Текст книги "Дурная кровь (СИ)"
Автор книги: Виктория Щабельник
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 25 страниц)
Глава 36
– Ты задержался, – бросил Клауд, воззрившись на упавшего, на колени перед бесчувственным телом дочери Манфреда.
– Сегодня столица стала Меккой для Пожирателей. Видимо, они считали Владыку своим Мессией. Эфет Крафт задержал всех, кто сдался добровольно, с остальными пришлось повозиться.
– Идиоты! – выдавил зло Клауд, нежно касаясь волос любимой. Он боялся, слишком сильно боялся, что она не справится и уйдет.
– Уничтожьте тела, подчиненные Владыкой, – не поворачивая головы, отдал Псам приказ Манфред.
– Но они и так мертвы! Вы их всех убили! – тонким голоском возразил один из аристократов, до этого бесстрашно скрывавшийся за колонной, указывая на поверженные тела бывших сторонников, которые совсем недавно обратили свою силу против гостей, – это варварство!
– Нам не нужна армия мертвецов, вырезающая столицу, – Манфред перевел тяжелый взгляд на аристократа, и он тут же замолчал, забившись куда-то в тень, но, не желая слишком отдаляться от таких опасных Псов.
– Он все еще существует, я чувствую его, – Крафт взглянул на Дана, – и если мы не хотим, чтобы Джети вернулась из-за грани одержимой своим врагом, нужно постараться стереть все следы его существования в этом мире. Пока Храм удерживает его в своих стенах.
Не обращая внимания на неутихающий бой, со злостью воззрился на тело Владыки, лежащее у подножия ступеней к алтарному камню. Поднялся, не желая отдаляться от дочери, но и оставлять потенциальную угрозу за спиной было глупо. Несколько долгих мгновений всматривался в лицо убитого Владыки, а затем, подняв над ним руку, прикрыл глаза. Он знал цену своей силе, понимал, насколько сильно она его опустошает, каждый раз убивая в нем частичку человека. Но здесь и сейчас, как и несколько дней назад, он не мог действовать иначе. Сила, послушная его воле коснулась тела, и спустя секунды Владыка перестал существовать, осыпаясь на каменный пол Храма мелкой пылью.
– Это нужно было сделать намного раньше, – брезгливо скривился Крафт.
– Манфред, она уходит! Ее пульс становится слабее, – Клауд подхватил бесчувственную девушку и, мгновенно преодолев несколько ступеней, положил ее тело на алтарь.
– Это должно помочь, – Дан сжал руку Джети, не спуская взгляда с ее бледнеющего лица, – надеюсь, хроники не врут.
– Ей может не хватить силы, – с тревогой заметил Крафт, – у Владыки было много лет, чтобы стать неуязвимым.
– Я дам ей свою, – Клауд провел ладонью по волосам девушки и где-то в глубине души ощутил слабый оклик, заставивший сердце биться чаще.
– Рискованно. Ты не представляешь, какая это мощь, – предостерег Крафт своего ученика. В нем боролись два противоречивых чувства – тревога за Клауда и страх, что они не смогут помочь Джети.
– Я не смогу жить без нее, – просто сказал Пес, и Манфред кивнул, принимая его решение.
– Хорошо, – Манфред наблюдал, как его ученик ложиться на алтарь рядом с его дочерью и бережно берет ее за руку. Как сила тонкой струйкой льется от мужчины к девушке, окутывая ее тело полупрозрачным коконом, словно защитой.
***
– Ты так часто рискуешь собой ради чужих людей. Почему не хочешь сделать хоть раз что-то для себя? – серое марево начало затягивать сознание. Слишком долго я находилась у грани. Слишком приблизилась к алчущей грани, будучи слабой.
– Снова будешь предлагать власть над миром? Ты же не любишь ею делиться, – получилось насмешливо, хотя оказалось тяжело отыскать хоть какие-то эмоции внутри себя. Грань опустошала, высасывала чувства, желания, жизнь.
– Предлагаю спастись нам обоим. Иначе твоя жизнь оборвется едва начавшись. Ты слишком молода, чтобы затеряться в этой серой пустыне, – Владыка выглядел таким реальным, что становилось жутко. Сколько еще он сможет взять у меня, прежде чем опустошит до смерти?
Он обошел меня по кругу, торжествующе улыбаясь. Все верно, инстинкт человека заставляет сделать все, чтобы выжить. Владыка не может ошибиться, ведь он все точно рассчитал – последний шанс, и он его использовал. Наши жизни связаны, и я никогда не смогу вернуться, не вернув в наш мир это чудовище.
Проклятая пиявка высасывала из меня жизнь, а я могла противопоставить лишь одно – способность, которую стыдилась, и считала своим наказанием.
Я – Целитель. Я могу вернуть тех, кто подошел к грани настолько близко, что уже не чувствует себя живым и принадлежащим нашему миру. Но Целитель не способен сделать то, что может Темный. Заглянуть за грань. Увидеть тех, кто находится по ту сторону. И призвать их. Ненадолго.
Небо сделалось темным, несколько молний пронзило низкие тучи, и Владыка, с лица которого не сходила торжествующая улыбка, внезапно застыл. На миг в его взгляде проскользнула неуверенность и что-то еще. Страх? Неверие в то, что я могу на такое решиться?
– Ты не сможешь это пережить! – он схватил меня за шею, и я почувствовала давление и боль, будто все, что здесь происходило, творилось в реальном мире. Когда он с силой поднял меня над потрескавшейся почвой, вцепилась обеими руками в его запястья, чтобы ослабить давление.
– Зачем умирать, когда мы смогли бы жить? В Храме есть тела, которые могут мне подойти. Не совершай ошибку. Алтарный камень нам поможет.
– Алтарный камень тебя ослабил и позволил убить. Ты так и не понял, почему Клауд так легко с тобой справился, – почти прохрипела я. – Это твое уязвимое место, то, что позволит нам стереть тебя из нашего мира.
– Тварь! – рука Владыки сжалась на моей шее, и я почувствовала, как стремительно меня покидают силы. Но перед смертью нужно было сделать кое-что еще.
– Нет! – меня почти оглушил крик Владыки, в котором слышалась ярость и отчаяние. Приоткрыла глаза, когда стена, отделяющая грань, стала истончаться и на той стороне начали проступить едва различимые фигуры людей. Незнакомые, и те, кого я видела в Храме, кто пострадал, благодаря Владыке. Вдалеке промелькнуло женское лицо я ярко-рыжими волосами, и я узнала в нем Жюли.
Они наступали, молчаливой угрожающей стеной, их было сотни, тысячи, и я понимала, что в желании отомстить Владыке за загубленную жизнь, они вряд ли пощадят меня.
– Нет! – снова крикнул Владыка, и тут же затих. Они приблизились к нам вплотную, обступили, и мне впервые в жизни сделалось не просто страшно, а жутко. Нет, от них не несло могильным холодом, они не выглядели как восставшие мертвецы, но больше не принадлежали этому миру, в них не было жизни. Они принадлежали той стороне. Куда нам всем не было дороги, и я только что посмела их потревожить ради собственных целей. Я посмела приоткрыть грань, окончательно став Темным Целителем.
Захват на моей шее ослаб, и я почувствовала себя свободной и стоящей на влажной от обрушавшегося на нас дождя почве. А Владыка таял на моих глазах, окруженный тенями тех, кого он лишил жизни. Тело пронзила холодная дрожь. Силы были на исходе. Мне ни за что не закрыть грань, и теперь я останусь среди этих теней, навсегда.
Внезапно, я почувствовала, как что-то невидимое меня обнимает. Нежное тепло обволакивало мое тело, придавая силы и желание жить и бороться. Тени отошли, словно опасаясь внезапно проявившейся силы, и спустя миг нас разделяла грань, призрачная, бурлящая, но по-прежнему непроницаемая. Я услышала голос, зовущий меня:
– Джети, вернись!
И я не могла ему сопротивляться.
***
– Вы посмели нападать на благородных жителей Содружества в самом его сердце! В Храме! Это возмутительно! Кто-то должен за это ответить!
Оратор говорил долго, периодически переходя на крик. Его срывающийся голос был полон экспрессии и напора.
Я украдкой зевнула, бросив взгляд на сидящего рядом Клауда. Почувствовала его теплое рукопожатие и успокоилась.
Вот уже пять часов мы находились на судьбоносном для каждого жителя Содружества судебном заседании, призванном наказать виновных и восстановить попранную справедливость. Разумеется, загнать на скамью подсудимых Псов, обвиненных в мятеже, никто не посмел, поэтому мы все собрались в огромном зале дворца Владыки, за круглым столом переговоров. Переговоры – это все, что оставалось уцелевшему и слегка прореженному Совету после событий недельной давности, когда теперь уже мертвый Владыка, оказавшийся Пожирателем, решил превратить Храм и всю столицу в кормушку. А его последователи, которые отчего-то решили, что он захочет разделить свою силу и власть с ними, практически уничтожили всех солдат, высланных на подавление бунта, и лишь Псам удалось их остановить. А если учесть, что первой волной выпущенной Владыкой силы были убиты, а затем возвращены к подобию жизни и подчинены несколько членов Совета и многие представители высоких родов… В общем, Совет осознавал зависшую над ним угрозу, но некоторые его члены все же не желали так быстро сдавать свои позиции, до последнего времени считавшиеся незыблемыми.
Обе двери охраняли стражи эфета Кора. Высокие мощные фигуры в красных плащах отбивали у присутствующих любое желание устраивать потасовки и выражать свой протест как-то иначе, кроме как в процессе дискуссии. Сам же эфет сидел напротив нас с Клаудом и смотрел на стену за моей спиной. Я чувствовала вину по отношению к нему и легкое сожаление о том, что, возможно, навсегда потеряла друга в его лице.
Манфред Крафт отстраненно вертел в руках короткий тонкий кинжал, который охрана на входе даже не посмела отобрать. Он думал о своем, потому как судьба его родины решалась не здесь, в зале, за закрытой дверью, пусть это заседание и транслировалось на всех отдаленных уголках. Судьба Содружества решилась еще неделю назад, когда армада под командованием одного из его доверенных Псов легко преодолев границы Аквилонского Союза, сделала в сторону их главных планет несколько предупредительных выстрелов. Разрушения были минимальными, но сквозь бесконечные вотумы протеста Крафт получил короткое сообщение от их лидера, в котором говорилось о заговорщиках, посмевших посягнуть на безопасность дружественного соседа и не имеющих отношения к политике Союза и обещание выплаты небольшой контрибуции, которая должна сгладить все недопонимание между двумя соседями. Сумма контрибуции, названная Манфредом, слегка охладила дружественный настрой соседа, но все же была выплачена.
– Достаточно леор Мезир, – кинжал вонзился в миллиметре от уха говорившего, заставив того побледнеть, – мы поняли суть ваших претензий.
Манфред поднялся, вынудив докладчика отшатнуться, и практически помог тому вернуться на свое место, проследив за его передвижением тяжелым давящим взглядом. Он говорил негромко, но в зале воцарилась такая тишина, что можно было легко расслышать полет мухи.
– Из ставшей доступной информации ни для кого не секрет, что наши предки играли в Творца. И проиграли. Их создания угрожали самому их существованию. Они прибыли в свой новый дом, чтобы избежать тотального уничтожения. Не догадываясь, что привели врага с собой.
– Мы не получили доказательств того, что Пожиратели стали причиной переселения Всевидящих, – донесся откуда-то со стороны голос, на который Манфред тут же повернулся. Смерив оппонента коронным взглядом и заставив того тут же замолчать, продолжил:
– Они многого не учли, и спустя сотни лет одно из таких чудовищ смогло проникнуть в стены Ордена и помогло его уничтожить. Своим предательством Пожиратель добился власти и влияния. Долгие годы, скрывая свою сущность и набираясь сил, выслеживал и убивал выживших адептов и их детей. Но допустил ошибку. Решил, что он неуязвим и вошел в Храм, который создали Всевидящие, чтобы бороться с такими как он. Его уничтожили, когда он сочетался браком с высокой леорой. Напомните мне, леор Талор, к какому роду принадлежала эта леора?
Бывший еще минуту назад таким дерзким леор, потупился, и отвернулся, не в силах выдержать напора Пса. По залу разнеслись шепотки. Не каждый день высокое семейство полоскало грязное белье перед окружающими.
– Его убийцы не учли лишь одного – невеста ждала ребенка, и как только в ее роду поняли, каким он может родиться, постарались от него избавиться. Таким образом, будущий Владыка Сиверс сент Терион вырос на улице потому, что род его матери не хотел быть причастным к появлению чудовища, которого не смог бы контролировать.
Леор Талор побагровел под направленными на него взглядами сотен присутствующих. Он бы хотел встать и уйти, но не мог, пригвожденный к своему месту силой Пса.
– Этой церемонией Владыка хотел одним выстрелом поразить две цели – выпить Темного Целителя – единственную силу в мире Всевидящих, способную противостоять Пожирателю, сделав свой резерв почти бездонным, и, уничтожив представителей всех высоких родов Содружества, создать собственную армию послушных зомби. Он ведь уже давно не скрывал свои мечты об империи. Здесь и сейчас мы постараемся сделать все, чтобы подобное больше не повторилось никогда. Совет оказался слеп и глух, ведь о силе Владыки не могло не ходить тревожных слухов.
– Но кто был тем Темным, на которого покушался Владыка? – неудобный вопрос, но Манфред ни жестом, ни взглядом меня не выдал. Он лишь улыбнулся и произнес:
– Его личность скрыта в интересах безопасности.
– Мы так же можем обеспечить его безопасность, – в зале высокие леоры снова зашушукались. Никто из них не хотел выпускать из рук такую возможность. Столько силы не должно пропадать впустую, особенно теперь, когда Темных почти легализовали и они оказались так полезны в борьбе с новой угрозой.
– Леорат родов отныне лишен такого права, как и Совет, который с этого дня распущен, – Манфред с презрительной усмешкой взглянул на возмущенные лица леоров, – вы потеряли доверие народа Содружества.
Клауд встал и, потянув меня за руку, заставил последовать за ним. Когда мы оказались в коридоре, поцеловал, прижав к стене.
– Ты сумасшедший! Прямо во дворце! Моей репутации конец, – засмеялась я.
Когда я очнулась пять дней назад, рядом со мной был Дан. Он лежал, крепко прижав меня к себе, его рука покоилась на моем животе, даря привычное тепло. В тот момент от осознания, что все позади, я едва не расплакалась. Дан встревожено попытался понять, что со мной происходит, а я лишь прижалась к нему покрепче и попросила никогда не отпускать. И он пообещал. А потом мы любили друг друга, словно в первый раз, все время открывая для себя, друг в друге что-то новое. И там, рядом с ним я не побоялась признаться ему в своих чувствах. Снова.
– Боюсь, что твоя репутация сейчас пострадает еще больше, – шепнул он, и, внезапно, подхватив на руки, направился из дворца. Встречные по дороге люди изо всех сил делали вид, что не замечают, что опасный Пес тащит куда-то высокую леору. Тенденция обещала быть печальной. Но сейчас об этом думать не хотелось. Мир менялся, и не в наших силах это остановить.
– Что ты делаешь? – возмутилась я.
– Считай это похищением, – Дан привычно потерся щекой о мои волосы, – ты в руках злобного страшного Пса, тебе некуда бежать.
– А если я не хочу никуда бежать? – наигранно удивилась я.
– Я рад, – просто ответил Клауд.
Он стремительно вбежал в Храм и коротким рыком прогнал оттуда дежуривших подчиненных. Преодолев несколько ступеней, поставил меня на ноги возле алтарного камня.
– Рад, потому что никогда не позволю тебе уйти. Ты мое сердце, моя жизнь, мое дыхание. Знаю, что не заслуживаю такого чуда, как ты, но сделаю все, чтобы ты во мне не разочаровалась. Ты станешь моей, здесь, сейчас, перед святыней наших предков?
Я заглянула в его глаза, где пряталась любовь, нежность, забота и где-то там, глубоко, неуверенность и тревога. Он боялся, что я откажу, или буду не готова принять его здесь и сейчас. Но… я была готова. Я любила Клауда, и хотела провести нашу жизнь вместе, до самого последнего вздоха.
– Да, – прямо в его сжатые губы шепнула я, и эти губы тут же расплылись в счастливой улыбке.
– Спасибо! – он прижал меня к себе и поцеловал.
***
Манфред Крафт наблюдал за тем, как молодая красивая женщина за окном укачивает ребенка. Она пела ему песню своим нежным голоском, от которого по телу мужчины пробегали мурашки. Высокий забор и охранная система давно не являлись для него препятствием, как и дом бывшего верховного леора, в котором временно поселилась леора Элиф. Гордон сент Адэль предложил дочери вернуться домой, и она после нескольких дней сомнений решилась на этот шаг. Нет, отца она не простила, просто ей хотелось снова оказаться в стенах, где прошло ее детство, и где она когда-то была счастлива. Крафт не возражал, лишь усилил охрану резиденции Адэль и приставил к ней своих людей. После суда, состоявшегося над супругом леоры, Клависсио сент Рейном и полученного им приговора к пожизненной каторге на планете Урания, Манфред все еще был озабочен безопасностью Элиф, и ее детей. Старших, как и младших незримо сопровождали Псы. К счастью, скандал, который мог бы разрушить репутацию женщины, попросту затерялся в событиях последних дней и прошел для взбудораженного общества почти незаметно.
– Леоры скрепя сердце приняли наши требования. Примите мои поздравления, Каган Манфред, – к нему неслышно присоединился Клауд, так же легко преодолев стену.
– Думаю, что основная заслуга принадлежит дружелюбным соседям, все еще с вожделением посматривающим на нашу территорию. Люди поняли, что леоры их не защитят. Скорее, договорятся с врагом. Но даже это не спасло бы их от поглощения, если бы власть досталась Пожирателю. Каганат вынужденная мера, и, надеюсь, временная. После падения Ордена нужна альтернатива, чтобы одаренные дети больше не влачили жалкое существование, чтобы к власти не пришел очередной Пожиратель.
– Почему ты не с ней? – внезапно спросил Клауд, и Манфред, казалось, ушедший глубоко в свои мысли, вздрогнул.
– Думаешь, это так просто? – он повернулся к ученику, глаза которого вот уже несколько дней сияли от счастья, – как отец Джети, я готов тебе всыпать – это же надо, похитить дочь прямо на моих глазах и силой приволочь в Храм. Но как мужчина… Я завидую твоей наглости.
– Ты не завидуй, а действуй.
– Она меня не простит. Прошло столько лет, она многое пережила, из-за меня и моей несдержанности в том числе.
– Оставь прошлое в прошлом, вы все еще молоды, и у вас все впереди. Не потеряй шанс быть счастливым.
Клауд ушел, оставив Манфреда одного. А тот все еще смотрел в окно, за которым любимая женщина пела песню ребенку.
Эпилог
Элиф медленно, стараясь не поскользнуться на влажной после дождя траве, подошла к сидящему на скамье мужчине и присела рядом. Каждую ночь он приходил в парк, который окружал дом ее отца. Он не пытался с ней заговорить, не был навязчив или груб. Он просто присутствовал в ее жизни, хоть и делал все, чтобы держаться от нее как можно дальше.
– Сегодня свежо, – заметил он, резко поднявшись, и набросив ей на плечи свой китель. Она с благодарностью взглянула на него.
– Ты не должен охранять меня лично, думаю, теперь у тебя много других дел, каган Крафт.
– Я там, где хочу быть, – упрямо ответил новоизбранный каган, и пристально посмотрел в глаза женщине.
– Спроси меня, Манфред, – внезапно попросила она.
– Спросить о чем? – Крафт напрягся. Он мог бы поклясться, что его сердце замерло, а затем забилось снова с удвоенной силой.
– О чем хочешь. И я тебе отвечу.
Манфред прикрыл глаза, затем шумно выдохнув, встал со скамьи и опустился перед Элиф на одно колено.
– Ты станешь моей женой? – он чувствовал себя по-дурацки, спрашивая ее о том, о чем мог лишь грезить в тайте. Много лет.
– Да, – тихо ответила Элиф.
– Спасибо, – Манфред взял ее за руку и поднес тонкие пальчики к своим губам.
***
Это странно – перестать тревожиться, отпустить свой страх и смотреть в будущее с надеждой. Теперь оно у меня есть, это будущее. У нас. Я легонько сжала руку Клауда и мысленно улыбнулась, глядя на то, как мои мать и отец в Храме Всевидящих приносят друг другу клятвы. Да, это произошло, и они поженились, спустя четверть века и долгую жизнь в разлуке, после стольких лет неприязни, страха и взаимной вины.
– Слишком многолюдно, – заметил Клауд, и я полностью разделяла его недовольство, хотя и по иному поводу. Мой муж обеспечивал безопасность своего учителя и его супруги. Я же понимала, как тяжело маме и отцу присутствовать среди большого количества незнакомых и не всегда лояльно настроенных людей. Теперь, когда Манфред стал единоличным главой Содружества, а по-сути, Каганата, его власть признали высшие кланы, не желающая терять богатство и влияние в междоусобной войне, а Совет был упразднен, приходилось идти на многие жертвы, в том числе, связанные с вмешательством в личную жизнь. Хотя, тут мой отец остался непреклонным, и первые несколько репортеров, кто пытался проникнуть в нее слишком глубоко, получили телесные повреждения различной степени тяжести. Степень зависела от навязчивости и наглости жертвы. Единственное, чего не смог избежать каган Крафт, это публичной свадьбы, на которую был вынужден пригласить уцелевших и новых глав родов, присягнувших ему в верности.
Одним из его первых законов, наравне с упразднением неравенства было создание Академии для юношей, обладавших зачатками силы для их дальнейшего обучения. Школа принимала в свои стены детей всех сословий и в ее стенах упоминание о титулах были строго запрещены.
– Не могу поверить, что это происходит с нами, – Клауд прижал меня покрепче к себе и поцеловал в волосы. Мое внимание привлек бывший верховный леор, занявший место сбоку от нас. Он казался взволнованным и выглядел сильно постаревшим. Последние события плохо сказались на его здоровье. Я знала, что Элиф поддерживала с ним отношения, но сама держалась от деда подальше. Наверное, со временем я бы могла смотреть на него не испытывая глухого раздражения. Но сейчас было слишком рано для этого.
После состоялся прием в бывшем здании Совета. Дворец, в котором жил Владыка был закрыт. Там все еще шло расследование, доверенные Псы Манфреда изучали документы, оставленные Терионом, искали тайники, вскрывали сейфы и ужасались действиям Пожирателя, которого никто не пытался остановить долгие годы.
Я любовалась Элиф, ее царственной осанкой, платьем, достойной королевы, свету в ее глазах и невольно вспоминала, как Манфред прошлым вечеров играл с Паулем, моим младшим братом, которого он захотел усыновить. Они выглядели настоящий семьей, и мне было жаль тех лет, которые отняли у нас троих. Недавно он познакомился со всеми моими братьями. Элиф сделала все, чтобы это знакомство вышло менее напряженным. Старшим сыновьям Рейн, лишенным поддержки рода их отца было за что недолюбливать Псов и Манфреда в частности. Мы понимали, что к полному семейному согласию нам придется идти извилистым путем.
– У тебя печальные глаза. Смею ли я надеяться, что ты жалеешь о своем скоропалительном браке и готова пересмотреть кандидата в мужья? – Даэль Корр протянул мне высокий бокал наполненный красным вином.
Я знала, что недавно Манфред предложил эфету стать верховным судьей Каганата, и тот обещал подумать. Надеюсь, все же он примет предложение отца. Будет не просто доверить кому-то незнакомому этот пост.
– Не надейся, – я кивком поблагодарила его и пригубила терпкий напиток, – я счастлива.
– Ты прекрасна, – несколько долгих мгновений смотрел мне в глаза, затем отвернулся. Я тихонько выдохнула, почувствовав облегчение, – я бы на месте твоего мужа не оставлял тебя одну ни на минуту.
– Он мне доверяет, – я улыбнулась, невольно перенимая его тон, – к тому же, он на работе. Даже сейчас.
Клауд не считал, что меры безопасности могут быть излишними. Поэтому в зале находилось столько Псов, даже не пытавшихся слиться с толпой или стать менее заметными, что вряд ли какой-нибудь злоумышленник мог бы решиться причинить мне вред. Жители Содружества осознав, что наступила по-сути, военная диктатура, поначалу приняли ее болезненно и слегка нервозно. Вот только осознание угрозы со стороны аквилонцев и Пожирателей сделало их более терпимыми. Разумеется, не всех. Сейчас от бывшего Содружества начали отделяться планеты, принадлежащие наиболее независимым и влиятельным кланам, не желающие жить под властью низших, как они заявили. Каган не препятствовал их отсоединению, стараясь обеспечить максимальную защиту своих сторонников.
– Ты снова разбила мне сердце. Неужели это судьба? – полушутливо, но с какой-то затаенной печалью поинтересовался эфет.
– Прости. Возможно, это всего лишь намек, что не я твоя судьба? – я все еще немного смущалась в его присутствии, но теперь мне было гораздо проще общаться с эфетом и не оглядываться на прошлое.
– Возможно, – Даэль Кор поднес свой бокал к моему, – будь счастлива, Джети. Ты это заслуживаешь как никто другой.
– Спасибо, Даэль. Надеюсь, что очень скоро ты встретишь женщину, которая будет достойна твоих чувств.
Я шла по коридору в сопровождении двух Псов, слегка уставшая от шумного вечера. Элиф и Манфред недавно покинули гостей и предоставили им возможность развлекаться без новобрачных. Клауд задерживался, а я не захотела лишний час проводить в толпе незнакомых людей. Внезапно и синхронно оба Пса рухнули на пол. Застыв над бесчувственными телами, я приготовилась защищаться и дорого продать свою жизнь. Ну почему теперь, когда я почти поверила в нашу счастливую сказку?
– Добрый вечер, Джети, – из темноты раздался знакомый голос и спустя мгновение перед моими глазами предстал Хок.
– Посмею усомниться в том, что он добрый, – я обвела взглядом тела у своих ног и вопросительно посмотрела на Хока, – что это значит?
– Тебе не нужно бояться. Я хочу лишь поговорить, – от его привычной, такой мальчишеской улыбки сердце неприятно сжалось в груди.
– Хорошо. Говори, – бросила испытывающий взгляд вдоль коридора. Как назло мы были совершенно одни.
– Давно хотел тебя увидеть.
– А сделать это как-то менее травматично для парней и моей психики ты не мог? – голос не дрожал, и даже звучал уверено. Расту над собой.
– У меня мало времени, не хотелось тратить его впустую.
– Ты уходишь? – я почувствовала легкий укол в груди со стороны сердца. Хок не был для меня чужим. Слегка непонятным, иногда раздражающим, но своим, почти родным.
– Я вынужден, – он ступил под свет тусклой лампы, и я увидела его глаза – пронзительные светлые, почти бесцветные, так похожие на глаза Владыки. Они взирали на меня с голодной жаждой и рождали почти панический ужас.
– Нет, Хок! Как? – растерялась я, пронзаемая чувством обреченности.
– Ты же знаешь, что Пожирателя практически невозможно распознать. Пока он сам этого не захочет. Пока не высушит тебя до конца. Я рос Псом и считал себя им долгие годы. Твой дед узнал мой маленький секрет, открыл мне глаза на то, кто я есть, но вопреки здравому смыслу не уничтожил сразу. Он мог мне противостоять, так как был Темным, как и ты, но хорошо это скрывал. Я был Псом, когда это было необходимо, и стал твоим защитником, когда он попросил меня об этом.
– Зачем?
– В отличие от Владыки, я руководствовался не только инстинктом и жаждой власти. Мне… было интересно. Выдавать себя за того, кем я не являлся. Риск, игра, где проигрыш смерть. Я практически смог обмануть и Клауда и Крафта. И лишь когда мне пришлось выйти из тени, я был вынужден покинуть Крепость.
– Как ты существовал на станции столько лет, не вызывая подозрений?
– Меня выручали наши вылеты. Псы еще те звери, и ты сама скоро в этом убедишься. Нет более жестокого господина, чем бывший раб. В пылу боя жизнь врага теряет ценность. И какое дело, как он умер?
Хок усмехнулся, и сделал еще один шаг ко мне. Я не двигалась, чтобы не спровоцировать возможное нападение.
– Не бойся, – шепнул он, поправляя мне челку, почти закрывавшую глаз, – я пришел к тебе не за тем, чтобы убить.
– Зачем же тогда?
– Чтобы попрощаться, – он улыбнулся, – смерть Владыки заставила меня посмотреть на жизнь по-другому. Он многого добился и все потерял. У него оказалось слабое место. Ты.
– Чего же ты хочешь?
– Начать все заново, далеко отсюда. Где не было бы ничего, что бы могло меня остановить. И где нет тебя.
Он обошел вокруг меня и его совершенно не смущали лежащие под ногами Псы.
– Мы природные враги и будем такими всю нашу жизнь. Пожиратель во мне хочет тебя уничтожить. А мужчина… Я знал, что у меня никогда не было шанса тебя завоевать, но стать хоть немного ближе, спасти, оберегать. Хотя бы это. Не учел того, что со временем моя жажда станет сильнее, и я уже не смогу скрывать ее ни перед Псами, ни перед тобой.
Я не двинулась с места, хотя очень этого хотела. Отступить, сбежать за дверь, запереть ее на крепкий замок и стереть этот разговор из своей памяти. Хок, как же так! Я в это не верю. Ты стал мне ближе, чем брат, настоящим другом, и теперь я узнаю то, чего знать бы никогда не хотела.
– Ты заставляешь меня мечтать о том, что никогда не произойдет, и это делает меня слабым. Знаешь, несколько раз, когда ты даже не подозревала об этом, я стоял над тобой, спящей. Любовался твоим лицом и не знал, чего хочу больше – поцеловать или выпить твою жизнь.
С этими словами он отступил назад, в темноту, почти растворяясь в ней, и я поняла, что теряю его, теряю друга, брата, который никогда меня не предавал. И если сейчас отпущу вот так, возможно, создам нового Владыку.
–Хок, подожди, – окликнула я его. Подошла поближе, вглядываясь в лицо молодого мужчины. В нем не было ничего от монстра. Он выглядел человеком, таким знакомым и привычным.
– Не знаю, как сложится наша жизнь и что ждет нас в будущем. Но сейчас я хочу чтобы ты знал – я не жалею о том, что познакомилась с тобой. Я считаю тебя другом, возможно, это только мои ощущения, и я ошибаюсь. Но мне… хочется верить, что ты тоже так считал.
– Каждый раз, когда ты рядом, я едва сдерживаюсь, чтобы не сорваться. И не знаю, чего хочу больше – выпить до последней капли твою жизнь, или… Джети, держись от меня подальше. Не знаю, сколько шагов отделяет меня от монстра, но однажды я им стану. И тогда, я уже не уйду так легко.
На этот раз он просто исчез, растворился в темном коридоре. Будто его не было.
Я медленно присела около лежащих Псов и проверила их пульс. Оба были в относительном порядке. Вздохнув, стала приводить их в сознание.
***
– Ты все слышал? – Пожиратель, медленно обернулся к возникшему будто из ниоткуда за его спиной Клауду и словно окончательно сбросив маску, смотрел на Пса взглядом пустых, ничего не выражающих глаз.
– Все, – Клауд угрожающе заступил ему дорогу.
– Неужели думал, что я на нее нападу? – наигранно удивился Хок.
– Ты мне обеспечил несколько неприятных мгновений, – признался Клауд.
– И, думаешь остановить меня с помощью твоего пугача? – он кивнул на бластер, который Дан сжимал в руках.
– Разве способ имеет значения?
– Тебе не выстоять. Храм далеко. Мы здесь, один на один. Ты единственное, что отделяет меня от свободы. А там, совсем недалеко женщина, которую ты назвал своей. И которой не защититься от меня, как только я тебя убью, – молодой Пожиратель с наигранным интересом наблюдал за реакцией своего бывшего наставника на его слова.
