Текст книги "Пленница бандита (СИ)"

Автор книги: Виктория Победа

Соавторы: Юлианна Орлова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

Глава 29

ЛЕША

Учиться заново ходить довольно сложно, особенно если ты привык бегать галопом, снося преграды со скоростью света. Но всему свое время. Этому я научился у своей мудрой жены, которая несмотря на свой юный возраст, была во много раз смышленее меня, мужика, прожившего, казалось бы, ту еще мясорубку жизни. Меня переломало буквально дважды и еще сотни раз фигурально, но никогда еще я не чувствовал себя так, как сейчас. Восставший из пепла, готовый на любые свершения. И кое-что для очередной победы лежало у меня во внутреннем кармане куртки, потому что мысль о том, что с Мирой все должно быть правильно, не покидала меня ни на секунду.

А пока я уперся руками в парапет балкона родительского загородного дома. На полянке бегал мой сын, а за ним гонялся соседский пес. Мысленно поставил себе галочку, что надо подарить сыну похожего. Судя по всему, любовь к животным у него ярко проявляется. А раньше…его бы и за уши нельзя было бы притащить вот так вот активничать. Хот я до сих пор боялся, что прошлое смогло бы повлиять на его психику, еще бы. С такой мамашей не мудрено стать психически нездоровым.

Ленивый взгляд скользнул по периметру: в садовом кресле расположились мои родители, которых я в очередной раз заставил пережить ад на земле. Видит Бог, не хотел, обещал матери, что все под контролем. Такой у тебя контроль, да? Я опустил глаза на костыль, стоящий рядом со мной. Ненавистный, но что поделать? Ходить полностью самостоятельно мне было все еще противопоказано, пусть я и старался в тихую вышагивать через боль, насквозь пронзающую тело. Мира порой ругалась, если заставала меня за этим, и, разумеется, мне было что слушать. От этого и тепло и гадко на душе, с одной стороны безумно приятно, что она так беспокоится обо мне, но с другой – куда ей волноваться. Приходится глотать ответ на каждый упрек, сжимать в руках и зацеловывать до потери здравого смысла.

Она все еще придерживалась тактики кнута и пряника, ее пряники мне особенно нравились, но что характерно, после каждого кнута, я получал свой пряник незамедлительно. И что-то в этой бесконечной цепочке мне все больше нравилось ругаться, чтобы потом мириться.

Сегодня мы собирались узким кругом, чтобы отпраздновать мое возращение из реабилитационного центра. Только родственники и друзья, спустя столько времени к нам вернулся отец Миры, да не один, а с дамой сердца, как он говорил. Моя девочка говорила, что после смерти мамы он ни с кем не был, а тут она его не узнавала. Да и я тоже, особенно после того, как буквально пьяное бревно застал тогда в доме. Он и двух слов связать не мог, а сейчас сидел в обнимку с женщиной за сорок, нежно поглаживал ее по спине. Кажется, в том реабилитационном центре он не только пошел на поправку, но и нашел смысл жизни. По крайней мере, теперь о нем можно было не волноваться, а то у Миры проскакивали разговоры, что «я как будто отца бросила». Нет, просто отпустила в свободное плавание, здоровым и счастливым. А присматривать за ним теперь есть кому. С работой я ему помогу, все остальные проблемы давно решены.

– Привет, друг, – Тимур подошел ко мне и протянул охапку шариков. «С возвращением, Кощей», «Косой и хромой, но все еще молодой». Своеобразное чувство юмора у моего друга, тут ничего не скажешь.

– А ты, как всегда, подошел к вопросу креативно, – ухмыльнулся я, посматривая на разноцветные гелиевые шары.

– Еще бы.

Тимур подозрительно радостно покосился на меня. Что-то тут было однозначно нечисто.

– А чего это ты такой довольный и сверкаешь, как начищенный самовар?

Мужчина качнулся на пятках, после чего перевел взгляд на Риту, стоящую вместе с моими родителями. Они все-таки присели хоть кому-то на уши с моими детскими фотками. Мире ведь уже показали каждый сантиметр фотографий с голым мной. И это совсем не те фото, за которые я бы гордился.

– Рита беременна, – приглушенно прошептал Тим. Глаза при этом искрились чистым счастьем. – Только ты ничего не знаешь. Иначе она меня порежет на кусочки.

У меня даже дыхание сперло и уши заложило. Это было неожиданно, но за ребят гордость брала. Они это счастье во многом выстрадали, Рита так точно.

– Ну молодцы! Поздравляю, папаша!

Я был искренне за них рад, особенно за Тимура, у он абсолютно точно не мог бы и мечтать о подобном пару лет назад. Все крутился среди низкосортных шлюх, а как Риту встретил, тоже чуть было дров не наломал. А стоило лишь задуматься, что все совсем не так, как кажется на первый взгляд. Хорошо, что вовремя пистонов вставил, вот и будет друг ходить дальше довольный как слон.

– Если бы не кое-кто, не знаю, были бы мы такими молодцами, – серьезно так произнес Борзый.

И я не знаю, ведь им точно суждено было быть вместе.

Мы обнялись, обсудили некоторые текущие дела. А обсудить было что: мою бывшую упекли за решетку на долгие года строго режима, но я все равно считал, что этого недостаточно. Совершенно недостаточно за все то, что она сделала с сыном, со мной и чуть не сделала с Мирой.

Впрочем, я учусь на своих ошибках, теперь мой дом и моя семья под круглосуточной охраной. Моя жена из дома и шагу без моих ребят ступить не могла, за что мне, разумеется, опять прилетало. Очень быстро она с этим все-таки смирилась, стоило только напомнить пару не самых приятных событий из нашей жизни. Порой с женщинами бывает трудно, невыносимо, но надо найти правильный подход.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Ты что-то задумал? – Тимур вопросительно изогнул бровь. Ничего от него скрыть, вот не утаишь же!

– Позже.

Вероятно, друг увидел во мне себя, еще бы. Сам-то тоже трепетал перед этим событием.

А внизу все ожидали самое важное…главное блюдо от моей Миры, она готовила мясо по рецепту своей бабушки, сказала никому на кухню не заходить, а вот терпеливо ждать под дверью и сходить с ума, плюс истекать слюнями – это сколько угодно. Примерно этим все и занимались. Мои родители не сводили взгляда с меня и Артема. И если Артему было все равно, то меня немного напрягало такое пристальное внимание. Потому что не в той я форме, чтобы красоваться, ой не в той. Врачи говорили, что скоро я смогу еще чуть-чуть усилить нагрузку, и тогда результаты будут видны лучше, а пока я хромал, испытывал боли в спине, и соответственно, выглядел при этом не очень.

Только вот моя женщина подходила в такие минуты и на каждое недовольное ворчание отвечала неизменно в своем духе – целовала. Да так, что дух захватывало, я все еще помнил ее похотливые выходки в центре, пожалуй, ничто так не воодушевляло, как голые рандеву сексуальной девочки перед моим лицом. Ты видишь ее и понимаешь, что яйца сейчас взорвутся. И это, мать вашу, моя жена. А я тут сижу и ною вместо того, чтобы пахать и быть достойным спутником ее жизни. Доводить ее до пика наслаждения, а не до слез.

Моя храбрая девочка.

«Москва не сразу строилась» без устали проговаривала Мира, она верила настолько сильно, что этого хватало на двоих, пока я не собрался до кучи. Так-то оно так, но мужиком хочется быть, а не беспомощным калекой. За эту фразочку моя девочка однажды крепко на меня обиделась. А я что? Я на руках хочу ее носить, но по итогу и себя не особо из точки А в точку Б могу доставить.

– Садимся? Уже? – Артемка подбежал ко мне запыхавшийся, но бесконечно счастливый. Таким я его еще не видел, во многом это была заслуга Миры, она каким-то магическим образом смогла за короткий промежуток времени сделать из зашуганного зверька активного ребенка, который не боится брать со стола еду и не спрашивает разрешения о простых вещах. Отец Миры с Алевтиной Эдуардовной прошли на кухню, а я бегло осмотрел присутствующих. Во рту пересохло, но я решительно настроился…

Когда говорят, что нет ничего особенного в том, чтобы сделать предложение, то нагло врут. А у меня нервы вдвойне, потому что моя девочка сама все решила за нас двоих, а я как раз повел себя как конченный мудак. Вот потому сейчас волновался словно школьник, хоть умом и понимал: она давно уже моя жена, переживать бессмысленно. Но ладони все равно потели, пока я в тысячный раз перепроверял бархатную коробочку.

Когда отец Миры вынес огромный поднос с ароматным мясом, приготовленным в печи на дровах (да, мой отец тоже знал толк в готовке, а к мясу относился с особым трепетом, так что, можно сказать, покушение Миры на его обидеть далось мужчине с трудом), а моя жена прошла следом под одобрительное улюлюкание гостей, я на мгновение замер, опять словно не веря, что это прекрасная девушка моя жена. Моя.

Все уселись за стол, и я попросил внимания.

– Попрошу сейчас тишины, хочу кое-что сказать, – Мира, сидящая рядом со мной, напряглась немного и вопросительно посмотрела на меня.

Потерпи, девочка.

Я тяжело поднялся, стараясь не опираться на костыль, а все присутствующие обратили на меня внимание.

– Я хочу сказать, что мне очень повезло. Повезло с родителями, с друзьями, правда долго не везло с личным, – я поочередно посмотрел на мать с отцом, на Тиму, а потом замер. – Но вот судьба улыбнулась мне, – мой взгляд упал на Миру. Она покраснела моментально, потому что все присутствующие тоже обратили внимание теперь на нее.

– Леш, что ты… – жена ущипнула меня за бок, но я остался глух к мольбам.

– Я хочу сказать спасибо тебе за то, что вывела меня на свет, Мира. И за то, что боролась, когда я был не в состоянии. Боролась за двоих, троих и четверых. Вместо целой армии. Ты и Артемка – это самое прекрасное, что судьба могла бы мне подарить. И я верю в то, что все в жизни случается в свое время. Это благодаря тебе, моя девочка, – Мира смотрела на меня с примесью восторга, трепета, а еще смущения.

Затем прошептала тихо-тихо «я люблю тебя», читал я это по губам.

Я достал коробочку и гордо продолжил. В принципе, именно это все мы с ней пережили.

– Спасибо за тыл, спасибо, что ты есть, я обещаю, что буду с тобой и в горе, и в радости, в богатстве и в бедности, ведь я гол как сокол, – на этом моменте засмеялись все, включая Миру. Да, она все еще владела всеми моими активами. – В здравии и в болезни.

На этой фразе наши улыбки стали скорее грустными, печальными. Все это мы пережили, прошли впитали в себя. Но не потеряли друг друга.

– Будешь моей женой?

Мира заплакала, а потом поднялась и поцеловала меня в губы, скользя маленькими ладошками по лицу.

– Ответа мы не услышали, Мир. Ты если что, кричи, сбежать поможем! – Тимур поддел нас, и все за столом снова взорвались от смеха.

– Не дождетесь! Да! – Мира обняла меня за шею, стирая набежавшие слезы. Сейчас хотя бы от счастья.

– Объявляю вас мужем и женой!

Я вдыхал аромат своей жены и благодарил Бога за то, что несмотря ни на что, она у меня есть, а я есть у нее. Возможно, настоящее счастье дается нам только через страдания. Пока ты не заслужишь это самое счастье, пока не покажешь, что готов ради него на все. А особенно бороться как в последний раз, и зачастую даже с самим собой, чтобы не отказываться от него, пусть и во благо, как кажется тебе. Нет. Если тебе уже дано это, то цепляйся за него что есть мочи, не дай ускользнуть сквозь пальцы. Береги и охраняй от всякого зла.

Я чуть не потерял самое дорогое в своей жизни. Девушку, которая вернула меня, того самого Лешку. Улыбчивого парня с открытой душой. Ту, что по-настоящему научила меня любить.

– Люблю тебя, жена.

Эпилог

СПУСТЯ 6 ЛЕТ

МИРОСЛАВА

Один человек может навсегда разрушить вашу жизнь. Всего один. Но такой же один может и изменить, вдохнуть в вас счастье, залечить раны, сделать так, что вы снова будете смотреть на мир открыто и с любовью. Он в первую очередь научит вас любви к себе, научит прощать и быть снисходительным к своим и чужим порокам. Он просто ваш человек при любых условиях и проблемах, особенно в них.

За свою недолгую жизнь я прошла многое, моя боль долгое время сжирала меня изнутри, пока не появился он, мой Леша. Сейчас я держала в руках нашего сына и всматривалась в знакомые черты лица. Точная копия. Как смеялся мой дорогой муж – сделали ксерокопию. Дочь – это вылитая я, а сын – отец. Все поровну, и никто не в обиде.

Кто бы мог подумать, что много лет назад именно страшный бандит спасет меня? Ну а сейчас я и подумать о нем так не могла. Какой он бандит? Глупости все…бизнесмен, своя охранная фирма, да. Мой муж сделал для своей семьи все и даже больше, с каждым днем продолжает в том же духе.

Я все-таки закончила университет, но ни дня в своей жизни не работала в полном понимании этого слова. Сначала одна беременность, а потом и отходить от малышки не хотелось. Затем вторая…все что удавалось – это письменные переводы документов для мужа и его друзей, так я стала их нештатным переводчиком, полностью шагая по стопам матери. Я постоянно чувствовала с ней связь, она укутывала меня больше обычного, стоило посмотреть на дочь. Маша. Наше пятилетнее счастье.

В том, чтобы назвать малышку в честь моей матери, не было сомнений ни у кого. Да и накануне сон приснился такой светлый, добрый: я, мама и милейшая девочка, мать звала ее Маша. А через пару дней я узнала, что ношу под сердцем ребеночка. Счастье Леши описать сложно, впервые в жизни я видела, чтобы мужчина плакал от радости. Он запретил мне даже двигаться лишний раз, охрану удвоил, всюду ходил хвостом, в общем и целом, оберегал меня в усиленном режиме, правда, порой и душил заботой.

– А кто тут у нас? – мужчина обнял нас сыном со спины и нежно поцеловал меня в щеку.

– Мы поели и уже почти спим…

– Чудо…весь в отца, – самодовольно выдал мой муж.

Беременность Пашей далась мне спокойно, не то что Машей, вот уж кто не давал мне жизни все девять месяцев. Так меня не тошнило еще никогда. А с каким трудом удалось выносить, знает только мой муж, который был готов и в три часа ночи везти мне мел или побелку, лишь бы я не начала жрать стены. Вот такие особенности беременности. С Пашкой все было иначе, только ела я специфические продукты и мешала несовместимое. Например, заедать селедку черным шоколадом вошло у меня в привычку.

Выражение лица Леши при этом было просто поразительным. Со временем он свыкся и только в ужасе смотрел на то, как я наворачиваю все вместе и довольно откидываюсь на кресле. Это было прекрасно, но сейчас даже подумать о таком миксе тошно.

– Еще бы…а Артемка что?

– Уже ускакал на тренировку, растет звезда дзюдо, Мир. Будет еще двигать Тедди Ринера.

Артемка так быстро вырос, что я даже моргнуть не успела. Кажется, еще вчера был маленький мальчик, который сидел на кухне и не решался даже поесть без разрешения, а сегодня…одиннадцать лет уже, высокий красавец и просто умница, в школе одни пятерки, в секции постоянная хвала. Везде успевал, да и мне помогал с Машей и Пашей. Артемка невообразимый умничка, чудесный сын. И да, меня он называет мамой, помню, как впервые это случилось через год после нашей с Лешей женитьбы. Я расплакалась на ровном месте, а потом еще долго поясняла, что это я так радовалась его несмелому «мама» вместо «Славы» или «Миры».

– Я в этом даже не сомневаюсь, он ведь как ты. Своего добьется всегда, да? – я тепло улыбнулась, посматривая на мужа.

Леша быстро оправился, ударился в спорт, и сейчас не было и дня, чтобы он не посещал зал. Разумеется, и дома у нас были тренажеры, но все не то, как говорится, не всегда можно позаниматься, то дети, то жена.

– Разумеется, иначе никак. До конца, пока цель не будет достигнута.

Наш разговор прервался внезапно появившейся дочерью.

– Мамочка, папочка! А мы пойдем к Никите? – Маша ворвалась в комнату

с громким топотом. Хорошо, что Пашка у нас готов к любым условиям сна. Вообще она застенчивая, но периодами у нее включается пятая скорость активности.

Никита – это наша детская влюбленность, которая явно перерастет во что-то большее, потому что сын Тимура и Риты и наша Маша практически приклеены друг к другу, несмотря на разницу в возрасте.

Друг Леши уже шутил на эту тему:

– Ну слушайте, ребята, сыграем свадьбу нашим, хоть породнимся окончательно.

– Ох, ну разумеется, малыш. Только вы виделись вчера, – Леша скептически изогнул бровь. – Дай пацану отдохнуть от тебя

– Папочка, мамочка, мы там такую игру придумали… – в голубых глазах дочери зажегся огонек нетерпения, все. Дальше уговаривать бесполезно.

– Ясно, сейчас позвоню дяде Тимуру и тете Рите, обрадую, что мы всей дружной компанией опять к ним.

Я сдавленно засмеялась и прошептала мужу:

– Мне кажется, они скоро нас гнать будут поганой метлой, Леш.

– Хах, все может быть, – муж взял на руки Машу и усадил на шею. – Пойдем принцесса, дадим маме и Паше немного отдохнуть, а вечером непременно поедем к Никите.

Леша повернулся и прошептал:

– Мы любим тебя, мамочка, да?

– Любим! – радостно выдала дочь, улыбаясь неполным комплектом зубов. Моя красавица.

– А я вас, мои сладкие.

Я уложила малыша спать и сама присела рядом в кресле-качалке, накрываясь пледом. Надо было еще позвонить папе с Алевтиной Эдуардовной, у них завтра годовщина свадьбы…пригласить бы к нам, дом большой и места хватит всем. Мой отец нашел свою тихую гавань и даже капли в рот не брал с тех пор, как вышел из клиники. Все мы оправились. Зализали раны.

Но он моя персональная гордость.

Жизнь продолжается, а за каждым падением непременно будет взлет. Всему своего время, и как бы тяжело ни было, не грусти. И это пройдет.