Текст книги "Апельсины у кромки прибоя"

Автор книги: Владимир Шак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

История 24-я. В родном селе главы Украинской республики

НЕ ЗНАЮ, как другим, а мне, когда доводилось проезжать в Запорожье по мосту через Московку, очень хотелось отправиться по ее берегу, чтобы выяснить, насколько река с неукраинским, как мне слышалось, названием убегает от нашего города – где находится ее исток, то есть.

И я, наконец, выяснил. И спешу проинформировать всех, кто, как и я, интересуется историей и географией Запорожского региона: истекать в сторону Запорожья [и Днепра, разумеется] Московка начинает от села со звучным названием Райское, что в Вольнянском районе.

Между прочим, всезнающая Википедия о Райском… почти ничего не знает. И напрасно. Устная, передаваемая от одного старожила к другому, история села помнит о множестве интересных событий. Некоторые из них, включая самые трагические, связанные с Великой Отечественной войной, я перескажу, пока они свежи в памяти.

Каменная дорога через запруду

Чтобы попасть в Райское, достаточно добраться до вольнянского села Никольского, а дальше, начиная от запруды, сооруженной на Московке, дорога сама поведет в нужном направлении.

Она – каменная, сделанная, если не на века, то очень надолго. Причем булыжником вымощена она, можно сказать, в наши дни – в начале 70-х годов минувшего столетия.

Известно ли кем? Конечно! Но прежде, чем я озвучу фамилию этого человека, я бы хотел, задержавшись на запруде через Московку [поверьте на слово, там есть чем полюбоваться], категорически уточнить: название реки никоим образом не связано ни с Москвой, ни с Московией средневековой.

Московкой один из притоков Днепра называли… с 16-го века – с той поры, когда московского духа и в помине на Запорожье славном не было. Согласно академическому словарю украинского языка, Моква [с ударением на «а»] – это «низменное, заливаемое водой место», что точь-в-точь соответствует расположению села Райское, в которое мы и держим путь. Ну а как Моква превратилась в Москву [и Московку], спрашивать нужно у народа-языкотворца. Точно так же, замечу от себя, как запорожское местечко Карантинка [где солдаты Александровской крепости пребывали на карантине] превратилось в… Калантыровку.

Ну что, движемся дальше от запруды за селом Никольским?

Танк у села

Тогда в попутчики я предлагаю взять некогда весьма влиятельную личность: глава Украинской республики готов подключиться к нашей, как сейчас говорят, виртуальной компании. Ничуть не шучу, потому что председатель президиума Верховного Совета УССР [в 1972—1976 годах], заместитель председателя президиума Верховного Совета СССР, член Политбюро ЦК КПУ Иван Грушецкий сам был из тех мест – из Райского, если говорить конкретно.

По личному распоряжению Ивана Самойловича от запруды у села Никольское аж до самого родного ему Райского, где после войны жили мать и брат главы УССР, и была вымощена булыжником проселочная дорога, по которой, как и по многим другим таким же дорогам, без проблем передвигаться можно было… на танке, пожалуй.

Кстати, коль о танке речь зашла, удивлю читателей необычным фактом времен войны, который мне поведала знаток истории Райского и соседних сел, заслуженный учитель Украины Алла Сидоренко.

В Запорожье всем известно, что город от немцев был освобожден 14 октября 1943 года. Однако далеко не все знают, что в середине февраля 1943 года, прорвав фронт и совершив стремительный 500-километровый марш-бросок, буквально на околицу Запорожья вышел 25-й танковый корпус генерала Петра Павлова.

Когда немцы открыли по нашим танкам огонь из зениток бронепоезда – так как других орудий под рукой не оказалось, пребывавший в этот момент в Запорожье [в штабе у Манштейна] Гитлер, узнав, с кем на подступах к городу завязался бой, пришел в ужас.

Загрузившись в свой самолет, фюрер убыл в Винницу – в свое Волчье логово, где вскоре лично назначил начальника Запорожского укрепрайона.

Увы, танкистам генерала Павлова не удалось ни освободить Запорожье, ни взять в плен Гитлера: оставшись без горючего и боеприпасов, ихние грозные машины стали превращаться… в груду металла. Корпус начал отступать, а генерал Павлов, прорываясь из окружения, попал в плен.

И надо же было такому случиться, что один из танков павловского корпуса вышел на околицу села Райского. И заглох. Чтобы вернуть ему жизнь, в селе стали собирать топливо. Причем больше всех этим обеспокоен был 60-летний Самойло Каленикович Грушецкий, переехавший в Райское из ореховского села Камышеваха в 1921 году. В поисках горючего, он самолично ходил по домам.

К сожалению, танк в Райском так и не сдвинулся тогда с места и оставался в селе… до освобождения Райского. Попытавшегося же уйти пешком танкиста захватили полицаи и расстреляли в песчаном карьере.

Донесли и на Самойла Каленковича. Полицаи арестовали и его и тоже расстреляли – в Ароновом саду Вольнянска.

Многим жителям Райского запомнилось, как под конвоем шел он по селу – расхристанный, без шапки, но не сломленный – с гордо поднятой головой.

Из сельского головы – в члены военсовета фронта

А его сын Иван в это время был… бригадным комиссаром [что приравнивалось к армейскому званию полковника], членом военного совета 50-й армии.

Пробежав по служебной лестнице за довоенные годы от должности председателя сельсовета Райского [и поработав на Запорожье председателем исполкома Васильевского и Великобелозерского райсоветов], в 1940 году Иван Грущецкий был назначен первым секретарем Черновицкого обкома КП (б) Украины, а в 44-м он уже был членом военного совета 2-го Украинского фронта в чине генерал-майора. И получил назначение на должность первого секретаря Львовского обкома партии.

Признаюсь честно, я бы не уделил столь много времени партийной карьере будущего главы УССР, если бы не одна весьма, на мой взгляд, важная деталь: в 1948 году кто-то из ближайшего окружения главнокомандующего УПА Романа Шухевича – один из его полевых командиров, то есть, обратился с любопытным письмом к первому секретарю Львовского обкома.

Текст его мне озвучила учитель истории и географии построенной по указанию главы УССР школы в селе Московка [это в двух километрах ниже по течению Московки от Райского] заведующая школьным музеем истории Ирина Ясинская:

«Иван Самойлович! У нас сложилась такая ситуация, что сейчас мы воюем с вами, однако скоро начнется 3-я мировая война и Советский Союз будет воевать против США и Великобритании. Соответственно, американцы придут к нам, как завоеватели. И мы, националисты, и вы, коммунисты, будем воевать против общего агрессора. Так что давайте договариваться».

Грушецкий мог бы просто выбросить это письмо, но он дал таки ему ход: с сопроводительной запиской отправил первому секретарю ЦК КП (б) Украины Никите Хрущеву. А тот, вероятно, даже не читая, отправил письмо из УПА… в архив, где оно и было обнаружено в середине 90-х. Хрущева, как я догадываюсь, как и всю подобную ему компартийную шушеру просто трясло похмельной трясучкой от одного упоминания об Украинской – подлинно народной, повстанческой арии.

Молодогвардейцы из Вольнянского района

Как и во многих-многих наших селах, в Райском тоже есть обелиск в память о погибших на фронте земляках. Находится он под на зеленой-зеленой поляне, под зелеными косами юной ивы, олицетворяющей Жизнь, дарованную нам Господом.

На плитах обелиска много фамилий. Есть и фамилия отца Ивана Грушецкого. И еще десятка жителей села, которые, как и Самойло Каленикович, не воевали, но… были отмечены боевыми наградами. Посмертно.

Оказывается, в 1942 году в Райском действовала молодежная подпольная организация – вроде краснодонской «Молодой гвардии». Возглавлял ее Евдоким Дьяченко, привезший из Запорожья радиодетали и собравший из них радиоприемник. Принимая сообщения Левитана, подпольщики распространяли их в виде листовок, информируя сельчан о происходящем на фронте.

Еще они собирали оружие – что-то удавалось умыкнуть у стоявших в селе румын-мародеров, что-то найти на месте недавних боев – при отходе Красной Армии. А на 22 августа 1942 года молодогвардейцы Райского назначили… восстание в селе. Эти пацаны – некоторым из них было всего лишь 17 лет, намеривались перебить полицаев и румынских солдат и выдвинуться в сторону фронта, к своим.

План дерзкий, но вполне осуществимый. Если бы подпольщиков не выдала полицаям местная девушка, знавшая о готовящемся в селе. И рано утром 22 августа в Райском начались аресты.

Взяли всех. И всех расстреляли.

Вечная вам память, ребята!

Почти покушение на главу УССР

Чтобы не заканчивать рассказ о Райском на грустной ноте, поведаю еще одну историю, услышанную от Аллы Лукьяновны Сидоренко, о которой я уже упоминал.

Алла Лукьяновна, кстати, в свое время лично привезла из Киева [находящийся сейчас в школьном музее] бюст Ивана Грущецкого, переданный в дар землякам семьей Ивана Самойловича. А еще она с супругом, который в семидесятые годы возглавлял местный колхоз, принимали у себя дома главу УССР.

Стол сервирован был, по словам Аллы Лукьяновны, по высшему разряду: все, что Бог послал общепиту Вольнянска, в наличии имелось. А в какой-то момент застолья Иван Самойлович, захмелев, откинулся на спинку стула – а он был клееным, и… загремел на пол – развалился под ним стул.

Оглядываясь на окно и, сунув руку в карман – за пистолетом, видимо, к нему тут же подскочил телохранитель, готовый вступить в бой с тайными врагами босса. Однако Иван Самойлович, видимо, пребывая в хорошем настроении, инцидент не стал расценивать как покушение на главу УССР, а весело заявил:

– Ну, хозяйка, теперь я твой должник. Буду знать, что тебе нужно подарить стул вместо сломанного.

– Не подарил, наверное? – предугадываю я дальнейшее развитие событий.

– Конечно, нет! – отвечает моя собеседница и мы вместе смеемся.

[Фото Сергея Томко]

Знаток истории Райского и близлежащих сел, Заслуженный учитель Украины Алла Сидоренко у бюста своего земляка

Просторы возле Райского

Каменная дорога вдоль Московки

Улица Райского

Школа, построенная по распоряжению Ивана Грушецкого – главы Украинской республики

Альбом о подпольщиках Райского. Хранится в школьном музее

История 25-я. Двойник киноактера Николая Рыбникова

ЖИТЕЛЬ самой что на есть сельской глубинки Петр Доля не может без слез смотреть старый, снятый в Запорожье фильм «Весна на Заречной улице», в работе над которым он тоже – вместе с запомнившимся зрителям актером Николаем Рыбниковым, принимал участие

«Для массовки меня отобрали одним из первых»

Сразу замечу: Петр Иванович снялся всего в нескольких эпизодах навсегда запавшей ему в душу «Весны…». В каких, он потом сам расскажет. Я пока о другом хочу сказать: несмотря на то, что во время съемок фильма он был человеком из массовки, именно на него обратил внимание ставший знаменитым после «Заречной улицы» киноактер Николай Рыбников. Очень уж они были похожи. И внешне, и манерой поведения. Даже фуражка на герое Николая Рыбникова Саше Савченко в фильме сидит точно так же лихо, как на его двойнике из жизни Петре Доле. Петр Иванович ее по сию пору так носит. Об этом в его Тарасовке, что в Пологовском районе Запорожской области, каждый, знающий его, подтвердит.

– Только для фильма Николай Рыбников, – уточняет Петр Иванович, – на другой бок фуражку чуть-чуть сдвинул.

– Чтобы этим от вас отличаться? – в шутку добавляю я.

– Ну да! – поддерживает мой тон собеседник.

– А как вообще вы попали на съемочную площадку?

– Из Пологовского района в Запорожье я уехал, когда мне не было семнадцати лет. В городе поступил в школу ФЗО, действовавшую при «Запорожстали», и стал учиться на каменщика огнеупорной кладки. А в начале 1956 года на «Запорожсталь» приехала съемочная группа – надумали «Весну на Заречной улице» снимать у нас. Для участия в массовых сценах на заводе стали набирать людей. Но не всех брали, а по преимуществу тех, кто участвовал в художественной самодеятельности. А я участвовал со школьной скамьи. Артист еще тот был, как говорится! Видимо, поэтому меня для массовки отобрали одним из первых. А потом кто-то обратил внимание, что мы с главным героем очень похожи. Иной раз нас даже путали. Бывало, слышу за спиной: смотри, смотри, Николай Рыбников идет. А это я шел.

– А сам актер признавал вас за своего двойника?

– Да, признавал. И когда потом, много позже, приезжал, не забывал поинтересоваться: а где, мол, Петр Иванович, как он? Ну а на мою фуражку он сразу обратил внимание. И тоже стал ее носить.

– Как на съемочной площадке он держался? И в общении каким он был?

– На съемках он вел себя по-особенному: ни с кем не общался. При встрече же, поздоровавшись, мог парой слов переброситься, не больше. Всего себя отдавал работе.

– В каких сценах вы снимались, напомните читателям.

– На пешеходном мосту, например, снимался – это когда рабочие идут со смены. Я там в своей фуражке, рядом с Рыбниковым. Иду за хлопцем, который все время в фильме на гитаре играет. И возле пивного ларька попал в кадр – в начале картины. Герои фильма пива заказывают, а я из-за угла выглядываю. По сей день без слез не могу смотреть эти сцены. Хотя почти шестьдесят лет прошло.

– За съемку в массовке вам платили?

– По три рубля.

«Надо было не увольняться, а остаться на заводе»

– Как сложилась ваша судьба после фильма? Так и остались на «Запорожстали»?

– Мало я на комбинате отработал. И вот почему. Столкнувшись в работе с безобразиями, царившими одно время на «Запорожстали», я написал о них письмо в Москву, заручившись, разумеется, поддержкой своей смены. И, отправив письмо за своей подписью, уехал к себе в Пологовский район в отпуск. А когда вернулся, не узнал завод: все на нем бурлило. И к директору меня вызывали, и в обком партии – я же с партбилетом был, и даже в КГБ. Чуть ли не врагом народа сделали. И, что самое неприятное, моя смена от меня отказалась: дескать, без нашего ведома жалобу отправил. Ну и предложили мне написать заявление об увольнении. И я написал. В этом, понимаю сейчас, была моя ошибка.

– Вы, получается, как бы сдались?

– Вот именно! А надо было остаться на заводе. Знаете, какие на нем чистки прошли? Серьезнейшие! Даже директору досталось: предупреждение ему вынесли.

– А вы куда ушли?

– На следующий день после увольнения был принят на «Днепроспецсталь», где и работал до пенсии.

«С Валерием Золотухиным я снимался в фильме „Единственная“»

– Вы в курсе, Петр Иванович, что в Запорожье, на проспекте Металлургов, установили памятник главному герою фильма «Весна на Заречной улице»?

– Конечно! Мне об этом сразу сообщили. И я поехал «знакомиться» с ним. Но нашел памятник не сразу – поначалу отправился в сторону Сталевара [памятник Сталевару тоже установлен на проспекте Металлургов, – прим. авт.]. Но затем обратился к дворничихе: подскажи, значит, где искать. Она взглянула на меня внимательно и говорит: «Мне кажется или вы на самом деле на Рыбникова похожи? Фуражка точь в точь, как у него на памятнике».

– Это ж здорово, что вас узнали!

– Ну, наверное, – произносит Петр Иванович, вытирая повлажневшие глаза.

…Заглянув в архив двойника Николая Рыбникова, я с удивлением обнаружил в нем фотографии известных в киношном мире людей. Некоторые снимки Петр Иванович самолично делал – скажем, Юрий Никулин, пребывая в Запорожье, снимать себя с любого ракурса разрешал только ему. Некоторые же карточки были вручены Петру Ивановичу – допустим, фото Ады Роговцевой с дарственной надписью.

– Еще я с Валерием Золотухиным был знаком, – окончательно сражает меня Петр Иванович. – Я с ним в фильме «Единственная» снимался. Это тоже наша, запорожская, картина. И в фильме «В одну единственную жизнь» в эпизодах снимался. Там в главной роли Николай Олялин. И эта картина у нас, в Запорожье, снималась.

Уж совсем напоследок я попросил Петра Ивановича надеть – для снимка на память, фуражку, сделавшую его двойником знаменитого актера. Когда Петр Иванович просьбу уважил, перед нами предстал… Николай Рыбников. Или вышедший на пенсию его герой Саша Савченко. Извиняюсь, Александр Савченко.

В тему

Как и где снимали «Весну на Заречной улице»

«Когда весна придет, не знаю. Пройдут дожди, сойдут снега… Но ты мне, улица родная, И в непогоду дорога». Эти бесхитростные слова Алексея Фатьянова, положенные на мелодию Бориса Мокроусова, навсегда остались в сердце всех, кто любит фильм Марлена Хуциева «Весна на Заречной улице».

А начиналось все очень прозаически: для того, чтобы заработать немного денег, Феликс Миронер написал пьесу, из которой получился сценарий. Запуститься группа смогла на только что возродившейся после войны Одесской киностудии. На выбор ей предлагали несколько металлургических городов, где бы могли проходить съемки. Запорожье оказалось первым по дороге.

Жители города за Днепровскими порогами до сих пор с гордостью показывают всем приезжающим подлинные места съемок фильма. Только сцену в парке снимали не в известном каждому запорожцу «Дубовом гаю», а в Одессе. В середине 50-х подходящего для фильма парка в Запорожье просто не нашлось.

Войти в образ сталевара Саши Савченко актеру Николаю Рыбникову помогал сталевар «Запорожстали» Григорий Пометун, ставший в 28 лет Героем Социалистического Труда. Перед началом съемок его вызвали в партком, познакомили с Марленом Хуциевым. Режиссер попросил молодого сталевара помочь молодому актеру, окончившему музыкальное училище, войти в образ металлурга.

Так началось их знакомство, переросшее затем в дружбу.

[Фото Сергея Томко и из архива Петра Доли]

Сталевар «Запорожстали» Петр Доля

Сталевар Саша Савченко, роль которого сыграл Николай Рыбников

Кадр из фильма: у пивного киоска

Петр Доля у себя дома

Два сталевара: киношный и реальный [Петр Доля у памятника герою фильма «Весна на Заречной улице», который установлен в Запорожье]

История 26-я. Как на беглого проффесора засаду устраивали

ПОПЕРВОСТИ я решил не реагировать на озвученные по ТВ ростовские бредни бывшего экс-гаранта Януковича, попросту называемого в народе Овощем, которому, не сомневаюсь ничуть, со временем придется таки ответить в суде за все его преступления против украинского народа.

Ну, подумал я, пусть мелет.

Однако, набравшись терпения и дослушав шлепера, как очень точно проффесора никаких наук назвал генпрокурор Украины Юрий Луценко, я понял: если не последует комментариев к прокрученным едва ли не по всем телеканалам разглагольствованиям Януковича, кто-то ведь за чистую монету может воспринять его откровенную ложь.

Итак, что он там говорил об автобусах из Крыма?

Цитирую: «Я видел оперативную информацию, как расстреляли восемь автобусов людей из Крыма, которые ехали на Майдан поддержать свои взгляды, которые противоречили радикальным. Их расстреляли, а затем подожгли. И когда взорвался бензобак, люди воспользовались этим и побежали в лес».

Между прочим, «восемь автобусов людей» – это более трехсот человек. Чтобы такую ораву рассеять в лесу [!], понадобилось бы народу… не меньше, пожалуй.

Как мне представляется, события разворачивались так. После пересечения админграницы с Крымом – где-то на юге Запорожской области, в самой лесистой, как известно всем, местности Украины [смеюсь в голос], ехавших «поддержать свои взгляды» крымчан взяли в оборот… егеря… ну, скажем, из горно-пехотной дивизии СС «Эдельвейс».

Кроме них, кто еще там, в лесах бескрайних, мог хозяйничать?

В моем воображении легко рисуется картина, как егеря поджигают из огнеметов «автобусы людей», а люди из тех автобусов, проваливаясь по пояс в снег, пытаются укрыться в глубине леса. Преследующие их егеря стреляют им в спину, ну а тех, кто падает, выбившись из сил, заставляют петь гимн Украины и… есть стекло [нисколько не фантазирую: такие вещи тоже озвучил проффесор-шлепер].

Следующая цитата Януковоща, тоже напрямую связанная с Запорожской областью: «Я вам скажу, что когда двигался мой кортеж в сторону Крыма, в районе Мелитополя была засада. Наша передовая группа их обнаружила. Они обнаружили людей в форме без опознавательных знаков и услышали иностранную речь. Наверняка это тоже были наемники, наверняка. Нам удалось уйти от этой ловушки».

Ну, зачем так сразу: наемники…

Ведь это могли быть, скажем, танкисты гитлеровского фельдмаршала Манштейна, целый полк которых специально для этого случая – для устройства засады на бегущего от гнева своего народа проффесора, фельдмаршал еще с войны оставил в бурьянах под Мелитополем.

И, вышедший навстречу кортежу унтер офицер манштейновец, на мундире которого красовались Железный крест и знак «За десять побед в рукопашном бою», спросил, наклоняясь к открывшемуся со стороны водителя окну:

– Гебен зи мир битте этвас копеек?

Кто, мол, такие и куда направляетесь?

– Ауф дем штюк брод! – бодро отрапортовал водила, заметив, как с заднего сиденья мертвой массой сползает уже не гарант: транспортируем к месту погребения, ваше благородие, отдавшего концы проффесора овощеводства.

Унтер кивнул головой и крикнул тоже вышедшим на дорогу из засады бойцам, одетым в форму немецких танкистов, но без опознавательных знаков:

– Хлопцы, тут «двухсотый»!

После чего, еще раз наклонившись к машине, добавил:

– Причем уже с запахом.

И кортеж с мнимым «грузом двести» помчался дальше – в Гаагу.

С остановкой в Ростове.

Ну, уж! – произнесет после прочитанного недоверчивый читатель. Так таки танкисты Манштейна и сидели неопознанными все после военные годы в мелитопольских бурьянах. Сказки!

А рассказанное Януковощем не сказки? Про автобусы людей, лес и засаду под Мелитополем с наемниками.

Кстати, как-то не очень уверенно держал себя на допросе со своими сказками беглый шлепер. Видать, у инструктировавшего его накануне кремлевского шлепера [который ла-ла-ла-ла-ла] аргументов – для правдопободного рассказа, тоже не набралось.

И во время ростовской «исповеди» проффесора мне все казалось, что вот-вот к нему подойдут санитары и, скрутив ему руки, поведут в сумасшедший дом.

Санитары не вышли и до меня дошло: да там везде сумасшедший дом. Причем изменения в нем бывают лишь в одном случае – когда санитары и лекари меняются местами с больными.

И последнее, если говорить о серьезном. Не очень сложно выяснить, кто дежурил на постах ГАИ в Запорожской области, когда мимо них действительно проносился кортеж проффесора – язык не поворачивается назвать это ничтожество экс-президентом.

Для чего я бы это сделал?

А чтобы спросить, почему дежурившие на постах не исполнили свой гражданский долг и не задержали Януковича.

Представляете, как могли бы развиваться события в стране, если бы это произошло.

Необходимое уточнение. Со временем выяснилось, что ни через какой Мелитополь Янукович не проезжал. Из Украины он свинтил по воздуху. Не исключено, на метле. Переодевшись под бабу Ягу. Неудавшиеся политики любят номера с переодеванием в женское.

[Фото из Интернета]