Текст книги "Червь Могильных Холмов (СИ)"

Автор книги: Владимир Смирягин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

– Светлые открыли ворота и решились на вылазку. Тысяч пять всадников. С ними три мага.

Сказав это он ровным шагом покинул шатер.

Ривлок еще решительнее подсунул свои ручищи Миррино под нос.

– Ну же!

Мизинец, едва коснувшись оков на руках гиганта, снял наложенные еще в Кейоле чары. Не дожидаясь пока дрожащий Миррино достанет ключ из своего кармана, Ривлок одним усилием разорвал толстую цепь и схватил его за горло.

– Ты... – прохрипел тот, пытаясь оторвать от себя толстые пальцы Скалы Ужаса. – Если бы не я, то ты бы погиб в первых рядах, как простой воин...

– И я благодарен тебе за это, – Ривлок с силой сдавил шею Мизинца, хрустнули позвонки, изо рта лучника вывалился длинный фиолетовый язык.

Гигант разжал руки и безжизненное тело Миррино рухнуло на черные шелковые подушки. Ривлок сорвал с шеи мертвеца амулет связи, затем огляделся в поисках оружия и выхватив из ножен подпиравший полог шатра у входа меч, выскочил наружу.

Картина, что предстала глазам беглеца, совсем не утешала.

Конница Светлых клином врезалась в нестройные ряды пехоты и неуправляемых всадников. Изредка с той стороны вылетали яркие снопы пламени – работали маги. Через несколько мгновений они будут рядом.

Ривлок попытался отдать пару команд, но в такой суматохе его никто не услышал. Тогда, плюнув на это дело и сжав меч обеими руками, он приготовился дорого продать свою жизнь.

Сметая всех на своем пути всадники Светлых пробились к шатру и Ривлок бросился в бой. Вскинув меч, он нанес удар по первой лошади, которая оказалась в зоне досягаемости его оружия. Обезглавленное животное рухнуло в пыль, подминая под себя сидевшего на ней Светлого. Дальше мысли отошли в сторону и Ривлок полностью предался битве. Он рубил коней и их всадников, ломал копья, латы, крушил окованные сталью щиты. За несколько минут вокруг него скопились горы трупов. И тут в его сторону от проносящейся рядом конницы прилетел огненный шар, размером с его голову, и взорвался в двух метрах от гиганта.

Ривлок ощутил сильный удар, затем как его ноги отрываются от каменной поверхности и как он взмывает в воздух, роняя меч. Что-то сильно ударило его по затылку и сознание поглотила тьма.

***

На Спорных Территориях наступило утро. Лучи восходящего солнца осветили каменистое поле недалеко от стен границы, которые когда-то давно построили люди для защиты от темных тварей Цашеса. Все оно было устлано трупами в черных и серебристых латах. Хотя вторых было гораздо меньше, чем первых. Большей частью они просто лежали на каменистой почве, но кое-где создавали целые курганы из тел. В небе над ними летали стаи ворон, и только их частое карканье нарушало тишину.

Внезапно один из холмов человеческих тел зашевелился и, скинув набок пару покойников, из него, тяжело дыша, выбрался весь залитый кровью человек огромного роста.

Ривлок скатился с трупов на сторону противоположную стене и сел на камни, опершись о гору мертвецов спиной. Голова раскалывалась, грудь жгло болью, но он был жив. А остальные нет.

Гигант осторожно потрогал затылок и тут же с шипением отдернул руку. Затем, поглядев на грудь, он увидел рваную дыру в латах, примерно с локоть диаметром. Видневшаяся под ней кожа вся покраснела и покрылась волдырями.

– Проклятые маги, – зло проговорил Ривлок, выбираясь из поврежденной брони. – Проклятые заклинания.

Ладно, что делать дальше? В Кейол он точно не вернется – свои же и прикончат. Подозрительно, что он выжил, а остальные нет. А учитывая последние события в храме, ему не стоит даже пытаться. Значит нужно идти в другую сторону. В отряд Арти, к Лаезну. Он всегда казался ему самым адекватным из бывших подчиненных Тидреда, он не должен выдать.

Светлых нигде не было видно, храбрости им, видно, хватило только на вылазку – добить неуправляемые остатки темного войска, а затем они спрятались обратно, за свои стены, и вылезут из-за них только тогда, когда день полностью вступит в свою силу. А значит у него есть время.

Ривлок поднялся и осмотрелся. После того, как воин скинул доспехи и поддоспешник, он остался лишь в простых хлопковых штанах и рубахе с длинными рукавами. Искать латы его размера сейчас глупо. Это заведомо безуспешное занятие, а потому он лишь снял с одного мертвеца кожаный ремень и завязал себе наподобие пояса.

Затем принялся искать потерянный амулет, а найдя – не удержался от ругательств. Лежавший под ногами испещренный рунами костяной кругляш был расколот на три части. Что ж, придется искать Арти самому.

Подобрав вылетевшую из чьей-то руки огромную двустороннюю секиру и взвалив ее на плечо, Ривлок зашагал в сторону Лаезна.

Глава 18

Тидред встретил господина Шейфу у замка герцога Низиавенского, когда фонарщики только зажгли первые фонари. Встроенная в ворота калитка была приоткрыта. Мастер оружейного боя прибыл в компании четырех человек, двое из которых, брезгливо морщась, держали на вытянутых руках кувшин и небольшую, закрытую корзину.

– Держи, – граф кивком приказал передать Червю оба предмета. – От нас понадобится что-нибудь еще?

– Нет, – Тидред отрицательно покачал головой, забирая кувшин с корзиной. – Разве что не появляться здесь до утра.

– Хорошо, – постояв немного о чем-то размышляя, Шейфа, взмахнув плащом, повернулся на каблуках и зашагал по улице.

Люди, двое из которых были слугами, а двое солдатами с обнаженными мечами, последовали за ним.

Червь запер ворота изнутри оставленными в замочной скважине ключами и направился к замку.

Войдя в роскошный дворец Низиавенских, Тидред закрыл массивную входную дверь из тяжелого, окованного медью, дерева. Все, теперь он с присстом один на один.

И первым делом нужно подготовиться.

После разговора с герцогом, Червь уточнил у господина Шейфы, где находится комната, недавно приютившая двух паладинов Ордена Аскара, а потому не потратил много времени на ее поиски. Она оказалась именно такой, какой он и представлял – маленькой и уютной, по сравнению с остальными, встреченными им ранее в замке помещениями.

Первым делом он выбросил из нее кровати вместе с бельем. Клети, упомянутой в рассказе Низиавенского, тут уже не оказалось. Вслед кроватям полетели небольшой шкаф, столик, два стула, цветочный горшок, ночная ваза, посуда со стола и пара портретов. Затем, подпрыгнув, Тидред сорвал с потолка роскошную позолоченную люстру и тоже выкинул ее из помещения. Не успел стихнуть звон разбитого стекла, а Червь уже тащил последнее, что оставалось в комнате – толстый и пушистый ковер, лежащий на полу.

Все. Помещение оказалось полностью освобожденным, не считая нескольких ржавых крюков, в верхних углах комнаты, вмурованных в них, вероятно, еще при строительстве. Голые стены, пол и потолок. То, чего и добивался воин.

После этого он приступил к главному.

Захватив корзину и кувшин с кровью, он заперся в комнате и, поставив их на пол, достал из сумки недавно изготовленные на заказ стальные иглы. Он обмакивал кончик каждой из них в кувшин с кровью и с помощью навершия своего кинжала вбивал в штукатурку. По пять игл в три стены. Ближе к углам и в середине. В последнюю, противоположную от двери, Тидред воткнул только четыре, оставив центр свободным.

Так, теперь пол и потолок.

Достав из сумки тонкую кисть с длинной ручкой, Червь примотал ее к кончику ножен своего меча куском медной проволоки и, окунув ее в кувшин, вывел кровью на потолке несколько черт, вместе складывающихся в мудреный знак. Отцепив кисточку и вернув ножны за спину, он вывел такой же рисунок и на полу. Спрятав ее назад в сумку, Червь выудил оттуда небольшой моток тонкой, но крепкой бечевки, два хрустальных флакона – розовый и фиолетовый, а также комочек обезжиренной шерсти тонкорунной овцы.

Веревку Тидред закрепил на двух крюках под потолком у стены, оставшейся без иглы в центре, а пузырек с фиолетовой жидкостью положил в карман. После этого скатал из шерсти два небольших шарика и, полив их розовой жидкостью, всунул в ноздри. Затем капнул по паре капель в уголки глаз и часто-часто заморгал. Глаза покрыла тонкая, еле заметная пленка. Попробовал как дышится носом. Остался доволен результатом и, закрыв, положил розовый флакон обратно в сумку.

Напоследок Червь обмакнул в кувшин оставшуюся иглу и зажал ее в зубах, наподобие того, как плотники держат гвозди. В его случае шляпкой служило окровавленное острие.

Теперь оставалось приманить присста.

Тидред открыл корзину. Шейфа не обманул – в ней оказался мозг человека, умершего не более нескольких часов назад.

Червь вытряхнул его на пол и раздавил днищем корзины. Взяв кувшин, он вылил всю кровь на расплющенный мозг, стараясь, чтобы красная жидкость не попала на него. Ставшие ненужными корзина и глиняный сосуд были отброшены в угол.

Готово. Теперь где бы сейчас не шастала эта тварь – она учует лакомство и придет на запах.

Червь, с зажатой в зубах иглой, Лучем Света за спиной и сумкой на плече подтянулся, забрался на натянутую почти под потолком веревку и, растянувшись на ней как в гамаке, принялся ждать.

***

Виока сидела в комнате гостиницы и, морща лобик, учила содержимое врученного Тидредом свитка. Время близилось к полуночи, она уже успела в точности скопировать знаки на бумагу и теперь оставалась только зубрежка.

– Вирано Асте, Клео Синме, Жесстиго Ливаре... Да сколько же их тут!

Девочка надула губки. Не думала, что учиться будет так скучно и трудно. Она хотела, чтобы так как с бароном – раз и все, враг горит, а ты наслаждаешься победой. Да не тут-то было. И это ждет ее еще несколько лет? Ну уж нет. Вернется Тидред – нужно будет отказаться от учебы. Это же сколько времени она потратит зря? Ну ладно, не совсем зря, но все равно. А хочется гулять и веселиться. Влюбиться в кого-нибудь. Ведь ей уже пятнадцать, а она даже ни с кем не целовалась. Хотя, Тидред сказал, что убьет любого, на кого Виока посмотрит. А вдруг он пошутил? Да нет, не похоже на него. Совсем не похоже. Интересно, а как целуется Тидред? Так, хватит, надо учить дальше.

– Атиго Истернае, Гира Фориче, Ситаада Вирине...

Девочка потерла лоб и отодвинула от себя свиток. Так, передышка.

Внезапно она услыхала за дверью какой-то шум. Затем послышался незнакомый хриплый голос:

– Откройте, именем Его Величества!

"Может "Его Светлости"?", – подумала Виока.

– Откройте! Или мы выломаем дверь! – продолжал голос.

Перед уходом Тидред ей строго-настрого запретил подходить к выходу из комнаты, разрешив только запереть дверь на ключ, чтобы ее никто не беспокоил. Что же делать? Девочка испуганно заозиралась. Окно? Слишком высоко, она не выживет, если выпрыгнет из него.

Послышались размеренные удары и треск ломаемого дерева.

Взгляд Виоки метался по комнате. На миг остановился на подаренном кинжале и девочка, вытащив его из ножен, схватила рукоять обеими руками.

Наконец, дверь рухнула внутрь комнаты, не выдержав ударов снаружи, и в помещение ввалился небольшой отряд закованных в броню стражников. Один из них тотчас же упал рядом с дверью и растекся в темную лужу слизи, второй словно рассыпался в пыль. Остальных если это и смутило, то ненадолго. Человек восемь солдат бросились к стоящей у стола Виоке.

– Я же говорил, что они колдуны! Я же говорил! – орал из коридора пьяный голос хозяина гостиницы. – Это все они! Племянника моего!

Виока оцепенела, не видя выхода. Сейчас схватят и потом сожгут за колдовство, ведь Тидреда нет рядом и защитить ее некому. Хотя, погоди, что он там говорил про заклинание? Читать не стоит, а нужно лишь отобразить знаки в своей голове и захотеть, как тогда, с бароном. Во время того, как она перерисовывала их, они запомнились и их последовательность тоже. Как же там было, как... Девочка мучительно складывала древнюю вязь перед глазами, когда ее плеча коснулась рука офицера городской стражи.

Виока дернулась и ее сознание погрузилось во тьму.

***

Тидред прождал уже несколько часов, когда присст соизволил объявиться. Из стены прямо под Червем выплыло облако почти невидимого газа, растеклось по воздуху помещения и полностью исчезло. Однако Тидред знал, что не все так просто. Газ растворился в воздухе, но сонных свойств своих не потерял. Несмотря на то, что глаза и ноздри воина теперь защищало зелье, Червь затаив дыхание, постарался слиться с камнем.

Наконец, из стены, прямо под ним, показалась отвратительная угловатая морда существа с двумя полуметровыми клыками, опущенными к низу, как у моржа. Тварь принюхалась, осмотрела помещение двумя парами черных стеклянных глаз, а затем, не торопясь, осторожно побрела к приготовленной Тидредом приманке.

Дождавшись, когда присст вылезет полностью и примется пожирать валявшийся у противоположной стены окровавленный мозг, Червь мягко соскочив на пол, одним мощным тычком воткнул в штукатурку последнюю иглу и прочел короткое заклинание.

Комната тут же озарилась ярко-красным светом. От кончиков игл друг к другу потянулись тонкие багровые лучи, создавая как бы прутья решетки неправильной формы, размером с комнату. Рисунки, расположенные на полу и потолке, вспыхнули и загорелись, давая ровный красный свет и усиливая заклинание.

Присст обернулся и зашипел. Затем попытался уйти в камень, но багровые лучи не дали ему это сделать и тогда тварь, размером с хорошую лошадь, бросилась на маленького человечка, который посмел помешать ее трапезе.

Тидред лукавил, когда говорил Виоке, что справиться с присстом для него не представляет большой проблемы. Учитель не должен терять свой авторитет. Учитывая то, что шкура твари была тверже алмаза, Червь приготовил для нее средство, которое точно могло убить ее. Он вытащил из кармана флакон с фиолетовой жидкостью и, размахнувшись, метнул пузырек прямо в пасть присста.

Слеза Ифрита разъедает все, кроме усиленных магией некоторых материалов. Так и сейчас, зачарованный флакон из толстостенного хрусталя, добытого в недрах Могильных Холмов, разлетелся от удара о твердую морду твари, но та, в последний момент, отклонилась в сторону и страшная жидкость лишь залила ей нижнюю левую часть морды, растворив, впрочем, один из длинных клыков. Червь выругался, расстроенный неудачей. У него был только один флакон.

В закрытой комнате ужасный вопль раненого присста сильно ударил по барабанным перепонкам. Тидред аж присел от громкого звука, но мигом совладав с собой, выхватил из-за спины меч. Он помнил, как тогда, в пещере, Луч Света, пытавшись добраться до Цашеса, глубоко погрузился в камень и так же легко вышел из него, а потому надеялся, что рунный клинок в состоянии перерубить хотя бы одну из тонких шей присста. Лезвие меча окутало мягкое сияние.

Обезумевшая от боли тварь, наконец, добралась до Червя и нанесла удар сразу двумя передними конечностями. Тидред, уйдя от одной из них, похожей на толстую ветвь дерева, заканчивающуюся длинным острым когтем, отбил вторую лезвием меча. Сила удара присста была велика и подставленный для обороны клинок развернуло в руках, а потому никакого вреда твари не принесло. Червь с перекатом отскочил в сторону, стараясь не попасть на места, куда угодили капли Слезы Ифрита, и оказавшись за спиной присста, нанес удар по одной из задних конечностей. Меч и тут не подвел. Лезвие Луча Света отсекло ее так легко, будто она была сделана из теста.

Новый вой твари и снова она бросилась на него. Опять кувырок и вновь отсеченная конечность лежит на полу и судорожно сгибается, как оторванная лапка паука-сенокосца.

В небольшой комнате было мало места для маневра, а все время перекатываясь по полу под лапами твари, Тидред рисковал попасть под случайный удар одной из них. Присст же как чувствовал, что этот мерзкий человек хочет добраться до его слабого места и притянув покалеченную голову к груди, прятал свои тонкие шеи.

Червю же эта беготня в ограниченном пространстве уже успела поднадоесть и, улучив момент, когда он оказался под натянутой у потолка веревкой, подпрыгнул и, подтянувшись, забрался на нее с ногами. Теперь, чтобы добраться до него, приссту придется вытянуть свои длинные шеи и Тидред не должен упустить этот шанс.

Все получилось так, как он и предполагал – заметив, что мучитель забился в угол потолка, тварь резко выбросила голову в его сторону, пытаясь проткнуть оставшимся в целости клыком. Червь, как кошка, оттолкнулся ногами от стены и прыгнул вниз как прыгают пловцы. Правда, вместо сложенных вместе ладоней, первым вниз летело острие Луча Света. В полете Тидред успел нанести всего один удар по вытянутым шеям присста, перекатился и, развернувшись, стал в стойку.

Но этого уже не требовалось – обезглавленная тварь лежала на полу, а из двух тонких шей небольшими фонтанчиками выплескивалась кровь темно-коричневого цвета. Поврежденная древним зельем голова откатилась в сторону и остановилась, опершись на клык.

Червь восстановил дыхание, а затем, подойдя к поверженной твари, осмотрел тушу. Раны, нанесенные мечом, были похожи на результат действия примененной Слезы Ифрита, а потому не стоит заниматься их фальсификацией, как он планировал заранее. Если что – Червь на это и спишет, а то, что раны похожи на раны недавно обнаруженного на площади глета, так это совпадение и не более. К тому же, вряд найдется кто-нибудь настолько дотошный, чтобы проводить параллели между двумя этими убийствами.

Тидред, аккуратно обходя небольшие лужицы опасной фиолетовой жидкости, продолжавшей погружаться в камень, повыдергивал из стен все иглы, и сложил их в сумку. Тонкие лучи пропали сразу после того, как он выдернул первую. Под воздействием заклинания кровь на остриях полностью выгорела и они были как новенькие. А разбрасываться полезными вещами не стоит. Одна такая игла, спрятанная в складках одежды, может в один момент спасти жизнь.

Так как теперь магическая клетка исчезла, Червь открыл дверь и, присев на один из выкинутых ранее в коридор матрацев, принялся ждать утра, а с ним и высоких гостей.

Глава 19

Тидред сидел в коридоре пустующего замка. Какое-то тревожное чувство не давало ему провалиться в сон. Что-то говорило будто он сделал еще не все. Странно, ведь присст мертв, но, тем не менее, непонятное беспокойство его не покидало. Вдруг воин почувствовал, что меч жжет спину сквозь ножны, как ногу тогда на "Элладонии", когда Червя хотели прирезать во сне.

Наконец, не выдержав, он вскочил и, обмывшись в небольшом фонтанчике, бьющем во дворе имения герцога Низиавенского, направился к воротам. До утра еще было много времени и Червь вполне успеет вернуться сюда до рассвета. Тидред запер засов и, бросив в сумку связку ключей, поспешил в гостиницу.

Расстояние, отделявшее "Сонного кучера" от имения герцога он преодолел почти бегом. Если на ночных улицах и гуляли редкие прохожие, то Червь их не замечал.

Лишь только в поле зрения Тидреда показалось знакомое здание, как жжение за спиной пропало, но тревожное чувство только усилилось – в комнате Виоки горел свет, а ведь девочка была не в том возрасте, когда страдают бессоницей. Если только она не отнеслась к его поручению слишком серьезно и не продолжает сейчас учить знаки.

Едва Червь пересек порог, как понял, что пришел не зря – сразу за дверью, со внутренней стороны, на залитом кровью полу лежал маленький поваренок. Из его спины торчал покрытый сажей кухонный вертел. У подножия лестницы, прислонившись к стене, сидел труп супруги хозяина гостиницы, с затылком на месте лица. По-видимому, ей свернули шею, да так, что теперь ее длинные волосы свисали прямо в ложбинку между огромными грудями. В ногах у нее покоилось обезглавленное толстое тело мужа.

Тидред молнией влетел на второй этаж. Дверь в комнату была сорвана с петель и валялась на полу. Справа от нее находилась черная лужа, а сразу за ней небольшая куча пыли. Сработали сторожевые ловушки. Вокруг, в немыслимых позах, лежали восемь мертвых солдат городской стражи. Кому-то из них перерезали горло, кому-то сломали позвоночник. Были и такие, у кого на шее не хватало порядочного куска плоти, будто на них напала стая Псов Гибели. Голова хозяина гостиницы обнаружилась на постели, где спала Виока. Судя по неровному краю раны на шее – она была оторвана какой-то немыслимой силой.

Девочки нигде не было видно. Обеспокоенный Тидред бросился проверять комнаты других постояльцев и везде ему встречалась та же картина – сломанные, заколотые, разорванные тела.

Виоку Червь нашел в крайней комнате первого этажа в правом крыле здания. Девочка без чувств лежала на узорном ковре, крепко сжимая в руке рукоять с навершием в виде головы волка. Клинок был всажен по самую гарду в глазницу какой-то незнакомой Тидреду дамы в красном пеньюаре.

Судя по тому, что он увидел, Червь понял, что произошло. Воспользовавшись отсутствием Тидреда, за девочкой пришли. Видать хозяин, сволочь, подсуетился. Поделом ему. Виока успела запомнить знаки из свитка, что дал ей учитель и, расправившись с напавшими на нее солдатами, будучи под действием заклинания, убила всех, кто в это время находился в гостинице. Тидред снова удивился силе, дремлющей внутри девочки – обычно заклятие "Берсерк" спадает когда проходит угроза непосредственно для жертвы. Здесь же Виока приняла за врагов всех.

Тидред наклонился и, подхватив на руки девочку, отнес на кухню. Ее кинжал он, выдернув, забрал с собой.

На кухне Червь сбросил с широкого стола всю посуду и положил на него бесчувственное тело. Свесив голову вниз с края стола и не без труда разжав Виоке рот, воин аккуратно вытащил из него окровавленный кусок сырой человеческой плоти. Затем еще один. И еще. Промыл водой, следя за тем, чтобы слабо дышащая девочка не захлебнулась. Стянув с нее испачканные вещи, он бросил их на пол и смыл с обнаженного тела все следы крови.

Оставив ее на столе, Червь еще раз поднялся в комнату и собрал их вещи, затем, вернулся в кухню и одел Виоку в запасной комплект одежды. Все это он проделал так спокойно, будто его основным занятием была служба в полевом госпитале.

Закончив, Червь вновь поднял тело девочки на руки и, вместе с вещами, отнес в конюшню, где осторожно положил ее на невысокий стог сена.

Вернувшись в гостиницу, Тидред первым делом отыскал несколько сосудов с лампадным маслом и разлил его на постели в комнатах, пока содержимое не закончилось. Хватило не на все. Самый вместительный из глиняных горшков он разбил посреди гостиной. Проделав это, Червь достал из сумки щепоть порошка, огненного цвета и, движениями сеятеля, разбросал его по комнате. Затем, выйдя наружу, произнес заклинание. Порошок вспыхнул бездымным пламенем. По полу гостиницы в разные стороны весело побежали огоньки. Достаточно. Теперь тут сгорит все, что только может гореть.

Тидред зашел в конюшню, вывел Ястреба и лошадь Виоки, которую та прозвала Тучкой.

Вернувшись за девочкой он положил ее на круп вороной и привязал к седлу. Вещи Червь разместил на своем скакуне и, войдя последний раз в конюшню, щедро сыпнул внутрь оранжевого порошка, повторив недавнее заклинание. Вскакивая на Ястреба он услышал, как за спиной испуганно заржали кони мертвых уже постояльцев.

Не обращая на них внимания, взяв поводья Тучки в руку, Тидред пришпорил коня. Ястреб недовольно всхрапнул и поскакал вперед уверенной рысью. Червю очень хотелось пустить коня в галоп, но он боялся, что Тучка во время скачки уронит Виоку и потому не стал гнать.

По дороге воин думал о том, где ему оставить девочку в таком состоянии. В другую гостиницу нельзя, ведь там много свидетелей и кто-нибудь обязательно поинтересуется – а что с девочкой? Поинтересуется, а потом и доложит куда надо. Брать ее с собой в замок тоже не вариант – зашел один, а вышел с ученицей. Также вызовет подозрения.

Вдруг, проезжая мимо одного из домов, он обратил внимание на знакомый фасад и направился к нему. За кованными воротами при свете факелов Червь разглядел двух солдат, стоявших на своем обычном месте, и спрыгнув с Ястреба, позвал одного к себе.

– Что надобно? – проворчал тот. – Чего не спится? Ходят тут среди ночи.

– Слушай, боец, – Тидред протянул ему один из полученных от герцога золотых. – Это вам с товарищем на двоих. А если ты сейчас разбудишь и приведешь ко мне виконта Пинцо, то получишь еще одну такую же монету.

Увидев, что солдат колеблется, Червь добавил:

– Не бойся, ты не вызовешь недовольства виконта, это я тебе обещаю. Скорее наоборот. Просто возьми деньги и позови его сюда.

Солдат натужно засопев, взял протягиваемый ему золотой, всунул за пояс и зашагал к дверце, ведущей в дом. Процедура повторилась, как и днем – стук в дверь, приоткрытое окошко, слезящиеся глаза внутри. Только в этот раз страж и слуга с той стороны двери говорили шепотом.

Через несколько мгновений солдат вернулся за второй монетой.

– Его сейчас позовут, – и требовательно протянул к Червю ладонь.

Тидред бросил в нее золотой и стражник зашагал на свой привычный пост.

Через пару минут из дома вышел сонный виконт в длинном халате.

– Живел, что произошло?

– Да вот, господин, – смущенно ответил ставший немного богаче солдат. – За воротами стоит воин, что приходил днем, и требует вас к себе.

– Господин Тидред? – виконт сонно всматривался в пространство за стальными прутьями. – Живел, осел, присвети же мне! Или, по-твоему, я как кот – могу видеть ночью без источника света?

Солдат с виноватым видом поднес к воротам факел и виконт, увидев Червя и бесчувственное тело девочки за ним, свисавшее с седла, ахнул.

– Что случилось? Она жива?

– Жива. Откройте ворота, виконт. Нам надо поговорить. И, желательно, с глазу на глаз.

– Конечно, конечно, – рыжий юноша выдернул из рук солдата ключи и сам отпер ворота.

Тидред вошел внутрь и завел за собой двух лошадей.

– Послушайте, господин Пинцо, вы не могли бы... – он глазами указал на стражников.

– Да, – понимающе кивнул виконт и, повернувшись к солдатам громко сказал: – Живел, Ютаф, отойдите от нас на сотню шагов. Когда вы понадобитесь, я вас позову.

– Но господин... – протестующе начали стражи.

– Вы не слышали приказа? – юноша нахмурил брови. – Не бойтесь, пока рядом господин Тидред – мне не грозит опасность.

"Зря ты так в этом уверен, – хмыкнул про себя Червь. – Но сейчас я, пожалуй, готов с тобой согласиться."

– Итак, – повернулся к воину сын банкира. – Я вас слушаю.

– Не будете ли вы так любезны, господин виконт, прокатиться со мной к имению госпожи де Лимайен?

– Зачем? – юноша удивленно поднял брови.

– Видите ли, – Тидред попытался подобрать правильные слова. – С моей ученицей приключилось несчастье. Она стала жертвой той твари, что поселилась в замке герцога. Нет, нет, девочка не умерла, а только спит. Проснется после полудня. А учитывая, что я не могу оставить ее в таком состоянии мужчине...

Даже при свете факела было заметно, что юноша покраснел.

... то хотел бы отдать Виоку на попечение единственной даме Лаезна, которую я знаю, – продолжил Червь. – А это ваша невеста.

– Да, я понимаю, – закивал виконт. – Только зачем куда-то ехать? Она сегодня гостит в нашем доме.

Теперь пришла очередь удивиться Тидреду.

– Как? До свадьбы, виконт?

Лицо юноши покраснело еще больше.

– Нет, что вы, господин Тидред, – забормотал он. – Она ночует в другой комнате, рядом с маменькой.

– Тогда не могли бы вы сейчас уйти и вернуться с ней? – Червь решил поторопить юношу.

– О, Старец, – простонал молодой человек. – Я плохо соображаю спросонок. Одно мгновение, господин Тидред.

И он опрометью бросился в дом.

Вернулся виконт в окружении госпожи де Лимайен, гувернантки, несущей за ней зажженную свечу, прикрывая пляшущее пламя рукой от ветра, и двух слуг, приведенных для того, чтобы перенести Виоку в дом.

– Добрая ночь, госпожа, – Червь слегка поклонился. – Простите, что пришлось разбудить вас так поздно.

– Здравствуйте, господин Тидред, – черноволосая девушка сделала небольшой реверанс. – Я слышала, что могу вам помочь? Это честь для меня.

– Можете, – Червь указал на лежащую на коне Виоку. – Не сочтете ли вы наглостью, если я попрошу вас позаботиться об этой девочке? Просто уложите в постель и дождитесь моего возвращения. Больше мне ее не с кем оставить.

– Не беспокойтесь ни о чем, – убедительно сказала госпожа де Лимайен. – Мы сделаем все от нас зависящее и к вашему возвращению вы получите ее в лучшем состоянии, чем оставляете нам.

В словах девушки Тидред расслышал нотки упрека. Действительно – веревки и седло не располагали к комфорту. Впрочем, двое дюжих слуг уже аккуратно снимали Виоку с Тучки.

– Благодарю вас, госпожа, – Червь обернулся к юноше. – Виконт, могу ли я оставить вам также наших лошадей?

– Конечно, господин Тидред, – виконт махнул солдатам и указал на Ястреба с Тучкой. – Это меньшее, что я могу для вас сделать, после того, что вы сделали для нас.

Подошел Живел и, взяв под уздцы лошадей, повел их в конюшню.

Увидав как Виоку понесли по направлению к дому, Червь не стал больше задерживаться и, попрощавшись с молодыми дворянами, вышел из калитки.

Обратная дорога до замка герцога от имения Пинцо оказалась немного длиннее, чем до гостиницы. Тидред быстро шагал по городской брусчатке и думал о том, куда ему двигаться дальше, после того, как он заберет вторую половину денег за убийство присста. Вроде было ясно – направляться следует в Шикатру, но Виока не в том состоянии, чтобы путешествовать на далекие расстояния и будет в нем находиться еще неделю. А потому нужно выбрать город поближе. Возможно и там удастся разжиться золотом. Накопление богатств сейчас виделось Червю задачей первостепенной, а потом он решит как действовать дальше.

До имения Низиавенских оставалось пройти каких-то пару кварталов, как вдруг в одном из узких переулков Лаезна дорогу ему перегородила небольшая группа людей, по глаза укутанных в плащи. В их руках поблескивали лезвия обнаженных кинжалов.

Червь остановился и обернулся – позади, отрезая пути к отступлению, стояли еще три зловещих фигуры.

"Итого – девятеро, – подумал Тидред, разглядывая преградившую путь шестерку. – Если они, конечно не додумались спрятать в канаве стрелков с арбалетами."

– Что вам нужно? – спокойно задал вопрос Червь, не собираясь доставать из-за спины меч.

– Уважаемый, – жалобно произнес один из стоящих впереди, – не одолжите ли нам немного монет? Год выдался неурожайным и добрым людям не хватает на кусок хлеба и на кружку кислого пива.

В группе послышались смешки.

Червь улыбнулся. Эти городские отбросы даже ограбить не могут, предварительно не устроив небольшого представления.

– После сегодняшней ночи вы больше никогда не ощутите голода, – Тидред передернул плечами и тут же почувствовал как из рукавов в ладони скользнули метательные стрелки.

– Какой смелый попался господин, – поцокав языком, проговорил тот же голос. – Ребята, а не выпустить ли нам ему кишки, дабы убедиться, что они не трясутся от страха?