Текст книги "Предай их всех (СИ)"

Автор книги: Владимир Пекальчук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

– Это еще что такое? – приподняла она бровь.

– Уши мои уж не те, да и всегда были не те, – ухмыльнулся стоящий за спиной Лорринайнэн-Полукровка, – но, кажется, кто-то совершает смертельную ошибку.

Тут вдали меж деревьев полыхнуло пламя, и княгиня осознала, что дело предельно серьезно: Сень Леса не позволит колдовать никому, кроме эльфов, а уж если эльфы в родном лесу пускают в ход огненные заклинания...

Келленсилль телепортировалась к алтарю и подхватила с него сферу: сейчас тот, кто посмел вторгнуться в святая святых ее народа, горько об этом пожалеет.

– Вперед! – приказала она, указав направление правой рукой, и сама же первая телепортировалась туда, где, судя по нарастающему шуму, завязалась битва.

Она сразу же оказалась перед несущейся лавиной, так ей показалось. Огромные воины в варварски украшенных доспехах рвутся вперед, невзирая на сопротивление Стражей и воинов, а также значительного числа магов. И, впрочем, скорее тут уместно сравнение с горным потоком: атакующих слишком мало, чтобы сметать все на своем пути, потому они стремительно продвигаются вперед подобно воде, которая не смывает нерушимые препятствия, а просто огибает их и продолжает стремительный бег вперед, к своей цели.

Вот прямо на глазах княгини один исполин бросается на шеренгу стражей. Стражи с грацией, дарованной сотнями лет тренировок, размыкают строй, чтобы сомкнуться у противника за спиной и окружить, но враг внезапно отталкивается ногами от земли. Он перелетает строй Стражей, оставляя их в полном недоумении, приземляется и продолжает нестись вперед, прямо на княгиню. Келленсилль встречается с его глазами, поблескивающими из щели забрала, огромный воин смотрит на нее лишь мгновение, а затем с зычным криком вытягивает вперед руку, указывая на нее.

И вся эта ватага – около сорока бойцов – бросается прямо на княгиню.

Келленсилль презрительно улыбнулась, словно утес посреди моря, на который идут корабли, и произнесла заклинание. Ослепительная дуга молнии сорвалась с ее пальцев и впилась в массивный нагрудник ближайшего врага.

И ничего не произошло. Вместо того, чтобы рухнуть замертво, источая смрад горелой плоти, титан продолжал целеустремленно надвигаться.

Но еще до того, как Келленсилль осенила внезапная догадка, по полю боя пронесся крик:

– Противомагические доспехи!!!

Поиски ответа на вопрос, откуда неизвестные воины, не уступающие в размерах оркам и превосходящие последних по подвижности, взяли броню, способную защитить от настолько мощной магии, как молния сильнейшего мага из живущих, Келленсилль оставила на потом. Вот замшелый валун подле нее, весом в пару пудов, он подойдет. Что неуязвимо для магии – то все равно можно сразить, только не напрямую. Магия психокинеза прилагается к камню, камень летит в цель и наносит ей совершенно немагический, механический удар. Лови, наглый враг!

Однако произошло немыслимое. Атакующий воин просто отбил летящий в него валун кулаком, закованным в латную перчатку, и даже не пошатнулся. И тогда княгиня поняла, что это не орки, и уж тем более не люди, а кто-то, ранее в Сангарии невиданный.

Ручищи почти сомкнулись на ней, но Келленсилль легко и непринужденно телепортировалась далеко вперед, за спины нападающих. Ситуация, конечно, крайне необычная, но эти могучие воины глубоко ошибаются, если думают, что могут войти в Вечный Лес без спросу.

Точнее, войти-то как раз может кто угодно, вся штука в том, чтобы опосля выйти обратно живым.

Находясь позади от водоворота сражения, Келленсилль окинула происходящее взглядом. Очевидно, с таким противником никому из эльфов еще не приходилось встречаться, и некоторые воины и Стражи уже поплатились за попытку воевать как обычно, но их смерти и ошибки мгновенно усвоены остальными. В какой-то миг установилось равновесие: обладая колоссальным превосходством в силе, неуязвимые к магии враги увязли в бою, словно медведи, которых атакует волчья стая, причем очень слаженная стая. Потеряв из виду княгиню, они растерялись, словно утратили цель, к которой двигались. Никаких сомнений, они пришли за артефактом, больше им тут искать нечего.

Однако враг очень быстро разобрался, что к чему, и вся ватага вновь ринулась на княгиню, не обращая внимания на сыплющиеся со всех сторон стрелы и заклинания.

Келленсилль мысленно подвела итог. Прямое воздействие магии – ее магии, а не какой-нибудь!!! – не эффективно, брошенный психокинезом валун отбит рукой. Это обескураживало: живешь пару столетий с мыслью о том, что можешь размазать кого угодно легким движением руки, и тут внезапно оказывается, что не тут-то было... Разумеется, досадовать она будет чуть позже, а пока... Что ж, тяжелый валун вы, пришлые титаны, отбиваете, а как насчет этого?

Стремительный смерч образовался прямо перед Келленсилль, покорный ее воле. Она усилила его так, как могла, а затем еще немного подпиталась из Обители. Теперь держитесь!

Бегущие к ней полумесяцем титаны молниеносно разомкнули строй, но смерч, вырывая из почвы кусты и куски грунта, метнулся в сторону и буквально поглотил ближайшего воина. Келленсилль лишь щелкнула пальцами, заставив заложенные в чарах формулы на миг остановить смерч – и пойманный титан, словно выпущенный из катапульты, улетел куда-то между кронами деревьев.

Она снова телепортировалась в сторону и передвинула смерч вслед за ближайшим противником, следя, чтобы не подхватить кого-то из своих Стражей.

– Ну как вам?! – крикнула она. – Зря вы пришли сюда без приглашения!

В этот миг сквозь шум битвы к Келленсилль прорвался предостерегающий окрик одного из магов. Княгиня обернулась и увидела совсем близко от себя двоих титанов с огромными черепами на нагрудниках, их пальцы в латных перчатках, украшенных знакомого вида рунами, протягиваются к ней... Какая наглость!

'Бич земли', напитанный не только силой самой Келленсилль, но и мощью Обители, подбросил обоих нападающих в воздух с такой силой, что и она сама пошатнулась, а вместе с врагами – множество мелких комочков грунта. Вот эти-то комочки княгиня использовала вместо камня, разогнав их до огромной скорости и направив в титанов. Сплошное облако грунта и пыли – не камень, ударом кулака не отобьешь – и вот оба, кувыркаясь, улетают в кусты.

Келленсилль еще успела подумать, что защититься от магии можно, а от искусного и хитрого мага – нельзя, когда сбоку в нее швырнули какую-то темную массу, которая на лету развернулась в сеть с шариками на концах и пластинками на узелках. Княгиня попыталась психокинезом отбросить сеть туда, откуда она прилетела, но заклинание, которому подчинена любая неживая материя, внезапно не сработало.

Сеть с чарами антимагии, предназначенная для применения против магов и, скорее всего, способная помешать магу колдовать. Келленсилль поняла это еще до того, как в ее душу впились мириады незримых кинжалов, и даже успела увидеть летящий ей в голову стальной кулак.

***

Торубаэль услышал отчаянный вопль 'Княгиня похищена!' одним из первых, но все же не сразу начал отдавать себе отчет в масштабах катастрофы, не было у него на это времени. Каратели и Стражи, а вместе с ними маги и вообще все присутствующие бросились вперед в едином порыве, стремясь сокрушить врага любой ценой, но нападающие внезапно развернулись и устремились прочь, унося свою добычу и не желая более вступать в бой.

Бросившимся в погоню воинам преградили путь лишь двое титанов, всем своим видом показывающих, что они не собираются спасть собственные жизни. Для орка или эльфа такая преданность – обычное дело, для людей или дроу... вряд ли.

Торубаэль взмахнул рукой, давая команду. План его прост: часть бойцов займется этими двумя, остальные обойдут их и продолжат погоню.

Один из них отдыхал, опершись на свой огромный топор, второй ринулся вперед, прямо на Торубаэля. Торубаэль коротко свистнул, подавая сигнал 'я приманка', и метнулся к ближайшему дереву. Огромный меч чуть уходит назад – а затем летит по дуге со скоростью молнии. Именно этого Торубаэль и ждал.

Он пригнулся с ничуть не меньшей скоростью, клинок влетает в ствол, шестеро или семеро Стражей уже бегут со всех сторон, чтобы атаковать титана, пока тот будет вытаскивать застрявшее оружие, они уже буквально летят на него, занося острые сабли...

Чудовищный меч прошел над головой Торубаэля, врезался в дерево и прошел сквозь него, а затем огромный воин завершил свое движение полным оборотом. Четверо Стражей были разрублены одним-единственным горизонтальным круговым ударом. Верхняя часть туловища одного из них шлепнулась прямо к ногам Торубаэля.

Долю секунды лидер карателей пытался совладать с растерянностью и потрясением, а затем титан, которого так и не коснулся чей-либо клинок, уронил свое оружие, качнулся и замертво рухнул ничком.

И тут второй титан, отбросив свой топор, достал нечто, похожее на кольцо, обмотанное проволокой или веревкой. Ринувшиеся к нему Стражи и каратели вначале остановились, затем попятились. А затем титан буквально засветился изнутри.

Торубаэль почувствовал адское дыхание невыносимого жара на своем лице и тоже попятился. Вспыхнула трава и ветви ближайших деревьев, пожар стремительно побежал в стороны от центра, которым и был огромный воин.

Лишь оказавшись на безопасном расстоянии, Торубаэль оглянулся и увидел, как медленно падает объятая пламенем фигура. А пожар, пожрав того, кто его породил, перекинулся дальше, и только несколько минут спустя подоспевшим магам удалось его потушить совместными усилиями.

А затем неторопливо рухнуло перерубленное многовековое дерево.

Преследовать беглецов, уносивших княгиню, было уже бесполезно: не догнать. Слишком быстро бегают, не хуже орков.

Торубаэль безмолвно смотрел им вслед, подводя короткий итог себе как командиру: фиаско. Он позволил врагу ворваться в святая святых древнейшего народа и забрать самое дорогое: и молодую княгиню, и Обитель Достойных. Вся мощь эльфийских князей теперь в руках неизвестного врага, в то время как сами высшие эльфы, оставшись без того, что защищало их последние тысячелетия, попросту обречены.

Постепенно к полю боя подходили все новые и новые эльфы, не только маги, которые должны были провести ритуал, но и охрана с дальних постов, а также все, кто был поблизости. Те, которые еще не понимали, что случилось, пытались расспрашивать остальных, а кто понимал – молчал. Подавленное, потрясенное молчание владычествовало вокруг, казалось, смолкли даже птицы.

Торубаэль медленно повернулся к своим солдатам и капитану Стражей:

– Полагаю, мы должны отправиться следом и вернуть княгиню и Обитель, чего бы это нам ни стоило... Но пусть командование примет кто-то, более... компетентный. Я больше не могу вести кого бы то ни было, все произошедшее – мой провал...

– Чушь! – сказал кто-то сзади, и Торубаэль узнал голос Лорринайнэна Полукровки. – Это совершенно не твоя вина, ведь мы столкнулись с чем-то, выходящим за пределы нашего понимания...

– Я бы предложил после разбираться, кто виноват, важнее решить – что делать? – сказал один из старых советников Кэлнителльта.

– Отличная мысль, – одобрил Лорринайнэн, – и потому я бы предложил для начала всем слушать, что я скажу, поскольку до возвращения княгини замещать ее буду я. И не потому, что я был ее единственным противником на турнире, а потому, что ты пока только хочешь решать, что делать, а я это уже решил.

Ему никто не возразил, и Торубаэль внезапно подумал, что, может быть, час древнего народа пробил: они все бесконечно потрясены тем, чего никогда раньше не случалось, чего раньше и помыслить никто не мог, и единственный, кто внезапно не растерян – полуэльф-получеловек. Знаковый факт. Впрочем, Лорринайнэн – мудр и проницателен, этого у него не отнять, а раз так – Торубаэль готов выполнять чьи угодно приказы, если это позволит ему исправить собственную ужасную промашку.

– Во-первых, давайте посмотрим, кто на нас напал, – принялся отдавать распоряжения маг, – во-вторых, Торубаэль, отправь воинов найти тех, которых княгиня зашвырнула кто знает куда. Один улетел примерно вон в том направлении, и еще двое – туда.

Как только это было выполнено, занялись мертвецом, который пал после смертоносного удара. Внешний осмотр брони не выявил никаких ран или других причин гибели, Торубаэль, впрочем, и так мог бы поклясться, что гигант рухнул сам, не получив ни единой раны.

Но когда с него начали снимать доспехи, варварски украшенные рогами, шипами и странными рунами, оказалось, что броня невероятно тяжелая. Один шлем весил как нагрудник самого Торубаэля с обеими саблями в придачу.

А под шлемом обнаружилась голова, которую все определили с первого взгляда как человеческую, только сам человек был очень большого роста, практически дотягивающего до роста орков.

– Он выглядит так, словно умер от голода и жажды, – сказал кто-то.

– С языка снял, – кивнул Лорринайнэн, рассматривая покойника.

Торубаэль смотрел на это лицо, смуглое, широкое, с мощным подбородком, и пытался вспомнить, в каком краю живут настолько большие и сильные люди.

Лицо – почти умиротворенное, покрытое шрамами – и донельзя тощее. Почти что череп, обтянутый кожей, с глубоко запавшими глазами. Торубаэль периодически видел людишек, заблудившихся под Сенью Леса и умерших от голода – они выглядели точно так же, не считая роста.

А когда с трупа сняли доспех полностью, выяснилось, что донельзя отощавшее тело, при своем огромном росте, ширине плеч и весьма крепких костях, весит меньше Торубаэля. По сути, от человека только и осталось, что скелет и покрытая шрамами кожа.

Зато полный комплект брони весил по меньшей мере вчетверо больше любого присутствующего эльфа, не считая меча, весящего примерно как сам Торубаэль.

– Как, во имя Дэнэбриэль, такой доходяга мог нести... это?!! – спросил один из Стражей.

– Встречный вопрос: как он не только носил это, но и бегал и сражался? – ответил Торубаэль. – За миг до смерти он одним движением перерубил ствол дерева в три обхвата и рассек надвое четверых! Вместе с доспехами!

Лорринайнэн почесал затылок – типично человеческий жест – и приподнял веко мертвеца, так что собравшиеся увидели золотистую радужку Стража.

– Человеческие Стражи?!! – воскликнули сразу несколько голосов.

– А почему нет? – пожал плечами Лорринайнэн. – Я сразу это заподозрил, глядя на их устойчивость к магии, не то что к моей, но даже княгини. И тут вопрос всего лишь в том, где люди взяли Источник, стабильный настолько, что в нем родилось и выросло целое поколение воинов-стражей. Другими словами, откуда люди взяли артефакт сравнимой с Обителью мощи...

– Вставлю два слова не как маг, а как Страж, – сказал один из воинов. – Источник источником, но изменения, которым мы подверглись, живя у Обители, объясняют только цвет глаз этого человека и его стойкость к магии. Но не его силу, не рост – и уж точно не способность в последний миг жизни нанести такой удар. А второй? Сжег сам себя, вызвав волну жара неизвестным мне способом. Он не мог сделать это магией, йоклол возьми, потому что он Страж!

Лорринайнэн пожал плечами.

– Уж насчет роста не знаю, откуда они такие громадные приперлись, а вот сила и скорость... Полагаю, дело в доспехах. Я чувствую от них какие-то необъяснимые эманации...

– Я тоже, – сказал другой маг, – и они мне совершенно не нравятся...

Лорринайнэн кивнул:

– И мне не нравятся, но надо как-то понять, в чем тут дело...

– Может, надеть и посмотреть, что выйдет? – предложил Торубаэль.

– Не уверен, что это хорошая идея.

– Не уверен, что у нас есть выбор, – парировал он, – в нынешнем положении мы вынуждены рисковать, потому что на кону судьба нашего народа.

Лорринайнэн пожал плечами:

– Что ж, если ты осилишь броню, которая весит вчетверо больше тебя...

Торубаэль покачал головой.

– Взгляните сюда. Это особенная конструкция, вот тут пазы, вот шарнир... Все это вместе... это как панцирь краба. Снаружи хитиновый доспех, внутри мягкий краб. Броня надевается по частям, но это не разрозненные самостоятельные части вроде наголенников и налокотников. Если все соединить, как было, то набедренники соединяются с сабатонами и упираются в них, кираса соединяется с набедренной частью и на нее же опирается. То есть, по крайней мере стоять в этой броне я смогу, потому что ее вес по большей части держит себя сам... Только в сабатоны надо что-то подложить, толщиной с книгу, потому что сабатон и набедренники рассчитаны на ногу чуть подлиннее моей.

По его указанию сабатоны покойника поставили на землю, он ступил в них. Просторные. Затем трое воинов надели на него составные набедренники и пряжками скрепили передние части с задними.

– Давайте кирасу. Потом наденем наплечники и налокотники.

Однако когда передняя и задняя части кирасы встали на место и щелкнули замки, Торубаэлю внезапно показалось, что на самом деле его засунули в 'железную деву'. Он взвыл, когда раскаленные шипы вонзились в него, попытался выбраться из ловушки и с грохотом упал.

– Снимите с него, снимите!! – вторил его воплю Лорринайнэн, а с ним еще несколько других голосов.

Как только боковые пряжки щелкнули, Торубаэль почувствовал облегчение, словно иглы и шипы не вытащили из него, они просто пропали. Он тяжело дышал, вращая глазами, словно затравленный зверь, и постарался как можно быстрее избавиться от всего остального.

– Что, йоклол возьми, случилось? – спросил его маг.

– Не знаю... Будто меня проткнули раскаленные лезвия... Не знаю, с чем еще можно это сравнить...

Лорринайнэн склонился над частью нагрудника.

– А кто-нибудь обратил внимание, что тут руны изнутри?

– Руны? Хм... Выглядит... словно что-то знакомое, – заметил другой маг.

В этот момент возле одного из советников с хлестким хлопком появился младший маг. Он раскрыл было рот, но слова так в глотке и застряли.

– Что здесь произошло?! Где княгиня?!

– Ее похитили, – мрачно ответил Лорринайнэн. – Ты что-то хотел ей передать?

– Да, светлейший! Но... но... поздно!

– Возьми себя в руки, – с нажимом произнес старый маг, – и передай мне то, что должен передать ей!

– Весть от одного из светлейших нашей лесной родни... Маг при дворе одного короля узнал от людей, что огромные воины, опустошившие уже две столицы – это демоны, они пришли из другого плана и намерены заполучить Обитель Достойных!

– Они уже ее получили, – подытожил Лорринайнэн. – Вот только почему люди решили, что это демоны?

– Потому что они первым делом вытащили из темницы в Зоданге одного чернокнижника, Норлаша Проклинателя. Кроме того, есть выживший свидетель, который слышал, что эти воины говорят на языке демонов...

Старый маг сделал шаг в сторону, показывая труп.

– Вот этот 'демон'. Человек, только большой очень. Хотя... кажется, я начинаю понимать. – Он принялся за изучение доспехов изнутри и минут через пять сказал: – я не уверен полностью, надо будет почитать кое-какие пыльные книжки... Но думаю, что понял, с чем мы имеем дело. Вот эти руны на внутренней поверхности очень похожи на те, которые используются в храмах Велькиона. Скорее всего, эти доспехи зачарованы с применением демонической магии и дают своему носителю запредельные возможности, но при этом питаются его жизненной силой. Я не чувствую в этом теле никаких признаков демонического присутствия, напротив, все говорит, что душа недавно покинула его, так что он не мог быть ни одержимым, ни вместилищем... Доспехи – их аура тоже иссякает на глазах, остаточные эманации проистекают из вот этих костных останков...

– Чем-то они напоминают останки демонов, вы не находите? – спросил кто-то.

– Это не моя специальность, – покачал головой Лорринайнэн, – я учился определять чужое присутствие в теле, но не анатомию самих демонов. Но эманации от останков действительно имеют демоническую структуру...

Торубаэль, немного отдышавшись, осмотрел руки мертвого врага. На ладонях – характерные мозоли, такие же, как у него самого, и шрамы, оставленные когтями, тоже очень характерны.

– Он был воином, – сказал Торубаэль, – судя по ладоням – от начала жизни и до конца, и прошел на этом жизненном пути через многие схватки... Кто он был и... откуда?

– Хороший вопрос. Но важнее понять, что делать. Мое мнение – мы расскажем людишкам о случившемся и попросим помощи в борьбе с демонами, объяснив, что если они нам не помогут, то, когда демоны завладеют наивысшей силой, будет худо всем, особенно им.

Торубаэль задумчиво скрести руки на груди.

– Люди боятся демонов и могут отступить из страха перед ними...

– Если мы скажем им, что это тоже люди – будет еще хуже. Они попытаются договориться с чужаками, не понимая, что это совершенно бессмысленно.

– Почему бессмысленно? Отчего вы так думаете, светлейший?

– Из-за того, как умерли эти двое, с какой легкостью они принесли в жертву свои жизни. Второй так и вовсе сжег себя живьем, чтобы заставить нас прекратить погоню... Люди способны добровольно умереть только из наивысших побуждений, и в таком случае с ними договориться не выйдет... У меня есть одна безумная гипотеза, которая, впрочем, объясняет все...

– Мы слушаем, светлейший, – сказал кто-то из толпы.

– Эти люди огромного роста пришли в Сангарию извне. И там, в этом их другом плане бытия, они живут или жили в Источнике, причем постоянном и стабильном. Постоянный Источник – вот причина их глаз и сходства с нашими Стражами. Более того, наши Стражи вырастают в месте, полном обычной магии, которую источает Обитель, а поразительная стойкость к магии этих воинов говорит о том, что они выросли в среде, полной сырой магии, то есть, это природный Источник. Демонические останки свидетельствуют, опять же, о том, что они живут в Источнике и ведут постоянную войну с демоническими гостями, украшая черепами врагов свои доспехи. И магия их доспехов также имеет безусловно демоническую природу. И мое мнение – что они намерены использовать силу пробужденной Обители, чтобы открыть проход в свой мир. Больше я не знаю другого способа потратить всю мощь ее.

Торубаэлю услышанное не понравилось.

– А почему вы решили, что они собираются пробудить Обитель?

– Логика. Вначале они освобождают чернокнижника, чей учитель учителя написал манускрипт по использованию Обители. Затем атакуют Ламедию, где, если мне не изменяет память, хранится этот 'труд'. А затем они похищают не только Обитель, но и княгиню, поскольку в том манускрипте есть строчка, что лишь кровь эльфийских королей способна пробудить всю мощь Обители. Другими словами, они намерены принести Келленсилль в жертву во время ближайшего парада планет.

От этих слов толпа пришла в ужас, а Торубаэль мрачно оглядел своих карателей и Стражей.

– В таком случае, у нас мало времени. Мы отнять княгиню и Обитель у захватчиков любой ценой...

– Боюсь, все хуже, чем ты думаешь, Торубаэль. Наша беда в том, что они не захватчики.

– Почему?!

– Потому что их доспехи созданы для их родного мира. Там они питаются сырой магией Источника, но здесь Источника нет, и эти воины, по сути, медленно умирают по мере того, как доспехи иссушают их жизненные силы. Ради чего – вопрос очень интересный.

– Так может, им нужна от Обители только его сила Источника?

– Тогда зачем им манускрипт и княгиня? Более того, их доспехи питаются только сырой магией, но не магией Обители. Так что, Торубаэль, нам предстоит иметь дело не с обычным завоевателем, которым движут жажда наживы и власти. Это смертники, которым терять нечего, поскольку они уже принесли наивысшую жертву во имя своей цели.

***

Путешествие проходило довольно обыденно, по меркам солдата-кавалериста. С тем небольшим различием, что среди отряда – наследница престола в солдатском плаще и шлеме.

Кархад ехал в середине вверенного ему отряда – десять рыцарей, тридцать тяжелых кавалеристов – ни на миг не оставляя без присмотра принцессу. Мирдана держится в седле хорошо и не нуждается в опеке как наездница, но края, по которым вел их Р'Энкор, безлюдные и, не исключено, опасные. Хотя на основных трактах, судя по слухам, достигавшим этих мест, еще опаснее, отряды стражи сбились с ног, гоняясь за разбойничьими бандами.

С самого начала Р'Энкор принялся показывать, кто тут главный, и выставил Кархада дураком.

– Сэр рыцарь, за каким лядом ты поставил ее высочество в центр строя рыцарей?

– Тупой вопрос! – огрызнулся Кархад. – Дураку ясно, что там безопаснее всего!

– Обычный кавалерист едет в центре, окруженный рыцарями, – хмыкнул дроу, – с таким же успехом можно сюда и штандарт с королевским гербом поставить. Дураку ясно, что это не простой кавалерист, весь маскарад псу под хвост, и кто после всего этого тут тупой? Вначале рыцари, за ними кавалерия!

Так что теперь Мирдана едет сразу за рыцарями, за ней кавалеристы. В общем-то, так тоже безопасно. Сам он – рядом с ней, гребаный дроу с другой стороны.

Кархада коробило от одной мысли, что юная принцесса едет без служанок и фрейлин, среди почти полусотни мужчин. Все рыцари, конечно, выбраны в отряд лично королем, то же самое касается и кавалеристов, все до единого исключительно благородные, преданные, огнем и сталью проверенные люди, тут никаких вопросов. Но все же, сказать кому – принцесса одна в толпе солдат – и аж коробит от неприличия.

На ночлеги они останавливались в придорожных трактирах, откуда Кархад выставил всех постояльцев, в качестве извинений выдав каждому по золотому ойрану. Причем даже в трактире принцессе пришлось обходиться без прислуги.

– Головой думай, – сказал Кархаду Р'Энкор, – к чему весь маскарад, если трактирщик будет знать, кому прислуживала его дочка? Выставить охрану на этаже комнат, и не пускать никого, чтобы трактирщик ни в коем случае не обнаружил, что в одной из комнат на четверых живет всего один 'солдат'.

Но особенно сильно Кархада бесили беседы, которые во время пути Мирдана вела с Р'Энкором. Даже не сами беседы как таковые, а один лишь факт, что принцесса так много времени уделяет мало того что дроу, так еще и гнусному убийце. И пусть он – 'свой' убийца, это никак не меняет того факта, что Р'Энкор – последнее живое существо на свете, которое Кархад хотел бы видеть при дворе и особенно вблизи от принцессы.

А Р'Энкор, конечно же, весьма хорош, и не только в деле убийств и защиты от убийц. Ведет беседы, аки светский франт, утонченно, красноречиво, нарочито вежливо и почтительно. Кархад и раньше прекрасно знал, что Мирдана относится к эльфу чрезмерно хорошо, так теперь еще и видит собственными глазами, как именно этот негодяй завоевывает расположение принцессы. Нет, все-таки король совершил ошибку, велев дочери изучать владение стилетом и тем самым сведя ее с самым коварным и безжалостным существом в королевстве.

Кархад, слушая беседы и изредка докидывая слово-другое, поражался тому, насколько широк кругозор Р'Энкора. Зашла речь о музыке в других странах? Он в этом разбирается. Известный театр в Зоданге поставил новый спектакль? Р'Энкор его видел и помнит, хоть и не дословно, все диалоги. Кархад, пусть и рыцарь, но тоже светский человек, уважающий и театр, и музыку, однако какой-то вылезший из-под земли приблудный наемный убийца его тут делает по всем статьям, каково?

Зашла речь и об орочьем племени 'детей ветра' – ба, Р'Энкор, оказывается, и у них бывал. Даже жил как гость, видали, а?

– А заливать-то не надо, – буркнул Кархад, – орки – народ гордый и с сильным кодексом чести, кто поверит, что они пустили в свои земли и даже поселение темного эльфа, да еще и самого печально известного?

Р'Энкор снисходительно хмыкнул:

– Встречный вопрос, сэр рыцарь. Назовите хоть одну причину, по которой орки могли бы отказать мне в гостеприимстве?

– Ты же дроу, твой народ ненавидит всех поверхностников без исключения...

– Но прямо сейчас я среди людей, да еще и не где-нибудь, а в свите ее высочества. И что? Да, нас учат ненавидеть всех, кто не дроу. Но орков, вот потеха, никто не учил ненавидеть нас. К тому же, даже лесные эльфы, с которыми мы заклятые враги, дают приют некоторым из нас. А с орками мы не враждовали. В теории, маленьких дроу с пеленок учат ненавидеть всех подряд, но сила искусственной ненависти невелика, к тому же от начала времен очень немногие дроу могли бы похвастаться тем, что видели орка своими глазами, и обратное тоже верно. Как ненавидеть того, кого ты себе и представить толком не можешь? Орки живут в степи, мы – в Подземье под горными массивами. Нам было предначертано слышать друг о друге, но никогда не видеть. И подавляющее большинство орков не знает разницы между дроу и лесным эльфом. Я для них – эльф, только с серым лицом. Некоторые орки в лучшем случае знают, что белолицые эльфы враждуют с серолицыми, но единицы понимают, каковы причины и кто там прав, а кто виноват.

– И им, как и лесным эльфам, наплевать на твою репутацию убийцы?

Р'Энкор улыбнулся.

– Нет, не наплевать. Они меня за это очень уважают.

Это высказывание заинтересовало Мирдану.

– А разве орки одобряют убийства исподтишка?

– А с чего вы взяли, ваше высочество, что я убиваю исподтишка? Мало кто из очень многих моих жертв умер в непонимании, и почти у всех была хотя бы пара мгновений на то, чтобы подготовиться к защите. Другой вопрос, что очень многие предпочитали сделать бессмысленную попытку бегства или звать помощь, которая все равно не успеет.

Так или иначе, но орки ничего не имеют против убийства исподтишка, потому что на войне со столь бесчестным противником, как люди, приходится пускаться на хитрости, чтобы добраться до вождей и командиров. С точки зрения орков, люди – подлейшие из подлых, ни один орк не может понять или простить человеческого короля, который посылает армию на войну, а сам остается во дворце. Как не понимает и того, почему полководец командует битвой с холма, а не ведет своих воинов лично. Оркам редко удается добраться до командиров, потому что те обычно успевают удрать даже при полном разгроме, бросая своих воинов. Ну а я делаю то, чего не могут сделать орки: достаю всяческих нехороших людей прямо в их городах и замках. Конечно, ни один орк никогда в жизни не наймет меня, однако мои похождения их восхищают.

– А как ты думаешь, – сменила тему Мирдана, – это верно, что орки настолько воинственны, кровожадны и вероломны, как это считается? Мне-то известно, что орки никогда не лгут, но как объяснить, что был заключен мир, а затем – беспричинное нападение?

– И да, и нет, ваше высочество. С одной стороны, если у ваших соседей-орков нет с вами счетов, то они к вам не придут. Их слишком мало, они слишком редко рождаются и слишком долго растут, чтобы нести потери без очень веской причины. И друг с другом они воюют, можно сказать, по турнирным правилам, зачастую без потерь. Потому – орки не воинственны с этой точки зрения. А с другой стороны – они не знают иного способа решения конфликтов, кроме войны. Точнее – вообще не приемлют. Обида, агрессия, нарушение границ, месть – ответ один. Война. Я вам больше скажу: в языке орков не существует понятия 'воин'. Орк мужского пола – воин по своей сути, и никак иначе. И орочье слово 'война' в буквальном переводе на талсидонский будет звучать как 'мужня', то есть 'дело мужчин'. А для обозначения человека, не являющегося воином, у орков есть понятие 'немужчина', и большинство орков думает, что у людей три пола: мужчины, женщины и немужчины. Разделение понятий 'мужчина' и 'воин' в их головы не укладывается.