355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Владимир Малявин » ТАЙЦЗИЦЮАНЬ:Классические тексты Принципы Мастерство » Текст книги (страница 11)
ТАЙЦЗИЦЮАНЬ:Классические тексты Принципы Мастерство
  • Текст добавлен: 10 октября 2016, 05:11

Текст книги "ТАЙЦЗИЦЮАНЬ:Классические тексты Принципы Мастерство"


Автор книги: Владимир Малявин


Жанр:

   

Спорт


сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 41 страниц)

Таким образом, схема Великого Предела не только сообщает об основных стадиях и силах мирового творения, но и сводит воедино важнейшие классификационные системы китайской картины мира. В сущности, она содержит в себе основы универсальной науки о мироздании, которая способна определять решительно все мировые явления, а также связи между ними. В традиции тайцзицюань она позволяет классифицировать и определить природу поистине всех аспектов практики духовного совершенствования и рукопашного боя. Отметим некоторые важные в свете этой практики аспекты теории Великого Предела.

Исходное состояние мира, к которому подвижник Дао возвращается благодаря духовной практике, соответствует тому, что в даосизме именуется «пустотой и небытием». Таков предел мировых перемен как извечного самоотсутствия. Следующая стадия творения – так называемое Единое ци, пронизывающее весь мир. Из Единого цивыходят Два начала и все многообразие вселенной.

Переход от первоначальной неопределенности силы в Беспредельном к динамике возвратно-сферического движения в Великом Пределе, согласно некоторым толкованиям, воплощен в понятиях «скручивания нити», «тянущейся нити», которые составляют неизменный принцип («матерь») движений в тайцзицюань.

Появление Двух начал соответствует «разделению» как универсальному свойству движения и оппозиции Инь и Ян, имеющих в практике тайцзицюань необычайно широкий спектр значений. Так, фактору Инь соответствуют выдох, мягкость, пустотность, собирание силы, закрытие, отход, сгибание, легкость, сжатие, покой, защита, закругленность, внутреннее и проч., а фактору Ян – вдох, твердость, наполненность, испускание силы, открытие, наступление, распрямление, тяжесть, растяжение, движение, нападение, прямизна, внешнее. Нужно иметь в виду, что оппозиция Инь и Ян присутствует в любом состоянии и явлении, причем обе силы способны выделять из себя еще более частные оппозиции Инь и Ян, и каждая из сил, достигнув предела своей утонченности, преображается в силу противоположную.

В итоге мировой процесс имеет вид последовательного раздвоения первозданного единства, достижения предела разнообразия и возвращения к первозданной цельности. Комплекс нормативных движений тайцзицюань в целом отражает этот процесс. Последний не сводится к повторению круговорота. Он, согласно даосской теории, имеет свое эволюционное содержание: интеграцию начал Огня и Воды, благодаря которой в теле подвижника Дао зарождается эликсир бессмертия.

Ян Чэнфу, наиболее авторитетный знаток тайцзицюань в школе рода Ян, трактует Великий Предел как воплощение высшей целостности и полноты практики тайцзицюань. «Карта Великого Предела, – заявляет он, – означает взаимное порождение Инь и Ян, взаимное восполнение жесткого и мягкого, тысячу перемен и десять тысяч превращений мироздания. От него и пошло искусство тайцзицюань».


Канон тайцзицюань, как известно, состоит из так называемых 13 «конфигураций силы», которые включают в себя восемь способов применения силы (ба фа)и пять видов шагов (у бу).Первые, конечно, ассоциируются с Восемью Триграммами (со всеми их коннотациями, см. рис. 3), а вторые – с Пятью мировыми фазами.

Согласно преданию уданского тайцзицюань, «фигуры силы» относятся как раз к конфигурациям триграмм, цифра же 13 обозначает формы применения силы, важные части тела и способы удара.

В теории тайцзицюань из Чжаобао, а также стиля Ян-У упомянутые выше соответствия между триграммами, способами удара, космологическими величинами и проч. выглядят следующим образом:

Удар пэн:триграмма Кань (Огонь), внутри наполненность; сторона света: СЗ; среди Пяти фаз – Вода.

Удар люй:триграмма Ли (Вода), внутри пустотность; сторона света: Ю; среди Пяти фаз – Огонь.

Удар цзи:триграмма Чжэнь (Гром); внизу сила, сторона света: В; среди Пяти фаз – Дерево.

Удар анъ:триграмма Дуй (Водоем), вверху недостаток; сторона света: 3; среди Пяти фаз – Металл.

Удар цай:триграмма Цянь (Небо), три сплошные линии; сторона света: СЗ; среди Пяти фаз – Металл.

Удар ле:триграмма Кунь (Земля), три прерывистые линии; сторона света: ЮЗ; среди Пяти фаз – Земля.

Удар чжоу:триграмма Гэнь (Гора), прочная основа; сторона света: СВ; среди Пяти фаз – Земля.

Удар као:триграмма Сюнь (Ветер), внизу разрыв; сторона света: ЮВ; среди Пяти фаз – Дерево.

Среди пяти шагов шагу вперед соответствует Вода и Север, шагу назад – Огонь и Юг, повороту влево – Дерево и Восток, повороту вправо – Металл и Запад, а неподвижной стойке – Земля и Центр 1.

Кроме того, триграммам и сторонам света в китайской медицинской теории соответствуют определенные органы тела, каналы циркуляции ции соматические точки. Каждая триграмма имеет и определенное значение в области межчеловеческих отношений. Это обстоятельство прочно вплетает практику тайцзицюань в общую традицию китайской медицины, личного совершенствования и общественной практики. Ниже указаны основные значения Восьми триграмм:

Цянь: творчество, крепость, небо, металл, отец, голова, крайнее Ян.

Кунь: свершение, уступчивость, земля, мать, живот, крайнее Инь.

Чжэнь: возбуждение, движение, гром, первый сын, ступня, малое

Кань: погружение, опасность, вода, второй сын, уши, малое Ян.

Гэнь: стояние, незыблемость, гора, третий сын, ладонь, крайнее Инь.

Сюнь: уменьшение, проницание, ветер, первая дочь, бедро, малое Ян.

Ли: смычка, выявление, огонь, вторая дочь, глаз, малое Инь.

Дуй: разрешение, радость, водоем, третья дочь, рот, крайнее Ян.

Названия триграмм, как легко заметить, присвоены им отнюдь не произвольно, но определяются их графической композицией. К примеру, триграмма «огонь» являет образ Инь, пребывающий внутри ян, ведь огонь горяч, светел и активен, но внутри пуст. Напротив,

Ван Пэйшэн. Тайцзицюань ды цзяньшэнь хэ цзицзи цзоюн (Оздоровительное и бовое значение тайцзицюань). Пекин: Жэньминь жибао, 1987, с. 152.

вода, по видимости мягкая и уступчивая, не поддается сжатию и способна смести все на своем пути, так что в соответствующей триграмме мы видим силу Ян, скрытую в стихии Инь. В триграмме Чжэнь (гром) нижняя, начальная линия символизирует Ян, то есть деятельное начало, последующие же черты представляют начало Инь: гром, таким образом, символизирует потенцию, первичный импульс и заряд творчества, в дальнейшем рассеивающийся. В свою очередь триграмма Гэнь (гора) символизирует твердость и активность вверху и мощный покой внизу. Столь же закономерны и имена других триграмм.

С точки зрения энергетического тела триграмме Цянь соответствовала голова, триграмме Кунь – живот, триграмме Кань – меридиан почек, триграмме Ли – меридиан сердца, триграмме Сюнь – семь первых позвонков позвоночного столба, триграмме Гэнь – семь шейных позвонков, триграмме Чжэнь – правый бок, а триграмме Дуй – левый.

Особые связи существуют между триграммами и суставами человеческого тела. Так, Восемь Триграмм соответствуют восьми суставам четырех конечностей и четырех больших пальцев на руках и ногах. Остальных суставов в теле насчитывается ровно 64, и они соответствуют, разумеется, 64 гексаграммам – наиболее полным символам «Книги Перемен». Считается также, что из Киноварного поля – фокуса жизненных сил в теле – расходятся в разные стороны 64 канала циркуляции ци.

По преданию, триграммы были изобретены легендарным родоначальником китайской цивилизации Фу Си, который создал их, «созерцая вверху образы в небесах, а внизу наблюдая узоры зверей и птиц». Фу Си приписывается и первоначальный порядок расположения триграмм, где триграмма Цянь, символизирующая Ян, находится на юге, полярно противоположная ей триграмма Кунь – на севере, а остальные располагаются в порядке постепенного убывания и нарастания сил Инь и Ян. Таким образом, схема Фу Си, как уже говорилось, являет образ «изначального», нормативного состояния универсума в его нерушимой целостности и покое.

Отсчет триграмм согласно развертыванию, или эволюционному движению, мира ведется сначала сверху вниз по левой стороне круга, а затем сверху вниз по правой стороне. В таком случае порядок триграмм соответствует натуральному ряду чисел. Графически же линия движения имеет 8-образную, спиралевидную форму, каковая и является традиционным символом «действия Пути» (рис. 4).

Положение триграмм по схеме Фу Си обозначало состояние «предшествующего Неба», или «прежденебесное», то есть символическую реальность, существующую «прежде форм», как бы предвосхищающую все сущее. Существовала еще одна, приписываемая древнему царю Вэнь-вану схема расположения триграмм, которая выражает состояние их динамического взаимовытеснения и относится к бытию «последующего Неба», или «посленебесного», то есть миру форм и биологической эволюции, влекущей все живое к смерти.


Цель даосского подвижника заключалась в том, чтобы повернуть вспять естественные процессы жизни, или, говоря точнее, «в поступательном движении обрести движение попятное», другими словами – от «посленебесного» бытия возвратиться к «прежденебесному» и обрести вечную жизнь в животворной утробе Матери мира. Однако состояния «предшествующего» и «последующего» Неба не являются метафизическими сущностями или субстанциями: они опознаются лишь в функциональном взаимодействии, и их отношения подчиняются принципу не-двойственности противоположностей. По сути, речь идет о состояниях, обусловливающих и дополняющих друг друга: «прежденебесное» выступает как «исток» видимого мира, а последний придает законченность чисто символическому бытию Пустоты.

Известно, что диаграмма Великого Предела вместе с прилагающимися к ней схемами Пяти мировых фаз, Восьми триграмм и так называемых «магических квадратов» служила теоретической основой для обоснования соответствий между движениями в тайцзицюань, практикой духовно-соматического совершенствования (в даосизме имевшей целью взращивание в теле эликсира бессмертия) и всей структурой мироздания. Принцип же этой соотнесенности выражен в парности, или, точнее, в отношениях зеркальной взаимодополняемости явлений и событий, включая парные связки самих триграмм, что сближает структуру «Книги Перемен» с современной теорией квантового поля.

Насколько можно судить по публикациям текстов линии тайцзицюань из Чжаобао, древнейшие сочинения этой традиции содержали описания принципов попарного соединения триграмм и их связи с круговоротом Пяти стихий. Сведения на этот счет содержатся, в частности, в тексте «Конфигурации силы тайцзицюань», который помещен в начале сочинения Ван Боцина «Тайное искусство тайцзи», составленное, по преданию, в 1728 г. В соответствии с общими принципами даосского мировоззрения в этих текстах проводится различие между «прежденебесным» измерением, или «сущностью», тайцзицюань, соотносимых с внутренним состоянием, и «посленебесным» измерением, или «пользой», относящихся к боевому применению Великого Предела. Согласно Ван Боцину, «разговор о прежденебесном сводится к самоотсутствующему (у),а если обратиться к посленебесному, то нужно смотреть на внутреннее достижение» (гунфу).«Прежденебесный» аспект тайцзицюань воплощается в «тринадцати приемах», как то: сфера (Срединность-Земля), верх и низ, наступление и отход, раскрытие и закрытие, выход и вход, поднятие и опускание, нападение и защита. «Посленебесный» аспект представлен «тринадцатью конфигурациями силы»: пятью движениями тела (движение вперед и назад, поворот влево и вправо, стояние в центре) и восемью способами применения внутренней силы. «Прежде-небесное» измерение практики соответствует противотечению и «возвращению к истоку», в нем доминируют действия, требующее большего усилия, в определенном смысле противоестественные: выход одолевает вход, раскрытие одолевает закрытие, поднятие одолевает опускание, нападение одолевает защиту. «Посленебесное» измерение следует естественному порядку «порождения» и обеспечивает владение стратегической инициативой, или, как говорят в Китае, «обладание импульсом и потенциалом ситуации». Оно предусматривает последовательность ударов, принятых в практике «толкающих рук» (туйшоу):удар пэнпорождает удар люй,из удара цзипроисходит удар анъ,удар локтем навлекает удар плечом. Нетрудно уже догадаться, что «прежденебесное» измерение представлено в порядке расположения триграмм по Фу Си, а «посленебесное» – в расположении триграмм по Вэнь-вану.

Вообще же говоря, наступление и отступление соотносятся с Четырь-мя Образами и малыми Инь и Ян; раскрытие и закрытие соотносятся с триграммами Цян и Кунь и соединением Неба и Земли; выход и вход соотносятся с триграммами Кань и Ли и единением Огня и Воды; движение вверх и вниз соотносится соответственно с триграммами Чжэнь и Сюнь и распространением цив теле; нападение и защита соотносятся с триграммами Гэнь и Дуй и духовной восприимчивостью 1.

Вот еще несколько примеров принятых в боевых искусствах Китая попарных комбинаций триграмм.

Триграмма Цянь соответствует «прямой силе», или жесткости в руках, а триграмма Кунь – мягкости. Вместе они обозначают совокупность кулачных приемов. Триграммы Ли (пустота в груди, грудь) и Кань (наполненность внутри, живот) относятся к «среднему полю» тела, то есть к туловищу, и обозначают «приемы корпуса». Пара триграмм

1Ци Цзяньхай. Тайцзицюань цзицзи хэ ляньдань ту чжи аоми, с. 136.

Чжэнь (слитность бедер) и Гэнь (прямая шея) относятся соответственно к «нижнему» и «верхнему» полям тела. То же касается пары триграмм Дуй (легкая, невесомая голова) и Сюнь (пустота в стопе).

В «Каноне Внутреннего достижения» (Нэйгун цзин),имевшем хождение среди мастеров внутренней школы ушу Синъицюань, по крайней мере, с начала XIX века, значения отдельных пар триграмм толкуются следующим образом.

Цянь-Кунъ:голова и плечи подражают Небу и берут от него качества жесткости и рассеяния. Колени и ступни подражают Земле и берут от нее качества покоя и устойчивости.

Толкование гласит: «Свойства Инь и Ян соединяются в гармонии. Цираспространяется во все четыре конечности. В покое этого состояния присутствуют и инь,и ян,но нельзя узреть его следов. Движение в этом состоянии кажется необычайно мягким, но в действительности оно в высшей степени твердо. Мягкое и жесткое безупречно восполняют друг друга. Выставив руку, прежде смотришь в пасть тигра 1и сначала применяешь физическую силу, чтобы рука приняла правильное положение. Затем поясница свободно опускается вниз. Когда приходит подлинное ци,оно наполняет копчик в точке чанцян.Тогда втягивается анус, и цинаправляется вверх к темени, а затем через переносицу опускается в Киноварное поле».

Дуй-Сюнъ:спина расслабленная и живая – таков смысл Дуй. Пах подобран и наполнен – таков смысл Сюнь.

Толкование гласит: «Голова должна стоять прямо и быть соединенной с плечами, а спина выпирает. Это называется «сила прямого стояния» (чжи ли),которую не следует путать с «силой поперечного движения» (хэндун ли).Первая сила – наполненная, вторая – пустотная. Но обе они используются совместно».

Чжэнъ-Гэнъ:дыхание все проницает, действие триграммы Чжэнь-гром неизмеримо; грудь все в себя вмещает и высится незыблемо, как триграмма Гэнь-гора.

Толкование гласит: «В человеке движение Чжэнь – это упокоение ног, а грудь пуста. В этом состоянии внутри твердость, а снаружи мягкость. Дыхание осуществляется в Едином ции определяет открытие и закрытие. Открытие и закрытие – это выпад или отход, движение корпуса вперед или в сторону. Сила высокого шага – в ступне, сила среднего шага – в сухожилиях, сила низкого шага – в спине. Такова истина самоестественности».

Ли-Канъ:«Смысл этого соотношения чисто внутренний, его можно постичь мыслью, но нельзя передать в словах. Сердце и почки – символы Огня и Воды; Вода должна подняться вверх. Огонь должен опуститься вниз. Огонь и Вода должны проникнуть друг в друга, тогда родится

1«Пасть тигра» – пространство между указательным пальцем и отставленным большим пальцем.

подлинное ци, дух постепенно будет продлевать себя, откроется высшее разумение. Разве это ограничивается только силой-цзинь?»

Как мы уже знаем, указанные выше значения триграмм следует поставить в контекст двойственного движения – развертывания и свертывания – сферы Великого Предела. Развертывание как эволюционное по природе движение изнутри вовне принято называть «поступательным» (шунъ),а свертывание, или инволюционное движение вовнутрь, именуется «попятным», или «обратным» (ни).Именно последнее воплощает сущность духовной практики в даосизме как возвращение в «прежденебесное» состояние эмбриона и овладение секретом вечной жизни. «Возвратное» движение осуществляется согласно расположению триграмм по Фу Си в порядке убывания их числовых значений, начиная с триграммы Чжэнь-Гром (4) через триграммы Ли-Огонь (3), Дуй-Водоем (2) и Цянь-Небо (1), после чего импульс, двигаясь «вспять» или способом «свертывания» по волнистой линии, переходит на позицию триграммы Кунь-Земля (8), затем проходит через триграммы Гэнь-Гора (7), Кань-Вода (6) и Сюнь-Ветер (5). Что касается уже известных нам значений восьми основных видов удара в тайцзицюань, то они соответствуют расположению триграмм в схеме Вэнь-вана, причем движение начинается от нижней точки с триграммы Кань-Вода (единица и удар пэн)и осуществляется по часовой стрелке.

Не следует переоценивать значения приведенных здесь схем: тайцзицюань постигается только реальным опытом. Но кратко описанный здесь структурный каркас служит прочной теоретической основой тайцзицюань, содержит строгие критерии классификации различных аспектов этой практики и вносит свой вклад в копилку универсальной «науки перемен», значение и пользу которой еще предстоит проанализировать и оценить в свете всей совокупности доступных данных.

ГЛАВА ВТОРАЯ ТЕЛО

Вступительные замечания

Разговор о принципах тайцзицюань удобнее начать с изложения правил, относящихся к движениям отдельных частей тела и внутренним ощущениям, которые их сопровождают. Это не означает, что данные правила являются важнейшей или даже существенной частью практики и тем более теории тайцзицюань. В действительности они не имеют самостоятельного значения, и руководствоваться ими в познании принципов тайцзицюань крайне рискованно. Они – только следствия или признаки внутреннего состояния – расслабленности, или, еще точнее, бодрствования сознания, которое и составляет подлинную цель и смысл занятий тайцзицюань. Но выполнение их закладывает необходимые предпосылки для духовной свободы, а попутно дает надежные ориентиры для правильного самоконтроля.

Заметим, что китайская традиция и, в частности, китайская медицина вообще не придают сколько-нибудь серьезного значения человеческой анатомии и не склонны считать физическое тело самостоятельной реальностью. В центре их внимания находятся, скорее, психосоматические аспекты телесной жизни, «тонкое» тело, взятое как сгусток или поле жизненных сил – реальность динамическая, пребывающая в постоянных превращениях, почти неосязаемая, близкая по свойствам жидкой среде, но явственно ощущаемая и притом прежде всего в моменты соприкосновения с другими людьми.

Поистине мы реальны настолько, насколько соотносимся, соотносим себя с другим человеком. И недаром китайская мысль всегда интересовалась не тем, что есть человек, но тем, как люди относятся друг к другу. Именно по этой причине физическое тело, физиология оказываются в китайской науке о человеке неотделимыми от душевной и духовной жизни личности. Более того, физические характеристики предстают в китайской традиции видимыми знаками внутреннего состояния и имеют значение, привлекают к себе внимание лишь в этом качестве. Закономерно поэтому, что тело в китайской культуре никогда не отделяется от текучести жизненного актуального опыта, от пребывания в реальном времени. Оно выступает, или, точнее, воспринимается, как пространственно-временной континуум, являя в этом качестве подлинный прообраз универсума, или, согласно традиционной формуле, «малое Небо и Землю».

Высказанные здесь замечания помогают понять едва ли не самую важную особенность практики тайцзицюань и, главное, традиционного языка ее описания. В литературе о тайцзицюань, как и во всей традиции духовного совершенствования в Китае, принято проводить различие между предметными (одновременно физическими, психическими и идеальными) формами этой практики и ее подлинной основой, своего рода символической матрицей, или тем, что существует «выше форм». Речь идет, как мы уже знаем, не о некой метафизической, доступной только умозрению реальности, но, напротив, о чистой имманентности жизни как сокровенного «семени» вещей, условии возникновения всего сущего, которое не может быть схвачено в эмпирическом опыте и невыразимо в слове. Не будучи метафизической по своей природе, эта реальность не существует отдельно от физического мира, но является его условием, делает возможным его существование. Речь идет, скорее, о виртуальной реальности, которая чревата актуальным бытием, всегда неотвратимо грядет. Ключевые понятия лексикона тайцзицюань относятся как раз к этому уровню бытия. Большинству из них очень трудно, если вообще возможно, приписать то или иное предметное содержание. В других случаях мы имеем дело с малопонятными метафорами. Что означает, например, такое наставление: «накапливай духовную силу, как натягивают лук, испускай силу, как стрела слетает с лука»? Ответ может дать только непосредственно телесная практика, и он заведомо будет бессловесный!

Более того, виртуальная матрица мира должна обладать внутренней глубиной, вторым дном, в котором исчерпывают себя даже метафорические именования истины. Сфера может сжиматься до точки, которая в конечном счете переходит (читай: достигает завершенности) в самоотсутствие. Опять мы сталкиваемся со странной китайской истиной: все есть то, чем оно не является. Впрочем, отмеченное только что представление о трех уровнях мира (внешнем, внутреннем и внутреннейшем) имеется во многих духовных традициях и, возможно, отражает малоизвестные современной науке законы мироздания.

И теория, и практика тайцзицюань очень последовательно прилагают этот образ мира к человеческому бытию. В тайцзицюань человек рассматривается как единое целое и подлинный микрокосм. Рассматривать физические аспекты этой практики в отрыве от духовного состояния практикующего – прием чрезвычайно искусственный и способный породить множество заблуждений. Правда, в учебных целях он в известной степени полезен и в этом качестве не противоречит требованиям традиции. Ибо занятия тайцзицюань требуют неукоснительного соблюдения множества очень подробных правил телесного движения и состояния, хотя эти правила, повторим еще раз, имеют значение не сами по себе, но лишь как выражение определенного духовного опыта.

Истинным мастером тайцзицюань становится тот, кто достиг состояния, когда «в правилах уже нет правил». Но как раз по той же причине правила физического движения неотделимы от духовного состояния, только в его свете имеют смысл и могут принести свои плоды. Как гласит старинная поговорка мастеров ушу, «большой мастер не может обойтись без правил». Вот почему старые школы тайцзицюань настаивают на тщательном, безукоризненно точном соблюдении этих, казалось бы, очень мелочных, а нередко, на взгляд новичка, попросту бессмысленных требований к движениям рук и ног, поворотам корпуса, положению головы и проч. И опять-таки: хотя занятие тайцзицюань начинается с разучивания правильных движений и стоек, последние имеют в своем роде непреходящее значение для практики тайцзицюань. Ими необходимо поверять духовный опыт и на более высоких ступенях совершенствования. Даже перейдя к применению духовной силы, нужно вновь и вновь сверять свое внутреннее состояние с положением тела и его частей.

Итак, тело в китайском понимании – это пространство взаимопроникновения и динамического единства физических, соматических, психических и духовных аспектов существования. В тайцзицюань четко различаются внешнее, материальное тело (шэнь)и тело как внутреннее ощущение органического и даже сверхорганического единства (ти).Самое понятие сознания в Китае обозначается словом «сердце», сводящим в нераздельное единство разум и чувство, отчего китайская традиция признает только эмоциональный разум и разумное чувство. Человеческое своеволие, всякие психические комплексы попросту не принимаются ею в расчет и в случае их проявления устраняются без всякой жалости. Самое же «сердечное сознание» ассоциировалось китайцами с кровью, так что вместе с токами крови сознание, по китайским представлениям, наполняет все тело. Как следствие, «телесное сознание» является для китайцев фундаментальной, самоочевидной реальностью нашего опыта. Сильный аффект не помрачает, а, напротив, обостряет такое сознание.

Однако же кровообращение в организме является лишь материальным коррелятом циркуляции более утонченной, невещественной, пребывающей «выше форм» субстанции – так называемой ци,которая обычно обозначается в западных языках словосочетаниями «жизненная энергия», «жизненная сила», «энергетическая конфигурация», даже «дух» (в русской литературе приняты также термины «пневма», реже «эфир»). Система циркуляции цинапрямую соединяет человеческое тело с космосом и даже с тем, что ему предшествует – «пустотным небытием» (стой у)как источником всего сущего.

Китайское понятие личности во многих отношениях игнорирует привычные нам физические, интеллектуальные и психические рамки человеческой индивидуальности. Как беспредельное поле Единого ци(отождествлявшегося, кстати, с Великим Пределом), оно утверждает преемственность между телом индивида, родовой общностью и метафизической реальностью, именовавшейся в Китае «телом Дао», «телом Будды», одним словом – неким «единым телом» мироздания, которое представляет как раз предел бестелесности, изначальную пустотность бытия.

Отсюда некоторые странные для европейца особенности практики тайцзицюань: китайский мастер не проводит четкой границы между своим телом и окружающим миром, ибо действует в живом пространстве «единотелесности», так что его «сердце» способно проницать и охватывать весь мир и даже сообщаться с тем, что находится вне пределов видимости; он проецирует свою «жизненную силу» вовне, даже в произвольно заданную точку пространства и, соответственно, умеет наносить «духовный», или «энергетический», удар (как бы) на расстоянии. Умение превозмочь («забыть») границы своей психо-физической индивидуальности является необходимым условием владения жизненной силой.

Тайцзицюань развивает совершенно особый, во многом противоположный обыденному сознанию способ восприятия и осознания мира, в котором исчезает противостояние субъекта и объекта, себя и других. В усвоении этого «перевернутого» сознания, собственно, и заключается главная трудность занятий тайцзицюань. Но усвоить его нужно прочно и бесповоротно вплоть до автоматического отключения рефлексов агрессии в случае враждебного поведения окружающих.

В свете сказанного можно оценить и некоторые важные особенности лексикона тайцзицюань. Подобно тому, как в практике тайцзицюань физическое и духовное чудесным образом проницают друг друга именно в своих крайних проявлениях чистой вещественности и чистой духовности, наличия и отсутствия, основные понятия тайцзицюань как бы продолжаются, отражаются друг в друге, подобно граням одного вселенского кристалла бытия или, если воспользоваться известной буддийской метафорой, бусинкам одного ожерелья. Какое бы понятие мы ни взяли– «расслабленность», «покой», «одухотворенность», «пустота», «живость», «прямота», «сферичность» и т.п., – каждое из них охватывает решительно все аспекты и философии, и практики тайцзицюань и способно доставить полное знание об этом искусстве.

Это обстоятельство создает особые отношения между опытом и чтением, вообще свойственные китайской традиции: чтение должно слиться с реальным переживанием, с глубинным ритмом самой жизни, преобразиться в дыхание,но в то же время практический опыт должен поверяться чтением классических текстов тайцзицюань. Нельзя думать, конечно, что одно без остатка укладывается в другое. Между словом и событием всегда есть зазор, который толкает нашу мысль вперед и понуждает нас к свободе. Смысл даже одной фигуры, говорили старые учителя тайцзицюань, невозможно исчерпать и многими тысячами слов. А высшие стадии совершенствования, как принято считать, «познаются в молчании»: цельность бытия невыразима в слове. Не будем забывать, однако, что интуиция бывает плодотворной, лишь когда она базируется на богатом и продуманном опыте, а равным образом на методически выверенных размышлениях. «Молчаливое познание» – это награда за многолетние самоотверженные усилия. Но к ней ведет прямая, каждому доступная дорога. Дело за малым – пройти ее самому.

Голова

Голова рассматривается в тайцзицюань как истинная главатела, «предок всех энергетических каналов» организма, и поэтому ее правильному положению, а также связанным с ней жизненным функциям – зрению, слуху, дыханию, питанию – придается особенно большое значение.

Главное требование, касающееся положения головы, состоит в том, что голова должна всегда стоять безукоризненно прямо и притом совершенно без усилия, без напряжения шейных мышц, словно она «подвешена» в воздухе. Данное правило, хотя оно и зафиксировано в классических текстах, может породить некоторые недоразумения. Его не следует понимать буквально. Речь идет о норме самосознава-ния, внутреннего ощущения, не имеющей точных внешних признаков. Не нужно стремиться к состоянию, когда голова как бы держится или, еще того хуже, болтается на свисающей сверху веревке. Она стоит «прямо, как по отвесу» благодаря внутренней силе-цзинь,поднимающейся снизу и достигающей верха головы, или «Небесных врат», где, согласно даосской традиции, находится верхнее Киноварное поле, вместилище чистейшей духовности. Должно быть ощущение, будто «голова пронзает небо». Чэнь Синь остроумно перетолковывает образ веревки, на которой «подвешена» голова: эта веревка, заявляет он, как бы тянет ее вверх. Но важно также не перестараться в этом восходящем движении: ощущение вытянутости ни в коем случае не должно сопровождаться физическим или умственным усилием. Здесь, как и в прочих аспектах практики тайцзицюань, нужно придерживаться правила: «как будто есть и как будто нет».

Речь идет о важнейшей норме внутреннего состояния, проистекающей из полного мышечного и психического расслабления. Правильное состояние в тайцзицюань обязательно предполагает постоянное ощущение (совершенно ненасильственное) присутствия внутренней силы в верхней части головы, что, например, Чэнь Синь считал важнейшим условием достижения мастерства. Считается, что в макушке пребывает «одухотворенный импульс» (лин цзи)человеческой жизни. Действие «одухотворенного импульса» предполагает, помимо прочего, полное расслабление мышц шеи и лица. Важно ощущать линию, связывающую точку аньмэнъ(на задней стороне шеи у основания черепа) и точку чанцянв области копчика. Не следует, впрочем, добиваться того, чтобы цисоздавало давление в области темени: любая натуга только повредит внутреннему состоянию. Речь идет именно об ощущении «пустотности» внутри и о восходящем движении внутренней силы.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю