Текст книги "Дурная кровь (СИ)"
Автор книги: Виктория Щабельник
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)
Как и говорил Клауд, нам пришлось разделиться. Я понимала, что так будет лучше и безопасность, однако волновалась за маму. Учитывая, кто именно должен был отвечать за ее жизнь. Я лишь хотела верить в то, что Манфред достаточно владеет собой, и его обида не выльется в жажду мести.
Клауд не забыл Хоку предательство и шпионаж, хотя искренне поблагодарил за то, что защищал меня все это время. Парень оставался на Юте, чем, впрочем, он не был сильно опечален. Я подозревала, что как только корабли Псов покинут орбиту планеты, Хок воспользуется запасным планом и будет выполнять приказ верховного леора не попадаясь на глаза бывшим сослуживцам. Какой именно план я не могла даже представить. Но почему-то верила, что Хок для нас не угроза.
– Джети, – у выхода меня остановил эфет.
– Спасибо, что помог, Даэль, – я печально улыбнулась, и порывисто поцеловала эфета в щеку.
– Не так уж я сильно и помог, – ответил мужчина, в глазах которого промелькнуло удовлетворение. – Я со своими людьми прикрою ваш отход. Но в небе вы будете беззащитны.
– Мы справимся, – Клауд совершенно неслышно возник за моей спиной. Смерил эфета неприязненным взглядом, и, взяв меня под руку, повел к тайному выходу. Мама с ребенком с другой группой ушли четверть часа назад. Отчима забрали еще раньше.
– До встречи в Крепости, – произнес эфет.
– Я буду ждать, – улыбнулась я, обрадованная мыслью, что Корр не бросит нас.
Транспорт, рассчитанный на дюжину человек, мягко стартовал с крыши резиденции. Я уловила в темноте вспышки света, когда услышала голос одного из Псов:
– По нам стреляют!
– Дронг, снимай их точечными выстрелами, – распорядился Клауд, – Фрост, следи за небом.
Он пристегнул меня ремнями безопасности, задержав на миг руку на моей щеке. Видимые в прорези маски глаза заполнялись знакомой тьмой, которая совсем не пугала.
Вспышек света стало больше. Скорее всего, эфет и его люди вступили с нападавшими в бой. Транспорт сильно тряхнуло. Я вцепилась в руку Дана, чтобы не упасть со своего места. Никогда не любила летать.
Перед нами завис флип откуда выпустили несколько очередей. Наша броня выдержала, чего нельзя было сказать про флип нападавших, который мы разорвали пополам, протаранив на полном ходу.
А дальше в моей голове смешались шум выстрелов, скрежет металла, ругательства людей. Бешеная скорость передвижения и тряска вызывала легкую дурноту. Я прикрыла глаза и сделала так, как нас учили в магистериуме – постаралась отрешиться от всего. Надеясь лишь на то, что скоро мы достигнем места назначения, и опасность останется позади.
Рядом со мной кто-то вскрикнул, и я тут же вернулась в реальность. Уже немолодой Пес держался за плечо, из которого хлестала кровь. Похоже, его задело осколком взрыва от снаряда, который Псам удалось сбить на подлете к нам. И вмиг исчезли шум выстрелов, дурнота и страх. Я целитель, и у меня есть работа.
***
Он помог Элиф добраться до ее каюты, поставил вещи и неожиданно для себя самого сбросил маску. Его лицо за прошедшие годы сильно изменилось. Исчезла мягкость и доброта. Черты огрубели, во взгляде появилась жесткость.
Какого эффекта он ждал, и сам не мог ответить на этот вопрос. Только не того, что женщина тепло ему улыбнется, пройдет к низкой койке, и осторожно положив малыша, обернется к нему:
– Спасибо, Манфред.
Ни страха, ни паники в ее глазах. Только тепло и мягкость, которая его когда-то так подкупала. В последний раз, когда они виделись, он бросил ей в лицо ужасные слова. Обвинил в предательстве, облил презрением и ненавистью. Разумеется, она могла решить, что за столько лет его злость могла слегка остыть. Но он не верил, что она забыла его угроз.
– Твоя дочь скоро будет здесь, – почему-то он не ушел сразу, задержался, желая полюбоваться произведенным на нее эффектом. А теперь просто не смог, смотря на эти глаза, улыбку. Взгляд, полный лживого участия и симпатии. Он моргнул, чтобы избавиться от наваждения, которое, как ему казалось, им завладело.
– Спасибо, что заботишься о нас. Ты мог бы этого не делать, я бы поняла.
– Поняла что? – холодно спросил Крафт.
– Что ненависть сильнее, – женщина пожала плечами. Такой знакомый жест, который он не раз замечал у Джети.
– Твоя дочь спасла мне жизнь. Я возвращаю долг, – твердо сказал мужчина.
– Наша дочь, – поправила его Элиф, нервно отводя волосы с лица. В каюте воцарилось молчание, а затем:
– Не верю. Я проверял. Время не совпадает, – короткими рубленными фразами он пытался подавить зарождающую в нем ярость. Как она смеет! Снова ложь! Неужели считает, что это защитит ее он его гнева и справедливой расплаты? Расплаты, о которой он даже не думал с тех пор, как увидел ее в резиденции мужа, собирающуюся бежать со своим ребенком. Пятым ребенком, которого она родила другому мужчине.
– Мне незачем тебе лгать, на этот раз, Манфред, – женщина устало присела рядом с малышом. – Леор сент Рейн больше всего на свете старался сохранить в секрете то, что его первенец ему не родной. Сразу же после бракосочетания мы отправились в отдаленную колонию, в которой я и родила Джети на четыре месяца раньше, чем было объявлено официально. Ты можешь ненавидеть меня за предательство, за те ужасные обвинения и пытки, которые пережил по моей вине. Но поверь мне – Джети твоя дочь. Клянусь.
– Она знает? – вкрадчиво спросил Крафт.
– Да, – Элиф потерла пальцами виски, словно надеясь избавиться от головной боли, – я рассказала ей о тебе несколько лет назад. Торш Рейвен помог узнать то, что ты жив и получить нужную информацию. В Крепость она прилетела, чтобы найти тебя. В ней проснулась твоя кровь, и чтобы пройти ритуал Пробуждения Иной крови, пришлось бы отказаться от силы. Но теперь ей грозит опасность. Защити ее, прошу!
– Опасность? Ты говоришь о том, что Джети используют для того, чтобы убить меня?
– Она не назвала свою цель. Не смогла, – Элиф задрожала, вспоминая, в каком состоянии оказалась ее дочь, пытаясь сопротивляться проклятому внушению.
Несколько бесконечно долгих секунд Крафт не сводил с женщины взгляд, тяжелый, подавляющий. Она смотрела прямо на него, не пытаясь отвернуться. Словно опомнившись, на миг прикрыл глаза. Затем, в полной тишине вышел из каюты, оставив женщину наедине со своими горькими мыслями и воспоминаниями.
Глава 27
Я с улыбкой смотрела, как мама возится с малышом. Сейчас, при неярком свете корабельной лампы она выглядела совсем юной.
– Я призналась Манфреду, что он твой отец, – отвела взгляд Элиф.
– Захочет ли он им стать? – я перехватила у матери малыша и легонько погладила по головке, на которой едва пробивался золотистый пушок.
– Ты не очень в это веришь, – заметила Элиф.
– Я думаю, что если бы обрела его лет десять назад, все могло бы быть иначе.
Мне снова стало грустно и горько при мысли о времени, которое было упущено.
– В этом нет его вины, – тихонько шепнула Элиф.
– Я знаю. Как и моей. И твоей.
– Ты не права. Все из-за меня.
– Нет, мама. Давай, наконец, посмотрим правде в глаза. Ты была ребенком, тебе едва исполнилось семнадцать лет. И ты влюбилась впервые в жизни. Вы оба были слишком молоды, чтобы понять – ваша любовь обречена. И если бы верховный леор не поставил тебя перед чудовищным выбором, все могло бы закончиться не так паскудно.
– Я сама выбрала Клависсио. Знала, что он негодяй, но понадеялась, что ему будет достаточно того, что он получит в браке со мной.
– Негодяй из влиятельной семьи, который увез тебя далеко от деда и оградил от сплетен. На тот момент это был твой шанс. Ты не могла предвидеть всего.
– Он на долгие годы лишил меня воли, столько раз пытаясь тебя убить. Я едва не тебя не потеряла.
– Теперь все в прошлом, мамочка, – я положила ей голову на плечо, малыш у меня на руках деловито засунул свой палец в рот. Впервые за много месяцев я почувствовала себя счастливой.
– Забавный малыш, правда, милая? У нас мог бы получиться не хуже, – мой Кошмар появился за спиной и зашептал мне на ухо.
– Ненавижу тебя, – выдавила я, отворачиваясь от ребенка, глядя в когда-то дорогие глаза, – ты все испортил. Предатель!
– Убийца, – мягко улыбнулся Кошмар, – моя любимая убийца.
***
– Так и думал, что найду тебя здесь, – Клауд присел рядом с расположившемся в машинном отделении Манфредом. Тот не повернув головы, смотрел на вращающиеся лопасти огромного вентилятора.
– Джети моя дочь, – бесцветным голосом произнес Крафт.
– Это многое объясняет. Ты рад? – чуть помедлив, спросил Клауд.
– Рад ли я узнать, что девушка, спасшая мне жизнь, талантливая целительница и прекрасный человек моя дочь? Я даже не могу приблизиться к ней, чтобы не спровоцировать. Я не знаю, что мне делать, чтобы не навредить ей.
– То, что у тебя всегда получалось лучше всего. Искать выход. Бороться за нее.
– Ты со мной? – Клауд посмотрел на Дана.
– Учитель, я всегда с тобой.
Шорох отъехавшей двери заставил Элиф обернуться. Пес остался стоять в проеме, дожидаясь приглашения.
– Добрый вечер, Манфред, – первой поприветствовала женщина Крафта.
– Я пришел поговорить о Джети, – Манфред невольно следил за тем, как Элиф укладывает своего сына в специальный контейнер-переноску.
– Что ты хочешь о ней узнать? – женщина отошла от ребенка и предложила Манфреду присесть. Свободным местом была пустующая койка и металлический табурет, привинченный к поверхности пола. Крафт предпочел стоять.
– Все, но в первую очередь: кто ее преследует и почему?
– Что же, это давняя и скверная история. Именно после нее в Джети будто что-то сломалось. Она пережила несколько покушений, которые организовал леор Клависсио, справилась с тем, что вынужденно убила напавших на нее наемников. Но после этого моя малышка стала отдаляться от меня и постепенно полностью закрылась.
***
Отыскать медсектор на корабле оказалось довольно просто. Меня радушно встретил мой коллега, пожилой Пес по имени Бран. Он с гордостью показал неплохо оборудованную лабораторию и предложил заходить, когда я захочу. Мне было приятно провести время среди милых сердцу инструментов и аппаратуры. Возвращаясь в свой отсек, решила, что обязательно загляну туда еще не раз. Все это время я упорно гнала от себя мыль, что где-то в недрах этого корабля содержится леор Клависсио. Да и наше с мамой положение, в общем-то, скорее всего, будет зависеть от того, к чему приговорят леора. В том, что его сочтут виновным, я не сомневалась. Ему всегда было мало власти, кредитов, внимания и восхищения. Он бы никогда не остановился на роли второго человека в клане после главы. Возможно, что леор Мерриган сент Рейн испытал облегчение, когда избавился от столь амбициозного сородича, путь этот скандал и отдалил его от вожделенной цели. Но леор всегда был терпелив, и я уверена, рано или поздно он сможет добиться того, чего хочет. Если смирит свое самолюбие.
Подходя к маминой каюте, невольно улыбнулась. Большую часть времени я сейчас проводила именно здесь. Рождение малыша сблизило нас, и я пользовалась каждой свободной минуткой, чтобы побыть с ними вместе.
Мой взгляд уткнулся в широкую спину мужчины и все внутри перевернулось. Манфред! Я могла думать об этом человеке, говорить о нем, произносить его имя. Но видеть, и бороться с собой было слишком. Он резко обернулся и его светлые глаза при виде меня сузились. Мы стояли друг напротив друга, и почему-то в свете тусклой лампы жарко было мне одной. Мама растерянно охнула, переводя испуганный взгляд с него на меня. Я стерла выступившую на лбу испарину.
– Я думаю, нам нужно выйти и поговорить, – Крафт взглядом остановил собиравшуюся подскочить ко мне Элиф и пропустил вперед из каюты. Мы молча шли по коридору, и мне казалось, что каждый наш шаг отдает внутри меня гулким эхом, сливается с биением сердца. И я почти перестаю что-то слышать и понимать.
– Вот так, милая, – донесся до меня ненавистный голос, – ты все делаешь правильно. Скоро мы, наконец, будем вместе.
Меня передернуло от отвращения, но я продолжала следовать за мужчиной, вперившись взглядом в его спину, и… да, я примерялась с какой точностью нужно ударить, чтобы нанести ему максимальные повреждения. Пес быстро восстанавливается и второго шанса у меня может и не быть. Мерзкий голос внутри продолжал подсказывать способы расправы, не придавая значения тому, что жертва мой отец. Родство, чувства, сомнения, стали не важны.
Слишком долго я бежала от миссии, которую на меня возложили. Мне нужно сделать это как можно быстрее, и я буду свободна.
Даже не заметила, как по моим губам пробежала улыбка.
Я буду свободна.
Передо мной открылась дверь, и я не колеблясь туда вошла. Быстро огляделась. Тренировочный зал, довольно просторный. Несколько тренажеров, маты. Все, чтобы экипаж мог не прерывать занятия даже в полете.
– Проходи, Джети, – мягко произнес Манфред.
– Зачем мы здесь?
– Чтобы ты смогла без проблем выполнить свое задание, – ответил Пес.
Я истерично рассмеялась, где-то за границей сознания понимая, что веду себя странно и противоестественно. Более того, больше себя не контролирую.
– Зачем это тебе, Манфред? – казалось, что моим голосом говорил кто-то другой – чужой, холодный и враждебный занял мое тело и сейчас использует меня, чтобы нанести вред другому человеку. Значит, вот как это работает, и, скорее всего, я дошла до предела.
– Я хочу помочь, – тихо сказал Крафт.
– Мне нельзя помочь, – я снова засмеялась. Мой нервный смех эхом отразился от стен зала.
– Позволь мне помочь, доченька, – повторил Крафт.
– Ей нельзя помочь, – снова кто-то чужой заставлял меня произносить слова, которые я не хотела говорить.
– Посмотрим, – глаза Крафта заблестели, когда он увидел, как в моих руках материализовались длинные сияющие клинки.
А дальше разум, здравый смысл и осторожность оставили меня. Остались голые инстинкты и дикая нечеловеческая злоба. Убить, уничтожить, растерзать любой ценой! Но где-то глубоко внутри я испытывала удовольствие от сверхъестественной скорости боя, которую мне навязал Манфред. Это было почти на грани, почти больше того, что я могла выдержать и не растратить все силы. Мы оба скользили по залу, звон клинков эхом отражался от стен, сливался в один оглушающий звук.
– Ты молодец, дочка, многому научилась, – неожиданно заговорил Манфред. Его дыхание было равномерным и спокойным, судя по голосу, он совсем не устал. Я же… почти достигла того рубежа, после которого в бою либо сдаются, либо умирают.
Я сильнее сжала челюсти и увеличила напор. Усталость накатывала волнами, я старалась контролировать расход сил, но до сих пор никогда еще не сражалась так долго и с такой самоотдачей. Тренировки с Рейвеном были совсем не такими. Пропустила удар, и почувствовала, как клинок разрезал рукав футболки, оставляя на коже тонкий след. Боль заслонила ярость, я отступила, позволяя своему телу исцелиться. Слишком много силы тратила на бой, исцеление прошло медленнее. Между тем, мне до сих пор ни разу не удалось даже задеть Крафта, а он нанес мне уже вторую рану, затем третью. Он методично задевал меня клинком, не опасно, но больно. И постепенно боль отрезвляла, вытесняя потребность уничтожить, заставляя мыслить трезво и разумно.
– Не останавливайся, милая. Ты так близка к победе, – будто чувствуя, что я готова отступить, мой Кошмар снова заполонил мои мысли.
– Ты должен умереть, – наши голоса слились в один, и я почувствовала отвращение от мысли, что говорю и делаю то, чего хочет от меня мертвый человек, которого я до сих пор ненавижу.
– Не сдавайся. Он всего лишь плод твоего воображения. Он пустое место. Твоя воля сильнее, – Манфред напрягся, видимо, чувствуя, что снова теряет контроль. А дольше, на меня обрушился град ударов, которые я уже не могла, да и не хотела отбивать. Каждый болезненный укол возвращал мое сознание и отбирал толику силы. Я не могла больше исцелять себя и вести бой на том же уровне. Навалилась усталость и какое-то безразличие.
– Манфред, она на грани, – со стороны послышался голос, который отвлек мое внимание, и я пропустила удар. Все такой же слабый, но мешающий сосредоточиться на цели.
– Дан, не вмешивайся, – сдавлено прошипел Крафт. – ей придется справиться с этим самой. Другого выхода нет.
– У нее может не хватить сил, – возразил Клауд. Он держался от нас на расстоянии, хотя судя по всему, прилагал большие усилия, чтобы не вмешаться. Вот только, чью сторону он примет?
– У нее должно не хватить сил. Бой на клинках и исцеление своих ран ее обессилит. И тело не сможет уничтожить само себя, – резко бросил Манфред, – у нее просто не хватит резерва. Программа самоуничтожения завязана на ее же силе. В этом случае, она не сработает. У нас будет шанс избавить ее от этого кошмара.
– Надеюсь, что ты прав, учитель, – Клауд стиснул зубы и вышел вперед. В его руках появились клинки, словно сотканные из тьмы. Такие же, как у Манфреда. Они на миг приковали к себе мой взгляд. А затем… он меня атаковал.
Я действовала на одних инстинктах, не осталось даже злости или страха. Прекрасно сознавала, что против двоих мне не выстоять. И если бы они задались целью победить, я давно была бы повержена и убита. То, что они собирались сделать, было немыслимо, и какая-то часть меня хотела, чтобы у них это получилось. Но то, что было во мне чужим, рвалось к Манфреду, чтобы закончить поскорее наш бой.
Убить… убить…убить…
В глазах темнело от усталости и напряжения. Организм работал на износ. Кажется, я исчерпала все силы, и теперь оставалось только умереть. Неужели они не понимают, что те, другие, так просто меня не отпустят.
– Джети, о, Всевидящие, – услышала я болезненное восклицание Клауда, когда не смогла увернуться от его удара и черный клинок прочертил на моем теле очередную рану. Наверное, это оказалось слишком тяжело для него. Падая, я оказалась прямо в его руках.
– Клауд, нет! Это опасно! – восклицание Манфреда слилось со сдавленным стоном Дана, когда я из последних сил всадила клинки ему в грудь.
– Ты никогда ее не получишь, – прошипело нечто моим голосом, и мир померк перед глазами.
***
– Ты не должен был этого делать! Как ты мог? – из полусонного состояния, связанного с процессом регенерации Клауда выдернули голоса.
– Я спасал дочь! – голос учителя был рассерженным и усталым.
– А теперь нужно спасать их обоих! – Дан с удивлением узнал в кричащей на Манфреда женщине леору Элиф. Это было настолько необычно, что Пес поторопился полностью прийти в себя.
– С парнем все будет в порядке, и не такое переживал. А вот с Джети все намного сложнее. Кто бы ни были эти люди, они ей не оставляли шанса. Она должна была умереть в любом случае.
– И что теперь? Как ей избавиться от этого проклятия?
– Ты не рассказала мне всего о том, что с ней произошло, – с угрожающей мягкостью напомнил Крафт.
– Ты был занят. Отправился избивать дочь, – оживленно парировала Элиф.
– Элиф! – мягкость исчезла в рассерженном полурыке. Клауд невольно усмехнулся – кажется, лишь одному человеку удалось вывести его учителя из себя – этой миниатюрной женщине, против которой у Крафта, похоже, не было ни единого шанса.
– Всего не знает никто, кроме самой Джети. Эфет о чем-то подозревает, но никогда не предпринимал никаких шагов, чтобы вырвать из нее правду.
– Вырвать правду? – вкрадчиво переспросил Манфред.
– Однажды он попросил Джети стать его женой. Она отказала. После обмолвилась, что это всего лишь был способ добиться от нее признания в том, что она сделала с тем поддонком… Аленом сент Лором. Мне кажется, она ошибалась, и эфет действительно в нее влюблен.
Клауд не мог больше слушать того, с каким пиететом леора отзывалась о сопернике. Он резко встал, переборов дурноту и осмотрел помещение, в котором они находились. Корабельный медблок, крошечный, не идущий ни в какое сравнение с тем, что у них на станции.
– Где Джети? Она в порядке?
Манфред неохотно отвел пылающий негодованием взгляд от леоры, и сосредоточился на ученике.
– Она жива. Это главное, – отрезал Крафт, после снова обернулся к леоре, хотел что-то сказать, запнулся, натолкнувшись на ее острый взгляд, и стремительно вышел.
Клауд соскочил с прохладного стола, на котором лежал, пока проходила регенерация, и, вежливо склонив голову перед леорой, поспешил за Крафтом. Как бы там ни было, у них оставалось мало времени, чтобы помочь Джети. Его Джети…
Он игнорировал взгляды встречных людей на его порванную в нескольких местах и противно липнущую к телу окровавленную футболку. Ворвался в маленькую темную комнату, больше напоминающую камеру. По сути, это и была камера. Она находилась немного ниже медблока и была надежно изолирована от остального корабля. В пыточной была хорошая звукоизоляция, а, главное, она полностью отсекала пленнику возможность использовать силу. Любую. Человек оказывался беззащитен, едва его тело касалось холодного металла, добытого на одной из планет бывших Свободных колоний. Это держалось в строжайшем секрете, может быть поэтому, колонии вскоре потеряли свободу и стали частью Содружества на весьма невыгодных условиях.
– Не думал, что это будет так тяжело, – Манфред склонился над бесчувственной девушкой с прикованными к столу руками и с нежностью вытер кровь, сочащуюся из пореза на ее лице.
– Нам придется это сделать. Другого выхода нет, – тон Клауда был, скорее, вопросительный. В нем таилась надежда на то, что Манфред сможет найти какой-то другой выход. Но его надежда не сбылась.
– Другого я не знаю. Мы делали это много раз, – отрешенно произнес Крафт.
– С преступниками, предателями и шпионами.
– Она никогда мне этого не простит. Я и сам себя не прощу.
– Пусть ненавидит, но будет живой, – жестко бросил Клауд, и, дотронулся двумя руками до висков девушки. Ее тело дрогнуло, словно сквозь него пропустили разряд тока, – я внутри ее разума. Она не осознает случившегося. Связь и кукловодом нарушена.
– Что же, постараемся ее разорвать и уничтожить.
***
Я стояла перед двумя незнакомцами, облаченными в черное, лица которых были от меня скрыты. Руки… внезапно осознала, что они скованы за спиной. Сзади почувствовала присутствие чужака, своего Кошмара. Он не говорил со мной, что-то ему мешало, но все еще был рядом.
– Расскажи все, что произошло между тобой и Аленом сент Лором.
Я опустила голову под двумя давящими на меня взглядами. Я не видела их глаз, но знала, что от их внимания ничего не скроешь. Они все равно докопаются до правды и тогда расплата неизбежна.
– Мы знали друг друга с детства, он был старше меня на три года, – было тяжело говорить. Тяжело и страшно. Словно произнося слова, я нарушала какой-то запрет, за которым последует смерть. И я не понимала, почему все еще жива. – Его отец был дальним кузеном моего отчима. Разумеется, родство было настолько отдаленным, что их семья не участвовала в клановом бизнесе и была не столь богата и влиятельна, как моя.
Иногда я следила за тем, как он и мои браться вместе тренировались. А после торш Рейвен сам меня тренировал, отдельно. Этот человек единственный, кроме мамы знал мою тайну и пытался научить меня всему, что умел сам. Однажды Ален увидел нашу тренировку. Я испугалась, что он выдаст меня отчиму, но к моему удивлению, этого не произошло. Напротив, он стал приходить к нам еще чаще и охотно был моим спарринг-партнером. Когда я возвращалась из магистериума на каникулы, мы все время проводили вместе. Оказалось, что у нас с ним много общего, нам нравились одни и те же вещи, и взгляды на жизнь были похожи. Иногда мне казалось, что он единственный кто меня понимает.
Тем летом мне исполнилось пятнадцать, к тому времени уже два года отчима осаждали желающие породниться с кланом через брак со мной. Их не смущало, что я целитель и мне нужно было учиться. Многие игнорировали эту проблему, считая, что высокой леоре просто достаточно выйти замуж и быть приложением к своему мужу и его семье. Меня спасало то, что перед замужеством необходимо было пройти ритуал, а отчим бы никогда не смог на это пойти. Невозможность выгодно меня продать сильно его злила…
Я заметила, как одна фигура, со скрытым капюшоном лицом бегло взглянула на другую. Вторая же замерла мрачным изваянием, из-под длинных рукавов виднелись сжатые в кулаки ладони.
– Ален встретил меня, когда я гуляла в парке, и пригласил в гости. Мы часто гостили друг у друга, иногда с братьями, иногда без них, поэтому я ничего не заподозрила. Сперва. А после… В напитке, который он мне по дороге предложил оказался сильный наркотик. К тому времени я училась в магистериуме около двух лет и многого еще не знала! В один миг поняла, что мои силы мне неподвластны, и я уже не могла сопротивляться. Мне казалось, что я сплю или брежу, иногда, просыпаясь, видела рядом Алена. Он говорил, что любит меня и хочет, чтобы мы всегда были вместе. Что моя тайна умрет вместе с ним, и меня никто больше не посмеет обидеть. Я слушала его, не понимая и не принимая того, что он от меня хотел. Потом я узнала, что провела вместе с ним неделю, а заброшенный дом в лесу, куда Ален меня привез, охраняли полдюжины наемников. Он хорошо подготовился к соблазнению одной целительницы. Разумеется, меня искали, моя мама попросила эфета Корра помочь.
Однажды я очнулась, когда Ален снова пытался напоить меня какой-то дрянью. А он… Наверное, он еще не утратил надежду меня заполучить. Я могла бы сопротивляться, если бы у меня были силы. Но их не было. Одурманенная я словно со стороны наблюдала за тем, как он, в припадке ярости срывает с меня одежду. Его не остановили мои слезы и крики, он просто сделал то, что навсегда привязало бы меня к нему. Похитителю. Отравителю. Насильнику. Другу, который предал мое доверие ради того, чтобы войти в более влиятельный род.
Было тяжело и стыдно рассказывать незнакомцам о том, что я старалась забыть как страшный сон. Но не могла воспротивиться, не могла молчать и продолжала говорить, хотя видя напрягшиеся фигуры в плащах мне, почему-то казалось, что им неприятно меня слушать. Но, словно повинуясь неслышному приказ, продолжала:
– А потом во мне словно что-то сломалось. Меня бросило в жар, а после в холод. Стало нечем дышать. И почему-то жизненно необходимо было забрать дыхание у кого-то другого. Чтобы жить самой. Ален не собирался останавливаться. Словно в насмешку он сделался ласков, даже нежен, все еще пытаясь уговорить меня согласиться стать его женой. Ведь другого выхода он мне уже не оставил. Его дыхание показалось мне таким соблазнительным, и так естественно было выпить его, забрать себе. Когда он снова начал меня целовать, я…
Горло сдавило спазмом. На глазах выступили слезы. Здесь и сейчас, перед двумя незнакомцами, я говорила о том, что заслуживало смертного приговора. Без суда. Я признавалась в ужасном преступлении, которому не было оправдания в глазах общества, да и в моих собственных глазах тоже.
– Когда я осознала, что произошло, Ален лежал рядом, мертвый и холодный. Его глаза были открыты и безразлично смотрели на меня. Наверное, тогда я еще не до конца поняла. Все случилось немного позднее. В какой-то момент, моя жизнь стала для меня, целителя, важнее, чем чья-то другая. И я перешла черту. Сделала то, чего целитель никогда делать не должен. Жертвовать другой жизнью, ради себя. Так делают Темные Целители. Так сделала я.
