расширившимися глазами, громко сглотнул и медленно, с явным трудом, кивнул. Это было не его движение.

– Вы забудете обо всем, что здесь произошло, – продолжил я. – Вы никогда не видели ни меня, ни Баннерманна. Вы не знаете даже наших имен. Вам понятно?

Коротышка опять кивнул, и я почувствовал, насколько тяжело дается ему это движение.

Что-то было не так. Для меня никогда не было простой задачей заставить другого человека покориться моей воле, не говоря уже о подобной ситуации, когда мне приходилось навязывать свою волю дюжине противников. И все-таки мои теперешние ощущения сильно отличались от тех, которые я испытывал, используя дар, переданный мне отцом против моего желания. Я говорил очень медленно, растягивая слова, и чувствовал, как мои руки становятся влажными от напряжения. Я чувствовал нарастающее давление в области лба и видел, как лица мордоворотов словно заволакивает туманом. Я не узнавал собственного голоса, и мне казалось, что я нахожусь в какой-то пещере, а не под открытым небом.

Услышав глухой гул, я лишь через какое-то время понял, что это шумит моя собственная кровь.

Я удвоил усилия, чувствуя, как растет невидимое сопротивление – и внезапно оно исчезло. Кто бы или что бы ни сопротивлялось моему гипнотическому воздействию, оно сдалось.

По крайней мере, в то мгновение я подумал именно так.

И тут на мою голову обрушилось небо.

Во второй раз Дженнифер приходила в себя намного болезненнее, чем в первый. Может, ей было хуже из-за того, что она понимала: кошмар еще не закончился. Как и в первый раз, она ощутила прикосновение воды к телу, холод и невесомость. Но кое-что было иначе. Теперь эти ощущения показались ей приятными.

Вскоре Дженнифер поняла, в чем заключалась разница между этим и предыдущим разом. Когда она очнулась в темной пещере, все, что происходило с ней и ее телом, казалось ей чуждым и пугающим. Теперь же ощущения стали более привычными – как прикосновение воздуха к коже, как дыхание или чувство, которое возникает, когда ложишься на свежескошенную траву.

Дженнифер осторожно открыла глаза. На этот раз было не так темно, как раньше, и все же девушка с трудом разглядела место, в котором она находилась. Здесь был свет, правда, совсем иной, не тот, к которому привыкли люди: он казался мягче, чем свет солнца, и исходил не из какого-то одного источника, а был разлит повсюду, словно вокруг нее светился сам воздух – нет, вода! Девушка прищурилась и, следуя ставшей теперь бессмысленной привычке, провела тыльной стороной ладони по глазам. Выпрямившись, она утратила равновесие и начала подниматься вверх, инстинктивно пытаясь ухватиться за что-нибудь руками. Своими движениями она лишь усилила сопротивление воды и в результате ударилась сначала о потолок, а затем о стены, и только спустя какое-то время медленно опустилась на дно.

Послышался чей-то тихий странный смех. Дженнифер вздрогнула и опять потеряла равновесие. В последний момент ей удалось ухватиться за камень.

Смех послышался вновь, и на этот раз ей удалось определить, откуда он исходит. Осторожно повернув голову в ту сторону, девушка всмотрелась в светящуюся воду.

Только сейчас она увидела, куда ее занесло. Это была, как и раньше, пещера, однако она показалась Дженнифер намного больше той, первой. Полукруглый, как в готическом соборе, потолок находился на высоте пяти ярдов, а две из четырех стен были настолько далеки друг от друга, что их едва можно было разглядеть в зеленой бесконечности воды. Дно пещеры было выложено зелеными и серыми грубыми камнями. На некотором расстоянии от девушки виднелось нечто. Она не могла понять, что это такое, но чувствовала: перед ней не порождение природы, а создание чьих-то рук.

С другой стороны – в десяти, а может, в тридцати шагах от девушки (под водой очень трудно было определить расстояние, как она с изумлением выяснила), находился полукруглый проем высотой в человеческий рост, за которым колыхалась темная вода озера. А перед этим проемом, напоминая черную тень, стоял какой-то человек.

Она невольно подняла руку, чтобы помахать ему, но из-за резкого движения снова оторвалась от дна, ударилась о стену и только потом опустилась на дно.

– Нужно быть осторожнее, – услышала она незнакомый голос.

На этот раз он звучал громче и отчетливее и явно был ближе. Впрочем, голос был не очень приятным. Он напомнил Дженнифер металлический скрежет.

– Потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть к этому, – продолжил голос. – Но когда ты научишься двигаться под водой, увидишь, насколько легко тебе будет это удаваться.

– Кто… кто вы? – спросила Дженнифер.

Собственный голос тоже показался ей чужим – он звучал глухо и раскатисто, и казался очень низким. «Это голос человека, говорящего под водой», – подумала она, вздрогнув.

– Кто вы, и почему… Как я сюда попала? Где я?

– Ты все узнаешь, когда придет время, – ответил незнакомец.

Теперь Дженнифер была уверена, что это мужчина, хотя она по-прежнему видела только его темную тень, выделяющуюся на фоне озерной глубины.

– А теперь пойдем.

Мужчина протянул руку, и Дженнифер как-то сама собой поплыла к нему. И тут произошло что-то необыкновенное. Внезапно ее движения стали изящными, неуклюжие взмахи превратились в элегантное скольжение, словно ее тело нашло какой-то ритм, который всегда знало и лишь на время забыло. Легко и быстро, словно рыба, она подплыла к незнакомцу.

Теперь, приблизившись к нему, она сумела разглядеть уже не тень, а тело и лицо этого существа, висевшего в толще вод. Его лицо не было человеческим, но оно не вызывало ощущения уродства. Дженнифер не испугалась. Она испытывала одно только удивление. И любопытство.

Мужчина был очень высоким. Его грубая кожа была покрыта крошечными, как у рыбы, чешуйками, а между пальцами рук и ног виднелись тонкие полупрозрачные перепонки. Такие же перепонки соединяли его руки с телом. Наверное, плавая с распростертыми руками, восторженно подумала Дженнифер, он выглядит как огромный, переливающийся всеми цветами радуги скат.

Но самым странным в этом существе была голова. Его лицо напоминало морду рыбы, а ото лба к шее и спине тянулся колючий, но явно очень мягкий гребень. У существа были огромные глаза, переливавшиеся разными цветами.

– Ты кто? – изумленно спросила девушка, все еще не испытывая страха. Глядя на это чуждое, но прекрасное существо, она могла только восхищаться.

– Об этом ты тоже узнаешь позже, – сказал незнакомец.

В его голосе по-прежнему звучали металлические полутона, однако он уже не казался неприятным, и внезапно Дженнифер поняла, что движение его тонких рыбьих губ – это улыбка.

Девушка улыбнулась в ответ и подплыла к нему вплотную, наслаждаясь ощущением невесомости. Сделав широкий жест рукой, она спросила:

– Это твое царство?

Человек-рыба кивнул.

– Частично. Вскоре все это будет принадлежать и тебе.

Дженнифер не сразу поняла смысл его слов. Незнакомец вновь улыбнулся своей странной улыбкой, подплыл к девушке еще ближе и протянул руку. Только когда его тонкие пальцы коснулись ее груди, Дженнифер увидела, что на ней нет одежды.

Еще вчера, в другом мире, который внезапно показался ей таким чужим, в далекой чужой жизни, она умерла бы от стыда. Теперь же девушку нисколько не удивляло то, что ее обнаженное тело ласкает вода и на нее устремлен чужой взгляд. Прикосновение пальцев человека-рыбы было нежным и одновременно требовательным. Она почувствовала его желание.

Что-то в ней ответило ему. Она не знала этого чувства прежде, потому что ее женская суть, скрытая до сих пор в теле юной девушки, пробудилась только сейчас. Губы Дженнифер задрожали, и он нежно провел ладонью по ее телу.

Затем он резко отдернул руку и с сожалением покачал головой.

– Еще рано, – сказал он. – Мы должны потерпеть.

– Потерпеть?

Человек-рыба улыбнулся.

– Ты станешь моей невестой, – пояснил он. – И матерью моих детей. Но для этого еще не пришло время. Пойдем.

Кивнув, Дженнифер протянула ему руку и поплыла рядом с ним. Они направились в сторону погруженной во тьму пещеры.

Меня разбудили. Причем разбудили наиболее действенным и эффективным способом, хотя и наиболее грубым. На меня вылили ведро воды.

Отфыркиваясь, я поспешно сел, провел тыльной стороной ладони по глазам и увидел огромную тень, склонившуюся надо мной. Я инстинктивно схватился за оружие.

– В этом нет необходимости, мистер Крейвен, – услышал я чей-то низкий голос.

Я опустил руку, прищурился и наконец-то разглядел мужчину в форме моряка. У него было широкое лицо с рублеными чертами, а в стальных глазах светилась забота и в то же время насмешка.

– Мы на вашей стороне, друг мой, – продолжил незнакомец. – Судя по всему, вам нужны союзники.

Ухмыльнувшись, он протянул руку, чтобы помочь мне встать. Хватка у него была довольно крепкой. Я удивленно осмотрелся. Вряд ли я долго был без сознания, так как все еще находился на той же улице, где на нас с Баннерманном напали головорезы Джеймсона. Похоже, их и след простыл. Вместо этого я увидел дюжину военных моряков, стоявших вокруг меня с оружием в руках. Все они старались сохранить невозмутимое выражение лица. А вот кого я не видел, так это капитана Баннерманна.

– Кто… кто вы? – запнувшись, спросил я. – И где Баннерманн?

– Меня зовут Спирс, – ответил офицер, – капитан второго ранга Джерри Спирс из морской разведки ее величества. – Он отдал честь – скорее в шутку, чем всерьез, – улыбнулся и вновь изобразил на своем лице сосредоточенность. – К сожалению, мы чуть-чуть опоздали. Боюсь, капитан Баннерманн находится в руках людей, которые за вами следили.

– Тогда мы должны его освободить! – взволнованно воскликнул я. – Мы…

Спирс взмахнул рукой, и я замолчал.

– Спокойно, Крейвен, – сказал он. – Радуйтесь, что нам удалось вытащить хотя бы вас. – Нахмурившись, он осмотрел меня с головы до ног и покачал головой. – После всего, что мне довелось о вас слышать, я не ожидал, что вы способны на такую глупость. Похоже, влетит мне от начальства. Ну, что сделано, то сделано.

– Да кто вы вообще такой? – раздраженно спросил я, ничего не понимая. – Вы же не случайно очутились здесь, верно?

Спирс молчал, словно раздумывая, стоит ли ему отвечать на мой вопрос.

– Что вы хотите услышать? – наконец спросил он. – Вполне правдоподобную короткую отговорку или невероятную и очень длинную правдивую историю?

– Правдивую историю! – рявкнул я.

Спирсу, очевидно, нравилось говорить длинными сложными предложениями.

– Как хотите, – сказал он. – Только тогда нам следует найти место, где мы сможем спокойно поговорить.

Это напоминало опьянение, вихрь чувств, которых Дженнифер никогда раньше не испытывала, за исключением тех нечастых случаев, когда она, лаская себя, исследовала собственное тело. Но тогда все было иначе. Она казалась себе грязной и нечестивой, ее мучили угрызения совести, как будто она делала что-то запретное, плохое. Сейчас ничего этого не было – на смену сожалению и раскаянию пришло счастье и ни с чем не сравнимое чувство свободы. Все, что она испытывала, было новым, пьянящим, и ей даже казалось, что ее тело всегда жаждало этого и было готово к этому. Спустя какое-то время Дженнифер подумала, что ей посчастливилось приоткрыть ту часть своей души, о которой она ранее ничего не знала. Его ласки разжигали в ней огонь, всепожирающий и негасимый. Она чувствовала прикосновение его гладких, нечеловечески сильных рук, его поцелуи – на губах, глазах, лице, каждом сантиметре своего тела, его ладонь на своей коже – на спине, на плечах, на груди. Она трепетала от его прикосновений к тем местам, о которых еще недавно не решалась даже думать.

Он взял ее, и это ознаменовало переход Дженнифер в новый мир. Она вряд ли смогла бы описать возникшие в ее душе чувства, ибо ей не хватало слов. Дженнифер закружилась в вихре чувственности; она стала им, а он стал ею, и секунды, длившиеся вечность, превратили их в единое существо. Она чувствовала его стройное сильное тело, его объятия, такие крепкие, что у нее перехватывало дыхание. Ей было больно и невероятно хорошо. Она поддавалась его желаниям и страсти и ощущала их сама, хотя и против собственной воли.

В какой-то момент все закончилось. Дженнифер не знала, сколько прошло минут или, быть может, часов. Ей было все равно. Главным для нее стали воспоминания об этом пьянящем, невероятно прекрасном чувстве, воспоминания о его прикосновениях, его тепле и сладостном ощущении единства. Какая-то крошечная часть ее сознания нашептывала ей, что все это неправильно, не по закону Божьему, ведь он не человек, а какое-то неописуемо чуждое существо и все, что зародится от такой любви, может принести лишь зло. Но Дженнифер гнала от себя эти мысли.

Постепенно, после того как пелена, покрывавшая ее мысли, начала спадать, она вновь стала воспринимать окружающий мир и вспомнила, как попала сюда. Дженнифер вспомнила, как плыла по безмолвным водам, преодолевая бесконечные тоннели и переходы, наполненные светящейся водой и всякими странностями, вспомнила, как он привел ее сюда, в это невероятное королевство, расположенное на самом дне озера.

Открыв глаза, девушка села и огляделась по сторонам. Его уже не было рядом, но она чувствовала его близость, как будто сделалась его частью.

Дженнифер попыталась позвать его, но ей никто не ответил, поэтому она решила обследовать свое окружение. Здание, в котором она находилась, было лишь частью огромного, растянувшегося во всех направлениях скопления полуразрушенных домов и колоннад, почти полностью покрывавших дно озера.

Дженнифер остановилась перед полуразрушенным входом в дом с большим куполом, чуть помедлила в нерешительности и поплыла прочь, не преследуя какой-либо особой цели. Вода струилась сквозь ее волосы, ласкала ее тело, и она, вспоминая о его прикосновениях, тихо улыбалась, продолжая пребывать в состоянии сладостной истомы. Во всем, что с ней произошло, она теперь не усматривала никакой странности. Дженнифер позабыла обо всем, что было раньше. Счастье, которое переполняло ее сейчас, стало для нее главным.

Некоторое время она бесцельно плавала среди полуразрушенных колонн и стен затонувшего города, играла с рыбками, которые доверчиво подплывали к ее рукам, или просто ловила течение.

Внезапно она заметила вдалеке, на самом краю города, какую-то тень. Подгоняемая любопытством, Дженнифер поплыла в ту сторону. Тень увеличивалась, и вскоре девушка разглядела расселину, ведущую в темноту. Приблизившись к расселине, Дженнифер почувствовала холод, исходивший оттуда, и привкус соли на своих губах. Должно быть, эта расселина ведет к морю, удивленно подумала она.

Какое-то движение внизу заставило ее насторожиться. Там шевелилось что-то темное, блестящее, и Дженнифер вдруг испытала нечто похожее на страх. И хотя на самом деле это не было страхом, девушка поспешила заглушить неожиданно возникшее чувство. Неужели в этом подводном сказочном царстве с ней может произойти что-то плохое? Нет, это невозможно! Вряд ли на ее пути встретится что-то опасное…

Изящно развернувшись, Дженнифер поплыла в расселину. Когда затонувший город остался за спиной, ее невидимой паутиной окружили холод и тьма. Она вновь заметила какое-то движение, и на этот раз оно было настолько отчетливым, что девушка поняла: ошибки быть не может, там действительно кто-то есть. Остановившись, Дженнифер взглянула на маленькое круглое пятно светло-зеленого света над своей головой и испугалась, увидев, насколько глубоко она спустилась в расселину, даже не заметив этого.

Внизу опять что-то зашевелилось, причем в разных местах одновременно, словно на дне расселины копошились какие-то темные существа. Только сейчас Дженнифер поняла, что испугалась по-настоящему. Страх постепенно нарастал, но вместе с ним росло и любопытство. Немного помешкав, она решительно поплыла дальше, быстро приближаясь к бурлящей на дне расселины массе. Глаза постепенно привыкли к темноте, так что девушка смогла рассмотреть то, что происходило в самом низу.

То, что она увидела, поразило ее до глубины души.

Сначала Дженнифер подумала, что по скалистому дну расселины ползают огромные черные червяки, однако затем поняла, что это какие-то другие существа, которых ей никогда раньше не доводилось видеть. Однако же все они чудовищнейшим образом напоминали ей огромных безглазых головастиков. У них было черное вытянутое тело таких же размеров, как и у человека, сильные, оснащенные плавниками жабьи лапы и мощный, длиной в метр, хвост, как у ящерицы. Голова у них сразу переходила в туловище, но девушке удалось рассмотреть ужасную толстогубую жабью морду. Лапы этих существ показались Дженнифер слишком короткими по сравнению с остальным телом, однако трехпалые ладони были достаточно большими.

Это ужасное зрелище так напугало девушку, что она заметила опасность только в тот момент, когда что-то склизкое коснулось ее ноги. Вскрикнув, Дженнифер обернулась и вслепую ударила по черному существу, схватившему ее за ногу. Когда его когти впились в ее кожу, она вскрикнула еще раз.

От удара чудовище отлетело в сторону, но Дженнифер утратила равновесие и в результате ударилась о стену расселины. При этом она задела головой уступ на скале и на секунду потеряла ориентацию в пространстве.

Когда она пришла в себя, ситуация несколько изменилась. Из маленькой неглубокой царапины на ее голени вытекло немного крови, которая розовым облаком расплылась в воде. Запах крови, казалось, манил головастиков! Они дружно поплыли в ее сторону, помогая себе неуклюжими движениями лап. При этом они принюхивались, как это делают огромные собаки. Головастики били хвостами по воде, сжимая и разжимая свои трехпалые кулачки. Казалось, все дно озера ожило и закопошилось.

Одно из чудовищ подобралось к Дженнифер ближе, чем остальные. Испуганно вздрогнув, девушка прижалась к скале и инстинктивно задержала дыхание. Монстр неуклюже плыл к ней, втягивая в себя воду и делая рывки то влево, то вправо. С каждым рывком он оказывался все ближе и ближе.

Внезапно у Дженнифер появилась мысль, что эти черные чудовища слепы. Может, их манил запах крови, а может, они ориентировались по движению воды, как летучие мыши ориентируются по звуковым волнам. Но видеть они вряд ли могли. Так что шансы у нее были. Нужно держать себя в руках, решила Дженнифер, тогда ей удастся выбраться отсюда живой.

Огромный головастик неумолимо приближался. Он щелкал челюстями, и Дженнифер уже видела его острые зубы. Девушке казалось, что она чувствует обуревающее монстра бешенство. Задержав дыхание, она подождала, пока чудовище подплывет к ней почти вплотную, и в следующий миг ударила его ногой.

Она попала пяткой по его черепу, прямо над мордой. Ощущение было отвратительное, словно она наступила на гнилые овощи. Ее нога словно провалилась в скользкую, тошнотворную массу, а затем натолкнулась на твердую кость, скрывавшуюся под мягкой кожей существа.

Головастика отбросило в сторону, но он тут же развернулся и, жадно щелкая челюстями, снова поплыл к Дженнифер. Однако на этот раз она не стала дожидаться, когда он подберется к ней вплотную. Изо всех сил оттолкнувшись от скалы, она быстро поплыла вверх.

Под ней, казалось, прорвало вулкан. Словно волна черного ила все скопище головастиков всколыхнулось и стало подниматься вверх. Страшные существа размахивали жабьими лапами и щелкали своими акульими пастями. Вода бурлила. Два, а затем три, четыре черных чудовища оторвались от копошащейся массы и погнались за девушкой. Дженнифер в отчаянии бросилась в сторону, но монстры настигли ее. Она почувствовала, как их когтистые лапы схватили ее за ногу, пытаясь утащить на глубину.

И тут к ней подлетела серебристо-зеленая молния. Ее подняло и понесло вверх, но, даже оказавшись на дне озера возле затопленного города, Дженнифер продолжала кричать и отбиваться. Она долго не могла успокоиться, и потребовалось немало времени, чтобы ужасные образы, навеянные ее собственным сознанием, в конце концов развеялись. Только после этого она узнала его лицо, рыбье лицо с огромными многоцветными глазами.

– Все в порядке, – сказал он. – Ты в безопасности. Успокойся.

Он погладил ее по голове, и от его прикосновения ей стало легче.

Расплакавшись, Дженнифер бросилась к нему и изо всех сил прижалась к его груди. Она по-прежнему сходила с ума от страха, но теперь он был рядом, и его близость обещала ей защиту и безопасность.

– Это я виноват, – мягко произнес он. – Нельзя было оставлять тебя одну. Надо было предупредить, что внизу опасно. Но теперь все в порядке. Тебе ничего не угрожает.

Он легко отстранился от нее, провел пальцами по ее подбородку и заглянул ей в глаза.

– Но ты больше никогда не должна спускаться в расселину, поняла?

Она кивнула. Слезы катились из ее глаз, смешиваясь с горькой водой. Но страх отступал, ведь он был рядом.

– Что… что это за чудовища? – запнувшись, спросила Дженнифер.

– Это не чудовища, – улыбнувшись, ответил он. – Они не злые. Они просто еще не умеют иначе. Ты должна простить их, любимая. Это дети, которые еще не научились различать своих и чужих.

– Дети?..

Это слово заставило ее замереть. Страшное подозрение закралось в ее душу, но внезапно появившаяся мысль была слишком ужасна, чтобы додумать ее до конца. Внезапно его объятия перестали казаться ей нежными и безопасными. Они стали сильными и холодными. Холодными как лед.

– Чьи… дети? – растерянно спросила Дженнифер.

Его улыбка стала еще шире, но девушка восприняла ее как насмешливую ухмылку.

– Это мои дети, любимая, – ответил он.

На мгновение сердце Дженнифер остановилось, и ей внезапно почудилось, что она вновь слышит слова, которые он прошептал ей на ухо.

«Ты станешь моей невестой, – сказал он тогда. – И матерью моих детей».

И тут Дженнифер закричала.

– Мы уже давно подозревали Джеймсона, – серьезно произнес Спирс, – но до сих пор не смогли ничего доказать. Я имею в виду официально.

– А неофициально?

Спирс улыбнулся, поднес чашку ко рту и, изящно отставив мизинец, сделал крошечный глоток. Затем он взглянул на меня поверх края чашки и сказал:

– Это не имеет значения, Крейвен. Управляющий Джеймсон – всего лишь мелкая сошка. Марионетка, так сказать.

– Чья марионетка? – спросил я.

Спирс поставил чашку на стол и громко причмокнул, явно путая плохой чай, поданный нам адъютантом, с отличным вином.

– Знал бы – меня бы здесь не было, – ответил он. – Кроме того, я мог бы продвинуться в расследовании. Все это не так просто объяснить, Крейвен. На самом деле я не должен был рассказывать вам об этом. Но…

– Но? – настойчиво произнес я, не сводя с него глаз. Кавторанг[2]2
  Кавторанг – капитан второго ранга.


[Закрыть]
медлил. Так и не ответив, он встал, раскурил сигару и подошел к окну. Мы находились на втором этаже внешне совершенно нормального квартирного дома, расположенного в трех-четырех кварталах от представительства «Скоции». Как я уже сказал, внешне дом выглядел вполне обычно. Однако внутри него, по моим подсчетам, вместе с отрядом Спирса пребывало около пятидесяти морских пехотинцев. Я осмотрел здесь не все, но мне показалось, что эти солдаты были из элитных войск, то есть они умели сражаться. Возможно, я и ошибался, но в тот момент у меня не было сомнений в том, что я имею дело с серьезными людьми.

Я чувствовал себя так, будто нахожусь в центре базы элитного подразделения, и единственный, кто своим присутствием опровергал это, был Спирс. Он казался слишком молодым и неопытным, чтобы командовать таким отрядом.

– Вы… кое с кем говорили, прежде чем уехать из Лондона, мистер Крейвен, – внезапно сказал он.

Я поднял голову.

– А вы хорошо информированы.

Спирс улыбнулся.

– Это моя работа, – ответил он. – Вопрос состоит в том, чем же занимаетесь вы, Крейвен.

Отойдя от окна, он стряхнул пепел с сигары мимо пепельницы и открыл большую кожаную папку, лежавшую на столе. Я с любопытством склонился над ней.

Нельзя сказать, что я был удивлен, увидев на первой странице собственное имя, напечатанное жирным шрифтом. Поразило меня другое – объем этого досье.

Заметив отстраненность в моем взгляде, Спирс улыбнулся.

– Это прибыло сюда сегодня утром с курьером, – пояснил он. – Поверьте, здесь много чего интересного. Нет только ответа на вопрос, который волнует меня сейчас больше всего.

– И какой же это вопрос? – с невинным видом осведомился я.

– Попросту говоря, что вам здесь нужно? – выпалил Спирс.

Внезапно кавторанг сделался совершенно серьезным. Отложив сигару, он наклонился, уперся обоими кулаками в столешницу и пристально посмотрел на меня своими голубыми глазами.

– Если вы сейчас попробуете отделаться отговоркой, что, дескать, все это лишь совпадение, я прикажу своим людям швырнуть вас в море, – сказал он. Судя по интонации, он и не думал шутить. – Итак?

– Баннерманн, – ответил я. – Я здесь из-за Баннерманна. Он просил меня о помощи.

– Помощи? – вырвалось у Спирса. – В чем именно?

– Черт подери, что за дела! – вспылил я. – Вы отлично знаете, о чем идет речь. Этот чистенький и невинненький Джеймсон пытается что-то скрыть, подставив Баннерманна, который – так уж сложилось – является моим другом.

Я в ярости вскочил со своего места, обошел стол и, вплотную приблизившись к Спирсу, посмотрел на него сверху вниз. По крайней мере, я попытался это сделать, но, учитывая, что он был на голову выше, вряд ли мне это удалось.

– Баннерманн вам не друг, Крейвен, – спокойно сказал Спирс. – В своей жизни вы виделись с ним всего раз, и то более двух лет назад. Впрочем, не будем об этом. Что вам нужно здесь?

– Я мог бы спросить то же самое у вас, – отрезал я.

Спирс вздохнул.

– Неужели вы не понимаете, что суете нос не в свое дело? – Он перевел взгляд на свой стол. – Черт подери, вот здесь лежит самое толстое досье, которое я когда-либо видел. – Он постучал костяшками пальцев по папке с моим именем. – И это досье содержит в сто раз больше вопросов, чем ответов. Вы загадочный человек, Крейвен, и это еще мягко сказано. Все, чего я от вас хочу, это честный ответ на вопрос: могу ли я вам доверять?


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю