Текст книги "Горничная для Мага (СИ)"

Автор книги: Властелина Богатова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

– Почему ты дрожишь? – его голос – низкий, чуть хриплый – осел тяжестью в теле.

Он поднял руку, коснулся пальцами подбородка, и Фабиана увидела зеленоватое свечение, проступающее по ожогам. Как завороженная смотрела на его кисть, словно ей открылась какая-то тайна, о которой знали немногие, доверенная ей Ламмертом. Рука мгновенно скользнула к шее, горячая ладонь обожгла кожу, касаясь её, поглаживая. Он всё делал неспешно, будто проверял что-то или, напротив, тянул, наслаждаясь её ставшими слишком противоречивыми эмоциями в этот миг.

– Вы как-то недавно просили поцеловать вас, помните? – произнёс в следующий миг он.

– Я была не в себе, – пролепетала.

Всевидящая, почему она не соврала, что не помнит, ничего не помнит?! Фабиана смолкла, потому что голос не слушался и был слишком слабым под воздействием прикованного взгляда мужчины к её лицу.

В следующую секунду пылающий взгляд медленно и жадно сполз к губам. Воздух вышибло от страха и странного томительного предвкушения, когда его губы оказались слишком близко, горячие, соблазнительные настолько, что кровь ударила в виски пьянящей волной. Другая рука мужчины легла на талию, проворно скользнула к пояснице, Ламмерт привлёк Фабиану к себе настолько непозволительно близко, что сердце заколотилось как безумное, словно птица, пойманная в клетку. Фабиана упёрлась ладонью в солнечное сплетение мужчины, пытаясь хоть как-то отгородиться, противостоять, но пальцы дрожали и не слушались.

– Попросите меня ещё…

– Вы в своём уме?

– Чего вы боитесь? Я вас не трону, если вы не захотите…

– Я не хочу.

– Не верю… – прохрипел он, обжигая лицо горящим взглядом.

И к великому ужасу, он был прав, горло сжало, когда Фабиана вознамерилась ответить достаточно понятно – она молчала, слыша грохот сердца. Это выглядело как согласие, молчание дало разрешение на действия. Пальцы Ламмерта зарылись в волосы глубже, чуть сжали пряди и потянули, заставив немного запрокинуть голову. Губы мужчины опалили кожу шеи. Фабиана вздрогнула, вспыхнула, как сухой лист, брошенный в костёр, порывисто выдохнула, замерла, ощущая губы мужчины в столь интимном, ничем не защищённом участке тела. Жадный вдох Хэварта, вбирающий её запах, окончательно выбил из-под ног пол. Фабиана не успела опомниться, как жадный поцелуй завладел её губами, лишил воли и последней возможности дышать.

Всевидящая, что она делает?! Мелькнул голос разума и затух под движением губ мужчины и языка, который так возмутительно скользнул в её рот, вливая в Фабиану новую, не похожую ни на что порцию ощущений, разжимая, заставляя отвечать. Этот поцелуй был не похож на те предыдущие —порывистый, несдежражанный и чувственный, закручивался сладким как патока тягучим водовротом. И Фабиана отвечала на требовательный поцелуй, подчиняясь этому горячему, сумасшедшему, дикому порыву. Движение губ Ламмерта то были настойчивыми, то нежными и лёгкими, собирающими дрожь с её губ. И волнение, которое с каждым нахально-бесцеремонным движением языка бежало по телу магмой, отяжеляя руки и ноги, скапливаясь внизу живота откровенным горячим до дрожи томлением, удовольствием, желанием получить больше, ещё. И Фабиана растерялась, она просто не знала, что с этим делать. Это новое чувство оглушило и пленило, поймав в сеть. Рука Ламмерта, что лежала железной тяжестью на пояснице, скользнула вниз, сжала выпуклость. Что за манеры?! Фабиана нахмурилась и задохнулась, когда ощутила насколько милорд возбуждён, став твёрдым и горячим, хоть опыта в этом не было, но не сложно понять, что к чему. Уж стало так жарко и тесно от наполняющего рот языка и сладко-томных скользящих движений губ, они закружили, лишая опоры, создавая вокруг горячий вихрь, заставляя уже вжиматься в Хэварта, чтобы не улететь. Фабиана, вцепившись крепче, дёрнулась, вырываясь, пытаясь глотнуть воздух.

– Вам не кажется, что два поцелуя за день – это слишком? – прерывисто и зло выдохнула, смесь волнения и томительного предвкушения лишали возможности мыслить, понимать, что всё-таки происходит, почему она до сих пор не оттолкнёт его?

– Почему же? В самый раз, мы ведь супруги, и у меня есть доказательства, – бросил взгляд в сторону кабинета.

Вот же... Проглатив нехорошее ругательства Фабиана рванулась, но жалкая попытка усугубила ситуацию, Ламмерт прижал её к себе плотнее. Вопреки голосу разума его прикосновения доставляли слишком невыносимое удовольствие, острое, непотребное, от которых голова безнадёжно наполнялось пьянящим туманом, а тело щекочущей лёгкостью и тяжестью одновременно. Фабиана ощутила всей собой, как Хэварта лавиной накрыла неутолимая жажда. Но как же? Ведь его порывы расходились со словами.

– Я не в вашем вкусе, милорд, вы, кажется, забыли об этом, – сделала ещё одну попытку остановить это безумие, тянущее на самое дно кипящей магмы.

Но он не услышал, захватывая её губы, поцелуи стали жёстче, ненасытнее, словно милорд начал терять контроль. Всё шло не так, как она предполагала, и могло вылиться во что-то непоправимое. Всё это просто порыв после стресса.

Хватаясь за последнюю соломинку, выдохнула:

– Вы меня слышите? Вам нравятся такие, как Игнэс, милорд, ведь это так?

Кажется, это подействовало. Хэварт застыл, тяжёлые толчки дыхания опаляли влажные, ставшие слишком чувствительными губы. Фабиана глянула на него и лучше бы этого не делала. В чёрных глазах бушевали смерчи, крылья носа яростно вздрагивали.

– Ты мне всё время будешь о ней напоминать? – в голосе прозвенела сталь раздражения, пальцы жёстче вжимались в тело. Но Ламмерт шумно выдохнув всё же отстранился, нехотя выпустил. – Зачем ты это делаешь? – он отступил, запуская в волосы пальцы, которые больше не испускали магического свечения.

Фабиана только сейчас поняла, насколько он напряжен.

– Затем, чтобы вспомнили, что обещали мне, – ответила, всё ещё содрогаясь от волнения.

Хэварт бросил через приподнятое в напряжении плечо на девушку острый взгляд, полосуя холодностью.

– А Игнэс, кажется, вас всё ещё волнует, иначе бы вы … не бесились так.

Последние слова явно были лишними.

– Знаешь, кто ты? – бросил он мрачно.

Фабиана приготовившись на грубость, невозмутимо вытянулась, убирая с пылающего жаром лица растрёпанные Ламмертом пряди. Но ничего не последовало, Ламмерт, окинув её затуманенным взглядом, сжал кулаки и отвернулся, потерев ладонью шею, будто пытаясь сбавить пыл.

– Идите… к себе, – рыкнул недовольно.

Фабиана облегчённо выдохнула и приподняла подбородок, с самым невозмутимым видом на который она сейчас была способна направилась к двери, правда, уйти с гордой осанкой не получилось – прихрамывая, она доковыляла до двери и вышла из зала, чувствуя на себе горящий взгляд милорда. Что она такого сказала? Разве не правду? Едва выпроводил одну из своих любовниц, ему вдруг…

Фабиана оборвала ядовитую мысль, тряхнув головой. Милорд явно слишком много хочет получить. Теперь нужно держаться от него подальше, чтобы это не повторилось. Пробрал озноб, всё внутри полыхало и бушевало, след губ на шее пылал, как ожог, губы припухли, в голове туман, она даже не чувствовала боли в ноге за этим всем водоворотом. На сегодня с неё хватит супружеского долга, будь он неладен…

Глава 9

Хэварт

Хэварт стоял посередине зала, порываясь догнать её. Только для чего? И куда теперь подевать разгоняющее кровь возбуждение? Перед глазами тёмные пятна и её стройные ножки с тонкими щиколотками и маленькими аккуратными розовыми пальчиками. Ощущения её кожи пускали тревожный импульс по телу, в итоге банальная помощь обернулась против него самого, сам же попался в ловушку, хотя не замышлял ничего каверзного. Пусть утренняя церемония и растерянный вид пташки его изрядно позабавили, даже было жаль, что всё так быстро закончилось. Правда, последние её слова по поводу ужина подлили дёгтя. И в самом деле, с чего ему нужно было её приглашать? Она может делать всё что хочет. А миледи оказалась острой на язычок, распаляя его ещё больше, и так хотелось его прикусить. И эти насыщенно розовые губы после поцелуя, налившиеся словно вишнёвым соком, и туманность в голубых глазах окончательно его добили.

Вечер был явно испорчен, хотя ещё днём он пребывал в хорошем расположении духа.

Постояв ещё немного, собираясь с мыслями, Ламмерт направился в кабинет.

Борт, сидевший на жерди в полутьме, зыркнул на хозяина блестящим чёрным глазом. Без Витлара он скучает, тот его хоть немного развлекал…

Хэварт сел в кресло, перевёл взгляд на не разобранную стопку почты и газет. Притянул пачку к себе, взяв первое отправление сверху. Ничего дельного: письма из-за границы, начиная с уведомлений банка и заканчивая платами за содержание усадьбы, которую Хэварт оставил пустой.

Развернув очередную газету, Ламмерт замер, когда увидел заголовок. «Карточная игра обернулась трагедией».

Хэварт принялся читать статью, бегая глазами по строчкам…

Несколько дней назад в одном из заведений Вальштора с самой неоднозначной репутацией был зафиксирован самый крупный за последний год выигрыш. Личности игроков неизвестны, но, по слухам, один из них – мистер Бартолд эрн Груно. Министр жандармерии в подобных заведениях появлялся не раз, сам господин не отрицает своего пристрастия к азартным играм. И на вопрос о своём сопернике, который его обыграл, отзывается весьма положительно, хотя и потерял значительную сумму и больше своего соперника не видел.

Однако после нашумевшего выигрыша в пригороде на дороге у рощи была обнаружена пустая карета и убитый возничий…»

Хэварт прервался на несколько секунд, думая о прочитанном. Тот, кто написал статью, явно недоброжелатель Груно или смертник, иначе бы не подвергал репутацию его милости сомнению. Теперь господина Груно могут обвинить в покушении. Но самое главное – это значит, те наёмники, что напали на Хэварта и обокрали до нитки, всё же не его люди.

«…По слухам, эта карета принадлежала тому неизвестному господину, которого не нашли, но несложно предположить, что это один из хозяев огромного имения Ристола, родового поместья семьи Ламмертов, которое находится в тех злополучных местах. Сами милорды после приезда из столицы ведут замкнутый образ жизни, слухи о них в Вальшторе ходят самые разные…»

Хэварт прервался. Пальцы стали напряжёнными, как и плечи, и шея. Проклятье. Не хватало ещё, чтобы его имя сейчас фигурировало в прессе. Очень некстати. Теперь будут копать. Скверно, если разнюхают о похищении Витлара. Очень скверно.

Борт встрепенулся и хрипло каркнул. Хэварт глянул на него, мысли кружились в голове вихрем. За последние четыре дня он, кажется, успел наломать дров столько, что теперь расхлёбывать не один месяц. Ещё неизвестно во что это выльется. И что самое гнусное, если всему Вальштору станет известно, чем он занимался все эти пять лет пребывания в Гофрите… Хэварт сам себе не позавидовал.

Он всё же дочитал статью, больше ничего важного в ней не выискав. Оставалось только надеяться, что на этом всё заглохнет. Но это, конечно, вряд ли.

Хэварт сложил газету и отшвырнул её на край стола.

В дверь постучали.

– Милорд, ваши лекарства, – Аскил прошёл в кабинет.

– Мне уже нет в них необходимости.

– И всё же, милорд, господин Ульман велел принимать ещё четыре дня, – упрямо поставил поднос на стол. – Что-то случилось, милорд? – мужчина задержался, сразу заподозрив неладное.

– Ничего существенного, – отмахнулся Хэварт, задумчиво потерев подбородок, – давай уж свои лекарства, – поморщился, взяв маленький серебряный бокал с необходимой порцией снадобья и стакан воды. Но прежде чем выпить эту отраву, напомнил: – Завтра найми нового возничего, чтобы к утру был здесь, приготовь карету, – увидев вопрошающий взгляд управляющего добавил: – Нужно будет съездить в лавку кое-что прикупить. А ещё, – Хэварт чуть не забыл, – найми хорошую портниху для госпожи… Фабианы.

– Слушаюсь, милорд, – кивнул Аскил. – Сделаю как прикажете.

– А ещё, – Хэварт склонился, положив локти на стол, сцепив их в замок, глянув на управляющего, – нужно нам всё же найти служанку, Аскил. Но только надёжную, понимаешь, о чём я?

– Разумеется, милорд. Сделаю всё возможное.

Хэварт кивнул. Аскил ушёл, и Хэварт тоже не стал задерживаться, поднялся в свои покои, скинул одежду, принял ванну, сменил повязку – кожа на затылке вокруг раны всё ещё болела, но уже затягивалась, головные боли мучили всё реже, а возможно, он просто её уже не замечал за этой круговертью. Вышел в покои, прошёл к окну – ноги сами потянули его туда.

Ламмерт, откидывая полотенце на плечо, коснулся гладкого дерева рояля. Огромный, на нём играло не одно поколение, отец музицировал порой, когда на него находило. Хэварт усмехнувшись поднял крышку и коснулся клавиш пальцами. Он давно не играл на нём – лет шесть-семь назад последний раз. Как-то не хотелось, но пальцы всё равно помнили...

Хэварт перевёл внимание на свои руки, вспомнил вопрос Фабианы. Он мог стать кем угодно, а стал преступником.

Резко захлопнул крышку и, отвернувшись, прошёл к постели, срывая полотенце с плеча, откидывая на стул. Лёг на кровать, закинув руку назад, уставился в потолок. Внезапная мысль разлилась по телу теплом. Интересно, как отреагировала бы Фабиана, если бы узнала его другую сторону? Леди из высшего общества, которой претит всё противозаконное, воспитанная, манерная, сдержанная. Наверное, выразила бы всё своё презрение к нему.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Игнэс по локти в грязи, как и он, с ней было всегда просто и удобно. Эта мысль внезапно открыла глаза. С ней ему было всегда удобно: в постели, в общении, в окружении. Варились в одной каше. Фабиана другая. Ранимая и в то же время сильная, трусливая и внезапно в ней появляется отчаянная отвага – она, эта невинная монашка, нашла смелость убежать из дома и действовать самостоятельно. Быть скромной и порочно-откровенной, бесстыдной, и делать это искренне, не тая, не притворяясь. Он даже не ожидал, что она снимет этот чулок, скорее, готовился к тому, что целомудренная миледи оскорбится и влепит ему пощёчину, скажет, какой он мерзавец, раз посмел после обещаний манипулировать ею, и с гордостью уйдёт. А она сняла, доверилась и ушла, когда он ей сказал уйти, похромав к двери.

Хэварт посмотрел в сторону сквозь тёмные пряди волос, что упали на глаза, отгоняя прочь короткие, как всполохи огня, мысли о том, насколько сладкими были её губы. Всё это, кажется, пагубно на нём сказывалось, отдаваясь тяжестью в мышцах. Придётся признаться себе в том, что она волновала, заставляла приглядываться и ожидать, как отреагирует её светилось на то или иное слово.

Непредсказуемая, сумасбродная и избалованная – вот как он хотел её назвать. Но передумал. И та мысль, что эта пташка теперь далеко от него не улетит, подозрительно грела.

Хэварт не знал, в какой миг уснул. Мысли о Витларе утопили в тягучей смоле безысходности и бессилия что-либо предпринять, накатывающая муть, что с ним что-то случится, выворачивала наизнанку и жутко выматывала. Они ничего с ним не сделают, пока он не выполнит, то что скажут... Кажется, он так и уснул в тревоге.

А когда проснулся, солнце уже светило в окно, играло ослепительными бликами на рояле. Не успел Хэварт сбросить остатки сна, как в дверь постучали.

– Милорд, карета подана, – пробасил Аскил.

– Сейчас спущусь, – откинув одеяло, Ламмерт поднялся и почти вслепую нащупал приготовленную с вечера рубашку и штаны. Собрался быстро, надел жилетку, повязал шейный платок. Повязку с головы пришлось снять, на случай, если его вдруг кто-то узнает, не хватало ему подозрений со стороны. Завтракать он, конечно, не стал, чтобы успеть сделать всё запланированное и вернуться к обеду – сейчас лучше ему вообще не показываться на улицах столицы, но не выходит.

…В Вальштор он прибыл уже через час. Дорога была свободной, и он добрался до нужного места беспрепятственно. В первую очередь он зашёл в лавку, где были всякие женские вещи. Завидев молодого мужчину, болтающие тихо о чём-то между собой продавщицы стихли. Одна из них, бросив взгляд на свою помощницу, приказывая взглядом той уйти с глаз долой, выпрямилась, поправляя уложенные за спиной локоны, приблизилась, улыбаясь так вежливо, насколько могла, оглядывая Хэварта с ног до головы.

– Я могу чем-то вам помочь? – спросила, состроив глазки, заморгав пушистыми ресничками, искусно флиртуя.

– Можете, мне нужно женское бельё примерно вот этого размера, из шёлка, светлое, но без излишеств, – Хэварт вытащил листок бумаги и придвинул к продавщице, показывая размеры.

Девушка провокационно и заинтересованно приподняла брови.

– Конечно, милорд, одну минуту, – забрав лист бумаги, она вышла.

Хэварт осмотрелся. Бывать в подобных лавках ему не впервой. Игнэс порой удавалось затащить его в подобные заведения, да и он частенько покупал ей подарки… Хэварт тряхнул головой, выбрасывая любые воспоминания, связанные с эрн Ларси. Хотя надо отдать ей должное – теперь он имеет некоторый опыт в выборе.

– Вот, – продавщица вернулась, демонстрирую принесённые неотъемлемые части женского гардероба.

– Это, это и это, – указал он сразу.

– Ммм, у вас хороший вкус, милорд, – слащаво протянула девица.

Хэварт ждал, пока продавщица сложит вещи, но та, казалось, и не торопилась. Положил монеты, чуть больше указанной на выписке суммы, но не успел убрать руку, как женская ладонь легла на его руку в перчатке.

– Возможно, вам понадобится что-то ещё господин, всегда рада вас видеть, – подкрашенные губы изогнулись в плотоядной ухмылке.

Хэварт склонился над столом, так что прыткая продавщица заметно забеспокоилась, бледнея.

– А не скажете ли, где поблизости находится ювелирная лавка?

Девица застыла, глаза загорелись.

– Да, конечно, – промурлыкала бесстыдница, так и не убрав руку, явно ожидая что-то. – Лавка господина Ритмана эрн Тиор находится как раз за поворотом.

– Благодарю, –  вежливо улыбнулся Хэварт, отчего на побелевшей коже девицы проступили багровые пятна румянца, – больше мне от вас ничего не понадобится. Сбросив её руку, взял упакованный в бумагу свёрток и покинул лавку.

Найти ювелирную лавку господина Тио не представило сложности, она находилась во внушительном двухъярусном доме. Пришлось подниматься наверх. Внутри царил полумрак, драгоценные камни и различные украшения поблёскивали, словно звёзды во мраке, и притягивали взгляды.

– Доброе утро, милорд, – к прилавку вышел мужчина солидного возраста крепкого телосложения, с волнистыми рыжеватыми волосами и щетиной на квадратной челюсти, – Ритмана эрн Тио к вашим услугам.

– Доброе, господин Ритман, – Хэварт перевёл взгляд на стеллажи, предпочитая умолчать о своём имени.

– Мне нужно украшение для моей… жены, что-то изящное и неброское, на тонкое запястье.

Тио сощурил пытливый ощупывающий взгляд, довольно усмехнулся.

– Вы как раз вовремя, милорд, сегодня была поставка. Вот, – он потянулся к одному из украшений на прилавке, взяв его, положил на бархатную подушечку. – Во всём Вальшторе вы не найдёте подобного изделия.

Металл, из которого был сделан браслет, имел розоватый оттенок, его цвет безупречно подчёркивали инкрустированные камни розовых алмазов.

– Редкая порода металла, о котором трезвонил весь Вальштор.

– Ничего не слышал об этом, – Хэварт взял браслет в руки, даже через перчатки он чувствовал прохладу сплава. Идеально подходит к нежной коже фиалки.

 – Это так, – продолжил Тио, явно взволнованный и удивлённый тем, что гость не осведомлён.

– И в чём же его особенность?

– О, милорд, похоже, вы и в самом деле не слышали. Говорят, в тайнике королевской резиденции хранится ценный артефакт, который вытягивает из недр земли особые бесценные металлы, которые невозможно добыть обычным способом.

Хэварт оторвал от браслета, перевел на господина.

– Серьёзно?

– Вы, видимо, и газет не читаете, об этом твердят вот уже месяц к ряду.

Хэварт хмыкнул. И в самом деле – ему в последнее время не было дело до таких мелочей.

– Беру его, – положил на подушку браслет Хэварт.

Конечно, цена у этого металла немалая, поэтому пришлось подождать, пока господин Тио заполнит все бумаги. Расплатившись, Ламмерт покинул ювелирную и, больше нигде не задерживаясь, направился в Ристол...

…Едва он въехал во двор, его встретил Аскил. Впрочем, по стоявшей у ворот карете было понятно, что кто-то прибыл.

– Милорд, к вам Э́ммер эрн Лорей, – на лице управляющего отразилось некоторое беспокойство. Оно и понятно: Эммер – племянник второй жены отца, которая вырастила его и Витлара. Холодными щупальцами внутрь закралась тревога, не хватало, чтобы с ней что-то случилось.

Хэварт глянул в сторону замка.

– Давно он здесь?

– Только прибыл, сейчас он в гостином зале, милорд.

Хэварт, передав покупки управляющему, чтобы тот отнёс их в кабинет, направился в гостевую.

Когда-то с Эммером они были друзьями, но это было другое время. Совершенно другое.

Едва Хэварт вошёл в зал, Эммер поднялся с дивана, приветственно поклонился. Он нисколько не изменился, ну разве совсем немного раздался в плечах и волосы отрастил – теперь они у него до плеч и зачёсаны от висков. Насколько Хэварт знал, он помолвлен с девушкой из одного знатного почтенного рода.

– Значит, вот так поступаешь с родственниками? – с ухмылкой произнёс тот, решив пойти сразу в наступление. – В Ристоле уже не один день, а в Фроккол даже не думаете объявляться, словно мы чужие.

Хэварт усмехнулся – а чего ещё можно было ждать от родственников? Это он ещё не знает, что Ламмерты здесь уже с зимы.

– Всё никак не доберёмся, дела закрутили, – отговорился Хэварт. – Но я рад, что ты здесь, – Хэварт указал на свободное кресло возле камина, а сам опустился в другое. Тут же появился Аскил с пряно пахнущим кофе. – Как матушка? – сразу задал Хэварт волнующий вопрос.

– Слава Всевидящим, хорошо. Полна сил и здоровья. Как только узнала, что ты в Ристоле, о тебе постоянно спрашивает. Хэварт, ты хоть бы весточку прислал, в самом деле. А где Витлар? – обернулся на дверь, будто ожидал, что тот зайдёт. – Управляющий сказал, что его нет в замке.

Хэварт, напрягаясь, взял чашку. Говорить о том, что с Витларом, не следует.

– Да, он уехал на пару дней в резиденцию Биртроуд со своими друзьям, – ничего больше не нашёлся сказать, кроме как то, что брат отправился в самое людное место города Вальштора, ведь обычно там в это время, насколько помнил Хэварт, устраивались светские вечера и, конечно же, балы.

– Витлар уже такого возраста, когда хочется приключений, – понимающе кивнул Эммер.

Хэварт отпил крепкого горячего напитка, смолкая. Знал бы Эммер, как тот проводил вечера – за книжками сутками напролёт. Эммер тоже смолк, взяв чашку, отпил и тут же изогнул бровь, будто вспомнил что-то важное:

– А ты тоже изменился, Хэварт, стал таким представительным, светским, – оглядел мужчину.

– Ну, знаешь ли, жизнь за границей накладывает свои отпечатки.

– Согласен, – Эммер отставил чашку. – Хватит уже юлить, Ламмерт, рассказывай, как так получилось, что Фабиана эрн О-Лидер стала твоей женой?

Хэварт едва не поперхнулся кофе, не ожидая подобного вопроса. Он, признать, уже и забыл об этом. Но теперь понятно, в чём истинная причина появления друга.

– Даже не думал, что слухи столь стремительно разлетятся. Не без помощи господина Гемиса эрн Терси, разумеется.

– Не знаю, но благодаря такой вещи как слухи мы хотя бы узнали, что ты вообще в Ристоле. Так что насчёт брака, Хэварт? Это же какая должна была случиться любовь, что ты поймал эту бархатную бабочку в свои сети, практически увёл из-под носа Бартолда!

Хэварт не успел ответить, как в зал вошла Фабиана. Не вошла, а влетела, явно спешила, в распахнутых глазах знакомое негодования с примесью бушующей досады – что-то у неё, видимо, случилось опять, но фиалка застыла, переведя взгляд с Хэварта на гостя и снова на Хэварта, явно взволновавшись. А Хэварт готов был застонать от её беззащитного растерянного вида. Ну разве можно быть такой… Такой… такой привлекательной даже в столь неловкой ситуации, в невыносимо отвратительном невзрачном платье монашки, чёрт бы её побрал!

Эммер поднялся, чтобы отдать почтение миледи:

– Добрый день, мисс… – Эммер скосил на Ламмерта взгляд, явно не желая ошибиться в своей и без того очевидной догадке.

– Фабиана Эрн Ламмерт, – ответил он уже привычную фразу, но отчего-то где-то внутри опалило огнём от удовольствия чувствовать её присвоенной им.

Хэварт горько улыбнулся и погнал прочь это ощущение.

– Проходи, я познакомлю тебя со своим кузеном, – Хэварт поманил её к себе.

Фабиана застопорилась, но всё же прошла, понимая, что деваться ей больше некуда. Встала рядом, глянув на Ламмерта слегка вопросительно.

– Эммер эрн Терси, племянник моей матушки.

– Имею часть с вами познакомиться, – улыбнулся Эммер вежливо, смотря на девушку с особым пристальным вниманием. – Я только узнал, что Хэварт женился, и, признаться, не поверил. Он даже ничего нам не сказал, не пригласил на такое знаменательное событие, – обратил укоризненный взгляд на Ламмерта.

– Ничего грандиозного и не было, Эммер, я никого не звал.

– Ты и раньше был скрытный, а сейчас ещё хуже.

С этим Хэварт не мог поспорить.

 – Я скрытный, а ты чересчур открытый, или Аскил тебе слишком крепкий кофе сделал?

– И такой же язвительный, – сощурил насмешливый взгляд.

– Есть в кого. Что ж, раз мы собралась, давайте пройдём в столовую, – Хэварт обхватил плечо слушавшей их болтовню Фабианы, чуть погладил исключительно для большей убедительности в их искренний порыв стать супругами, – не знаю, как вы, а я после поездки в Вальштор проголодался, – указал на двери.

– С удовольствием, – отозвался Эммер.

Фабиана обернулась, глянув таким укоряющим взглядом, что он невольно почувствовал за собой вину, но ничего не оставалось, как пожать плечом и мило улыбнуться.

Обед проходил шумно и даже местами весело, только Фабиана всё равно смущённо отводила взгляд, когда Эммер задавал всякие каверзные вопросы о том, как они познакомились и почему всё так быстро случилось. Хэварту приходилось окорачивать Эммера, отделываясь разного род шутками, от которых смешно было только им двоим. Фабиана только бросала задумчивые взгляды, что Хэварт отвлекался, впитывая её внимание, когда та в смущении отворачивалась. Наверное, ей не нравилось то, что он говорил и отвечал. Эммер же исподволь получал истинное удовольствие, ведь со стороны могло показаться, что молодожёны и в самом деле влюблены.

Хэварт не думал, что так будет тяжело, и когда дело коснулось родственников, он готов уже был признаться, что этот брак фиктивный, а не играть в эту дурацкую игру, от которой, судя по бледноте щёк, фиалке становилось тошно. Конечно, в его планы не входило, что родственники, пусть не столь многочисленные, в той или иной степени проявят интерес.

Несмотря на щекотливые моменты, обед вышел замечательный, Хэварт уже и забыл, что такое семья, и даже то, что с миледи знаком всего неделю – это все не отменяло возникшей тёплой уютной атмосферы. И снова это теснота в груди, и растекающееся по телу пьянящий внутренний жар.

И всё же обед подходил к концу, и Эммер засобирался.

– Теперь тётушка от меня отстанет, – усмехнулся кузен.

– Это вряд ли, скорее, пристанет ещё больше.

Эммер усмехнулся:

– Будем рады видеть вас в Фрокколе, и очень надеюсь, что визит ты не будешь надолго откладывать...

Хэварт шумно втянул в себя воздух, затылком почувствовав полный лютого возмущения взгляд Фабианы.

– …Очень рад был знакомству, – повернулся к ней Эммер, демонстративно изящно поклонившись.

Хэварт улыбнулся, давя в себе желание взять его за шкирку и выпроводить, наконец. Даже ладони зачесались.

– И я рада, милорд, – отозвалась так же вежливо птичка.

– А если не приедешь, приеду вместе с тётушкой и всеми остальными.

Хэварт мучительно возвёл взгляд к потолку.

– Обещаю, приедем, – снова бросил взгляд на Фабиану и отвёл, возвращая на Эммера, – сразу, как разберусь кое-какими делами.

– Смотри, ловлю на слове.

Проводив Эммера, Хэварт вернулся в зал, срывая с рук перчатки, и не сразу заметил, как за ним вошла Фабиана.

– Нечего на меня так смотреть, я не виноват, что он решил приехать.

– Ваше хвалёное красноречие я оценила, – с уколом подметила она. – Но я о другом…. Я хотела спросить вас о портнихе, которой сегодня утром вы мне прислали… – глаза девушки недобро сверкнули.

– А что она? Кстати… – переключился Хэварт, вспоминая о главном, – идём со мной.

Фабиана задержала дыхание, явно насторожившись.

– Зачем?

– Узнаешь.

Хэварт прошёл в кабинет. На столе лежали свёрток и коробка с украшением, Хэварт задержал взгляд на упаковке. Что он делает? Что она подумает, когда он подарит ей это? После того как приехал Эммер, после того, что говорил ему. Она может не так понять. А как он хотел, чтобы она подумала? Хэварт, сжав губы, решительно оставил коробку и взял свёрток.

– Это для тебя.

– Что это? – в глазах девушки полыхнуло любопытство, которое фиалка быстро спрятала под тенью невозмутимости.

– Бери.

Фабиана оставалась на своём месте, даже не пошевелилась. Упрямая девчонка. Хэварт усмехнулся и свободно прошёл к ней, взял руку и вложил свёрток.

– Откроешь у себя. В связи с тем, что ты пока не можешь выйти, это тебе нужно. А с учётом того, что, кроме как этого жуткого платья, на тебе больше ничего нет – необходимо...

Фабиана, сглотнув, быстро схватилась за ворот платья, будто проверяя, на месте ли оно. Хэварт отвернулся, присел на край стола.

– …Так что ты говорила насчёт портнихи? – взял свежую газету, делая сосредоточенный вид.

Фабиана бросила на него беглый взгляд.

– Ничего, милорд, – придумала она говорить, – хотела… выразить благодарность, – выдохнула она и отвернула лицо в тот миг, когда он вернул на неё взгляд.

Повернувшись, прижимая свёрток к себе, Фабиана направилась к двери. Хэварт прикрыл веки, запрещая себе смотреть на упругую округлость, которой эта гордая пташка так кокетливо виляла.

Открыл глаза и, расправив газету, прошёл к креслу, опустился в него, кладя локти на стол, пробежался по первому попавшемуся на глаза заголовку.

"Сбежавшая невеста стала женой"

Хэварт прочёл всю статью до конца. Свернул газету и отложил в сторону. Глянул на притихшего Борта.

«Тайный и самый интригующий брак зарегистрирован в Ристоле. Известно, что миледи Фабиана эрн О-Лидер сбежала из дома, и весь Вальштор был поднят на уши для розыска беглянки. Поиски оказались тщетными, пока в прессу не поступило официальное заявление о браке молодой госпожи со старшим милордом Ламмертов, который, стоит вспомнить, недавно взял выигрыш. И можно было бы поздравить молодожёнов, только в чём причина столь скоротечного решения? Или, быть может, их связи длится уже не один месяц? Конечно, сам господин Витор эрн О-Лидер, нынешний опекун беглянки, отказывается обсуждать это, хотя не скрывает недовольства поступком подопечной племянницы. Это и понятно, ведь госпожа была обещана в жёны лорду Бартолд эрн Груно…»