Текст книги "Бояринъ из куна-чакры (СИ)"

Автор книги: Владимир Журавлев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

Глава 4

Вообще рынки оружия давно запрещены, во власти дураков нет позволять своим холопам серьезно вооружаться. Но оставались ломбарды. Конечно, владельцы поголовно стучали куда следует, это обязательное условие их работы – но и зарабатывать они тоже хотели. Поэтому стучали, но не про все.

Ломбард я присмотрел, еще когда из парка возвращался. Что надо ломбард, в непопулярном месте, с пыльной и неосвещенной витриной. В такой можно смело гаубицу прикатывать, и примут. Если знать правильные слова.

Дежурный слесарь-ювелир смотрит на меня с вежливой улыбкой:

– Мальчику обязательно работать с владельцем, мальчик не попутал себя с кем-то клановым?

– Клановые к вам не ходят, рожей не вышли, – грубо замечаю я. – Ну давай с тобой поработаю, если готов потом отвечать.

Слова оказываются правильными, слесарь с примерзшей улыбочкой выскальзывает в заднюю дверь и не возвращается. Отвечать потом он не хочет и не готов.

Владелец смотрит на штурмовую винтовку, отрицательно качает головой:

– Военка, не работаем.

– А я военку не предлагаю, – миролюбиво улыбаюсь я. – Ствол возьмите. Хороший качественный ствол с правильным калибром разве никого не заинтересует?

– Военные номера…

– Дядя! – говорю уже не миролюбиво. – Номера – на затворе! Затвор я при тебе выкину! И пойду к другим, если ты такой осторожный!

– Профессия у меня такая, – буркнул владелец. – Не выкидывай. Хороший затвор, зачем выкидывать? Центнер. С сумкой.

Думаю. Сто. В смысле, сто тысяч. Хор-рошая цена, магазинная, как говорится, таких не бывает… он что, сдать меня хочет⁈

– Дядя, – проникновенно и очень убедительно говорю в ответ. – Ты дай мне пятьдесят, но так, чтоб я не возвращался. Я или мои дружки.

Слова снова оказались правильными, владелец убедился, что клиент о стуке знает и подстраховался. С таким можно работать.

– Местный? – рассеянно интересуется владелец, отсчитывая наличку.

Молча улыбаюсь. Это всё дегенеративная рожа. Ну не может владелец воспринимать всерьез паренька с явными признаками недоразвитости. Кто же скажет чужим о себе, о чем он? Надо что-то делать с формой челюсти. И с глазами. И с формой черепа. А то диагноз «дегенерат» на лбу печатными буквами прописан.

– Больше не приходи, – предупреждает владелец.

Я и не собираюсь. Профессионал никогда не вернется в точку, где слил левый ствол. И еще профессионал не оставит на оружии следов. То-то ломбардщик удивится.

Теперь, без палевного оружия, чувствую себя уверенней. Теперь можно и следователю в глаза смотреть, честно и невинно. Давно пора получить повестку, что-то они подзадержались со своей бюрократией.

–=-=-=-

Старший князь Кирилл Меньшиков брезгливо разглядывал следователя муниципальной службы безопасности. Приехал он посмотреть на место события, но что там смотреть? Сразу видно, что работали из подствольника штурмовой винтовки АР-5, без всякой магии видно. Но князь и магию применил тоже, слабенького временного «Следа» хватило. Убедился, что прав, и переключился на следователя. Очень князю нравилось наблюдать, как под его взглядом следователь ерзает, ежится и из последних сил борется с желанием ползать у ног князя на брюхе. Но этот молодец, еще борется, остальные просто сбежали. А их много было, всяких криминалистов, экспертов, пожарных дознавателей и прочих бездельников. Что тут изучать, что? Работали профессионалы, точка. Сделали заказ и ушли. И чего старый крендель возбудился, непонятно.

– Труп где? – лениво поинтересовался князь.

– За мусорным баком лежит. Его из бака извлекли.

Князь поперхнулся. Картинка преступления в голове разбилась и не пожелала складываться вновь. И воображение упрямо рисовало сценку, как сожженная жертва своим ходом бредет к мусорке и заваливается с облегченным вздохом в контейнер.

– Труп жертвы? – тихо поинтересовался князь.

– Можно и так выразиться. Прямо в него целились.

Князь в великой задумчивости дошел до мусорных баков. Посмотрел на то, что лежало перед ним в разрезанном мусорном мешке.

– Лабрадор, одиннадцать лет, – сообщил из-за спины следователь. – Он в сгоревшей квартире обитал. Немножко не дотянул до естественного конца, погиб героической смертью десантников.

– Шутник? – тяжело глянул князь.

Следователь чуть не рухнул на пузо и реально поджал хвост аж до самых ребер. Князь удовлетворился и вернулся мыслями к преступлению.

– Что с жителями квартиры?

– А что с ними? Кто ж будет торчать на пожарище, дожидаться неприятностей? Сбежали. Повесткой вызовем, опросим. Накажем.

В последнем князь не сомневался. Кто может проживать на первом этаже высотки? Только простолюдины. Которых власти просто обожают наказывать за все.

– Установку на жильцов зачитай! – рассеянно приказал князь, внимательно глядя в асфальт. Развернулся и медленно пошел к подъезду. Следователь засеменил за ним, на ходу озвучивая запрошенные сведения.

– Ах они дворяне… – пробормотал князь. – А что ж такие бедные, если благородные? Ах буратины…

Замшевые туфли от Борджи ценой в годовой оклад следователя аккуратно прошлись по лестнице. Задержались у пятна на бетонном полу.

– Кровь с мешка натекла, когда выносили! – подсказал очевидное следователь.

– А чего ставили на пол, если выносили? Ну и несли бы дальше.

– Э… – сказал следователь.

– Понимаю, слишком сложно для тебя…

Князь прогулялся снова до баков. И оттуда пошел целенаправленно, словно по невидимому следу. И пальчиком следователя поманил, мол, не отставай, тут интересно будет. Через парковку, до проезжей линии… где остановился, сплюнул и беззвучно выругался. И уставился на высотку напротив.

– Там что?

– Люди живут. Ваша собственность, доходный дом.

– Знаю, – небрежно обронил князь. – Квартиры там проверь. Вечером доложи результат.

– Э… там же больше тысячи…

– Ты дурак или прикидываешься?

– Дурак! – ляпнул растерявшийся следователь.

– Уволю.

– Э… прикидываюсь!

– Убью.

Следователь посерел. Князь раздраженно поморщился. Что ж они все такие трусливые? Как будто Меньшиковы убивают каждый день! Не так уж часто это бывает, и обычно за дело!

Но на самом деле князя волновало совсем другое. С чего так всполошился их патриарх? С чего? Непонятно. Ну, заказное убийство. Вернее, попытка. Ну, обнищавшие благородные. И что, не бывает такого? Кто она там, бывшая фрейлина? Тем более! Фрейлины много секретов в голове хранят, которые иногда следует прикапывать!

Так что князь развернулся и направился к своему автомобилю, куда и уселся, приказав водителю ехать в резиденцию. И уже не слышал, как следователь совсем другим голосом сказал набежавшим подчиненным:

– Меньшиков что-то увидел. Работаем, ребята. Баллистик, покажи окна, из которых лучшее наблюдение за квартирой заказанных. Помощник… где помощник? Управляющего с ключами за шкирку! Досмотровая группа – три человека, двое в броне! На все про все вам, балбесы, двадцать минут, результата жду здесь, мне еще этому индюку докладывать!

– Тяжелая у вас работа, шеф! – посочувствовал помощник. – Издалека и то страшно гляделось!

– Привыкай, вместо меня встанешь, – равнодушно сказал следователь. – И возьми уроки актерского ремесла.

А князь Кирилл Меньшиков с легким трепетом вошел в резиденцию. Он не раз уже задавался вопросом: а спит ли вообще старый хрыч? Когда ни придешь – разъезжает на своей коляске, стервятник, плоти жаждет!

– Разобрался, отец! – доложил Кирилл Меньшиков. – Попытка заказного убийства. Какая-то бывшая фрейлина младоимператорского двора. Убийцы не очень профессиональны, сожгли вместо нее старого лабрадора, видимо, любил по постелям спать. Городские сейчас ищут точку, с которой они наблюдали, вечером доложат результат.

– Что сам не посмотрел? Обленился⁈ Я же тебя лично учил «Следу»!

– Я смотрел, отец. Но там след замазан непонятно как.

– Что? Замазан след? Ты дебил или прикидываешься⁈

Кирилл Меньшиков мгновенно почувствовал себя муниципальным следователем перед представителем всесильных Меньшиковых.

– Дебил… – обреченно признался он.

– Что⁈

Сказать, что прикидывается, Кирилл уже не рискнул. В отличие от следователя.

– Восемнадцать детей! – лихорадочно бормотал дед. – Восемнадцать! И ни одного умного! Кому клан передать, кому? Буратинам недоструганным⁈ А-х-р-р…

С огромным запозданием князь сообразил, что это не поднадоевшая воркотня старого тирана, а очередной приступ, и бросился помогать. «Лечебной длани» старик его тоже в свое время учил.

– Кирюша! – простонал дед, очнувшись. – Ну за что ты меня так, а? Ведь умру я скоро, как вы без меня, а? Если простейшего не понимаете? Что значит – след замазан? Ты же Меньшиков! Нет для тебя замазанных следов! А если есть, то это означает что? И этого не поймешь⁈ Ох, прокляну…

– Это значит, что работали посильнее меня маги, – хмуро сказал князь. – Которых по пальцам одной руки пересчитать. Только не было этого, отец. Силы не было. Просто замазан след. А как – непонятно.

Дед стеклянным взглядом уставился в узорчатый потолок.

Надо полагать, думал, а не прощался с тупым наследничком.

– Непонятно, говоришь?

Кирилл осторожно кивнул.

– А вот мне понятно. В мире объявилась новая магия. И не где-то на Гаити, а у нас. Здорово, да?

Кириллу Меньшикову стало по-настоящему страшно. Новая магия. Жуткое пугало всей магической эпохи. Не где-то на Гаити, наряду с их экзотическими верованиями и болячками, а здесь. В городе Меньшиковых. В секторе Меньшиковых. Прямо под сердцем притаилось ядовитое жало, против которого еще не подобрали оружия.

– П%%ц! – еле слышно выдохнул князь.

– Хоть это осознал, не безнадежен. Иди сынок, займись этим. На тебя одна надежда, ты ж старший…

Кирилл Меньшиков ушел, так и не расслышав пущенного вдогонку твердым голосом:

– Дебил!

Вечером князь все еще клокотал от злости. Вроде успокоится, выкинет из головы, но потом как накатит по новой! Старый маразматик! Держится исключительно магией, на том свете черти от ожидания приплясывают! Один он умный, остальные дебилы⁈ А ничего, что в управлении старшего вся промышленность, ничего⁈ Тридцать восемь предприятий держит твердой рукой, обеспечивает процветание клана! Разве дебил справится? Сам он дебил! Только старый!

Кирилл Меньшиков в очередной раз успокоился и обратил внимание на доставленных в следственный отдел. Четверо. Помяты, испуганы, но держатся гордо – характерный облик нищих буратин. Кроме гордости, в карманах ничего. На кого-то из этих четверых охотились профессиональные убийцы. Которых самих нашли в съемной квартире без признаков жизни. Промахнулись по заказанному и самоудавились от стыда, м-да. Жалость по убиенному лабрадору замучила. До смерти. К сожалению, прав старый хрыч. В очередной раз. Что-то непонятное вокруг этой семейки. Еще убийцы вмещаются в норму. Как правильно говорил младшенький – стреляют. Но вот неведомые защитники семейства Збарских – они откуда? Вернее – на какие шиши? Да не просто защитники, а способные затирать следы так, что без бутылки не разберешь! А с бутылкой тем более!

И князь пристально уставился на условно благородных. А помяты как! Помощники следователя их волоком тащили, что ли? Но стараются угодить Меньшиковым, зачет… Так на кого открыта охота?

Близняшек князь исключил сразу. Не в их комнату стреляли. И перепутать невозможно, окно сестричек вне сектора наблюдения. Значит, фрейлина или ее сын.

Сын. От какого дебила она его нагуляла? Белобрысый, весь какой-то белесый, невзрачный. Череп деформирован, нижняя челюсть недоразвита. Глаза слегка навыкате. Внутричерепное давление? А там есть чему давить? Рожа опухшая от некачественного алкоголя. И тощий, явная дистрофия. И… нижние ребра, что ли, удалены⁈ Вот идиот…

Князь задействовал «лечебную длань», посмотрел и поморщился. Не удалены. Подрезаны, искривлены и ужаты внутрь – тоже не от большого ума! Больно, дорого и вредно для здоровья. Там же внутренние органы рядом! Или на них наплевать? Судя по тому, что алкоголик и наркоман – точно наплевать.

Помощник следователя монотонным голосом вел опрос, доставленные отвечали односложно и угрюмо, князь размышлял. Могли заказать подростка? Могли, не вопрос – но за что? Кому помешал тощий наркоман? Его не то что любой парень, его сестрички забьют не напрягаясь хоть вдвоем, хоть поодиночке! И наверняка так и делали.

Князь вспомнил кое-что и посмотрел на его след. Понятно. Лабрадора к бакам тащил однозначно он. Потому и мешок ставил на пол, что устал. Себя еле таскает, как с мешком управился, непонятно. А от баков след совсем другой, незнакомый и ни на что не похожий. Еще и затертый потом непонятным способом. Это что же, неизвестный на помойке прятался? Фу, ну и манеры.

Конечно, дрищ вполне мог оказаться внебрачным сыном кого-нибудь. И вот тут наемные убийцы и в тему, и ожидаемы. Законные дети запросто оплатят. И оскорбленная супруга. Да и сам папаша. И невидимые защитники тоже в тему. В кланах интриги, взять в пример хотя бы собственный. Так что тайный наследник – это вариант… но по внешности не бьется! Все же клановые – это кровь, это не скрыть. А тут – все признаки вырождения на лице, слюны для полной картины не хватает, но и без нее убедительно. Это сколько заплатили фрейлине, чтоб она согласилась на вот такое?

Князь припомнил бормотания следователя. Никол Збарский. Дворянин с купленым патентом, то есть без благородной крови. Понятно. Вот откуда ноги торчат. Потому клановые и берегут чистоту крови, чтоб не вылазило подобное!

Князь решительно исключил подростка и злобно уставился на бывшую фрейлину. Одна, голубушка, осталась, не так ли?

– Была попытка покушения, – сказал он, грубо перебив помощника следователя. – На вас. Не поясните, за что?

Князь ожидал уверток и надоевших игр в дурочку. Ну не любят женщины отвечать честно на вопросы! Однако Збарская его удивила.

– Я отставная фрейлина младоимператорского двора. У меня хранился семейный архив. На случай появления отдаленных наследников.

Ого! Вот оно что! Князь мгновенно подобрался. И одновременно испугался. Дворцовые дела – не уровень Меньшиковых! Вот отчего всполошился дед!

– И где он?

– Сгорел. Заряд попал точно в него.

Князь остро уставился в глаза фрейлины. Врет или нет? Сосредоточился, нырнул глубже… и чуть не утонул в серой бездне.

Он выплыл на одном самолюбии. А у фрейлины даже лицо не дрогнуло. Вон дрянь. Как он забыл⁈ Фрейлина же! Наследственная! Сил у фрейлины жалкая горсточка, только на профессиональные нужды хватает, но ведь хватает! А умение хранить тайны – важнейшая часть ее профессии! Да, тут Меньшиковым ничего не светит. Тут и старый хрыч сломается. Тут – дела столичные, провинциальным мажорам Меньшиковым лучше не соваться.

Зато картинка сложилась безупречно. Был нежелательный архив. Были интересанты. Были защитники архива. Но архив сгорел, и злобные титаны, вынырнувшие на мгновение из пучин дворцовых тайн, погрузились в них обратно и покинули вотчину Меньшиковых, оставив после себя лишь молчаливые трупы да затертый непонятным способом след. И слава богу.

А фрейлине повезло. Просто повезло.

– Следствию все ясно! – отрывисто сказал князь. – Подтвердите им штраф за пожар и закрывайте дело.

И князь не прощаясь покинул службу. Дрянь столичная, глазом не моргнула, когда получила несправедливый штраф, а он так надеялся на отмщение! Ну ничего, ей здесь жить. А власть здесь – за Меньшиковыми. Он ей все возможности обогатиться обрежет, пусть помучается в нищете! Специального человечка на это дело поставит, чтоб пресекал! Пусть в бараках поживет, с картошки на хлеб перебивается! А старшего князя Меньшикова ждет ресторан «Меньшиковъ», что-то устал за сегодня, надо отдохнуть.

Глава 5

Збарские ушли следом за князем. Расписались в получении штрафа, а больше ничего от них следователю не требовалось. Дело закрыто, гора с плеч.

Сестрички переглянулись, помялись, но не выдержали соблазна, оседлали свой скутер и нагло усвистали прямо с парковки Следственного комитета, даже шлемов не надели. Дежурный только палкой вслед укоризненно помахал. «Альфа» – штука притягательная, статусная для молодежи, совсем не то, что пешком шкандыбать!

А у меня техники нет, мал еще, поэтому бреду домой вместе с так называемой мамой пешком. А у мамы техники нет, потому что все деньги на драгоценности просадила. Фрейлина.

– Архив точно был? – нарушаю молчание.

– Для следователя – был.

Врет или нет? Вранье для женщин вообще-то естественно. Принюхиваюсь. Ну надо же, не врет. В следственном отделе одно удовольствие было наблюдать, как князь ломился вперед с магией наперевес и как потом позорно выплывал обратно. Но зачем магия, когда можно просто понюхать? Это и не магия вовсе, а… ну такие вот природные способности.

– И он хранился под моей кроватью?

– В ошейнике нашего лабрадора.

Вспоминаю, как женщина бросилась спасать старого Брыля. Да, это возможно. Микрочип в ошейнике. Или еще какая-нибудь электронная хранилка. Вот дела! Все детство провел рядом с жуткими дворцовыми тайнами! Младоимператорский семейный архив! Там наверняка много неприглядного хранилось! Измены, предательства и клятвопреступления, тайные союзы, секретные договоры, имущественные права… Хранить такое – подписать себе смертный приговор.

– Вера, ты дура?

– Дура, – печально соглашается женщина. – В юности все дуры.

– Но теперь это в прошлом? – строго уточняю я. – Больше ничего не выплывет? Со штурмовой винтовкой в руках?

– Не знаю. Из прошлого еще остался ты. Жанна с Хеленой. Да я.

Недовольно дергаю ушами. Спохватываюсь и тайком слежу за Верой, заметила или нет. Вроде бы дергать ушами – не совсем человеческое свойство? Уф, не заметила, погружена в собственные мысли.

Но вообще женщина права. Архив сгорел, но из прошлого остались они сами. И я. А прошлое фрейлины – оно такое… взрывоопасное. Ну, значит, с этим жить.

Со свистом примчался обратно скутер, лихо развернулся. А быстро сестрички освоились за рулем! Хотя что значит «быстро»? Они благородные, искусство вождения у них в крови.

– Там на перекрестке мотобэшники! – жалуется Жанна. – Мы с вами пойдем. «Альфу» потом заберем.

– А дворами никак?

Сестры сердито переглянулись и снова усвистали. Понятно, умение водить технику в крови, а ума не хватает.

– Думаю, гостей из прошлого больше не будет, – подает голос Вера. – Архив – главное, без него большинство имущественных притязаний ничтожны.

Я хренею. Так у них имелись имущественные притязания? А что ж тогда жили в нищете? Ладно Рой, пропащий алкоголик, но кроме него еще сестрички имеются! Бедные девчонки из-за дешевой «Альфы» чуть не писают от счастья!

– Как думаешь жить дальше? – спрашивает Вера.

Ого. За мной уже признается способность думать. Прогресс, прогресс.

– Как все. Закончу школу. Потом… в целом образ жизни благородных меня устраивает.

– Ты не благородный, – усмехается женщина. – Ты полукровка. По-молодежному – буратина, огрызок, недоделка, еще как-то. Полукровок в академию не берут. А без академии не станешь магом. Магии невозможно научиться самому, если ты не знал. Без магии найдешь работу только для простолюдинов, а там зарплаты… как у меня сейчас. На еду не всегда хватает. Понятно?

Мне понятно. Но не все.

– Девчонки тоже в пролете?

– Они родились до брака. И… без обид, да? Они другие.

Пожимаю плечами. Чего обижаться? Прекрасно знаю, что имею внешность дегенерата, недавно в зеркало смотрелся. Собственно, тело таковым и является. Пока что.

– А ты на что рассчитывала, когда уехала в провинцию?

– На супруга.

– На игромана и запойного⁈ – не понимаю я.

– Никол Збарский – офицер и герой! И если б не его болезнь…

Голос женщины дрогнул и пресекся.

– Понятно, болезнь, – примирительно говорю я. – А потом? Девять лет прошло.

– Потом мы выживали.

Я не спрашиваю, на что она надеется сейчас. Ни на что она не надеется, просто выживает изо всех сил, тянется ради дочек. Да хранит глубоко в душе веру в чудо.

Ну, я на чудо не похожу. В моих планах вообще нет места этой семье. Несчастные женщины… но мало ли несчастных на свете? Один год. Мне нужно с ними прожить один год, после чего тело Роя Збарского отправится в самостоятельное плавание по волнам жизни. И три гири на шее в этом плавании не предусматриваются.

–=-=-

Ночь. Я не сплю. И не потому, что не хочу. Организм алкоголика потихоньку меняется, тратит энергию, и больше всего мне сейчас хочется кушать и спать. Но в моей неожиданной семье появилась новая традиция – ночной жор. Сестренки лопают как не в себя. Ужина им не хватает, заявляются ночью тоже. А на кухне – я. Живу. Ну и Вера, куда она от детей? Так что я лежу на кушетке и лениво слушаю разговоры женщин. Вера грызет дочек за то, что они переводят дорогую еду, когда денег… с деньгами непонятно, есть они или нет. Свою долю она истратила на выкуп драгоценностей, а что у меня в карманах, я не говорю. Дочки, естественно, пропускают ее упреки мимо ушей. Они голодные.

Я-то понимаю, что происходит. Мне для этого даже думать не надо, достаточно понюхать. Взрывы, пожары, скутер, допросы… столько всего за один раз простолюдина загонит в панику, а благородного – в инициацию, после чего он начинает лопать в разы больше. Ну, так считают в кланах. А в нашем тайном семействе не считают, а точно знают, что магия у одаренных активна с рождения, незачем ее инициировать. Или даже раньше, чем с рождения. Иначе откуда бы взяться изначальным преимуществам благородных? Цепкая память, здоровье, сила, реакция – откуда? От магии, больше неоткуда. Хотя клановые говорят – кровь. В смысле, происхождение. А что это, если не магия?

Опасности вокруг сестричек, вот растущие организмы и набирают энергию для магической обороны, чего непонятного? Когда простолюдины боятся, так сказать, до усрачки, они есть не могут, чтоб быстрее бежалось, а у магически одаренных наоборот. Потому что они хозяева мира.

Вообще тупые они какие-то, клановые. Триста лет с магией, и ничего о ней не знают. Они ее за болезнь принимают, что ли? Что значит – «инициация»? Типа, есть латентный период после заражения, а потом как выскочит? А заражение, естественно, происходит через секс⁈ Странные они. И тупые. Убить бы их.

Зуденье женщины мне порядком надоедает.

– Вера, отстань от дочек. И включи мозги. Почему в них столько вмещается и не тошнит? Если это не беременность?

Близняшки подскакивают от возмущения. Какая беременность⁈ Да они ни разу, ни с кем! Вера прячет глаза.

– Да, это инициация, – неохотно признает она. – Но в нашем положении нужно сдерживаться. Мы не настолько богаты, чтобы ужинать северными копченостями! Муксун! Еще бы мамонтятину потребовали! Почему не селедка?

– Пусть едят. От количества еды зависит уровень магических сил. От количества хорошей еды, не от картошки.

Фрейлина смотрит недоверчиво, им такое не говорили. Им вообще ничего не говорили. Делай так, вот и все обучение. А подумать? Магия – это манипуляции с энергией, а ее откуда-то надо брать! Извиняюсь, но человеческое тело – не автомобильный аккумулятор, к сети не подключишься, энергия в человека поступает единственно возможным способом – в виде еды! Не, в селедке тоже калорий хватает, но попробуй ее много съесть. Вот дорогая еда почему-то легко потребляется килограммами. Муксун так вообще уходит влет.

Сестренки смотрят на нас круглыми глазами. Даже жевать забывают. У них – инициация⁈ И-и-и! Это ж почти то же, что беременность! Великое событие!

– Вот явится завтра полиция и потребует вернуть украденное, – бормочет Вера неуступчиво. – Что им скажем? На муксуна потратили⁈

– Не явится. Это честные деньги. Младший Меньшиков решил выпендриться, бросил мне на лечение кредитку. И случайно нажал на нолик. Несколько раз. А когда спохватился, денежки я уже снял. Думаю, от Меньшиковых не убудет. Главное, ему теперь под кулак не попадаться.

Близняшки восторженно закатывают глаза. Младший Меньшиков! Ах какой душка! Обе его обожают. А Вера меня приятно удивляет. На ее красивых губах играет довольно злая улыбка. Тоже ненавидит кланы? Мне это нравится!

– Ну, если за счет Меньшиковых, то можно позволить муксуна! – усмехается она. – Месяца два. А потом?

– Будем добывать деньги, – пожимаю я плечами.

Близняшки тут же устраивают бурное обсуждение способов сравнительно честного добывания денег. Слушаю с интересом, вдруг что полезное озвучат. Интересно, они доберутся до банального грабежа? Так-то самое первое, что должно прийти в голову.

К сожалению, не озвучивают. В голове у восемнадцатилетних девиц каша из клановых сериалов, бояр-аниме и гламурных сетевых журналов. Вера тоже слушает их с бледной улыбкой. Наверняка сама сотни раз перебирала все возможные способы разбогатеть.

– И остается еще кого-нибудь грабануть, – со вздохом заключает Хелена.

– Девочки, что вы такое говорите⁈ – возмущается Вера.

А что они такого говорят? Наверняка сама о грабеже подумывала. В отчаянных ситуациях.

– Грабеж, – лениво говорю я, и сестренки тут же настораживаются. – Грабеж. Открытое хищение денег или имущества. В смысле, подошли и забрали. Он же, но с применением насилия – разбой. Это мысль…

– Рой, что ты такое говоришь⁈

– … но есть нюансы. Например – к кому подошли. Проще подойти к простолюдину. Когда он получил зарплату и пьяный. Но зарплату у него и возьмешь, не больше. Нам это на неделю. По статистике на третьем грабеже полиция просыпается и берет под белы ручки. Не пойдет. Значит, надо брать один раз, но много. Это уже клановые.

– Рой!..

– И у клановых можно взять! – отметаю я ладонью возмущение женщины. – Не такие уж они защищенные. Но тут опять нюансы. Например – что взять. Имущество? Имущество взять вообще просто. А потом? Попадешься на первой продаже, ломбарды стучат в полицию, иначе им не разрешают работать. Не пойдет. Значит, деньги. Но тут снова нюанс. Денег у клановых нет, у них счета и карты. А с карты не взять. Вот такие нюансы, девочки.

Меня слушают. Меня очень внимательно слушают! Еще бы. У меня есть деньги, а у них нет. Деньги, кроме того что сила или красота, еще и ум. Кто имеет деньги, дураком быть не может по определению. И мое имбецильное лицо женщин не обманывает.

– Но ты же взял! – не выдерживает Жанна.

– Один раз, – усмехаюсь я. – Два месяца живем. Дальше?

– Рой!!!

– А что Рой? – спрашиваю я и сажусь. Почему-то у людей лежа ругаться не принято.

– Что – Рой? Я вас внимательно слушал. Даже бредятину не отвергал. И? Устроить охоту на монстров в аномалиях, добытые ингредиенты продавать, как предлагала Жанна? Бред из сериалов. Если есть монстры сильнее людей, они людей и сожрут, маги не помогут. Не могут маги день и ночь стоять цепью вокруг аномалии, кто-то прорвется! То, что аномалия монстров не выпускает, тем более бред. Не выпускает монстров – значит, не выпустит и магов. И не впустит. Другая мерность – она и для магов другая. Что еще? Бои на тотализаторе? Развлечение для простолюдинов. Благородные не допускаются, слишком неравные силы. Мы здесь все четверо – по статусу благородные. А бои благородных называются дуэли, и нам там не светит, даже если вчетвером набросимся на младшего Меньшикова. И в любом случае дуэли – это не про деньги. Это статусные игры. Еще? Проявить небывалые коммерческие ухватки? Маги в бизнес чужих не пустят, у них все поделено. Еще?

– Рой, грабеж – это преступление, – тихо, но непреклонно заявляет Вера.

– А что нам остается? – с улыбочкой спрашиваю я. – Вот мы ветром судьбы отброшены на уровень простолюдинов. Что нам, нищим, еще остается? Работать? Ну, ты работаешь, на еду не хватает. Не пойдет. Еще? Поступить в магическую академию, возвыситься в статусе? Не возьмут. Меня вообще не возьмут, у девочек на это нет и не будет денег. В смысле, без грабежа не будет. Они недоучки. Без денег к поступлению не подготовишься, репетиторы нужны. Что еще нам остается? Ничего. Маги так устроили жизнь, что хорошо только им самим, остальным все возможности обрезаны.

– Если исключительный талант… – нерешительно говорит Хелена.

– … то примут в академию по императорскому гранту, – киваю я. – Не пойдет. Исключительные магические таланты рождаются в кланах, там чистая наследственность. Мы не исключительные таланты. Даже я.

Хелена фыркает. Ну да, сидит имбецил и заявляет, что он не исключительный талант. Типа, просто талант.

– Вообще-то монстры в нашем мире есть, – говорю я спокойно. – Это мы. И все простолюдины. А маги с нас ингредиенты собирают.

– Йё-хай! – восторженно орет Жанна. – Мы – монстры! Жрем магов!

Вера морщится, а я серьезно киваю:

– Именно так. Убить бы их всех.

– И как мы можем грабануть магов? – азартно спрашивает Хелена. – Как-то же это делается?

И мы с ржачками садимся разрабатывать планы по отъему денег у клановых. В планах регулярно мелькает скутер, лихие наскоки с вырыванием сумочек и погонями со стрельбой, рукопашные схватки в темных подворотнях, которых не существует уже лет двести, спасение принцесс, их благодарные родители и прочая романтическая чушь.

– Сумасшедшие! – улыбается Вера и присоединяется к веселью.

Она явно была высокоуровневой фрейлиной, а как мама вообще вне рангов.

Я не ожидаю, что мы придумаем что-нибудь работоспособное. У магов имелось триста лет, чтоб вот так же сесть и хорошенько подумать, как именно их будут грабить. И отсечь все возможные возможности, и невозможные тоже.

До похищения клановых детишек с последующим выкупом сестрички так и не додумались, хотя это первое, что имело смысл обсуждать. К сожалению, этот вариант клановые тоже предусмотрели. На всех их детишках установлены магические маячки. Утащишь верещащего придурка, а родители на него как по компасу выйдут. И башку похитителям оторвут. Без наркоза.

М-да, маячки. И на теле Роя Збарского наверняка тоже, их же при рождении ставят. И как спрятаться от киллеров? В то, что история закончена, я не верю. Киллер Хрип – он ведь не за архивом был отправлен, даже не за фрейлиной, его конкретно на говнюка нацелили. Видеоэталон предоставили, текущую локацию. Киллер Хрип погиб? Да здравствует киллер Храп, или еще кто-нибудь!

Озабоченно исследую свой внутренний мир. Вряд ли такое действо доступно клановым магам, но я не маг, я сверху, в куна-чакре. Мне сверху все видно. Вон она, гадость. Под сердцем. Сердце бьется, и она бьется. И посылает точки-тире: «Здесь я, приходи и бери!».

Метку я, конечно, не отключу так переработаю. Но как это будет выглядеть в магическом плане? Как будто я умер? Тогда это надо сделать в правильный момент. А то я ее зажую и выплюну, а где-то наверху в столице как подпрыгнут: «Как так, неснимаемая метка исчезла⁈» И прибегут меня резать на кусочки и исследовать.

Утром мне в школу, но до ухода я ловлю сестричек:

– Сероглазые, заработать желаете? Дам по сотне, если притащите одну вещь.

Сестрички смотрят подозрительно. За обычную вещь сотню не дают, а воровать они не обучены и хорошо это понимают. Хотя денег им хочется, это да.