Текст книги "Бояринъ из куна-чакры (СИ)"

Автор книги: Владимир Журавлев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Князь Бран тоже не растерялся, в приказном порядке выдернул фирму, ставившую здесь бронированные окна, фирма быстренько подогнала автовышку, и рабочие поставили за полчаса новый стеклопакет бронированней прежнего.

Одному мне не нашлось дела. Разве что стекла подмести. Поэтому на хозяина магазина напротив, прибежавшего с жалобами на шум, вызверился, как на организатора покушения, и чуть не зарубил. Ну и что, что он от самих Лихачевых? Пусть лучше узнает, есть у патриарха Лихачевых во дворе фонтан или нет!

Последним на шум заявился князь Кирилл. Коротко обнял засмущавшуюся Веру, выслушал… что характерно, не меня, а Мишель, потемнел от гнева, принес формальные заверения о непричастности Меньшиковых и сквозь зубы процедил, что в Москве окончательно потеряли берега. Чья бы корова мычала. Пусть лучше спросит, что думают поместные князья о некоторых зажравшихся повелителях Старого Донца, будет очень удивлен.

Глава 23

Дела императорские, непризнанные и преступные, охо-хонюшки-хо-хо… Ни полежать, ни отдохнуть, всё в работе, всё в работе. Сказал бы, что кручусь, как белка в колесе, но нет, истина дороже, не кручусь. Сижу в нашей гостиной, рассматриваю кандидаток в фрейлины. Рядом со мной Вера и Мишель, смотрят сурово и взыскующе. Еще бы – одной решать, подпускать ли опасных чужачек к дочерям, другой решать, пускать ли опасных чужачек в наш дом, в защищенную (в будущем) крепость.

А я просто смотрю, мне ничего решать не надо. И что я вижу? Три девушки, возраст… да фиг поймешь. У девушек он – величина непостоянная и очень субъективная. По мне – лет пятнадцать-шестнадцать. Но выглядят постарше, потому что рослые, спокойные и неулыбчивые.

Что еще? Худощавые. Обостренным Зрением рассматриваю их мышцы. Ого. Эти, пожалуй, не только коня, но и трактор на ходу остановят, и экскаватору ковш набок свернут. Как успела сообщить Жанна – спортсменки. Команда колледжа по легкой атлетике, выступают во всех видах, но специализация – прыжки с шестом. Сами купили шесты, сами наняли тренера, арендовали площадку, сами ездят на соревнования. Целеустремленные особы, мне нравятся. И отличницы, да, в прямом смысле слова – учатся, а не то, чем занимаются в колледже все остальные.

Только ничего им в жизни не светит, потому что простолюдинки. Они прыгают за пять метров, и что? Впечатляющий результат. Только одаренные на эту высоту прыгают без шеста. Потому и согласились сразу на нелепое предложение близняшек, что в отчаянной ситуации. Рвутся из всех жил, а путь все равно лишь один – на конвейер.

А еще у них нет денег. Зрение – хорошее Чувство, позволяет разглядеть мельчайшие детали одежды, даже мелкие буковки на лейблах. Одеты соискательницы в дешевенькие польские джинсы не первой новизны. Духи – что-то уровня детских ванильных. Про обувь, рубашки-кофточки вообще молчу, полный отстой. Не, так-то стильно, со вкусом – но дешевка… И девочки это отлично понимают. Потому и мрачные. Не в лучшем виде перед возможным работодателем.

– Пройдитесь, – требует Вера

И недовольно поджимает губы. Ну да, не подиумные модели. Двигаются – как будто смотрят, кому в рожу дать, таковы особенности существования в колледжах. Сестрички, кстати, от них недалеко ушли. Разве что Вера их танцевать научила, и это немножко сказывается на пластике. А в остальном – те же хулиганки, до стандарта наследниц обтесывать топорами не один год.

– Стрельбой занимались? – спрашивает Мишель о своем профессиональном, чисто девичьем.

Девушки отрицательно мотают головами. Естественно, какая им стрельба, это дорогое удовольствие. Они непонятно где на шесты денег наскребли. А прыгают, наверно, вообще не на маты, а в опилочную ловушку.

– Берем, – решаю я.

– Рой, они…

– Берем. Девочкам не на балах блистать, сама должна понимать. По крайней мере, в ближайший год. А за год ты их научишь. Ускоренный курс императорских фрейлин, взлет-посадка, типа того.

Вера думает и молча кивает. Она понимает и одобряет мои скрытые мотивы. Через простолюдинок сложнее подсунуть шпионок, потому что сроду не угадаешь, кого мы возьмем. Я сам колледж сестричек даже не рассматривал, думал приглядеть кого-нибудь в танцевальных студиях или в школе гимнастики – но тоже простолюдинок.

Мишель смотрит на Веру, на меня и больше не вылезает со своей стрельбой. Понимает, что ее же и припрягу обучать. А я припрягу – и по стрельбе, и по рукопашке. И по диверсионной работе. Нам пока что требуются фрейлины с боевым уклоном.

– Хотелось бы узнать о финансовой стороне вопроса, – подает голос одна из девушек, как понимаю, капитан команды.

– Финансовой? – озадачиваюсь я. – Ну… Служебная форма. Для тренировок, для сопровождения в городе, в Магической академии, на балах и приемах. Табельное оружие скрытого ношения. Бесплатный тир, полигон, спортзал. Питание… в рабочее время за счет заказчика и вместе с заказчиком. А рабочее время у вас круглосуточно. Соответственно жить будете при охраняемых телах, то есть здесь. Что еще… права есть? Значит, школа вождения и собственно права. Служебные «Спитфайеры» в гоночной комплектации. Ну и по мелочам скажете главе фрейлинской службы, она перед вами.

– А деньги?

Пожимаю плечами. Они еще не понимают. Их берут в семью. Наши деньги – их деньги. Разве что на карманные расходы?

– Мама, сколько фрейлинам надо на шпильки-булавки-шляпки?

– Фрейлине младоимператорского двора – пятьсот, – тут же отвечает Вера. – Будем придерживаться этого стандарта, он разумный.

Девушки поражены. Пятьсот. При том, что зарплата у тех же Лихачевых на конвейере – двести. Только на конвейере двести в месяц, а у фрейлин – пятьсот в неделю.

– Мы согласны, – с достоинством отвечает капитан команды.

– И-и-и! – в восторге комментируют близняшки.

– Вы не о том визжите, – охлаждаю их пыл. – Как делить будете? Три на два не делится вообще-то.

Сестрички озадаченно замолкают.

– Да мы же всегда вместе… – неуверенно бормочет Жанна.

– Не всегда. Академия. Балы. Приемы. Интимные встречи.

– Рой, что ты такое несешь⁈ – не выдерживает Вера.

– Одних не пущу! – твердо отрезаю я. – Встречи тайком – прекрасный ход для покушения, сам не раз пользовался!

У сестричек вытягиваются лица. Кажется, они начинают понимать всю серьезность изменения их статуса.

– Рой прав! – так же твердо поддерживает меня Мишель. – Все тайные встречи – со снайперской подстраховкой!

Жанна, видимо, отчетливо что-то себе представляет, связанное с обнимашками, поцелуями и шаловливыми ручками, потому что заливается густым румянцем. Через секунду Хелена за ней следом повторяет смену цветовой гаммы лица.

– Четвертой буду я, – раздается вдруг тихий голос.

Риманте. Смотрит застенчиво, но в глубине взгляда непоколебимая твердость. Я ее знаю, она такая и есть. Милота неописуемая, но пинается очень больно.

– Риммочка, ты же… – не понимает Вера.

Зато отлично понимаю я. Риманте отчаянно не хватает семейного тепла. У нас она расцвела. Но не глупая, соображает, что невеста она по статусу, не по факту. Не возлюбленная, не дочь, не слуга. Если честно – никто. Ее положение у нас очень странное и держится исключительно на моем решении да на бумажке от муниципалитета, которую в любой момент можно выкинуть. Естественно, она любым способом старается закрепиться в нашей семье. Хоть в какой-нибудь роли. Хоть фрейлиной. Ей здесь хорошо, здесь сбываются ее мечты.

– Принято, – решаю я спокойно. – В строй.

Мама в недоумении, Мишель в растерянности, близняшки начинают злобно на меня коситься, зато Риманте со счастливой улыбкой скачет к спортсменкам.

Х-хе! Ну и картинка. Три дылды и малютка-кошечка в один рядок. Девчонки тоже поглядывают на нее озадаченно. Такого пополнения своих рядов они не ожидали, а с нашей внутренней кухней пока что незнакомы.

Вера с будущими фрейлинами тут же решает сделать обход магазинов Центральной першпективы на предмет экипировки юных тел, Мишель присоединяется охраной, близняшки – крутыми экспертами по шмоткам. И я неожиданно остаюсь один.

И меня тут же начинает тянуть куда-то с непреодолимой силой. Причем именно меня, не сопляка Роя Збарского. Посмеиваюсь над собственным нетерпением, но тем не менее облачаюсь в приличную для свиданий одежду, выхожу на першпективу и уверенно разворачиваюсь в нужную сторону. Безошибочный Нюх подсказывает, что княжна Меньшикова проживает ТАМ.

И я иду, как принято с включенным на максимум Нюхом, собственными ножками. По першпективе, через дыру в парк, потом по тропинке через парк, потом…

Там меня и подлавливают. И ведь не было Взгляда! Никто не косился подозрительно, не торчал поблизости кучкой, не тащился за спиной следом!

Просто сверху упала водяная пленка и сжала меня в смертельных объятьях. Как так-то⁈

Нет, кое-что я успеваю сделать. Бью по пленке Когтями – бесполезно. И тогда отталкиваю ее левитаторским умением. Но в этот раз за меня взялся натуральный монстр уровнем не ниже магистра. Пленка давит со страшной силой и замирает в миллиметре от тела. Устанавливается баланс сил. Неизвестный магистр не может меня раздавить, но и я не могу освободиться.

Только он при этом, сука, свободно дышит! А у меня под пленкой воздуха нет. В этом огромный недостаток магистерских защит – они абсолютно непроницаемы, но и дышать в магистерской сфере долго не получится. А вокруг меня даже не сфера, а типа водолазного костюма. Из водяной пленки, прочностью не уступающей уплотненной стали.

Не очень ориентируюсь в магических раскладах Старого Донца, но тут гадать не надо. Один в городе магистр Воды. Старший князь Лихачев. Вот сучонок этот управляющий соседнего магазина, все же нажаловался.

Нарастающую панику давлю усилием воли. Да, похоже, что киллер Хрип попался. Ну так это было предопределено. У киллеров нет смерти, есть только смертельные ошибки. Каковую я только что совершил. Не левитаторскими трюками надо было отбиваться, а кувыркаться в сторону! А теперь что ж, воздух уже кончается. А без воздуха даже мое семейство не живет. В смысле, долго не живет.

Мне отчаянно не хочется умирать. Такой букет фертильных самок собрал вокруг себя, и тут на тебе – вали на свое болото! А потом ищи новое тело. А потом деньги на билет в Россию. А за это время всех фертильных самок расхватают. У-у-у!

И я отбиваюсь, как могу. Прежде всего зажимаю ребра в максимально раздвинутом положении. Стоит только выдохнуть, и пленка сожмется, и тогда уже не вдохнуть. Да и выдыхать по факту некуда. Поэтому в аварийном режиме перевожу тело в летаргическое состояние. Так медведи в берлогах спят, только мой сон глубже и почти не отличается от смерти.

Если честно – совсем не отличается. Но из него еще можно вернуться в жизнь.

И последним этапом – протягиваю ко рту тончайший невидимый Коготь, изгибаю его и начинаю на остатках сил давить изнутри в пленку. Пленка прочна, но я могу сделать свой Коготь еще прочнее! Вопрос только в том, хватит ли сил. Вернее, времени. Времени-сил, так будет правильно. Чем сильнее давлю, тем быстрее расходуется кислород в легких, тем меньше времени до смерти.

А меня тем временем сноровисто закидывают в подруливший микроавтобус и везут. Куда – неважно, на Нюхе я всяко домой вернусь. Главное, чтоб не трупом. К женщинам трупом – это пейзанство и дурновкусица.

В салоне, кроме меня, еще четверо. Мерзкие типы. И хотел бы не смотреть, да не могу, пленка надежно держит глаза открытыми.

– Упорный сопляк, сопротивляется, – замечает один из похитителей. – А должен бы помереть. Странный тип, в резиденции надо обязательно вскрыть.

Слышу я прекрасно, водяная пленка отлично резонирует. Только ответить не могу. А то бы я сказал. Вскрыть он хочет, сука. Любопытный какой.

Как я понимаю, любопытный – это старший князь Лихачев. Без него у похитителей не было бы шансов. Крупное грубое лицо, грузная фигура, мясистый нос, густые брови. Он мне уже не нравится. Прозектор хренов.

А Коготь все давит. Мне бы дырочку, малюсенькую дырочку, чтоб вдохнуть! Поначалу я планировал ее в один миллиметр, но теперь «урезал осетра» и давлю буквально микронным острием. Вот так, рыбаки урезают осетра, а я сечение спасительного отверстия.

Пленка поддается. Но ме-е-едленно. А легкие уже горят, и в голове дурман кислородного голодания.

Терплю. Человек при дыхании использует малый процент кислорода, и выдыхаемый воздух вполне пригоден для повторного, так сказать, употребления. Ну так я его сейчас выжгу весь. Только чувствую – это не поможет. Не хватит времени.

– Он случайно не из наших? – задумчиво спрашивает князь. – Мне показалось, по пленке ударили когтями. Кто у нас работал с кошачьими? Младшенький? Но он погиб девять лет назад, только начал эксперименты… Хотя, если придерживал результаты для себя – по возрасту примерно совпадает… Нет, надо смотреть на вскрытии. И магическом сканировании.

Невольно заинтересовываюсь, несмотря на периодически пропадающее сознание. Магическое сканирование? Лихачевы это умеют⁈ Выходит, не один я в этом деле специалист. Удивительные взбрыки иногда выдает эта неразумная магия.

И теперь мне понятно, что клан Лихачевых чем-то похож на меня. Так же не афишируют свои силы. Считаются третьими в городе, а на самом деле? Как же я сразу не обратил внимания на то, что на Центральной першпективе больше половины заведений принадлежит Лихачевым⁈ Вот где истинный показатель мощи клана – на першпективе! Но доверил финансовые дела маме с Мишель и прозевал. Что они еще держат в тайных запасниках, кроме магического сканирования и запрещенных экспериментов с животными? Оголтелые ученые. Что я еще знаю про Лихачевых? Вроде это небольшой клан, трое или четверо князей, патриарх при смерти, остальные относятся к самкам. Фертильным или нет, еще не проверял. И, похоже, не проверю – на въезде в резиденцию я уже полностью держусь на внешнем управлении.

Меня шустро тащат в прозекторскую – назвать научной лабораторией это место язык не поворачивается. Он и на самом деле не поворачивается, и – какая лаборатория, если меня здесь резать будут⁈

Поглядеть на загадочную тушку возмутителя всеобщего спокойствия сбегаются все князья Лихачевы. Даже старец прибредает проконтролировать вскрытие. Живодеры. Хотя, если судить по моему состоянию, скорее труподеры.

– Что-то он как скелет, – шамкает патриарх подозрительно.

Еще бы мне не быть скелетом. Столько времени держать левитаторскую технику! Для магии нужна энергия, а она берется из тела, больше ей неоткуда браться. Сказки про ману, растворенную в пространстве – сказки и есть. Физическая картина мира никакой маны не допускает, есть только космические пришельцы с абсолютно чуждым для нас разумом и невероятной мощью.

Неожиданно меня заполняет гнев, знаменитый холодный гнев нашего скрытного семейства. Тот самый, после которого не остается свидетелей. И я решаю умереть красиво. Вот прямо сейчас, нечего тянуть! Одномоментно выключаю левитаторское умение и на остатках сил давлю Когтем пленку.

Щелк. Так просто⁈ Пленка прорывается и мгновенно распадается на капельки обыкновенной воды. Делаю сумасшедший вдох, прыгаю с места… а нет, фигушки, не прыгаю. Сил-то не осталось. Малая горсточка, только на поддержание летаргического сна. Ну и… не жалко! Я в гневе!

И вот на этой горсточке сил я и проделываю все остальное. Сжимаю Когтями мозги князьям, всем поочередно. Патриарху из уважения к возрасту первому. И режу горло охранникам. Все, пуст.

А потом я просто лежу пустой оболочкой и с удовлетворением обозреваю из куна-чакры результаты своей победы. Всех убил? Всех. И оставил своих девочек в жестоком мире без защиты. Значит – дебил. Точка.

Как врывается в лабораторию Мишель, наблюдаю уже с равнодушным спокойствием. Чего переживать, если я – труп?

Вместе с Мишель в комнату проникают, вот чудо, все четыре свежезавербованные девушки-фрейлины. В броне и с оружием. Особенно воинственной выглядит Риманте с огромным пистолетом в крохотной ладошке. С удивлением узнаю в пистолете спецствол против магов, он у Мишель в единственном экземпляре. Получается, Риманте шла первой? Чудеса…

Меня подхватывают и тащат к машине. По дороге замечаю несколько тел. А решительно девочки прорывались, мои аплодисменты красотке Мишель, узнаю ее работу. Только вот я – труп.

В микрофургоне за рулем сам князь Бран. Блин, я уже запутался, помирились они в текущий момент с Мишель или в ссоре. Как-то у них все быстро. Так и ребенка родят месяца за четыре, торопыжки. Да и пофиг, я – труп.

Машина разворачивается и несется прочь от резиденции Лихачевых. Типа нас тут не было, а почему князья валяются без признаков жизни – ну, все когда-то умирают, они вот решили сейчас, а мы не при чем.

Риманте сидит рядом со мной, держит меня за руку и глотает слезы. Мне ее становится так жалко, так хочу сказать ей утешающее ласковое слово, обнять за восхитительно тонкую талию, что… что сердце стукает раз, другой – а потом начинает стучать с бешеной скоростью, чуть из грудной клетки не выпрыгивает. Я от удивления чуть из куна-чакры не падаю. Это что⁈ Потом злюсь: ну что это такое, даже умереть спокойно не дают! В итоге разлепляю губы и хриплю еле слышно:

– Накормите несчастного, а то подохну…

И вокруг меня начинаются великая суета и кудахтанье.

Глава 24

День подходит к своему логическому завершению, то есть я готов заснуть со спокойной совестью. И это был славный день! Успел все: и трех фертильных самочек в клан принять, и подраться, и проиграть, и победить, и даже умереть и ожить! Такое даже патриарх моего скрытного семейства не способен проделать. Наверно. Точно узнать невозможно, в нашем скрытном семействе он самый скрытный.

Около моей тушки постоянная суета, и из разговоров к вечеру складывается картина душераздирающей истории сегодняшнего дня. Там присутствуют мама Вера с дурным предчувствием и тяжестью на сердце, верная Мишель с пистолетами наготове, юная невеста попавшего в беду героя, чье любящее сердце указало спасительницам верный путь, отчаянные близняшки на «Альфе», погони и преследование «зловещего черного фургона», прыжки с шестом через охранный контур поместья, смертельная схватка в резиденции Злодеев, спасение тушки героя и его финальное оживление способом трепетного поцелуя в холодные уста. Я не ржал только потому, что женщины же. Они искренне верят в свои фантазии.

А элементарная логика рисовала более простую картину. В ней присутствовал князь Бран со своими шпионами, которые разнюхивали о нас всякое-разное секретное и засекли мое похищение, Мишель со своими «жучками», которыми она наверняка снабдила всю мою одежду, и… и, собственно, всё. Остальное – дело техники и решимости. Я даже догадываюсь, как мои спасительницы прошли через охранный контур. Естественно, никаких шестов и прыжков. Риманте. Она же провела у Лихачевых половину детства. И вполне могла остаться в базе пропусков. Просто подошла и шмальнула в голову дежурному магу из чудовищного пистолета Мишель. Но отчаянная девочка, конечно. И все они отчаянные, горжусь.

Что для меня непонятно, так это почему я ожил. Трупы не оживают. Если б это было иначе, профессия киллера потеряла бы всякий смысл. И в любом случае я бы знал о таком нюансе бытия, как-никак сфера моей профессиональной компетенции. А я не знаю. Знаю только, что как-то это связано с Риманте. Просто потому, что это она сидела рядом со мной и держала за руку. Никаких иных факторов там не было.

Вот Риманте и пришла ко мне, когда все семейство наконец угомонилось и заснуло. В пушистой ночной пижаме, маленькая, милая и беззащитная. Поглядела застенчиво от двери, прошла и тихонько присела на краешек кровати. И мне сразу захотелось сграбастать ее, потискать, погладить и положить себе на руку, чтоб лежала и мурлыкала. Еле удержался.

Рой, – сказала девочка и всхлипнула. – Я пришла извиниться… за Летний бал. Ты… ты же мой жених, вот, и колечко подарил, и вообще… И я хотела быть рядом с тобой, честно хотела! Думала: покатаюсь на колесе и подойду. А там мальчик…

Ну естественно. В этой истории обязательно должен был появиться мальчик, без него никак. Но слушаю внимательно и стараюсь не улыбаться.

– Он разбился недавно, катался на лошади и упал. И ходить пока что не мог. Его старшая сестра принесла на аттракционы, но она потом ушла… А я вдруг почувствовала, что должна быть рядом! Как потянуло к нему! И мы… катались на колесе весь бал. Разговаривали. Он очень смешной мальчик. И я ему понравилась. А потом он встал и пошел.

Тут мне резко стало не смешно. Что-то мне история напомнила. И мое оживление, и какие-то слова князя Лихачева, которые зацепились в памяти.

– Рой, и сейчас то же самое, – прошептала Риманте несчастным голосом. – Меня к тебе тянет. И тянет. И тянет. И я не могу больше сопротивляться…

И Риманте со смущенным видом полезла ко мне под одеяло. Я настолько обалдел, что просто лежал и молчал. А она залезла, навалилась всем телом, вцепилась в меня пальчиками, светло улыбнулась, прижалась пухленькой щекой, прикрыла глаза… и замурлыкала!

Беззвучно приотворилась дверь. Мама Вера уставилась вопросительно. Я одними глазами просемафорил ей, что ни хрена не понимаю! Бывшая фрейлина поняла что-то свое, усмехнулась и прикрыла дверь. На негу и разврат разрешение от мамы получено. Абзац.

Ночь. Риманте спит и во сне иногда мурлычет, как настоящая кошка, очень уютно и мило. А я смотрю на нее. Кошка. Риманте – кошка. Вот это открытие. Понятно, почему и кто снес ей все магические конструкты внутри. Генеалогическое бюро таких изысков в размножении людей не приветствует. Так можно и человеческую идентичность потерять.

Потом я спохватываюсь и смотрю туда, куда следовало бы сразу заглянуть – во внутренний мир девочки. И тихонько охреневаю. Громко нельзя – Риманте же спит.

Внутренний мир девочки стал невообразимо сложен. Надо полагать, он восстановился. У кошки – девять жизней… А всего-то требовалось убрать мусор. И еще в нем происходит невозможное для неразумной магии – она перетекает. Из Риманте в меня и обратно. Девочка мурлычет, магия течет туда-сюда… и лечит. Знаменитая лечебная сила кошек, не признанная учеными, не подтвержденная экспериментами – но вот же она. И теперь понятно, почему не подтвержденная – передачи силы или энергии нет, нечего измерить. Есть мурлыканье, и туда-сюда. И все остаются при своих. Только выздоровевшие. И хозяин, и кошка. Этакий внешний лечебный магический блок, работающий на объединенной энергии. В данном случае, моей и Риманте. Вот как она меня выдернула из смерти. И вот почему ее так потянуло ко мне. Энергию потратила, я же был пуст, а теперь нажрался от пуза и полон, и ей надо вернуть свое. Ну да, они, кошки, такие и есть, не столько греют, сколько греются. Еще и коготочки при этом выпускают, держат, чтоб не сбежал.

Остаток ночи я не сплю. Иногда тихонько глажу Риманте, на что она в ответ довольно муркает, и думаю, думаю.

Это эксперимент. Риманте – эксперимент. И близняшки – эксперимент. А Рой Збарский эксперимент вдвойне. И даже Вера – в нашей компании, потому что я в ней так наэкспериментировал, что чуть на тот свет не отправил. И получается у нас одна Мишель нормальным классическим магом… пока что. Потому что уже просила поделиться разумной формой магии.

Вообще-то это должен был предположить любой исследователь, дружащий с головой. Маги обязательно станут изменяться в сторону увеличения магических возможностей. Не сами, так в своих детях. Потому что получили в загребущие ручки надежный инструмент для изменений. Не изменились радикально только потому, что ума не хватает разобраться в возможностях инструмента. А когда они изменятся окончательно и потеряют человеческий облик, то… то прихлопнут человеческую цивилизацию как чужеродный вид разумных. Ну или в самом мягком варианте поработят.

Это маги, кстати, уже успешно реализуют. Мир поделен и под властью магических кланов. И они все дальше отходят от обычных людей.

Смотрю на милоту Риманте совсем другим взглядом. Няшка, кавай и все такое – но человек ли она? Как-то незаметно мы привыкли, что маги очень красивы. Ненормально, нечеловечески красивы. Вот Риманте. Детское личико с припухлостями. Волшебно тонкая, но очень сильная талия. И взрослые роскошные бедра. И отчетливая грудь. Девочка – и женщина. Девочка-женщина. А теперь еще и кошка. А человек ли она? Человек с такой талией если и может жить, то очень тяжело и неудобно. А Риманте комфортно.

И совсем по-другому теперь воспринимается всем привычный закон о помолвках. Точнее, об обоюдосторонних помолвках. По которому можно вести вполне себе супружескую жизнь с фактически детьми по возрасту. А чего не вести? Вон у Риманте какие бедра, не всякая взрослая женщина такими может похвастаться. И желания у нее уже соответствующие формам. Мозги только детские. Потому любовью заниматься можно, если очень хочется, а жениться нельзя. Брак – это прежде всего деньги, материальная ответственность, семейное хозяйство и забота о детях. А Риманте еще сама ребенок, ветер в голове и на уме куклы, танцы и мальчики.

Оцениваю с тех же позиций близняшек. Хм. Тонкие, буквально осиные талии. Милые детские личики, огромные серые глаза. Правда, частенько не по-детски свирепые, но это уже характер. Хрупкие плечики, хрупкие руки – при серьезной такой силе. Затрещину дадут – мозги могут вылететь, сам не раз испытывал. Грудь, бедра, ноги – привычный набор магоодаренных, то есть роскошные.

И Вера такая же. Взрослая женщина – а лицо милое-милое, ближе к ранней юности и без малейших морщин. Мордашка, а не личико. Ну а остальное – вообще нет слов, фрейлины императорских дворов не зря относятся к высшей лиге.

И Мишель с теми же признаками магических изменений. Да, длиннющие ноги, немного резковатые черты лица, но для Франции это норма. А в остальном Мишель – конфетка.

Ну и вишенкой на тортик – а сам-то? Смазлив настолько, что от зеркала аж тошнит. Физиономия идеальная а-ля Ален Дюпон. И талия тонкая, как у девчонки.

И ведь изменения только начинают проявляться. Судя по открывшимся фактам, все кланы усиленно роют в этом направлении, и Лихачевы усиленней всех. Рыли. Блин, как бы стребовать с генеалогического бюро премию? Мы за них большую работу сделали!

Ну а дальше всех в этом направлении продвинулся кто? Российский император, его генеалогическое бюро не контролирует, он сам его контролирует. И я даже боюсь представить его нынешние магические возможности.

И наверняка он давно не человек. Как и главы остальных монархических домов Европы.

За-ме-ча-тель-но. Просто превосходно. Самый сильный маг России, потерявший человеческий облик – в магическом пока что плане, внешне он вроде человек – это российский император. И мой личный враг – российский император. А у близняшек, Риманте, Веры и Мишель кто главный враг? Да российский же император вкупе с главными монархами Европы! Тут и гадать не надо, он это, он. Я эту магическую породу хорошо знаю. Можно сказать, изнутри. Если магу в руки попадает могущество, он с ним никогда не расстанется и ни с кем не поделится. И чтоб не делиться – убьет. Патриарх моего скрытного семейства именно такой. Он, кстати, дальше всех продвинулся по пути магических изменений и на остальных членов семейства совсем не походит. Ни магически, ни внешне. И магическая мощь у него – запредельная. Человечество спасает лишь то, что он болото любит. Сидит в нем и не высовывается, и всё ему хорошо. А вот если разлюбит и высунется, то человечеству… абзац. Или вообще – конец.

А болото, кстати, осушить могут. Люди – они тоже загребущие. Захотят кофейные плантации расширить и осушат.

Меня обдает холодом дурных предчувствий. Но потом я вспоминаю родные зловонные топи и немного успокаиваюсь. Тропические болота хрен осушишь, там сверху почти каждый день льет.

Утро начинается с того, что Риманте просыпается, дарит мне стеснительную улыбку, сладко зевает… и выметывается из комнаты. И вот уже в доме звенит ее жизнерадостный голосок. Энергичный такой, хозяйственный. Она наконец нашла свое место. Ее место – в моей кровати, греть хозяина. Ну а то, что кошки считают себя первыми хозяйками в доме, известно всем, кто хотя бы раз держал кошек. Она еще попробует и правила свои установить, кошки – они такие. Наглые, пока тапком не поддашь.

И-эх, хороша клановая жизнь! Ничего не делаю, а денежки капают, и настолько капают, что их даже считать не надо! Хватает на все и еще остается!

Кстати, кто это в гостиной считает мои денежки⁈

Быстро принимаю душ, одеваюсь подчеркнуто строго – да, я теперь могу позволить себе одеваться десятками разных способов, и мне не стыдно!

Выхожу в гостиную, а там! Веселая компания на лавочках сидит, как говорится в древней шуточной песенке. Вера и князь Кирилл. Мишель и князь Бран. И все четверо смотрят на меня недовольно, как будто я им денежки считать мешаю.

Сначала думаю сгрести незваных гостей левитаторским захватом и выкинуть в окно. А князь Бран потом за собой вставит выбитый стеклопакет, у него хорошо получается. Но сдерживаюсь, а потом с сожалением от действий отказываюсь. Во-первых, гости – званые. Просто не мной. Во-вторых, левитаторские умения проявлять не стоит. Князь Кирилл догадается, кто его в бассейне топил, обидится и будет выговаривать Вере за плохое воспитание сына.

Раскрывать свои возможности нельзя, а замаскировать их под что-то другое и можно, и нужно. Поэтому я просто сдвигаю кресла в сторону ногой. Все четыре. Вместе с сидящими в них. А что? Выплеск магических способностей – он такой, на него все можно списать.

– Не помешал? – спрашиваю кротко.

Вообще трюк так себе. Князь Кирилл такое может сделать даже без магии, здоровый кабан. Но он может, но не делает, а я могу и делаю. Потому что это мой дом.

И как-то такая простая мысль до всех разом доходит. Вера вскакивает с извинениями, несется за креслом, а из кухни появляется одна из спортсменок с подносом всякой вкусной всячины для меня. Одета девушка сногсшибательно. Если убрать с бедра кобуру с крупнокалиберным пистолетом – идеальный образец горничной, тот самый, который в эротических итальянских комедиях. Лицо девушки мрачное и сосредоточенное, что только добавляет пикантности в комплекте с короткой юбочкой. Знает мама Вера в нарядах толк, не отнять.

Сажусь в ловко подставленное кресло, беру в руку ложку – и поднимаю на присутствующих вопросительный взгляд.

– Об чем толкуем?

Князь Бран давится возмущением, но Мишель незаметно тычет его в бок. Не понял, это они в ссоре или помирились? А, неважно, так и так они все равно вместе, свела же судьба, столкнула нос к носу.

– О клане Лихачевых, – осторожно говорит Вера.

– А что Лихачевы? – не понимаю я. – Пусть живут Лихачевы.

– Рой, мы их перебили.