Текст книги "Мезолит СССР"

Автор книги: Владимир Тимофеев

Соавторы: Лев Кольцов,Алексей Сорокин,Вадим Старков,Галина Коробкова,Дмитрий Телегин,Павел Долуханов,Л. Церетели,Светлана Ошибкина,Герман Медведев,Альберт Мелентьев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 39 страниц)

По определению антропологов И.И. Гохмана и А.А. Зубова, краниологический материал могильника свидетельствует о принадлежности оставившего его населения к древней европеоидной группе. Хронология памятника определяется по аналогии с другими стоянками типа Веретья. Он датирован VII тысячелетием до н. э. (Ошибкина, 1982; 1983, с. 178–204). Общие наблюдения и вещественный материал этого памятника (табл. 17) дают интересные сведения о духовной жизни населения, о вполне установившемся и достаточно сложном погребальном обряде.

В западной части Восточного Прионежья, на северном берегу оз. Андозеро открыта и исследована раскопками на площади около 200 кв. м стоянка, получившая название Андозеро-М. Ее следует отнести к позднему варианту культуры памятников типа Веретья. Культурный слой стоянки перекрыт слоем неолитического времени, но отделен от него стерильной глинистой прослойкой толщиной 0,12-0,15 м. Культурный слой залегает в песке, окрашен в темный цвет, содержит мелкие кальцинированные кости животных и птиц, преимущественно неопределимые. Из костяных изделий в хорошей сохранности оказалась только обрезанная со всех сторон пластина лосиного рога.

В каменном инвентаре Андозера-М отмечено характерное сочетание крупных сланцевых орудий и мелких кремневых. Среди первых топоры удлиненной формы с подшлифованным лезвием, скошенным обухом и поверхностью, обработанной сколами. Характерная деталь топоров этого типа – оформление обуха косым сколом – имеет аналогии в каменной индустрии стоянки Нижнее Веретье I и могильника Попово. Кроме длинных топоров, в Андозере-М найдены короткие и широкие топоры с овальным сечением и плоский топор с широким обухом, а также продолговатое изделие со сверлиной в центре остроовальной формы и квадратная плитка с отверстием в середине. Среди кремневых изделий девять наконечников стрел из ножевидных пластин или пластинчатых отщепов. Они иволистной формы, с усеченным основанием и с выделенным черешком (1 экз.). Особенно многочисленны и характерны мелкие кремневые скребки с высокой спинкой и крутым рабочим краем. Концевые скребки представлены только 5 экземплярами. Есть небольшие тесловидные орудия из кремня (Ошибкина, 1979, рис. 1–2).

Андозеро-М датируется по палинологическим данным и аналогиям в памятниках других мезолитических культур концом VII–VI тысячелетием до н. э., второй половиной бореала – начало атлантика. В материалах этого памятника прослеживается определенное сходство с памятниками типа Веретья, хотя есть известные различия. Наибольшее сходство Андозеро-М обнаруживает с исследованной недавно стоянкой Муромское VII, расположенной на р. Муромке, восточнее Онежского озера (Косменко, 1982, с. 70, 71). Памятники этого типа могли быть оставлены населением, связанным по происхождению с группами людей, которые в бореальном периоде освоили Восточное Прионежье. Новое природное окружение, иная сырьевая база и вероятные контакты с населением других мезолитических культур могли способствовать постепенной трансформации материальной культуры этого населения, продолжавшего существовать в бассейне Онежского озера до конца мезолита. Мезолитический слой Муромского VII с остатками жилищ имеет радиокарбоновую датировку и относится к первой половине VI тысячелетия до н. э. (Косменко, 1982, с. 71).

Население, оставившее стоянки типа Веретья, расселялось в зоне сосново-березовых лесов преимущественно по берегам больших озер или в бассейнах этих озер, что было связано с направлением хозяйственной деятельности. О главных занятиях населения и бытовой стороне жизни можно судить по материалам Нижнего Веретья I, где, кроме орудий труда, охоты и прочих, найдено огромное количество костных остатков. Установлено, что основным занятием населения была охота на крупных мясных животных – лося и северного оленя, а также на бобра и птицу, в основном лебедя. О развитии рыболовства говорят находки костей рыб, большое число поплавков, грузиков и костяных крючков. Вероятно, рыбу били при помощи гарпунов. Встречены в основном кости щук. Кости млекопитающих встречаются исключительно редко. Многочисленны кости собак, которые играли важную роль в хозяйстве. Среди фаунистических остатков Нижнего Веретья они представлены 5 экземплярами, в Нижнем Веретье I их насчитывается более, в Попово – две целые особи и остатки еще нескольких. Возможно, собаки участвовали в охоте и охраняли стоянки, но их также использовали для получения мясной пищи, о чем говорят расколотые и обожженные черепа, найденные в культурном слое Нижнего Веретья I. Кроме того, из костей собак сделали различные поделки, а зубы носили в виде подвесок или ожерелий, которым придавали значение охранительных амулетов. Ожерелье из зубов найдено в одном из погребений могильника Попово. Здесь же прослежено, что собаке отводили определенную и важную роль в погребальном обряде. Неясно, применяли собак для передвижения в упряжке или в мезолите этот способ передвижения еще не был известен. Вероятно, население стоянок типа Веретья не использовало саней и собачьей упряжки. Таким образом, хозяйственная деятельность рассматриваемой группы населения имела ярко выраженное охотничье направление, рыболовство и собирательство были сезонными занятиями и имели второстепенное значение.

В Восточном Прионежье известно несколько памятников, которые предварительно датируются поздним мезолитом. Они располагаются на низких надпойменных террасах, культурный слой обычно связан с песчаными слоями и залегает неглубоко, сразу под дерном. Для этих стоянок характерен набор мелких ножевидных пластин, изредка встречаются концевые скребки на коротких и широких ножевидных пластинах. Встречаются нуклеусы карандашевидной формы с прямыми площадками без подправки, очень редки наконечники стрел на ножевидных пластинах с ретушью по концам на спинке и мелкие рубящие орудия из кремня. К этой группе относятся стоянки, расположенные в горловине р. Кубены, перед ее впадением в Кубенское озеро, – Бор, Бор I, Чернышево, Лысая Гора, Данилиха, Устье, Площадка. В верхнем течении р. Сухоны к позднемезолитической группе относятся Шачино, Шлюз и Пахотино. Одна стоянка существовала на Колманском озере около г. Череповца, теперь она разрушена. На восточном берегу оз. Лача в местности Малый Колокол недавно обнаружен культурный слой мезолитического времени, в котором найдены вещи, характерные для позднего мезолита.

Особенно интересны стоянки этой группы, расположенные на левом берегу р. Модлоны у д. Погостище, в 25 км к западу от оз. Воже. Погостище V, вероятно, наиболее поздний памятник этой группы. Культурный слой мезолитического времени перекрыт слоем XVIII в. и строительным мусором, а также нарушен финским могильником X–XI вв. (Ошибкина, Макаров, 1979). Насыщенность слоя культурными остатками небольшая, вся мощность слоя не более 0,20 м. Среди находок ножевидные пластины с ретушью, два нуклеуса, один «карандашевидный», другой двухплощадочный, скребки из пластин и отщепов, рубящее орудие с двусторонней ретушью, сохраняющее участок с валунной коркой (Ошибкина, 1983, с. 205, табл. 76). По технике обработки и общей форме изделие аналогично кремневым рубящим орудиям со стоянок бассейна Сухоны, у них часто сохранялись естественные валунные участки на спинке. Отдельные орудия с двусторонней обработкой, как и весь характер каменного инвентаря Погостища V, позволяют отнести стоянку к самому концу мезолита, к атлантическому периоду.

По расположению Погостища V можно установить отношение этой стоянки к тем мезолитическим памятникам, культурный слой которых залегает в торфяниках. В 90-100 м от террасы, занятой Погостищем V, располагается стоянка Погостище I, культурный слой которой залегает под торфяными отложениями мощностью 1 м, у подножия той же террасы. По геологическому положению культурный слой Погостища I относится к бореальному времени, что подтверждает и археологический материал. Погостище V существовало позднее, после отложения торфа, скрывшего культурный слой Погостища I.

Две группы стоянок эпохи мезолита существовали в Восточном Прионежье в разное время. Памятники типа Веретья оставлены в бореальном периоде, в VII тысячелетии до н. э. Другая группа стоянок появилась в конце мезолита, видимо в начале атлантического периода. Есть предположение, что в позднем мезолите в Восточное Прионежье продвинулось население из бассейна Сухоны. Это могло быть небольшое передвижение, вызванное улучшением природных условий после завершения торфообразования в бассейнах озер Восточного Прионежья. Когда завершилось активное заболачивание и последующее заторфовывание, а остатки древнейших стоянок были погребены в торфяниках, население заняло низкие террасы по берегам озер и рек. Это могли быть остатки прежнего населения и новые группы людей, продвинувшиеся сюда с востока, из Присухонской низины.

Бассейн р. Сухоны.

В начале 70-х годов в среднем течении Сухоны открыто несколько мезолитических стоянок, из них ряд памятников исследован раскопками, на других только собран подъемный материал (Ошибкина, 1975). В результате здесь удалось выделить самостоятельную группу памятников, которые образуют сухонскую археологическую культуру. Представление о ней могут дать стоянки на берегах р. Старая Тотьма. Здесь на краю боровых террас высотой 10–14 м известно несколько мезолитических стоянок – Колупаевская, Колупаевская 2, Тихоновская и разрушенная Неклюдовская. Раскопками исследованы две первые.

На Колупаевской стоянке обнаружены два культурных слоя мезолитического времени (вскрыто 280 кв. м). Нижний слой, оставленный в более раннее время, сохранился в виде пятен. С ним связаны два жилища, из которых удалось полностью зафиксировать только одно (№ 3). Оно прослежено на глубине 0,40 м от современной поверхности в виде серого пятна в светлом песке. Основание жилища было углублено от древней поверхности не более чем на 0,30 м, что позволяет считать его наземным. Размеры сооружения 7,5×4 м. В южной торцовой стене был сделан выход, который имел вид небольшого тамбура шириной 1,5 м, примыкающего к длинной стене. Он вел к берегу реки. Обращенная к берегу длинная стена сохраняла у основания глиняную обмазку, которая представляла собой полосу длиной 4 м и шириной 0,20 м (Ошибкина, 1983, рис. 4). Вероятно, жилище имело жесткую конструкцию, например, стены могли состоять из вертикальных жердей или тонких бревен, укрепленных у основания. При небольшой ширине сооружения его перекрытие не составляло труда. На полу находились три ямы хозяйственного назначения. Одна из них служила, вероятно, углубленным в песчаную почву очагом, так как здесь сохранился слой сильно прокаленного песка в основании и мощное пепел истое пятно. Найденные в очаге ножевидные пластины, ретушер и скребок оказались обожженными, а большой нуклеус правильной «карандашевидной» формы раскололся от огня. Две другие ямы имели значительную глубину ниже пола жилища (№ 2 – 0,70 м, № 3 – 1 м). Их заполнение было тесным от примеси органических остатков. В яме 2 найдено скопление крупных ножевидных пластин, угловых резцов и скребка на пластинах. В яме 3 были мелкие угли и несколько ножевидных пластин красного кремня.

Около жилища 3 находок было мало, но обнаружены еще три ямы с темным заполнением и вещами. Одна яма, судя по заполнению, состоящему из пепла и мелких углей, могла быть открытым очагом.

Второе жилище, связанное с нижним культурным слоем, оказалось разрушенным. Оно располагалось на юго-восточном краю террасы, недалеко от ее края, отмечено в виде большого скопления находок вокруг ям и на небольшой площади вокруг, а также видно в профиле. Еще одно жилище (№ 1) оставлено в период существования более поздней мезолитической стоянки. Значительная часть этого сооружения попала в осыпь и здесь собран большой подъемный материал. Часть жилища вскрыта раскопом. Очертания сохранившегося угла прослежены на глубине 0,50 м от современной поверхности, его основание было углублено на 0,20 м, так что жилище было, вероятно, наземным. Внутри размещались хозяйственные ямы и очаг. Общую форму основания восстановить не удалось, но, бесспорно, оно было прямоугольным.

Для нижнего культурного слоя характерны использование красного кремня хорошего качества и применение крупных ножевидных пластин. Вещественный материал представлен наконечниками стрел (3 экз.), скребками (12 экз.), резцами (28 экз.), пластинами с ретушью (28 экз.), ножами на крупных пластинах (1 экз.), скобелем (1 экз.), рубящими орудиями (2 экз.) – всего 75 предметов. Ножевидных пластин в целом немного больше, чем отщепов, соответственно 47,9 и 39,7 %.

Для верхнего культурного слоя характерны изделия из светлого и серого кремня, преобладают ножевидные пластины среднего и мелкого размера. Орудия состоят из наконечников стрел (13 экз.), скребков (20 экз.), резцов на пластинах (73 экз.), пластин с ретушью (65 экз.), ножей на пластинах и отщепах (6 экз.), рубящих орудий (5 экз.), грубых нуклевидных орудий (2 экз.) – всего 185 предметов. Ножевидных пластин почти вдвое больше, чем отщепов, их соотношение составляет 56, 24 и 30 %. Характерной чертой кремневого инвентаря верхнего слоя Колупаевской стоянки можно считать применение микропластин и пластин средней величины, которые использовали для работы, не укрепляя в составные орудия. Микропластины, скорее всего, являлись лезвиями вкладышевых орудий. Почти все наконечники стрел сделаны из ножевидных пластин и ретушированы по острию и у основания на брюшке. Изредка применялась дополнительная ретушь на спинке. Наконечники стрел представлены иволистными и черешковыми формами. Найдено много резцов, которые делали из пластин, отщепов и кусков кремня. Представлены двойные (19 экз.), угловые (44 экз.), срединные (1 экз.), случайной формы (9 экз.) – всего 73 экземпляра резцов. Рубящие орудия сделаны из кремневых отщепов, у них овальная в плане форма, но слегка вытянут обух, брюшко отщепа не подработано, на спинке сохраняется валунная корка, тщательно обработаны только рабочий край и боковые стороны (табл. 16). Представляют интерес обломки ножей на крупных ножевидных пластинах, обработанные крутой ретушью по краям. Они найдены в верхнем слое Колупаевской стоянки (2 экз.) и в нижнем слое (1 экз.), а также в Колупаевской 2 и на стоянке Усть-Еденга (Ошибкина, 1983, табл. 21, 15).

По составу каменного инвентаря и формам орудий верхний и нижний слои стоянки Колупаевская оказались близкими, что заставляет предполагать сходство материальной культуры оставившего их населения. Остальные стоянки сухонской мезолитической культуры – Колупаевская 2, Яснополянская, Усть-Еденга, Карьер – обнаруживают близость с верхним слоем Колупаевской стоянки (табл. 18).

Согласно палинологическим данным, полученным для Колупаевской и Яснополянской стоянок, хронология сухонской культуры определяется предварительно концом бореального периода – началом атлантического, иными словами, концом VII–VI тысячелетием до н. э. При этом возраст отдельных памятников может быть более ранним.

В общей характеристике сухонской культуры следует отметить, что стоянки были небольшими, так как сохранившийся культурный слой не имеет большой мощности и редко занимает значительную площадь. Вещественный материал стоянок состоит из одних каменных изделий, так как органические материалы в условиях песчаных почв не сохраняются. Каменная индустрия представлена изделиями из кремня и кварца (в меньшей мере). Характерно использование мелких и микропластин, резцов на углах мелких пластин и на отщепах, мелких концевых скребков на пластинах, наконечников стрел с черешком и иволистных, сделанных из ножевидных пластин небольших топориков с острым обухом, выполненных из кремневых отщепов и подправленных сколами около ударного бугорка, с ретушью у рабочего края и по боковым сторонам. Населению сухонской культуры еще не были известны такие способы обработки камня, как пиление, сверление, шлифовка.

О хозяйственных занятиях населения существуют лишь косвенные сведения. Как показали палинологические исследования, стоянки располагались в сосновых лесах с примесью широколиственных. В таких условиях следует предполагать решительное преобладание охоты на крупных лесных животных, что подтверждается и составом кремневого инвентаря. Вероятно, существовало собирательство, а также рыболовство, хотя прямых сведений об этом нет. Устройство постоянных наземных жилищ с деревянной основой предполагает развитую обработку древесины. Очевидно, жители стоянок умели обрабатывать кость, рог и другие органические материалы, которые применяли для изготовления составных орудий. Об использовании таких орудий говорит тот факт, что значительную часть кремневого инвентаря составляют микропластины, а они могут быть эффективно использованы для работы только укрепленными в какой-то основе.

Среди стоянок бассейна Сухоны исключение составляет стоянка Еденга I, каменные орудия которой отличаются большим своеобразием. Она находится на левом берегу р. Еденги, притока Сухоны, примерно в 0,5 км от устья. Здесь на размытом участке собраны шесть орудий из крупных желваков серого кремня. Среди них три скребка на высоких нуклеусах, с негативами снятия широких пластин и ретушью по рабочему краю, кроме того, два скребла на низких нуклеусах, рубящее орудие и несколько средних ножевидных пластин красного кремня, одна с резцовым сколом (Ошибкина, 1983, табл. 22). Вероятно, в дальнейшем подобные памятники еще будут открыты, а их изучение только предстоит.

Сухонская мезолитическая культура достаточно своеобразна, она заметно отличается от культуры памятников типа Веретья в Восточном Прионежье. В то же время есть сходство между мезолитом бассейна Сухоны и бутовской культурой Волго-Окского междуречья.

Бассейн Северной Двины и Вычегды.

В начале 50-х годов здесь начались активные археологические работы, которые проводил Коми ФАН. В результате в бассейне Вычегды, в районе Синдорского озера, а позднее на р. Пинеге были открыты и исследованы раскопами несколько мезолитических стоянок (Буров, 1965, 1967б).

Наиболее интересным памятником является торфяниковая стоянка Вис I, открытая в 1960 г. Г.М. Буровым. Она находится на правом берегу р. Симвы у ее впадения в р. Вис. Древний торфяник прилегает к вогнутому основанию песчаного останца Кытчесмыльк. Мезолитические находки залегают ниже отложений сапропеля, между ними и песчаным основанием в погребенном торфянике. Он состоит из двух слоев общей мощностью 1,2 м. Верхний слой представляет собой гипново-осоковый торф, нижний – коричневатый сапропель. Древний погребенный торфяник Вис I имеет площадь 150×10–20 м, расположен у юго-восточного края останца. Во всех его слоях и на всех глубинах были найдены обработанная и необработанная древесина, изделия из дерева, керамика, изделия из кремня и сланца (Буров, 1965, с. 155–156).

Раскопками был вскрыт большой участок торфяника, площадь раскопа – 600 кв. м. Был сделан радиокарбоновый анализ пяти деревянных предметов из торфяника (использованы лук-самострел, палка, доска, два бревна). Вещи из западной части раскопа показали ранний возраст – последнюю четверть VII тысячелетия до н. э., а находки из его восточной части – последнюю четверть VI тысячелетия до н. э. Общий возраст памятника определен в пределах конца VII – конца VI тысячелетия до н. э., что позволило отнести его к эпохе мезолита (Буров, Романова, Семенцов, 1972, с. 76).

Особенностью торфяника Вис I является хорошая сохранность древесины и изделий из нее и полное отсутствие костяных предметов. Хотя в культурном слое найдено несколько обломков костей млекопитающих, в целом условия для сохранения кости здесь оказались неблагоприятными. Вероятно, этим объясняется полное отсутствие костяных и роговых орудий, хотя деревянные изделия сохранились в хорошем состоянии. Однако не исключено, что кость имела ограниченное применение на этой стоянке. Во всяком случае особенность материальной культуры торфяника Вис I затрудняет сопоставление памятника с археологическими культурами и отдельными стоянками мезолитического времени на соседних территориях. Торфяник Вис I стоит пока особняком среди других памятников эпохи мезолита на Европейском Севере.

Каменные орудия торфяника Вис I сделаны из отщепов и ножевидных пластин, их соотношение соответственно 64 и 36 %. Мелкие орудия из кремня представлены скребками из отщепов и пластин (43 экз.), скобелями (9 экз.), мелкими орудиями с крутой ретушью на конце (8 экз.), резцами на пластинах и отщепах (7 экз.) – всего 67 предметов. Кроме того, есть ряд неопределимых предметов с ретушью (30 экз.). В культурном слое поселения Вис I, в смешанном слое, где найдены вещи разных хронологических периодов, встречены некоторые кремневые изделия, которые могут относиться к мезолитической стоянке. Среди них постсвидерский наконечник стрелы на ножевидной пластине длиной 4,6 см, с ретушью по концам, на брюшке (Burow, 1973, s. 130, 131, Abb. 2, 2).

Коллекция каменных топоров из торфяника Вис I насчитывает 10 экземпляров. Они сделаны из шифера и других пород камня, частично или полностью шлифованы, отличаются небольшими размерами. Из топоров 6 экземпляров имеют форму прямоугольника с параллельными сторонами и квадратное сечение. Есть топоры (4 экз.) большего размера, по форме в плане они приближаются к трапеции с расширенным рабочим краем, сечением овальным или прямоугольным. Эти орудия довольно плоские, заточены у лезвия (Буров, 1967б, табл. II, 2–4, 5; Burow, 1973, Abb. 3, 2, 3). Из окрестностей Синдорского озера происходит еще один топор типа кайла, который Г.М. Буров относит к мезолиту. Он узкий, длиной 43 см, с плоско-овальным сечением, сужен в направлении рабочего края, который оказался сломанным. На выпуклой стороне нанесен орнамент в виде двух линий зигзагов по краям орудия (Буров, 1967б, табл. II, 1). Подобный орнамент встречен на деревянных изделиях из торфяника Вис I, что позволяет связывать топор-кайло со стоянкой или синхронизировать их.

Деревянных изделий, а также предметов из коры и плетеных из травянистых растений в культурном слое торфяника Вис I найдено общим числом около 200. Из дерева сделаны охотничьи и сторожевые луки, древки стрел, тупая стрела, метательная дубинка, полозья саней, лыжи, дугообразные орнаментированные изделия, рукояти дугообразной формы с желобками, ободы, диск с отверстием, палки с уступом на конце, вероятно, рукояти копий и другие орудия (Буров, 1966, с. 157).

Луки (табл. 19) представлены серией из 31 экземпляра, целых и фрагментированных. Кроме них, есть еще обломок так называемого симметричного лука с утолщением в середине, образующим своеобразное ребро. Длина сохранившейся части 1,2 м, ширина 4,0 см, толщина 1,3 см. Аналогии этому изделию известны среди находок на западноевропейских стоянках каменного века и эпохи бронзы. Основная часть луков из Вис I (29 экз.) отнесена к асимметричным или висского типа. Их характерной отличительной чертой является различное оформление концов. По этому признаку висские луки разделены на два варианта.

К первому варианту принадлежат 19 изделий. Они сделаны из ели, реже из сосны и других хвойных пород, отличающихся особой эластичностью. Установлено, что их изготовляли из стволов молодых деревьев диаметром не более 15 см. Внешняя сторона луков не обрабатывалась, сохраняет натуральную поверхность, а внутренняя обработана частично или полностью. Поэтому в сечении луки имеют в центре овал или близкую форму. Для укрепления тетивы на нижнем конце луков есть зарубка, при этом ее делали только с внутренней стороны. Верхний конец завершен согнутым внутрь навершием или козырьком треугольной формы. В трех случаях изделия сохранились целиком, что позволило установить их длину – 134, 138, 155 см. У нескольких других она определена после реставрации и соответствующего расчета. Длина луков первого варианта установлена в пределах 139–156 см (Burow, 1981, s. 373–374). Изделия подразделяются еще на три группы – с отверстием на широком конце (6 экз.), без отверстия (3 экз.), со сломанным концом, где установить, было ли отверстие, нельзя (8 экз.).

Висские луки второго варианта отличаются прежде всего своими размерами. Отдельные сохранившиеся полностью экземпляры достигают длины 348, 267, 255, 177 см. Насчитывается 10 экземпляров этого варианта. Они сделаны из стволов молодых деревьев, в том числе ели, сосны, иногда лиственных пород, имеют круглое сечение, верхний конец бывает плоским с отверстием для тетивы или с зарубкой, нижний конец – с зарубкой с одной стороны. По оформлению концов выделяются три группы изделий – с отверстием на плоском конце (3 экз.), с кольцевым углублением перед заостренной головкой на конце (6 экз.), с выделенной на ровном конце головкой (1 экз.). Гигантские луки относятся к разряду луков-самострелов, известных по этнографическим материалам у народов Сибири, где их до недавнего времени использовали для охоты на крупных лесных животных (Burow, 1981, s. 385, tabl. 17). Следует отметить, что некоторые из луков первого варианта украшены примитивным орнаментом из насечек или зарубок по краям.

Представляют интерес полозья саней из торфяника Вис I, найденные в виде двух больших фрагментов. Они очень широкие, с низким бортиком вдоль одного края и заостренным приподнятым концом. Опубликованный санный полоз имеет длину примерно 66,5 см, ширину 14 см. У концов полозьев, ближе к краю, сделано по одному отверстию. Судя по расположению этих отверстий, полозья могли скрепляться вместе при помощи ремней, проходящих через отверстия (Буров, 1966, с. 160; 1981). Обломок лыжи оказался небольшим и не дает представления о форме.

О развитии рыболовства у жителей стоянки Вис I можно судить по остаткам сетей и поплавков. Последние представлены одним экземпляром, сделанным из коры, который имеет асимметричную форму и маленькое отверстие в верхнем конце. Другой конец сломан, и размер изделия неясен (Буров, 1966, рис. 5, 5). Сеть сплетена из веревки толщиной 1,5–2,0 мм, сделанной из крученых корешков, осоки и других растений (определение С.Н. Тюремнова). Размер ячеек сети 4,5–5,5 см, она относится к крупноячеистым. В целом орудия, связанные с рыболовством, немногочисленны.

Хотя в торфянике Вис I найдено много луков, которые составили почти шестую часть изделий из растительных материалов, здесь отсутствуют стрелы из дерева и других органических материалов, а также наконечники из камня.

В целом о хозяйственной деятельности жителей стоянки Вис I сведения ограничены, не сохранились остатки жилищ или других сооружений или объектов деятельности, нет данных об организации стоянки. Тем не менее, памятник представляет исключительный интерес для изучения эпохи мезолита на Европейском Северо-Востоке.

Стоянка Явроньга I открыта в 1968 г. Г.М. Буровым. Она находится в бассейне р. Пинеги, на левом берегу ее притока – р. Явроньги и занимает останец на низкой пойменной террасе. Памятник имеет смешанный культурный слой, вещи мезолитического времени выделены типологическим путем. В коллекции насчитывается 5794 кремневых куска и обломка, 38 нуклеусов «карандашевидной» формы и 798 ножевидных пластин. Основная часть орудий сделана из ножевидных пластин. Среди них 116 пластин с краевой ретушью, 22 экземпляра с углами, обработанными ретушью, семь – с ретушью по концам, два – со скошенными противолежащими концами. Кроме того, найдено 26 угловых резцов на сломанных пластинах, 15 концевых скребков, 3 наконечника постсвидерского типа. Пластины составляют 28 % от общего числа пластин и отщепов, что позволяет выделить основную массу находок мезолитического времени, а кроме того, характеризует инвентарь стоянки как микролитический (Буров, 1969, с. 6–7; Burow, 1973, s. 135).

Из очажной ямы, где не было керамики, но найдено много обломков ножевидных пластин, был взят уголь для радиокарбонового анализа. Для стоянки Явроньга I получена дата 6580±60 до н. э., т. е. середина VII тысячелетия до н. э. (Burow, 1973, s. 135). По наконечникам постсвидерского типа и общему характеру кремневого инвентаря Г.М. Буров сближает Явроньгу с торфяником Вис I и относит к одной культуре, распространенной главным образом в бассейне р. Вычегды. К ней принадлежат отдельные находки на памятниках со смешанным культурным слоем, таких, как Вис II и III, а также стоянки других весьма отдаленных территорий (Burow, 1973, s. 136). Выделение этой культуры даже для стоянок типа Явроньга представляется необоснованным, так как к сравнению привлечены вещи, характерные для другой культуры. Кроме того, на стоянках типа Явроньги полностью отсутствуют изделия из дерева, а каменные изделия представлены значительно большим числом и имеют иной состав, чем в торфянике Вис I. Еще в большей мере это относится к памятникам эпохи мезолита в Восточном Прионежье и Карелии. Таким образом, о культуре памятников типа Вис I говорить пока преждевременно.

В бассейне р. Вычегды известна группа мезолитических стоянок с микролитическим инвентарем. Все они находятся на первой и второй надпойменных террасах высотой от 7 до 22 м в песчаных отложениях. Памятники открыты в 60-х годах Г.М. Буровым, из них многие оказались разрушенными, некоторые исследованы раскопками (Ульяново, Кузьвомын). Установлено, что культурный слой ряда стоянок был незначительным, а следовательно, они были кратковременными. Другие стоянки были большими, имеют значительный слой. К ним принадлежат Курьядор, Пезмог I, Ульяново, Кузьвомын. Замечено, что стоянки обычно приурочены к краю террасы в виде пятен с особенно сильно насыщенным культурными остатками слоем. Полагают, что здесь могли стоять легкие наземные жилища типа шалашей (Буров, 1965, с. 43–56).

Для изготовления орудий жители вычегодских стоянок применяли обычно пестрый валунный кремень и в редких случаях кварцит. Решительно преобладает техника ножевидных пластин, что свидетельствует о развитии вкладышевой техники и широком использовании орудий составного типа. Из общего числа пластин и изделий на них 70,3-78,4 % не имеют дополнительной обработки (Буров, 1965, табл. 3), а это означает использование в качестве вкладышей пластин без дополнительной ретуши. Встречены также ножевидные пластины с краевой ретушью, которые считаются вкладышами. Они составляют на разных стоянках от 10,7 до 22,4 % общего числа пластин и изделий из них.

Остальные изделия на всех стоянках немногочисленны. Только нуклеусы встречаются довольно часто, их насчитывается 38 экземпляров, они мелкие, правильной огранки, конусовидной или реже «карандашевидной» формы. На стоянке Кузьвомын найдены проколка на изогнутой пластине, два отжимника или ретушера. Широкую известность получил микролит, найденный на стоянке Пезмог I. Это изделие имеет форму трапеции, сделано из сечения широкой пластины (2,2 см), длина основания трапеции 1,5 см, ретушь по краям (Буров, 1965, с. 50, табл. 18, 5). Ближайший памятник с подобными трапециями – Огурдинская стоянка на Каме (Бадер О.Н., 1966). Особенностью инвентаря вычегодских мезолитических стоянок является распространение рубящих орудий из кварцита, найденных на Ульяновской стоянке и Курьядоре. На Ульяновской стоянке найдены три кварцитовых топора, асимметричных в плане и симметричных в профиле, их поверхность обработана сколами, сечение линзовидное. Особенностью изделий является перехват перед обухом, выделенный для привязывания (Буров, 1965, табл. 19, 11). Здесь же найдены заготовка и обломок топора.