Текст книги "Дурная кровь (СИ)"
Автор книги: Виктория Щабельник
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 25 страниц)
Глава 3
Первый рабочий день на станции не задался. На рассвете, приняла душ, скрутила еще влажные волосы в строгий пучек и облачилась в форму целителей – бордовый китель и черные брюки. Форма мне шла, несмотря на слишком бледное лицо и светлые глаза, на мой взгляд, плохо сочетавшиеся с черными волосами, хотя мама всегда говорила, что я хорошенькая. В мои годы однокурсницы успели закрутить по нескольку романов, вышли замуж, некоторые обзавелись детьми. Наверное, я все же что-то упустила в своей жизни, если глядя на них, мне никогда не хотелось чего-то подобного. Вздохнув, оправила китель идеально облегающий мою фигуру и направилась к генералу сент Стронгу – командующему Крепостью. Из собранной о станции информации мне было известно, что этот сухощавый мужчина средних лет являлся командующим последние полтора года. Его предшественник скоропостижно скончался от запущенной формы пневмонии. Видимо, этой станции действительно не хватало целителей.
Меня встретили вполне дружелюбно. Генерал с видом строгого, но любящего дедушки посокрушался о том, что такая молодая девушка целый год будет вынуждена провести вдали от столицы с ее светской жизнью. Я же вежливо возразила, что с удовольствием потрачу этот год служению во благо Содружества. Заслужила умильного взгляда, пожелания всяческих благ и заверений в оказании любого вида помощи. В общем, мы лгали друг другу, беззастенчиво и не таясь. Я отказалась от предложенного чая, а Стронг с радостью принял предложение о внеочередном обследовании. Расстались на дружеской ноте, и только выходя из его кабинета, до меня донеслось едва слышное, но совершенно не скрываемое:
– Вы больше похожи на своего деда, чем полагаете.
Я задержалась в дверях лишь на миг, и, выдохнув, стремительно вышла в коридор. Неужели ничто в Галактике не происходит без ведома Гордона сент Адэль? И почему забыв обо мне почти на четверть века, он внезапно заинтересовался моей жизнью. Любой из разумных ответов на этот вопрос меня тревожил.
Проигнорировав завтрак, я поспешила в медсектор, надеясь, что карта-ключ, щедро оставленная мне моим несостоявшемся куратором, позволит туда войти. Меня встретила тишина, темнота и одиночество. Медсектор был пуст, огромен и негостеприимен. И невольно закрадывалась мысль, что Торш Канис был не так уж и не прав, что свалил. Вот только у него был контракт, а у меня отсутствие выбора.
– Ну что же, – задумчиво протянула я, надевая перчатки и скидывая китель разглядывая не совсем стерильные поверхности столов, разбросанный инструмент и с десяток пустых бутылок, скромно притаившихся в уголке, – пора приступать к служению во благо Содружества.
Спустя четверть часа дверь в медблок с шипением отворилась. Я выпрямила спину, слегка потерев поясницу, и посмотрела на вошедшего. Это был совершенно седой пожилой мужчина, подтянутый, с военной выправкой.
– Доброе утро. Я не знал, что здесь кто-то будет в такое время. Надеялся, что еще успею прибраться, – его взгляд был прямым, в нем проглядывал нескрываемый интерес.
– Вы сотрудник медсектора? – поинтересовалась я, сдувая с лица выбившуюся прядку волос.
– Скорее добровольный помощник, совмещающий должность медбрата и санитара. Разрешите представиться, – спохватился он, – Гарен Расх.
– Просто Гарен Расх? – переспросила я.
– Просто. Я Пес, – с какой-то болезненной гордостью сообщил мужчина, и с вызовом, словно ожидая волну осуждения, уставился на меня.
– Что же. Просто Гарен Расх, хорошо, что вы пришли. Тут еще много работы, – я указала на обнаруженные мною залежи окурков, мятой одноразовой посуды и каких-то бумаг. Если это насвинячил мой бывший куратор, хорошо, что вовремя смылся.
– С радостью, – выдохнул мужчина, и спустя минуту мы дружно бок о бок принялись приводить свинарник в место, где должны лечиться больные люди. Из кратких фраз, которыми мы перекидывались с моим добровольным помощником время от времени, я узнала, что торш Канис был единственным врачом на станции. Если случался аврал, он мог привлечь на помощь военных, прошедших курсы оказания медицинской помощи. А еще с готовностью использовали Псов. Кто как не лучшие убийцы с их чутьем и сноровкой смогли бы ассистировать при несложных операциях под видом практических занятий. Ведь чтобы что-то сломать, сперва нужно понять, как это работает.
– Неужели на станции никто не болеет? – удивилась я.
– Разумеется, болеют. Но высшие аристократы приглашают своих врачей. Это дорогое удовольствие поднимает их престиж в собственных глазах, ведь с развлечениями тут не очень, – Расх усмехнулся, – а остальные как придется. В основном обращаются, когда сами справиться уже не могут. Тогда погружаем их в медкапсулу и отправляем в ближайший целительский центр.
– Как все сложно, – заметила я.
– Торш Канис неохотно лечил вольнонаемных и Псов. Его с большим трудом можно было заставить сопровождать нас в спасательных экспедициях. Впрочем, этого человека сложно осуждать – в одной из них он получил травму, которая сделала его инвалидом. Лечение плохо давалось, нужны были дорогостоящи препараты.
К моему большому удивлению, и вопреки словам Гарена визиты страждущих начались едва я открыла приемную. В блок тут же просочился сияющий улыбкой майор с коробочкой эльдазийских сладостей в руках.
– С первым рабочим днем, – торжественно проговорил он, вручая мне презент, поцеловал руку, и, поморщившись, огляделся. Заметив засевшего в самом углу Гарена, помрачнел.
– Неужели вам не могли дать кого-то поприличнее в помощь?
– Меня полностью устраивает Гарен Расх, – твердость тона немного сглаживали улыбка и доброжелательный взгляд. Если майор не дурак, сам все правильно поймет.
– Как пожелает прекрасная ильза, – отступил майор. Его визит продолжился около четверти часа, на протяжении которого он говорил о погоде на спутнике, своих достижениях в стрельбе из лаббы, и об увольнительной, которую он собирается провести здесь, на станции, потому что за ее пределами его ничего не привлекает. После этих слов он выразительно взглянул на меня. Я выдала дежурную улыбку и пожелала ему приятного времяпрепровождения. Когда визит закончился, вздохнула с облегчением и посмотрела на Расха. Он лишь развел руками и едва слышно произнес:
– У нас раньше никогда не было привлекательных целительниц. Для них вы экзотика.
В том, насколько он оказался прав, я смогла убедиться на протяжении последующих трех часов, когда непродолжительные визиты с целью одарить меня очередным изделием эльдазийских умельцев сменялись более долгими консультациями. Благородных офицеров, жаждущих получить срочную медицинскую помощь не останавливало даже присутствие маячившего за моей спиной Расха. Жалобы становились оригинальнее, а желание познакомится все навязчивее.
– На что они рассчитывают? – бормотала я, провожая очередного дарителя усталым взглядом.
– Минимум на короткий роман. Максимум… Вы аристократка из уважаемого рода. Почему бы и не испытать удачу.
– И мое терпение заодно. Да уж, думаю, торшу Канису такая популярность и не снилась.
– Кто знает, – улыбнулся Расх, – на станции проживает множество разных рас, каждая со своими традициями и менталитетом.
– О, – выдала я, и прикрыла глаза. Хотелось чаю. И чего-то перекусить. Желательно солененького. Потому как сладкое меня уже не привлекало.
– Я принесу вам обед, – Расх понятливо улыбнулся, и заспешил из медблока.
– Возьмите на нас двоих. Если, разумеется, вы не откажитесь составить мне компанию, – неожиданно для себя самой предложила я.
– Почту за честь, – уголок губ Расхаи чуть дрогнул, и он удалился. Я прикрыла глаза и откинула голову на удобное кресло. Никогда не думала, что безделье и болтовня ни о чем настолько выматывают.
Из расслабленного состояния меня вывели голоса, звучащие глухо, но навязчиво. Двери неожиданно разъехались, и передо мной появился новый визитер, все так же широко сияющей улыбкой с неизменной коробочкой сладостей в руках. Я покосилась на шкафчик, куда свалила предыдущие дары, на визитера, снова на шкафчик. Во рту разлилась неприятная горечь. Видимо, моя печень отказывалась быть гостеприимной.
– Спешу выразить восхищение наипрекраснейшей, – из раздумий выхватил звонкий голос, и меня слегка перекосило, не иначе как от восторга, – я пришел, чтобы пригласить вас отдохнуть от тяжких трудов и составить мне компанию за обедом. О, позвольте представиться – леор Родриго сент Торас, к вашим услугам. Он потянулся к моей руке, и я будто со стороны вяло наблюдала, за потоком пустых слов, поражаясь, как можно так долго и бессодержательно говорить.
– Прошу вас, леора целительница, – новый встревоженный голос вывел меня из погружения в автономный режим.
– Я же приказал вам подождать в коридоре, – раздраженно бросил посетитель, и я смогла рассмотреть за его спиной робко переминающуюся с ноги на ногу молодую женщину с ребенком на руках. У меня наконец-то пациент! Настоящий!
Стряхнув со своего локтя руку Тораса, я направилась к женщине.
– Ей всего пять лет, температура второй день. Сперва думали, пройдет, давала отвары, она плохо переносит уколы. Но сегодня ей стало только хуже. Началась рвота. Я не знаю, что делать, помогите, леора целительница!
– Но позвольте, мы не договорили. У нас были планы! – возмутился сент Торас.
– После договорим. А сейчас я, как вы видите, на работе, – уже не скрывая раздражения, прервала я мужчину, и полностью сосредоточила внимание на ребенке. Лишь краем глаза отметила его спешный уход.
– Что-то кроме отваров давали? – я нащупала на запястье малышки пульс, проверила зрачки.
– Только теплое питье. Думала, это обычная простуда, потом решила, что отравление. Я не понимаю, что с ней, пожалуйста, помогите.
Я взяла ребенка из рук матери и отнесла ее в медблок. Девочка весила как пушинка, доверчиво прижавшись, она опустила свою головку мне на плечо и прикрыла глаза. Я едва расслышала ее тихие слова:
– Черный дядя смотрит на тебя, – я испугалась, что у ребенка начался бред, но ее маленький пальчик показывал в сторону стены, чуть выше уровня двери. Я похолодела, и медленно положив ребенка на стол, включила скан. Через пять минут прибор выдал мне результаты обследования, в которых не было ничего интересного и неожиданного. Да, легкий воспалительный процесс, снимется с помощью нескольких доза хорошего антибиотика. Пара часов в медэксе и ребенок будет совершенно здоров. Вот только ее слова не давали мне успокоиться. Я посмотрела на ребенка своим внутренним зрением, так как могла бы проводить диагностику там, где не было сканов и медэксов. Вдали от цивилизации, где моим помощником становится лишь мой дар. Увидела то, о чем подозревала, но не была уверена. Я перевела взгляд на мать, сидящую рядом с девочкой и нежно держащую ее за ручку. Затем встала, и активировала крошечный глушитель. Опытный образец, подаренный мне одним хакером, объявленным в розыск, которому я несколько недель назад заштопала чудовищную рану на животе. Да, признаюсь честно, левого заработка я тоже не чуралась.
– Как давно проснулась ее сила? – ровным тоном поинтересовалась я, но мать, вздрогнув всем телом, с испугом уставилась на меня. В ее глазах был дикий ужас, осознания поражения и боль. Я ощущала ее состояние, знала, о чем она сейчас могла бы думать. Она понадеялась на мою неопытность, я же одним своим решением могла уничтожить ее маленькую семью. Моей обязанностью было донести на нее генералу. ребенка бы немедленно отобрали, а женщину… Не знаю, она достаточно молода, чтобы представлять интерес у определенных людей, вот только ее судьбы не позавидуешь. Я никогда не слышала, чтобы матери не аристократке, пусть и магичке, доверили воспитание ребенка, обладающего силой. Столько лет скрывать свой дар, и поставить на карту все, чтобы вылечить больного ребенка. Она не могла не понимать – целители способны почувствовать наличие даже слабого дара. Не удивительно, что до сих пор ребенка лечили лишь отварами.
– Не нужно бояться, это не уйдет дальше стен медблока, – шепнула я, пытаясь вложить в слова спокойствия, которого не испытывала сама. Мать ради спасения ребёнка способна на многое, и мне бы не хотелось, чтобы её неразумные действия навредили нам обеим.
Женщина несколько секунд пыталась справиться со слезами, затем, в её душе словно прорвало плотину, и она уже не могла остановиться.
– Три года назад, – с неохотой призналась женщина, – до того я надеялась, что она родилась без этого проклятия.
–Значит, вы тоже?
– Да, у меня был слабый пророческий дар. Родители смогли это скрыть, увезли меня подальше, и прятали, пока могли. Повзрослев, я… в общем, родилась Ками, и я испугалась, что она тоже будет как я. Решила устроиться на станцию, здесь есть детский сад, совсем недавно была даже сестра милосердия, многие работницы выходят замуж и рожают. Нас не замечают, будто и не существуем. Здесь легко спрятаться, если есть что скрывать.
С этим я могла бы с ней поспорить, я ведь тоже здесь искала безопасности и забвения. А получилось, как получилось. Не хотелось бы думать, что генерал по поручению деда за мной следит. Хотя, слова девочки о черном дяде слегка встревожили. Если здесь присутствуют видеокамеры, скрыть что-либо будет нелегко. Нелегко, но возможно. Нужно было принимать решение, так ребёнка оставлять было нельзя.
– Она недавно переживала какой-либо стресс? Или, возможно, её кто-то обидел?
– У неё был сон о том, что её подруга умирает. К сожалению, это действительно произошло. Девочка недавно погибла, а Ками решила, что это она виновата. После того случая моя девочка стала тихой, будто ушла в себя. А теперь вот это…
Женщина вздохнула, и прижалась губами к лобику ребенка.
– Я положу ее на ночь в медэкс, сделаю пару уколов. К утру она будет здорова. Вы можете остаться с ней, если хотите. В палате есть топчан. Но это не спасет ситуацию.
Женщина в тревоге замерев, не сводила с меня взгляд.
– Мне жаль, но что-то запустило в организме вашей дочери механизм Посвящения. Но без самого ритуала и присутствия ее биологического отца будет невозможно открыть в ней силу другой крови.
– У нее нет отца, есть только я, – заявила женщина, затем, несколько сникнув, пояснила, – он ничего не знает о дочери. Высший аристократ никогда бы не снизошел до нас. Пара ночей вместе – это все, на что я могла рассчитывать.
– Вы знаете его силу? – без особой надежды поинтересовалась я.
– Он стихийник.
Прекрасно! Нам на станции не хватало малолетней Пифии с неконтролируемыми всплесками силы. Ритуал Пробуждения нужен еще и для того, чтобы слияние силы проходило как можно более безвредно и безболезненно для человека.
– Я могу лишь на время остановить всплески дара ее отца. Но это, лишит девочку возможности предсказывать.
– Если есть способ для Ками стать нормальной, хоть на время, и избавить нас от страха быть раскрытыми… я согласна.
Я успела провести все необходимые манипуляции до того, как вернулся мой помощник. Возможно, он просто не хотел мешать. Женщина, назвавшаяся Магдой, была накормлена и отправлена отдыхать. Первый день моей стажировки близился к концу.
Глава 4
Незадолго до того, как попрощавшись с Расха, который оставался присматривать за Ками и ее мамой, я собралась уходить, в медблок, предварительно постучавшись, просочился майор, одним своим видом вызывая у меня легкую мигрень.
– Дорогая ильза сент Рей. Для меня будет большой честью составить вам компанию за ужином, – он блистал улыбкой.
– Благодарю, но я уже поужинала, – совершенно искренне улыбнулась. Наш обед действительно затянулся, я дала Магде возможность побыть со своей дочерью. Думаю, без труда в медкарте смогу написать любой диагноз, позволивший мне это сделать.
– Когда же вы успели? – удивился майор. Вид его был все так же любезен, а вот во взгляде промелькнуло раздражение. Быстро же вы, майор, привыкли к мысли, что я уже в ваших руках. Жаль, от него могут быть проблемы. Драх, да от каждого тут могут быть проблемы. Пока я не получу то, зачем сюда пришла, должна быть начеку и не подпускать к себе людей слишком близко. Уверена, что генерал, даже выполняя приказ верховного леора, раскроет меня, едва ему станет это выгодно.
– В медблоке, – я невозмутимо прошла мимо, – но вы можете проводить меня к комнате, боюсь, что еще недостаточно хорошо ориентируюсь на станции.
Позволила майору занять место справа от меня. Разумеется, я прекрасно помнила дорогу, так как была ознакомлена с планом всей станции. Вот только не хотелось бы так резко отсекать этого человека. Интуиция мне подсказывала, что он способен создать много проблем, и не только благодаря должности, которую занимает. Что-то внутри меня сжималось от тревоги, когда я видела его рядом. Вчера, при встрече это чувство можно было списать на волнение и усталость после дороги. Но только не сейчас. Сколько еще опасных людей я встречу здесь? И не слишком ли много я на себя взяла, когда приняла решение сюда приехать?
– Вы так любезны, леор сент Оливар, – я заметила, как тонкие губы майора разошлись в улыбке. Определенно, нужно быть с этим типом начеку.
Заперев дверь своей комнаты, выдохнула с облегчением. На миг мне показалось, что этот человек был готов войти даже без приглашения. Не знаю, что-то в его взгляде заставляло так думать. Возможно, на мое восприятие повлияли способности целителя. Мы тоньше, чем другие ощущали реальность и чувствовали людей. Разумеется, до эмпатии и мыслечтения нам было далеко. Но мне казалось, что я неплохо разбираюсь в людях. И после сегодняшнего дня была просто уверена – чем раньше я отсюда уберусь, тем лучше.
На следующий день я позволила Ками и ее матери покинуть медблок. Самочувствие ребенка больше не вызывало опасения, проведенные мною процедуры отодвинули момент Посвящения надолго. Я снабдила Магду необходимыми лекарствами, которые не должны были повредить ее дочери, но избавляли их от необходимости посещать целителей.
Время на станции текло по-другому, словно мы все существовали в каком-то ином мире, на самом краю Галактики, посреди бескрайнего космоса. Неделя, вторая прошли безрезультатно. Точнее, я наладила работу медсектора, добилась того, что генерал выделил мне в помощь еще трех человек помимо Расха. Все они прослушали курс целительства и, даже не владея магией исцеления, проводили диагностику и ассистировали мне при несложных операциях, хотя и не могли похвастаться ни дипломом, ни практикой. Мы не смогли сблизиться, но мне казалось, они рады, что могут позволить себе заниматься тем, что им нравится. Теперь я могла не вести прием целый день, а ограничиваться несколькими часами, а Номи, Сет или Кэл заменяли меня с утра и по ночам. Болеющих было не много, однако, узнав, что медсектор принимает всех, люди постепенно стали обращаться за помощью.
Третья неделя на станции подходила к концу. Я была готова назвать себя полной неудачницей, так как и на миллиметр не приблизилась к своей цели. И хотя чувствовала за собой слежку, не могла понять, кто именно настолько сильно заинтересовался моей персоной, и что я делаю не так, если вызвала у кого-то подозрения. Это не мог быть генерал, он и так считал, что знает, зачем я здесь. СБ станции, майор? Кто-то из тех, кто считает ильзу целителя легкой добычей? Несколько раз я находила в своей комнате следящие устройства. Кто-то пробирался ко мне и хотел знать, что я делаю. Знакомство с хакером все чаще казалась мне высшим благом, и я не уставала его благодарить. Однажды, когда я обнаружила жучка прямо над своей кроватью и без труда смогла перенаправить, а потом зациклить запись, пообещала себе, что обязательно навещу Коула в тюрьме и принесу ему его любимые пирожные. Да, мой помощник пребывал в самой охраняемой тюрьме Содружества. После того, как мне удалось его заштопать, нас накрыла местная стража и только родство с именитым семейством, и много звездных кредитов помешало мне получить срок за пособничество и уладить скандал.
Меня вырвал из сна сигнал, пришедший на браслет. Он мигал красным, значит, дело было куда серьезнее свища прямой кишки полковника Денверса, на операцию к которому меня подняли три ночи назад. Он, как и большинство аристократов считал, что главное это престиж и мужественно дожидался, когда же к нему прибудет выписанный из самой столицы целитель. Не дождался. В том смысле, что ему пришлось воспользоваться моими услугами. Теперь, же, судя по всему, все было намного серьезнее.
Я быстро оделась, и поспешила в медсектор, застегивая китель на ходу. Когда я, скользя по гладкому полу коридора, почти въехала в двери медблока, моим глазам предстала группа военных. На операционном столе лежал бледный мужчина без сознания. Номи как раз пыталась срезать с него форменную рубашку, а Кэл старался выдворить толпящихся в медблоке и плюющих на стерильность людей.
– Все вон, – распорядилась я, и, игнорируя возмущенные возгласы, прошла к столу. На первый взгляд, пациент не был ранен или же травмирован. Я надела перчатки, взяла скан и провела предварительную диагностику.
– Они вернулись с планеты Дорф, – бросила на ходу Номи, освободив больного от одежды.
– Это секретная информация, – со злостью прервал ее видимо главный всей этой группы, которая совершенно не желала нас покидать.
– Эта тайна умрет вместе со мной, – я заинтересованно осматривала кожный покров пациента, которому на вид не было и двадцати. Совсем молодой, скорее всего, предписан на станцию в качестве срочной службы. Такие первыми попадают в переделку по неопытности и собственной бесшабашности, – вы можете остаться, остальная группа поддержки – вон.
Удивительно, но меня послушались. Их командир, моложавый мужчина лет сорока отошел подальше от стола и принялся с любопытством меня разглядывать.
– Что с ним произошло? – скан показал низкую температуру, давление и воспаление гортани. Тело казалось вялым, кожа бледной.
– Понятия не имею, – скривился командир, – мы зачищали район, в котором колонисты жаловались на падеж скота. Он был в порядке. Прошли досмотр. Никаких жалоб. А четверть часа назад прямо в столовой…
Мужчина развел руками.
– Животные нападали на людей? – я медленно, миллиметр за миллиметром исследовала кожу больного.
– Да нет же, они просто сдыхали. Фермеры вызвали ветеринарную службу, те эпидемиологов, а они уже нас. Сказали – что-то сожрали не то. Планета относительно недавно заселена.
– Сожрали что-то не то… – я задумчиво рассматривала кожу, внутренним зрением. Мне это не нравилось совершенно, а слова командира заставляли все чувства бить тревогу, – потрясающее заключение, достойное профессионалов. Хотя, не мне судить.
Я же только учусь.
Медленно прошла к двери, и ввела личный код, провела ключем-картой по замку. Зеленая кнопка засветилась красным. Не знаю, что у них тут бывает за ложную тревогу, но готова понести наказание от генерала.
– Что вы делаете? – поразился командир.
– Объявляю карантин, – пояснила я, – Номи, Кэл, активируйте безопасный режим палаты.
Мой голос почти не дрожал, хотя все внутри вопило об опасности. Не знаю, что должно произойти, но мое чутье редко когда меня подводило.
– Какой карантин? – полковник почти провизжал, что вызвало неконтролируемое желание заткнуть уши, – на каком основании? Кто позволил?
Я проследила, как операционный стол накрывает прозрачный купол, а в руку пациента впивается игла, подающая состав с коктейлем, способным поддерживать жизнедеятельность и в то же время приостанавливая биохимические процессы в организме. Больше, к сожалению, я ничего сделать не могла, не имея полного результата обследования. Моей квалификации и опыта не хватало на то, от чего так недальновидно отмахнулись эпидемиологи. И отмахнулись ли?
Передатчик, стоящий на столе, зашипел, и чтобы к нему дойти мне пришлось обогнуть пациента под куполом.
– Ильза сент Рей, – назвалась я.
– Вы активировали режим карантина, – голос, который доносился из передатчика, был незнаком. Несмотря на помехи, я невольно отметила глубокий мягкий баритон, который моя приятельница по магистериуму когда-то называла чарующе сексуальным. Отогнала от себя глупые мысли.
– Подозрение на эпидемиологическую угрозу.
– Основания? – не меняя тона, поинтересовался тот же голос.
– Заражение одного из солдат вирусом неизвестного происхождения. Кстати, – я внимательно пригляделась к командиру, который почему-то вздрогнул, и отступил на несколько шагов, – не мешало бы проверить всех, кто участвовал в операции. Они находятся в изоляции в медсекторе.
На несколько секунд в передатчике воцарилась тишина, затем тот же голос произнес:
– Принято к сведению.
Передатчик затих. Я взяла в руки скан и направилась к командиру. Тревога все еще не улеглась и я не знала, к чему именно она относится.
Беглый анализ ничего не показал. Или у командира было отменное здоровье, или зараза его не брала. Внутренним зрением я отметила небольшой воспалительный процесс в районе носоглотки. Похоже, командиру угрожала банальная простуда. Или не простуда.
Рядом со мной засветился экран моего рабочего мобиля, на него пришли результаты полного сканирования первого пациента.
Беззаботно улыбнувшись командиру, я ввела необходимый код.
– Вам все равно придется провести здесь какое-то время. Думаю, вашему организму необходимы витамины, – в голове родился план, который требовал скорейшей реализации.
Стоило мне отвернуться, как чувство опасности просто зашкалило. Я увидела, как в ужасе расширились глаза Номи, а рука Кэла потянулась к парализатору, висящему на поясе. Но он не успевал, я это знала.
– Ты выпустишь меня отсюда, тварь, – в мой затылок с силой вжалось дуло бластера, – или вы все сдохните.
– Как животные на Дорфе, – вырвалось у меня, – вам нужна помощь, у нас мало времени. Иначе я ничего не смогу сделать для вас.
– Ты и так ничего не сможешь сделать, идиотка! Хочешь засунуть меня под купол и обмотать трубками? Не выйдет!
Меня грубо развернули лицом, и я наткнулась на злой взгляд командира, в котором проступали нотки безумия. Дуло все еще упиралось мне в голову, Кэл нерешительно замер в стороне, не решаясь нападать и спровоцировать обозленного мужчину на выстрел. Время было на исходе.
– Послушайте, – понимала, что, скорее всего, мои слова ни к чему не приведут, но не могла ничего не делать и старалась говорить как можно понятнее, – на Дорфе вы вдохнули споры актима верте – грибка, который поражает растение. Животных, съевших такое растение он убивает, а в людях способен жить какое-то время. Вы инфицированы, но это можно исправить, если прямо сейчас принять необходимые меры, то всего через несколько дней от болезни не останется и следа.
Не решилась сказать, что если бы он находился в состоянии покоя, а, именно, под куполом и обездвиженный, мне бы удало не только замедлить распространение вируса в его крови, но и уничтожить заразу. Целители на это способны, если эпидемия не приобретает угрожающих масштабов. Иначе, мне просто не хватит сил.
– Ты лжешь! – я с ужасом наблюдала, как его глаза краснеют, и знала, что это не только от гнева, – это все из-за тебя! Тварь!
Я понимала, что в нем говорит болезнь, с которой он даже не пытается бороться, но мне от этого было не легче. Дуло исцарапало кожу на виске, и я почувствовала тонкую струйку крови, стекающую по щеке. Широкие ноздри командира затрепетали, вдыхая легкий металлический запах. Если ничего не предпринять, мы все скоро станем бегать по медблоку с горящим взглядом и жаждущие кого-то убить. К сожалению, споры актима верте, попавшие в организм человека, вызывали неконтролируемый гнев и жажду насилия. Вирус передавался через кровь. После, когда организм носителя оказывался истощен и не пригоден для дальнейшей жизни, вирус искал другого носителя и цикл повторялся снова. Короче говоря, мы попали.
***
– Не ожидал от тебя такой подставы, Гордон! – генерал сент Стронг напряженно замер напротив большого экрана с изображением кабинета, в котором за столом вальяжно курил сигару пожилой мужчина с глазами цвета небесной синевы. Отличительным признаком всех, кто владел Силой подчинения.
Гордон сент Адэль, верховный леор Содружества усмехнулся, и снисходительно взглянул на собеседника. Их разделяли тысячи световых лет, но генералу казалось, что тот заглядывает ему прямо в душу, выворачивая ее наизнанку. Хотелось тут же упасть на колени и молить за оскорбительный тон, который старый вояка посмел использовать в отношении давнего знакомого, и, как он считал, товарища.
– Значит ты не на своем месте, старина, – мягко произнес леор, – твои действия ни к чему не привели, я чувствую угрозу, и она разрастается как раковая опухоль, которую ты все никак не можешь уничтожить.
– Мне ничего не удалось выяснить. Они будто заранее знают все мои шаги, – генерал ненавидел себя за то, что вынужден оправдываться, хотя и понимал – ему повезло куда больше чем его предшественнику, – но здесь ваша внучка. И она тоже рискует.
– Если она не справится с такой простой задачей, значит, слишком слаба, чтобы тратить на нее время, – глаза леора блеснули синевой, – но у тебя сейчас другая задача. Приложи усилие, и реши проблему, пока не стало слишком поздно.
Экран погас, генерал бессильно опустился в кресло и закрыл глаза.
***
– Отпусти ее, и мы тебе поможем, – не сдержавшись, чуть дрогнувшим голосом почти прошептал Кэл.
– Заткнись, недоносок, – закричал командир, не сводя с моего лица блуждающего взгляда. Внутри его глазных яблок полопались сосуды, делая того похожим на чудовище из древних легенд. Невольно отметила бледность своего пациента, и сухость кожного покрова… Попросту говоря, на моих глазах кожа на лице командира покрывалась глубокими трещинами из которых сочилась кровь.
Напряжение достигло своего пика, когда командир, все еще вдыхая запах моей крови, потянулся к моему лицу, с явным намерением попробовать ее на вкус. Я отступила на шаг, вздрогнув от страха и отвращения.
Глухой звук заставил напрячься. Не сразу поняла, что это может быть, а когда сообразила, постаралась, чтобы слабая надежда не отразилась на моем лице. Я не знала, кто сейчас пытался отключить защиту и вломиться в медблок – зараженные бойцы командира, или кто-то другой. Просто надеялась по мере возможности тянуть время, а дальше… Стараясь, чтобы все внимание нападавшего было сосредоточенно на мне, я пятилась от него крохотными шажками, а он как зверь, учуявший добычу не отставал от меня.
Я вглядывалась в командира внутренним зрением, видя, как вирус постепенно проникает в каждую клеточку его организма, как подчиняет тело, а, главное, разум. Еще немного, и нам конец. Возможно, что он сам нас не убьет, а лишь инфицирует. Все остальное сделает служба зачистки.
