Текст книги "Бояринъ из куна-чакры (СИ)"

Автор книги: Владимир Журавлев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

Глава 14

Мишель Портман вошла в главное здание генеалогического бюро через вход для посетителей. Прошла по широкому холлу с группками просителей возле информационных консолей, завернула в тупичок с санузлами и открыла неприметную дверь без таблички.

Дуло пулемета в стальной амбразуре чуть заметно шевельнулось. Она достала удостоверение сотрудника Третьего тайного отдела, предъявила в раскрытом виде. Старший охранной группы изучил, глянул недоверчиво снизу вверх – Мишель ростом превосходила большинство охранников, отчего те злились и придирались не по делу.

«Да, я русская!» – со злобой мысленно ответила бойцу она.

Ну, Мишель. Ну, Портман. Ну, два метра. И что⁈ Предки переехали в Россию еще двести лет назад! Фамилия в «Бархатном списке» упомянута, знать надо!

– Проходите, мадемуазель Портман.

Она прошла с гордо поднятой головой. Поправлять не стала, бесполезно. Еще лет пятьсот останется для всех в Москве мадемуазелью.

Перед кабинетом начальника Третьего тайного она невольно задержала дыхание. Справилась с волнением, резко выдохнула и толкнула дверь. Стучать не стала – в Третьем тайном не принято. Чужие не ходят, а свои только по вызову.

Хозяин кабинета больше всего походил на разжиревшего, постаревшего бульдога. И такой же злобный и со стальной хваткой. И звали его так же – Бульдог. Глянул недовольно на ее уставные брюки и снова уткнулся в бумаги. Она упрямо поджала губы. Да, она в курсе, что ее брюки бесят всю мужскую часть отдела, но красоваться в коротенькой парадной юбчонке ради прихотей каких-то мужланов не намерена! И сутулится специально, чтоб на грудь не заглядывались!

– Гриф – твой старший?

– Да, – осторожно ответила она. – Был.

– Принимай его дела, Француженка.

Увесистая папка с совершенно секретными документами небрежно скользнула к ней по поверхности стола. Левитатор, просто жуть какая-то.

– Распишись. И здесь тоже. Командировка. Что-то в Старом Донце по нашей части засветилось. Дебил какой-то жалобу прислал. Знать не должен о нашей службе, а прислал. Съезди, заткни говоруна. Заодно проверь два дела. Рой Збарский – литера высшего контроля. Риманте Зверева – литера общего контроля. Непонятно, то ли живы, то ли нет. Разберись. Если живы – исправь. По возвращении доложишь. И еще – сними брюки. Стесняешься кривых ног – обратись к целителям, у нашего отдела скидки.

– Юбку надевать? – не сдержалась она.

И тут же пожалела о сказанном. Проклятая южная кровь! Двести лет в России, и все булькает!

– На выходе из защищенных помещений отдела, – буркнул начальник, не отрываясь от документов. – Здесь можешь без юбки, все свои.

Мишель покинула кабинет, дрожа от злости. И ведь Бульдог вовсе не шутил! Потому что шутить он сроду не умел.

Страх подкрался намного позже. Она прошла в свой кабинет, успела просмотреть суточную сводку. Тут и накатило. Литера высшего контроля. Гриф получил на исполнение какой-то документ под литерой высшего контроля, испугался, уехал в командировку и не вернулся. А до него то же самое случилось с Орланом. Получил, уехал и не вернулся. И теперь на очереди она, Француженка. Так сильно надоела мужчинам отдела своей независимостью⁈

Дрожащими пальцами она открыла папку с делами оперативной группы «Хищники». Да, за это ее тоже терпеть не могли – все в группе хищные птицы, а она Француженка. И иногда Перш. Выпадает из стиля. Ничего, скоро выпадет навсегда, никого больше не будет раздражать.

Лист командировки глянул на нее смертным приговором. Последнее дело Грифа – Рой Збарский. Последнее дело Орлана – Рой Збарский.

Невидящим взглядом она уставилась в зарешеченное окно. Интересно, старшие погибли на задании или им потом свои выписали по пуле в лоб? Литера высшего контроля подразумевала нечто подобное.

Постепенно она успокоилась. Хотела попасть на интересную работу? Хотела. Сама написала рапорт о переводе в Третий тайный? Сама, никто пистолет к виску не приставлял, под магическое управление не брал. Сама прошла спецкурсы оперативных сотрудников с лучшими показателями в группе? Сама, дура, всё сама! Ну и… сэ ля ви, пупе!

Когда перестали трястись пальцы, она раскрыла дела, ознакомилась с установочными данными. На всякий случай запомнила наизусть. Закрыла папку, закурила и уставилась в окно. За окном плыли легкие облака, птичка какая-то пролетела. Хорошо птичке. Ее слопают, только если не сумеет увернуться. А птичке Мишель Портман как увернуться? Как заткнуть проклятый родовой маячок под сердцем? На краю света найдут.

А как славно начиналось! Как она гордилась, как нос задирала! Как ей бешено завидовали однокурсники! Еще бы не завидовать. Лучшее распределение для выпускников Московской магической академии – службы Его Императорского Величества. Попасть туда – мечта всех. Но внутри служб – своя градация. По этой градации служба безопасности империи вне конкуренции. Ее боятся и уважают, у нее огромные зарплаты и льготы, они неподсудны. А внутри службы безопасности Тайный отдел занимает особое элитное положение. А уж внутри самого Тайного отдела с придыханием говорят об оперативных группах с правом работы по миру. Мишель Портман таким правом обладает. Она – элита элит. Далеко не сразу она поняла, что Тайный отдел просто убивает неугодных императору. Возомнивших о себе чиновников. Смутьянов всех видов и мастей, в абсолютном большинстве безобидных чудаков. Обнаглевших клановых. И их детей со следами попыток магического вмешательства в генетику.

Рой Збарский и Риманте Зверева – из последней группы. Дети. Но разница между ними – огромная. С девочкой все понятно. Один из князей Лихачевых искал возможности кардинально увеличить магическую силу своих детей и что-то там нашел. Тут же решил опробовать метод на случайном ребенке одной из своих шлюх. Дальнейшее предсказуемо и банально. Донос, расследование, устранение князя маскируют под результат клановых войн, ребенку выжигают магическую составляющую «Оком Перуна». С чего сейчас решили убить – дело десятое, но тоже понятное. К девочке вернулась речь, есть опасение, что выжгли не все. Решили закрыть тему окончательно.

Иное дело – Рой Збарский. Официально – буратина отставной фрейлины младоимператорского двора. Неофициально – мать неизвестна. Отец неизвестен. Тайному отделу – и неизвестны. Тут прямо с этих слов надо убегать от тайны сломя голову, да некуда… А дальше – больше. Подтвержденный имбецил, алкоголик и наркоман. И одновременно – магически одаренный, сканеры проходит уверенно. А так не бывает. Или одаренный – или алкоголик, правило незыблемое. Значит, проклят. Буратина и имбецил.

А дальше – еще больше! Погиб в результате покушения. Второго покушения. Каково? А с первым что? Пожали руки и мирно разошлись? Очень странный мальчик. Погиб – а после подтвержденной смерти вдруг засветился как одна из сторон в дарственной. Это как? Мертвым вообще-то не дарят. Доходный дом на Центральной першпективе – точно не дарят. Понятно, что такого надо обязательно убить. И убить окончательно. Непонятно одно – как потом самой остаться в живых. Тайна Роя Збарского – редкая тайна. Таковой и останется. А Мишель Портман что? Таких много. Каждый год академия выпускает. А она еще изумлялась, дура, как это в такой элитный отдел и имеются вакансии? А они просто освобождаются регулярно.

Она докурила сигарету. Заказала по ти-фону билет до Старого Донца на ближайший вечер. И решительно направилась в технический отдел. Там уже второй год протирал уставные штаны ее приятель и однокурсник Вася, такой же Старший ученик школы Бытовой магии, как и она. Только Вася никакие спецкурсы не заканчивал, в оперативники не рвался, сидел себе за монитором и собирался сидеть там спокойно до льготной пенсии.

Ее он встретил радостной улыбкой:

– А пойдем на обед, Конфетка? С тебя ресторан!

Мишель незаметно поморщилась. Ну да, Конфетка-Мишель, так ее и звали в академии. Дурой была, красотой блистала. И доблисталась.

– Ресторан, – согласилась она. – Но сначала отпеленгуй мне вот эту креатуру.

И аккуратно положила перед оператором бумажку с именем. И потом так же аккуратно ее сожгла. Как мрачно шутили на спецкурсах – «по прочтении сжечь. Прочитавшего.»

Посмотрела на результат, запомнила адрес.

– А теперь наложи на карту местонахождение вот этого кадра.

Процедура с сжиганием бумажки повторилась.

– Не, этого я помню, сам из реестра убирал! – засмеялся Вася.

– А ты все же наложи. А то ты его из реестра убрал, а он потом в дар дома получает.

– Это что же, ошибся, да?..

Вася побледнел и защелкал клавишами. И обреченно уставился на результат.

– Там же. Живой…

Глядеть на Васю было жалко. Такие проколы на службе не прощают.

– Там же – это где? – уточнила она.

– Где девочка. Старый Донец, Центральная першпектива, 17…

А вот это уже было интересно. Две цели – и сошлись вместе. В почти миллионном городе. Она почувствовала азарт розыскника, который слаще наркотика, из-за которого идут юные дуры в тайную службу.

– А пойдем в ресторан! – легко сказала она. – Да не горюй ты! Мне материал в готовом виде пришел. Значит, наверху знают и крайних не ищут.

Вася тут же повеселел и подорвался с места, чуть операторскую не забыл опечатать. Тот еще любитель ресторанной халявы.

Впрочем, в ресторане он заметил ее угнетенное состояние и развлекал изо всех сил. Под конец она оттаяла и даже немножко посмеялась над парочкой операторских баек.

А потом приятель положил ей руку на плечо и проникновенно сказал:

– Конфетка! Я же вижу смятение души! Давай, выкладывай как другу! Помогу чем смогу.

И испортил, скотина, все ресторанное очарование.

– Вася! – так же проникновенно ответила Мишель. – Ты знаешь, я и на спецкурсах была лучшей в группе. И зачет по «подсадным уткам» сдала с первого раза, в отличие от остальных. И начинала работу именно с «подсадных». Не стыдно?

Вася густо побагровел, убрал руку и пробормотал что-то насчет долга, что он обязан был по службе и вообще это шутка.

– Шутка! – легко приняла правила игры Мишель и ушла. И оставила Васю расплачиваться за заказ. Вася – он Вася и есть, его и в академии постоянно так наказывали за любовь к халяве.

А подозрение в том, что ее в целях секретности уберут сразу после операции, превратилось в уверенность.

Билет она купила за свои деньги. Оперативники Третьего Тайного старались лишний раз жетонами имперской службы не размахивать. Да и платили им не скупясь. Вагон она, конечно, не потянула бы выкупить для дорожных оргий, а одноместное купе – вполне. Но оргий она устраивать не стала, от предложенного вина отказалась, закрылась и спокойно проспала до станции назначения. Попрощавшись заранее с жизнью, она вдруг обрела странную безмятежность.

В Старый Донец она приехала поздним утром, как и рассчитывала. Прямо в вокзальном пункте проката арендовала неприметную машину: стальной бампер, кнопка временной тонировки стекол, транзитные номера на дверках – надежный, проверенный трудяга секретной службы. После чего позвонила князю Михаилу Меньшикову, сухо сообщила, что его жалоба принята к работе, приказала явиться в муниципалитет к кабинету номер три и отключилась, не слушая возражений. Приедет он как миленький, никуда не денется. После чего сверилась с картой и не спеша поехала к муниципалитету.

По дороге она меланхолично размышляла о странной тяге людей к наградам, званиям и к титулам. К мишуре. Князья Меньшиковы, не более и не менее. Аж восемнадцать штук в гнезде. И все – князья. И папа их. Тоже князь. А всех владений – четверть губернского города не из крупных. Поделить на восемнадцать – выходит, что так называемые князья над каждым домом трясутся. Именно по дому и жалоба. И ведь пронюхали как-то об истинной сути генеалогического бюро. Но она сейчас им нюхалку открутит, надолго успокоятся.

Машину князя она определила безошибочно. Естественно, лимузин. Естественно, черный. И охрана, куда без нее. Навела прибор на широкую фигуру – совпадение с видеоэталоном стопроцентное. Покинула машину и последовала за князем. В холле поравнялась, бросила вполголоса «следовать за мной» и направилась к ближайшему столу для заполнения формуляров. Уселась на облезлый стул, закинула ногу на ногу и предложила озвучить жалобу – коротко и по сути. И даже черных очков не сняла.

Как ни странно, князь Михаил с задачей справился, хотя и косился постоянно на ее феноменально длинные ноги, предмет вожделения всего отдела. Обычно местечковые князья выглядели потупее. Возможно, глава клана баловался с магической генетикой, только в области не Силы, а интеллекта? Возможно. Баловались-то все, да не у всех получилось.

По ходу доклада она составила психологический портрет жалобщика. Истеричка, сутяжник и крохобор. И чем-то этот доходный дом князю особо ценен. Такой не угомонится. Значит… такова сэ ля ви, Михаил. И сэ ля морт осси.

Левитатор. Семейство Меньшиковых запугивал левитатор. По крайней мере, они в этом уверены. Она на всякий случай прикинула, не мог ли Бульдог негласно посетить город по собственным делам и немножко навести здесь шороху. Выходило, что не мог, все время был на виду у подчиненных. А других левитаторов в службе нет. Значит, врет князь, как сивый мерин врет. Тогда точно убирать. Врать Третьем тайному – непростительная наглость.

Князь закончил и снова уставился на ее ноги. Да, есть на что поглядеть, в командировках она вынужденно предпочитала форменной одежде легкие юбки. И как же эти взгляды раздражают!

– Расследование будет проведено в ближайшее время, о результате оповестят в обязательном порядке. Обжалованию не подлежит.

Мужчина попытался что-то возразить насчет обжалований, но она поднялась и ушла, не дослушав. В машине первым делом затонировала стекла. Накинула гарнитуру связи на голову, методично накрутила глушитель на спецствол. Кто эти Меньшиковы, воздушники? Если параноики, то ходят в защите. Но спецствол прошибает защиту уровней до магистра. Если спецбоеприпасом. У нее такой и есть.

Дежурный оператор монотонно бормотал целеуказание. Она ехала за князем на достаточном удалении и дожидалась подходящего места, любого достаточно безлюдного на самом деле, этого достаточно. Сблизиться. Сделать один выстрел и уехать.

Но город оказался весьма оживленным. Не ожидала, да, мадемуазель Мишель, от почти миллионника? Ну и дура.

Пришлось тащиться за город. А там лимузин резко наддал на пустой трассе, и арендованная машинка безнадежно отстала. Ну да, 0,75 драконьей силы против трех не пляшет. Она выругалась на трех языках живых и одном мертвом и понеслась к загородной резиденции жалобщика.

Остановилась она до первого поста охраны, торопливо съехала на площадку отдыха, нацепила очки управления и выпустила стальную «птичку» в полет. Только бы успеть, а то ищи потом этого придурка.

Успела. Посмотрела с высоты, как точка цели поднимается важно по ступеням резиденции, разогнала «птичку» в пике. На такой скорости спецбоеприпаса не нужно, корпуса птички достаточно для уверенного поражения.

Темная шевелюра князя надвинулась на весь экран управления, бац – и темнота. Она сняла очки, удовлетворенно цыкнула и не спеша поехала обратно в город. Удачно. Одна цель упакована, а еще нет двенадцати. Кто следующий? Мальчик или девочка?

Она подкинула монетку – и зажала в кулаке, не поглядев на результат. Вряд ли ее сопровождают здесь, но, как говорится, чем чиновник не шутит, пока император у любовницы? Если сопровождают, то ее грохнут сразу после ликвидации мальчишки. А жить хочется. Пусть день, но ее. Значит, девочка. А Рой Збарский никуда не убежит. Он дом в подарок получил на Центральной першпективе, от такого не бегают! И девочка там же. Интересно, что она делает там? Или неинтересно? Лучше не узнавать. Узнаешь – привяжешься, и потом рука с пистолетом не поднимется, как предупреждали на спецкурсах.

Она остановилась на Центральной першпективе напротив адреса. Опустила стекло и холодно глянула на окна второго этажа. Где вы там, зайчики?

Глава 15

Сто сорок девять, сто пятьдесят… Монотонно отжимаюсь. Терпеть не могу монотонных упражнений, но они, сука, все монотонные. И полезные именно монотонностью. Так что отжимаюсь.

Буйный прирост массы тела вроде удалось обуздать. Не то чтобы совсем – рост попер как ненормальный, в день по сантиметру. Но внешне остаюсь юношей – худой, но жилистый. Насколько жилистый, под одеждой чужим не видать, а когда прочувствуют, будет поздно.

В гостиную заглядывает Вера с заранее недовольным видом. Но застает меня не валяющимся на пушистом ковре, как обычно, а типа работающим, и смягчается.

– Обед готов! – объявляет она и направляется в крыло девочек с той же новостью. Хотя им, всем троим, особого приглашения не требуется, на звяканье ложек прибегают моментально. Организмы молодые, растущие, и магия в рост тоже прет. Тут кушать четырежды в день надо. А лучше – чаще.

Поднимаюсь, в два прыжка нагоняю женщину и придерживаю за руку. И молча показываю на уши, мол, послушай, чего там говорят. Я, пока отжимался, уловил очень интересное начало. Я всё ловлю, что меня касается.

– Риммочка, а когда вы с Роем начнете? – с жадным любопытством наседают сестрички на Риманте в дальней комнате. Думают, я не услышу. Дурочки. Я слышу всё!

– Вы же помолвлены с обоюдным согласием, у него право есть… ну…

Это Жанна. Так странно. Оторва каких поискать, а смущается. Хорошо их мама Вера воспитала.

– Уже, – трагическим голоском сообщает Риманте. – Он приходит ко мне. Каждую ночь.

Сестрички охают. Вера рядом охает тоже, но беззвучно.

– И как⁈

– Я уже раздета, – шепчет Риманте, явно сдерживая слезы. – Под одеялом. Он откидывает…

– И⁈..

Пальцы Веры больно вцепляются в мой локоть. Ох что мне потом будет.

– Рой… у него… он же такой большой…

Сестрички не дышат. Риманте выдерживает душераздирающую паузу.

– Я ноги раздвигаю, раздвигаю, аж до хруста раздвигаю…

– И?!!!

– И все равно кое-как! – мрачно сообщает девочка.

Сестры дружно вздыхают.

– А потом⁈

– Лежу. Самое главное – не открывать глаза.

– Так страшно? – переживают сестрички. – Риммочка, это так страшно⁈ И больно, да?

– Мне нельзя смотреть, – печально шепчет девочка. – Я, как увижу, сразу возбуждаюсь, начинаю извиваться, дрыгать руками-ногами, стонать…

– Больно, да⁈ Бедненькая!

– Тяжело! Рой тяжелый, а я ж выгибаюсь! Так устаю, так устаю… сознание теряю. И он делает со мной все, что хочет. Наверно.

Девчонки причитают и переживают. Думаю, если зайду сейчас – убьют.

– Ты закрывайся! – сочувственно советует Жанна. – На внутренний замок!

– Ни – за – что!

Глубокая тишина. Девочки явно впечатлены по самое не могу.

– Рой, скотина… – еле слышно шепчет Вера.

– Не было ничего! – сердито, но так же шепотом огрызаюсь я. – Я что, дурак – малолетке детство ломать? Она их дразнит. Свинота мелкая.

Вера смотрит на меня испытующе – и успокаивается. Как-то умеют бывшие фрейлины определять такие вещи.

– Но фантазия у девочки яркая! – бормочет женщина.

– Ага, – поддакиваю я невинно. – А уж у Жанны и Хелены какая… теперь. Я не устою.

Вера подпрыгивает и возмущенно смотрит на меня. Кусает губы.

– Я тебя на ночь запирать буду! – грозит она. – И ключ себе под подушку!

– А то меня удержит какой-то замок! – мурлыкаю я, выпускаю Коготь и снимаю тонкую стружку с бронзового канделябра. – А то он меня удержит…

Вера бессильно грозит мне кулаком, потом не выдерживает и фыркает.

– Девочки, обед! – звонко зовет она.

– И-и-и!

Сестры с шумом проносятся мимо, а вот Риманте я ловлю за юбочку и притормаживаю. Девочка останавливается и смотрит невинно-невинно.

– Значит, ноги раздвигаешь-раздвигаешь, и кое-как? – злобно нависаю я.

– Я больше не буду! – клятвенно заверяет мелкая зараза и смотрит честными глазами.

– Что не будешь⁈ Ноги раздвигать или сестер дразнить⁈

– Все не буду!

Вера за моей спиной неудержимо улыбается и портит весь воспитательный процесс.

– Иди обедать! – сдаюсь я со вздохом.

– И-и-и!

Собираюсь следовать туда же – и останавливаюсь. Взгляд. Как не вовремя-то! Я кушать хочу!

Настроение стремительно портится.

– Смотрит кто-то… – бормочет Вера и резко повышает голос:

– Девочки, к окнам не подходить – стрелок!

Согласно киваю. На втором этаже стекла односторонней прозрачности и очень неплохой прочности, но знавал я специалистов, которых подобные мелочи не останавливают, я сам такой.

– Стрелок? – появляется из столовой Хелена. – Ура. Еще один ти-фон. Римме подарим.

– Геля, что ты такое несешь⁈ – возмущается Вера.

– А что? Они нас, значит, убить хотят, а мы у них ти-фон забрать не можем? Нечестно!

– Лучше поймать, пытать, вызнать коды и снять все деньги с карты! – практично предлагает Жанна из-за спины сестры. – Деньги не пахнут.

Вера молча закатывает глаза.

– Пытать нельзя, – подает свой голосок Риманте. – Орать будет. И кровью все ковры запачкает. Пусть Рой его просто убьет. На улице.

– А деньги⁈ – негодуют сестры хором.

Вера наконец понимает, что девчонки ее дразнят, и сверкает глазами. А я подхожу сбоку к окну и осторожно выглядываю. Вера пристраивается за моим плечом и тоже задействует Зрение.

Вон она. Черноволосая женщина в черных очках, опустила стекло и смотрит на наши окна.

– Мерд!

– Рой, нельзя так говорить! – упрекает Вера.

– Извини, вырвалось, – цежу я сквозь зубы. – Я по женщинам не работаю. Никогда. В России что, убийц-мужчин не хватает⁈ Сакре-ви…

– Она не простая женщина, – тихонько отмечает Вера. – Маг. И лицо знакомое. Конечно, семейство Портман, как же без них, везде свой нос засунут, карьеристки столичные…

Мне эта фамилия ничего не говорит. В смысле, заказов на них не поступало.

– Почему– карьеристки? У них мужчин не бывает?

– Именно что не бывает, – усмехается Вера. – Убежденные феминистки. Нагуливают со стороны и рожают только девочек. Школа магии – Бытовая.

– Фи.

– Неуч из Сорбонны, – осуждающе качает головой Вера. – Бытовая магия – самая сложная. Стихийники, конечно, мощнее, но они чистые бойцы. Пяток атакующих заклинаний, пара щитов – вот и весь их арсенал. И только из своей стихии. А Бытовики владеют всем. Эта девица тебя приложит «Утюгом» – взвоешь. Та же магия Огня, а считается бытовой. Но она и водяной нитью тебя срежет, и каменной иголкой, и еще кучей всего. На ближней дистанции бытовики уработают любого. У них слабое место – дальнодействие. Как и у тебя.

– Угу. А объясни-ка такую непонятку – чего эта Портман подалась в убийцы? У магов безработица?

– Магов всегда не хватает, особенно бытовиков. Она из имперской службы, Портман всегда туда лезли, как медом намазано…

– Ах вот оно что… Тогда точно берем в плен! – решаю я.

– Пытать? – кровожадно интересуется Жанна. – Тогда надо срочно пленку прикупить…

– Грабить. Работникам Службы должно выдаваться специфическое оружие, если они близкодейщики. Оно меня очень интересует. Ну и ти-фон, карты – это само собой. А также косметичка, дорожная сумка – и карманы вывернем. Короче, обдерем как липку и выгоним.

– Рой, это не решение вопроса! – твердо возражает Вера. – За тобой снова придут!

– И что? – не понимаю я. – Ну, придут. Постоянный приход убийц – постоянный приход ти-фонов. Лавку откроем. Магазин одежды снизу выгоним и откроем.

– Магазин нельзя, – усмехается Вера. – Он Меньшиковым принадлежит. Мы и так их обидели.

Смотрю на женщину пристально. Как-то она этак за Меньшиковых переживает…

– Тебя князь Кирилл, что ли, просил?

Вера пытается принять невинно-удивленный вид, получается… так себе. Ага. Впечатлил фрейлину красавец князь. Но это потом, тут убийца вот-вот убежит.

– Хелена, твой выход! – распоряжаюсь я. – Подойди к окну. Видишь дамочку в машине? Надо ее задержать. Проколи ей колесо.

– Просто подойти и проколоть? – лепечет Хелена. – Магу? Да она меня убьет.

– Не сразу. Сначала растеряется. А там я подключусь. Вилку возьми. Вперед. Теперь Риманте. Выйди следом и поторчи в калитке с глупым видом, у тебя это получается. Когда киллерша пойдет к тебе, разворачивайся и домой. Только двери не запирайте, пусть входит без шума. Вперед.

– Рой…

– Вера, стоишь у окна, смотришь и не вмешиваешься. Влезешь – подставишь девочек под опасность. Жанна, последи за мамой, чтоб не глупила.

Близняшка растерянно кивает. Я больше не обращаю на Веру внимания. Подхожу к зеркалу, поворачиваю. С размаху разрубаю Когтями внутренний замок и сваливаюсь в секретный ход. Левитация, выручай!

Внизу в примерочной никого. Повезло, обошлось без ругани. Выскакиваю из-за шторки, стремительно проношусь к выходу мимо симпатичной девушки-консультанта. Девушка, вот чудо, делает оловянные глаза, мол, стою и никого не вижу. Ах да, они же привыкли к странностям из примерочной, гламурные мальчики наверняка этим путем покидали бордель. Мальчики из магазина женской одежды. А что? Там наверняка такие мальчики были, им только панталончики и мерить.

Быстро, но не торопясь несусь через першпективу. Особое умение киллеров снова пригождается. Впереди на тротуаре Хелена цокает на высоченных каблучках, приближается. Вот она спотыкается у машины, с жеманным писком опускается на коленку… машина печально вздыхает и перекашивается набок. Молодчина.

Из-за руля выбирается разъяренная девица. Распрямляется… и распрямляется, и распрямляется… Вот это рост! С любопытством включаю Слух.

– Ой! – растерянно лепечет Хелена. – Я случайно. Ногтями. Ногти остро подточила. Вот.

Черноволосая девица смотрит на вилку, которая нахально торчит из покрышки. На пальчики Хелены, которые близняшка сует ей прямо под нос. И наливается злобой. Делает шаг вперед… но тут подруливаю я. Легкая манипуляция новым умением, и мадемуазель Портман спотыкается. Ускоряюсь, галантно подхватываю ее под локоток, придерживаю, чтоб не упала… есть контакт.

А странное это ощущение – чувствовать себя одновременно мужчиной и женщиной. Мужчиной, который поддерживает под ручку очаровательную девушку, и очаровательной девушкой, которую поддерживает под ручку смазливый юноша с лицом Алена Дюпона.

Напротив – отчаянные глаза Хелены. То-то же. Это чтоб всякие близняшки не думали, что денежки достаются легко. Жанна уже испытала, теперь твоя очередь!

В калитке появляется Риманте. Стоит… действительно как дурочка. Ручки в стороны развела и таращится на людей, кукла безмозглая. Потом разворачивается и величественно уплывает во двор. Мол, нагляделась, неинтересно.

Мне почти не приходится ее подталкивать. Мадемуазель Портман сама жаждет последовать за целью. Иду за ней на расстоянии трех шагов. Хелена, не получив никаких знаков, тоже трогается с места. Так мы стройной колонной, как говорится, не привлекая ничьего внимания, и протискиваемся в калитку. Дурдом, а не операция.

То ли Риманте уловила мои тайные помыслы, то ли растерялась, но она не ушла в дом, осталась у входа на лестницу.

Киллерша Службы плавным движением достает из сумочки ствол. Глушитель предусмотрительно навернут заранее. Поднимает, медлит с прицеливанием… и опускает. Понятно, не может застрелить ребенка. Я бы на ее месте тоже не смог. Стоит кавайная-кавайная няшка в школьной юбочке, глазками хлопает – ну милота же, как в такую стрелять?

– Правильное решение, – холодно замечаю я. – Единственно правильное.

Девушка оборачивается. На обрывках контакта протягиваю пистолет. Сам себе. Б-р-р, чтоб я еще раз вселялся в девушку…

Хлоп. Контакт съезжает. Мгновенно прыгаю вперед, вцепляюсь в руку девушки, выворачиваю… м-мерд, а сильна красотка!

– Хелена! – ору во все горло.

Близняшка подбегает, повисает на другой руке. Мадемуазель Портман брыкается, словно ее собираются насиловать в подворотне. Тресь! А это подключилась Риманте, с размаху пнула киллершу под коленку.

Девушка шипит от боли, и внутри нее начинает разгораться магическое сияние. Щаз-з, так я тебе и позволю бить по девчонкам магией. Выпускаю невидимые Когти и хватаю киллершу за горло. Она еще дергается пару раз, пытается меня укусить и обмякает. Так-то лучше. Но теперь, правда, придется тащить ее наверх на руках. А пятнадцатилетним, между прочим, запрещено поднимать тяжести больше пятнадцати килограмм! Отдельным императорским указом «О здоровье народа» запрещено! Эх, разве это жизнь⁈

Мы все-таки затаскиваем ее наверх и падаем без сил на ковер в гостиной – мокрые, взъерошенные и злые, как после хорошей драки. Вера хлопочет вокруг нас, а Жанна так и стоит в прострации у дверцы потайного хода. И наверняка воображает себя главной героиней авантюрной авантюры. Тайные ходы, убийцы – атмосфера самая та!

– Госпожа, дверцу можно закрывать или еще кто пойдет? – спрашивает снизу продавщица.

– А… да, закрывайте, – приходит в себя Жанна. Осторожно возвращает зеркало на место и опускается на ковер рядом с нами.

– Вы ее… того? – осторожно указывает она на тело.

– Не, потеряла сознание от счастья, – вяло бормочу я. – Вера, перестань квохтать, с нами все в порядке. Лучше выйди, поменяй колесо и загони машину в гараж.

– Поменять? – с сомнением переспрашивает Вера.

– Ты только начни, помощники сами подбегут. Если правильное платье наденешь.

– Юбочку у Риманте одолжи, тебе и машину на руках до гаража дотащат, – поддакивает Жанна.

– Ну что вы такое мелете⁈

Тем не менее Вера озабоченно поправляет волосы и уходит. Так, пора учить сестричек.

– Обыщите ее! – распоряжаюсь я. – Начните с жакетки.

Сестры с сомнением переглядываются. Потом Хелена с хэканьем садит бесчувственную киллершу, придерживает, и в четыре руки они освобождают ее от жакетки. И смотрят огромными глазами на ремни кобуры скрытого ношения. Мадемуазель Портман использует этот момент, чтобы с бумканьем завалиться обратно на ковер.

– Жакетку мне. Снимайте кобуру. И поосторожней, пистолет наверняка без предохранителя, скорострел.

Когда возвращается Вера, киллерша валяется на ковре раздетая. В смысле – голая. Отставная фрейлина с осуждением смотрит на дочек, потом на меня.

– Мама, а что поделать, если она вся в оружии⁈ – оправдываются сестрички.

На самом деле не вся, кружевные трусики снимать было явно излишним, но девочки вошли во вкус и слегка перестарались.

– Посмотри, может, что-то покажется знакомым, – киваю я на вещи, разложенные рядком.

Вера аккуратно разглядывает, не притрагиваясь. Чувствуется, чувствуется в женщине специфический опыт. Интересная была у фрейлины жизнь. Тоже смотрю на результаты обыска, соображаю. Два пистолета. Один монструозный с глушителем и другой дамский, но тоже с глушителем. Причем – с магическим глушителем. Гарнитура от рации и собственно сама рация – солидная профессиональная вещь. Барахло из косметички, и среди помады и туши – несколько патронов специфического вида. Два ножа на липучках, документы, именной жетон Службы Его Императорского Величества… Мишель Портман, так зовут эту злобную длинноногую девицу. Русская.