Текст книги "Коллектор (ЛП)"
Автор книги: Виктория Скотт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)
– О, нет, – говорит она, ее глаза расширяются за очками. – Это вызывает проблемы со спиной, – она перебрасывает свои длинные волосы через плечо. – Так что, тебя зачислили? Ты можешь ходить на занятия?
– Да, могу.
На меня обрушивается осознание того, что я снова здесь, в средней школе. Разве единственным плюсом смерти не является бесплатный билет из этой дыры? Школа, где я учился, была лучше этой. О таких рассказывают в фильмах. С другой стороны, это место – «Walmart3» средних школ: потертые линолеумные полы, крысиные двухъярусные шкафчики и все из пластика.
– Значит ты поступил. Это мило! – сияет Чарли.
Я встречаю ее взгляд и медленно отвечаю:
– Круто.
– Круто что? – спрашивает она в замешательстве.
– «Круто», что я поступил, а не «мило», – девчонка отводит взгляд и я понимаю, что обидел ее. Дерьмо. Чтобы оказать плохое влияние на эту девочку, я должен ей нравиться. – С другой стороны, что я понимаю? – это жалкая попытка заставить ее чувствовать себя лучше, но все же Чарли оживляется.
– Нет, ты прав. Это кру-у-уто.
Я хватаю ее за руку и тяну к себе.
– Давай просто пойдем в класс, хорошо?
***
Три мучительных часа спустя, я иду на обед с Чарли. Раньше думал, что учителя – идиоты, и два года спустя убеждаюсь в своей правоте.
Дети высыпают из четырех коридоров, ведущий в кафетерий. Верхнее освещение такое яркое, что заставляет щуриться. Кто-то визжит, и я лично готов убить грызуна такого рода. Но это Чарли. Судя по всему, кто бы ни шел к нам, именно он вызвал у нее такую истерическую реакцию.
– А вот и моя Чар-Чар, – тянет девушка, приближаясь к нам. Она такая же высокая, как и я, только в два раза толще. Чарли обнимает девушку-амазонку, а затем поворачивается ко мне.
– Данте, это Аннабель.
Нет. Ни за что. Это имя зарезервировано для изящных и элегантных девушек, а не для «этого». Эта девушка… чудовищна.
– Аннабель, – говорю я. – Тебе подходит.
Аннабель смеется глубоким смехом и обнимает Чарли. Тут же представляю как девчонка ломается в этих объятиях.
– Да? Потому что я всегда думала, что Годзилла подошло бы мне.
Захожусь хохотом. Чарли бросает на меня взгляд, как будто я сделал что-то ужасное, но я решаю, что мне нравится ее подружка. В ней чувствуется огонек. И что-то подсказывает мне, что ее душа уже несколько раз отмечена.
– Кстати, классная обувка, – говорит Аннабель.
Она смотрит на мои ярко-красные кроссовки, те, которые я почти никогда не снимаю. Поворачиваю ногу из стороны в сторону, чтобы она могла получше рассмотреть. Они и правда потрясные.
– Спасибо.
– Ты только что переехал сюда?
Короткие черные волосы Аннабель выглядят как шлем, а тяжелая прямая челка прочерчивает четкую линию на лбу. Ничто не движется, пока она говорит.
– Да, и его мама дружит с моей бабушкой, – говорит Чарли прежде, чем я успеваю открыть свой рот. – Он позавтракал с нами сегодня утром.
– Это правда? – Аннабель смотрит на меня с обвинением в зеленых глазах. Она не думает, что я буду в их компании и не хочет, чтобы я сделал Чарли больно. Как трогательно. – И теперь ты собираешься сидеть с нами за обедом?
– Ага, – говорю я. – Так, что должен сделать парень, чтобы здесь поесть?
Несколько минут спустя я сижу с Чарли и Аннабель и смотрю на картонную еду на подносе из пенопласта. Срочно билет в один конец на кухню бабушки Чарли, пожалуйста. Я уже собираюсь предложить это, когда к Чарли подходит какой-то парень и садится рядом с ней.
– Привет, – говорит он тоненьким голосом.
– Блу, – Чарли сжимает его руку.
Меня удивляют ее друзья. Чарли не производит впечатление девушки, у которой есть друзья, тем более не один. Парень обнимает ее. Что не так с этими людьми, использующими ее в качестве костыля?
– Я завалю химию, – говорит он, с видом сдувшегося воздушного шарика. Парень тощий и бледный как уличный фонарь, обтянутый кожей. Мне хочется отвести его в сторону и рассказать о солярии. Или о лосьоне для загара. Без разницы.
– Ни за что, – говорит Чарли. – Я помогу тебе.
Блу или как там его смотрит на Чарли большими голубыми глазами и улыбается, как идиот. Я знаю такой взгляд. Так смотрят или перед сексом, или перед разбиванием сердец.
– Правда? Это было бы здорово. Я не знаю, почему у меня все так ужасно. Наверное, я недостаточно умен. Или учитель ненавидит меня.
Чарли поглаживает парня по спине. Медленное произношение и упаднический настрой парня напоминают мне Иа из «Винни Пуха». Мой папа любил Винни Пуха. Когда мне было двенадцать, я случайно отломил ручку от папиного бокала с Винни Пухом, а на следующий день он наклеил на нее две новых. Он называл это страховой политикой. Мой папа всегда делал смешную ерунду вроде этой.
Блу вертит светловолосой головой, будто расслабляет шею, но в действительности он просто кажется пьяным. Бьюсь об заклад, что когда у этого парня проблемы, он закрывается в своей ванной и плачет. Аннабель достает пакет с пончиками с сахарной пудрой из сумки и бросает их Блу. Они ударяются о его грудную клетку.
– Ловко поймал, – фыркает Аннабель.
Блу берет пончики и ест их один за другим, а где-то между шестым и седьмым замечает меня.
– Привет, – говорит он, как будто я не сидел здесь все время.
– Привет.
Блу смотрит на меня, а потом на Чарли, как будто не может понять, какого черта я сижу рядом с ней. И я тоже, брат.
– Чарли, ты собираешься представить его? – бормочет он.
– М-м-м, – Чарли перестает пить свою неоново-оранжевую содовую. – А, да! Боже! Извини! Это Данте. Он только что переехал сюда.
Чарли широко мне улыбается. Пытаюсь ответить тем же, чтобы не разочаровать ее.
– Сегодня утром Данте завтракал с Чарли, – медленно добавляет Аннабель, поймав взгляд Блу.
Блу кивает головой в сторону Чарли. Значит, он может двигаться быстрее. Даже быстрее, чем на его лице появляется обида.
«Расслабься, – хочу я сказать. – Этого никогда не случится».
Глава 4
Мечтательница Чарли
Я смотрю на то, что осталось от моей еды – а это большая ее часть – когда Чарли встает из-за стола. Она берет поднос, и я думаю, что она собирается выкинуть этот мусор туда, где ему самое место. Но девушка сбрасывает остатки в салфетки и кладет их в свой рюкзак. Я даже не могу переварить это барахло, а она собирается закусить этим позже.
Аннабель прекращает обсуждать с Блу вчерашнюю игру «Никс» и смотрит на Чарли.
– Ты идешь туда, куда я думаю? – Чарли прикусывает пухлую нижнюю губу. Аннабель кивает. – Я так и думала.
Я задеваю Чарли плечом, и она смотрит на меня с удивлением.
– Куда ты идешь?
Чарли вздыхает, но не говорит ничего.
– Ну же. Выкладывай.
Блу бросает на меня предупредительный взгляд и мне интересно, что он собирается мне сделать со своими ста футами. Чарли может быть моим заданием, но это не значит, что я должен быть от этого в восторге. Будет лучше если все так и останется.
– Я собиралась зайти в кабинет журналистики.
Чарли говорит это так тихо, что мне приходится наклониться, чтобы услышать ее. Ненавижу мямлей. С меня достаточно Блу с его вечным бормотанием. Нам не нужны два бесхребетных человека за этим столом.
– Говори громче, Чарли, – говорю я. – Если тебе есть что сказать, говори вслух.
Блу фыркает. Смотрю на него и вскидываю брови. Он выдерживает мой взгляд на мгновение дольше, чем я ожидал, затем опускает глаза. Так я и думал.
Чарли вздергивает подбородок и говорит громче.
– Я иду в кабинет журналистики смотреть трансляцию, – она кивает. – Да.
Улыбаюсь ей и встаю из-за стола.
– Ну, давай сходим.
– Ты хочешь пойти? – спрашивает девчонка, округлив глаза.
– Конечно, почему нет? Что еще мне делать?
«Кроме того, чтобы запечатать твою душу и утащить в ад».
– Супер! – Чарли награждает своих друзей «О, Боже мой! Он идет со мной!» взглядом и оглядывается в мою сторону. – Это на другой стороне здания, рядом со спортивным залом. Мы можем просто… уйти отсюда.
Люди смотрят, как мы с Чарли прокладываем себе путь через длинные, похожие на скамейки столы. Они наклоняются друг к другу и перешептываются. Группа девушек хихикает, и одна задорно машет мне рукой. Вернусь за ними попозже. Я должен забрать душу Чарли, но это не значит, что мне не прядется выполнять свою работу. Если бы я мог выполнить это задание и заодно отметить тонну душ, повышение точно будет у меня в кармане.
Как раз, когда мы собираемся покинуть кафетерий, вижу парня, размахивающего оранжевым конвертом, как выигрышным лотерейным билетом. Трое парней рядом с ним заглядывают ему через плечо, пока он читает то, что внутри. Я оглядываюсь по сторонам и замечаю еще больше оранжевых конвертов в жадных руках.
Мне вдруг так сильно захотелось один из этих оранжевых конвертов, что мне стало плохо.
Когда я был жив, у меня было все. Я тоже должен был получить приглашение на вечеринку. Странно чувствовать себя вне этого. Распрямляю плечи. Кого это волнует, верно? Если бы захотел, я мог бы завладеть этой школы в считанные дни.
Эхо скрипа теннисных туфель и стука баскетбольных мячей дает мне знать, что мы рядом со спортзалом. Интересно, Аннабель и Блу когда-нибудь отрываются от разговоров о баскетболе настолько, чтобы поиграть? Услышав повторяющийся звук мячей, ударяющихся об обод, мне хочется бросить Чарли и присоединиться к игре. В отличие от этих идиотов, я никогда не промахиваюсь мимо корзины.
Чарли останавливается перед тем, что, по моему предположению, является классом журналистики. Она стоит у входа, не решаясь войти. Что бы она ни хотела сделать, она хочет сделать это отсюда. На левой стороне комнаты стоит длинный серый стол с тремя стульями под ним. С другой – огромная черная камера и стенд со стикерами.
Замечаю девушку, стоящую в центре комнаты. Она держит стопку бумаг и беззвучно произносит слова, которые читает. Когда заканчивает, то бросает бумаги на стол и пробегает взглядом по комнате. Напрягаюсь, когда ее взгляд встречается с моим.
У девушки огромные карие глаза, гладкая смуглая кожа и длинные темные волосы. Она как ведро карамели, и мне хочется попробовать каждую ее частичку. Ругайте и бейте меня, если она не выглядит как фотомодель «Плейбоя».
– Это Тейлор, – говорит Чарли, как будто я только что переехал ее собаку. – Она – глава клуба журналистики. И почти всего остального, – девушка внимательно разглядывает мое лицо и продолжает: – Я могла бы вас познакомить.
– Угу, – это все, что мне удается сказать, потому что я не могу перестать смотреть, как Тейлор закусывает губу и улыбается мне. Два парня в красных футбольных майках проходят мимо нас с Чарли и садятся по обе стороны от «девушки мечты». Через секунду в комнату заходят еще двое ребят и садятся рядом с камерой. Парень ростом с банку из-под газировки забирается на невысокую платформу и возится с камерой. Он кивает стоящей рядом веснушчатой девушке, та отсчитывает от пяти, и комната погружается в тишину.
– Привет! Я – Тейлор Фитч, и с вами «Викенд Плей План». Со мной Брэд Сеттерфилд и Клинт Мерс от нашей собственной футбольной команды «Сентенниал».
Тейлор делает восхитительное «вух-вух» руками, и я снова впадаю в восторг. Смотрю на Чарли, чтобы убедиться, что она все еще здесь, а затем вновь смотрю на Тейлор.
Но потом я останавливаюсь.
Мой взгляд медленно возвращается к Чарли. Ее лицо… живое. Глаза. Уши. Рот. Они открыты и внимательны. Она даже голову наклонила в сторону ребят. Может она запала на одного из спортсменов? Но нет, девчонка смотрит туда же куда и я – на Тейлор.
– На что ты смотришь? – шепчу я.
Чарли не сводит глаз с объекта.
– На это, – также шепчет она. – На нее.
– Тебе нравятся цыпочки?
Чарли закатывает глаза и улыбается.
– Нет. Дело в работе перед камерой. Даже в прямом эфире она всегда все делает отлично.
– Она просто читает шпаргалки.
Я указываю на стенд со стикерами, как будто это не очевидно.
– Ты говоришь, как будто все это легко.
– Так почему бы тебе не вступить в клуб? Может быть, ты сможешь когда-нибудь сняться на камеру, – Чарли молча качает головой. – Почему нет?
– Не то чтобы у меня есть проблемы в общении с людьми. – Да, я это хорошо понял. – Просто я не могу выйти на камеру перед всей школой и быть похожей на нее, – Чарли указывает на блестящие волосы Тейлор и ее улыбку. – Она такая… пленительная.
– Да ладно тебе. Она просто флиртует с камерой. Ты ведь знаешь, как флиртовать?
Конечно, Чарли не знает.
– Ну, да. Все знают, как флиртовать.
Сомневаюсь, что Чарли имеет хоть малейшее представление, как привлечь парня. Даже если бы у нее получилось, она не знала бы что с ним делать. Почему-то в голове возник образ Чарли, пытающейся удержать в руках живую рыбу.
Веснушчатая девушка объявляет, что они закончили съемку, и красотка за столом встает и идет в мою сторону. Мне приходится сдерживать себя, чтобы не отпихнуть Чарли с дороги.
– Привет, – мурлычет девушка. – Я – Тейлор.
Стараюсь выглядеть равнодушным.
– Данте.
– Новенький?
– Да.
Я говорю, едва глядя на нее. Неинтересно. Это всегда срабатывает.
– Тогда тебе нужно это, – Тейлор протягивает мне оранжевый конверт. Пуф! – Это приглашение на мою вечеринку в субботу. Даю тебе шанс познакомиться с людьми.
– Посмотрим, – отвечаю я.
Тейлор награждает меня улыбкой, зная, что я приду. И она права. Потому что эта вечеринка будет служить двум целям: она даст мне шанс развратить Чарли и отметить Тейлор. Карамельная девочка уже уходит, когда я говорю:
– Эй, ты сказала тебя зовут Тейлор? – она кивает. – Ну, это Чарли. Она хочет быть в вашем маленьком клубе.
Обвожу рукой комнату журналистики. Тейлор смотрит на Чарли, потом снова на меня.
– Я так не думаю.
Чарли бьет меня по руке.
– Данте, я не хочу быть в клубе. У них, скорее всего, уже достаточно людей. Все в порядке.
– Видишь, – говорит Тейлор. – Все в порядке.
У меня закипает кровь. Если что и выводит меня из себя, так это выделение людей. Тейлор уже уходит, когда я хватаю ее за запястье.
– Не так быстро. Чарли хочет быть в клубе, так что давай просто примем ее, хорошо? – Тейлор прищуривается. – Кроме того, если она будет здесь все время, то и я буду здесь все время.
Красотка секунду размышляет и приходит к выводу, что не отделается. Девушка, вероятно, думает, как замечательно я бы смотрелся в ее руках. Все было бы наоборот, но не имеет значения.
– Хорошо, – Тейлор исследует лицо Чарли. – Но ты не будешь появляться на камере. Ни в коем случае.
– Здорово! Спасибо.
Щеки Чарли краснеют. Несмотря на то, что она поблагодарила Тейлор, кажется, что под поверхностью бурлят какие-то более глубокие эмоции.
Тейлор проводит розовым ногтем по моей груди.
– До встречи на моей вечеринке.
Мне не нравится то, как Тейлор относится к Чарли, как будто та биотуалет, но мне нужно удержать приглашение на вечеринку.
– Увидимся.
Как только Тейлор уходит за пределы слышимости, Чарли взрывается.
– О боже мой! Ты потрясающий. Это было удивительно! Ты просто сказал Тейлор сделать что-то, и она послушалась.
Глаза Чарли такие большие и взволнованные, что я не могу удержаться от смеха.
– Это не такое большое дело.
Мне эта ситуация даже на руку. Чарли нужен кто-то, кто мог бы заступиться за нее в этой школе, а ее друзья, конечно, не на той ступени школьной социальной лестницы, чтобы сделать это. Если девсчонка подумает, что я преследую ее интересы, она доверится мне. И это доверие станет отличной ступенью на пути к развращению. Как бы в подтверждение этой теории я говорю Чарли:
– Эй, давай повеселимся.
Чарли светится.
– Да? Как, например?
– Давай уберемся отсюда.
Девчонка делает небольшой шаг назад, как будто я взрывоопасный.
– Нам нужно идти на урок. Звонок прозвенит в любую секунду.
– Давай же, Чарли. Мы пойдем туда, где весело. Разве тебе никогда не хотелось стать бунтаркой? – Конечно же нет. Это ведь Чарли. Нужно заставить ее прогулять уроки. Это будет маленькая победа над мисс Паинька, иначе мне придется признать это задание безнадежным. – Слушай, это моя первая неделя в Питчвилле и мой первый день в «Сентенниал». Все это немного ошеломляет. Разве плохо, что я хочу провести с тобой время?
За всю свою жизнь я никогда не видел, чтобы кто-то улыбался так, как Чарли улыбается мне сейчас. И на секунду я действительно чувствую себя виноватым. Но потом она открывает рот и говорит:
– Хорошо, давай сделаем это.
И чувство вины исчезает.
Глава 5
Торговый ад
– Сюда? Ты сюда хотела прийти?
Единственный торговый центр Питчвилля переполнен в середине дня. У этих людей, что, нет работы? Или жизни? Кафельный пол торгового центра превращает цокот высоких каблуков в головную боль, а фонтан в центре кишит поддельной зеленью и кричащими детьми.
– Я сказал тебе выбрать любое место, а ты выбрала это?
Чарли кусает сахарное печенье. Она все еще нервничает, что я без спроса позаимствовал автомобиль ее бабушки, но уже начинает расслабляться.
– Мне нравится торговый центр. А тебе?
– Нет. Только если не нужно зайти сюда по назначению.
Женщина с коляской проносится мимо меня и почти ломает мне правую руку. Никаких «извините» так что вот вам небольшая печать. Я пользуюсь моментом, чтобы отметить ее, затем снова обращаю внимание на Чарли.
– Сегодня же пятница. Разве ты не хочешь попытаться на вечеринку вместо того, чтобы болтаться здесь?
Чарли смахивает крошки со своей блузки.
– Я не очень люблю вечеринки.
– Чарли, ты хоть когда-нибудь была на вечеринке?
– Да. Вроде того. – Это означает «нет». – Я хожу на дни рождения.
– Я говорю о настоящей вечеринке. Вроде таких, как у Тейлор. Ты когда-нибудь ходила на вечеринки вроде этой? – Чарли пожимает плечами и качает головой, как будто это не так важно. – Эй, почему бы нам не пойти на вечеринку Тейлор вместе завтра вечером?
Она останавливается и смотрит на меня, склонив голову.
– Зачем? Почему ты хочешь пригласить меня туда? И почему ты такой милый?
Так, она понимает, что это ненормально, что кто-то вроде меня болтается с кем-то вроде нее. Я обдумываю свой ответ.
– Многие люди в моей последней школе были очень поверхностными. И я был частью этой толпы. – Ладно, это правда. – Я решил на этот раз все будет по-другому. Хочу найти настоящих друзей.
На лице Чарли появляется улыбка, и мне почти хочется прикоснуться к ней. Я кидаю еще один взгляд на ее рот и решаю, что если бы не кривые зубы, то у нее было бы хоть что-то красивое.
– Так как насчет вечеринки? – подталкиваю я ее.
И… улыбка исчезает.
– Не думаю, что это хорошая идея. Я не очень вписываюсь в компанию этих ребят.
Решаю сменить тему, но одно можно сказать точно – мы пойдем на эту чертову тусовку.
– Эй, мы можем пойти в «Бергдорф»? Раз уж мы пришли сюда, нужно повеселиться.
Чарли смотрит на меня так, будто я сошел с ума..
– Что такое «Бергдорф4»?
– Ты шутишь, да? Здесь нет «Бергдорф»?
Она качает головой.
– А как насчет «Нордстром5», или, может быть «Версаче»?
Чарли снова отрицательно машет головой. Делаю глубокий вдох и оглядываюсь по сторонам. Нахожу «Неймен Маркус6». Сойдет.
– Давай зайдем туда.
– Мило, – говорит она, когда мы заходим в магазин. – Обычно я просто покупаю вещи в «Таргет7». У них милая одежда.
– Ох, Чарли.
На этот раз ничего не могу с собой поделать. Я глажу ее по спине и смеюсь. Чарли улыбается мне с благоговейным видом. По какой-то извращенной причине думаю о своей матери. Всегда хотел, чтобы она смотрела на меня именно так.
В тот момент, когда вхожу в магазин, я оживаю. Останавливаю сотрудника и говорю ему, что мне нужна помощь. У парня темные, зачесанные назад волосы и черная кожаная куртка поверх накрахмаленной рубашки. Он напоминает мне Джеймса Дина8. Когда сваливаю одежду в его руки, его зрачки расширяются и в них словно загорается знак доллара. Комиссионные сводят людей с ума. Наверняка в психиатрических клиниках есть целое крыло, посвященное реабилитации людей, получающих комиссионные.
Уже собираюсь оплатить все, когда вижу, что Чарли смотрит на ярко-красное платье. Она, может, и страшненькая, но это платье любого превратит в рок-звезду.
– Хватай платье, – кричу я ей через весь магазин. – Я плачу.
Чарли берет платье с вешалки и прикладывает к себе. Консультант, держащий мою одежду, фыркает.
– Что? – спрашиваю я его.
– Нет, ничего, – говорит он со смехом.
Я тоже смеюсь, но по-другому.
– Нет, правда. Что смешного?
Парень думает, что мы разделяем одну и ту же шутку, поэтому открывает рот и говорит:
– Это платье было сшито для многих людей…
– И?
– И знаешь, она не одна из них, – парень понимает, что я больше не смеюсь. – Я не хочу сказать…
– Я знаю, что ты хочешь сказать. Ты только что сказал это, – забираю одежду из его рук и бросаю на стойку у кассы. – Я передумал. Мне не нужна это дерьмовая марка.
Парень в шоке открывает рот и у меня появляется желание закрыть его кулаком. Я здесь единственный, кто имеет право судить. Ему повезло, что я не ставлю ему печать.
Направляюсь к Чарли, и когда мы собираемся уходить, парень решает, что не позволит мне позорить его.
– Не моя вина, что твоя подруга – жертва крушения поезда.
«О нет, чувак, ты этого не говорил. Хотя нет, сказал. Что ж, держи меточку».
Его душа светиться и… щелк, смотрите, сколько меток у этого парня. Он развлекается плохими вещами в нерабочее время. Среди множества маленьких черных меток виднеется несколько цветных печатей моих товарищей-коллекторов, доказательство того, что Босс уже давно исследовал Питчвилль в поисках чего-то большого. Задаюсь вопросом, почему я не знал об этом раньше.
Раскачиваюсь на пятках и улыбаюсь. Отметить эту душу будет весело. Накладываю печать и наслаждаюсь треском, который она издает, когда присоединяется к свету его души. До сбора ему не хватает всего пару печатей. Надеюсь, что получу удовольствие от того, что доставлю его жалкую душонку к Боссу. Он, конечно, будет жить дальше после сбора, но, как только умрет, встретится со своей душой в счастливом маленьком месте, под названием ад.
– Давай, Чарли. Пойдем.
Девчонка молча следует за мной. Я сажусь на скамейку возле фонтана и приглашаю ее сесть рядом. Чувак был не в настроении и немного не в себе. Чарли определенно не красавица, но кто сказал, что все не измениться после переходного возраста? Или когда найдет правильного стилиста. Или найдет ортодонта, наберет вес и обретет уверенность в себе. Я видел, что такое случается. Придурок из средней школы превращается в милого студента колледжа.
– Ты же знаешь, что этот парень просто придурок?
– Да. Это не имеет значения.
Чарли притворяется, как будто наблюдает за играющими детьми и даже умудряется улыбнуться. Я удивлен, как она все это воспринимает. Многие девушки на ее месте бились бы сейчас в истерике.
– Знаешь, что мы должны сделать? – меня переполняет энергия. – Что-то сумасшедшее. У меня есть идея, – я беру ее за руку, и мы движемся к ближайшему к парковке выходу. – Видишь вон тот киоск? – Чарли кивает. – Давай стащим что-нибудь.
Девчонка хмурится.
– То есть украдем?
– «Украсть» – ужасное слово, Чарли. Мы просто дадим себе волю. Что-то, что ты должна делать чаще, – заставляю ее обернуться снова к киоску. – Видишь ли, когда ты живешь жизнью – в смысле по-настоящему живешь – тебя не волнует, что говорят о тебе другие, потому что ты опьяняюще «жива».
Чарли смотрит на меня и замирает.
– Сделай это, Чарли. Просто попробуй. Если тебе не понравится, мы просто вернем все, что взяли. Никто не заметит.
Она лукаво улыбается, и я прикусываю верхнюю губу, чтобы подавить смех. Я могу привыкнуть к тому, что у меня есть помощник-изгой. Я уже готов дать ей совет, как подойти к киоску, но Чарли ускользает прежде, чем я успеваю это сделать. Девчонка движется к корзине с безделушками, незаметная, как леопард, несмотря на хромоту. Пока она приближается к своей цели, сую руку в карман и рассеянно сжимаю и разжимаю свой счастливый пенни.
Как профессионал, Чарли наблюдает за парнем возле корзины и оценивает сколько у нее времени.
И делает это.
Легким движением маленькой ручки, она запихивает что-то в карман и возвращается ко мне. Чарли сжимает губы, и ее глаза становятся огромными. Она пытается удержаться от смеха так же, как и я. Когда направляемся к выходу, я оборачиваюсь и вижу, что парень смотрит на нас. Он делает шаг вперед и останавливается. Черт, он знает. Он не поймал Чарли с поличным, поэтому не знает, что делать. Если он обвинит ее и ничего не найдет, это будет стоить ему работы. Он слишком долго ждал, а теперь уже слишком поздно.
Мы с Чарли вбегаем в двойные стеклянные двери, и она взрывается смехом.
– О, черт. Это было безумием!
Она достает из кармана украденную заколку и показывает мне. Я поднимаю ладонь над головой, и Чарли подпрыгивает, чтобы дать мне «пять». Она слишком низкая, я же привстаю на цыпочки и смеюсь. Такое нелепое зрелище.
– Что теперь? – спрашиваю я.
На лице Чарли появляется беспокойство.
– Мне пора домой. Моя бабушка будет волноваться. И о, черт. Ее машина. Нам нужно ехать.
– Да ладно тебе, мы в ударе, – прошу я. – Сделаем что-нибудь еще.
Чарли обхватывает себя руками.
– Нет, мне правда нужно идти. Я никогда не прогуливала школу и конечно, никогда ничего не крала. Тем более машину моей бабушки.
– Как я сказал, мы не украли ее машину. Мы позаимствовали ее.
– Да, Данте. С тобой весело, – Чарли кладет руки на бедра, знак того, что мне не следует испытывать судьбу, – но сейчас мне нужно идти домой.
– Ладно, давай отвезем тебя домой. Ключи.
Чарли бросает мне ключи, и я как-то ловлю ее ужасный бросок. Позволяю ей идти передо мной, когда думаю о том, что собираюсь делать. Я не знаю, почему колеблюсь. У меня нет на это времени. Десять дней. Это все, что у меня есть.
Смотрю на Чарли, щелкаю пальцами и вижу свет ее души. Такой яркий, невероятно яркий. Ставлю печать. Она прикрепляется к ее душе и остается там.
И, черт возьми, она обернулась в этот момент… и улыбнулась.
Глава 6
Бдительный взгляд
Я останавливаюсь перед домом Чарли и глушу двигатель ее бабушкиного «Линкольна» девяностых годов. Прямо сейчас, я хотел бы найти отель и отдохнуть. Но эта работа не с типичным графиком с девяти до пяти. Поэтому поворачиваюсь к Чарли, занятой уничтожением своих ногтей.
– Хочешь, я зайду ненадолго?
Она вынимает пальцы изо рта.
– Моей бабушки до сих пор нет дома, иначе она уже ждала бы нас на улице с ножом мясника.
«Хорошо».
– Это очень плохо. Где она?
– Ее подруга Айлин обычно приглашает на обед каждую пятницу. Вот почему ее не было здесь, когда мы приехали раньше.
– Твоя бабушка работает?
– Нет. Раньше она была косметологом. Она даже делала макияж для звезд кино, когда была моложе, но она больше не работает.
Я осматриваю большой белый дом перед нами с черными ставнями и красной дверью. Он не сравнится с домом моих родителей, но все равно, должно быть, стоит прилично. Полагаю, что сейчас, когда бабушка на пенсии, с деньгами стало трудно.
– Хочешь посмотреть, что моя бабушка припрятала в холодильнике? – спрашивает Чарли.
– Определенно.
Мы вылезаем из машины, но вместо того, чтобы идти в дом, Чарли идет по улице к усаженной деревьями площадке напротив ее дома.
– Что ты делаешь? – спрашиваю я.
Она достает из рюкзака завернутые в салфетку остатки школьного обеда.
– Эти еноты раньше лезли в наш мусор, но моя бабушка купила утяжеленные крышки, чтобы они не смогли залезть в баки. Это помогло, но мне их жалко, понимаешь? – Чарли бросает еду в сторону деревьев и направляется к дому. – Если моя бабушка узнает, что я кормлю их, она взбесится.
– Твой секрет – мой секрет.
«Тоже мне хиппи-чудачка».
Чарли отпирает входную дверь и заходит, но я останавливаюсь в дверях. Поворачиваюсь. Затем оборачиваюсь снова.
Я что-то чувствую. Нет, я что-то «ощущаю». И это уж точно не еноты.
На другой стороне улицы такой густой кустарник, что я не могу понять, есть ли кто-то там. Делаю несколько шагов вперед и прислушиваюсь. Ничего не слышу, но знаю, что это он.
Коллектор.
Ощущение не помогает мне узнать, сколько коллекторов рядом, но что-то говорит мне, что только один. Чувствуя себя идиотом, спрашиваю:
– Макс?
Ответа нет. Нас всего шестеро, но этот парень как тень. Почему этот чувак не раскрывает себя? Я знаю, что единственное, что может убить коллектора – это снять с него манжеты наручников, но сейчас мне хочется испробовать другие способы. Прокручиваю в голове всех коллекторов. Кроме меня и Макса, есть Патрик, Энтони, Кинкейд и Зак. Не могу понять, зачем одному из них преследовать меня. Они просто побоялись бы. Мало того, что ко мне прислушивается Босс, но я еще и тот, кто руководит их дальнейшим обучением. И нет в этом никакого секрета. Просто я – лучший.
Иду обратно к дому, все время оглядываясь через плечо. Когда добираюсь до двери, Чарли все еще там.
– Ничего, – говорю я, прежде чем она спрашивает. – Давай совершим набег на кухню.
Мы с Чарли находим три упаковки чипсов, банку артишоков, и две банки апельсиновой содовой. Пока едим, пытаюсь избавиться от ощущения, что коллектор рядом. Но не могу. Я не понимаю, кто это мог быть или зачем он пришел сюда.
Наблюдая за тем, как Чарли пьет газировку все, о чем могу думать: «почему Чарли?»
Нужно побыстрее закончить эту работу, и я знаю, как это сделать. От мысли об этом меня тошнит, но это сработает, и у меня нет выбора. Если другой коллектор втайне наблюдает, то пришло время тяжелой артиллерии. Хочу показать ему, как гладко я работаю.
– Эй, Чарли, – говорю я, забирая из ее руки содовую, и ставлю ее на стол. – Давай потусуемся в твоей комнате, – Девчонка распахивает глаза, но не протестует, когда я беру ее за руку. – Пойдем.
– Хочешь захватить чипсы и еще что-нибудь? Я пристрастилась к «Читос», но хочу, чтобы моя бабушка купила рифленые, понимаешь? Я всегда прошу ее, но… – Чарли идет на максимальной скорости. Она нервничает. И правильно делает. Сомневаюсь, что эта девушка хоть раз побывала на первой базе… или вообще была в игре.
Поднимаюсь по лестнице и открываю дверь в ее спальню. Розовый цвет режет глаза, когда вхожу в комнату. Хотя я уже видел ее комнату, я все еще не подготовлен к такой «интенсивности».
Сажусь на кровать и спихиваю парочку подушек на пол. Чарли не возражает и это удивляет меня. Девчонка достает из кармана украденную заколку и смотрит на нее, как будто у шпильки могут неожиданно прорасти зубы.
– Почему ты такая хмурая? – спрашиваю я своим обольстительным голосом.
Она проводит языком по внутренней стороне щеки и тихо говорит:
– Я хочу вернуть это.
– Нет, не хочешь.
– Хочу, – настаивает Чарли.
Сжимаю кулаки, совсем не довольный тем, что она разрушает атмосферу. Готовый оставить эту тему, протягиваю ладонь.
– Давай мне. Я верну.
Она передает заколку, как будто счастлива избавиться от нее. Засовываю ее в карман, где она и останется. Печать Чарли все равно никуда не денется. Нельзя же ограбить банк в один день, а на следующий вернуть деньги и рассчитывать на полное помилование. О, пожалуйста.
