Текст книги "Коллектор (ЛП)"

Автор книги: Виктория Скотт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

– Чарли, – кричу я. – Пожалуйста. Я люблю тебя. Я собираюсь защитить тебя.

Чарли останавливается. Она поворачивается и идет ко мне, ее глаза пылают гневом.

– Защитить меня? – рычит она. – Защитить меня? – девушка поднимает руку и сильно бьет меня по лицу.

Я прикрываю жгучее место и в то же время тянусь к ней. Она вырывается из моих объятий и бежит по коридору.

– Чарли!

Я бегу за ней. Двери спортзала распахиваются под ее руками, и я смотрю, как она сталкивается с Блу. Она обнимает его и всхлипывает. Он немедленно притягивает ее к себе и ищет, что могло бы причинить ей боль.

Его взгляд падает на меня, и я останавливаюсь как вкопанный. Блу толкает Чарли за спину, и его грудь раздувается. Его руки сжимаются в кулаки, а подбородок слегка приподнимается. Он готовится драться со мной, и, судя по его горящим глазам, парень не остановится, пока я не перестану дышать.

Чарли вырывается из его объятий и бежит через танцпол к выходу из спортзала. Люди останавливаются и смотрят на меня и Блу. Я иду за Чарли, но Блу отходит в сторону и ловит мой взгляд. Он качает головой, и впервые за всю мою жизнь я действительно боюсь, что проиграю бой.

Я киваю один раз, затем поворачиваюсь и иду обратно по коридору – прочь от единственной девушки, которая у меня когда-либо была. Единственной девушки, которую я когда-либо любил.

Прочь от Чарли.

Глава 47

Отчаяние

Оставшись один в ванной, я умываюсь холодной водой. Я почти не узнаю человека, который смотрит на меня, сломленный и пристыженный. Кто-то должен был предупредить меня о темном подбрюшье любви, об отказе и отчаянии.

Вытирая лицо грубым коричневым бумажным полотенцем, я гадаю, где она сейчас. Последнее, что я видел, она выбегала из спортзала. Прошло не больше пятнадцати минут, но мне кажется, что прошла вечность.

Как бы тяжело мне не было снова встретиться с ней, я уже предвкушаю это. Пусть лучше она возненавидит меня в лицо, чем я останусь без нее. Кроме того, я дал ей обещание, которое намерен сдержать. Я буду защищать ее тело и душу. Я собираюсь исправить свои ошибки. И, может быть, однажды она простит то, что я сделал.

Я захожу в спортзал и замечаю Аннабель на танцполе. Ее глаза встречаются с моими, и она шагает ко мне. Я готовлюсь ко второй пощечине, но она лишь странно смотрит на меня.

– Где Чарли? – спрашивает она.

Я оглядываюсь вокруг, ища ее.

– Она не вернулась в зал?

– Я не знала, что она вышла на улицу, – Аннабель прищуривается. – Почему она вышла на улицу?

– Потому что она меня ненавидит.

Лицо Аннабель смягчается, что меня удивляет. Затем я замечаю выражение тревоги. Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть, на что она смотрит, и замечаю, что Блу бежит к нам.

Он тяжело дышит и опускается на колени, чтобы отдышаться.

– Я нигде не могу найти Чарли, – говорит он Аннабель, полностью игнорируя меня.

– Ты везде искал? – спрашиваю я.

Он свирепо смотрит на меня, и я уверен, что парень рассматривает вариант врезать мне по почкам.

– Да, – говорит он сквозь стиснутые зубы. – Что ты с ней сделал?

– Достаточно, чтобы она возненавидела его, – вставляет Аннабель.

Я выбегаю из спортзала с Блу, следующим за мной по пятам. Мы вместе зовем ее по имени, кружа по школе.

– Может, она вернулась внутрь, – говорю я.

– Может, тебе стоит убраться отсюда к чертовой матери и оставить это ее друзьям, – рычит Блу.

Я прикусываю язык, потому что не хочу давать Чарли еще один повод ненавидеть меня.

– Я собираюсь заехать к ней домой. Может быть, она позвонила своей бабушке, чтобы забрать ее. Я позабочусь об этом. Я найду ее. Просто позвони мне в отель «Винк», если она появится, хорошо?

Блу стискивает зубы.

– Блу, – говорю я громче.

– Хорошо. Черт, – он топает обратно в спортзал.

Мчась к «Элизабет Тейлор», я борюсь со страхом, что случилось что-то ужасное. Если так, я никогда себе этого не прощу. Так близко к крайнему сроку, я не должен был выпускать ее из виду. Даже на секунду.

Несколько раз объезжаю стоянку и направляюсь к ее дому. По дороге я мчусь как сумасшедший и успеваю добраться туда за пять минут. Даже не подумав постучать, я бегу к решетке и взбираюсь к ее окну. Мне нужно самому посмотреть, здесь ли она, и я не хочу, чтобы бабушка взбесилась и позвонила в полицию.

Окно скользит под моей рукой, и я снова напоминаю себе, что эта слабая безопасность должна быть исправлена. В ее комнате я ищу что-нибудь подозрительное, но ничего нет. Затем я направляюсь в комнату бабушки. Возле ее двери я слышу шум бензопил и мусоровозов – все звуки исходят от спящей бабули. Открываю дверь и подхожу к ее кровати. Если она проснется, не представляю, что она подумает. Но я знаю, что когда она это сделает, ее внучки уже не будет. Я знаю, какую боль она почувствует, как ее бросят. Это ранит то, что осталось от моего сердца.

Молча наклоняюсь и нежно целую ее в лоб. Она была добра к Чарли, и я всегда буду благодарен ей за заботу о девушке, которую люблю. Я подтягиваю одеяло ближе к ее подбородку и поворачиваюсь, чтобы уйти.

***

В отеле «Винк» несусь по коридору к своему номеру, молясь, чтобы там было сообщение от Блу.

Распахнув дверь, вздыхаю с облегчением.

На моем кремовом ретро телефоне мигает красный огонек, на который я так надеялся. Я бросаюсь через комнату и нажимаю кнопку сообщения. Звук голоса Аннабель заполняет мой номер.

– Данте, это Аннабель, – она делает паузу, как будто давая ему это понять. – Мы не можем найти Чарли. Мы обыскали всю школу. Мы даже заглянули в те места поблизости, куда она могла дойти пешком. «Бургеры у Билли», кинотеатр, зал с аркадами…

Она продолжает перечислять места, которые они обыскали. Но я больше не могу слушать, потому что комната кружится. Я вешаю трубку и наклоняюсь, хватая ртом воздух. Осознание этого обжигает меня, как огонь.

Она у них.

Я вскакиваю и в панике мечусь по комнате. Я всегда считал, что у меня есть время до конца завтрашнего дня.

«Еще один день», – думал я. Каким-то образом Босс понял, что я планировал. И он начал действовать.

Мои неудачи проносятся перед глазами. Я прожил свою жизнь как эгоистичная скотина. Я видел, как умирал мой отец. Моя мать нашла замену мужу, которого я убил, и единственное, что у меня осталось от него, теперь с ней. Я потерял Макса, моего лучшего и единственного друга. Мои любимые кроссовки украли на той дурацкой вечеринке, где я в последний раз солгал Чарли. А теперь единственная девушка, которую я когда-либо любил, была похищена коллектором.

Все, что когда-либо было для меня важно, ушло. И хотя мне хочется бороться за надежду, чувствовать, что могу все изменить… прямо сейчас, это слишком. Закрываю лицо руками и кричу.

Я не могу потерять ее. Я не могу потерять и Чарли.

Мой разум перебирает варианты, как вернуть ее, но каждый раз я натыкаюсь на препятствие. Даже если я найду ее, он будет знать, что я иду. Мои манжеты выдадут меня.

Электрический разряд пронзает мой позвоночник, и я напрягаюсь. Я смотрю сквозь пальцы, прикрывающие мое лицо, и смотрю на свою лодыжку. Мои манжеты.

Это причина, по которой они знали, где ее найти, причина, по которой они знают, где я сейчас нахожусь. Этот кусок проклятого драгона держал меня в плену два года, как грязное животное в клетке. Я скрещиваю ноги. Подтянув темные джинсы, я провожу пальцами по холодному металлу.

Босс дал мне выбор в тот день, когда я стал коллектором. Быть скованным, но ходить среди живых, работать на ад и быть прослеживаемым им и другими коллекторами. Кушать, дышать и продолжать нормальное существование на земле.

Или.

Разорвать его и умереть окончательной смертью. Никакой загробной жизни. Никакого Судного дня. Нет, ничего. Просто вечность молчания. Я слышал об одном коллекторе, который сделал это. Я поверил этому слуху, но теперь уже не так уверен. Я слышал, что он прожил несколько часов, прежде чем начал угасать. А теперь я сомневаюсь…

Быть запертым в девятом круге ада – это одно. Это боль за пределами моего воображения, но в глубине души я полагал, что всегда будет надежда. Кто-нибудь, может быть Макс, освободит меня от мучений, и я вернусь в строй. Но это… Это окончательно. Никакого запасного плана, никакого решения в последнюю минуту. Просто смерть.

Представляю страх Чарли. И того, с кем она сейчас находится. Это пробуждает во мне что-то истерическое.

И вот так, решение принято.

Глава 48

Совпадения и случайности

Опускаю джинсы на свои новые хромые кроссовки и направляюсь к двери. Сейчас мне нужны мои манжеты. Но мои часы как коллектора сочтены. Осознание этого одновременно волнует и пугает.

«Элизабет Тейлор» была упакована с полудня, и когда выхожу на улицу, удостоверяюсь, что наши сумки все еще на заднем сиденье. Отмечаю размер и гадаю, поместятся ли они в крошечном багажнике Валери. У нее, без сомнения, одна из этих спортивных девчачьих машин. Думаю, ей придется это выяснить, потому что меня не будет рядом, чтобы убедиться, что сумки правильно упакованы, или что она опередит коллекторов, или что Чарли исполнит свою судьбу.

Я собираюсь скользнуть на водительское сиденье, пытаясь сосредоточиться, когда что-то захватывает мое внимание. Резко обернувшись, замечаю фигуру, стоящую у машины в дальнем конце парковки. В тусклом свете я не могу разобрать, кто это, но внутреннее ощущение подсказывает мне все, что мне нужно знать – это коллектор. Натянув блейзер, обхватываю пальцами глок за поясом. Если жуткий Маккриперсон не подойдет в ближайшее время, я надеру ему задницу.

Парень делает два быстрых шага в мою сторону, и я поднимаю пистолет сорок пятого калибра и прицеливаюсь. Его руки взлетают вверх, и он с визгом останавливается.

– Святое дерьмо, – говорит он.

Прищуриваюсь и улыбаюсь, когда понимаю, что это Макс.

– Что ты делаешь, капитан псих? – спрашивает он, тяжело дыша. – Ты чуть не пристрелил меня.

Я убираю пистолет и обнимаю Макса.

– Что ты здесь делаешь? – говорю я, смеясь. – Я же чуть не убил тебя.

– Чувак, – он начинает жестикулировать в сторону своего тела. – Ты же знаешь, что не сможешь сдержаться. Кроме того, я тебе еще понадоблюсь.

Когда я понимаю, что он говорит, я слегка толкаю его.

– Заткнись. Ты собираешься мне помочь?

Он кивает и ухмыляется, но в его глазах мелькает страх.

– Решил, что тебе нужно будет с кем-то поговорить, когда ты превратишься в эскимо.

У меня болит в груди, когда я вспоминаю, что никогда не доберусь до этого места. Осознав это, я понимаю, что должен остановить его. Я не позволю ему сидеть взаперти изза меня.

– Макс, я не позволю тебе сделать это.

– Черт возьми, не тебе это решать. Все уже сделано.

Изучаю его лицо, ища любые признаки колебания. Но вид у него решительный, как у быка. И если быть честным, это сработает даже лучше. Я планировал сначала найти Валери, но это сэкономит время. Если Макс говорит, что поможет мне, то я верю, что он отвезет Чарли к Валери, как только я спасу ее.

– Я ведь не смогу тебя отговорить, правда?

– Нет, – говорит он. – Так какой у нас план, приятель?

потираю лоб, вспоминая Чарли и чувствуя, как в животе образуется комок ужаса.

– Они схватили мою девочку.

– Серьезно? – спрашивает Макс.

– Да, ты не слышал?

Он пожимает плечами.

– Меня так и не осведомили.

Я думаю о том, что это значит. Если Максу не звонили, да и мне тоже, то, возможно, Чарли только у одного коллектора. И у меня есть представление о том, какой коллектор это будет.

– Я должен найти ее, – говорю я Максу.

Он кивает, обегает «Элизабет Тейлор» и запрыгивает на пассажирское сиденье, как будто мы едем в долбанный Диснейленд. Я сажусь на водительское сиденье и смотрю на своего лучшего друга.

– Спасибо, Макс. За то, что помогаешь мне. За то, что помогаешь ей.

– М-м-м, – говорит он. – Решил, что миру не помешает немного покоя. Я уже какое-то время устраиваю ему ад, – он подмигивает, и я толкаю его в плечо. Мой способ сказать «я чертовски люблю тебя, чувак».

Следующие двадцать минут мы разъезжаем по городу, высунув головы из окон, как собаки, пытающиеся учуять очередного коллектора. Когда мы приближаемся к огромному продуктовому магазину, Макс хватает меня за плечо. Он смотрит на меня большими глазами, и внезапно я тоже это чувствую – еще один коллектор. Я въезжаю на парковку магазина и паркуюсь возле ряда мусорных контейнеров. Мы наблюдаем за людьми, входящими и выходящими из раздвижных стеклянных дверей. Я не совсем уверен, что коллектор сделает с Чарли, но если ему нужны свидетели, то это именно то место.

– Ты думаешь, он там? – шепчу я, как будто парень может услышать нас отсюда.

– Даже не знаю. Но мне кажется, я чувствую его, а ты?

Я киваю.

– Послушай, Макс. Когда мы найдем Чарли, я хочу, чтобы ты схватил ее и убежал. Позволь мне разобраться с этим придурком, ладно?

– Ни за что, – протестует он. – Я пришел подраться, йоу.

– Чувак, если ты заботишься о нашей дружбе, ты сделаешь это. Пожалуйста. Я хочу, чтобы она была в безопасности. Это единственное, что для меня важно.

Он закатывает глаза и вздыхает.

– И что мне с ней делать?

– Найди освободителя Большого Парня. Передай ей Чарли. Потом беги. Я буду за тобой.

Последняя часть – ложь, но я не могу рисковать безопасностью Макса.

Пока Макс бормочет о Большом Парне, называющем своих коллекторов «освободителями», что-то движется в моем поле зрения. Когда я смотрю вперед, я ничего не вижу, но я знаю, что кто-то только что был там.

– Эй, – медленно говорю я. – Ты чувствуешь коллектора ближе, чем раньше?

Рядом с моей головой раздается стук. Макс кричит, как девчонка, и я подпрыгиваю на сиденье. Я поворачиваюсь налево, готовый выбить окно, если понадобится и останавливаюсь, увидев гриву рыжих волос.

– Ты меня до смерти напугала, Рыжая, – рычу я, опуская стекло.

– Кто там? – спрашивает Макс. Он наклоняется вперед, но ничего не говорит.

Передо мной глаза Валери становятся такими большими, что я уверен, они вылезут прямо из орбит.

– А с тобой что? – я смотрю на Макса, у которого такое же выражение лица. – Ээ, Валери, это Макс. Макс, это…

– Валери, – выдыхает Макс.

– Макс! – кричит она.

– Что за чертовщина, ребята?

Макс вылетает из машины и обегает ее спереди. Валери встречает его прямо перед «Элизабет Тейлор» и прыгает в его объятия. Она обвивает ногами его талию, и он прижимается губами к ее губам.

А потом… потом они просто начинают делать это прямо там, на капоте моей машины. Как будто я здесь не сижу. Как будто мы не пытаемся спасти мою девушку от демонов адского огня.

Через открытое окно я слышу, как Макс стонет. Морщусь от отвращения и начинаю сигналить.

– Кто-нибудь может объяснить мне, что происходит? – кричу я в окно.

Ничего.

Они продолжают целоваться, как будто я чертов невидимка.

И тут меня осенило. Валери, превратившаяся в сумасшедшую и заявившая о своей преданности жениху. Макс говорящий мне, что его невеста умерла, что «люди меняются, когда случается дерьмо», когда я спрашиваю его о его играх.

Я выхожу из машины и встаю перед ними.

– Серьезно? – я почесываю в затылке. – Я имею в виду, «серьезно»?

Когда Валери останавливается, чтобы вдохнуть свежий воздух, она хихикает, как наркоманка из психушки.

– Макс, – воркует она, ведя пальцами по его щеке.

– Детка, – говорит Макс, уткнувшись носом ей в шею.

– Не то, чтобы это не было ужасно романтично и дико случайно, но я должен найти Чарли.

Валери поворачивается ко мне, и имя Чарли вырывает ее из этого состояния.

– Я знала, что что-то случилось. Ты разъезжал по городу, как маньяк, и я была уверена, что ты потерял ее.

Я смотрю на Макса, но указываю на Валери.

– Познакомься с освободителем.

Макс смотрит на нее широко раскрытыми глазами.

– Не может быть.

Она кивает и одаривает его дьявольской улыбкой.

– Я была занята с момента… ну, ты знаешь… несчастный случай. Итак, ты…?

Макс кивает, выглядя пристыженным.

– Я работаю с Данте, – говорит он, без сомнения надеясь, что это звучит лучше, чем «я работаю на Люцифера. Слышала о нем?»

Валери прикусывает губу и на мгновение кажется, что девушка вот-вот расплачется. Макс притягивает ее к себе и что-тошепчет на ухо. Она качает головой. Затем она резко вскидывает голову.

– Что ты собираешься делать? – спрашивает она меня.

– Мы собираемся найти Чарли, – отвечает Макс.

Ее тело расслабляется, прижимаясь к нему.

– Ты собираешься спасти ее? Собираешься рисковать своей жизнью?

Макс кивает, явно довольный собой. Валерий отходит от него на шаг и долго изучает его, ничего не говоря. Затем она поворачивается ко мне лицом.

– Тогда я помогу тебе, – она оглядывается на Макса, и я борюсь с желанием упомянуть, что это уже был мой план, чтобы Валери помогла нам. – И как только это будет сделано, – продолжает она, все еще глядя на Макса, – как только эта девушка будет в безопасности… мы с тобой наверстаем упущенное.

Парочка прижимается друг к другу и смеется, и мне приходится практически вбивать палку между ними, чтобы разорвать их тела.

– Вы оба, – говорю я, – в машину. Для этого еще будет время.

Валери смотрит на Макса и кивает. Потом она забирается на пассажирское сиденье, а Макс запрыгивает на заднее. Когда я сажусь за руль, то замечаю, как Макс проводит пальцами по шее Валери и что-то шепчет ей на ухо.

Я закатываю глаза, но на моих губах появляется легкая улыбка. Я счастлив за них. И с Валери и Максом на моей стороне, я позволяю себе поверить, что это сработает, что я спасу Чарли от коллектора и благополучно доставлю ее под защиту Валери.

Перед тем, как мое время придет к концу.

Глава 49

Я ухожу

Валери, Макс и я объезжаем Питчвилль. Музыка в моей машине выключена, и теперь из окон высовываются три головы вместо двух.

– Можно подумать, – говорит Макс, – что между Раем и Адом от нас будет больше пользы, чем от своры немецких овчарок.

– Мой босс не хочет, чтобы у нас было слишком много власти после того, что случилось с твоим боссом, – она произносит «твой босс» так, будто это оскорбление, но Макс только кивает.

– Кто-нибудь уже что-нибудь чувствует? – спрашиваю я.

– О, да, – говорит Валери. – Несколько миль назад, но я решила не упоминать об этом.

Я крепче сжимаю руль. Очевидно, то, что мы работаем вместе, не означает, что она собирается дать мне поблажку. Как бы мне этого ни хотелось, я не могу вернуться, потому что борюсь с чувством, что за нами следят. Это не то ощущение, которое доставляет моя манжета. Это совсем другое, как будто кто-то смотрит на меня с другого конца комнаты, и я только сейчас заметил.

– Уверены, что никто ничего не чувствует? – спрашиваю я, подтягивая машину к обочине.

– Но почему? – говорит Валери, ее насмешливый тон исчез. – А ты чувствуешь?

– Я чувствую, что за нами следят, – оборачиваюсь, чтобы посмотреть назад, но ничего не вижу.

– Как, черт возьми, ты это чувствуешь? – спрашивает она, тоже оборачиваясь.

Я качаю головой.

– Даже не знаю.

Девушка откидывается на спинку сиденья.

– Просто продолжай ехать. Мы теряем время.

Я сжимаю губы и выезжаю обратно на дорогу. Мы уже исследовали центр города, и Валерия заверила нас, что проверила основные торговые точки. Единственное, что остается сделать, это обойти периметр, где освещение ограничено, а деревья густые. Другими словами, территорию убийцы с топором.

Когда я еду по длинной и узкой грунтовой дороге, окруженной с обеих сторон густым лесом, Макс спрашивает.

– Кто-нибудь…

– Да, – отрывисто отвечает Валери.

Услышав их подозрения и почувствовав свои собственные, я вздрагиваю от волнения. Я еду дальше по дороге, в то время как Макс и Валери становятся беспокойными. Мы приближаемся. Вспомнив, что мне нужен элемент неожиданности, я останавливаю «Элизабет Тейлор» и бросаю ее в парк.

– Что ты делаешь? – шипит Валерий. – Продолжай ехать.

– Нет. Я хочу подкрасться к ним, – говорю я. Затем, зная, что они будут гадать, что я имею в виду, я добавляю. – Я могу быть тише вас двоих. Помните о плане. Когда я найду Чарли, я скажу ей бежать, и мне нужно, чтобы вы были здесь, когда она это сделает. Я могу справиться с коллектором. Не ждите меня, просто уезжайте.

– Нет, я передумал, – говорит Макс.

Но Валери кивает. Она смотрит на меня, как человек, только что вскочивший на то место, где когда-то сидела свинья.

– Эй, – Макс машет рукой между нашими лицами. – Почему все меня игнорируют? На самом деле мы не оставим Данте одного.

Я поворачиваюсь к нему лицом.

– Макс, ты мне нужен здесь. Ты должен мне доверять. Позаботься о Чарли, когда она появится. И позаботься о своей невесте. Я найду вас троих. Обещаю, – я знаю, что снова лгу, но, по крайней мере, теперь моя ложь помогает защитить тех, кто мне дорог, а не служит эгоистичным желаниям. Схватив Макса за плечо, я сжимаю его. – Ты мой лучший друг.

Он отстраняется.

– Да пошел ты, мужик. Не будь долбанным мучеником.

Я вылезаю из машины и снова смотрю на Валери. Она улыбается, но улыбка эта смешана с болью. Она думает, что коллектор может настигнуть меня, что меня утащат обратно в ад для вынесения приговора. Но я знаю, что так далеко дело не зайдет.

Я уже собираюсь закрыть дверь, когда Макс зовет меня.

– Эй.

Я наклоняю голову, чтобы увидеть его на заднем сиденье.

Он долго смотрит на меня, потом улыбается.

– Пробуди зверя.

Я сжимаю кулак и поднимаю его. Он ударяет по нему своим, и мы оба произносим: «Бах!».

Дверь со щелчком захлопывается под моей рукой, и я поворачиваюсь лицом к лесу, и к последним часам моей жизни в одиночестве.

Пройдя всего несколько секунд, я оборачиваюсь. Я уже не вижу ни дороги, ни своего яркокрасного «Эскалейда». Мурашки бегут по моим рукам. Сейчас или никогда. Коллектор, которого я ищу, скорее всего, уже знает, что поблизости есть еще один из его вида. Потому что если мы можем чувствовать его, он может чувствовать нас. Я оглядываюсь вокруг, взгляд падает на землю. Подтянув джинсы, я осматриваю манжету. Коллектор не заметит, что я ее снял. Он просто решит, что я перешел с того места, где сейчас нахожусь, на место, где Валери и Макс. Поэтому мне и понадобилась Валери. Это, и она должна быть здесь, чтобы доставить Чарли в безопасное место.

Теребя манжету, я знаю, что это будет не так уж трудно. Наши наручники прочны, но их можно легко сломать, если есть воля. Я роюсь в земле в поисках камня и нахожу его. Мой пульс учащается, а голова идет кругом. Это моя жизнь. Вот оно. Я смотрю на свою манжету, на холодный камень в моих руках. Если я это сделаю, пути назад уже не будет. Я не смогу защитить ее, когда уйду. Я с трудом сглатываю, думая об этом.

«Я исчезну».

Может быть, я никогда не должен был защищать Чарли. Может быть, Валери всегда была лучшим человеком для этой работы; у нее есть Большой Парень, чтобы поддержать ее, чтобы помочь ей спрятать свой драгоценный груз. Может быть, забота о безопасности Чарли никогда не была моей судьбой.

Может быть, умереть за нее и было моим предназначением.

Треск раскалывает ночь. Я поднимаю руку и снова ударяю по манжете. И еще раз. И еще. Звук оглушительный, когда камень встречается с металлом. Я стараюсь не повредить лодыжку, но в данный момент мне все равно.

В манжете образуется трещина, и я громко смеюсь. Я ударяю по металлу еще три раза, и манжета, разорвавшись, падает на землю. Я вскакиваю и бросаю камень через плечо. Затем я поднимаю свои средние пальцы и указываю ими на землю, надеясь, что босс видит меня очень хорошо прямо сейчас, и кричу про себя: «Я ухожу, мудак! Бах!»

Я широко улыбаюсь, совсем как Чарли. Мое дыхание становится сильным, и я чувствую, что могу взять на себя весь мир.

Мои часы могут быть сочтены, но, черт возьми, я собираюсь прожить их на «свободе».

Глава 50

Угадай кто?

Я смотрю на свою обнаженную лодыжку. Часть меня не может поверить в то, что я только что сделал, но уже слишком поздно останавливаться. Мое время ограничено, и если я не спасу Чарли от коллектора, то снова умру напрасно.

Парень, которого я выслеживаю, должен скоро быть здесь, привлеченный шумом. Я поднимаю сломанный «даргон», прячусь за деревом на другой стороне небольшой поляны и жду. И действительно, через несколько мгновений я слышу шелест листьев. Я не чувствую его приближения, но знаю, что он там. Даже если он щеголяет своей тенью.

Я никогда раньше не дрался ни с кем из своих, и от одной мысли о том, что я буду драться, лоб покрывается испариной. Мысленно перебираю варианты. Нас здесь шестеро. Макс и я составляем два из них, что оставляет только четырех, которые могли бы быть. У каждого есть свои сильные и слабые стороны, но поскольку я приложил руку к продолжению обучения всех коллекторов, мне будет легко предсказать их действия.

Тем не менее, это знание мало помогает успокоить нервы, пульсирующие в моем теле, когда шаги становятся ближе. Я чувствую себя как утечка газа, готовая взорваться, как если бы кто-то закурил сигарету на другой стороне Питчвилля, я бы взорвался на миллиард кусочков. Это чудесная мысль, пока я преследую демона посреди темного леса.

Я замираю, когда листья перестают хрустеть, и задерживаю дыхание. После того, что кажется вечностью, я вижу, как земля шелестит. Следы. Он так близко, что я вижу его следы на земле. А теперь они уходят. Я жду столько, сколько могу, а потом иду за ним. Прямо сейчас я бы с удовольствием использовал свою собственную тень, но я поцеловал эту способность на прощание, когда разорвал манжету. Вместо этого я иду легко и просто продолжаю двигаться.

А потом я слышу ее.

Чарли всхлипывает, и мне приходится приложить все усилия, чтобы не броситься вперед. Прислушиваясь, я замечаю, что ее голос звучит приглушенно, как, будто ей что-то засунули в рот. Продолжаю красться, убедившись, что остался позади коллектора передо мной. Каждые несколько секунд оглядываюсь по сторонам. Я все еще не уверен, что здесь есть только один коллектор, и не хочу быть застигнутым врасплох. Когда наконец вижу Чарли, то замираю.

Она стоит ко мне спиной, а ее руки связаны за деревом. Она все еще одета в свое красное платье, но ее ангельские крылья отсутствуют. Все во мне хочет броситься к ней, развязать ей руки и заключить ее в свои объятия. Ярость горит в моих венах.

Подхожу ближе, вынимая пистолет из-за пояса. Незнание того, кто сделал это с ней, сводит меня с ума. Мне нужно увидеть его лицо, нужно знать, кого я уничтожу сегодня ночью. И тогда я наконец вижу.

Один из моих коллекторов, Кинкейд, скидывает свою тень и оглядывается. Ему все еще кажется, что он что-то слышал.

«Это я, придурок. И я наблюдаю за тобой. Прямо. Сейчас».

Кинкейд – новенький коллектор. Младше меня и тот, кого я тренировал всего несколько месяцев назад. Из всех коллекторов он был самым наивным, наиболее склонным к подобным трюкам. Могу только представить, как он думает, как легко было бы превзойти меня, когда я учил его, как запечатать душу. Держу пари, что в ту же секунду, как он услышал о моем назначении, он обслюнявился. Придурок просто знал, что я все испорчу, и он ждал, когда это произойдет.

Самоуверенный ублюдок.

Он не знает, с кем связался.

Я готовлюсь броситься к нему, но останавливаюсь, когда вижу блеск хрома между его ремнем и темными джинсами. Неважно. Я все равно возьму этого парня, просто это произойдет в подходящий момент.

Кинкейд, наконец, решает, что за ним никто не наблюдает, и присаживается на корточки рядом с Чарли. Он вытаскивает тряпку из ее рта и быстро кладет ее на место.

– Я знаю, ты хочешь кричать, тыковка, – воркует он. – И я тебе это позволю. Знаешь почему? – он делает паузу, словно давая Чарли время подумать. – Потому что если твой парень где-то там прячется, он прибежит, как только услышит твой крик. И это именно то, чего я хочу.

Кинкейд сидит на корточках, так что я могу видеть его профиль. Мне просто нужно, чтобы он еще немного повернулся к Чарли и отвернулся от меня. Это все, что мне нужно. Один момент неожиданности для атаки. Он медленно убирает пальцы ото рта Чарли.

Встает.

– Давай, – говорит он. – Кричи.

Но Чарли этого не делает. Она не сводит с него глаз, стиснув зубы.

Кинкейд снова наклоняется.

– Думаешь, что спасаешь его? Не-а. Даже если он не придет сюда сегодня вечером, я найду его. И я убью его, – он улыбается и проводит рукой по подбородку. – Видишь ли, Данте считает себя крутым говнюком. Но один на один у него нет никакого шанса.

Последнее утверждение мне на руку. Он здесь один. Он так уверен в своей способности разрушить меня и мое задание. Но что еще он знает? Он знает о Трельваторе? И если он пройдет через меня, попытается ли он забрать душу Чарли? И что еще хуже, убьет ли он ее?

Кинкейд отдергивает ногу и сильно пинает Чарли в ребра.

– Я сказал, кричи!

Кинкейд, вероятно, планирует спрятаться теперь, когда она закричала, чтобы подождать и посмотреть, не приближусь ли я. Но этого не произойдет, потому что я уже здесь. Я подумываю над тем, чтобы надрать ему задницу, но он слишком близко к Чарли. Слишком близко. Ярость переполняет мое тело…

И я бегу.

Бегу быстро, двигаясь так, как никогда раньше. Я как животное, мчащееся к нему. Услышав, как Чарли кричит от боли, я теряю голову, как будто щелкают выключателем, который удаляет все рациональные мысли. Когда я приближаюсь к Кинкейду, мне кажется, что я даже не внутри своего собственного тела, как будто я контролирую свои движения с помощью джойстика в видеоигре.

Кинкейд оборачивается, чтобы посмотреть на меня, но я подпрыгиваю прежде, чем он успевает среагировать. Мое тело врезается в его, и мы тяжело приземляемся на землю. Пистолет вылетает из моей руки, но это не имеет значения. У меня есть коечто другое. Я отвожу кулак назад и врезаю ему по носу. Он кричит и нащупывает свой пистолет. Я хватаю его за плечи и толкаю обратно вниз, нанося еще один удар в почку.

Каким-то образом он вылезает из-под меня и вскакивает на ноги. Мы кружим друг вокруг друга, как звери, как демоны. Кинкейд притворяется, будто собирается броситься на меня справа, потом поворачивается и бьет слева. Мы снова падаем на землю, и я снова бью его кулаками по лицу. И в живот. И его плечо. И поскольку я вдруг вспоминаю, как он пинал Чарли, как собака, я отступаю назад и посылаю удар, врезающийся в его ребра. Он стонет, но не прекращает бороться.

Руки Кинкейда взлетают вверх, и он обхватывает ими мое горло. Это хороший ход, потому что у меня нет другого выбора, кроме как перестать бить его и начать защищаться. Я хватаю его за запястья и дергаю изо всех сил, но он полон решимости задушить меня до смерти. Мои легкие горят, и я чувствую, что если немедленно не вдохну, то потеряю сознание. Я не могу понять, как это случилось. Как будто несмотря на то, что я на вершине, он какимто образом выигрывает этот бой. Перед глазами все расплывается, и я украдкой бросаю взгляд на Чарли. Она чтото кричит, но я не могу разобрать, что именно, потому что думаю только о том, что не могу дышать.