Текст книги "Охотник за мертвыми (СИ)"

Автор книги: Влад Прогин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 29 страниц)

  – Как они сюда попали?

  – Получив необходимые вещества тот генетик с друзьями стал путешествовать по мирам, тщательно отбирая людей, кого он считал достойными, кто обладал нужными чертами характера. Тех, кого он выбирал, он переносил в тот мир, где возможен процесс, частично лишал памяти. В итоге он собрал три группы по десять тысяч мужчин и женщин. В основном это были умные люди, не идеал, но все же честные, работящие, которых не так легко испортить даже деньгами. Политическое и социальное устройство для нового вида придумывали больше тысячи социологов и политологов в течение не одного и не двух лет. Оно записано в их книгах, и храниться в строжайшем секрете, ибо любой умный человек поймет, что подобное не способно зародиться само. Каждую группу он высадил в мирах, достаточно отсталых по уровню технологического развития и дал все необходимое, чтобы устроиться, хотя сам оставался в тени. Не дал он своим «детям» и достижений высоких технологий, посчитав, что им нужно жить в мире с природой. Увы, но выжить они смогли только здесь. В других мирах редко можно встретить отдельные капельки той «искусственно очищенной крови», как кто-то сказал.

  – Познавательно. Так что случилось с Игорем?

  – Алькор полюбил Инвил. Этого было достаточно. Получилось так, что он ее практически спас тогда, непонятно как умудрившись передать ей частички жизни себя самого. Она бы выжила не вмешайся я.

  – Ты убил ее!

  – Лишь забрал отданное ей Алькором. Будь она жива, едва ли он бы решился на такую атаку. А значит они бы победили. Однако Алькор получил частичку ее и теперь он... не совсем человек. Фрагмент ее отпечатка впечатался в его и изменил его изнутри. Он замер на границе между двумя устойчивыми состояниями, он и не человек и не лесной человек.

  – И что из этого выходит?

  – Ничего хорошего. Он влечет к себе силы, причем слишком большие для одного человека, каждая капля силы пытается сдвинуть его в ту или иную сторону, но он упорно стоит на своем месте, раздираемый в двух направлениях. Пришлось дать ему каплю того, что здесь называют Хаосом, чтобы он удержался, но плата за ее пользование ему грядет поистине ужасная и далеко не факт, что он выживет. Ведь помимо привязанности к Инвил в нем живет еще кое что, тайное пока даже для него, но тем не менее прочно впечатавшееся в его отпечаток.

  – Что это?

  – Это то, что он несет с собой из родного мира и что убило бы его, не вырви его сюда из гущи событий его мира. Ты следила а его друзьями и подругами?

  – Не сильно.

  – А зря. Его старая знакомая, Лиза, далеко не та, кем кажется, но, впрочем, она тоже должна сыграть свою роль в этом представлении.

  – Я когда-то любила театр, но пообщавшись с тобой я пропиталась к нему лютой ненавистью.

  – Вся наша жизнь театр, и даже моя.

  – Обычно этого не заметно, но ты обостряешь это ощущение. Ты ему, естественно, не поможешь?

  – Уже помогаю. Я призвал сюда своих лучших ребят. Будь на его месте кто-то из предыдущий претендентов, я бы сам помог ему слечь в могилу и взял бы следующего. Но сейчас нас поджимает время. Либо Игорь пройдет до конца, станет тем, что мы называли «Алькором» в этих документах, или же кем-то иным и более сильным, не важно, либо умрет и вместе с тем многое еще... Хотя я не знаю, выживет ли он в этой своей атаке на Нолдор.

  – Хорошо, а если выживет?

  – Тогда уже попытается исполнить невольно то, для чего предназначен. На это и надежда. Выполнив это он умрет.

  – А если все же выживет?

  – Не исключаю этого варианта. Тогда пусть живет. Мне он больше тогда без надобности.

  – Знаешь, за что я тебя ненавижу?

  – За что же?

  – За то, что ты никогда не платишь тем, кто тебе служит. Что с отпечатком Инвил?

  – Отпечаток ее удивительно силен стал, когда впитал часть того, что привнес Игорь, даже после того, когда я забрал излишек. Скорее всего Нолдорцы едва поймав его отдадут его в хранилище, в конце концов такие редкости редко когда используют в первый же день. Хранят на крайний случай.

  – Где это хранилище?

  – С ума сошла? Ты не сможешь существовать в том мире. Умрешь едва явишься туда. Там сама физика не допускает существование твоего организма.

  – Найду способ. Обещаю не вмешиваться раньше времени, но...

  – Молчать! Здесь только я выбираю чем награждать или не награждать своих слуг. Как вольных, так и невольных. Я запрещаю тебе вмешиваться в это дело.

  Ния выругалась отборным матом, который едва ли кто ожидает услышать от молодой с виду девушки ее вида. Однако разыскивать то самое хранилище уже не рискнула и лишь смотрела как старик растворяется и ее плевок проходит сквозь тело призрака.

  Стоило ему совсем исчезнуть Ния позволила себе разрыдаться от злобы и бессилия. Он вернется вскоре, как только она совладает с собой, и расскажет еще многое, о чем она предпочла бы не знать.

  книга со стихотворениями все еще была у нее в руке и, усилием воли, отвлекшись от шума боя, происходившем в данный момент под музыку Rammstein'a, она наугад открыла страницу и прочитала первый попавшийся стих, "песнь сомнению".

   Не верь тому, что говорит молва,

   Не верь тому, что насаждают свыше,

   Не верь,что жизнь она всего одна,

   И правда станет хоть чуть-чуть, но ближе...

   ***

  Надо отдать должное, Биллиг был отличным организатором, с весьма незаурядным умом даже при жизни, а после мерти так вообще . Но когда строки писания "сбылись", причем не так, как ему хотелось, а в инквизиции произошел самый настоящий раскол, не оставалось ничего кроме как пытаться собрать вокруг себя тех немногих соратников, что еще можно было собрать. Вот только их уже не было. Либо отвернулись, либо подумывают об этом, либо мертвы. Некогда непоколебимый авторитет Биллига таял на глазах, когда этот неизвестно откуда взявшийся фанатик Идевий вместе с каким-то человеком, о котором так и не удалось ничего разузнать, заявляя что владеет одним из клинков писания, устроил своего рода чудеса. Он один этим клинком умудрялся упокаивать десятки оживших трупов. Ну и конечно подход... Никогда Биллиг еще не встречал кого-то, кто обойдет его в игре по его правилам, по правилам интриг и толкования правил, по умению манипулировать людьми и тем, во что они верят. Естественно, Биллиг знал, что при желании и наличии знаний изготовить такой клинок можно за неделю, но проблема была в том, что никто в этом мире, за исключением разве что сгинувшего невесть сколько лет назад Варрива, этими знаниями не обладал... Вернее не должен был.

  Сейчас он стоял один на Аррасской стене и смотрел на кипящее внизу сражение. У Повелителей все шло не так, как было задумано. Воздушные суда сбиты, ступени взорваны, а это воинство все идет и идет.

  В своих мыслях Биллиг и не заметил, что его насквозь пробила длинная стрела. И правда какое дело нежити такого высокого ранга до какой-то там стрелы. Опомнился только через пару секунд и развернулся поднимая арбалет на наглеца.

  Иллиал успел пустить еще одну стрелу, но прежде, чем она коснулась Биллига вдали что-то тихонько хлопнуло, промеж глаз появилось аккуратное отверстие, лицо главного инквизитора потеряло осмысленность и нежить, в следующий момент подтолкнутая стрелой, кувырнулась и полетела вниз, где и была съедена голодными толстяками, которых в этом месте не кормили с самого начала осады, а мертвяки Нолдора сюда не совались. Иллиал сплюнул, после чего осторожно двинулся отчитываться перед Константином.

   ***

  Человек в сером плаще оторвал глаза от оптического прицела самой настоящей снайперской винтовки, не торопясь сложил свое снаряжение и исчез на чердаке здания. Задание было выполнено, и, самое главное, кто-то местный получит за это награду, а тело сожрали те твари внизу и пулевого отверстия никто не увидит. Чистая работа.

   ***

  К середине ночи бой уже заканчивался. Количество трупов, кучек праха и прочих останков потрясало и могло легко свести с ума любого обывателя. Наводить порядок придется здесь долго... А уж вонь к полудню будет знатная. Все время я находился в доспехах обычного воина и сражался едва ли не в первых рядах. Имея такую броню бояться следует только когда нежить на тебя попрет большой массой, но это мне не грозило. Главный секрет моей армии – в доспехах со знаками отличия находятся самые трухлявые мертвяки, практически не на что не способные. Эрнрасто, Алима и я – все мы одеты в броню обычных воинов этого войска, неотличимых друг от друга, сражаемся как и все, не трусим, но в то же время и не особо лезем на передовую. И в невидимом обычному глазу плане все устроено так же: самые слабые нити и усилители кажутьс наблюдателю яркими, едва ли не главными. Они завязаны друг с другом сотнями фальшивых нитей, и ни один из них не является центральным. Надо ли сказать, что для того, чтобы выдумать такую систему мне пришлось изрядно поломать голову и исписать не один и не два листа бумаги формулами.

  Где-то в середине сражения ощутил тонкие «щупы» которыми кто-то пытался прощупать организацию моего войска и найти меня. Я сам нашел его, вырвал и привязал к себе, после чего зачерпнул силы у Хаоса и начал давить на него. Наверное этот некромант погиб бы, не вырви его из моей хватки восемь, я ощутил их все восемь рук. Надеюсь, опомниться он не скоро.

  К утру мы уже были готовы выступить. Корабли отошли обратно в бухту еще ночью. Я взял с собой столько нежити, сколько мог контролировать. Это, надо сказать, намного больше, нежели чем я мог бы взять не будь во мне Крови. Я ощущал сладкое безумие, что текло в моих жилах вместе с кровью, и оно придавало мне силы. Неизвестно как и откуда, но во мне словно возникло мое собственное место силы, откуда я мог почерпнуть всегда столько, сколько было надо. Теперь все решало время. Проклятые земли едва ли повредят мне, пока во мне находиться Кровь Хаоса, а мертвякам это и подавно не страшно. Единственное, чего мне не хватало, так это осадных орудий. Я, конечно, прихватил с собой уцелевшие катапульты Нолдорцев, но их уцелело совсем немного. И это упущение я надеялся поправить, хоть и придется сделать крюк.

  За собой я оставлял горы тел. Тел, большая часть которых не должна быть на этой земле вот уже сколько лет. Запасные комплекты брони закончились и новоприбывшей нежити пришлось добывать себе доспехи на поле боя. Не беда.

  Как только остатки нежити Нолдорцев отступили из Аррасса прилетели парламентеры, желали поговорить. Я приказал воинам не обращать внимания на них. Сам ректор, маги... они пытались заговорить с воинами, но те их словно не замечали, шли по своим делам, словно их не существовало, а я как только это стало возможно поднял завесу тумана.

  Еда солнце выглянуло из-за горизонта я уселся в одну из телег и армия двинулась на северо-восток быстрым маршем. Первая наша цель – укрепленный Алерийский город, где издревле строились все имперские осадные орудия. Новости о войске должны были разойтись быстро, а значит (я на это надеялся) достаточно религиозные жители откроют ворота сами, посчитав все происходящее апокалипсисом.

  С самого начала боевых действий Алима притихла. Прекратились даже ее бесконечные шуточки, к которым я порядком привык. Иногда ощущая ее присутствие рядом видел в ней страх. Она не боится Нолдорцев, я точно знал. Интересно, она боится меня или... того кем я могу стать?

  Колеса скрепят, музыку мы пока приглушили, лишь тихонько играет... А я скрипя пером выводил заметку в своем дневнике, давно превратившимся в добротную книженцию в медной обложке. Возможно это моя последняя заметка, дальше не будет времени.

  Сейчас все решает время и главное мне не застрять под Гронстрапом, кузницей Имперских осадных орудий. Если удача не отвернется от меня, то такими темпами я буду через пару-тройку недель у Норсидиала, а если удастся срезать путь – то даже раньше.

  Отступившие на север в спешке Нолдорцы иногда огрызаются из засад, но серьезного вреда нанести не могут: Чем ближе к твердыне некромантов тем лучше чувствует врага Алима.

  В воздухе то и дело мелькают пернатые соглядатаи, Аррасс внимательно следит за моими передвижениями. Они не знают моих целей, возможно не знают даже кто я, а возможно умные люди уже догадались. Это уже неважно. Маленький экранчик, украшенный паутиной царапин показывает фотографию... кусочек стены Аррасса на которой стоит молодой некромант в черной робе и обнимает юную девушку в белой робе. Придурок. Еще зеленый, не до конца понимающий что тут происходит, не подозревающий что вокруг ведутся игры, масштаб которых ему не понять просто так, не понять бесплатно. А заплатить придется, заплатить большую цену за понимание.

  Слеза капнула на экранчик и я стер ее рукавом. Ну вот, приплыли. Только уподобиться деревенской плакальщице на похоронах не хватало. Впрочем, настроение у меня сейчас такое, что я готов не то, что Нолдорцев, а целые страны и города уничтожать просто так. Жаль только, что прошлого не вернуть ни какими своими действиями. Оставим сказки о машине времени для тех, кто в них верит.

  Я вздохнул и усилием воли заставил эмоции уйти. Удалось это мне далеко не сразу. Надо вспомнить себя былого, того каким я ступил на эту землю. Четкий, расчетливый, точный. Каждое действие, каждая мысль – это как движение скальпелем, должно быть предельно точным...

  Я засмеялся.

  Пришлось признаться себе, что я не был таким в этом мире не минуты. Неужели это последствие того, что ко мне примешалось нечто, что привнес тот слизень?

  Окончательно запутавшись в своих мыслях я забылся тревожным сном...

   ***

  – Гронстрап. Вот он перед тобой. Двигайся туда, у тебя меньше суток. – лицо старика было серьезно, как никогда, а в голосе слышался лед – Тут скоро будет Алькор.

  – Понял, повелитель. Учитывая, что новости из Аррасса уже дошли, думаю с этим не возникнет труда.

  – Убедись в этом. Мне нужно чтобы план не сорвался.. Мне пришлось и так задействовать слишком много сил из-за этого идиота, решившего поиграть в героя всея Алерия. Будь у нас время он был бы давно мертв, но сейчас ставки слишком высоки. Действуй!

  – Повинуюсь.

  Старик проследил, как его подчиненный бежит в сторону города, а сам вскоре пропал, словно его и никогда не было.

   ***

  Снились мне странные сны. Каменный город, поднявшиеся подземные воды, грандиозное строительство канала, на которое не хватало катастрофически времени... Это словно были воспоминания, тени давно ушедших времен, возможно прошлой жизни. И Инвил... Такая красивая и далекая, в своих лесах откуда я сам приказал ей не выглядывать, покуда не уляжется кризис. Кризис? Какой кризис? Ответа я так и не узнал.

  Потом сны резко переменились я увидел себя совсем иным... Мышцы не слушались практически, я их не чувствовал и я знал, что умираю. Шею легко покалывало, словно там пил кровь маленький комар. А думал я не о себе, а о той, что осталась жить и теперь обречена на одиночество. Думал и угасающее сознание складывало строки...

  Едва я проснулся я схватил свои записи и поспешил записать строки, покуда они не вылетели из головы, потом только сам прочитал.

   Родная. Милая. Лесная.

   Случилось, что пришел конец меня.

   Но все ж уйду, одну я мысль лаская,

   Что даже там, любить я буду лишь тебя.

  Примерно так оно должно звучать в переводе на русский... Интересно, с каких это пор во мне родилась страсть к поэзии. Что-то мне показалось подозрительным и я пробежался по строчкам еще раз. Погодите... Ведь эту букву не употребляют более, она встречается только в старых текстах, да вот тут еще раз я ее употребляю!

  Спать хотелось жутко и я оставил разбор этого текста до утра, и, проверив мысленно, все ли в порядке с моей армией лег досыпать, а на утро напрочь забыл о своих записях занятый более важными делами

  С Гронстрапом нам повезло. Когда мы подошли, под тяжелые аккорды издаваемые огромными кристаллами, колеблющимися на пружинах с огромной амплитудой, ворота были раскрыты, а все население, всего-то несколько тысяч, ибо многие давно покинули город, когда узнали об идущем на Юг воинстве нежити Нолдора, стояли на коленях.

  Однако далеко не все в страхе были готовы пасть на колени перед нами. Несколько человек вытащили мечи и двинулись вперед, преграждая нам путь и не обращая вниманияина окрики горожан. Я шел в первых рядах и приказал солдатам остановиться, едва вооруженные люди приблизились к нам. Никто из них не стал задавать вопросов, просто атаковали. Воины они были опытные: стремились ударить в сочленение доспехов, вот только толку от этого было мало. Я приказал не убивать их, только обезоружить. Им и так за неподчинение приказупридется не сладко.

  Мы чинно прошествовали внутрь, не касаясь ни предложенного угощения, которое держали на подносах бледные от страха девушки, ни жителей. Мой взгляд упал на главу города, хотя его скорее стоило назвать комендантом этой крепости. В конце концов, жители этого города это на девять десятых солдаты, мастера или их семьи. Исключение – заезжие купцы.

  Уже обеленный сединой, но все еще сохранивший ясность взгляда и, судя по внешнему виду, крепость духа и тела комендант смотрел на моих воинов без страха, спокойно, как и подобает солдату.

  Я мысленно приказал немного приглушить музыку, потом начал говорить. На всякий случай я говорил громким шепотом, а мой глухой шлем, скрывающий лицо только придавал голосу своеобразный оттенок. И говорил я мало, как можно мешьше.

  – Нам нужны осадные орудия.

  – Берите все, что пожелаете – комендант говорил спокойно, если и боялся то страх не выказывал – Вы ведь на Нолдор идете?

  – Норсидиал будет уничтожен.

  Мы забрали самые мощные из катапульт и несколько баллист. Благо нам тут с радостью подсказали что из всего этого лучше. Огромные шипастые шары, достигающие двух метров в диаметре и наполненные внутри взрывоопасными маслами, стрелы для баллист, представляющие собой окованные металлом стволы деревьев... Я выбрал лучшее, из того что было, после чего мы двинулись в путь.

  Провожал нас опять таки весь город, но только теперь на лицах людей читался уже не только суеверный страх. На их лицах я увидел надежду. Мы предпочли покинуть город через северные ворота, поэтому прошлись через центральную площадь. Широкие улицы позволяли легко прокатить по ним огромные осадные орудия. На главной площади в тот момент были похороны. На уже сложенном костре лежало тело достаточно молодого человека, по виду офицера (так как система званий в Имперской армии здорово отличается от принятой в моем мире, то перевод примерный). Мое войско остановилось в момент, синхронно, чем немало шокировало жителей.

  Я подозревал, что соглядатаи нолдорцев здесь есть, поэтому решил играть этот театр до конца.

  – Встань – достаточно громким шепотом произнес я, попутно сплетая первородную энергию в тугой узел. Еще одна кукла в моей кукольной армии, плюс минус одна роли уже не играет.

  Повинуясь потоку энергии тело воина поднялось и, по моей команде оглядев собравшихся вокруг, пошло ко мне под охи и ахи горожан (парочка особо эмоциональных личностей упала в обморок). Не прошло и трех минут, как мертвяк облачился в алую броню, один из запасных комплектов, смешался с остальными воинами и мы двинулись вперед. Надо ли сказать, что театр сей произвел не просто впечатление, а неизгладимое впечатление на всех присутствовавших зрителей.

  – Отличный театр. Место этому эпизоду в легендах гарантировано – не выдержала Алима.

  – Жаль только, что я прочитать их смогу едва ли – хмуро ответил я.

  Теперь предстояла самая тяжелая часть пути. Холод хоть и был полезен для моего войска, он не был особо полезен для меня.

  Стоило ступить на проклятые земли, как заявились парламентеры: мертвяки-террасто от моего врага. Предложение переговоров я отвергал не думая и не показывая себя. Ближайший воин просто упокаивал парламентера парой ударов клинка, не говоря ничего и все. Больше всего человек страшиться неизвестности, а я старался, чтобы обоимне были наиболее противоречивые сведения. Несколько атак магического плана, которые могли легко изничтожить меня не будь во мне Крови с треском провалились. По моим подсчетам уже трое из девяти должны были заработать в лучшем случае себе головную боль.

  Скоро, очень скоро...

  Нолдор начал свою историю сравнительно недавно, около девятисот лет назад, когда в Суримисе произошло некое разногласие среди народа, большей частью относительно внешней политики. В Суримисе до самого его уничтожения практически не знали что такое гражданская война, поэтому несогласные дружно покинули Суримис, попросив подданства Империи. Так как отношения с Империей у Суримиса до сих пор складывались не слишком теплые, их хоть и приняли, но даровали им для проживания суровые ненаселенные земли на севере, само слово "Нолдор" переводиться с местного как "Северный Дар". На берегах реки Норсид, не замерзающей даже в самые суровые холода, благодаря тому, что она несет воды из гейзеров, что в Северных Горах был основан город, который строили по подобию Суримиса, надеясь создать точную копию Хрустального Дворца, но только не удалось им этого.

  Нолдорцы всегда помогали Империи в случае конфликтов, снискали себе славу в бою даже против бывшей родины, Суримиса, и заслужили себе своими делами уважение. Именно они основали в Академии небольшую кафедру, где немногим избравшим сей путь рассказывали известные им тайны некромантии, покуда собственной Академии у них не было. Эра конкуренции между двумя Академии наступила намного позже.

  В Норсидиале не удалось выстроить второй Лазурный Дворец, который смог бы породить личей: не хватило людей и ресурсов, но все же Норсидиал стал жемчуженой севера, одним из красивейших городов этого мира и в то же время одним из сложнейших магических инструментов, хоть и уступал по силе Суримисскому Дворцу и Аррассу.

  Пройдет много лет, прежде чем любопытные Норсидиальцы найдут во время ремонта в подвалах главного здания дворца нечто, что превратит в считанные дни Нолдор в царство мертвых.

  Стены Норсидиала не были такими неприступными, как стены Аррасса в которые переходил отвесный склон горы. Но все же выглядели эффектно. Нам больше не встречались обычные мертвяки, теперь это была, должно быть, элита нолдорского воинства: хорошо снаряженные воины, которых когда-то убило проклятие, которое пробудили во время раскопок... Или не раскопок?

  Если верить книгам Норсидиальское место силы располагалось на большой глубине и одной из целей раскопок было достичь его, а раз, как я теперь знал, в месте Силы можно даже закрыть мир, почему бы не вызвать подобную эпидемию?

  Мы развернули осадные орудия и приготовились к штурму. Птаха соглядатай поднялась в воздух и двинулась в сторону городских стен.

  Алое марево сжалось в плотный клубок, вокруг города, словно испугавшись. Единственное слабое место этой крепости – ворота. Интересно, удастся ли мне взять их хитростью? Я двинулся мимо обозов, до тех пор пока не нашел обоз в котором лежали забальзамированные птицы из храма загорских охотников, уже напичканные кислотой.

  Атаку я начал сразу в трех местах, и не у ворот. Огромные камни рвались пробить стены, но отскакивали и взрывались, стоило им полететь достаточно близко. Под этим прикрытием несколько пташек врезались и разлили кислоту на огромные петли ворот, а через некоторое время другая партия повторила их подвиг. Не прошло и получаса, как со страшным скрипом ворота рухнули внутрь, и моя армия хлынула в образовавшуюся брешь. Нежити было не так уж и много и она была рассредоточена по стенам, поэтому благодаря неожиданности удалось разделить некромантов, спрятавшихся в дворце и подвластную им нежить. Увидеть что либо в этом красном тумане было проблематично, поэтому приходилось пользоваться услугами своей нежити, которая не воспринимала визуально проклятие.

  Бой кипел теперь практически равный: подчиненные зомби Нолдорцев, их элита, были великолепными бойцами. И не известно смог ли бы я прорваться в центр города, не пойди я на хитрость. Поняв это Нолдорцы нанесли свой удар. Сырая мощь, которую собрала эта адская крепость ринулась в меня, и я мгновенно погиб бы, не будь во мне того Хаоса. Голова кружилось от той силы, что он в себя поглощал, словно бездонная дыра, а алый туман вокруг медленно таял. Я уже не силился понять, как это все было устроено,и почему были такие ощущения, я только чувствовал, как некая бездонная яма внутри меня поглощает всю направленную на меня силу. Первородную энергию? Нет, это точно была не она, она лишь средство, тот пластилин которому я придаю форму силой своей мысли.

  В неожиданно наступившей тишине, когда поток оборвался я явственно услышал взрывы: неколько башен главного здания дворца взорвались и разлетелись на мелкие обломки, осыпав нас пылью и щебнем. Повезло, что мы были достаточно далеко и особо крупные камни до нас не долетели.

  Крепость словно вымерла. Нежить Нолдорцев упала безвольными тюками, древними куклами лишенными тех невидимых нитей, что их двигали.

  – Пора потолковать с кукловодами.

  Мы разнесли двери, ожидая нежити внутри дворца, но об был практически пуст. То странное ощущение, то проклятие что убивало все живое на этих землях, сгинуло вместе со взрывами. Первый некромант пытался нас остановить простыми боевыми заклятиями, а когда кончились силы... достал пистолет и стал стрелять по моим воинам. Вдвойне глупо, так как помимо того, что они мертвы пули не могли пробить алую броню. Сначала я подумал, что пистолет из моего родного мира, но стоило мне на него поглядеть повнимательнее (когда патроны кончились и некромант был оглушен ударом латной рукавицой о голове), как я понял, что он сделан явно не в моем мире. Патроны крепились на барабане так, что выглядывали наружу, всего 17 патронов безо всякой маркировки. Сам же пистолет был отлит из металла, а на поверхности был рельеф, заставлявший думать, что он склеен из мелких косточек. Мы двигались по дворцу, я в пол глаза смотрел на покрытые пылью красоты, скульптуры, рисунки...

  Они бежали, и не могли ничего сделать. Один из них жег один за другим алые камни пытаясь открыть врата, но попал в собственную ловушку: мир был заперт. Один за одним их взяли всех. Двое и без того лежали без сознания.

  Тронный зал был красив, как и описывали в книгах. Величественные хрустальные колонны отливающие изумрудом и серебром, мирно светящиеся таинственным светом светильники под потолком... Картину портили только грубые стеллажи у крайней одной стены. Я подошел к ним и с интересом осмотрел.

  Люди. Молодые мужчины и женщины, возраст на вид не превышает двадцать лет ни у кого. И все они живы?

   То что они были не мертвы я чувствовал, но в то же время и дыхания я не замечал.

  Может из них черпали силу и истощили, не первородную энергию, а именно ту силу что предает ей форму?

  Я сосредоточился и попробовал передать лежащему передо мной человеку небольшую капельку себя, как обычно своими клинками. Ничего. Передачи проито не пошло.

  В подземельях на большой глубине нашлась хрустальная колонна из темно синего мутного хрусталя, в которой быыло пробито отверстие, а в нем что-то лежало.

  Я скинул латную перчатку и просунул руку. В руке лежал маленький стальной прямоугольничек, края которого были сточены. Я улыбнулся. Так вот чем они закрыли этот мир?

  По пути я велел захватить инструментарий для пыток и перетащить в тронный зал, где к пыточным столам были привязаны все еще находящиеся без сознания Нолдорцы.

  Пока все это исполняли я скинул броню и пееиоделся в черную с желтым контуром робу, сшитую для меня Авророй. Она была намного удобней моей формы в Академии, так как не стесняла движения и в ней было проще сражаться.

  На одном из внутренних двориков я обнаружил воздушное судно, готовое к отлету. Интересно, что помешало нолдорцам уйти по воздуху? Или боялись, что я тх легко собью?

  От изначальной армии уцелела едва ли треть, поэтому я перекрыл питание обычным мертвякам, избавившись от них, а около четврех сотен эрнрасто под контролем Алимы я приказал погрузиться в дерижабль и лететь домой, благо управление у него оказалось примитивное. Не знаю почему, но я не хотел теперь уничтожать свою армию, как изначально. Что-то подсказывало мне, что она мне еще здорово пригодиться.

  Через несколько часов очнулись некроманты. Девять человек, на вид уроженцы Империи, все мужчины. Самому старому я бы дал лет шестьдесят. На мои вопросы относительно причин их действий они не отвечали даже под пыткой, поэтому очень скоро я перестал себя сдерживать. Каждый из них мучался не час и не два, прежде чем их забирала смерть. Но они терпели. Я пытался вломиться в их сознание силой, дарованной мне Хаосом, но и это не помогало: даже Алима, когда еще не улетела, не смогла прочитать их мысли, несмотря ни на что. Не помогли даже вколотые им наркотики.

  Когда же их не стало, чувствуя что те странные воды безумия приближаются, я уселся на хрустальный трон, оживил недавно отпущенного мертвяка и велел ему привязать меня к этому трону цепями.

  Тронный зал уже тонул в сером тумане, когда он закончил. Черное море, на поверхности которого я лежал чуть дернулось, а потом перестало поддерживать меня на плаву. Тяжело описать все то, что я ощутил, постепенно опускаясь вниз, на самое дно. Менялось и восприятие и сознание... Исчезла та боль утраты, осталась только усталость. Память выцвела, словно фотография от возраста, утратила детали и краски. Наверное, это потому что я умирал... Все это было очень странно, так как иногда, сквозь это все, я видел фрагменты тронного зала и понимал, что все это происходит внутри меня...

  Наконец, я коснулся дна. Покой. Ничего меня более не побеспокоит. Я больше никому не нужен, а если и нужен, то здесь меня не найдут, не разбудят, и мой сон будет вечен...

  Выцветший, растерявший цвет и детали образ Инвил был последнее, что я увидел, но даже он не заставил меня проснуться. Я заснул и, вместе с тем умерли все чувства.

  – Проснись – звучит спокойный голос.

  Не хочу, оставьте меня...

  – Проснись – на этот раз настойчивые и вместе с голосом ко мне приходит что-то, что пробуждает часть меня прежнего.

  Мои глаза теперь видят, но я не могу открыть или закрыть их... Я лишь какая-то тень и вижу только когда хочу... Как и мой собеседник. Просыпаться не хочется, но сила моего собеседника тянет меня проснуться и, наконец, любопытство пересиливает.

  – Где я?

  – Мы называем это пустотой. Это еще не смерть, нет, хотя никому из нас уже не подняться наверх. Это мертвая безжизненная пустыня и единственное, что придает ей какую либо форму – те остатки жизни, что в нас есть.