Текст книги "Дрим-каст (СИ)"

Автор книги: Владимир Прягин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Съёмки возобновились.

Настенные часы крупным планом – минута до полуночи. Мачеха прошла мимо по коридору, открыла дверь, ведущую в сад. Снаружи, из темноты, в особняк шагнули два человека в тёмных комбинезонах. Их лица скрывали маски из гибкой стали, с лёгким отблеском магии и без туманных пятен. Рисованные статисты. Один из них нёс небольшой кофр, тоже металлический.

Мачеха провела подручных наверх по лестнице, на жилой этаж. Остановилась возле одной из комнат, повернула дверную ручку, но дверь была заперта на ключ.

– Открой, – потребовала мачеха раздражённо.

– Оставьте меня в покое! – сказала из-за двери Мелисса.

– Надо поговорить. Или ты не поняла до сих пор, что ссориться со мной вредно?

После небольшой паузы ключ в замке повернулся, дверь приоткрылась. И тут же один из прибывших шагнул внутрь, зажимая Мелиссе рот. Второй вошёл следом, поставил кофр на журнальный столик.

Первый подручный толкнул Мелиссу в жёсткое кресло с деревянными подлокотниками. Второй, шагнув к ней, достал из кармана круглый предмет, похожий на измерительную рулетку. Резким движением вытянул блестящую ленту, и та метнулась к девчонке, как стальная змея.

Лента, удлиняясь стремительно, пристегнула Мелиссу к креслу, зафиксировала руки и ноги. Рот же ей залепили широким пластырем, который поблёскивал, как фольга. Мелисса тщетно пыталась вырваться, в её взгляде был ужас. Одета она была в ночную рубашку.

Мачеха вытащила из кофра цилиндрик, тоже металлический, а по форме напоминавший шприц без иголки. Сдёрнула колпачок, из-под которого, извиваясь, полезли проволочные усики. Повернулась к Мелиссе:

– Будет немного больно, но не смертельно. Я нейтрализую твой дар – окажу услугу, избавлю тебя от лишних забот. Не дёргайся.

Усики удлинялись и шевелились. Мачеха поднесла их к лицу Мелиссы:

– Процедура короткая, введу ингибитор. После этого день-другой полежишь в горячке, потом заснёшь. А когда проснёшься, уже не вспомнишь о сегодняшней ночи. Будешь жить своей жизнью, пустой и глупенькой.

Но коснуться Мелиссы усики не успели.

В распахнутое окно, откинув занавеску, запрыгнул парень, тот самый «ниндзя», который днём приехал на поезде.

Подручные мачехи среагировали мгновенно. Выхватили из ножен кинжалы и бросились на него.

Они дрались молча, остервенело.

У парня тоже было оружие – цепочка длиной в полметра, из крупных звеньев. Она имела магическую подпитку, повиновалась легчайшему движению кисти. Сворачивалась в спираль, раскручивалась, хлестала наотмашь. Он держал её то одной рукой, то двумя, блокируя удары кинжалов.

Обычного человека такая цепь свалила бы стазу. Но у этих двоих была магическая подпитка. Они выдерживали удары и сами атаковали. Парня же выручала запредельная ловкость. Он прыгал через стулья и через тумбочки, вертелся юлой. Заскочил на стол, а в следующий миг избежал удара, уйдя оттуда обратным сальто.

В реальной жизни такие драки не происходят.

Но мы снимали кино.

Краем глаза я следил за актёром.

Он диктовал ход схватки, хоть и не выполнял всех движений, как на экране. Разворачивал корпус в нужную сторону и намечал удары. Выбрасывал вперёд кулаки, а один раз даже, увлёкшись, изобразил удар ногой с разворота.

В общем, старался изо всех сил.

В сценарии у меня не прописывался конкретный рисунок драки. Я был для этого недостаточно компетентен, поэтому доверился профессионалу. Заранее обозначил только возможности всех дерущихся, их магические ресурсы.

Графиня с Розанной отошли от корейца, чтобы не помешать ему, но удерживали экран в поле зрения и не выключались из эпизода. Вернувшаяся Сон-Хи наблюдала от дверей павильона, а Джеф стоял у машины, отвесив челюсть.

В кадре между тем «ниндзя» уже брал верх.

Ударом ноги отправил-таки в нокаут одного из противников, а второго зажал в углу. Перехватил его руку и крутанул так хитро, что тип с кинжалом с размаху треснулся лбом о тумбочку и упал без сознания.

Мачеха к тому времени уже выскочила из комнаты – поняла, чем кончится дело. У Мелиссы же глаза были круглые, как пятикопеечные монеты.

«Ниндзя» остановился, хрипло дыша, и вытер пот со лба. Спрятал цепь. Огляделся и подобрал «рулетку», обронённую оппонентами. Приложил её к металлическим путам, которые удерживали Мелиссу, и те втянулись в коробку.

Мелисса пошевелилась. Он содрал с её лица пластырь, и она вскрикнула. А затем, немного придя в себя, задала вопрос, которого парень не ожидал.

Глава 13

– Ты за мной подглядывал? – спросила Мелисса.

Он взглянул на неё, чуть приподняв бровь, и ничего не ответил.

– Ну, ты же возле окна сидел… – сказала она, смутившись. – И как ты вообще залез на участок? У нас магическая защита…

Всё так же молча он подтащил одного из оглушённых врагов к другому. Стянул им ноги металлической лентой из их коробочки, а саму коробочку выбросил за окно. Осмотрелся, прикидывая что-то в уме.

В комнате царил полнейший разгром. Валялись обломки стульев, на стенах остались рваные борозды от случайных ударов цепью.

– Где ты научился так драться? – продолжала Мелисса. – И что это за люди вообще? Нет, я понимаю, мачеха их где-то наняла, но… Чем ей помешал мой дар? Он ведь не проявлен даже… И неужели дар можно взять и нейтрализовать? Никогда не слышала про такое… И почему ты молчишь всё время? Ты меня вообще понимаешь? Спасибо, что вовремя вмешался и победил их. Я благодарна, честно, но хочу знать, что здесь происходит! А ты ничего мне не объясняешь…

– Да, – сказал парень.

Мелисса, сбившись, уставилась на него недоумевающе:

– То есть?

– Да, я тебя понимаю. Да, магию в человеке можно дезактивировать. И да, сейчас некогда объяснять. Собирайся.

– Что значит – собирайся?

– Хочешь остаться дома? С мачехой и вот с этими?

– Нет, но…

Парень заглянул в шкаф, затем выдвинул верхний ящик комода.

– Эй, прекрати немедленно! – возмутилась Мелисса. – Там мои вещи!

– Даю три минуты. Переоденься. Собери вещи, но только самые необходимые. Сложи в небольшую сумку, будешь нести сама. Надень удобную и крепкую обувь.

– С чего ты взял, что можешь командовать? Это наглость!

– Время пошло. Когда три минуты кончатся, я уйду – с тобой или без тебя. Учись принимать решения быстро.

Мелисса насупилась, её распирало негодование, но она рефлекторно всё же взглянула на циферблат настенных часов. Было пять минут первого.

Кадр застыл.

Эпизод закончился.

– Вау… – прокомментировал Джеф. – Вот это я понимаю – драка! С первого взгляда ясно, что они там друг друга лупят всерьёз… А ты, парень, здорово всё изобразил, я аж засмотрелся…

Джеф подошёл к Мин-Хёку и пожал ему руку. Тот несколько смутился, а Розанна тем временем спросила язвительно:

– Значит, ты кроме драки больше ничего не заметил? Игра одной молодой актрисы тебя, выходит, не впечатлила? Вот прям вообще ни капельки?

– Ты была потрясающа, как всегда! – спохватился Джеф. – Но это само собой разумеется, поэтому я не стал даже акцентировать…

– То-то же, – смилостивилась Розанна.

Мы ещё дважды пересмотрели отснятые эпизоды и обсудили их, а затем отправились в офис. Чуть приотстав, графиня обратилась ко мне:

– Господин Свиридов, у меня при просмотре возник вопрос касательно сцены, в которой я не участвую. И речь не о стилистике, а о содержании диалога. Позволите?

– Да, конечно, – слегка удивился я.

– Заранее прошу извинить, если моё замечание покажется неуместным, но всё же. Так ли необходим в сюжете элемент балагана? Я о той реплике Мелиссы насчёт подглядывания. Неужели это действительно первое, о чём спросила бы в такой ситуации неглупая барышня, пусть и слегка наивная?

Я почесал в затылке:

– Понимаю, о чём вы. В книжке этой реплики нет, а вот на экране хочется дополнительно подчеркнуть контраст между персонажами. Парень сдержанный, а девчонка эмоциональная. Когда я увидел фото Мин-Хёка с его суровостью, захотелось добавить юмора в связи с этим.

– Юмор – дело хорошее, – сказала графиня, – просто надеюсь, что он не выродится в гротеск. Но, если желаете, впредь могу ограничиться комментариями по поводу стилистики текста и техническими вопросами, относящимися к характеру моего персонажа.

– Нет, почему же? Если, например, увидите дыру в логике, то сообщайте сразу. Тем более что у вас на руках – весь текст, который я адаптирую для кино.

– Да, я уже приступила к чтению. И сейчас принесла рукопись с собой, чтобы ускорить дело. Благодарю, что ответили на вопрос, господин Свиридов.

– Ага. И, кстати, не возражаю, если вы будете обращаться ко мне по имени, а не по фамилии. Мы же теперь коллеги, а излишний официоз в быту слегка утомляет…

Взглянув на меня внимательно, графиня кивнула:

– Пусть будет так. Но прошу и вас оставить титулование в неформальном общении. Насколько могу припомнить, я не давала поводов заподозрить меня в аристократическом чванстве. В тех жизненных обстоятельствах, которые у меня сложились к нынешнему моменту, упоминание титула вызывает лишь раздражение. Можете называть меня Анастасией.

– Договорились.

Сев за стол в офисе, я продолжил работу. Вскоре заглянула Сон-Хи:

– Ты список актёров не написал ещё?

– Список? Нет пока.

– Пожалуйста, займись. Тогда мы могли бы прямо сегодня съездить в архив, покопаться там в каталогах.

– А он работает по субботам?

– Вообще-то нет, но мне дадут ключ, если попрошу. А где каталоги лежат, я знаю.

– Ладно, займусь сейчас…

Прервавшись на полуслове, я хлопнул себя по лбу:

– Ёлки-палки! Только сейчас вдруг понял, что я ещё забыл. А вопрос-то немаловажный… Ладно, сценария в законченном виде мы не имеем по объективным причинам. Но съёмки официально уже запущены, оформляются документы. А там же надо указывать название фильма…

– Да, – кивнула Сон-Хи. – Но ты ещё в первый день показал рукопись девчонкам, Джессика мне рассказывала. А она ведь умеет читать по-русски, название ей запомнилось. Мы перевели его и используем теперь в документах – «Магия шита сталью». Или фильм ты хотел назвать по-другому? Я как-то не догадалась спросить…

– Нет, Джессика всё правильно сделала. При случае поцелую.

Сон-Хи слегка покраснела, хихикнула и ушла, а я, отложив сценарий, взялся за список. Актёры нам требовались на роли политиков и аристократов, магов и секретных агентов. В целом, однако, перечень был не такой уж длинный, так что часа за два я управился.

Мы с Сон-Хи сели в её карминовый «купер» и покатили на студию «Сильвер Форест».

Вахтёр без вопросов вручил ей ключ от архива. Мы принялись изучать фотографии. Переворачивали страницы, всматривались в лица актёров и обсуждали, кого лучше пригласить. Работа была рутинная, но по-своему увлекательная.

– А ты, – спросил я, – мечтала актрисой стать?

– Когда была маленькая – да, очень, – призналась Сон-Хи. – Хотела носить красивые платья, как на старинных гравюрах, позировать перед камерой. Мне казалось, что это очень легко и весело. Но потом подросла, походила с папой на съёмочную площадку… Увидела, как это всё снимают, делают дубли, если не получается. Поняла, что в быту актрисы – самые обычные люди, а не какие-то загадочные волшебницы. В общем, как-то перехотелось. Да и таланта к этому делу не обнаружилось…

С каталогами мы просидели до вечера, но вроде управились. Сон-Хи подвезла меня до дома и распрощалась.

На глаза мне попался маленький магазинчик канцелярских товаров. Там я купил толстую тетрадь в коленкоровом переплёте, со станицами в клеточку. Переписал в неё, поднявшись к себе, готовые сцены. Не хотелось больше возиться с разрозненными листами.

Глаза слипались, и я лёг спать.

На следующее утро, позавтракав у Ченг-Лея, снова сел за сценарий. Расписывал диалоги, действия персонажей. Конкретизировал, как выглядят локации. Прикидывал – если буду работать в нынешнем темпе, не отвлекаясь, то через месяц у нас накопится визуальный материал на сто двадцать минут экранного времени. Плюс-минус, конечно.

Но, к сожалению, всё это – без технических описаний, которые задавали бы смену ракурсов и движение камеры. Этим я планировал заняться постфактум, если не найдём оператора с навыками письма.

День пролетел незаметно.

Я подустал, зато у меня теперь появился некий задел, полдесятка сцен про запас.

И утром в понедельник, неплохо выспавшись, поехал на студию.

Обстановка там меня удивила.

В первую минуту мне даже показалось, что я ошибся адресом. Перед нашим офисом, где до этого было тихо и пусто, теперь толпился народ – не меньше тридцати человек, по моим прикидкам. Женщины и мужчины, молодые и пожилые. Стоял галдёж. У крыльца толпа уплотнялась.

Я вспомнил – у нас тут кастинг, набор статистов. Сон-Хи назначила им на четверть десятого. Сейчас было только девять, но претенденты начали собираться заранее.

Пройдя сквозь толпу, я шагнул к крыльцу.

– У нас тут вообще-то очередь, мистер, – неприязненно сказала мне дама европейской наружности, перекрашенная в блондинку а-ля Грейс Дейли, в пальто с облезлым воротником из светлого меха.

– Мадам, – сказал я, показав ключ, – даю гарантию – ваше место я не займу.

На секунду все замолчали, а затем на меня обрушился град вопросов. Когда начнётся отбор? Какие типажи предпочтительнее? О чём вообще фильм? Не нужны ли кроме статистов и другие актёры? Почему гонорар обещан настолько низкий? Кто виноват? Кому на Руси жить хорошо?

Насчёт последней фразы я, впрочем, был не уверен. Навеяло, вероятно.

У порога я обернулся:

– Благодарю, что пришли! Отбор начнётся по графику! Пожалуйста, немного терпения! Типажи нужны разные!

Войдя внутрь, я запер дверь на ключ, прошёлся по комнатам. Джеф с Розанной пока отсутствовали. Джессика уже возилась с бумагами, а Сон-Хи включала проектор. Мы собрались на импровизированную летучку.

– Вот уж не думала, – сказала Сон-Хи, – что желающих будет много, плата ведь небольшая. Хотя и работать им не придётся, по сути. Я в объявлении указала, что съёмки будут совсем короткие. А вообще, есть целая категория – профессионалы практически. Ежедневно кочуют из массовки в массовку. В основном, правда, на телешоу – изображают зрителей в студии. Надо просто сидеть и хлопать, но съёмка продолжается долго, несколько часов. Не то что у нас. Наверное, поэтому и пришли…

– А нам, – добавила Джессика, – пришлось даже запереться. Иначе все сразу заходят в офис и начинают спрашивать, что и как.

– Да, это проблема, – подтвердил я. – Если так пойдёт дальше, то без охраны не обойдёмся. У нас же тут ни шлагбаума, ни вахтёра. А в павильоне стоит наше ноу-хау, про которое скоро поползут слухи, несмотря на все обязательства о неразглашении…

– И у нас тут стульев на всех не хватит, – сообразила Сон-Хи. – Эпизод же целая группа будет смотреть.

– Должно хватить, – сказал я, – если соберём со всех комнат.

Этим мы и занялись, не откладывая. А через пару минут на улице просигналил клаксон, и в офис вошли припозднившиеся коллеги. Джеф хмурился, Розанна же заявила с чрезвычайно довольным видом:

– Ну, наконец-то я не стою под дверью, а иду мимо всех, как фифа. Аж хотелось всем язык показать, похвастаться главной ролью.

– Нужна охрана, – сказал Джеф коротко.

– Мы как раз это обсуждаем, – сказал я. – Но сначала давайте проведём-таки кастинг. Как будем действовать?

– Это вопрос к тебе, – сказала Сон-Хи. – Режиссёр ведь – ты.

– Гм, логично.

Я выглянул в окно, подумал и сообщил:

– Усложнять не будем, сделаем всё на улице. Поможешь, Розанна?

– Ха, с удовольствием.

Мы с ней вышли во двор, и я провозгласил:

– Леди и джентльмены! Прошу минутку внимания! Как мы и обещали, кастинг будет коротким, мы постараемся не отнимать у вас время. В фильме у нас снимается сцена на вокзальном перроне, и для неё мы ищем массовку. Поэтому и отбор сейчас проведём прямо здесь, на улице. Смоделируем эпизод.

– А фильм костюмированный? – спросил кто-то из толпы. – Как он называется?

– Название фильма – «Магия шита сталью». Костюмы – лёгкое ретро, но об этом мы поговорим подробнее с теми, кто будет с нами работать. Сейчас прошу вас по очереди пройти мимо меня.

– Позвольте вопрос, – вежливо сказал дядечка с профессорской внешностью, в аккуратном пальто. – Нам надо сыграть провожающих или опаздывающих на поезд? Эмоциональная реакция в этом случае будет разной.

– Ценю ваш вдумчивый подход, сэр, но на данном этапе играть не надо. Мы лишь оцениваем внешние данные. Просто идёте, не торопясь.

Розанна уже активно распоряжалась. Выстраивала всех в очередь, просила не напирать и очень убедительно заверяла, что отсмотрят всех до единого, никого не пропустят. Наслаждалась моментом, в общем.

Я подал знак, и началось дефиле.

Желающие поучаствовать в съёмках приближались ко мне один за другим. Я всматривался в их лица, прикидывая, насколько они впишутся в сцену. Некоторые казались мне подходящими, и я просил претендентов обождать у крыльца. Остальным же просто кивал и говорил спасибо.

Народ тем временем прибывал. Кандидаты входили с улицы к нам во двор, выспрашивали, что происходит. Те, кто явился раньше, снисходили до объяснений с экспертным видом. Гомон усиливался.

Нам требовалось одиннадцать человек, но я предварительно отобрал пятнадцать, после чего проинформировал громко:

– Отбор окончен! Благодарю, что уделили нам время. Удачи вам на других проектах. У нас в ближайшие недели тоже планируются новые сцены с участием статистов. Если вы заинтересованы, следите за объявлениями.

Толпа потихоньку стала рассасываться. Кто-то уходил сразу, едва дослушав, другие никуда не спешили – разбивались на группки, делились впечатлениями. Многие здесь, насколько я понял, были знакомы между собой. Краем уха я уловил, как бойкая дама не первой молодости перечисляет студии, где сегодня ещё готовятся кастинги.

– Эй, мистер, – дёрнула меня за рукав та крашеная блондинка, которая не желала недавно пропускать меня в офис. – Почему вы меня отсеяли? Чем вы руководствовались? Такая предвзятость выглядит мелочно, попросту возмутительно…

– Это вынужденная мера, мадам, – сказал я. – Вы слишком ослепительны для нашего скромного, малобюджетного фильма. Не хотелось бы смущать зрителей этим эстетическим диссонансом.

Слегка опешив, она застыла, чтобы переварить услышанное. А я направился к тем, кто прошёл отбор, и позвал их в офис. Мы зашли внутрь, и я запер дверь, чтобы нас никто больше не отвлекал.

Четверых из группы я попросил пока подождать в пустующей комнате – это был запасной состав на тот случай, если вдруг откажется кто-нибудь из более предпочтительных кандидатов, которых Сон-Хи уже увела смотреть эпизод. Я тоже пошёл за ней – стало любопытно, как всё воспримут люди, не работающие в кино профессионально.

Когда статисты расселись, Сон-Хи обратилась к ним:

– Все захватили свои фотопортреты, как мы просили? Проверьте, если не затруднит.

Они показали ей фотографии, и Сон-Хи включила кинопроектор:

– Через минуту я дам необходимые пояснения. А пока – внимание на экран, пожалуйста.

Сцену на перроне народ воспринял спокойно, лишь удивился затуманенным лицам. Сон-Хи сказала:

– Мы применяем комбинированные съёмки. Вам не придётся присутствовать на площадке. Говоря простым языком, мы вклеим ваш фотоснимок в кадр.

Услышав об этом, две молоденькие девицы разочарованно заявили, что им такое неинтересно. Они, мол, хотели поучаствовать во всамделишных киносъёмках, где всех переодевают в костюмы, а режиссёр кричит в рупор: «Камера! Мотор!» А у нас – вообще ничего похожего.

Я проводил девиц до порога, открыл им дверь. Вместо них пригласил двух дамочек со «скамейки запасных», похвалив себя за предусмотрительность. Отвёл новых кандидаток в комнату с проектором. Джессика уже раздавала статистам бланки, просила поставить подписи, чтобы всё оформить официально.

Пока они этим занимались, Сон-Хи потянула меня из комнаты – хотела спросить о чём-то. Но в коридор вслед за нами шагнул «профессор», тоже прошедший кастинг благодаря своей интеллигентной внешности:

– Простите, мисс Квон, позвольте вопрос? Меня несколько озадачило то, что вы нам продемонстрировали. Я не возражаю против использования своей фотографии, но мне не очень понятен технический аспект процедуры. Как вы собираетесь «вклеить» наши портреты? Современная техника вряд ли даст такую возможность. Судя по описанию, речь не идёт, к примеру, о методе блуждающей маски. Да и нет смысла его использовать – проще было бы снять обычную натурную сцену.

– Вы разбираетесь в киноделе? – спросила Сон-Хи, слегка растерявшись. – На профессиональном уровне?

– Да, мисс Квон, отрицать не буду.

Глава 14

– Видите ли, – продолжал статист, – я преподаю в киношколе при университете. И иногда совершаю вылазки, чтобы окунуться в кинематографический быт, увидеть с изнанки современный кинопроцесс. Особенно меня интересуют экспериментальные проекты молодых авторов. И, конечно, я не мог пройти мимо, когда узнал, что дочь основателя «Сильвер Форест» отправилась в одиночное плавание.

– Преподаёте? – переспросила Сон-Хи. – А какой предмет, позвольте узнать?

– Историю киноискусства.

– Не совсем понимаю. Я, изучая бизнес, посещала также лекции в киношколе как вольнослушательница. Причём делала акцент не на прикладных дисциплинах, а именно на истории. И, простите, не припомню вас в списке преподавателей.

– Вы совершенно правы, мисс Квон. Я профессор по обмену. Приехал из Лос-Анджелеса в этом году. Это весьма помогает мне сохранить инкогнито, когда я вникаю в происходящее на низовом уровне, как сегодня. Моя фамилия Льюис, кстати. Польщён знакомством с такой очаровательной юной дамой.

Сон-Хи зарделась, но удержала нить разговора:

– Благодарю, мистер Льюис. И да, вы правы, мы используем не совсем стандартные методы киносъёмки. Но это коммерческая тайна, прошу меня извинить. И буду очень признательна, если вы не станете распространять информацию, полученную сегодня, в среде кинематографистов.

– Не стану, если вы просите. Я безоговорочно уважаю чужие профессиональные тайны. Но ваша демонстрация меня крайне заинтриговала. Даже если вынести за скобки предстоящее «вклеивание» фотопортретов, уровень съёмки очень высок с технической точки зрения. И совершенно не вяжется с моими представлениями об авторском экспериментальном кино. Декорации в кадре, перемещение камеры и так далее. Естественно, теперь я намерен пристально следить за проектом. И если вы сочтёте возможным посвятить меня в детали, буду признателен.

Вручив Сон-Хи визитную карточку, Льюис вернулся в комнату, где статисты подписывали бумаги.

– Не знаю, сколько ещё продержится наш секрет, – вздохнула Сон-Хи. – Может, и со статистов тоже брать обязательство о неразглашении? А не только с актёров, которым мы показываем машину?

– Со статистов – не надо, – возразил я. – Их слишком много, кто-нибудь всё равно разболтает. А конспирация только вызовет лишние подозрения. Пусть остаётся формулировка про «вклейку» фотопортретов.

– Думаешь? Но есть риск, что опять придёт какой-нибудь профи, как этот Льюис, притворится статистом…

– Риск есть, конечно, но ничего не поделаешь, – пожал я плечами. – А Льюиса ты в итоге раскрыла ловко. Историю кино, значит, изучала? И параллельно бизнес?

– Ну, не особенно глубоко. Годичные бизнес-курсы при университете. Это не моё призвание, но хотелось получить представление о предмете. На случай, если отец разрешит-таки спродюсировать какой-нибудь фильм, где придётся распоряжаться деньгами.

– Не зря старалась. Теперь вот распоряжаешься.

Она рассмеялась:

– Да, оперирую просто гигантскими суммами. Все финансовые магнаты и студийные боссы «большой пятёрки» уже рыдают от зависти, причём хором.

– Посмотрим, что они скажут, когда мы кино доделаем. Кстати, ты что-то спросить хотела? Ну, перед тем как Льюис к тебе подкрался?

– Хотела попросить, чтобы ты написал синопсис. На две-три машинописные страницы хотя бы. Тогда мне с актёрами разговаривать будет проще. Да и отец может заинтересоваться в любой момент, если до него дойдут слухи, что мы тут делаем что-то неординарное.

– Эх, опять от сценария придётся отвлечься… Но ладно, сделаю в течение дня…

– А портреты статистов мы с Джефом спроецируем сами. Там ведь чисто техническая задача.

Статисты, подписав все бумаги, начали расходиться. Двор наконец-то опустел тоже, и мы открыли дверь. Но на всякий случай приклеили на неё бумажный листок, где было написано, что кастинг окончен.

Я отправился в павильон, ввёл новую сцену, которую машина успешно визуализировала. А вскоре пришли актёры, чтобы продолжить съёмки. Мин-Хёк, Розанна, графиня – как и в субботу.

Новая сцена.

В кадре – коридор.

Приоткрылась дверь. Из комнаты Мелиссы выглянул «ниндзя». Крадучись пошёл к лестнице, но тут о себе напомнила мачеха, выскочив из другой двери за его спиной.

Мачеха метнула в него блестящую сеть. Он успел среагировать – отмахнулся цепью. Но сеть, отлетев на пол, трансформировалась в подобие проволочного спрута. Тот моментально вскарабкался по стене – и прыгнул на парня снова.

Прыжок, отмашка, прыжок, отмашка – так продолжалось секунд пятнадцать. Затем «ниндзя» в паузе сделал короткий выдох и свёл перед собой кулаки, будто концентрировал силу. Цепь засверкала ярче и злее.

«Ниндзя» хлестнул наотмашь – и в этот раз буквально рассёк «спрута» пополам. Проволока, из которой тот состоял, упала на пол, рассыпавшись ржавой пылью.

Парень взглянул на мачеху, но та снова юркнула в свою комнату. На двери проблеснул металл, и стало понятно – её не взломать с наскока.

В коридор уже выглядывала Мелисса в простеньком платье. «Ниндзя» махнул ей и пошёл к лестнице. Он пошатывался, дышал тяжело – его трюк с усиленной цепью был, очевидно, слишком энергоёмким.

Они спустились по лестнице и покинули дом через чёрный ход. Во дворе Мелисса чуть задержалась и оглянулась на особняк, растерянно и тоскливо. Но «ниндзя» потянул её за руку, и они скрылись за кустами.

Стоп-кадр.

– Благодарю, – сказал я. – Завязка сюжета есть, теперь приступаем к самому главному. Приключения, нарастающая интрига, неожиданные союзники и антагонисты со своими секретами и мотивами. Плюс максимально яркие спецэффекты, естественно.

– А любовь? – спросила Розанна.

Джеф ревниво посмотрел на Мин-Хёка, а я сказал:

– Постараемся, чтобы эта линия не была слишком предсказуемой. Твою героиню ждут некоторые сюрпризы и в этом плане. Или ты всё же хочешь заранее знать подробности? С ними тебе будет удобнее?

– Нет, не надо, – заявила она, подумав. – Давай продолжать, как договорились. Буду по ходу дела всё узнавать.

– Ну, а ты, Мин-Хёк? – спросил я. – Мы с тобой обсуждали мотивацию твоего персонажа. Но, может, появились вопросы? Как ты сам видишь его развитие?

– Главное для него – это долг, – ответил Мин-Хёк негромко, с коротким кивком-поклоном. – Эмоций мало, они мешают.

– Это почему вдруг – мешают? – возмутилась Розанна. – Он же не какой-то пенёк бесчувственный!

– Тише-тише, – сказал я, хмыкнув. – Прибереги этот эмоциональный накал для экранных сцен, там он как раз пригодится. Следующую сцену с вашим участием делаем через час. Текст уже написан, но надо подготовить картинку. Анастасия, по ходу дела поправим стиль?

Графиня кивнула и подсела к компьютеру. Пока я перепечатывал новый эпизод из тетради, она подчёркивала места на бумаге, где требовались правки. Дело шло быстро, а на экране появился будуар мачехи.

Не откладывая, графиня сыграла сольную сцену.

Зазвонил телефон, а в зеркале потускнели все краски, сгустились сумерки. Вздрогнув, мачеха опасливо сняла трубку.

Я зачитал вопрос, который был задан невидимым собеседником:

– Дело сделано?

– Простите, магистр, – сказала мачеха. – Непредвиденное препятствие. Ей помог чужестранец, которого я раньше не видела. Одарённый. Помог паршивке сбежать.

– Ты разочаровываешь меня. Или, полагаешь, моё терпение безгранично?

Мачеха с ужасом уставилась на своё отражение. Там, за зеркальной гранью, её лицо теперь выглядело иначе, будто покрылось металлической пылью, которая въелась в кожу. Черты проступили резче, как на гравюре.

– Ты знаешь, – сказал магистр, – что с тобой будет без моей подпитки. Найди девчонку. Она не должна добраться до Скважины. Закончи дело. Ошибок я не прощаю.

В трубке зазвучали гудки, отражение пришло в норму. Краски вернулись в зазеркальную комнату. Мачеха выдохнула и осторожно прикоснулась к лицу, словно проверяя его на ощупь.

Стоп-кадр.

– Насколько я понимаю, – поинтересовалась графиня, – сегодня новых эпизодов с моим участием не предвидится?

– Да, сейчас отработают Мин-Хёк и Розанна, а потом отвлекусь на пару часов. Сон-Хи попросила сделать синопсис.

– Она права. Если помните, я вам тоже это советовала.

– Так я разве спорю? Просто жаль терять время.

Когда мы с графиней были наедине, разговор у нас шёл по-русски.

– Тогда, – сказала она, – пойду дочитывать рукопись.

– И как она вам?

– Давайте я выскажу свои впечатления, ознакомившись с текстом полностью.

– Ладно, давайте так. Подожду.

Машина визуализировала ещё один эпизод. Я сразу распечатал его в двух экземплярах, для Мин-Хёка с Розанной. Когда они подошли, мы обсудили отрывок и приступили к работе.

В кадре возникла ночная улочка на окраине города.

«Ниндзя» целеустремлённо шагал, держа за руку Мелиссу. Та, как могла, старалась не отставать, но было впечатление, что её тащат на буксире. Их лица обрисовывал лунный свет, молочно-серебряный.

– Куда ты меня ведёшь? – спросила она. – Я уже устала!

Он не ответил. Тогда Мелисса упёрлась, резко остановившись:

– Не сойду с места, пока не объяснишь мне всё!

Чуть нахмурившись, он быстро огляделся и потянул её с тротуара в узкий проулок. Живая изгородь из высоких кустов укрыла их от посторонних взглядов. Белели гроздья соцветий, подкрашенные луной.

– Нам надо покинуть город, – произнёс «ниндзя». – Твой дар опасен для тех, на кого работает твоя мачеха. Они попытаются нас найти.

– Мы обратимся в полицию!

– Там у них свои люди. Нас обнаружат ещё быстрее.

– Чем опасен мой дар? Я же объясняла – он не раскрыт ещё…

– Но имеет высокий потенциал. Если ты его всё-таки раскроешь, то получишь несколько очень редких умений. И, вероятно, сможешь через металл почувствовать, где находится их главарь.

– Бред какой-то… Зачем мне это? Я вообще про этого главаря не знала бы, если б ты сейчас не упомянул…

– Объясни им это, – сказал он ровно. – Уверен, они поймут и отстанут.

– Издеваешься, да? – обиженно сказала Мелисса. – А мне вот не смешно совершенно, представь себе… И кто ты вообще такой? Что делал у меня дома? В окно залез, как циркач, а я даже имени твоего не знаю…

– Циркач? – переспросил он. – Можешь называть меня так, если хочешь. Это неважно. Надо спешить. Уехать постараемся затемно.

– На дилижансе? Вокзал в другой стороне…

– Дилижанс – самый очевидный способ. Нас могут перехватить. Я знаю других людей, которые нам помогут.