Текст книги "Город (СИ)"

Автор книги: Владимир Петько

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Глава 22

Давер дал мне небольшой мешочек с «посланиями», как он сказал, и ушел. В мешочке были камешки – обкатанная речная галька разных цветов. Камешки кололись в пальцы энергией очень сильных отпечатков. Заранее подготовленные истории? Что ж, теперь я и в такое готов поверить…

Я сжал самый маленький из камней.

Перед глазами быстро мелькали самые разнообразные помещения, сменялись площадками на открытом воздухе, пещерами, бывало и кромешной темнотой, сквозь которую ничего не разглядеть. Дэнил путешествовал от одного трансгрессора к другому. Он делал это так ловко, что уместнее было сказать – скользил. Избегая маленьких порталов, питающихся от общего реактора, он перемещался вдоль мощных линий, способных дотянутся до самых дальних миров. Выныривая, уходил на миг в туман, проверяя очередной мир на наличие жизни. Ему во множестве попадались мертвые космические станции и корабли. Иногда встречались купола, расположенные на слишком холодных или горячих планетах. Были просто огромные скалы, не имеющие даже атмосферы. Очень редко встречались заброшенные планеты, на которых когда‑то жили люди, теперь полностью вымершие. Но найти планету с людьми казалось невозможным. Старые колонии, в которых люди успели спрятаться от хаоса и погибели, насовсем отрубили свои линии. Большинство их к тому же за тысячелетия деградировали и вымерли.

От больших трансгрессоров Дэнил перешел к мелким, проверяя каждый закуток. Почти все из мелких требовали коды доступа, пароли и удостоверения личности, отказываясь в противном случае пускать, но быстро Дэнил разбирался с ними – просто нырял на мгновение в туман и уходил на линию с другой стороны реальности.

Наконец, ему попался престранный мир. С одной стороны, он был мёртвым, мертвее не придумаешь, а с другой в нём было много живого. Это было очень похоже на самого Дэнила.

Он вышел из комнатки трансгрессора, задев плечом угол из рассыпающегося от старости кирпича, поднялся по узкому ходу навстречу прямоугольнику ослепляющего света. Прищурился, оглядывая раскинувшийся пейзаж. Да, когда‑то давно здесь жили люди. И почему‑то не успели убить природу. В этом конкретном месте живого было не очень много, можно сказать – полупустыня, но где‑то дальше мир был намного насыщеннее жизнью. И где‑то рядом затаился человек.

Дэнил пошел через поле редких колючих кустов и резко пахнущей голубоватой травы. За полем лежали холмы, и форма их говорила о том, что раньше там стояли постройки довольно значительного размера. Некоторые из особенно больших обломков зданий земля так и не сумела обтянуть своей плотью – ломаные угловатые силуэты высовывались из холмов под неожиданными углами. И возле одного из таких силуэтов был человек. Он не прятался, просто копался в земле, видимо изображая полевого грызуна, роющего нору. Дэнил хмыкнул, приглядевшись – на человеке было одеяние с капюшоном, такого же грязно – желтого цвета, что и земля в которую он зарывался. Гигантская землеройка. Можно было подумать, что это сумасшедший, но Дэнил чувствовал – человек впереди в своем уме. И очень опасен.

– Здорово! – приветливо сказал он, подойдя на десяток шагов. – Я Дэнил.

Человек повернулся и отбросил капюшон. С некоторым удивлением, Дэнил понял, что встреченный примерно того же возраста, что и он – лет пятнадцати – шестнадцати, не больше. Юноша встал, вытер руку о подол потёртой стёганки и протянул Дэнилу.

– Чеслав.

Дэнил пожал крепкую ладонь и кивком показал на обширное углубление.

– Потерял что‑то?

– Раскопки веду.

Это было ново для Дэнила. С самого детства, после того, как очнулся среди тумана, и осознав, что от прошлой жизни остались лишь воспоминания да что‑то огромное, недоступное его пониманию, увидевшее его поломанное я и давшее новую жизнь, Дэнил больше не видел людей. Если не считать за них расползшихся по Пустоши рейдеров и черноголовых. Люди были лишь в его воспоминаниях и занимались они тем, что обычно делали в семье: играли, смеялись, ужинали. Дэнил знал, что такое раскопки, Тьма позаботилась о знаниях, хоть и проигнорировала обычный для человека способ обучения, просто запихнув в ребенка всё, что посчитала нужным для его выживания. Но вот сам Дэнил никогда бы не додумался заниматься столь специфичным занятием – есть масса дел поинтереснее.

– И что там ищешь? – спросил он.

– Трупы, – коротко ответил Чеслав. – Ну или то, что от них осталось.

– Не проще живых людей поискать? – осведомился Дэнил. – С живыми интереснее…

– Живых я давно нашел, – сказал Чеслав. – Но от них толку мало.

– А от трупов какая польза?

Чеслав посмотрел на Дэнила внимательным строгим взглядом.

– Ты как вообще здесь оказался?

– Мимо проходил. – Дэнил невинно вытаращил глаза и показал большим пальцем себе за спину, в сторону портала. – А что?

– Люди здесь не ходят. – Чеслав буравил Дэнила цепким взглядом. – Ты не обижайся, но ты похоже урод.

– Ага. – Дэнил лучезарно улыбнулся. – Есть немного. Только ты тоже не обижайся – от тебя тоже нечеловечиной несет.

Чеслав пожал плечами.

– С кем поведёшься…

– Так что ты там ищешь? – Дэнил снова кивнул в сторону раскопа.

– Хочу узнать, отчего здесь умирают люди.

– Они до сих пор умирают?

– Если остаются больше чем на десять дней. – Чеслав полюбовался недоумением, проступившем на лице Дэнила и со скупой улыбкой спросил. – Ты хоть знаешь, где мы находимся?

– Нет.

– Это Земля. Планета, откуда вышли люди.

– И что? – скептически спросил Дэнил.

– Как что? – удивился Чеслав. – Это же родина человечества. Посмотри вокруг – природа здесь не умерла. А человек жить не может. Разве не интересно, что тут случилось? Если понять, как это исправить, то можно получить в своё распоряжение целую планету.

– Это да… – пробормотал Дэнил. – Планета – это хорошо. Но как на счёт людей? Где ты их видел?

Чеслав почесал короткую тёмную шевелюру.

– Как тебе объяснить… Если ты много перемещался через порталы, то знаешь, что большинство из них выходит в безжизненные земли…

– Рейдеры зовут их Пустошью, – сказал Дэнил. – Только рейдеры совсем не люди.

– Я знаю, – пробормотал Чеслав. – А зовут её так не только рейдеры… Тебя не удивляло, что на многих планетах одинаковое название для пустыни?

– Я не знаю, как на многих планетах, я мало кого встречал. Далеко жил, понимаешь… А пустыня, кстати, совсем не одинаковая, – возразил Дэнил. – Во многих местах она такая, что с открытым ртом ходишь от удивления. А название… какая разница, какое название?

– Большая, – сказал Чеслав. – Что, по – твоему будет если идти через Пустошь всё время на юг или север?

– Понятия не имею! – честно признался Дэнил. – Да и зачем ходить, если порталы есть?

– Чтобы не пропустить что‑то очень важное.

– Важное? – Дэнил поскреб подбородок. – И что же там такого важного?

Я открыл глаза и некоторое время сидел, раздумывая. Вернулся Давер, покосился на камешек в моих пальцах.

– Что‑нибудь интересное?

– Наверное. – Для выразительности я пожал плечами. – Я уже привык, что большую часть увиденного даже приблизительно не понимаю. То есть самые простые вещи понять не составляет труда. Например, что где‑то есть планета, на которой зародилось человечество, и эта планета не уничтожена войнами, она жива, если можно так сказать про планету, но люди там умирают, если пробудут больше десяти дней.

– Именно через десять? – недоверчиво спросил Ференц. – Как такое возможно? А если на девятый день уйти?

– Видимо ничего не случиться. Может там какое‑то излучение, может это биологическое оружие. Можно придумать десяток рациональных объяснений, как это было сделано. Кем – вопрос более сложный. Может самими людьми, а может и нет… Но это простая загадка, к ней хотя бы знаешь, с какой стороны подступиться. А вот вопрос посложнее: уже не в первый раз я вижу какой‑то туман, который возникал в самых неподходящих для него местах. Что это такое? Он как‑то связан с Дэнилом, с самой первой истории, в которой он был ещё ребенком и почти умер. Или на самом деле умер, да только что‑то вернуло его обратно. Кстати, что это было?

Давер промолчал, ожидающе глядя на меня, словно говоря: заканчивай с риторическими вопросами.

– Этот туман, словно скрывает другой мир, – сказал я после паузы. – А Дэнил будто открывает портал то туда, то обратно в наш мир.

– Под другим миром ты подразумеваешь другую вселенную или иную реальность? – уточнил Давер.

– Я сам не знаю, что подразумеваю, – честно сказал я.

Давер устало вздохнул и потер рукой глаза.

– Это всё очень интересно, – сказал он, – но никак не проясняет нашу с тобой ситуацию. Что нам‑то делать? Кто мы – люди или нет? Прямо сейчас, в данный момент? Город нами не управляет, физиологически мы от людей не отличаемся…

– Люди не могут жить вечно, – напомнил я. – А Антон на этот счёт сказал недвусмысленно…

– Отклонения у нас есть, – признал Давер. – Но у Дэнила с Чеславом они тоже имеются. Это не мешает им идентифицировать себя как людей.

– Чеслав говорил, что где‑то ещё есть люди, и немало, – вспомнил я. – Видимо речь шла о нормальных людях, не таких, как мы или они.

– Это я слышал от них самих, – Давер помедлил, подбирая слова, – и как я понял, чтобы те самые «нормальные» люди выжили, город должен умереть.

– С какой стати нам им верить? – Голос мой против воли звучал с вызовом. – Чем мы им мешаем?

– Я так понял, черноголовые, а правильнее – эксперимент, который называют Технобогом, уничтожает остатки человечества. Чтобы бороться с ним, людям нужны… даже не знаю, как назвать это правильно… энергия? Технологии? Какие‑то артефакты? В общем, что‑то, что при существующем порядке вещей они иметь не могут. Почему – понятия не имею. Может, такие, как мы, точнее, как город, не дают возможности людям снова стать настоящей цивилизацией? Вы сами говорили о словах Антона про зоопарк.

– Но это всё вы поняли с их слов, так? – спросил я, не удержавшись от язвительности.

– Конечно. – Давер показал на мешок с камешками. – Наверное, здесь спрятаны доказательства.

– Доказательства чего? Это несколько мелких кусочков большой головоломки. Наверняка их отобрали с тем расчётом, чтобы у нас сложилось определенное впечатление.

– И что вы предлагаете?

– Найти остальные куски самостоятельно.

– Где? – усмехнулся Давер. Взгляд его говорил: ты сам‑то себе веришь?

– Два интересных места я уже знаю. Наверняка, – я тряхнул мешочком, – найдутся и другие.

Глава 23

Мы вышли утром. К моему облегчению, идти обратно в Приёмник не пришлось – Давер видел место, где находится портал, через который сюда являлись Дэнил и Чеслав. До портала было километров пятнадцать, и мы успели одолеть их до наступления жары.

Под ногами хрустел песок, из низин тянуло прохладой. Мы остановились посреди пустыни, в ничем не примечательном месте. Ни намёка на портал – всё та же сухая голая земля.

– Видимо трансгрессор глубже, в земле, – ответил на мой невысказанный вопрос Давер. – Чтобы другие не нашли.

Маскировка действительно хоть куда, даже зная, что здесь портал, не очень‑то веришь этому… Я зажмурился, представляя пункт назначения, а когда открыл глаза вокруг было темно, только откуда‑то сбоку и сверху падал бледный луч света. Подождав, когда глаза привыкнут к полумраку, я двинулся вперед.

Сзади завозился Ференц, пробормотал:

– Подожди.

Через мгновение я понял, что остался один. Ещё через мгновение Ференц вернулся.

– В обе стороны работает, – сказал он.

Я пошел дальше. Через два шага ход повернул налево, и я запнулся о ступеньки. Свет шел сверху, от начала лестницы.

А наверху оказалась всё та же пустыня. День здесь был в самом разгаре, стояла жара, словно мы снова в Пустоши. Но воздух был другой – в нём не чувствовалось обычной для Пустоши мертвенной затхлости. Ветер приносил откуда‑то слабые запахи зелени.

– Ну и где мы? – спросил вставший рядом Давер.

– На Земле, – ответил я просто.

– На Земле? – переспросил Давер. – На родине человечества?

Я кивнул.

Ференц оглядел раскинувшийся пейзаж: холмы вдалеке, с редкими кустами на склонах; голубое небо у горизонта, к зениту становящееся почти белым.

– Интересно, – сказал он. – Никогда не думал оказаться в столь легендарном месте. Получается, вот с этих холмов люди отправились в космос… сколько лет назад?

– Почти пять тысяч.

– Пять тысяч… – задумчиво повторил Давер. – Что бы в сотнях световых лет отсюда найти планеты, одна из которых является нашим домом. А ведь начинали с примитивных ракет с двигателями на химическом топливе…

– Мы сейчас и такие не сможем сделать, – сказал я.

– У нас ресурсов нет… – начал Давер и осекся.

– Просто нашему хозяину неинтересно с этим возиться, – поправил я Ференца едким тоном. – Ресурсов у него на всё хватит.

Давер сразу ссутулился, словно из него вынули стержень, и коротко кивнул.

– Что мы здесь собираемся делать? – спросил он. – Людей ведь тут нет, и жить долго нельзя.

– Людям – да, как нам – неизвестно. Мы ведь не совсем люди.

– Или совсем не люди, – согласился Давер. – Так что мы здесь делаем?

– Если честно – я и сам не знаю, – признался я. – Мне хотелось просто взглянуть на колыбель человечества: вдруг то, что происходит с нами, увидится в новом свете…

– Хотите ощутить родство? – невесело хмыкнул Давер.

Или доказать его, подумал я, но вслух ничего не сказал.

– Если в этих местах людей не было со времен апокалипсиса, – продолжил Давер, – то вряд ли мы найдём хоть какую‑то зацепку. Пусть даже пригодную для вашего исследования вещь.

Ференц посмотрел на меня испытывающе, видимо сделал из моего молчания соответствующие выводы и пошел к холмам, до которых было метров сто пятьдесят. Я поплелся за ним, отойдя шагов на двадцать, оглянулся. Оказывается, мы вышли из полуразвалившейся пирамиды, метров десять высотой и пятнадцать в основании. Если быть точным, таких размеров пирамида была четыре тысячи лет назад, до того, как начала разваливаться. Зачем она здесь? Глупо делать портал в таком неудобном здании. Может она служила культовым сооружением? Я представил, как одичавшие люди, через несколько поколений после конца света поклонялись «святому месту», которое, если боги добры к людям, может перенести в другие, чудесные миры. Возвели вокруг портала храм, возникла каста жрецов, делавших жертвоприношения… Если подумать, вся история людей основана на поклонении и жертвам чему‑либо: то придуманным богам, то техническому прогрессу, то политическим системам. Неважно во что верить, лишь бы картина мира была простой и доступной для понимания среднего, а значит – не очень умного, обывателя. Даже не знаю, чего огорчаться тому факту, что я – не человек? Тому, что я знаю и умею намного больше?

Хотя дело конечно не в этом, признался я себе. Дело в том, что я – копия. Подделка. Я отвернулся от пирамиды. Давер уже успел добраться до холмов, поднялся наверх и через несколько мгновений скрылся на той стороне. Я пошел к тому месту, где Чеслав делал раскопки. Ближняя сторона холма в этом месте была изрыта куда больше, чем я увидел в истории. Почти отвесный склон укреплен конструкцией из деревянных брусьев. Я пролез меж наклонных распорок, зашарил по земле, в надежде найти какую‑нибудь вещь. Здесь лежали несколько древних кирпичей, из земли едва – едва высовывался дряхлый фундамент, уходящий в холм. Я потрогал кирпичи – они были пусты, как моя голова. Зато здесь, в раскопе была тень и прохлада, я сел, прислонился к стене и, после некоторых колебаний, достал мешок с камнями. Вытянул один наугад и сжал в кулаке.

Они сидели в тени пирамиды: Дэнил прислонился к большому валуну, вывалившемуся из грубой кладки и свежевал тушку небольшого зверька. Чеслав сидел напротив прямо на земле. У Дэнила от плеча наискосок через грудь шли два глубоких и свежих шрама. У Чеслава, откинувшего капюшон, на левом виске почти зажившая ссадина.

– Давай я начну с самого простого. – Чеслав взял палочку и начертил прямую линию. – Это одномерное пространство. Это двухмерное. – Он добавил ещё одну линию. – Вот это будет трёхмерное. – На песке появилось изображение куба. – Здесь всё понятно?

– Я не идиот, – выразительно сказал Дэнил, отвлекшись от разделки.

– Да ладно! Впрочем, да, по сравнению с другими ты ничего. Идём дальше и добавим четвертое измерение – время. – Чеслав начертил рядом ещё один куб и соединил линиями его вершины с вершинами первого. – Понимаешь, в чём суть?

Дэнил кивнул:

– Это пространство в один момент времени, это в другой. Изменение в них и покажет воздействие времени. Это я и сам понимаю, причем здесь наша новая секретная тактика?

– Видишь камень? – Чеслав показал на небольшой булыжник у своей ноги.

– Ну?

– Почему он лежит и не двигается?

– Из‑за равновесия всех сил, которые на него действуют.

– На тебя они сейчас точно также действуют, но ты двигаешься.

– У меня структура другая. Мышцы, нейроны, электрические импульсы и прочая чепуха. Я неустойчивая система, и в разных кубиках, – Дэнил ткнул ножом в сторону чертежа, – могу быть в разных положениях, без воздействия на меня видимых сил.

– То есть, говоря о тебе, можно сказать, что время – это не река, которая тащит тебя по течению, а лишь оценочный критерий неустойчивости тебя, как системы.

– Наверно это про всё можно сказать, но в принципе – да.

– Теперь представим, что времени нет, это лишь способ, которым наши мозги научились воспринимать эту самую неустойчивость. Скажи, насколько ты более неустойчив по сравнению с другим объектами нашего мира.

– Если не чемпион, то близок к этому, – довольно ответил Дэнил. – Я ведь вроде как в этом мире, но в тоже время и в другом, меня немного того… поломали в детстве, трупаком пришлось побыть. Собственно, ты тоже такой.

– До тебя мне далеко. Теперь такой вопрос: ты можешь стать настолько неустойчивым, чтобы оказаться на десять лет в прошлом?

– Нет.

– Почему?

– Понятия не имею! – нахмурился Дэнил. – Наверное, нельзя нарушить какую‑то последовательность всего происходящего. Чтобы прийти отсюда вон туда, надо сделать каждый шаг…

– А как работает трансгресс – линия?

Дэнил запнулся.

– Что‑то с квантами связанное… – недовольно пробормотал он. – Я в школе недоучился, знаешь, всё больше по бабам…

Чеслав молча ждал.

– Один объём пространства туда, один сюда, – сказал Дэнил, потом до него дошло. – Ну да, все шаги делать не надо, прямое нарушение последовательности. Но со временем так делать никто не умеет, правильно?

– Правильно. Если говорить только об одном мире, об одной вселенной. А если о двух?

– Не понимаю, – честно признался Дэнил. – Две вселенные – это просто два разных набора констант, проще говоря, правил. Если бы там последовательность была другой, мы бы вернулись совсем в другое время. Нельзя попасть в любое другое время, только потому что захотел…

– А про любое никто и не говорил. Трансгресс – линии тоже вполне в конкретные места приводят.

– Там сначала оборудование устанавливают, потом оно может принимать людей… – Дэнил замолчал, думая. – Так вот ты о чём… Переход между мирами, как трансгресс – переход.

– Если всё сильно упросить и опошлить, то мы с тобой вроде двух призраков, – кивнул Чеслав, – только не до конца умерших, и не потерявших тела. Можем быть здесь, а можем там, в пространстве с набором констант, в котором после физической смерти остаётся наш информационный отпечаток. Если отбросить ненужную мистику про души, послесмертие и прочую религию, то из‑за действий… ну понятно кого, у нас имеется индивидуальная трансгресс – линия на «ту» сторону. И эти две стороны причинно – следственной связью почти не соединены. Если мы сейчас там точно вычленим и зафиксируем некий момент последовательности, что нам помешает потом вернуться туда?

– Это будет непросто, – с сомнением сказал Дэнил. – Наверное даже невозможно. Это какое невообразимое количество факторов надо учесть. Каждую молекулу, каждый атом…

– Нам такое не под силу, – согласился Чеслав. – Но мы ведь знаем одного парня, который трансгрессируется куда захочет и как захочет.

Дэнил довольно хмыкнул и потер ладони.

– Это да. Костяной в этом мастер. А дальше что?

– Теперь представь. У тебя есть враг, всесильный, всезнающий, и чтобы ты не придумал, он будет знать об этом заранее, просто высчитывая эту самую последовательность. Тебя он прихлопнуть не может, ты слишком мелкий и шустрый, но и ты его цапнуть не сумеешь, ведь он знает, что ты будешь делать в тот самый миг, когда ты решил это сделать. А если ты нарушил последовательность и вернулся в тот момент, когда вроде бы ничего опасного не сделал, и твой враг ничего не ждет?

– Он заново всё просчитает.

– А если ты вернешься и станешь делать заведомую бессмыслицу, абсолютно неправильные и абсурдные вещи?

– Враг будет реагировать на них, вычленяя возможную опасность.

– А если ты ещё раз нарушишь последовательность?

Дэнил помолчал, а потом засмеялся:

– Да! Он будет бороться с идиотами, которые делают глупости, и будет защищаться от глупостей. Если нарушить последовательность…

– То в защите будет дыра.

Дэнил развалился на земле, довольно улыбаясь и смакуя новую мысль.

– И что, у тебя есть план?

– Кое‑что придумал. Вообще‑то не совсем сам придумал, просто нашел что‑то похожее в древности. Как уничтожить того, кто не может умереть? Кто воскресает снова и снова, потому что сделан из множества частей?

– Убить все части сразу?

– У нас рук не хватит. К тому же до большинства частей мы добраться не можем.

– И что за древний способ?

– Вирус. Найти подходящую часть, или точнее сказать, особь, и заразить вирусом. А та уже заразит остальных либо просто лишит иммунитета врага в целом.

– А как мы её, эту особь найдем и чем заразим?

– Чтобы найти, нужно выманить. А насчет чем заразить – у меня есть идея.

– Какая?

– Заразим вирусом, который делает человеком.

Дэнил отложил освежёванную тушку в сторону.

– Как это?

– Наш большой каменный друг невольно показал нам совсем недавно один способ…

Лицо Дэнила расплылось в улыбке:

– М – м-м… этот молчаливый громила знает много фокусов… только сможем ли мы его ещё раз раскрутить на помощь?

– Ну один раз ведь смогли, – в свою очередь улыбнулся Чеслав. – Что нам мешает снова взяться за банальный шантаж?

– Мне – ничего! – Дэнил злорадно рассмеялся.

Я открыл глаза и откинул камень подальше. Вообще это неразумно, вдруг я чего забуду и возникнет необходимость пересмотреть, но он словно жег мне ладонь. Вряд ли я захочу пересматривать эту историю. Как и все другие в этом мешочке.

Слева кто‑то пошевелился. Я дернулся, но это был Давер.

– Не понравилось? – спросил он.

– Мне трудно угодить.

– Там через полкилометра – река. Небольшая, но рыба водится. По берегам растительность в достатке. Пару птиц ещё видел. Этот мир не мёртвый. Просто мы в каком‑то засушливом регионе.

– Я примерно так и думал, – ответил я. – Это что‑то меняет?

– Всё зависит от того, как мы ответим на вопрос: куда делись люди? Я не видел ни намёка на остатки строений…

– Неудивительно, – перебил я, – четыре тысячи лет прошло.

– Эта куча камней сохранилась, – Давер показал в сторону пирамиды. – А люди в те времена строили поистине циклопические сооружения, с огромным запасом прочности. Некоторые мы с вами видели, и они продолжают работать, как, например, портал в пирамиде. Чтобы полностью стереть следы человека, нужно использовать оружие такой мощности, что земля превратится… превратится в Пустошь. Раньше мы считали, что наш город выжил из‑за того, что находился в глухом углу дальнего мира. Сейчас‑то понятно, что мир наш умер так же безвозвратно, как и остальные. А город появился позже. Да и появился ли вообще, если Дэнил с Чеславом никак не могут туда попасть, хотя приложили столько усилий? За это время можно было до города пешком дойти…

Нет, Валентин, здесь не применялось столь разрушительное оружие. Может вообще никакое не применялось. А людей нет. К тому же, вы сказали, что больше десяти дней здесь оставаться нельзя. А птицы, рыбы и животные, которые тоже наверняка есть, почему не умирают? Что‑то действует избирательно на людей. Кто такое, по – вашему мог сотворить?

Ответить мне было нечего.

– Мы с вами видели много миров, – продолжил Ференц. – Все они мертвы. Это конечно не новость, мы и раньше знали, что человечество вело активную колонизацию, и что выжить в апокалипсисе почти никому не удалось. Но этот мир кто‑то очистил от людей и сохранил, как заповедник. Кто‑то могущественный оказался здесь еще до того, как все другие миры были уничтожены. Понимаете, к чему я клоню?

– Как не понять, – сказал я невесело. – Вполне возможно, мы часть той злобной силы, что всё это сотворила. Только зря вы человечество идеализируете – люди воевали всю свою историю, начиная с каменных топоров и заканчивая космическими кораблями.

– Вполне возможно, что люди сами инициировали эти разрушительные процессы, – согласился Давер. – Либо безудержной экспансией, либо ещё как‑то. Но это не отменяет того факта, что данная планета была аккуратно зачищена от людей. Мы хотели самостоятельно найти факты, которые дадут нам понимание того, что произошло на самом деле…

– Фактов мы ещё не видели! – запальчиво сказал я. – У нас нет ни малейшего понятия, что здесь произошло! Может люди сами убили друг друга. С помощью биологического оружия, например. Какой‑нибудь вирус… – меня передернуло от этого слова, но я продолжил, – … вирус, убивающий только людей.

– И съедающий гигантские орбитальные лифты, термоядерные электростанции и прочие гигантские сооружения, – закончил Давер. – Действительно, произойти могло всё, что угодно. Но определённую информацию мы получили. У нас остались здесь другие дела?

Я мотнул головой.

– Нет. Но что ждёт нас во втором месте я даже приблизительно не знаю.