Текст книги "Золотой Змей (СИ)"

Автор книги: Владислав Добрый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

Но люди те же. Только семейные связи здесь гораздо сильнее. Иначе просто не выжить. Так что здесь семьи тоже становятся великими на поле боя. Я недооценил то значение, которое оказала Битва у Канала на Долину Караэна. Многие люди охотно присоединялись к моему войску или, как минимум, остерегались бросать вызов. Города торопились откупиться «подарками», а крупные аристократы тихо сидели в замках, пока я шёл мимо.

На этом сходство кончается. Вся остальная местная реальность – этот сложный пирог из экономики, традиций и сообщества – в этом мире радикально отличается. Несмотря на страшный разгром, который я учинил войску Вириина, с точки зрения самих вириинцев, это не значило почти ничего.

Для меня это казалось дикостью. Каким-то сюрреализмом. Но вот я стою перед стенами города, на которых плотная толпа народа соревнуется в громкости оскорблений и изобретательности жестов. Привлечённая смотром и волшебством артефакта Эйрика, она не спешила расходиться. На стенах была прямо-таки толкучка, набились как в последнюю маршрутку в час пик. В основном, насколько я видел, женщины и дети, мужчин хорошо если треть. Из которых вооружённых примерно две трети.

Все объясняется просто. Вот, взять того же Эйрика. Допустим, удача изменила мне, и это мы с ним и его сыновьями бы сейчас лежали в грязи Тростниковой Лощины. У него в замке остался старший сын, а лет через десять подрастут внуки Эйрика. Не удивлюсь, если у него их уже штук пять. И мы получим новый отряд лихих Эриков, только еще более безбашенных, которым лет по семнадцать. Единственная проблема, это одеть их в доспехи и посадить на коней. Но и это решаемо. Для того, чтобы вот прямо искоренить Эйрика, как род, надо собираться и идти штурмовать его замок. Что означает потери. Или осаждать. Что означает время. Если таких Эйриков будет штук пять, мероприятие затянется на месяцы, а то и годы. Куда проще договориться. Стребовать обещания не воевать, может, даже, какую-то дань. Как-то так, подозреваю, очень давно род Эйрика и попал на службу нашей семье.

По сути, несмотря на тяжелые потери которые может понести рыцарский род на поле боя, именно уничтожить его в открытом бою практически нельзя. Можно нанести им потери, а потом уже вести переговоры с позиции силы. А горожане вообще не воспринимали аристократов как своих. Они, возможно, даже порадовались моим успехам. Однако, это ничего не изменило. Я, вероятно, серьезно ослабил местные аристократические семьи, но на город это повлияло мало. И его мне придется брать отдельно.

Теперь я понимал, почему средневековая война Англии и Франции затянулась на сто лет. Когда столкнулись два протогосударственных образования, где целью войны было не только навязать свои условия побежденным, а именно захватить территории и навязать свою власть, то война превратилась в бесконечную череду осад. И даже сокрушительная победа в полевом сражении давала победителю только свободу маневра. И то, на время.

Я сложил перед собой пальцы квадратом и навёл на город. Посчитал дома внутри квадрата. Потом прикинул, сколько таких квадратиков в остальном Вириине. У меня получилось около трёхсот домов, плюс довольно большой квартал с причалами и складами. Не думаю, что сейчас в Вириине больше трёх тысяч человек, даже если считать тех, кто сбежал за стены из его контадо. Те вооружённые слуги и пехотинцы, что были во вражеском лагере, вряд ли нашли убежище за городскими стенами. Им бы просто не открыли ворота. Вириин очень крупный город, по местным меркам. А у меня ведь, если подумать, очень не маленькая армия. В моем лагере сейчас, я уверен, всего вполовину меньше народу если посчитать всех, не только воинов.

– Сеньор Магн, – осторожно окликнул меня Фрозен. – А что вы это делаете? Чародействуете никак?

– Нет, – хохотнул я от его дикого предположения. – Просто прикидываю… Вон, видишь те склады? Вон, здоровенные такие, из корабельных досок и под красной черепицей. Фрозен, ты что, дом от хлева не отличаешь? У реки! Ага. Видишь, сколько их? Я так думаю, там зерно. Больше негде его хранить. Замки у них тут мелкие. Да, взять тяжко, но и хозяйство на скале не построишь. В Караэне в таких складах, у реки, шерсти много, или полотна. Но Вириин тут проиграл. Канал у него боковой, и заиленный. Да и земли мало хорошей. Пока мы разводили овец в холмах, у них были только козы. Когда мы начали торговать с Королевством, меняя сукно на шерсть, у них не было столько свободных рук, как вокруг Караэна. Им не хватило чуть-чуть, чтобы стать таким же богатым, как Караэн. Но по чуть-чуть всего…

Я оборвал себя. Зачем я делюсь этими мыслями с этими двумя приземлёнными мужиками? Впрочем, они уловили нужное.

– Нешто прям во весь дом зерна? До потолка? – удивился Леонхарт, разглядывая склады Вириина.

– Ну, не прям до потолка, в мешках же, – со знанием дела ответил ему Фрозен. Он же работал в торговле. Знающий. – Но вот я когда рыбу-то возил, видал, в бочках, аж до потолка, бывало, ставили. Но там амбары то пониже были.

– А может, сеньор Магн, давайте на зуб городок-то попробуем? – выдохнул Леонхарт. И посмотрел на меня так, как смотрел Коровка увидев в моих руках морковку или мед.

Глава 11
Егермейстер

Я задумчиво смотрел на стены Вириина. Не самое впечатляющее зрелище. Город был слишком вытянут вдоль канала, а стены – слишком длинные для его размера. И низкие. Не удивлюсь, если Сперат встанет у стены и достанет до нижнего края зубцов, просто вытянув руки вверх. Ну ладно, возможно, ему все же придется слегка подпрыгнуть. Зубцы, к тому же, были сложены из грубого, плохо обработанного камня на крошащемся растворе. Да и сама стена состояла из мелкого и плохо обработанного камня. Горожане явно сэкономили и строили своими силами, разве что наняв мастера-каменщика в качестве консультанта. Короче, по сравнению с внушающими стенами Караэна, это просто забор.

Но я слишком хорошо помнил, как успешно оборонялись ополченцы из Плотничьего тупичка в фруктовом саду, который и в самом деле был обнесен забором. И как даже наскоро возведенные земляные валы помогли против армии нежити. Я покачал головой.

– В этом нет смысла. Мы просто потеряем людей и ничего не добьемся. Пожалуй, можно было бы приступить к стенам с разных сторон, подведя штурмовые лестницы, ведь высота стен небольшая, – сказал я. – Вот только у нас будет лишь одна попытка. Вы и сами говорите, вокруг все опустошено, у нас мало еды. Мы не сможем оставаться тут дольше пары дней. Нет, я не могу отдать такой… – я опять споткнулся на слове «приказ». Подобрал аналог в местном языке. – Я не желаю штурма. Ведь шансы на успех невелики, а если штурм не удастся, то люди потеряют веру в меня. И будут правы. Я не люблю играть в кости с судьбой на жизни своих людей.

«Только когда нет выбора», – подумал я про себя.

– Что такое «штурмовая лестница»? – заинтересовался Фрозен.

Я поманил рукой писаря, который маялся неподалеку, не зная, куда себя деть. Выдернул у него из украшенной тесьмой сумки лист серой бумаги, вынул из висящей на его груди бронзовой чернильницы заточенную палочку – гусей для перьев в этом мире не было – и начал набрасывать.

– Это такая лестница, которая позволяет легко и быстро взойти на стены. Лучше ставить её на колеса, поскольку так враг может не успеть подготовиться.

К моему удивлению, рисовать мне давалось легко. Рисование любили рыцари Королевств, но в обязательные рыцарские добродетели оно нигде не входило, поэтому Магна ему не обучали. И все же, отточенная точность движений профессионального фехтовальщика неожиданно очень помогала наносить на бумагу именно те линии, которые я и планировал. Не считая пары безобразных клякс, получалось неплохо. Я даже увлекся.

Явно заинтересованная этим, ко мне приблизилась Адель. Ей пришлось спешиться – я же был пешим, следовало соблюдать приличия – но перебороть любопытство она не могла. Рядом с ней была Лилия. Обе выглядели заинтересованными и удивленными. А Фрозен и Леонхарт – обескураженными.

– Это разрез, это вид сбоку, – показал я стилусом на свой рисунок.

– Ээм… Ясное дело, – закивал Леонхарт.

Я вздохнул. Нарисовал рядом более простой пример:

– Видишь, это персик. А вот персик в разрезе, – снова постучал я стилусом по рисунку.

– О, понял! – искренне обрадовался Фрозен. – Вон же косточка!

Леонхарт стоял с нахмуренным лицом. Он не был тупым, но у него просто не хватало нужных нейронных связей. Не у него одного – карты читать тут тоже далеко не каждый мог. Довольно неожиданно, что некоторые привычные для меня вещи тут идут со скрипом, поскольку местным не хватает навыков для них. Это как циферблат часов со стрелками – если ты не привык ими пользоваться, то тебе приходится мучительно думать, сколько они показывают времени. А человеку привычному достаточно бросить беглый взгляд. Я снова тяжело вздохнул. Вытащил у писаря еще один листок и начал делать набросок, а не чертеж, давая пояснения по ходу.

– Верхнюю часть обязательно сделать подвижной. С крюками, чтобы на стену закидывать. Надо так, Фрозен, умнее нас люди придумали. А то оттолкнут в сторону или скинут. Вот тут веревки пропустить. Подводишь к стене, накидываешь на верх, и как только можешь быстро, лезешь вверх. А там тебя со всей дури уже по башке гвоздят. По-хорошему бы построить пару башен, чтобы выше стены, и поставить туда наших арбалетчиков. Стены чистить. Так вириинцы тоже начнут стены надстраивать. В общем, долго это. Можно бы было ночью попробовать. Под утро, когда сон самый сладкий.

Рисунок все равно получился всратый. Хотя, для первого раза очень не плохо. Я махнул рукой в сторону Вириина.

– Сделать шесть вот таких штурмовых лестниц. А лучше девять. Треть отправить вон туда, откуда до складов ближе всего. Постараться оседлать стены и порваться к складам. Подождать, пока туда защитники сбегутся. И зайти с другого края. Если не получится у складов, там все равно будет легче, потому что самые ярые защитники будут сражаться на другом конце города. Подождать еще. И ударить у ворот. Чтобы наверняка. Тогда будут хорошие шансы просто зайти на пустые стены. Не верю, что горожанам хватит умения и опыта, чтобы распределить участки стен меж собой и держать только их, не поддаваясь на желание бежать на помощь другим.

– Привычки нет, – кивнул Фрозен. – Это ж как пожар. Всем миром надо тушить. Привычно на крики бежать. Вот к ведьме не ходи, все со стен в одно место сбегутся.

– Но если они привычны не только к пожарам, то везде нас будет ждать сталь, – я не оценил его психологический анализ городского ополчения. – И тогда на каждую голову лезущего по лестнице, придется по паре алебард.

– Так, можно бы сразу все в одном месте, и ворота открыть, – не удержался от предложения Леонхарт.

– Леонхарт, ворота Вириина наверняка уже заложены. Пойми, на стенах рядом с воротами будут самые отчаянные. Потому что там то нас и ждут. А пока ты лезешь по лестнице вверх, тебе легче будет поймать пару арбалетных болтов в бок, чем к бою приготовиться. Но если даже повезет, и ты на стену попадешь, то понять, что делать, не успеешь. А они местные. Будут зажимать и рубить. Надо со всей скоростью в город рваться, тогда защитники запаникуют и сами со стен разбегутся. Или нет. Если бы я был в Вириине, то легко бы отбил такой штурм с тремя десятками рыцарей. Или даже с вами двумя и вашими людьми. Достаточно, чтобы было три стойких отряда, чтобы стены удержать. А против тех, кто по лестницам лезет, пусть даже и штурмовым, держаться легко. Опять же, я бы сено снопами кидал вниз и поджигал. Может, еще что-то придумал бы, много разного бывает. Думаю, и вириинцы подготовились. Поэтому почти единственный шанс – ночью подступить. Из надежды, что они в потемках начнут метаться, как козы в бурю.

– Да нам и самим бы как овцы не заплутать, ночью к стенам приступая, – хмыкнул Фрозен.

– Следует заранее путь разметить. Вешки расставить. О сигналах договориться. Опять же, с каждым сольдатом надо поговорить, чтобы все замысел понимали и исходя из этого делали. Ночью не покомандуешь, и стягов не видно. И все равно все пойдет не так. Понятно, Леонхарт, почему я на зуб город брать не желаю?

– Дело ясное, – повторил Леонхарт.

– А я понял, – вдруг хохотнул Фрозен. И, забывшись, потянул листок из моих рук. Одумался, отдернул руку, испуганно посмотрел на меня. Я протянул ему листок.

– Что ты понял? – стало интересно мне.

– Что вы, сеньор Магн, на штурм идти повеление не дадите, – сказал Фрозен и странно мне улыбнулся. Я прищурился, пытаясь понять, что значит эта улыбка. Но тут меня коснулась рука Адель. Другой рукой она небрежно, но величественно махнула в сторону моих сотников, словно отгоняя бабочку от стола. Те неумело поклонились и удалились под звяканье железа, не забыв прихватить писаря и разрисованные мной листы.

– Я слышала, они упоминали камышового змея? – тихо спросила Адель. Что поделать, слух у моей жены не хуже моего. Дождавшись моего утвердительного кивка, она мягко прислонилась к моему плечу.

– Магн, тебе следует немедленно объявить на него охоту. И возглавить её.

Я вопросительно приподнял бровь. Адель повела взглядом в сторону импровизированного ристалища. Там кто-то был выбит из седла, что вызвало бурю восторга у зрителей.

– Враг разбит и бежал. А значит, сейчас сердца людей благородных будут искать признания, и их соперничество может вылиться в… ненужные нам сейчас ссоры. К тому же, это змей. Будет нехорошо, если кто-то усмотрит в этом змее намёк на другого змея.

Да, попойку пора прекращать и настраивать людей на рабочие будни. Приставить личный состав к делу. Если с пехотой всё просто, то с дикой вольницей аристократов нужен другой подход. Охота – неплохой вариант. А еще я Золотой Змей, и если кто-то убьёт камышового змея без меня, то это будет некрасиво, или, даже хуже – плохим знаком. Дурацкие местные заморочки. Впрочем, люди часто мыслят символами. Как говорил отец Магна, власть, как крепость, строится из маленьких камней. Я кивнул.

– Адель, я просил выяснить, кто собрал против нас армию, – мягко сказал я. У нас не было времени поговорить наедине, а сейчас удобный случай. Строго говоря, задание я дал скорее Гвене, но так, чтобы выглядело это просьбой для Адель.

– С помощью вашей… моей помощницы, мы опросили плененных. К моему удивлению, Джевал Гру был нанят в складчину местными благородными семьями. У меня есть список. Аст Инобал в этой битве не выставил ни единого меча, лишь слова своей искренней поддержки. А вот Желтый отряд, как ты и подозревал, пришли от Башни. Но серебро они получали не напрямую от города, а через вторые руки. Как я поняла, под стяги Вириина встали те, кто давно тяготился силой Караэна. Они оправдывают себя старыми обидами от Итвис, но эти обиды столь стары…

– Ничего, для сотни семей я обиды обновил, – хмыкнул я.

– Да, это им напомнит, что значит воевать с Итвис. Я не помню ни одной столь же кровопролитной битвы, если не считать баллады о глубокой старине, – Адель грубо дёрнула меня за руку. – Магн, обещай, что в следующий раз возьмёшь меня с собой! Я даже подарю тебе свой молот!

– Схвачу за ноги твоего суккуба… – прошипела Адель. – Ну же, обещай!

В этот день я выяснил, что прогулка у стен осажденного города может быть на удивление романтичной. В обед я объявил о своем желании идти на охоту. Ко мне, ожидаемо, присоединилось много людей. И тут же обнаружилось два человека, которые претендовали на почетное звание «егермейстера», мастера охоты. Не самому же мне этим заниматься, в самом деле.

Это был Белый Рыцарь и Эйрик. Они успели крупно поцапаться, но все же я успел до того, как дело дошло до оружия или магии.

– Свой пыл выплескиваете на поле боя! – зарычал я им, встав между ними. – До того же, пока у меня есть враги, я изгоню любого, кто поднимет руку на союзника!

Я тут же пожалел о сказанном. Обещания тут принято выполнять, а стычки между рыцарями происходили почти на регулярной основе.

Дукат наябедничал, что пока он был на поле, кто-то навестил его палатку, отоварил его слугу мечом плашмя по роже, и спер часть трофейного доспешного гарнитура. Самое смешное, что я толком ничего не мог сделать. Слуга не мог сказать, кто это был – слишком много незнакомых людей в лагере, непривычное дело, не всех знаешь в лицо. Построить рыцарей и устроить повальный шмон – вообще не вариант. Это оскорбление вплоть до красной пелены в глазах, не иллюзорный шанс что на меня даже мои же каранцы кинутся. Магн бы кинулся. Поэтому я просто бесился, думая, что делать. Хотя что тут думать, пока утырок не светанет доспехи, и Дукат их не опознает, как свои, ничего я сделать не могу. Даже если слуга узнает гада в лицо – аристократа может обвинить только аристократ. Мы просто будем знать, кто это, и все.

В следующий раз, если буду злым, буду дважды думать перед тем, как что-то сказать. Сейчас я буквально пообещал людям, привыкшим решать разногласия ударом оружия, выгонять их за это из войска. Это как боксеров выгонять из секции за удар кулаком в голову. Типа, теперь спарингуйтесь помягче… Нет, не удачное сравнение. Боксеры не бьют друг другу двоечки во время непринужденного разговора, после чего еще и лучшими друзьями становятся – у рыцарюг культ насилия, они испытывают на прочность и себя и друзей. И есть определенные условности, иначе бы они уже друг друга поубивали. Не достают мечи, если один без доспехов, например – это неприлично. Не нападают со спины. В общем, их яростные схватки редко кончаются даже ранением. Вот я тупанул. А боксеры это спортсмены моего мира, с четко прописанными правилами, а не размытыми нормами приличия… Стоп, это мысль.

– С этого момента если два благородных человека хотят решить возникшие между ними вопросы, это надлежит делать в специально отведенном месте, при наличии не менее чем двух незаинтересованных свидетелей! – рявкнул я. – И пусть дело решится в пользу достойнейшего! Я не хочу видеть, что вы режете друг друга за стенками палатки, как две маркитантки за оброненное всадником сольдо! Делайте это с достоинством!

Иронию моих последних слов вполне уловили. А вот мое предложение не поняли. Белый Рыцарь сообразил первым.

– Жду вас, сеньор Эйрик, вместе с вашим знаменитым топором, у южного конца лагеря. Сойдемся конными… – начал было Белый Рыцарь.

– Нет. Пусть тот, кто принимает вызов на благородный спор, выбирает оружие и способ боя, – снова встрял я. Белый Рыцарь чемпион Регентства по конным сшибкам. Если бы за это кубки давали, у него бы целая отдельная телега для них была. Эйрику в этом с ним не сравниться.

– Пешими, – ухмыльнулся Эйрик. – И захватите что-то потяжелее, чем ваш меч. Мы будем биться без щитов.

На поединок собралось множество народа. Пехотинцев, правда, было мало – видимо, они не слишком интересовались аристократическими разборками. Зато рыцари и их свиты заполнили пространство вокруг импровизированного ристалища. К моему удивлению, кто-то даже умудрился возвести настоящие трибуны для меня и Адель: походные кресла, огороженные тканевыми стенками, чтобы мы могли наблюдать за происходящим с удобством.

Адель, как того требовал обычай на турнире, подала знак начинать. К моему удивлению, сражающихся пар оказалось несколько – и в самом деле, противоречия накопились. Менее знатные или просто хуже вооружённые рыцари, воспользовавшись случаем, бросили вызов своим обидчикам. Эти люди час назад уже плотно повоевали на ристалище, но их, видимо, всё ещё не отпускало желание доказать свою правоту. Я велел начать поединки одновременно, сосредоточившись на бое Белого Рыцаря и Эйрика.

Как я и ожидал, бились они не насмерть. Одно дело – зарубиться на эмоциях в темноте палатки, другое – на глазах у всех. У Эйрика на топоре был плотный кожаный чехол, а у Белого Рыцаря длинный двуручный меч находился в грубых деревянных походных ножнах. Они долго кружили вокруг друг друга, что выдавало в них опытных бойцов.

Потом Эйрик утробно, нечеловечески заревел, видимо призывая свою магию, и обрушил на Белого Рыцаря серию быстрых ударов. Тяжёлый топор буквально размывался в воздухе. Два удара в голову, быстрый удар в ноги – Белый Рыцарь мастерски блокировал все атаки и даже умудрился перейти в контратаку. Доспехи Эйрика были хуже: у него не было латного воротника, шея защищена только кольчугой. Туда и ткнул своим мечом Белый Рыцарь. Кольчуга не выдержала – несколько колец лопнуло от удара. Будь это заточенная сталь, это могло бы закончиться опасной раной.

Эйрик схватился за меч Белого Рыцаря, отвёл его в сторону и попытался ударить топором. Белый Рыцарь не дал ему и шанса: быстро сделав шаг вперёд и сократив дистанцию, он одной рукой перехватил руку Эйрика у локтя. Всё это происходило с обычной человеческой скоростью, но крайне умело – используя своё и Эйрика тело, он блокировал удары, не давая противнику в полной мере реализовать преимущество в силе.

Дикий, медвежий напор Эйрика он, однако, выдержать не мог – упал на одно колено, и Эрик потащил его по земле, как трактор. Латный наколенник Белого Рыцаря оставил в рыхлой земле глубокую борозду, немногим уступающую той, что оставлял местный плуг. Эйрик снова зарычал, пытаясь смять упавшего на колено противника. Но тот ловко перехватил меч, упёршись Эйрику под шлем и в грудь, распределяя давление. И держался хорошо.

Эйрик попытался сменить вектор давления, схватиться поудобнее и бросить Белого Рыцаря в сторону… И тот поймал его на этом. Не очень ловко – мешали доспехи – но он поднырнул под руку Эйрика, встал, подняв рычащего стража эльфийского леса над землёй, а потом, сделал бросок, очень похожий на борцовский. Они оба упали на землю, но Белый Рыцарь оказался сверху. Ещё в полёте успел выхватить узкий кинжал из ножен и приставил его к забралу Эйрика.

– Сдавайтесь! – прохрипел Белый Рыцарь. Только по голосу было понятно, что эта схватка далась ему нелегко. Эйрик застыл. После нескольких секунд раздумий он всё же выпустил из рук топор и показал раскрытую ладонь.

Я не удержался – встал со своего стульчика и одобрительно крикнул, как привык на «концертах» Сперата. Аплодировать здесь не принято, но я не удержался и пару раз хлопнул в ладоши. Мой восторг в полной мере разделили все присутствующие.

Зрелище, конечно, увлекательное. Теперь предстояло выяснить, насколько хороши кадровые решения, основанные на прямом вооруженном противостоянии претендентов на вакансию.

– Сеньор Белый Рыцарь наш егермейстер сегодня! – объявил я.