Текст книги "Завтра начинается вчера.Трилогия"

Автор книги: Владимир Контровский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 55 (всего у книги 66 страниц)

Эля промолчала, только в глазах её явственно проступили испуг и немой вопрос "И что мы теперь будем делать?".

– А теперь мы пойдём домой, – веско сказал Денис, перехватывая платок, прижатый к его уху, и задерживая в своей ладони тонкие пальцы Эльвиры, – только не к тебе, а ко мне. Это тут, рядом, сразу за Большим, пять минут ленивым шагом.

Девушка не стала спорить – она приникла к нему всем телом, и Денис ощутил, как её бьёт судорожная мелкая дрожь. Повелительница Тьмы всё прекрасно понимала, и знала, чего им удалось избежать (как знала и то, что второй раз такое везение может и не повториться).

До дома Изотова они добрались без приключений. Эля осталась у Дениса: сначала на ночь, а потом и навсегда. Мать Дениса не возражала – она была рада.

202… год

– Ну вот, – резюмировал Катунин, оглядев столик, забитый разнокалиберной снедью, – сервировку предпраздничного банкета – ты не забыл, что скоро у нас Новый год? – можно считать успешно проведенной. И каплядругая горячительного нам с тобой не повредит – не пьянства окаянного ради, и не потехи для, а не отвыкнуть дабы!

Они знали друг друга больше десяти лет – огромный срок по меркам лихого смутного времени, именуемого новыми историками постобвалом. Привычный порядок вещей рухнул, распался, рассыпался, и на пепелище былого, взращиваемого веками, буйным чертополохом поднялось нечто новое, уродливое и гротескное, при ближайшем рассмотрении оказавшееся хорошо забытым старым, принявшим искажённую форму – мутировавшим, как говорили "чернокнижники". Человечество, зашедшее в тупик и споткнувшееся, откатилось в раннее средневековье, в котором причудливо совместились ракеты и охота на ведьм, электроника и публичные казни, набеги и ядерное оружие, рабство и реакторы, примитивный товарообмен и сверхкорпорация United Mankind, боевые топоры и новейшие достижения науки, вплотную подобравшейся к тайнам превращения вещества и к неограниченным источникам энергии. Человечество, не сумевшее преодолеть барьер, созданный самими же людьми, зализывало ссадины и готовилось к новому прыжку, инстинктивно нащупывая новый путь и в то же время упорно повторяя давно пройденное и вновь совершая старые свои ошибки.

Людей, подобных Денису Игоревичу Изотову и Олегу Геннадьевичу Катунину – тех, кого раньше называли учёными, – именовали ныне чернокнижниками. Человечество конца двадцатого века и начала века двадцать первого привыкло походя пользоваться многоликой техникой, ставшей неотъемлемой частью бытия, и в огромном большинстве случаев даже не задавалось вопросом "Как же оно работает?", довольствуясь нехитрым правилом "Нажал на кнопочку – экранчик засветился". Обвал безжалостно проредил ряды учёных, отсеяв узких специалистов, знавших только "от и до"; многие знания и технологии были утеряны (часть из них оказалась попросту ненужной). Чернокнижниками стали немногие – те, кто сохранили удивительное умение видеть суть вещей и понимать физический смысл явлений, скрытый за паутиной многоэтажных математических формул. Именно такие люди во все века двигали прогресс, а заодно обрушивали на головы современников всевозможные беды, действуя при этом исключительно из лучших побуждений. Чернокнижники походили на энциклопедистов средних веков, ориентировавшихся во многих науках, и прозвали их так ещё и потому, что для очень многих наука давно уже стала разновидностью чёрной магии, от которой можно ждать чего угодно (в том числе и самого страшного).

Денис Изотов (хотя теперь к нему почти все и почти всегда обращались по имениотчеству) оказался "человеком на своём месте". Перейдя из лаборатории нефтехимии в лабораторию молекулярного синтеза, которую возглавлял Александр Николаевич Свиридов (тогда ещё не ставший легендарным), Денис, толькотолько заочно закончивший питерский университет, увлёкся идеей превращения одних веществ в другие. Он ещё не знал о тайной разработке Свиридова – о "драконьей голове", генераторе свободной вселенской энергии, которую Алхимик (так за глаза называли завлаба его подчинённые) использовал для синтеза золота из чего угодно. Изотов работал над синтезом искусственной пищи (во время Обвала и в первые постобвальные годы это было жизненно важно), и только после трагической гибели Свиридова, когда стало известно о его наследии, Денис занялся "драконьей головой" – это стало делом всей его жизни. А титул "чернокнижника" Изотов заслужил после создания им и его группой первенца нового поколения "генераторов Свиридова" – компактного изделия, в котором зеркала были заменены тончайшей отражающей плёнкой, уложенной во много слоёв в небольшом объёме. Эти устройства называли "эмэлгенераторами"[28]28
  От английского MultiLayer Generator – многослойный генератор.], источниками энергии, или просто источниками (последнее название прижилось) – они уже были пригодны для промышленного применения.
  


[Закрыть]

Но, как водится, первыми детищем Изотова заинтересовались воеводы. Война всех против всех то затухала, то разгоралась с новой силой, и князь Владислав быстро оценил все перспективы нового энергоисточника, способного, по прикидкам чернокнижников, заменить ядерный реактор (причём благодаря своим небольшим габаритам достаточно мощный МЛГ мог быть установлен на танке или на борту самолёта). Неудивительно, что отцаизобретателя этакого чуда берегли как зеницу ока. "Княжьи люди, – шутил он с горечью, – готовы мне в унитаз вмонтировать следящие видеокамеры, а заодно и поставить в супружескую спальню пару вооружённых охранников". – Вот тогдато и пересеклись путидорожки Дениса Зотова и Олега Катунина.

Олег Геннадьевич Катунин был оружейником, разрабатывавшим электромагнитные пушки (рэйлганы [29]29
  Railgun – рельсотрон (англ.). Импульсный электродный ускоритель масс, состоящий из двух параллельных электропроводящих шин, вдоль которых движется электропроводная масса (снаряд или плазма). Принцип работы основан на превращении электрической энергии в кинетическую энергию снаряда. Может использоваться как оружие
  


[Закрыть], как их называли по ту сторону Атлантического океана) и пушки Гаусса. И те, и другие устройства требовали очень мощного источника энергии, в качестве которого мог быть использован генератор Изотова: его компактность позволяла перейти от опытных экзотических образов к боевым моделям.

С тех пор они работали вместе, и сейчас вместе ехали к северному князю Александру с миссией, имевшей самое прямое отношение к их совместной работе.

– Так, – Олег наполнил маленькие хрустальные стаканчики прозрачной жидкостью (той самой, без которой не обходится ни одно уважающее себя научное заведение). – Ну, за успех нашего безнадёжного предприятия!

– Почему же безнадёжного? – Денис протянул руку к столу, прикидывая, чем лучше закусить: искусственной колбасой или искусственным сыром. Заботливые жёны снабдили своих мужей натуральными овощами – помидорами и огурцами, выращенными в теплицах, – однако большая часть снеди была синтетической, вышедшей из пищевых лабораторий, над созданием которых немало потрудились коллеги Изотова по институту прикладной химии. – Думаю, полевые испытания пройдут успешно, и северяне останутся довольны.

– Это уже не испытания, – Катунин осушил стаканчик, выдохнул и запил "огненную воду" глотком минералки. – Это война, самая настоящая. И причина этой войны – нефть.

– Нефть… Знаешь, я долго не мог понять, зачем весь этот сырбор вокруг арктической нефти.

– То есть?

– Её ведь не достать. Масштабная добыча углеводородов изпод полярных паковых льдов сопряжена с огромными техническими трудностями и непомерными трудозатратами – на сегодняшний день ни одно государство нашей феодальной планеты не в состоянии с этим справиться. И тем не менее…

– … и United Mankind, и Поднебесная давно облизываются на приполюсный район, и не только облизываются, но и действуют, верно?

– Верно, – Денис усмехнулся. – Вся штука в том, что арктическую нефть никто и не собирается добывать – для всех главных игроков мирового ринга достаточно самого факта владения нефтеносным районом. Амеро обеспечено энергоресурсами – только благодаря этому энергобакс признан серьёзной валютой наряду с золотым динаром Залива и китайским юанем. Совет Сорока спит и видит, как бы завалить весь наш подлунный мир "голубыми" – точно так же, как он был завален в своё время "зелёными". Однако силёнок не хватает – ЮЭм пока что далеко не ЮЭсЭй, – и глобы смогут увеличивать денежную массу только если она будет чемто обеспечена. Старое доброе золото на роль гаранта не подходит – "драконьи головы" оставили от Золотого Тельца рожки да ножки. Что осталось на трубе? Правильно, энергия, а точнее – энергоносители. Вот потому и заваривается вокруг Северного полюса горячая каша, которую нам придётся хлебать полной ложкой.

– И наши князья готовы изза этой нефти рвать друг друга в клочья, – заметил Олег, вновь наполняя стаканчики спиртом из вычурной бутылки, в которой когдато содержался какойто экзотический алкогольный напиток. Какой именно – установить не представлялось возможным: красочная этикетка изрядно поблекла и стёрлась, и от надписей на ней остались только отдельные латинские буквы.

– Наши князья – дети своего времени. Ктото из них хуже, ктото лучше, но все они одним миром мазаны. Сословие воинов было отодвинуто на второй план кастой торговцев, пришедших к власти в мировом масштабе, но после Обвала, сиречь мирового финансового кризиса, усугублённого появлением синтезаторов золота и развалившего к ядреней фене весь глобальный рынок со всеми его национальными прилавками, воители извлекли из тайных своих сундуков старинные мечи, почистили их, наточили и начали с большим удовольствием рубить головы прежним хозяевам жизни. Парадокс исторического развития – новый виток спирали, помнишь такую теорию? Случись ядерная война, остатки человечества вернулись бы в каменный век, а глобальный экономический коллапс вверг нас "всего лишь" в ранний феодализм, и то с вариациями. Поднебесная, например, – это чистейшей воды монархическая империя, в которой узаконено рабство и рабовладение, а United Mankind – корпоративная олигархия, стремящаяся к предельной степени концентрации собственности в руках Совета Сорока. Мы будем царствовать и всем володети… Плюс тоталитаризм, причём тоже в почти предельной степени. Так что игрища наших удельных князей да бояр – это ещё цветочки.

– Хороши цветочки… Ты в курсе, какую резню учинил Василий Тёмный среди своих бояр? Наш Владиславкнязь по сравнению с ним просто агнец божий!

– Московский князь явно претендует на титул "Грозного". И он намерен собрать все русские земли под свою руку. Помнишь историю? Такое уже было.

– Ага. А как соберёт он эти земли, так и начнёт резать в них всех инакомыслящих и несогласных. Такое тоже было в русской истории. Доберётся он и до нас, помяни моё слово! А не Василий, так наш Владислав сам за нас возьмётся: они ведь, князья, все одним миром мазаны, как ты совершенно правильно заметил, Денис Игоревич.

– Не нагнетай, Олег Геннадьевич, не драматизируй – пожуй лучше колбаски. Знаю я, как смотрят на нас, чернокнижников, княжьи люди, да как они шипят нам вслед – мол, вот они, виновники всех бед, последыши "гнилой интеллигенции". И сами князья не шибко нас любят. Но только умные князья – а Владислав и Александрсеверянин люди очень неглупые – нас и пальцем не тронут, и даже наоборот. Нужны мы им позарез, потому что куём воинам новые мечи, без которых им не обойтись. Вот поэтому нас не только оберегают и пылинки с нас сдувают, но ещё и вольнодумство нам дозволяют, за которое любого смерда давно бы на дыбу подняли. Думающий человек – он любой власти враг, и в то же время власти этой без него никак, особенно если человек этот к важному делу приставлен: как мы с тобой. Такая вот диалектика получается…

– Диалектика… Послушай, Денис, ты мне лучше вот что разъясни: ну почему мы, люд учёный, как выпьем чуток, так нас сразу тянет обсуждать мировые проблемы? Нет бы о бабах – тоже ведь тема достойная!

– Маловато мы выпили для дискуссии на эту тему, – преувеличенно серьёзно ответил Изотов. – Женщина и её роль в истории человечества – это тебе не мощность мобильного энергоисточника рассчитывать, и не радиус поражения импульсной пушки прикидывать.

– Так это поправимо! – с той же серьёзностью отозвался Катунин, берясь за бутылку. – Дорога, чай, дальняя, – время у нас есть.

* * *

Изотов проснулся среди ночи. Мерно стучали колёса на стыках, вагон покачивался, за окном разлеглась непроглядная тьма. На столе чтото тихонько позвякивало – наверно, это вилка или нож соприкасались время от времени со стеклом посуды. Катунин безмятежно спал – Денис слышал его спокойное сонное дыхание. Осторожно, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить товарища, Изотов встал, открыл двери купе и выскользнул в коридор.

Коридор был пуст и тёмен – там было включено только дежурное ночное освещение. В синеватом свете Денис разглядел плотную фигуру охранника, стоявшего у окна. Стражник повернул голову на шорох открываемой двери и даже коснулся автомата, висевшего у него на груди, но тут же снова принял позу часового, исправно исполняющего свои обязанности – мол, мы своё дело знаем и храним вас, господа чернокнижники, пока вы пьётеедите и всякие там разговоры разговариваете, так что будьте спокойны. С лёгким щелчком приоткрылась дверь крайнего купе – ктото внутри него (возможно, сам начальник охраны) тоже не спал и, услышав шум, счёл необходимым выглянуть и посмотреть, что там да как. Князь Владислав выделил для охраны "учёного посольства" лучших своих бойцовбезопасников…

В тамбуре обнаружился ещё один охранник, выглядевший в синей полутьме какимто инопланетным монстром. Он стоял, привалившись спиной к запертой межвагонной двери (пассажирам второго вагона ходу в первый вагон не было), и при появлении Изотова даже не шевельнулся, хотя Денис почувствовал на себе его внимательный взгляд. Ощущение от этого взгляда было неприятным: Изотов хорошо знал, что стражи будут самоотверженно драться с кем угодно, защищая учёных до последней возможности, но если эта последняя возможность будет исчерпана, они бестрепетно прикончат своих подопечных, чтобы те не попали в лапы супостата, и после этого умрут со спокойной совестью. Князья не доверяли друг другу, и то, что питерские чернокнижники отправились в Мурманск, было всего лишь взаимовыгодной сделкой между Владиславом Балтийским и Александром Холодным.

"И всётаки наши князья – это не самый худший вариант, – подумал Денис, выйдя из туалета и снова поймав на себе цепкий взгляд стражника. – Это откат, да, но откат ниже той точки, в которой ещё можно выбрать другой путь. А United Mankind – это продолжение пути в никуда, Обвал показал это с полной ясностью. Постиндустриал одарил нас техническим изобилием, опустошив при этом наши души. А повторение пройдённого и возможность чтото изменить, используя обретённый опыт, – это шанс не оказаться снова в том же тупике".

Вернувшись к себе в купе, он лёг и закрыл глаза, но не заснул. В голове теснились разные мысли, толкаясь и налезая одна на другую и упорно не желая дать отдых усталому мозгу. Олег спал, что называется, без задних ног – Изотов даже почувствовал к нему чтото вроде лёгкой зависти. Промаявшись минут пятнадцать, Денис открыл глаза, приподнялся и посмотрел в окно.

Там была тьма, Тьма с большой буквы – такая густая, что, казалось, её можно взять в руки и помять, словно вязкую чёрную смолу. Вокруг не было видно ни единого огонька, и Денису Игоревичу Изотову вдруг почудилось, что их поезд плывёт в безбрежном нефтяном океане, погрузившись в него по самые крыши вагонов.

"Да, нефть, чёрная кровь земли… Чёрная кровь, ради которой уже пролито столько алой человеческой крови, и сколько ещё прольётся… Схема, рассчитанная глобами, проста: нефть – это деньги, а деньги – это власть над миром. Вывод: вся нефть должна принадлежать United Mankind, и никак иначе. И для достижения этой цели хороши все средства. Но вы не учли одного, господа хорошие: есть люди, которым не нравится ваша схема, и которые не согласны с такой постановкой вопроса. Смутное время пройдёт, и Россия снова – в который уже раз! – соберётся в единое целое и поговорит на равных и с Поднебесной, и с Халифатом, и с United Mankind. И наша нефть понадобится нам самим, и поэтому и я, и Олег, и князья наши, и воеводы, и воиныдружинники, и моряки на кораблях будут драться с вами люто и беспощадно, как всегда дрались за своё будущее русские люди. И учёныйчернокнижник Денис Изотов сделает всё от него зависящее, чтобы арктическая нефть осталась русской. Ведь нефть – это энергия, без которой не будет ничего: ни будущего, ни даже настоящего. И она же – эквивалент всех ценностей, основа новой денежной системы, а без денег нам пока что не обойтись – этого мы ещё не умеем.

Конечно, у нас – как, впрочем, и у вас, это не секрет, – есть источники, но вся штука в том, что они не могут заменить традиционную энергетику: пока ещё не могут. Их мощность ограничена, и все попытки превысить "технологический предел" успехом не увенчались. На высоких мощностях эмэлгенераторы работают неустойчиво: энергия пространствавремени накатывается волной прибоя и откатывается, оставляя на мокром песке только пену с гребня. И ничего с этим не поделаешь – вернее, мы не знаем, что делать. Казалось бы, чего проще – собери из множества единичных источников ограниченной мощности один большой, и дело в шляпе. Ан нет, не вытанцовывается. Общий КПД такой установки резко снижается: МЛГ работают вразнобой – одни генерируют энергию, а другие в то же время её рекуперируют. И в результате на выходе – ноль (или почти ноль). Так что дело тут не количестве, а в качестве – из миллионов микрочипов можно собрать подобие человеческого мозга, но искусственный разум не получится, хоть ты тресни.

А может, "запрет богов" (или "вселенская защита от дурака", есть такая гипотеза) – это не выдумки? Ктото гдето там, за звёздами, решил, что нам, землянам, рано ещё давать в ручонки наши шаловливые вселенскую мощь? А то ведь мы можем наломать непоправимых дров – это запросто, с нашимито этическими императивами. Вот и ждут космические боги (или, скажем, сверхвысокоразвитые инопланетяне), пока мы хоть немного не поумнеем и не перестанем делать глупости. А пока – довольствуйтесь малым: миниатюрной энергостанцией или "вечным двигателем" для автомобиля. Или бомбой относительно небольшой мощности – знаем мы ваши разрушительные наклонности. А вот когда вы подрастёте (если подрастёте), и когда наступит новая эра человечества (если наступит), вот тогда и поговорим – и насчёт полетов к звёздам, и насчёт всего другогопрочего.

Новая эра человечества – какой она будет? Какими будут люди? Что ждёт поколение сверстников моего сына? Прихода всесильного мессии ждать не приходится – это сказки. И добрые боги не спустятся на землю, чтобы навести на ней порядок – не царское это дело. Мы должны всё сделать сами, а не получится – винить, кроме самих себя, некого. Вечность равнодушна к неудачникам – у неё в запасе уйма времени для новых попыток".

Денис смежил веки. Перед его внутренним взором распахнулось бездонное звёздное небо, небо без конца и края. Среди звёзд и туманных спиралей далёких галактик проступали на чёрном фоне неба смутные контуры лиц, человеческих и одновременно нечеловеческих. А потом появился женский лик, и Денис узнал в нём Элю – она смотрела на него из далёкого далека, смотрела с улыбкой. И он улыбнулся ей в ответ, и уснул с улыбкой на губах.

Поезд, раздирая чернильную тьму, шёл на север.

ГЛАВА ШЕСТАЯ. МЕЧИ СЕВЕРА

203… год

Белые змеи позёмки сочились по взлётной полосе авиабазы Оленья, что в девяноста километрах к югу от Мурманска, облизывали трещины в бетоне покрытия ВПП и обвивали шелестящими кольцами шасси дальнего сверхзвукового бомбардировщикаракетоносца "Ту22М3", готового к вылету.

Когдато сотни таких многорежимных самолётов с изменяющейся геометрией крыла составляли основу тактической бомбардировочной авиации Советской Империи, а затем и России. Первой модификацией этой машины, поступавшей в строевые части (причём сначала в морскую авиацию), был "Ту22М2", принятый на вооружение ещё в середине семидесятых годов двадцатого столетия. В мае семьдесят шестого ночной испытательный полёт новой машины на максимальную дальность – на семь тысяч километров – с одной дозаправкой в воздухе был зафиксирован американскими спутникамишпионами, и уже на следующий день карта полёта была предъявлена американской делегацией на проходивших в Женеве переговорах по сокращению стратегических наступательных вооружений. Американцы настояли на включении "Ту22М2" в список стратегических сил СССР, хотя этот самолёт фактически не мог работать по территории США – далековато. После долгих и трудных переговоров была достигнута договорённость о демонтаже со всех "Ту22М2" штанг для дозаправки в воздухе и ограничении темпов производства нового ракетоносца двадцатью машинами в год.

Предшественники глобов имели достаточно оснований для беспокойства. Они вели активную разведку и хорошо знали о боевых возможностях "Backfire" (натовская кодировка "Ту22М2"). Его основное оружие – противокорабельная гиперзвуковая крылатая ракета "Х22Н" с фугаснокумулятивной боевой частью весом в пятьсот килограммов проделывала в борту крейсера или авианосца пробоину диаметром пять и глубиной двенадцать метров, а фрегат или эсминец переламывала пополам. Ракета "Х22ПСИ" с дальностью пуска почти пятьсот километров снаряжалась мегатонной боеголовкой – этого хватит, чтобы начисто смести любой мегаполис планеты, а полка "бэкфайеров" достаточно для опустошения всей Европы. При нормальной бомбовой нагрузке в двенадцать тонн "Ту22М2" одним ударом свободнопадающими бомбами (с обычным ВВ) перепахивал и выжигал площадь, равную площади тридцати пяти футбольных полей, а прицельное оборудование позволяло попасть одиночной бомбой в сарай с десятикилометровой высоты. Неудивительно, что в середине девяностых далеко ещё не старые и вполне боеспособные "Ту22М2" начали активно резать на металл, уничтожая их десятками и сотнями…

В начале восьмидесятых годов на смену "двойкам" пришли "тройки" – "Ту22М3", новые машины с более мощными и экономичными двигателями, улучшенной аэродинамикой и усовершенствованной конструкцией при том же (и даже усиленном) вооружении и боевой эффективности. Они стояли на вооружении тридцать с лишним лет и некоторые из них сумели пережить все перипетии конца двадцатого и начала двадцать первого века. И сейчас на лётном поле северного военного аэродрома Оленья стоял именно такой самолёт – один из последних могикан, немой свидетель былой военной мощи рухнувшей империи. Когдато на Оленегорской авиабазе базировался 924й гвардейский отдельный морской ракетоносный авиационный полк "бэкфайеров", предназначенный для нанесения ударов по авианосным соединениям противника; отсюда тридцатого октября тысяча девятьсот шестьдесят первого года взлетел "Ту95В", нёсший к Новой Земле пятидесятисемимегатонную "Царьбомбу"; и здесь в две тысячи восьмом совершали промежуточную посадкуподскок "стратеги" [30]30
  "Стратег" – стратегический бомбардировщикракетоносец (воен. сленг)
  


[Закрыть] "Ту160", следовавшие на аэродром Либертадор в Венесуэле. Но всё это было когдато – Обвал добил вооружённые силы России, развалив на феодальные уделы и саму страну, и только ценой неимоверных усилий воеводам Александра Холодного удалось сохранить несколько бомбардировщиков "Ту22М3", ещё пригодных для боевого использования.

Самолёт был готов к боевому вылету, но его крыльевые пилоны, на которые обычно подвешивались крылатые гиперзвуковые ракеты "Х22" или аэробаллистические ракеты "Х15", пустовали. А на месте средней ракеты, полуутопленной в корпусе бомбардировщика, появилась странная цилиндрическая конструкция с обтекателем, явно чужеродная и явно не входившая в базовую комплектацию самолёта.

Трое людей – командир самолёта и питерские учёные, – стоя чуть поодаль, молча наблюдали, как техники завершают предполётное обслуживание ракетоносца.

– Значит, лететь может только один из нас? – спросил Изотов, ежась от холода.

– Так точно, – лётчик пожал плечами (под тёплой курткой это движение было почти незаметным). – Мой штурманоператор останется на земле, а его место займёт один из вас. Он обслуживает бортовое оружие, а сейчас на борту нет ничего, кроме вашей фисгармонии, – пилот кивнул в сторону цилиндра под фюзеляжем, – так что обойдёмся. Но без помощника и навигатора лететь нельзя: это неоправданный риск. И к тому же, – он в упор посмотрел на чернокнижников, – князь Александр категорически против, чтобы вы летели вдвоём. В небе может случиться всякое, а потерять вас обоих недопустимо.

"Да, – подумал Изотов, – князь Владислав такого не простит, и отношения между нашими княжествами будут испорчены всерьёз и надолго".

– Ну, Олег Геннадьевич, – сказал он Катунину, – бросим на морского, кому лететь?

– Никаких "морских", – безапелляционно отрезал тот. – Лечу я, без вопросов. Вопервых, я оружейник: это моё детище, и если оно закапризничает, я разберусь в нюансах его поведения лучше, чем ты. Ты, конечно, сумеешь нажать нужную кнопку, но если что будет не так, папочку наше дитятко скорее послушается.

– А если чтонибудь будет не так с источником?

– Ничего с ним не будет – устройство надёжное. А вот исполнительная часть нашей адской машины – за ней нужен глаз, и желательно поблизости. И ещё, Денис Игоревич, – Катунин понизил голос, – как ни крути, из нас двоих ты ценнее. Я всего лишь специалист по вооружению, а твоя епархия куда просторнее. Ты нужнее, Денис, и не спорь.

Изотов промолчал. Катунин был прав, и то, что признавать его правоту не хотелось, ничего уже не меняло. Изотов отвёл глаза и увидел человека, бегущего к ним со стороны командного пункта. Человек этот очень торопился – он даже не прикрывал лицо от секущей снежной крупы, метавшейся над аэродромом.

– Товарищ подполковник! – выкрикнул он, подбегая. – Срочное радио штаба флота!

– Кажется, – пробормотал Катунин, – наш вылет будет не экспериментальным, а самым что ни на есть боевым.

– Очень на то похоже, – согласился Изотов.

"Ундина" встретила очередную тяжёлую волну, взметнув скулами широкие пенные полотнища. "Ветер крепчает, – подумал Эйрик. – Но это ненадолго: когда мы подойдём ближе к берегу, там будет потише. А пока непогода нам на руку: снежные заряды идут один за другим, и в этой каше нас не разглядит самый зоркий глаз. Хотя радары – они, конечно, заметят… Остаётся надеяться, что береговая оборона русских сегодня уже не та, какой она была четверть века назад".

Свальбардский ярл был сумрачен. Он любил море и набеги и привык к разбойничьей жизни, но этот поход ему не нравился. Эйрик не то чтобы сильно опасался русских – Обвал прошёлся по их землям не менее разрушительно, чем по Европе, и вряд ли у Кольского полуострова можно было ожидать сильного противодействия внезапному нападению, – ему не нравилось, что он делает то, что от него требуют, а не то, чего он хочет сам. Но – за мощь, предоставленную викингам, надо платить, никуда не денешься. И это ещё только начало – разминка перед большой дракой за околополюсный район Арктики.

В набег вышли все лучшие драккары Свальбарда. В кильватере "Ундины" следовала "Ингрид", за ней держались "Валькирия" и "Вестфольдинг" – бывшие норвежские фрегаты типа "Нансен", захваченные Эйриком в разгар постобвальной смуты и переименованные в соответствии со вкусами ярла. Была ещё "Валгалла", но она лежит на дне Северного моря, провалиться в Хель тевтону Генриху… Десантный "Конунг" остался в Исфиорде – на сей раз высадка на берег не предусматривалась. "Это будет разведка боем, – сказал Хендрикс. – Твоя задача – заявить о себе и вызвать русских на бой: посмотрим, что у них есть, и на что они способны. От этого будет зависеть, какие ещё корабли понадобятся, чтобы наверняка взять под контроль арктический нефтяной Клондайк на дне океана, и мы их тебе дадим".

Ярл покосился на глоба, стоявшего рядом с ним в ходовой рубке "Ундины". Милитар был спокоен – как всегда, – однако в последнее время Эйрик всё чаще ловил себя на том, что глоб вызывает у него растущую неприязнь. И дело было вовсе не в том, что Хендрикс явно присматривался к Ингрид, жене ярла (и она, похоже, тоже не прочь была уединиться с ним в какомнибудь укромном уголке Лонгйирбюена). Эйрик смотрел сквозь пальцы на шалости супруги, привыкшей к свободе нравов ещё будучи стриптизёршей в одном из баров Тромсё и не упускавшей случая развлечься с кемнибудь из викингов высокого ранга (в конце концов, она ведь не закатывала ему истерик по поводу его оргий с пленницами). Дело было в другом: властитель Свальбарда чувствовал, что его простонапросто используют, и осознание этого доводило самолюбивого ярла до бешенства.

Пискнул сигнал локатора.

– Пять целей, – доложил вахтенный милитар. – Судя по параметрам, рыболовецкие суда, сейнеры или траулеры. И скорее всего, это русские – других в этих водах не бывает. Дистанция – сорок восемь миль. Они в пределах досягаемости наших "гарпунов". Атакуем?

– Нет, – Эйрик отрицательно мотнул головой. – Сблизимся до визуального контакта. Я должен убедиться, что это именно русские, а потопить их можно и артиллерией. Так будет даже лучше: они должны знать, кто их топит. Вестфольдинги наводили страх одним своим появлением, и это помогало им одерживать победы!

Хендрикс промолчал, и по его лицу Эйрик не мог понять, согласен он с его решением или нет. Во всяком случае, глоб не возражал, и ярлу этого было вполне достаточно.

Корабли викингов увеличили ход. Волнение уменьшилось, и драккары неслись к уже недалёкому берегу и к обнаруженным судам с хищной стремительностью голодных волков, учуявших добычу.

Рыбаки выбирали тралы, набитые треской. Им некогда было глазеть по сторонам – за их спинами был большой город, многие тысячи жителей которого хотели есть. И появление серых силуэтов, вынырнувших изза снежной завесы, стало для морских работяг полной неожиданностью. А в следующую минуту пушки четырёх драккаров Свальбарда выплюнули трёх и пятидюймовые снаряды.

"Автоматизированная система управления артиллерийским огнем – отличная штука, – подумал ярл, следя за накрытиями и за яркими вспышками прямых попаданий. – Через несколько минут всё будет кончено".

Снаряды рвали в куски маленькие кораблики, никогда не нёсшие никакого оружия и не предназначенные для морского боя. Два из них горели, третий заваливался набок, черпая воду, четвёртый погружался носом – в бинокль было видно, как с его палубы срываются и падают в море маленькие человеческие фигурки. Падают на верную смерть: в ледяной воде Баренцева моря можно продержаться считанные минуты. Пятый траулер был пока ещё цел, но и вокруг него уже вздымались белые водяные столбы от падений снарядов "Валькирии" и "Вестфольдинга".

– Рольф, Торвальд, прекратить огонь! – выкрикнул ярл в коммуникатор, обращаясь к кормчим фрегатов. – "Ингрид" – Торстейн, гони эту последнюю калошу к берегу. Стреляй, но не потопи её слишком быстро – пусть они досыта повопят в эфире, зовя на помощь! Нам нужен бой, ты понял меня, Торстейн?