355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Вольфганг Хольбайн » Цикл Дегона. Книга 1. Бог-амфибия » Текст книги (страница 2)
Цикл Дегона. Книга 1. Бог-амфибия
  • Текст добавлен: 4 октября 2016, 22:29

Текст книги "Цикл Дегона. Книга 1. Бог-амфибия"


Автор книги: Вольфганг Хольбайн


Жанр:

   

Ужасы


сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)

– Вы должны перестать мучить себя, мальчик, – снова заговорила Мэри после довольно продолжительной паузы. – Самобичеванием вы никому не поможете – ни Говарду, ни Рольфу.

– Речь идет не о самобичевании, Мэри, – серьезно ответил я. – Но мне бы хотелось, чтобы это было так. Правда, Мэри… Однако проклятие, мое проклятие…

– Чушь! – с пылкостью возразила она, но на этот раз я с ней не согласился.

– Это не чушь, – резко сказал я, сам того не желая. – Не знаю почему, но мне кажется, что я сею вокруг себя несчастья, словно бешеный пес, который распространяет свою болезнь. Каждый, с кем я сталкиваюсь, страдает или вообще исчезает.

– Вам просто не везло, Роберт, – начала Мэри, но я не дал ей договорить.

– Не везло? – Я почти кричал. – Не везло, Мэри? Не везло, как не везло Присцилле, которая совершила ошибку, влюбившись именно в меня? Или как не везло Шеннону, который был достаточно глуп, чтобы спасти меня, вместо того чтобы убить?

Я сжал руки в кулаки, помотал головой и так сильно ударил рукой по столу, что зазвенели чашки. Я испуганно выпрямился и вытер рукавом пиджака капельки кофе, выплеснувшиеся на поднос. Мэри укоризненно наморщила лоб.

– Тут дело не в везении, Мэри, – сказал я уже тише, но по-прежнему раздраженно. – Разве вы не усматриваете во всем этом системы? Судя по всему, я сам не подвержен воздействию этого проклятия, но если кто-то достаточно долго остается вблизи меня, он тем или иным образом погибает.

– Я пока что чувствую себя вполне живой, – попыталась пошутить Мэри.

– А как насчет вашей дочери? – язвительно спросил я.

Увидев, как Мэри вздрогнула и плотно сжала губы, я тут же пожалел о сказанном. Господи, какой же я подлец! Бередить старые раны – не очень-то благородное занятие, в особенности если речь идет о людях, которые, несомненно, были на моей стороне. Но все это, казалось, было включено в проклятие. Я, разумеется, не святой, да и не считаю себя особо хорошим человеком, но нельзя сказать, что каждое утро я просыпаюсь с твердым намерением оттолкнуть от себя всякого, кто повстречается на моем жизненном пути. И все же, сам того не желая, я делаю это снова и снова.

– Мне очень жаль, – тихо произнес я.

– Все в порядке, Роберт, – отмахнулась Мэри. – Вы правы. Возможно, мне не следует вмешиваться в то, что меня не касается.

Ее слова обожгли меня, как раскаленные стрелы. Я сделал этой хорошей женщине больно. Очень больно. Но разве я хотел этого?

– Как там вообще дела у вашей дочери? – осведомился я после паузы.

Мэри попыталась улыбнуться, но ее улыбка была натянутой.

– Хорошо, – ответила она. – Похоже, ей нравится жизнь в интернате. На прошлой неделе я получила от нее письмо.

При этих словах взгляд женщины застыл. Не знаю, что она видела в тот момент, но точно не меня. Внезапно Мэри встала и принялась торопливо составлять чашки и кофейник на поднос.

Я схватил ее за руку.

– Мне очень жаль, Мэри, – стараясь говорить как можно мягче, сказал я. – Простите меня.

Я ожидал, что она отдернет руку, но женщина не сделала этого. Сжав мои пальцы и одарив меня теплой улыбкой, Мэри произнесла:

– Все в порядке, Роберт. Мы оба сейчас нервничаем. Вы ведь знаете, что мне тоже нравился Говард. – Она снова поставила поднос на стол и взглянула на меня. – Что сказал инспектор Коэн?

– Ничего, что могло бы нам помочь, – пробормотал я. – Они нашли его брата и большинство этих мелких сошек. Вот только от Говарда и Рольфа не осталось и следа. Но полиция продолжает поиски.

Мэри хотела что-то возразить, однако в этот момент послышался звон дверного колокольчика, и я вздрогнул, как от удара. В последние дни я бурно реагировал на все неожиданное. Похоже, мои нервы и вправду поистрепались.

– Кто бы это мог быть? – удивилась Мэри. – В такое время? Сейчас нет и пяти.

Я пожал плечами и пошел к двери, на ходу поправляя пиджак, хотя, признаться, не снимал его уже четыре дня и время от времени засыпал в нем на пару часов, так что подобные меры были бессмысленны.

Когда я спустился в коридор, к двери уже подошел Чарльз, который заменил нашего бывшего мажордома Генри. Дневной свет слепил мои воспаленные глаза, и, когда Чарльз открыл дверь, я сумел разглядеть лишь смутные очертания моего раннего посетителя. Впрочем, я узнал его в тот самый момент, когда он поднял шляпу, приветствуя Чарльза. Я никогда в жизни не забуду его голос, ведь именно с визита этого человека начался весь этот кошмар. Резко остановившись, я уставился на коренастого мужчину в потрепанном сером пальто.

– Баннерманн!

Бывший капитан «Туманной леди» кивнул и, сняв шляпу, прошел мимо Чарльза в дом. Когда он приблизился ко мне, я не мог не заметить, что по прошествии тех двух лет, которые минули со времени нашей последней встречи, этот человек очень изменился. Сейчас капитан выглядел не таким крепким, как прежде. Он казался бледным и осунувшимся, но, возможно, это объяснялось ранним часом или бессонной ночью. Кроме того, он похудел и на его лице появились похожие на шрамы глубокие морщины, которых я раньше не замечал. В его взгляде таились немой упрек и давно засевшая в душе боль.

В какой-то момент я понял, что все еще стою, бесцеремонно рассматривая капитана, и, заставив себя сдвинуться с места, улыбнулся и протянул ему руку. Кожа Баннерманна была холодной и липкой, как у больного человека.

– Баннерманн! – повторил я. – Капитан Баннерманн, как я рад видеть вас вновь! Какими ветрами вас занесло в Лондон?

Баннерманн посмотрел мне в глаза, и, натолкнувшись на его взгляд, я вздрогнул. Это был взгляд отчаявшегося человека.

– Мне нужна ваша помощь, Крейвен, – ответил он.

Труман опустил подзорную трубу и сложил ее, не отводя глаз от моря. Шторм, изматывавший маленький патрульный корабль последние два дня и три ночи, с первыми лучами солнца сменился хоть и на резкий, но уже неопасный ветер. Серые пенящиеся волны, с которыми «Серебряной стреле» пришлось бороться в течение прошедших шестидесяти часов, улеглись, и теперь море казалось спокойным.

И все же по-настоящему спокойным оно не было. Человеку, впервые в жизни взошедшему на корабль, такая качка показалась бы чудовищной, тем более что ветер по-прежнему поднимал капельки ледяной соленой воды над поверхностью моря, окутывая корабль облаком холода и пропитывающей все вокруг влаги. Капитан-лейтенант Торнтон Труман воспринимал все это лишь крошечной частью сознания, которая почти не зависела от обычного хода мышления. Все внимание капитан-лейтенанта было приковано к морю, а вернее, ко вполне определенной точке на поверхности моря, находившейся в половине морской мили от корабля с подветренной стороны.

Труман нерешительно оглянулся, махнул своему первому помощнику и вновь разложил трубу. Помощник остановился в шаге от своего командира, щелкнул каблуками и бойко отдал честь. Трумэн поморщился.

– Отставить эту чушь, мистер Спирс, – сказал он. – Мы здесь не в морской академии и не в порту. Взгляните-ка лучше вон туда и скажите мне, что вы видите.

Спирс послушно взял подзорную трубу и сосредоточенно уставился туда, куда указывала рука капитана. Труман внимательно наблюдал за выражением его лица. Сперва лицо помощника оставалось расслабленным и, как всегда, бесстрастным, но уже в следующую секунду на нем отразилось изумление, смешанное со страхом. Труману удалось сдержаться и не выказать своего злорадства. Спирс опустил трубу и теперь смотрел на восток невооруженным глазом.

– Что это? – растерянно пробормотал он.

Труман пожал плечами.

– К сожалению, я знаю не больше вашего, мистер Спирс, – ответил он. – Поначалу я думал, что это какое-то морское животное. Уже бывали случаи, когда в этих водах встречались киты.

– Да, – кивнул Спирс, не сводя глаз с черно-серой тени, то исчезавшей, то появлявшейся под водой. Она двигалась в монотонном ритме, который оказывал усыпляющее действие на наблюдателя. – Но кит не может быть настолько большим. Я в таких вещах разбираюсь, сэр.

– Вот поэтому я вас и позвал. Вы раньше работали китобоем, не так ли? Что бы это могло быть?

Спирс нерешительно покачал головой.

– Понятия не имею, сэр, – признался он наконец. – Эта штука вдвое больше самого длинного синего кита, о котором я когда-либо слышал. Она, по всей видимости, в четыре раза больше «Серебряной стрелы». Может быть, это риф или скала, не обозначенная на карте?

Труман смерил взглядом чудовищную тень и снова посмотрел на помощника.

– Она движется, Спирс.

Спирс был явно напуган.

– Вы… уверены, сэр? – спросил он. – Я имею в виду, что море беспокойно, и…

– Я уверен, – отрезал капитан. – Я уже полночи наблюдаю за этой штукой. Она все время в движении. И, кроме того, она держится на одном и том же расстоянии от «Стрелы», Спирс. – Он вздохнул, словно собираясь сказать что-то еще, но, похоже, передумал и лишь кивнул. Помолчав, капитан повторил: – Я не ошибаюсь, Спирс. Эта штука движется. Причем с той же скоростью, что и мы.

Было еще кое-что, о чем Труман не сказал. Его беспокоил не только размер этой «штуки». Капитан был уверен, что никто, кроме него, не заметил этого, так как дюжина матросов, составлявшая команду небольшого корабля, всю ночь была занята тем, чтобы удержать корабль на плаву и не дать ему приблизиться к скалам. Но капитан заметил это. Заметил тень. Движения тени, медленные и элегантные. Непрекращающиеся перемещения под водой. А еще свет. Он три или четыре раза видел слабый, однако вполне различимый свет. Желто-зеленый мерцающий огонек глубоко под водой.

Но об этом Труман предпочел умолчать.

– Фукус, – внезапно произнес Спирс.

Капитан отвлекся от своих мыслей, поморгал и удивленно уставился на своего помощника.

– Что?..

– Такое бывает, – ответил Спирс, по-прежнему глядя на восток и прищуриваясь. – Конечно, не в этой части мира… Да и встречается он редко. Но такое бывает. Иногда из морских водорослей образовываются целые плавучие острова, огромные, как город. Вы когда-нибудь слышали о Саргассовом море?

Труман пренебрежительно улыбнулся.

– Может быть, я кажусь вам простым матросом, помощник, – язвительно сказал он. – Но читать я умею.

Офицер растерялся и нервно сглотнул. Не зная, куда девать руки, он выдавил из себя улыбку и извинился:

– Простите, сэр. Я не хотел вас обидеть.

Труман отмахнулся.

– Все в порядке. Так вы считаете, что речь, возможно, идет о водорослях?

– Я… не уверен, сэр, – пробормотал Спирс, которому собственная идея уже не казалась столь блистательной, как несколько секунд назад. – Эта штука, наверное, ярдов семьдесят в длину.

– Именно в этом-то и дело, – прошептал Труман. – Насколько я помню, вам известно о последних указаниях из Лондона. Мы должны обращать внимание на все необычное. Начиная с зимы в этих местах пропало много мелких кораблей.

Спирс не ответил, и через некоторое время капитан продолжил:

– Саргассово море, мистер Спирс… Говорят, что корабли попадают в водоросли и запутываются настолько, что уже не могут выбраться. Это правда?

– Я не знаю, – признался Спирс. – Но если хотите услышать мое мнение… – Помощник замолчал.

– Да, хочу, – ободряюще произнес Труман.

– Все это сказки, – заявил Спирс. – В таких водорослях может запутаться маленькая яхта или лодка, но не корабль, подобный «Стреле». И не рыбацкие суда, которые пропали здесь.

Спирс мотнул головой в сторону скалистого побережья Шотландии, видневшегося с другой стороны корабля. Побережье напоминало линию, нарисованную мелом между небом и морем.

– Это побережье знаменито своими подводными течениями.

– Я знаю, – вздохнул Труман. – И все же… приказ есть приказ. Мистер Спирс, берем курс на объект. Посмотрим, сможет ли он состязаться с нами в скорости.

Спирс отдал честь и, согнувшись, чтобы защитить лицо от ветра, побежал к штурвалу. Труман услышал, как его помощник отдал приказ, после чего нос корабля начал медленно поворачиваться на восток, к огромной подводной тени. Вскоре палуба под его ногами задрожала: патрульный корабль набирал скорость, медленно приближаясь к огромной тени.

Все происходило так же, как и раньше: тень начала отдаляться от «Стрелы», опускаясь глубже под воду. Однако расчеты Трумана оправдались. Оба мотора «Стрелы» работали на полную мощность, и объект не мог ничего им противопоставить. Расстояние между патрульным кораблем и странной тенью медленно, но неизбежно, сокращалось.

Кроме того, бесформенная тень, преследовавшая корабль всю ночь, начала постепенно обретать очертания. Труман испугался, увидев, что предположения Спирса относительно размеров тени были не вполне верны. Тень была по ширине, как «Стрела» от носа до кормы, но при этом длина тени превышала длину корабля раз в пять. По меньшей мере восемьдесят метров, подумал капитан. Если не больше. В мире нет животных, которые могли бы быть такими огромными. Во всяком случае, нет таких животных, известных науке, мысленно поправил себя капитан. Океаны огромны и до сих пор не до конца исследованы. Вполне возможно, что в их беспросветных глубинах скрываются создания, которых нельзя представить даже в горячечном бреду. А что, если эта штука вовсе не остров из водорослей, а морское чудовище, которое они сейчас злят своим преследованием? Капитан специально не рассказал Спирсу всей правды. Два корабля, которые за последние недели утонули или исчезли в этом районе, были больше «Стрелы». Намного больше. Вот только кое-чего этим кораблям не хватало.

Решительно отвернувшись от фальшборта, Труман махнул рукой Спирсу и указал сперва на тень, а потом на массивную пушку, стоявшую на носу корабля и накрытую водонепроницаемым брезентом. Немного поколебавшись, Спирс энергично закивал, стараясь, чтобы Труман увидел его реакцию. Затем он взял рупор.

Через пару минут на палубе появились три матроса. Они торопливо подошли к пушке и начали готовить ее к выстрелу. Соленые брызги мгновенно промочили их одежду, но, будучи настоящими мужчинами, они знали, что делать. Все их движения были натренированными и отточенными.

Расстояние между убегающей тенью – иначе поведение этого объекта назвать было нельзя – и «Стрелой» сейчас составляло чуть меньше двух сотен ярдов. Пушка была готова к бою, но Труман все еще сомневался. Они уже достаточно приблизились к объекту, и его вид крайне беспокоил капитана. Тень оказалась гигантом, продолговатым по форме и напоминающим огромных размеров дельфина без видимых плавников и других органов, которые позволяли бы объекту двигаться с такой скоростью. А скорость была невероятной! Если это животное, подумал капитан, то оно обладает достаточной силой, чтобы уничтожить «Стрелу».

При условии, что они дадут ему этот шанс.

Капитан вспомнил о полудюжине кораблей, которые пропали без вести вместе со своей командой и, чуть помедлив, взглянул на моряка, стоявшего возле пушки. В следующее мгновение Труман поднял руку и резко опустил ее.

Почти одновременно с этим раздался глухой треск – пушка выстрелила. Снаряд полетел по вытянутой параболе к тени, с шипением пронзил толщу воды и попал туда, где, возможно, находился череп чудовища, если у него вообще был череп. Через долю секунды на глубине в двадцать футов появилась яркая вспышка, осветившая все вокруг. Затем поднялся настоящий вулкан из пены, воды и бурлящих серебристых пузырьков воздуха, который закрыл Труману и всем остальным обзор.

Выстрел был идеальным. Такие попадания описывают в учебнике. Точнее не бывает. На корме корабля послышался треск, и что-то огромное, серое взвилось за плотной завесой бурлящей пены. Внезапно море задрожало. Огромная тень промелькнула под «Стрелой», сделала невероятный пируэт и камнем пошла на дно. Вес чудовища, судя по всему, был таким большим, что на поверхности моря образовалась воронка, задевшая даже «Стрелу». Корабль наклонился набок, а потом стал кружить на месте, но сила моторов преодолела всасывающую силу воронки и привела шхуну в равновесие.

Труман с трудом отдышался. Из-за резких движений корабля капитан и матросы упали, но никто из них не получил серьезных травм. Один из матросов даже бросился перезаряжать пушку – на тот случай, если монстр решит вынырнуть еще раз.

Постепенно корабль перестало раскачивать. Море по-прежнему пенилось, и из глубины вод поднимались громадные лопающиеся пузыри воздуха, однако чудовища рядом со «Стрелой» видно не было. По всей вероятности, снаряд убил его на месте, отправив в ледяную темную могилу, из которой невозможно восстать, подумал Труман.

Уже в следующий миг капитан понял, что жестоко ошибся. Пушка, конечно, была мощным оружием, и ее снаряда хватило бы на то, чтобы убить слона, а может, и синего кита, о котором говорил Спирс. Но чудовище, которое в пять раз больше «Стрелы»?.. Как охотник, подстерегающий добычу, капитан знал, что монстр где-то рядом. Возможно, глубоко под ними. Он прячется. Он затаился и ждет.

Внезапно корабль дернулся, как от удара молотом. Когда Труман услышал крики и грохот, он понял, что огромное чудовище, прорвавшись сквозь толщу воды, устремилось к «Стреле». Он оглянулся – и замер от ужаса.

Последнее, что видел капитан-лейтенант Труман в своей жизни, была волна высотой с дом, напоминавшая стену из стекла, а за ней – огромная, отливающая зеленью черная тень, обрушившаяся на его корабль.

Мы поднялись наверх. Я не повел своего гостя в библиотеку, так как за те четыре дня, которые я провел там, непрерывно работая, комната стала напоминать скорее склад, чем жилое помещение. Мэри принесла нам свежий кофе и блюдо с бутербродами, на которые Баннерманн немедля набросился, словно он исстрадался от голода. Я сгорал от любопытства, но все же сдержался и воспользовался моментом, чтобы внимательно рассмотреть своего гостя.

Его вид не переставал меня удивлять. Я помнил Баннерманна серьезным, но весьма жизнелюбивым человеком; мужчиной, который, хотя и не был доволен своим местом в жизни, отведенным судьбой, все же умел выжимать из сложившейся ситуации все возможные удовольствия.

Сейчас я видел перед собой настоящую развалину. Сначала мне показалось, что он болен, но это было не так. Темные тени на его лице остались после пережитого горя и бедствий, а огонь, горевший в глазах, появился от ожесточения. Руки Баннерманна сильно дрожали, и, хотя он влил в себя четыре-пять чашек кофе, его потрескавшиеся губы оставались сухими. Я не удивился, когда, покончив с завтраком, он попросил у меня виски.

Я молча встал, наполнил стакан и, на всякий случай, поставил бутылку на стол. Баннерманн осушил стакан, налил себе еще – на этот раз до краев – и с жадностью выпил. Заметив мой изумленный взгляд, он на мгновение смутился. Но только на мгновение.

– Давно пьете? – поинтересовался я, когда он влил в себя очередной стакан виски.

Баннерманн посмотрел мне прямо в глаза, сделал еще один глоток и повертел стакан в пальцах.

– Пару недель, – ответил он. – Признаться, я в этом деле не то чтобы специалист… но быстро учусь. – Он отвел взгляд, а затем вновь повернулся ко мне и, скривив губы в болезненной улыбке, добавил: – Знаете, я пытался упиться до смерти. Но что-то не очень получается.

Когда он наполнил еще один стакан, я не стал церемониться и схватил его за руку. Баннерманн недовольно вскинулся, попытавшись стряхнуть мою руку, но я лишь покачал головой и отобрал у него стакан и бутылку.

– Вам что-то было нужно от меня, – напомнил я. – Или вы уже забыли?

Баннерманн протянул руку к стакану и в ярости прорычал, когда я не дал ему выпить:

– Черт побери, дайте сюда эту злосчастную бутылку, Крейвен! Мне нужно промочить горло!

Но я не собирался идти на уступки.

– Зачем вы пришли сюда, Баннерманн? – резко спросил я. – Вам нужна моя помощь или мое виски?

– И то и другое, – пробормотал Баннерманн.

– Так не пойдет. Будьте добры сделать выбор: или вы вместе с бутылкой покинете мой дом, или же насладитесь замечательным кофе Мэри и поговорите со мной. Решайте.

Я закрыл бутылку, неспешно встал и убрал ее со стола. Когда я вернулся, Баннерманн глядел на меня горящими глазами. Его пальцы, с силой впившиеся в край стола, казалось, вот-вот сломают крышку. Внезапно он кивнул:

– Вы правы. Простите, Крейвен. Мне очень жаль.

– Что произошло? – осведомился я. – Что с вами случилось, капитан?

Баннерманн поморщился.

– Не нужно называть меня капитаном. Я больше не капитан.

– Вы что, сбежали? – изумился я.

Баннерманн горько рассмеялся.

– Не совсем. Конечно, у меня еще есть капитанский патент, но во всем мире не найдется судовладельца, который доверил бы мне свое судно.

Он немного помолчал, уставившись на меня невидящими глазами. На его осунувшемся лице играли желваки.

– Мне конец, Крейвен, – обреченно произнес Баннерманн. – Все кончено. Я потерял мой корабль, и теперь мое имя занесено во все мыслимые и немыслимые черные списки. Я пытался найти работу, но никто не хочет со мной связываться.

Некоторое время я удивленно смотрел на него.

– Я не вполне понимаю, о чем вы говорите, – признался я. – Доктор Грей говорил мне, что он все уладил, и…

– Я не говорю о «Туманной леди», – перебил меня Баннерманн. – Ваш адвокат сдержал слово, и меня действительно не осудили.

– Да уж, надеюсь. Это удовольствие стоило мне солидных денег.

– Денег? – Баннерманн нахмурился.

Я кивнул.

– Ну конечно. А почему, как вы думаете, пароходство не потребовало полного прояснения дела? Я оплатил «Леди», все до последнего пенни. К тому же вы были невиновны.

– Да кого это интересует? – с обреченным видом пробормотал Баннерманн.

– Я поговорю с представителями вашего пароходства, – пообещал я. – Уверен, что смогу чем-нибудь помочь вам. В крайнем случае, – прибавил я с натянутым смешком, – я куплю вам еще один корабль.

Баннерманн вытаращился на меня, и я понял, что опять сказал что-то не то. Похоже, я неплохо развил свой талант говорить совершенно неправильные вещи.

– Деньги… – проворчал бывший капитан. – Вы, несомненно, относитесь к людям, которые считают, что все можно купить за деньги, правда? – Он произносил слово «деньги» как ругательство. – Черт подери, Крейвен, если бы мне нужны были деньги, я написал бы вам письмо! Но я здесь по несколько иной причине… Дело в том, что я уже дошел до ручки. Я… я больше не могу. Я не знаю, что мне делать. Если мне не удастся доказать свою невиновность, я даже сторожем в парке не смогу устроиться. Вы знаете, что бывает с капитаном, который во второй раз подряд теряет свой корабль и большую часть команды? Вы можете скупить хоть весь английский флот, Крейвен, но все равно никто не захочет плавать под моим командованием.

– Что случилось? – снова спросил я, уже более настойчиво.

Баннерманн сидел молча и умоляюще смотрел на меня. Помедлив, я встал и налил ему еще виски. Его сильные пальцы так крепко сжали стакан, что я испугался, как бы стекло не хрустнуло. Но он, по крайней мере, не стал заливать в себя спиртное как воду, а принялся пить медленными мелкими глотками.

– Вы что, газет не читаете? – внезапно поинтересовался он.

Я покачал головой.

– Почти не читаю, а что?

– Тогда бы вы знали, почему я решил навестить вас, – криво усмехнувшись, ответил Баннерманн и принялся рассказывать: – Это произошло около двух с половиной месяцев назад. Несмотря на трагическую историю с «Леди», я довольно быстро набрал команду. Новый корабль нельзя было назвать чем-то особенным, так, старенькая шхуна, которая перевозила бананы из Британской Колумбии в Абердин. Но все же это был настоящий корабль. Мы почти подошли к берегу. До порта оставалось два часа ходу, но мы попали в шторм. Шторм был не очень сильным, однако я решил… подождать, пока он пройдет, а затем спокойно войти в порт. – Запнувшись, Баннерманн сделал еще один глоток и нервно провел кончиком языка по губам. – Я потерял Корабль. Кроме меня, из команды выжил один-единственный человек. Корабль пошел на дно.

– Шторм? – тихо уточнил я.

Баннерманн посмотрел мне в глаза, быстро допил остатки виски и резко покачал головой.

– Нет… Вы… Вы единственный, кому я могу рассказать об этом. Единственный, кто мне поверит. Я пытался сказать правду, но все считают меня сумасшедшим. Все думают, что я трус и неудачник. Они решили, что я все это выдумал, пытаясь найти себе оправдание.

– Что выдумали?

– Чудовище, – ответил Баннерманн.

Я вопросительно посмотрел на капитана, однако потребовалось некоторое время, чтобы он понял: я не собираюсь смеяться.

– Не знаю, что это было, – наконец выдохнул Баннерманн.

Он избегал моего взгляда, а его пальцы мелко дрожали, сжимая стакан, который я снова протянул ему. Странно, но он не пил больше. Видимо, ему было достаточно того, чтобы держать стакан в руках.

– Сперва мы подумали, что это кит. Они иногда заплывают в эти воды, знаете?

Я кивнул, хотя понятия не имел об этом. Впрочем, вопрос Баннерманна все равно был риторическим.

– Это был кит? – спросил я.

Баннерманн засмеялся и поднес стакан к губам.

– Нет, – сказал он после паузы. – Это существо… Оно приблизилось, и мы увидели, насколько оно огромно. Намного больше нашего корабля. Слишком большое для кита. О господи, Крейвен, я… я никогда не видел существа, которое было бы настолько большим.

– Насколько большим? – С нажимом спросил я. – Такое, как…

– Как то существо, которое уничтожило «Леди»? – закончил он за меня вопрос.

Я кивнул, но Баннерманн покачал головой.

– Нет. Оно было больше, намного больше. Я думаю, ярдов восемьдесят в длину… И оно двигалось с невероятной скоростью. Оно… оно просто мчалось к нам, как торпеда.

– А вы уверены, что это было живое существо? – Я внимательно следил за Баннерманном.

Он хрипло рассмеялся.

– А что же еще? Оно пару раз проплыло вокруг корабля. Это было что-то огромное, словно гора, но двигалось оно изящно, как дельфин. Оно пару раз вынырнуло, а затем опять погрузилось в воду. А потом… потом… – Запнувшись, он быстро опустошил свой стакан и протянул его мне.

Я покачал головой и спросил:

– Что же случилось потом?

– Оно уничтожило корабль, – глухо ответил Баннерманн.

У него задрожал голос, а когда я заглянул в его расширившиеся от ужаса глаза, то понял, что в этот момент Баннерманн переживает все события трагического дня еще раз.

– Все… все произошло мгновенно, – сказал он. – Я даже не знаю, как это было на самом деле. Сначала – удар, а затем корабль развалился на две части, словно его разрубили. В тот момент, когда это произошло, я стоял на носу корабля вместе с Макгилликадди.

– Макгилликадди? – перебил я капитана.

– Человек, о котором я говорил вам, Крейвен, – ответил Баннерманн. – Тот единственный, кому тоже посчастливилось выжить. Мой казначей. Нас выбросило за борт, но я еще успел увидеть, как чудовище утащило корабль на глубину. Ничего… ничего не осталось, Крейвен, совершенно ничего. Даже щепок.

– А команда? – осведомился я.

Баннерманн помрачнел еще больше.

– Они все мертвы, – сказал он. – Они, несомненно, утонули. Утонули… а может быть, их проглотило это чудовище.

Он замолчал. Я тоже ничего не говорил. Баннерманна нельзя было назвать любителем розыгрышей. Капитан всегда относился к подобным вещам серьезно, к тому же я видел, что он не лжет. Он верил в то, что произошло на его глазах, хотя это вовсе не означало, что описанные им события были правдой.

– А что произошло потом? – поинтересовался я после паузы.

– Нам повезло, – ответил Баннерманн. – Я и сам не знаю, как нам с Макгилликадди это удалось, но мы спаслись от чудовища. Нас подобрало рыбацкое судно. А потом я пошел в управление порта.

– Но никто вам не поверил, – констатировал я.

Баннерманн кивнул.

– Конечно нет. – Он нахмурился. – Никто не видел это существо и никогда не слышал ничего подобного. Я и сам бы не поверил, если бы был на их месте.

– Но у вас есть свидетель, – напомнил я. – Этот Макгиллигалли…

– Макгилликадди, – поправил меня Баннерманн. – Не смейтесь, его действительно так зовут. Я очень надеялся на него, ведь он видел чудовище точно так же, как и я, а может быть, даже сумел рассмотреть его получше. Но он исчез. Я искал его, однако никто не видел его с тех пор, как мы прибыли в порт. Наверное, он обезумел от страха и куда-то уехал, спрятался.

– Что же было потом?

– Ничего, – пробормотал Баннерманн. – Говорят, что будет официальное расследование. Но я прекрасно понимаю, чем оно закончится. Они даже не стали притворяться, что поверили мне. С тех пор я пытаюсь найти себе работу, но, увы, никто не берет меня к себе. Услышав мое имя, они гонят меня с порога, Крейвен. Я стал изгоем.

– Что же вам нужно от меня? – мягко спросил я.

Баннерманн смотрел на меня горящими глазами.

– Помощь, Крейвен, – сказал он. – Вы единственный, кто сможет мне помочь. Вы… вы знаете, что такие создания действительно существуют. У вас есть влияние. Вы ведь…

– Колдун? – резко перебил его я. – Можете спокойно произносить это слово. Чего вы от меня ждете? Что я щелкну пальцами, произнесу заклинание – и все вновь будет в порядке?

Это было грубо с моей стороны, и я тут же пожалел о сказанном.

– Извините меня, капитан, – улыбнулся я. – И все-таки скажите, что, по-вашему, я должен сделать? Я знаю, как пишется слово «корабль», но только этим, к сожалению, и исчерпываются мои познания в области судоходства христианского периода.

– Вы единственный, кто сможет мне помочь, – повторил Баннерманн, чуть не плача. – Крейвен, умоляю вас! Если мне не удастся доказать, что это чудовище существует, со мной все кончено!

– И вы думаете, что мне под силу это сделать? – Вздохнув, я покачал головой и опустил глаза. – Мне очень жаль, Баннерманн. Даже если бы я захотел, мне нельзя покидать Лондон. Я не могу сейчас заниматься вашими проблемами.

– Мне нужна ваша помощь, Крейвен, – настойчиво произнес Баннерманн. В его голосе звучали мольба и отчаяние. – Вы… В конце концов, вы передо мной в долгу.

Я резко вскинул голову. Во взгляде Баннерманна сквозило безумие, но он не отводил глаз, так что через некоторое время я признал себя проигравшим в этой молчаливой дуэли и отвернулся.

Вы передо мной в долгу.

Его слова эхом отозвались в моем сознании.

Да, я был перед ним в долгу. В неоплатном долгу. В тот самый момент, когда я вошел в его жизнь, все изменилось.

Возможно, он был прав. В последние месяцы я лишь брал все в долг, и это был долг не только перед Баннерманном, но и практически перед каждым, с кем я сталкивался с тех пор, как переехал из Соединенных Штатов в Англию. Наверное, пришло время начинать отдавать долги.

Ее окружал холод – холод, какого она раньше никогда не ощущала. В то же время ее переполняло странное чувство, как будто она парила. Казалось, к ней прикасается что-то бестелесное, и это что-то повсюду и нигде. Открыв глаза, девушка увидела лишь тьму.

Почему она до сих пор жива?

На мгновение Дженнифер подумала, что такова и есть смерть, однако вскоре отказалась от этой мысли. Все вокруг было чуждым и пугающим, но одновременно слишком живым, слишком настоящим, чтобы быть потусторонним миром.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю