355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Влад Прогин » Охотник за мертвыми (СИ) » Текст книги (страница 20)
Охотник за мертвыми (СИ)
  • Текст добавлен: 5 октября 2016, 05:05

Текст книги "Охотник за мертвыми (СИ)"


Автор книги: Влад Прогин



сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 29 страниц)

Глава 15

  Иногда я задумывался, пытаясь понять главное: «зачем?». Зачем Нолдорские некроманты планомерно истребляют население Алерии? Даже Адольф Гитлер, уничтоживший в моем мире людей столько, что некромантам и не снилось, следовал своей цели: «созданию своего порядка и возвышению своей арийской расы». Но цель эта, хоть и была утопична, а добивавшийся ее был форменным психопатом, ее можно было осознать и логически понять. Есть стопроцентная уверенность, что Нолдорцы из плоти и крови, а не личи, подобно древней ударной силе Суримиса. Иначе их уничтожил бы вместе с их гнилой армией посох Варрива, как он некогда не оставил следа от почти сотни личей Суримиса и их армии. Суримис всегда считал некромантию средством, но не целью.

  Психи мечтающие о царстве мертвых для себя в отдельно взятом мире? Одержимые манией убийства?

  Я готов был биться об заклад что нет. Хотя я и не доверяю и не доверял никогда предчувствиям, сейчас для меня было ясно, что чутье меня не обманывает.

  Думай, старина, шевели мозгами! Понять цели противника – считай что увидеть замок, к которому подбирать отмычку придется. Нет, Нолдорцы не психи. Они действовали в Алерии давно и великолепно смогли сориентироваться. Религия – опиум для народа. Из десятков верований они помогли возвыситься одному и превратили его в тонкий инструмент, которым орудовали с мастерством подобным мастерству бродячего кукловода.

  Догадки, догадки... А доказательства?

  Империя умудрилась проворонить появление у себя этой опухоли, покуда искоренить ее не представлялось возможным. Почему?

  Вспомним историю Алерии. Война с Побережьем, окончившаяся, как обычно, взаимным изничтожением двух армий, набеги диких варваров с западной оконечности Южных гор... Когда такое происходит в сознании людей, их сознание особенно уязвимо для проповедей.

  Интересно, атеист ли я? Наверное, нет, вернее не совсем. Я всегда считал религию чем-то само собою разумеющимся, о смерти не думал, вернее считал, что... будь что будет.. Ад – так пускай натрут сковородочку с песочком, рай – ну и пусть, я не против. А если не будет ничего? Ну значит так тому и быть. Сектанты, вечно ошивавшиеся вокруг моего родного института не раз пытались обратить меня в свое верования, но ни разу им не удавалось. Я без зазрения совести мог признаться им, что сатанист, буддист... да кто угодно.

  Нет, старина, это конечно все хорошо, но слишком много догадок, хоть все и идеально ложиться на исторические факты: не будь империя так занята войной на два фронта, зарвавшихся и посегнувших на чужую паству раскидали бы по тюрьмам и списки мучеников во славу токсицизма были бы на несколько сотен страниц толще. А так, когда резервов было мало токсицизм предложил империи свою армию... Своего выкормыша, инквизицию. Элитных бойцов и фанатиков, которых, как я подозреваю, чем то накачивали и превращали в настоящих берзерков. Они тогда спасли Империю, за что и получили свое положение... и право убивать.

  Я подошел к северному окну башни и устремил свой взгляд в направлении невидимой отсюда твердыни моих врагов.

  Интересно, что же за сгустки улетают в Нолдор при каждой смерти? Души? Если так, то зачем они им? Пускай даже это сырая неведомая энергия, но зачем?

  За неимением другого объяснения будем считать душами. И если так, то Инвил у них...

  У меня был свой агент в Аррассе, эрнрасто учившийся на прикладника. Как выяснилось, после обращения в эрнрасто люди практически теряют способность управлять первородной энергией, более того, это просто вредит им. Слава Богу, врачу это не слишком нужно – знай только растения целебные запоминай, рецепты, да болени. Это давало мне самое ценное – доступ к Аррасской библиотеке.

  Я уже почти отчаялся добыть силу, необходимую чтобы бросить вызов нолдорцам. Расчеты, опыты... Как ни крути я все же был один по настоящему живой, по настоящему обладающий волей и силой. Я рассчитывал, что те несколько человек из шайки авроры владеющие Даром помогут мне, но как оказалось после превращения в эрнрасто уровень их силы колебался около нуля. Нормально пользоваться Даром могут только личи, а их у меня в войске не было.

  Каждый ядерщик знает не только как устроен реактор, но знает еще и оборотную сторону медали с которой началось освоение всей отрасли. Ядерная бомба. Такое простое и в то же время сложное устройство. Будь только у меня возможность, ресурсы... Но их не было, даже на грубую бомбочку, которая всего лишь разбросает кое как при взрыве радиоактивный материал.

  Я вздыхал, сжимал кулаки и сознавался себе в нереальности кустарного производства такого оружия. Во-первых в этих горах нету проклятой руды, а во вторых... С проклятой рудой не может работать нежить – теряется практически сразу контроль, перебивается канал энергии, живых людей кроме меня нету...

  Но полоса невезения, за время которой я буквально отчаялся найти силы, которые помогут мне отомстить и даже подумывал о возвращении в Академию не было долгим. Ко мне вновь пришло везение.

  Я был у Бортела в кузнице в тот момент, руководил перековкой своих клинков.

  – Повелитель. У ворот человек. Желает Вас видеть – раздался в голове голос Авроры.

  – Человек? Сейчас буду. Всех поднять, возможно, это облава, но только тихо.

  Я не упускал возможности, что это какие-то бандюки собрались нанести ответный удар. В конце концов, я многим их собратьям по ремеслу перешел дорогу. Однако то, что я увидел, поразило меня до глубины души.

  – Позвольте маленькому человеку приветствовать Повелителя Перевала – проговорил тщедушный на вид старичок, едва завидел меня. Вокруг него виднелись шесть человек наемников, которые должно быть, его сопровождали.

  – Чем могу быть полезен, смертный? – я решил набраться амбиций. В конце концов, если кто-то улизнет, будут рассказывать что-то уж очень страшное.

  – Позвольте, пройдемся... – старик слащаво улыбнулся – не все, что я хочу сказать предназначено для их ушей – и он указал на наемников.

  – Я Кродар, ювелир, специализируюсь на работе с энергетическим хрусталем, однако детей у меня нет, учеников тоже. А смерть подкрадывается ко мне и смотрит на меня сквозь вуаль старости.

  – Чего ты хочешь?

  – Жить. Я прекрасно помню, как в соседней деревушке рассказывали о местной красотке Тилене, которая якобы вышла из склепа и, если верить рассказам того, кто ее тело сторожил от падальщиков, сказав, что ее кто-то зовет, двинулась прочь. Она так же предрекала падение Нолдора...

  – Слухи, слухи...

  – Все просто. Оживить труп так могут только три силы в этом мире. Нолдорцы, а они отпадают. Мозги в Академии, а они из-за проблем с инквизиторами сидят тише воды ниже травы, и некий загадочный Повелитель Перевала, которого создала фантазия местных. А понаблюдав за тем, что творится здесь... В общем, я решил рискнуть.

   – Хочешь стать нежитью и служить мне?

  – Конечно. Найдется работа для умелого ювелира?

  – Найдется. И много. Но их – я указал на охрану – я не смогу отпустить. Он видели слишком много.

  – И не надо. Яд подействует через полчаса. Сначала они заснут, а еще через полчаса умрут.

  Что же, будет пополнение... Я отдал мысленные приказы и пошел за инструментом...

  С тех пор Кродар заведовал всей работой с первородным хрусталем, и получалось у него, надо отдать должное, просто великолепно. Быть эрнрасто ему даже нравилось, да и контроль над ним особо строгий был не нужен.

  Тем временем Бортел закончил работу над моими клинками. Он убил почти две недели, восстанавливая их, едва только удалось обеспечить поставку руды из близлежащей шахты. Конечно шахтеры из эрнрасто так себе, но на совсем уж грязную работу сгодились и несколько самых обычных мертвяков, которых я добыл в пустыне. Они немного изменились, потерями шипы на конце, зато теперь были даже удобнее, чем раньше. В рукоять так же был вмонтирован один из основных моих козырей, против нежити. Но самое главное, сохранилась способность клинков переливать в хозяина жизнь, ослабла, но сохранилась. Зато кровавый зов клинков стал не таким уж сильным, что было, с моей точки зрения, даже лучше. В конце концов никому не нужны клинки превращающие тебя в берзерка, особенно если ими надо кого-то защитить.

  Надо ли говорить, что Кродар обозвал все мои поделки из хрусталя грубыми убожествам. Я не спорил, так как теперь он работал на меня.

  Через день Аксий сообщил мне, что у него есть что-то интересное. Этим «интересным» оказались упорные россказни, что среди руин старого города орудуют некроманты, причем не один, а целых семнадцать. И, что самое интересное инквизиторы планировали прочесать ту местность в очередной раз. Как сказал Аксий, ему удалось подслушать разговор инквизиторов и узнать, что отряд из десяти человек, который должен будет разведать, есть ли на болоте некроманты, выдвинется туда через два дня. За эти два дня я планировал в теле Тилены во-первых узнать самому не врут ли слухи, а во вторых... Мое лицо расплылось в улыбке, при виде которой Кощей Бессмертный удавился бы от зависти. А во-вторых, можно будет заслать своего «казачка» к инквизиторам. Тилена вполне сможет подготовить еще одного террасто, даже эрнрасто, наверное сдюжит, вот только я не буду иметь власти над ним... главное чтобы Кродар и нежить успели закончить второе «око некроманта» на соседнем пике.

  Впрочем контроль над эрнрасто даже не нужен, главное чтобы фанатик поверил в свою «избранность».

  Я приказал принести поесть, после чего в теле Тилены двинулся в сторону болот. Напоминало мне все это до безобразия реалистичную компьютерную игру: сидишь, кушаешь попутно, а тело бродит да

  Нет-Кронсвейн. Некогда один из небольших городов военного типа, защищавший молодую Алерию от набегов варваров с Севера. После войны с Суримисом, который пустил варваров на «материал», надобность в нем отпала, а особенность расположения (на болоте) заставила людей покинуть город. И правда, до этого времен дошла крылата фраза того времени, что в Кронсвейне больше чинят жилье, нежели живут в нем.

  Болота... После весьма запоминающегося бега по болоту в самом начале моего в этом мире пути, я пропитался к болотам стойким отвращением. Поначалу пришлось идти по лесу, весьма богатому валежником, так что его можно было спокойно назвать буреломом. Помимо всяких тварей тут еще надо было побаиваться и растений. Например, все уши прожужжали в таверне про то, что недалеко от кра болот растет гупырь. О гупыре я узнал отдельно и то, что я узнал, особо не обрадовало: гупыри по легенде растут на местах самоубийств, а на практике везде, где сыро, нужный климат и есть что жрать. Обычно они прячутся в землю, откуда быстро вылезают, чувствуя добычу. Из себя они представляют тонкий стебель, утыканный ядовитыми шипами, который вполне может при ударе проломить доспех. Обычно жертву они оглушают, после чего раскрывают до этого свернутые вокруг стебля листья, накрывают ими труп и переваривают. В общем, традиционное, «Фу, какая гадость». Наверное, гупыри вполне заменили бы толстяков у Академии, да вот жрать хотят слишком часто и много, да нежить не кушают. Но самая неприятная часть в том, что они до безобразия живучие. Единственный способ убить гупыря – раскопать и повредить корневище, которое тоже, надо полагать небезобидно. Зато в случае успеха за него дадут большие деньги.

  Гупырь мне действительно встретился, и чистая случайность позволила мне сохранить тело Тилены без повреждений. Я запомнил местоположение и двинулся в обход.

  После двух дней блужданий тропку, ведущую вглубь болот минуя топи таки удалось отыскать. Она вывела на небольшое возвышение, эдакую огромную кочку. Торчащие тут и там камни свидетельствовали о том, что именно здесь когда-то и был город. В поле зрения попал лысый детина, почти двух метров ростом. На лысине виднелась татуировка в виде символа разрушения в древнем Алерийском алфавите.

  – Это же Пирей! – раздался в голове голос Аксия, который пока не контролировал тело Тилены, а был сторонним наблюдателем – жестокий убийца, маньяк. Можно сказать знаменитость. Убивал всех без разбору, особенно любил убивать детей, которых мучал по несколько дней. Говорят был не раз замечен в каннибализме. Его поймали и осудили на мучительную смерть.

  – Но попал он к некромантам и теперь выполняет роль эрнрасто.

  – Здравствуй, Пирей. Хочу поговорить с твоим начальством. Проводишь?

  – Ты кто такая?

  – Охотница. Зови Тиленой.

  – Повелители примут тебя. Идем.

  Будь я там на самом деле я бы побоялся идти за маньяком, и держал бы ухо в остро, но сейчас, самое страшное, что могло случиться – я потеряю это тело.

  Пирей отвел меня в полуразрушенное здание, в одной из более менее уцелевших комнат расположилось сразу шестнадцать человек, причем все в траурно черных нарядах, знакомых мне по Академии.

  – Я так понимаю, это и есть филиал кафедры некромантии Аррасса на болотах? Или просто выездная лаборатория?

  – Ну, предположим, так.

  – А Вы в курсе, что через сейчас уже день сюда нагрянут инквизиторы?

  – Откуда такая информация?

  – Подслушала разговор двух инквизиторов. Они ждут еще восьмерых, после чего пойдут сюда.

  – И ты решила сунуться неизвестно куда и предупредить неизвестно кого?

  – У меня с инквизиторами свои счеты. Родители расстались жизнью благодаря им, например. И я более чем уверена, что будь тут пикник Нолдорцев инквизиторы бы и с места не сдвинулись.

  – Тогда это многое объясняет. Морт, пошли весточку Чарфе, а Кель и Совгат пусть заготовят "невесту".

  – Кого?

  – Нежить, упакованную в роскошное платье. Если кто проходит гупыря, то выпускаем ее. Она смочена маслами, имеющими весьма специфичный эффект при попадании в легкие. Иными словами галлюцинации, эйфория... Если за ней, как за самым прекрасным, что когда либо видели в жизни последуют – она заведет в топь, а если всеже смогут противиться и сбежать... Что же, память эти вещества отшибают так надежно, что даже ректор Академии не справиться. И при этом любой врач скажет, что человек перенес тяжелую болезнь, болотную лихорадку, которую распространяют многие местные твари.

  – Будет подозрительно, если из отряда инквизиторов никто не вернется.

  – Обычно нескольких оставляем. Лишь бы дошли обратно и сказали, что болота непроходимы.

  – Тогда я зря сюда моталась – вы и так начеку.

  – Не зря, охотница. Нас вполне могли застать врасплох. Мне кажется, что не просто так они ждут прибытия основных сил. Наверное, это будут самые опятные искатели приключений, какие только есть в распоряжении наших инквизиторских друзей. А значит надо быть предельно осторожными. Тебе лучше вернуться.

  – Хм... Можно вопрос?

  – А почему вы мне верите и не подозреваете в том, что я засланный казачок инквизиции.

  – А никто и не сказал, что мы верим – улыбнулся мой собеседник. Инквизиторы давно знают кто мы и зачем мы здесь. Им нужно всего лишь придумать, как от нас избавиться. Видишь ли, наше положение на болотах таково, что даже армией нас отсюда не выкуришь. Ну может быть рискни сюда нагрянуть маги было бы туго, но их сюда никто не отправит.

  – Папа! А почему она такая холодная? – спросил паренек лет тринадцати с угольно черными волосами, и пронзительным взглядом голубых глаз. С ужасом я осознал, что он смотрит сквозь Тилену, тонкую нить, связывающую меня с тем телом, и прямиком ко мне в душу. Интересно, что он видит? Едва ли он сможет сказать о моем местоположении, да и в том, что твориться у меня внутри я сам не могу разобраться.

  – Ты про что, Налик?

  – Она какая-то далекая, холодная... Я словно вижу ее в конце тонкого и узкого тоннеля, и то совсем немного. И ей больно, она хочет отомстить за что-то, так как месть это единственное что пока подавляет боль. Пока.

  – Наверное, она пережила что-то очень очень страшное, что так глубоко спряталась. Ты молодец. Иди к себе – он проводил паренька взглядом, а потом обратился ко мне – Итак, ты не соврала, Тилена – скорее было утверждение, чем вопрос. Некромант улыбнулся – а может и соврала, и пытаешься отомстить за родных, которых погубила нежить ближайшим некромантам, до которых смогла добраться. Впрочем, последнее маловероятно. Но раз уж ты здесь... Как смотришь на то, чтобы поработать почтальоном? Мне тут нужно передать одну весточку... Разумеется ничего серьезного я тебе не доверю. Возьмешь вот это небольшое копье, обрати внимание на наконечник и убьешь им первого попавшегося тебе мертвяка... Я имею в виду мертвяка от наших Нолдорских коллег.

  – Ясно.

  Я глубоко вздохнул. Ну кто мог знать, что сын этого некроманта «видящий», человек способный заглядывать в самую глубину сознания любого человека... и не человека тоже. По счастью, он, во-первых еще слишком молод, а во-вторых видения «видящих» можно трактовать всегда по-разному. Например, тот тоннель, который он видел, был ничем иным как той магической нитью, котора меня соединяла с телом Тилены, но мог он трактоваться и иначе, скажем как то, что Тилена находится глубоко в своих мыслях, практически закрылась от мира. И это, наверное единственное что меня спасло.

  – Желательно сделать это как можно севернее, то есть ближе к Нолдору, но на проклятые земли лучше не соваться.

  – Что это?

  – Наш небольшой подарочек, вернее первый черновой вариант его. Как проткнешь копьем мертвяка – беги во все лопатки от него, так как возможны некоторые ...хм... эффекты.

  – Ясно.

  – Сегодня можешь переночевать здесь.

  – Благодарю.

  Я побродил немного в теле Тилены по лагерю некромантов, прежде чем передал контроль над этим телом Аксию. Всего насчитал три сотни мертвяков и около пятидесяти эрнрасто. От заклятия нолдора лагерь был прочно защищен: на шестах высились небольшие системы камней, которые его развеивали. На первый взгляд чем-то похоже на то, что мне дали в виде копья. Удивительно, но на нить, соединяющую меня с Тиленой, это никак не влияло. Значит еще одно подтверждение, что Нолдорцы пользуются совсем иной некромантией, нежели кто-либо в Алерии?

  Неаккуратной кучкой, без особого присмотра лежали готовые склеенные камешки, наверное, для таких же устройств. Заготовки. Не хватает только немного энергетического хрусталя и шеста. Незаметно я взял одну из таких заготовок и убрал в сумку. Надо будет изучить. Никто не знает, как может сказаться проклятие нолдорцев на моем собственном воинстве. И мне очень не хотелось потерять контроль над ним в самый ответственный момент.

  Пускай я бы не сбежал тогда, что меня бы тут ждало? Постоянно прятаться на болотах, бояться рейдов инквизиторов. Они пытаются справиться с проклятием, изучают его... Но они отстали.

   Неожиданно до меня дошло.

  Вся некромантия Суримиса и Аррасса отстала от творения Нолдора на несколько веков. Примерно так же, как отстал арифмометр от нового компьютера, только что взятого с полки магазина.

  И что теперь? Ударим конницей против танка? Помнится во Вторую Мировую такое уже было...

  А теперь задумаемся, зачем я здесь. Охотник, некромант, теперь... Теперь невесть кто... Ренегат, разве что. Мой мир превзошел, должно быть, в уровне развития этот, но он развивался не в ту сторону. Слишком многие знания из моего мира теперь не более чем лишний груз, не приносящий мне никакой пользы.

  А значит надо выдумывать что-то новое, экспериментировать, смешивать знания родного мира и этого... Если бы еще знать как... В любом случае удар по Нолдору классическим войском нежити обречен на провал с треском. Думай, голова – год остался с небольшим.

  Я извлек небольшой томик и, в полглаза приглядывая за тем, что происходило со "спящей" Тиленой углубился в чтение. "Сказание о днях последних". Местный аналог апокалипсиса, который согласно местному писанию должен завершить последнюю жизнь этого мира и тот вновь станет частью великого Идеала. Конец, согласно этой книге будет знаменоваться войском, что явиться из тумана алого, под звуки музыки сердца мира, что будет биться в последний раз. И войску этому не откроют ворота в первый раз, но осознав в прозрении дней последних, поправят оплошность ибо будет дарована попытка вторая. Весьма расплывчатые предсказания, под которые при желании можно подогнать что угодно, от появления Нолдорской нежити из многим кажущимся алым маревом, и заканчивая походом алкашей деревни Гадюкино, нашедших клад, в Аррасс за элитной выпивкой. Но именно эта туманность и неоднозначность и развязывала руки для одного хитрого маневра, который я намеревался провернуть. В конце концов, обычные инквизиторы – это просто фанатики, чьей верой можно вполне манипулировать.

  – Тилена – раздался голос и мне пришлось отвлечься от чтения и вернуться в тело террасто.

  Ночным гостем был тот самый "видящий".

  – Что ты тут делаешь?

  – А я знаю, кто ты и почему ты такая холодная внутри.

  – С такой-то погодкой я и внешне не теплая.

  – Пошли пройдемся, я тебе кое-что покажу.

  Мы вышли из здания и двинулись вдоль края болота. В нужном месте мальчик свернул, и повел меня в глубь болот, ловко перепрыгивая с кочки на кочку. Через десять минут мы оказались на небольшом островке среди болот, единственной примечательностью которого было большое высохшее дерево, перечеркивающее остров пополам.

  – Болота глушат звуки. Здесь мы можем говорить.

  – О чем?

  – Алькор. А давай поговорим отбросив маски.

  – Алькор?

  – Не волнуйся, я никому не скажу. Я знаю, кто ты. Поверь мне, догадаться что ты не какая не Тилена, а террасто легко. Особенно если ты видящий.

  – Но это не доказывает, что я Алькор.

  – Я видящий. И еще самый молодой выпускник кафедры некромантии. Я смог просмотреть всю нить, увидеть твою душу, ощутить то, что ты чувствуешь.

  Кто бы мог подумать? Это всеравно что в 12, ну хорошо, плюс минус, четырнадцать лет быть выпускником сильного технического ВУЗа.

  – Но ты же не читал мои мысли?

  – Нет.

  – И не знаешь моего местоположения?

  – Нить ведет на запад, потом южнее, потом резко сворачивает на север. Дальше я просмотреть не могу. Но это не главное. Ты не из Нолдора, на их "творения" я уже нагляделся так, что в глазах рябит.

  – Ну тогда же что заставляет тебя думать, что я этот самый Алькор?

  – Нам нужен некромант, у которого в душе огромная рана, плюс с избытком жажды мести. Если кто из бывших выпускников кафедры или кто-то другой, с подобного рода умениями, уцелел в последние годы, когда за нами была настоящая охота, то наиболее вероятно то, что он прячется где-нибудь и вообще ведет себя тихо. Ты далеко, а значит умудрился сделать "око некроманта", а для этого нужны не только знания, но и ресурсы. Остается один только человек. Алькор.

  – И откуда у меня ресурсы?

  – На кафедре все в курсе твоей проделки с Соловьем. И хотя тут все, в том числе и я всецело на твоей стороне – денежки чужие считать каждый умеет.

  – Догадки, догадки.

  – Ты единственный, кому такое под силу.

  – Да неужели? Не слишком ли ты осведомлен, для ребенка?

  – Послушай меня внимательно. Я, в отличие от тебя живу уже во второй, нет... Даже в третий раз.

  Что-то было в этом голосе, что заставило меня оставить все свои высказывания при себе. Он был явно не по годам умен.

  – С тех пор, как Академия узнала о твоем появлении здесь из письма Мары, велось расследование. Я, как единственный человек, способный чувствовать первородную энергию так, как никто другой участвовал в нем.

  – И были интересные факты? – осведомился я.

  – Например, то, что тот, кто тебя в этот мир доставил, частенько следил за тобой. Периодически рядом с местами, где был ты, я ощущала остатки... не знаю... для меня это как едва заметный туман, однако по нему я могла судить о мощи того человека... существа... которое там было. Ему и Аррасс весь в подметки не годится. Думаешь твои клинки родом из Алерии? Нет! Мы обыскали все окрестные деревни пытаясь найти старика и девчонку! Да даже тем «просроченным трупом» управляли не нолдорцы. Мы не знаем, ни где выковали клинки, ни кто тебя сюда прислал, знаем только что этот кто-то как нечего делать может проламывать ту стену, что мешает кому-либо выйти из нашего мира или, наоборот попасть в него.

  – Чего ты хочешь? Даже если я признаюсь тебе, что я Алькор, я могу оборвать нить в любой момент. И меня никто не найдет. Даже ты. Я не вернусь в Академию, не буду с вашим воинством, коли такое тут собирается. У меня... свои планы.

  – И сокрушить Нолдор в них входит?

  – Наверное.

  – Отлично. Я и не хотел тебя просить вернуться. Более того, тебя все давно сбросили со счетов, и так будет намного лучше. Знаешь, чем мы тут занимаемся?

  – Ну, меня, как ты видел, не посвящали во все подробности. А из того, что оставили в Академии учиться на виду у всех, значит и не хотели вообще посвящать.

  – Идиот!

  – Я могу обидеться.

  – Ты засветился! Скольким по пути в Аррасс из Саррифенти ты разболтал о своем желании в некроманты податься?

  – Ну... паре охотников, да тому леснику, что меня к Чарфе послал.

  – И инквизиторы были в курсе и готовили тебе тепленькую решеточку над костром. Более того, та несчастная, которую вы вызволили, была ловушкой. Инквизиторы надеялись, что ты попытаешься ее спасти и нападешь. Там были подлинные мастера боя. А "лесника" тебе подослали, чтобы хоть немного тот тебе объяснил как и что надо делать.

  Я готов был громко материться. А ведь я и правда тогда едва не бросился с клинком, тогда не умея ни колдовать, ни клинок толком держать. Спасибо тебе, Иллиал, что спас меня тогда.

  – Поэтому пришлось устраивать театр, в который не поверил бы никто, если бы не императорские слуги.

  – А Императору я зачем сдался?

  – Как раз тем, что ты попал сюда. А раз ты попал, значит, барьер можно пробить. Как, это большой вопрос, над которым тоже работают. Инквизиторы орут во всю, что близок конец этого мира, а император обязан сохранить людей Империи.

  Я представил лица переселенцев и что бы их у нас ждало. Если еще куда-нибудь в Сибирь попадут – ничего, китайские лесорубы подвинуться, а не подвинутся – им помогут. А если вдруг в Штаты? Их же террористами объявят, да в резервации загонят... вернее попытаются...

  – Ты говорил, что живешь вторую жизнь...

  – Это мой секрет и я его раскрывать не намерена. А тебе я хочу помочь.

  – И как же?

  – То существо, чье присутствие я ощущал, которое периодически крутилось возле тебя, оно не появлялось более в нашем мире.

  – Откуда такая уверенность?

  – Любой прорыв чувствуют люди, которые достаточно чутки в этом плане. Всем известный ректор Аррасской Академии. Думаешь, что он просто так прибежал, когда ты с камешком экспериментами занимался?

  – Нет.

  – Когда появился в нашем мире ты – он выл от головной боли. Каждый раз, когда появлялось то существо – боль была небольшая. С тех пор, как тебя «не стало», существо объявлялось только два раза, один раз на твои «похороны», потом где-то, через месяц, причем опять около Аррасса. С тех пор о нем ни слуху не духу. Оно потеряло тебя.

  – А сколько раз ректору приходилось "выть от боли"?

  – Около десяти за последние четыре года, хотя он частенько об этом умалчивает, а что?

  – На Побережье я встретил соотечественницу. Пытался освободить ее из рабства, но не преуспел, скажем так. И ее судьба в этом мире очень схожа с моей, по крайней мере в начале. Она мертва.

  – Наверное, я бы заинтересовался обстоятельствами, да вот не до того уже сейчас. Ты куда пойдешь в этом теле теперь?

  – Так я свои планы и раскрыл. Тем более тому, кто... – я осекся: при всем уважении к нолдорцам, террасто очень плохо воспринимают магию.

  – Пытаешься понять на кого я работаю? На Аррасс если угодно. Клянусь чем угодно.

  – Хм... Наверное, слишком я подозрительным стал последнее время.

  Мальчик глубоко вздохнул.

  – И правильно делаешь. Только отцу не рассказывай. У тебя далеко лежит книжка про некромантию Суримиса? Открой последние страницы, где указаны авторы. Хоть это и перевод, оригинальных авторов сохранили.

  – Открыл.

  – Некл Ваарис, это я.

  – То есть тебе больше четырехсот лет?

  – Нет, не совсем. Сейчас все расскажу – мальчик вздохнул – Я слишком хорошо помню родину, Суримис. И родной город, представляющий собой единое строение, выполненное из слез Силы, того что в Алерии называют энергетическим хрусталем. Лазурный Дворец был огромен... чудесен... В себя он впитывал силу сразу трех ручьев первородной энергии и благодаря этому Суримис и его маги был сильнее Аррасских. Аррасс мы называли Белоград, так как тогда там было в моде поддерживать все стены ослепительно белыми. Золото вошло в моду намного позже. Но основная сила Лазурного Дворца была в способности рождать из людей личей. Знаешь ли ты некромант почему эрнрасто и личи сохраняют разум?

  – Об этом не довелось прочитать.

  – Первородная энергия за человеческую жизнь отпечатывает в себе его и привязывает себя к частичкам его тела. У обычного человека или животного этот отпечаток содержит всего лишь некую основу, благодаря которой некромант может превратить это существо в нежить. Особо сильные духом люди оставляют в отпечатке частичку своего характера, чувств, но не более. Маги оставляют больше, иногда клочки воспоминаний, иногда боевые навыки, но разрозненно, так как это не более чем тень. Болью и потоком энергии при создании эрнрасто ты отпечатываешь в потоках этой Силы все сознание человека. Такое существо сохранит свой разум долго, до двух сотен лет, но каким бы сильным магом оно не было при жизни, использовать Дар оно не в силах, разве что пару слабеньких трюков здорово укорачивающих разумную жизнь. Да и воля чужая нужна, без нее им никак. Ну и, наконец, вершина творения, личи. Их отпечаток создается сотни лет под действием гигантских потоков Силы. Даже пусти всю силу, что рождается в Аррассе на это, ее хватит на поддержку сна двух или трех личей. А Лазурный Дворец поддерживал сон трех сотен одновременно.

  Личи сохраняют не только разум и полную свободу воли, но и приумножают свои способности к управлению потоками первородной энергии. Они живут до ста восьмидесяти лет нормально, потом все больше начинают походить и внешне и внутренне на эрнрасто, но и это не на долго. Дольше ста восьмидесяти лет ни один лич не живет, превращается в обычного мертвяка, не знающего кто он и зачем живет. Для них это очень болезненно, они не хотят умирать во второй раз, но время неумолимо.

  На этом страхе когда-то и сыграл наш враг... Но об этом позже.

  Я лег в хрустальный саркофаг, призванный сделать из меня лича в двадцать два года. Причина того – болезнь моих костей, что не хотели рождать новую кровь. Я оставлял многих, кого знал и любил, оставил, как позже выяснилось и тот Суримис, который знал и любил. Вместе со мной личами стали двое моих товарищей и любимая девушка, не желавшая со мною расставаться. Ингала, Кабарки, Вонтес. Как я позже узнал, через неделю поле меня в саркофаг легла и моя сестра. Все мы были уже уважаемыми профессионалами, поэтому место в хрустальных саркофагах заслужили.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю