Текст книги "Немного грусти в похмельном менте"

Автор книги: Владимир Болучевский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Глава 3
РЕЙД ПО ТЫЛАМ

Утром следующего дня подполковник Дубов распорядился, в соответствии с директивой Главка, о проведении специального оперативного мероприятия, а попросту говоря – рейда по району.

Начальник «убойного» отдела майор Молодец собрал в своем кабинете подчиненных.

– Значит так, мужики, – начал он свою речь. – Нам приказано провести рейд по злачным местам района. Есть эта самая «Черная кошка» на самом деле или нет ее, это не наше дело. Но разномастный преступный элемент, тем не менее, этим фактом пользуется. И… есть такое мнение, что это дело надо пресекать. На корню.

Связно излагать свои мысли похмельному Молодцу было невероятно трудно. Язык не ворочался, да и мыслей, собственно, в гудящей голове никаких не было вовсе. Аудитория, состоящая из подчиненных ему оперативников, чувствовала себя не лучше.

Но существовали определенные правила игры, из которых следовало: он – их начальник и перед проведением оперативного мероприятия должен провести инструктаж, а они (подчиненные) – внимательно его выслушать.

– А где коренится преступность? – из последних сил напрягая навсегда травмированные постоянным употреблением разнообразного алкоголя самого низкого качества мозги, продолжал формулировать задачу Молодец. – Где ее корни?

– Где? – приоткрыл один глаз задремавший было старший лейтенант Моргулис.

– Там, куда она стекается после своих противоправных дел! Где она жирует и… и предается всяческому прочему разврату на ворованные деньги! Вот где! – вещал начальник ОУРа. – На воровских хазовках и всяких блатных малинах [72]72
  Хазовка и малина – объекты недвижимости, используемые асоциальными элементами для отдыха и составления преступных планов.


[Закрыть]! Вот это и есть злачные места.

– А рестораны и казино? – рефлекторно среагировав на слово «разврат», капитан Заботин оторвал взгляд от потолка и взглянул на начальника.

– А ты его там видел, этот преступный элемент? – строго сдвинул брови Молодец. – В казино да в ресторанах?

– Нет, – горестно покачал головой Забота. – Я там сроду и не был-то никогда… На какие шиши?

– Ну так и вот… – сбился с мысли Молодец. – О чем мы говорили?

– Что преступность жирует, а мы без порток ходим, – катнул желваками похмельный, а потому невероятно злой капитан Калинин.

– И что это дело пресекать надо, – выйдя из утреннего мыслительного ступора на половине фразы товарища, подхватил его мысль старший лейтенант Страхов. – До каких пор, Петрович? Материальной помощи век у начальства не допросишься! А коснись чего, мы же постоянно и виноваты. Это разве жизнь?

– А я при чем?! – машинально втягиваясь в полемику, начальник «убойщиков» оглядел присутствующих. – При чем тут я-то? Я, что ли, жалованье вам начисляю?!

– И халтуры никакой, – мрачно буркнул Лобов. – Какая халтура, если круглыми сутками торчишь на службе? Домой приходишь, так только бы до койки дотянуть. А в последнее время жена мне и вообще на полу матрас стелет. Говорит: «Какая тебе разница, где ногами вонять?»

– Не грусти, Витя, – пожалел приятеля Юрий Страхов. – Я вообще на раскладушке сплю. И даже без матраса.

– Ну ладно, все, – наконец вернулся к сути инструктажа Молодец. – Прекратить нытье! Значит, так: для проведения рейда разбиваемся на мобильные пары. Чтобы один другого прикрывать мог. Кто с кем? Страхов? С Лобовым? Согласны?

– А чего ж… – переглянулись Лобов и Страхов.

– Я с Заботой, – высказал пожелание Калинин.

– Согласен, – кивнул Заботин.

– А мне с тобой? – посмотрел на Молодца Моргулис.

– Нет, – нахмурился Молодец. – Мне предписано в кабинете сидеть. Для координации действий.

– А с кем же мне тогда?

– А вот, – Молодец кивнул на стажера. – Вместе с младшим лейтенантом Мышкиным.

– Ну во-от еще… – надулся Моргулис. – Если так, то я и один могу. Не надо мне никакого прикрытия.

– Ты можешь, – возразил Молодец. – А он нет. А мне приказано весь штат задействовать. А он у нас временно – но в штате. Понятно? Да и… с кем же я его еще на задание пошлю, если кроме тебя все остальные его уже и били, и арестовывали? Ну? Ты сам-то рассуди?

Моргулис посмотрел на сидящего с потупленным взором пунцового от стыда стажера и перевел взгляд на начальника:

– А ты что, и оружие ему собираешься выдать?

– Нет, – быстро мотнул головой Молодец. – С его прытью он нам половину личного состава управы перестреляет, пока разберется что к чему. Или его самого мгновенно завалят, если он ствол ненароком на своих обнажит.

– Ну тогда еще ладно. Если без оружия, тогда пускай рядом со мной ходит.

– Все, – подведя итог инструктажу, Молодец привычно хлопнул ладонью по столу. – Задача поставлена. Вопросы есть?

– Есть, – поднял голову Калинин. – А что вообще нам там делать-то на хазовках этих? Котов черной масти отстреливать? Вязать-то всех подряд не получится. Для этого группа захвата нужна, да и транспорт.

– Ну… как это что? – Молодец, и сам толком не понимающий, что могут сделать два ввалившиеся в уголовный притон опера, если там и на самом деле гульбанит превосходящий их числом и огневой мощью криминальный элемент, раздраженно посмотрел на подчиненного, – Мне что, учить вас надо? Короче, действуйте сугубо по обстановке. Если что… тогда уж звоните сюда, я пришлю машину с подкреплением. Я же для этого в кабинете и остаюсь. Понятно?

– В общих чертах, – пожал плечами Калинин.

– Ну вот и выполняйте.

* * *

Оперативники гурьбой вернулись в свой кабинет и стали одеваться.

– Ну что, – Забота поправлял шляпу. – Все вместе пойдем или и на самом деле парами?

– Лучше все-таки парами, – поразмыслив, решил рассудительный Витя Лобов. – Я так думаю, что, если мы все вшестером в каждую точку будем вваливаться, нам меньше наливать будут. А если рассредоточимся, каждому больше достанется. А?

– Верно Витя говорит, – кивнул Калинин. – Давайте прикинем, кто куда. Чтобы не пересекаться и дважды людей не напрягать. А то беспредел форменный может выйти. Обидятся еще люди, а нам на этой «земле» [73]73
  Земля (жарг.) – территория, закрепленная за каждым РУВД.


[Закрыть]жить.

* * *

О чем говорили оперативники ОУРа в своем кабинете перед проведением оперативного мероприятия? Какие «точки» делили они между собой, договариваясь не пересекаться, чтобы не напрягать лишний раз людей? Известные им адреса незаконной торговли наркотиками? Притоны?

Конечно же, нет. Догадливый читатель наверняка уже понял, что разговор шел о рюмочных и разливочных, которые находились на территории вверенного района.

Дело в том, что Молодец предоставлял «крышу» десятку подобных заведений, за что его там бесплатно поили. И, конечно же, под его марку иной раз (когда уже никаких других вариантов не было, а выпить, во избежание инсульта, было просто жизненно необходимо), туда заглядывали и опера. Заглядывали с таким примерно текстом: «Ну? Как тут у вас? Никто не дергает? А то Петрович наш уж больно за вас беспокоится…» «Да нет. Все вроде тихо», – отвечали им и наливали из благодарности за заботу. Немножко наливали – грамм сто, сто пятьдесят. Но все-таки…

Вот по этим точкам, заранее обсудив маршрут каждой пары, и разбрелись в разные стороны опера, выйдя за дверь управы. Сегодня рейд, оперативное мероприятие. Имеют полное право.

* * *

Посетив уже две рюмочные, Страхов и Лобов вошли в третье на своем маршруте заведение, торгующее спиртными напитками в розлив. Юрий уже изрядно поправил здоровье и вроде бы даже немножко притомился от рейда по злачным местам.

– Слушай, Вить, – повернулся он к напарнику. – Может, посидим здесь, а? Чего мотаться?

Лобов счел его предложение разумным. Тем более что заведение это было поприличней тех, где они уже к этому моменту побывали. Торговый зал был почти пуст, стояли столики и стулья, можно было присесть где-нибудь в уголочке и спокойно, с комфортом расслабиться. Но для этого и выпивки надо было бы побольше, чем те дежурные «сто пятьдесят», которые им привычно наливали в предыдущих рюмочных. Да и по бутерброду бы не мешало. А для этого маловато было брошенной вскользь фразы про то, что рейд, дескать, у нас сегодня по району, вот… зашли проведать на предмет драгоценного для нас вашего покоя и благоденствия. Тут нужно было что-то еще.

Витя Лобов решил пойти на хитрость.

Оставив Страхова возле дверей, он подошел к стойке, поздоровался с барменшей, таинственно ей подмигнул и кивнул головой в сторонку. Уединившись с ней в укромном уголке, Витя, стараясь придать своей явно нетрезвой физиономии многозначительно неконкретное выражение, принялся «разводить» [74]74
  Разводить (жарг.) – обманывать, облапошивать.


[Закрыть]работницу сферы обслуживания населения спиртными напитками.

– Как тут у вас, – начал он со стандартной фразы, – спокойно сегодня?

– Да вроде, – пожала та плечами. – А чего сегодня такого особенного?

– Да, может, и обойдется… – окинув быстрым взглядом торговый зал, тяжело вздохнул Виктор, – Сведения-то у нас до конца не проверенные. Некогда было проверять. Мы, как только их получили, сразу сюда к вам и махнули. Думаем – а вдруг опоздаем? А у вас тут, значит, пока тихо…

– Да что случилось-то? – занервничала барменша. – Что там у вас за сведения такие?

– Да вот… – еще раз бдительно зыркнув в сторону посетителей заведения, Виктор чуть склонился к стойке и, подавшись всем корпусом вперед, негромко сказал:

– Сигнал нам поступил, что грабить вас сегодня будут.

– Ох!.. – вытаращила глаза барменша. – А кто ж нас грабить-то собирается? Мы ведь вроде всем платим, вас вот… всегда угощаем, ни с кем не ссоримся.

– Похоже, что «Черная кошка», – нахмурился Виктор. – Слыхала про таких?

– Так кто ж не слыхал! – вконец перетрусила работница прилавка. – Только никто их никогда не видал. Отморозки небось какие-то новые…

– Вот, – многозначительно посмотрел на нее Лобов, – Вот то-то и оно. Ходят слухи, что они еще и наркотой вечно обколотые. Ни на кого не смотрят, крошат всех подряд. Чем больше кровищи, тем больше им в радость.

– А… это, – нервно сглотнула барменша и посмотрела на входную дверь, – А когда они нас грабить собираются? В смысле… вечером или прям щас, средь бела дня?

– Что ж я, по-твоему, лично этот вопрос с ними обсуждал? – укоризненно посмотрел на нее Виктор, – Таких сведений у нас нет. Известно только, что вроде бы на сегодняшний день это у них запланировано. Но насчет конкретного места этого их бандитского налета полной ясности нет. Может быть, у вас. А может, и не у вас.

– Ой, батюшки… И вечно-то все в мою смену!

– Ну, – кашлянул в кулак Виктор, – короче, я вас предупредил. А так… может, еще и обойдется. Информация-то до конца не проверенная. А у вас здесь, я смотрю, и правда, все пока спокойно. Значит, и пошли мы дальше. Рейд у нас сегодня. Но этому поводу. Еще десять точек обойти надо. Всего хорошего.

Лобов кивнул на прощанье и собрался отойти от стойки.

– Как же так?! – остановила его барменша.

– Что? – обернулся Виктор.

– Ну… – барменша нервно мяла пальцами передник. – Что ж вы прямо так уходите-то? Ведь холодно на улице. Присели бы, погрелись. Я ведь… вот и вас, и товарища вашего знаю, но только в лицо, а… как вас зовут-то? Давайте хоть познакомимся, что ли… А то не по-людски как-то, а?

– Виктор мое имя, – представился Лобов. – А товарища моего Юрием зовут.

– А меня Клавдия. Вот наконец-то и познакомились! А то как-то прямо и неудобно даже.

– Погреться… – задумчиво нахмурил лоб Лобов, – Погреться – это, конечно, хорошо бы. Это бы не помешало.

– Вот и присаживайтесь вон туда, в уголок, – захлопотала барменша. – Я сама вам сейчас все и принесу. Вам с закусочкой или как обычно? Ой, да что я спрашиваю! Вы, главное, присаживайтесь.

– Только мы ненадолго, – Виктор кивнул Страхову в сторону углового столика.

– А куда вам торопиться? – наливала водку в аккуратные стаканчики Клавдия.

– Как это куда? Служба у нас.

– А здесь вы что же, не на службе разве? Вы же на задании сегодня? Вот и присаживайтесь. Там из уголочка весь зал просматривается, а вас от двери никому и не видно совсем. Очень вам удобно там будет… службу нести. Если что.

* * *

Калинин с Заботиным успели осчастливить своим присутствием уже три дешевые распивочные и сейчас, стоя на холодном февральском ветру возле дверей одной из них, лениво покуривали.

– Ну чего, – покачнулся Калинин, – куда теперь? Может, по домам?

– Ты чего, Андрюха? – Забота поднял на него нетрезвый взгляд. – Поплыл уже, что ли? У нас же рейд, забыл? Нам же в конце дня в управу непременно вернуться надо.

– Зачем? Уточни, пожалуйста…

– Как это зачем? Для отчету.

– А!.. – Калинин хлопнул себя по лбу, поскользнулся и упал в сугроб.

Забота наклонился над ним, потянул за руку, по, не удержав равновесия, рухнул рядом.

Минут десять, помогая друг другу, они пытались выбраться из рыхлого снега. Поднимался один – падал другой. Вставший протягивал руку лежащему, тот, глупо хихикая, хватался за нее и ронял товарища. Наконец, они извалялись, устали и совершенно выдохлись.

– Все, – лежа в сугробе, выдавил из себя задыхающийся Калинин. – Давай передохнем. Сил больше нету.

– Ну, давай, – согласился с ним Забота.

– А как думаешь, до конца дня еще далеко?

– А что?

– Да… может, тут вот вздремнем немножко, а потом прямо и пойдем отчитываться?

– Заманчиво, – лежащий на спине Забота поправил на себе зеленую шляпу. – Но рискованно.

– Чем рискованно?

– Можем все на свете проспать.

– Почему?

– У меня часов нет. А у тебя есть?

– Нет, – вздохнул Калинин. – Тоже нету.

– Эй, товарищ! – Забота окликнул из сугроба проходящего мимо мужчину – У вас часы есть?

Мужчина обернулся на голос, вздрогнул и быстро засеменил по обледеневшему тротуару.

– А ну стоять! – не расстегивая куртки, Калинин пытался вынуть из-под нее пистолет. – Стоять! Лицом к стене, руки в гору!

– Проверка паспортного режима!!! – взревел Забота.

Мужчина метнулся за угол и скользнул в какую-то парадную.

– Ушел, гад, – разочарованно констатировал Калинин.

– Ушел…

* * *

– Ну что, стажер, – Моргулис подошел к небольшому «стоячему» столику и поставил на него два пластиковых стакана, – водку уважаешь?

– Я вообще-то больше портвейн люблю, – застенчиво потупив взор перед старшим товарищем и юношески покраснев, признался Трофим Мышкин. – Он сладкий. И закусывать его не надо.

– Верно, – со знанием дела согласился с ним Николай. – Портвейн, он сам себе закуска.

– Так вы его тоже любите?

– Пить – да. А так – нет.

– Можно у них портвейну попросить, как думаете?

– А чего нельзя… У нас сегодня рейд. По злачным местам. Мы не просто так сюда пришли, по своей прихоти. Мы при исполнении оперативного мероприятия. Имеем право и потребовать. А иначе устроим тут… поголовную проверку документов, например. И досмотр личных вещей у персонала и всех присутствующих.

– Так я попрошу?

– Валяй, – Моргулис в три крупных глотка опустошил содержимое одного стаканчика, крякнул, помотал головой и немедленно запил его содержимым второго.

* * *

Вот уже изрядное количество времени Витя Лобов и Юрий Страхов оттягивались, с комфортом расположившись в заведении, «взятом ими под охрану».

Несколько раз за это время они поднимались из-за столика, застегивались и делали вид, что собираются уходить. Но каждый раз с душевным и телесным трепетом ожидающая бандитского налета барменша по имени Клавдия уговаривала их посидеть «ну хоть еще немножко». Они, конечно, заставляли себя уговаривать. Ссылались на то, что, дескать, эта торговая точка не единственная и они просто обязаны продолжать рейд. Тем более что стаканы у них уже опять пустые, а сидеть и просто так глазеть на дверь и по сторонам… это значит всем своим видом привлекать к себе внимание и показывать, что они работники милиции и сидят здесь в засаде. А это глупо и совершенно не соответствует их гордому статусу сотрудников «убойного» отдела уголовного розыска. Они, мол, что – клоуны какие-нибудь? Она их что – за клоунов принимает?! Ну на самом-то деле…

В конце концов, для того чтобы доказать свое к ним уважение и тот факт, что принимает она их не за каких-то там «клоунов», а вовсе наоборот… принимает от чистого сердца, как дорогих гостей и заступников от лихой беды, барменша принесла им литровую бутылку водки, тарелку бутербродов и, поставив на стол пепельницу, разрешила в виде исключительного случая в заведении курить.

– Ну, уж ежели так, – Виктор в который раз опустился на стул, расстегнул куртку и повернул к Страхову свою раскрасневшуюся рожу. – Посидим еще чуток. Как считаешь?

– Посидим, – кивнув, согласился Страхов. – Кто их знает, когда они нагрянут…

* * *

Задремавший было в сугробе Заботин разлепил веки, сел, огляделся вокруг и, не сразу поняв, где находится, помотал головой. Затем он увидел лежащего рядом Калинина. Тот, свернувшись калачиком, сладко спал, мирно посапывая и пуская слюну.

«Ексель-моксель! – вспомнил Забота. – У нас же рейд!»

– Просыпайся, Андрюха, – стал тормошить товарища Заботин. – Давай, давай!

Калинин крепко спал и ни на что не реагировал.

Забота его тряс, растирал щеки снегом, закатил несколько пощечин. Результата – ноль. Тогда, стоя на коленях, Заботин склонился к нему и проорал в самое ухо:

– Андрюха, пить будешь?!

Калинин дернул головой, сел, открыл глаза и совершенно спокойно произнес:

– Наливай.

– Вот и пошли, – поднялся на ноги Забота.

– Куда? – выбрался вслед за ним из сугроба Калинин.

– Есть тут у меня мысли кой-какие.

* * *

В каждой из рюмочных Моргулису и сопровождающему его стажеру наливали традиционные «два по сто пятьдесят». Он их брал, отходил к столику, а уже потом, смущаясь с непривычки и краснея, Мышкин подходил к стойке, говорил, что водки не пьет, и просил себе портвейну. Ну… кто ж ему откажет? Таким образом Анатолию каждый раз доставалась двойная порция. Он вливал ее в себя раз за разом и был очень доволен таким ловким оборотом дела.

Выйдя из дверей очередного заведения, он закурил сигарету, оглядевшись вокруг, осанисто развернул плечи и, явственно ощущая неуклонное и мощное вращение земного шара, для пущей устойчивости широко расставил ноги.

– Да, – сказал он, сделав глубокую затяжку. – Вот если бы и пожрать еще…

– А я знаю… это… где, типа… кормят, – неотчетливо артикулируя и с трудом ворочая непослушным языком, предложил весьма осоловевший от непривычного количества выпитого стажер. – Могу показать.

– Где? – искренне заинтересовался Николай.

Покачиваясь на ватных ногах, Трофим приподнял отяжелевшие веки, огляделся и взмахнул рукой. – Там.

– Нет, – задумчиво посмотрел в указанную стажером сторону Моргулис. – Показывать, пожалуй, не надо. Лучше проводить.

– Ну так я же это и имел в виду, – кивнув, уточнил свою мысль Мышкин. – Тем более что одному мне туда и не дойти…

– Вот мне еще тоже, – буркнул Моргулис и закинул руку Трофима себе через плечо. – Показывай дорогу, что ли. Куда идти-то?

– Пока прямо. Вон туда, до перекрестка.

Моргулис, чуть присев, взвалил стажера себе на спину и зашагал по тротуару пошатывающейся, но основательной походкой бывалого матроса, который, не держась за ванты, уверенно ступает по палубе эсминца, взрезывающего форштевнем ревущие волны десятибалльного шторма.

* * *

Питейное заведение, в котором «сидели в засаде» Лобов и Страхов, постепенно наполнялось народом.

Практически все столики были уже заняты, и к ним на свободные стулья, извинившись и спросив разрешения, присел сначала один, а потом и другой мужчина.

Ну, тут уж как водится… Один мужик своей водочки хлопнул, куском соленого огурца закусил, за сигаретой потянулся. Другой – аналогично. А дальше? Что, вот так вот и сидеть, молчать? Нет. Так нельзя. Не по-людски как-то. А разговоры всякие? Как же без разговору? Для чего тогда водку пить? Но ведь так вот сразу-то с незнакомым человеком и не разговоришься. Даже если очень хочется. Для этого надо, чтобы твоя душа и его навстречу друг дружке раскрылись. А тут ста грамм маловато будет. Да и ста пятидесяти тоже.

Посидел один из присевших за столик мужиков, покурил и за добавкой пошел.

Другой – аналогично. Но этот помимо водки еще и кружечку пивка себе притаранил.

Опять выпили.

Тот, первый, снова сигарету закурил. А второй пивко свое потягивает.

– Нет, – поморщившись, говорит тот, который курит. – И все-таки отвратительная водка. Фальшивая небось.

– Ну, не знаю… – тот, который пиво прихлебывает, так, вроде бы ни к кому конкретно и не обращаясь, мягко ему возражает. – А мне кажется, ничего.

– А вы как считаете? – вопросительно смотрит на Витю Лобова тот, который сигарету курит.

– Что я могу сказать… – Витя говорит. – Водка как водка. Градуса в ней маловато. А так… Вот тесть мой самогонку гонит, так он меньше сорока пяти градусов никогда не делает. А пьется она легко. И так это… очень мягко. Скажи? – оборачивается он к Страхову.

– Как чисто сливочное масло, – кивает Юрий. – Что есть, то есть. Святая правда.

– А… извините за вопрос, – оживляется тот, что с сигаретой. – А зерна, зерна пшеничного он в брагу добавляет?

– Ну… – глубокомысленно задумывается, пытаясь припомнить один из последних рецептов тестя, Витя Лобов. – Он всякое добавляет, короче говоря. Всего и не упомнишь.

– Ну как же! Зерна, зерна непременно нужно! Прорастить немножко, и туда! – с жаром советует мужчина и протягивает Вите руку. – Кстати, Всеволод Петрович меня зовут…

Все четверо, что сидят за столом, представляются друг другу, и беседа легко переходит в непринужденное приятельское русло.

* * *

– И куда мы идем? – скользя разъезжающимися по обледеневшему тротуару ногами, обутыми в легкие летние туфли, без особого любопытства поинтересовался у Заботы Калинин.

– Придем, увидишь, – коротко бросил на ходу тот. – У нас рейд?

– Рейд, – кивнул Андрей.

– Ну и вот. Идем… согласно директиве Главка. Туда, куда должны.

– И все-таки. Ведь надо же быть заранее внутренне готовым к чему-то конкретному. Чтобы неожиданность ситуации не застала тебя врасплох. Иначе, чего доброго, конфуз случиться может.

– Готовым нужно быть ко всему, – жестко парировал Забота. – И всегда.

Калинин остановился.

– Все, – категорически заявил он, – Тогда я никуда не пойду. Иди один.

– Почему? – остановившись, обернулся к нему Заботин.

– Я не готов. И хочу еще выпить.

– Так мы ж за этим и идем, дурья башка.

– Да? – недоверчиво посмотрел Калинин.

– Ну конечно! А ты думал зачем?

– Ты ж говоришь… «рейд», «согласно директиве Главка»… А мне сейчас не до стрессов. Я и так, без них, каждую минуту сдохнуть могу. Вон как сердце колотится. А в двух шагах, около рынка, шалман с розливом. Почему туда не пойти? Мы там сегодня еще не были.

– Шалман этот Моргулису вместе с его стажером выпал. Забыл? Может, они там уже были. Чего людей лишний раз напрягать?

– А может, еще не были.

– Тем более. Значит, зайдут еще. Пошли, короче.

– Ты можешь сказать, куда?

– Нет. Это сюрприз.

– А выпить там будет?

– Будет, будет, – Забота взял Калинина под руку, и они, вывалянные в снегу с ног до головы, пошатываясь, медленно побрели в начинающих сгущаться ранних февральских сумерках. – Будет тебе там, Андрюха, и белка, будет и свисток.

– А на фига мне свисток? – резонно удивился Калинин. – Я офицер, а не сержант какой-нибудь постовой. А «белка» [75]75
  Белка (жарг.) – белая горячка.


[Закрыть]у меня уже была. Такое привиделось, – он зябко передернул плечами, – лучше и не вспоминать… Месяц потом при свете спал.

– Галлюцинации света не боятся, – со знанием дела посоветовал Заботин. – Главное, в диалог с ними не вступать.

– Это верно. Но со светом все-таки как-то на душе спокойнее. В темноте страшно. А тебе?

– А то…

– Вот и не нужна мне ни белка никакая, ни уж тем более свисток. Мне выпить нужно. И все.

* * *

– Тут, что ли? – остановился перед дверью парадной Моргулис.

– Здесь, – подтвердил висящий на плечах Николая стажер. – Поставьте меня на землю, пожалуйста. Я дальше своими ногами пойду, первым. Меня хозяин уже знает.

– А высоко?

– Четвертый эт… – икнул Трофим Мышкин, – четвертый этаж.

– А ты заберешься? – с сомнением взглянул на него Моргулис.

– Конечно, – заверил Николая стажер, – Там же перила. Я за них держаться буду.

– Ну давай, Сусанин, веди, – Николай открыл обшарпанную дверь старой парадной и пропустил Мышкина вперед. – А там что, всех кормят?

– Да, – Трофим неторопливо шагнул в парадную, пошатнулся и с трудом ухватился за перила лестницы. – Всех. Не сомневайтесь. Сколько хотите, столько и дадут.

– Что-то странно мне как-то, – медленно поднимался вслед за стажером по темной лестнице Моргулис. – А чего это ради?

Вспомнив данное Лобову со Страховым обещание о неразглашении тайны, Мышкин замялся и ответил уклончиво:

– А хер его знает…

– Ну и ладно, – рассудил нелюбопытный Моргулис. – Нам ведь что главное – пожрать. Верно?

– Ага, – кивнул Трофим. – А там видно будет.

* * *

– А вот у меня однажды друзья самогонкой этой отравились, – сказал тот, что сидел напротив Вити Лобова и представился Федором. – Так еле-еле откачали. Синеть уже начали.

– Нет! – с горячностью возразил Всеволод Петрович. – Не может такого быть!

– А если брага из гнилухи какой-нибудь поставлена была? – вставил свою реплику Виктор.

– Друг мой, – снисходительно посмотрел на него Всеволод Петрович, – Я бы, конечно, мог вам это доказать, подкрепив свою точку зрения… некими формулами и графиками. Но все это слишком специально и неуместно в данной ситуации. Так что поверьте мне на слово. То… что вы называете процессом перегонки, является полной гарантией стерильности продукта. Вот если непосредственно брагу – извините – хлебать, то тут… никаких гарантий быть не может. Тут вы правы. Ее, безусловно, необходимо перегнать. И вот уже тогда выяснится – либо у вас вовсе ничего не получилось, либо получился алкоголь. А алкоголем отравиться нельзя, нет-с.

– Ну да, – усомнился в этом утверждении Юрий Страхов. – Я вот как-то в пятом классе бутылку водки у отчима за шкафом нашел, убежал во двор и выпил. Так та-ак отравился…

– Ну что же это вы, батенька, одно с другим-то путаете, – перевел на него укоризненный взгляд Всеволод Петрович. – Это же совсем другое дело! Мы же совсем не о том говорим. Не о количестве, а… собственно, о качестве напитка. И вот я вас всех уверяю, пищевого отравления от самогона быть не может. Им можно упиться до смерти, это – да. Тут я не спорю. Но отравиться… – он развел руками. – Уж извините. Во-первых, ваш покорный слуга биохимик. А во-вторых – столько лет практики за спиной!

– Так вы тоже самогон гоните? – живо заинтересовался Лобов.

– А ка-ак же! Вы полагаете, я бы стал столь категорично рассуждать о предмете, не имея о нем достаточного представления?

– А вот по поводу браги… – начал было Лобов.

– Да, конечно, мы еще к этому вернемся, – остановил его биохимик, – по я бы хотел, с вашего позволения, закончить начатую мною мысль. Вы позволите?

– А чего ж, – позволил Витя.

– Так вот, – повернулся Всеволод Петрович к Федору. – Ваши друзья отравились, скорее всего, какой-нибудь некачественной закуской. Уверяю вас, это гораздо более вероятно, чем отравление самогоном. Я вот вам, друзья мои, случай такой сейчас расскажу…

– Извините, пожалуйста, – прервав его, Федор оглядел сидящих за столом. – А может, еще по сто грамм? А потом уже про случай. Вы не волнуйтесь, я угощаю. Хорошо ведь сидим, а? Мужики?

Протеста никто не высказал.

– Я мигом, – Федор встал из-за стола и направился к стойке.

Он вернулся и, поставив на стол четыре стакана с водкой, сел на свое место.

– Вы случай обещали рассказать.

– Да. Так вот, – продолжил Всеволод Петрович. – Не так давно это было. Лет десять назад, летом. Снимал я с семьей дачу в деревне, ну и, естественно, питьевой продукт изготавливал свой собственный. А лето было теплое и в меру дождливое, короче говоря, грибное выдалось на тот год лето. Ну и… я же грибник заядлый. Каждое утро я в лес ходил. Принесу, бывало, мы с женой грибы эти почистим, приготовим, а ближе к вечеру соседей в гости приглашаем. Компания у нас там, на даче, сложилась очень хорошая. Вот мы практически каждый вечер и собирались. То у одних, то у других. Выпивали, закусывали, беседовали. В общем, проводили время с пользой и удовольствием.

– Может, тогда и мы пока выпьем? – предложил Страхов.

Протеста никто не высказал.

– И вот однажды, – выпив, Всеволод Петрович поморщился, взял с тарелки обгрызенную корочку лимона, обмакнул в соль и закусил, – нажарили мы с женой грибочков с картошечкой, я, как водится, порцию очередную к ужину выгнал, и пригласили мы к себе соседей. А к ним в гости из города дама приехала такая… очень уж мнительная и к деревенскому укладу жизни непривычная. Уж она и руки ежеминутно мыла, и к каждой ягодке с куста смородины очень подозрительно так принюхивалась, а уж в туалет сходить – который будочкой во дворе – это уж для нее… и вовсе была целая опасная для жизни экспедиция, к которой она долго внутренне готовилась. Вот с этой самой дамой соседи в гости к нам и пришли.

– Грибочки жареные, да с картошечкой, – мечтательно прикрыл глаза Витя Лобов и сглотнул обильную слюну, – да под самогоночку…

– А что за грибочки? – со знанием дела поинтересовался Федор. – В жареху не каждый гриб идет.

– Вот к тому-то я свой рассказ и веду, – кивнул подвыпивший биохимик. – Я же грибник со стажем. Знаю, какой гриб брать. Правда, всякие там сморчки, строчки… тут я пас. Да и с опенками по нынешним временам лучше не связываться. Экология у нас сейчас такая, что… многий гриб мутирует. Всасывает из атмосферы, из почвы гадость всякую и становится не то что бы уж очень ядовитым, но… малосъедобным, что ли. Лучше его не есть. Так вот я, если в каком-нибудь грибе не уверен, так я просто его не беру и все. Так что у нас на столе исключительно беленькие были и подосиновики. Ну, подберезовики еще, и маслят немножко. Короче, гриб качественный.

– И в чем проблема оказалась? В результате? – Страхов взял в руку стакан с недопитой водкой и жестом предложил всем чокнуться.

Протеста никто не высказал.

– Поначалу никаких проблем не было, – выпив, продолжил Всеволод Петрович. – Правда, дама эта, которая мнительная, поначалу самогон мой пить отказывалась категорически. Из опасения того, что им, дескать, отравиться можно, и как ее ни убеждали, ни в какую! Нет и все. Ну не бежать же соседу к себе на дачу за водкой! У него там запас был, но… глупо же это. Да и за стол сесть всем уже весьма не терпится. Еле-еле жене моей удалось-таки каким-то образом убедить ее в полной безвредности моего продукта. Ну и… сели мы, наконец, за стол.

– Стали выпивать и закусывать, – опять мечтательно произнес Лобов. – На природе.

– Именно, – кивнул рассказчик. – И вот проходит часа полтора. Мы уже и самогона прилично выпили, и грибы почти все съели, как вдруг дама эта морщится и говорит: «Какой-то гриб мне попался… подозрительно горький. Поганка, наверное». «Да вы что? – я ей говорю. – Не может такого быть, уверяю вас». А она мне: «А вы попробуйте!» И тарелку свою мне протягивает. Я взял грибочек, попробовал, вроде ничего, не горький. А все остальные тем временем тоже стали грибы из своих тарелок пробовать и внимательнейшим образом к ощущениям своим прислушиваться. И… то ли сила внушения какого-то нездорового от этой дамы исходила, то ли уж и не знаю что… но все стали переглядываться и говорить друг другу: «А у меня вот этот тоже вроде горький. И у меня…» А ведь до этого ели и ничего! Нахваливали! Да, честно говоря, и у меня тоже смутные сомнения какие-то стали возникать. Может, думаю, я чего-то не чувствую? Может, и на самом деле чего-то не того я из лесу принес? Но, с другой стороны, что же я – впервые в лес хожу? Вместе с нормальными грибами поганок принес?! Не может такого быть. Но ведь экология-то у нас… я же говорил. Любой гриб самым неожиданным образом переродиться может. Черт его знает, сижу дурак-дураком и не знаю, что сказать. А эта дама уже просто вопить начинает: «Ах-ах! Отравили! Не самогоном, так грибами! Все, помираю!» Тут жена соседа и говорит: «А давайте мы грибок подозрительный, который вроде горчит, кошке хозяйской дадим. И посмотрим, что будет». Все с ней согласились. Сходили за кошкой.