Текст книги "Куколка (СИ)"
Автор книги: Виктория Серебрянская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)
Глава 14
К начальнику академии меня вызвали практически сразу после сдачи нормативов. Я только и успела, что принять душ и сменить пропыленную и пропахшую потом полевую форму на обычную, повседневную, когда пиликнул мой комм, высвечивая на дисплее сообщение от деканата.
В кабинет Койо топала, теряясь в догадках. Зачем я понадобилась начальнику академии? Еще и по дороге неожиданно наткнулась на того старшекурссника-арлинта, который на экзамене поджидал в засаде, на которого я прыгнула в отчаянной надежде нейтрализовать его.
– Ты ведь землянка? – нейтральным тоном поинтересовался он, подстраиваясь под мой шаг, даже не пытаясь меня остановить.
Под пытливым взглядом бирюзовых глаз хотелось поежиться. Я покосилась на парня: косая сажень в плечах, как принято говорить на Земле, форма академии не скрывает хорошо развитую мускулатуру. Сразу видно, десантура. И опасностью от парня буквально пахло, как дорогими духами.
– Зачем спрашиваешь, если знаешь, – парировала осторожно.
– Просто хочу понять, как у тебя это получилось, – легко и охотно отозвался арлинт. – Я в группе лучший по скорости реакции. Но ты меня переплюнула…
– И тебя заела гордость? – поддела собеседника насмешливо.
– Нет, – совершенно спокойно отозвался арлинт, послушно поворачивая вместе со мной на лестницу, ведущую в административное крыло. – Проигрывать более сильному противнику незазорно. Но я хочу понять, где сплоховал. Давно известно, что физически земляне – слабейшая раса. А ты уделала меня играючи…
Я хмыкнула. Откровенно врать не хотелось.
– Забей. Считай меня исключением из правил.
Арлинт «забивать» не спешил. Остановился, вынуждая сделать то же самое и меня, внимательно посмотрел своими бирюзовыми глазами:
– Ходили слухи, что ты прошла лагерь на Эргате…
– Почему слухи? – непроизвольно удивилась я, не заметив ловушки. И она захлопнулась:
– Потому что даже арлинтам и киллам там крайне сложно! – с торжеством в голосе отозвался арлинт, сверкнув бирюзовыми глазами. – Выдерживают и проходят программу до конца в лучшем случае две трети! Землянам местная программа тренировок вообще не по зубам!
Я невольно поморщилась, осознав, что эта белобрысая отрыжка гордости сделала правильные выводы. Пришлось прибегать к подсказанному Инаей аргументу:
– Верно! Но не в том случае, если землянка участвует в правительственной программе! – Лицо арлинта вытянулось от удивления, он явно подобного не ожидал. И я не удержалась от удовольствия поддеть его еще раз: – И не спрашивай в какой: я подписала соглашение о неразглашении!
– Это-то как раз и понятно, – ошарашенно пробормотал он.
Я подождала пару секунд, пока арлинт придет в себя. Но шок накрыл блондинчика качественно. Вздохнув, я помахала ему рукой:
– Ладно, мне пора! Меня начальство вызвало!
Арлинт никак не отреагировал на мои слова. И я ушла, довольная собой, улыбаясь при воспоминании о замершей на лестничной клетке фигуре. Почему-то разговор со старшекурсником исправил настроение, поднял его. Хотя белобрысый ничего такого особенного мне и не сказал. Впрочем, едва я вошла в кабинет адмирала Койо, предварительно постучав и получив разрешение войти, как все мысли о случайной встрече вылетели из головы, и шок накрыл уже меня. Правда, не такой сильный.
В кабинете, кроме Койо, присутствовали Гимро и Иная. И все трое жадно уставились на меня, когда я вошла. Я аж опешила. Впрочем, почти сразу поняла, что с оценкой эмоций присутствующих ошиблась:
– Здравствуй, Аврора! – доброжелательно заговорил адмирал Койо. И я опомнилась, стало стыдно. Ведь это я должна была первой приветствовать адмирала, как старшего по званию. Но исправить ошибку мне не дали: – Как дела? Проблем после столь феерической сдачи нормативов не было?
– Никак нет! – вытянулась я по стойке «смирно».
– Вот и хорошо, – по-отечески улыбнулся мне адмирал. А потом стал серьезным и предложил: – Сядь, Аврора! – Я подчинилась. Заняла свободный стул у стола и замерла, выжидательно глядя на начальника академии. – Как ты знаешь, совсем скоро у вас начинаются каникулы. – Я кивнула, настораживаясь. К чему это все? – Ну вот. Первокурсники все разъедутся по домам. Вы еще, прости, слишком маленькие для прохождения практики. Практика обычно начинается после второго курса, когда у курсантов уже появляются какие-никакие навыки. Но тебе, насколько я знаю, ехать некуда. Да и операция, через которую ты совсем недавно прошла… В общем, наилучшим вариантом было бы оставить тебя при академии. Здесь доктору Деэри было бы удобно наблюдать за твоим состоянием. И я бы так и поступил. Но внезапно появился вариант поинтереснее: Аврора, ты можешь отправиться на действующую базу звездного десанта вместе с доктором Деэри. Медику такого уровня будут рады везде. А ты получишь возможность сменить обстановку, продолжать тренировки и наблюдать реальную жизнь десантного отделения. Что скажешь?
А что я могла сказать? У меня, как у какого-то литературного героя, от радости «в зобу дыханье сперло»[1]. Я только и могла, что радостно кивать головой, как механический болванчик.
Адмирал тоже заулыбался. И обратился к моему декану:
– Ну вот, капитан-лейтенант! А вы волновались! Проблема решена, можете спокойно отправляться с супругой в отпуск. А Аврора и доктор Деэри отправятся на тренировочную базу Звездного флота Альянса. – И уже мне: Аврора, начальником базы служит мой давний приятель, вице-адмирал Пирташ. Я договорюсь: тебя включат в какое-нибудь подразделение на время тренировок, будешь помогать при штабе. Но если вдруг случится боевая вылазка, ты, как первокурсница, в них не участвуешь! Это понятно?
Меня будто ветром сдуло со стула, я вытянулась, дрожа от нетерпения, как струна:
– Так точно!..
– Вот и отлично! Можешь быть свободна. Ступай, собирай вещи. Утром вас с доктором Деэри отвезут в космопорт.
Из кабинета начальника академии я выходила в компании Инаи.
– А тебе не тяжело вот так: скитаться вместе со мной с планеты на планету? – спросила у арлинты, когда мы спускались вниз.
Медичка белозубо улыбнулась мне:
– Ничуть! Супруга у меня нету. В семье вторая по старшинству среди четверых детей, я никогда не была сильно привязана к родителям. Да и им есть чем заниматься и без меня. А твой феномен мне интересен. Так что нет, я с удовольствием следую за тобой и наблюдаю. Надеюсь набрать достаточно материала, чтобы защитить диссертацию и получить профессорскую степень!
Вечером с ребятами устроили посиделки, прощаясь на время летних каникул. Было немного обидно: долго не виделись, только встретились и опять расставаться. Но парни, узнав, что Койо устроил меня на действующую базу десантников, начали отчаянно мне завидовать. И это отчасти примирило меня с происходящим. Качиэни даже предлагал мне поменяться ролями! Уверял, что его родители с радостью примут меня. А он-де переоденется в мои шмотки, и… В этом месте все покатились со смеху. Громила Качиэни был, наверное, на десяток размеров больше меня. И вряд ли бы сумел упаковаться в мою форму.
Я не заметила, как и когда сумела сдружиться с одногруппниками, но сейчас нам вместе было хорошо, весело и уютно. Настолько, что разошлись мы далеко за полночь, а утром я едва не проспала. Собиралась в страшной спешке, ругаясь и вспоминая, как собиралась в лагерь полгода назад. Тогда обо всем позаботился командор Дайренн. И это был первый раз за последнее время, когда я вспомнила килла…
* * *
Перелет оказался коротким, не очень комфортным, мы летели на военном транспорте, и не заслуживающим, чтобы его вспоминали. Или это уже я настолько привыкла к полетам в космосе, что они становились для меня обыденностью. Уже к обеду я и Иная стояли перед вице-адмиралом Пирташем. В отличие от Койо, лощеного и рафинированного, всегда в идеально отглаженной преподавательской форме академии с нашивками, соответствующим его званию, Пирташ был настоящим воякой: в полевой форме из мультикама, поношенной настолько, что на коленях уже наметились пузыри, мускулистый и коренастый, и с таким цепким, пронзительным взглядом, что даже мне, еще не успевшей ничего натворить, стало не по себе. Изучив меня и Инаю, Пирташ сдержанно произнес:
– Приветствую на планете Вигару! Койо описал мне проблему, из-за которой попросил принять вас, курсант, на период летних каникул. Сегодня отдыхайте и обустраивайтесь. У нас здесь особых разделений между служащими нет, поэтому я распорядился поселить вас двоих в одной комнате. Доктор Деэри, завтра с утра вас будет ждать начальник нашей медицинской службы. Дальнейшее взаимодействие с ним. Думаю, познакомитесь еще сегодня. Вряд ли Бакстер выдержит до завтра. Он тут чуть воинственные пляски вашего народа не устроил, когда узнал, с кем доведется сотрудничать. Хоть и временно. – Пирташ говорил все абсолютно серьезно, словно был напрочь лишен эмоций. Но на последних фразах я заметила, как дрогнули уголки тонких губ. Будто начальник собирался улыбнуться, но потом передумал. – Что касается вас, курсант Гусева, то вы будете включены в состав недавно сформированной группы. Думаю, так вам будет проще влиться в коллектив. Представлю вас на вечернем построении. На этом пока все. Комнату вам покажет комендант, я его уже проинформировал. У него же возьмете все бытовые мелочи. Карта военного городка уже отправлена на ваши коммы. Свободны!
Странное дело: в тренировочном лагере на Эргате я терялась и тушевалась. И если бы не командор Дайренн, мне бы тогда пришлось туго. На Вигару же я чувствовала себя если не как дома, то вполне уверенно и раскованно.
– Та-ак… Что тут у нас? – пробормотала я, активируя свой комм, едва за нашими с Инаей спинами закрылась дверь в кабинет начальника базы.
Местный командный пункт чем-то напоминал административное здание в тренировочном лагере: такое же компактное двухэтажное здание, где первый этаж был единым офисным пространством, поделенным на сектора, а на втором размещались четыре кабинета. И здесь царила тишина. Едва войдя в здание, я как-то сразу осознала, что нам наверх. А поднявшись по лестнице, скользнула взглядом по табличкам на дверях и нашла нужную. Все было просто, если не робеть и немного думать головой.
Присланная карта оказалась крайне удобной. Она не только схематически изображала весь военный городок с пометками, где и что находится, но и еще имела встроенный навигатор. Мне еще не приходилось с таким сталкиваться. Стоило только ткнуть пальцем в нужную точку, как сразу же выстраивался маршрут от того места, где ты стоял. Иная, увидав все это, хмыкнула, но промолчала.
Казарма нашлась на краю административного пятачка: длинное приземистое здание, как мне показалось, играло еще и роль ограждения. Комендант из шурфов молча выдал нам постельное белье, форму и дал допуск в большую светлую комнату в самом конце коридора на втором этаже.
– Чем ты будешь здесь заниматься? Не заскучаешь? – спросила я у Инаи, раскладывая свои немногочисленные пожитки по полкам шкафа, который мы поделили по-братски. У обоих было не так уж и много вещей.
– Во-первых, мне необходимо систематизировать уже собранный материал, – совершенно спокойно отозвалась арлинта. – Во-вторых, у тебя идут на спад мутационные процессы в организме. И мне очень интересно: увеличение интенсивности тренировок повлияет на это или нет. И если да, то в какую сторону. То есть, нужно наблюдать и обследовать тебя. А потом, я по-прежнему отсылаю еженедельный отчет по наблюдениям за тобой. Ну и кроме всего уже перечисленного, полагаю, меня впрягут в работу местного медицинского центра.
– Пока травм нет и работы медикам нет! – фыркнула я, стягивая с себя футболку, беря полотенце и собираясь проведать местные удобства. – К чему тебя привлекать?
– Посмотрим, – философски отозвалась блондинка, которую я уже начинала воспринимать как подругу.
Упоминание Инаей того факта, что мои мутации подходят к концу, вызвало в организме неконтролируемый прилив адреналина. Меня больше всего на свете интересовало, насколько сильно я перестала быть землянкой. …И женщиной. И, пожалуй, второе в куда большей степени. Я уже точно знала, что от проклятой дистрофии, вынырнувшей будто из ниоткуда, мне удалось избавиться. И что я приобрела нехарактерную для землян силу и выносливость. Быстрота реакции изменилась мало. А вот остальное… Остальное пока было неизвестно. Потому что органы и системы продолжали перестраиваться. И я изнывала от неопределенности.
– Как только твои показатели перестанут изменяться в течение четырех-пяти дней, я проведу несколько тестов на стресс, – в лоб сообщила мне Иная, когда я вышла из санузла, освежившись под настоящим душем. – И, если и после этого мутации не возобновятся, я сниму тебя с тренировок для полного и комплексного обследования, договоренность об этом имеется. А пока собирайся! Во-первых, уже время обеда, а во-вторых, я хочу осмотреться. Потом может не найтись для этого времени.
Я без возражений натянула на себя чистую футболку и поплелась следом за Инаей на выход.
– А как ты думаешь… – нерешительно начала я, когда мы уже покинули казарму и топали по центральной аллее по направлению к столовой.
Разговор этот был не нов, потому арлинта сразу поняла, что я имею в виду, но не решаюсь озвучить. Пожала плечами в ответ, глядя на огромные раскидистые деревья, росшие вдоль дорожки. Они напоминали земные каштаны, даже цвели «свечками». Только цветы были глянцево-лилового цвета и одуряюще пахли.
– Сложно сказать… – задумчиво отозвалась медичка. – Во-первых, хоть мутаген для тебя составляла я сама и старалась сделать упор на мускулы, в первую очередь из-за твоего заболевания, предсказать до конца перестройку организма не сможет никто. Нужно ждать. На данный момент сильнее всего изменилась твоя система кроветворения. Она стала ближе к килльскому организму. Полагаю, что твой жизненный цикл из-за этого тоже увеличится. Вряд ли ты, конечно, проживешь положенные киллам пять сотен, но лет триста, наверное, у тебя будут. Опять-таки, точнее можно будет сказать только после финального обследования. По мускульной силе и ловкости ты результат должна знать лучше меня. Ну а остальное… Пока твоя репродуктивная система в полном порядке. Но гарантировать, что так и останется, я не могу. Сама понимаешь.
Из-за этого разговора, который мы с Инаей вели с переменным успехом с самой моей модификации, я входила в огромное, отдельно стоящее здание столовой в сильнейшей задумчивости, не обращая внимания ни на кого. Даже гул огромного помещения, набитого живыми, жующими и переговаривающимися между собой разумными, не сумел меня отвлечь. Зато живо привел в чувство окрик Инаи:
– Аврора, осторожно!
Я будто проснулась. Но было уже поздно, столкновения с военным, выросшим у меня на пути, оказалось не избежать. Я врезалась в чью-то грудь.
– Солдат, вы глаза в казарме забыли? – лениво возмутился кто-то.
Я даже не посмотрела, с кем столкнулась. Пробормотала, не глядя:
– Прошу прощения, сэр…
А все потому, что спутником военного, в чью грудь я врезалась, оказался… Дайренн!
Командор сильно похудел с нашей последней встречи, осунулся и даже как-то постарел. Левую скулу украшал свежий шрам. А когда бывший декан, наградив меня сумрачным, недовольным взглядом, сделал шаг в сторону, чтобы меня обойти, я заметила, что он сильно хромает…
Я не видела Дайренна несколько месяцев. И честно говоря, думала, что уже переболела им, по-другому то, что я ощущала к бывшему преподавателю, назвать было нельзя. Но стоило нашим взглядам встретиться, как все вернулось назад. Шум вокруг умер. Мы с командором снова были в той самой аудитории наедине. И я снова отчаянным жестом сдираю с себя майку…
– Рори, очнись! Он уже ушел! – привело меня в чувство злое шипение стоящей рядом Инаи. А в следующий миг бок обожгло лютой болью: это арлинта, не церемонясь, с силой ущипнула меня, чтобы побыстрее привести в чувство.
Опомнившись, я поняла, что ни Дайренна, ни военного, в которого я врезалась, уже нет. Они действительно ушли. А на нас с любопытством таращатся со всех сторон. Это же подтвердила и недовольная Иная:
– Пошли уже! Ты привлекаешь слишком много внимания! Ненужного нам!..
Встреча полностью выбила из колеи. Я будто сомнамбула позволила блондинке за руку отвести меня к пищевым автоматам, где раздраженная медичка сама выбрала мне обед. Впихнула мне в руки поднос, забрала свой и поволокла будто на буксире в самый дальний угол столовой.
Постепенно я пришла в себя в достаточной степени, чтобы замечать любопытные взгляды в нашу с Инаей сторону и слышать брюзжание самой арлинты. Я подчинилась ее требованию и подчистила тарелки. Однако ела я, не чувствуя вкуса. Просто потому, что так было нужно. И так было проще. Зато с огромным облегчением сбежала из столовой по окончании обеда. Без Инаи. Как и предсказывал Пирташ, начальник базы, его главный медик не выдержал, не дождался завтрашнего дня, а прибежал знакомиться с «доктором Деэри» сразу же, как узнал о нашем появлении на территории базы. Арлинта не маленькая, найдет дорогу в казарму и сама. А у меня не было сил стоять рядом с ней, прислушиваться к разговору и делать вид, что все так и было задумано. Мне нужно было обдумать случившееся.
Надеялась ли я на то, что по дороге в казарму меня найдет Дайренн? Наверное, не знаю. В голове царил сумбур из обрывков мыслей и чувств. И я ничего не могла с этим поделать. Но когда добралась до комнаты, никого не встретив по дороге, ощутила разочарование.
От мрачных мыслей немного отвлек звонок ребят. Качиэни с соплеменниками, направляясь домой, набрали мой номер из космопорта. И с ходу забросали вопросами, как выглядит в жизни база космического десанта. Мне пришлось описать то, что я успела увидеть, свои впечатления от общения с начальником базы. Настроение немного выровнялось. Во всяком случае, на вечернее построение я шла совершенно спокойно. Даже не догадываясь, какой сюрприз подготовила мне судьба. А могла бы и сообразить.
Пирташ лично пришел на вечернее построение и представил довольную, как удав Инаю и меня личному составу. Распределив после этого в отряд к тому самому военному, в котором я не без помощи арлинты узнала препятствие на пути к столовой. Командор Ниайтц, ни грамма не стесняясь командира, при виде меня скривился так, будто нечаянно раскусил жука. Но обсуждать приказ все-таки не осмелился…
– Вот только неуклюжих баб в десантуре и не хватает, – проворчал он, когда построение закончилось, все разошлись и на плацу остался только его отряд. – И чем я перед космосом провинился? – философски поинтересовался он у неба.
– Будет сестрой милосердия! – выкрикнул рацпредложение кто-то из игумар, которых в отряде было большинство.
Все заржали. А другой остряк предложил:
– Пусть бумажки за нас перекладывает! И начальнику чаек носит! На большее все равно не сгодится!..
Вот этого я стерпеть уже не смогла. Выдержать могла что угодно, но только не обвинение в бесполезности. Вскипела и, прежде чем Ниайтц успел осадить доморощенного юмориста, прошипела:
– Я-то хоть на роль адъютанта гожусь! А тебе даже бумажки перекладывать никто не доверит! Пустобрех!
Я прекрасно понимала, что нарываюсь, что для действующего солдата это жестокое оскорбление. Но остановиться не могла. Под ложечкой что-то жгло и требовало выхода. Наверное, потому, что на эту безобразную сцену смотрел Дайренн. Ведь я волей насмешницы-судьбы оказалась в одном с ним отряде…
От нашей наглости Ниайтц рассвирепел:
– А ну, прекратили! – прорычал он без рупора на весь плац. – Команды разойтись не было! Вы что себе позволяете?!.. Курсант, – в бешенстве развернулся командир ко мне, – я вас сгною в нарядах! На пару с Белтейном!.. Вас этому учат в академии?..
Я точно была неправа. Но почему-то остановится не получалось. В меня будто вселился бес и подзуживал огрызаться и дерзить окружающим:
– В академии, сэр, – холодно парировала я, – меня учат не задирать, а защищать слабых, никогда не бросать своих и делать все, чтобы победа не досталась противнику!
По-моему, Ниайтц слегка обалдел от моего бесстрашия. Он некоторое время молча смотрел на меня, будто не зная, что мне ответить. Или решая, где прикопать. И лишь через долгие полминуты настороженно отозвался:
– Это похвально. Но ваше поведение нарушает устав, вы это понимаете, курсант?
Лгать в ответ на прямой вопрос я не решилась. Как и смотреть, что думает о сложившейся ситуации бывший декан. Просто коротко признала, не опуская взгляда:
– Понимаю.
Ниайтц, игумар по происхождению, но явно с нечистой кровью, ибо был слишком худощав для этой расы, кивнул:
– Это хорошо. Тогда вас не удивит два наряда вне очереди.
Мне ничего не оставалось, как подтвердить:
– Есть, сэр, два наряда вне очереди!
Командир отряда посмотрел на моего противника, с которого все и началось:
– Роскорни, тебя это тоже касается! Будем укорачивать твой длинный язык!
Весь отряд притих и наблюдал за происходящим молча. Но тот, кто выкрикнул про чаек, арлинт, возмутился:
– В чем я виноват? Вы набираете баб, которых потом придется таскать на руках и оберегать, чтобы они не сломали себе, не дай черная дыра маникюр, а я…
– Пять нарядов вне очереди! – леденючим тоном перебил болтуна Ниайтц. А я почему-то подумала, что здесь уже не академия, а настоящие, боевые подразделения. А проблемы одни и те же.
Болтун опешил, надулся и нехотя взял под козырек:
– Есть, пять нарядов вне очереди!
И на этот раз никаких лишних комментариев от него не последовало. Тогда Ниайтц обвел всех присутствующих тяжелым взглядом:
– Еще вопросы есть? – Ответом ему послужила полная тишина. Дергать дракона за усы дураков больше не нашлось. – Отлично. Тогда объясню один раз и на всю оставшуюся жизнь: приказы командования не обсуждаются! Но если кто-то еще хочет знать, почему курсант Гусева оказалась среди нас, объясню: во-первых, девушка – сирота. Ей некуда поехать на летние каникулы. А во-вторых, она участвует в правительственной программе. Ей нужно тренироваться и быть постоянно под надзором прикрепленного медика. Если случится реальная боевая обстановка, Гусева, как выразился Роскорни, будет в штабе перекладывать бумажки. Без звука. Ну а до тех пор будет тренироваться вместе со всеми. Еще вопросы?.. – Все снова дружно промолчали. – Отлично! Тогда разойтись!..
Я так и стояла на месте, не зная, как лучше поступить. Ниайтц ушел с полигона первым. За ним потянулось большинство. А когда на плацу остались лишь я, Роскорни и Дайренн, командор вдруг развернулся и с силой вмазал арлинту кулаком в челюсть.
Все произошло настолько быстро, что я не то что ахнуть, осознать не успела. А вредный арлинт уже отлетел от Дайренна на несколько шагов. Но на ногах устоял. Потер подбородок, видимо, досталось ему неслабо, сплюнул себе под ноги:
– Ты что, личным оруженосцем у леди заделался? – яростно-презрительно спросил у командора.
Дайренн с космическим холодом в голосе отрезал:
– Не твое дело! И не лезь туда, куда тебя не зовут!
На миг мне показалось, что арлинт сейчас бросится на Дайренна. Я даже успела прикинуть, стоит ли киллу помогать, или это будет ущемлением его гордости. Но Роскорни оказался умнее курсантов звездной академии и в свару ввязываться не стал. Зло выругался и процедил:
– Да пошли вы… Оба! Было бы из-за кого зарабатывать наряды и взыскания!.. А то из-за какой-то дырки…
Я еще даже не осознала смысл последней фразы, а Дайренн уже рванулся к арлинту. Но его подвела хромота. Больная нога снизила скорость реакции, и арлинт сумел избежать расправы, попросту покинув полигон. Мы с командором остались в сгущающихся сумерках вдвоем.
Возможно, обстановка и располагала к романтике: вечер, вокруг никого, в окнах отдельно стоящих зданий один за другим зажигается освещение, и мы фактически наедине. Но Дайренн прятал взгляд, отвернувшись от меня в сторону. А я ощущала растерянность: ну а теперь-то что? Повернуться и уйти? Или подойти и заговорить?
Молчание длилось и длилось. Я не смогла ни уйти, ни подойти ближе. И в конце концов, когда тишина стала уже просто невыносимой, пробормотала:
– Спасибо, что заступились…
Дайренн, наконец, повернул голову и посмотрел на меня. А потом и приблизился, сильно припадая на левую ногу:
– Зачем ты здесь?
Голос ровный. Впрочем, от бывшего декана сложно было ожидать чего-то другого. Дайренн всегда, сколько я его помнила, прекрасно владел собой. За исключением некоторых случаев.
– А вы? – хмыкнула я в ответ, решив выдерживать предложенный тон. Но почти сразу сорвалась: – Почему вы ушли в отставку? Уехали с Эргаты? Спасовали?
Наверное, худшего места для задушевных разговоров, чем плац, было сложно придумать. Но Дайренн тоже наплевал на то, что нас здесь мог не увидеть только слепой. Или, наоборот, его это полностью устраивало. Командор поднял голову и наградил меня тяжелым, давящим взглядом темно-карих глаз:
– Ответ вопросом на вопрос – признак слабости, курсант Гусева, – холодно осадил он меня.
Меня начало потряхивать. Где-то глубоко внутри зародились первые признаки истерики.
– Да?.. – поинтересовалась нервно. – Ну ладно. Хотя командиры уже все и так объяснили: мне некуда деваться на каникулах, а нужно тренироваться и постоянно находиться под наблюдением медика.
Я еще хотела добавить, что теперь очередь Дайренна отвечать на поставленные вопросы. Но он меня опередил:
– Что за история с правительственной программой?
На этот раз я не торопилась отвечать. Мне нужно было решить, что говорить. Отбрехаться предложенной Инаей версией. Или все же сказать правду. В итоге выбрала что-то посередине:
– Я не имею права разглашать, – сообщила нехотя.
Но бывший декан не отступал. Шагнул практически впритык ко мне, ухватил за запястье и сжал его.
– Аврора… – Голос Дайренна звучал предостерегающе. И я возмутилась:
– Что? Не верите – спросите у Инаи Деэри! Она прилетела вместе со мной! И вообще, – воскликнула, теряя остатки терпения и чувствуя, как истерика потихоньку вступает в свои права, – вы мне никто, чтобы требовать у меня отчета! Как хочу, так и живу! Это моя жизнь!
Лицо килла на глазах потемнело:
– Твоя, говоришь?.. Вот только тех, кто не в состоянии удержаться от пагубных и самоубийственных поступков, обычно ограничивают в правах…
– И как вы собираетесь это сделать? – Из груди рвался истерический смех. Абсурдность ситуации в моем понимании зашкаливала. Но я пока еще держалась. Хоть это и было опасно: когда сорвусь, могу натворить такого, что потом будет стыдно смотреть в глаза сослуживцам.
– Удочерю! – рыкнул мне в ответ Дайренн. – А потом выдеру так, что месяц не сможешь сидеть!..
Я обалдело захлопала ресницами. Вот кем-кем, а отцом этого упрямца я точно не видела. Зато любовником… или мужем…
Осознав, о чем подумала, я все-таки расхохоталась. Истерически. Согнувшись пополам и обхватив себя руками. Так, что из глаз брызнули слезы. До боли в животе, до колик и истерических всхлипов!
Не знаю, как мое поведение выглядело в глазах бывшего декана, но мой безумный смех точно снизил градус его злости. Он дождался, пока я немного успокоюсь, и проворчал:
– И что смешного я сказал?
Отсмеявшись, я смахнула с глаз лишнюю влагу и всмотрелась в осунувшееся лицо командора. Подумала и… честно призналась:
– Никогда не рассматривала тебя в роли родителя. Да ты и не можешь им быть: я уже совершеннолетняя, у меня был один родной папа, другого не будет. Но ты вполне мог стать моим любовником. Если бы захотел. Правда, скорее всего, этот поезд уже ушел.
Не дожидаясь реакции на мои шокирующие откровения, я развернулась и потопала прочь с полигона. Адреналин из крови испарился, наступила реакция, и мне захотелось плакать. Нет, не просто плакать, а рыдать. И я отчаянно надеялась, что Инаи в нашей общей комнате не будет, я сумею выплакаться и успокоиться до того, как она придет. Не хотелось, чтобы медичка видела, что со мной происходит, насколько мне плохо. Вообще не хотела кому-либо показывать свою слабость. Больше всего на свете я сейчас нуждалась в уединении и тишине. Чтобы все обдумать и принять решение.
То, что из моих глаз уже водопадом льются горькие слезы, я поняла лишь тогда, когда сильные руки схватили меня за плечи, развернули и прижали к мужской груди:
– Ну и чего ты ревешь, дурочка? – с досадой поинтересовался хриплый голос бывшего декана. – Ты что же, думаешь, я – такой ценный приз? После всего, что своими руками натворил в своей жизни…
– К черту призы, – невольно всхлипнула я. – Кому они нужны? Точно не мне!
– А что тебе нужно? Стать крутым коммандос?..
В голосе Дайренна слышалась добрая насмешка. Наверное, поэтому я не обиделась. Только вздохнула:
– Не знаю. Раньше бы сказала, что больше всего на свете хочу вернуть свою семью.
Руки Дайренна сильнее сжались вокруг моего тела, он пробормотал:
– Понимаю. Сам миллион раз хотел все повернуть вспять. Увы, это невозможно. Тебе, малышка, придется выбрать себе другое желание. Попроще. Например, создать собственную счастливую семью. И беречь ее.
Только сейчас я заметила, что сгущавшиеся на плацу сумерки уже превратились в полноценную ночь. Сколько мы так простояли? Наверное, долго. И хорошо, что темнота накрыла нас своим уютным покровом. Так мне легче было признаться в том, через что пришлось пройти:
– Я не уверена, что теперь мне это доступно, – выдохнула горько.
Дайренн услышал все оттенки и полутона моей фразы. И настороженно поинтересовался:
– Почему?..
А я не удержалась и поддела командора в ответ:
– Если бы кое-кто не так сильно торопился сбежать с Эргаты, он бы сейчас не задавал подобных глупых вопросов. – Дайренн промолчал в ответ. Только его руки крепче меня стиснули. Так, что ребра начали трещать. И я протестующе повела плечами, другое мне сейчас было недоступно: – Отпусти, а то раздавишь!
– Сначала объясни, что ты имела в виду! – глухо и напряженно потребовал бывший декан.
– Сначала объясни, куда ты сбежал с Эргаты! – скопировала я его тон. И Дайренн неожиданно уступил.
– Сдохнуть хотел, – отозвался он мрачно. – Привел в порядок все свои дела и записался добровольцем во Внешний патруль. Но, как видишь, меня сам космический дьявол хранит! – процедил со злостью. – В схватке с пиратами погибли все ребята. Кроме меня. Меня покорежило, но я остался жить. Теперь вот восстанавливаюсь и буду добиваться, чтобы зачислили в патруль снова…
Я опешила:
– Твое бы упрямство да в мирное русло!.. Сколько всего полезного могло бы случиться! Ну не хочет дьявол, чтобы его крестник сдыхал! Когда до тебя дойдет?
Наверное, наш разговор был праздником абсурда. И кто-то, услышав его со стороны, покрутил бы пальцем у виска. Но мой последний аргумент неожиданно угодил в цель:
