Текст книги "Пока вечность не разлучит нас (СИ)"
Автор книги: Виктория Лейтон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)
– Если не затруднит, зайдите в конюшни и позовите Эомера, он нужен здесь. – Хорошо.
В этот момент двери распахнулись и громко ударились о стены.
– О, Эомер! – воскликнул Теоден. – А мы уже и потеряли тебя! Идем, нужно обсудить еще кое-какие детали.
Но, ко всеобщему удивлению, Эомер не обратил на слова короля ни малейшего внимания, даже не посмотрев в сторону повелителя.
Волосы его были растрепаны, в глазах светился странный огонь, руки были сжаты в кулаки...
– Эомер, что происходит? – Теоден был скорее удивлен, чем разгневан игнорированием своей просьбы.
По-прежнему не глядя на короля, военачальник широким, быстрым шагом, подскочил к Эленриэль и схватил эльфийку за плечи с такой силой, что девушка вскрикнула от боли.
– Как ты могла?!... – с ненавистью и злобой глядя в ее глаза, прошипел он.
====== Глава 17 ======
Уффф... ну, вот наконец-то и закончила я с новой главкой. Глава получилась не слишком большая, хотя я планировала “запихнуть” в нее побольше событий, но в итоге вышло то, что вышло. Постараюсь, чтобы следующая часть вышла больше, но когда именно она выйдет сказать не могу, так как я взялась еще и за макси-фик по заявке :) А еще плюс учеба, работа, сессия, подготовка к отпуску и просто теплые весенние деньки... Ну, в общем, вы понимаете)) Нет-нет, забрасывать фик я ни в коем случае не собираюсь, тем более, что сейчас начнется самое интересное, просто промежуток между обновлениями, возможно увеличится. Ну да ладно, как говорится, не будем о грустном.
Приятного чтения!
С любовью, ваша Лена Хабенская ;)
Эленриэль отчаянно упиралась и пыталась выдернуть руки из железной хватки двух стражников, что вели ее под локти.
– Подождите! Дайте мне все объяснить! – в отчаянии кричала эльфийка, оглядываясь по сторонам в надежде увидеть хоть один понимающий взгляд. – Ну, послушайте же!
Солдаты никак не реагировали на ее выкрики и все с теми же бесстрастными лицами вели девушку за собой.
Если всего полчаса назад она была здесь почетной гостьей, то сейчас ее буквально волокли по полу, до боли сжав руки на тонких предплечьях, точно она была преступница.
– Леголас!
В последней, отчаянной попытке спасти положение, Эленриэль обернулась, но увидела лишь холодный, полный презрения взгляд.
С той самой минуты, когда Эомер объяснил всем присутствующим причину столь странного поведения, воцарившаяся за этим гробовая тишина, была нарушена лишь коротким распоряжением Теодена.
«В темницу».
Говоря это, король даже не смотрел в ее сторону.
И это равнодушие со стороны окружающих было невыносимее всего. Уж лучше бы ее проклинали, ударили, в конце концов... Тогда было бы не так больно.
– Прошу вас! Позвольте, я все объясню! – самая глупая, самая отвратительная и самая банальная фраза, которую можно было произнести в данной ситуации, но других слов у Эленриэль не было.
В последней, отчаянной попытке она уперлась ногами в пол, сопротивляясь ведущим ее солдатам, но один из них грубо дернул ее за собой и, не удержавшись на ногах, Эленриэль упала на пол.
Не говоря ни слова, стражники молча подняли ее и потащили за собой.
Не обращая внимания на боль в ноге, которую она, судя по всему, вывихнула, Эленриэль продолжала оглядываться назад, точно надеясь, что хоть кто-то остановит это безумие.
Все происходящее напоминало какой-то нелепый кошмарный сон, но лишь тогда, когда за ее спиной захлопнулась железная дверь камеры, Эленриэль с ужасающей ясностью поняла – это реальность. Мрачная, суровая реальность, и винить в этом кроме себя самой эльфийке было некого. И невыносимо было сознавать, ЧТО сейчас о ней думают все остальные: Эовин, которая успела стать ей настоящей подругой; Арагорн, который только недавно начал ей доверять; Гимли, который, хоть и не показывал этого, но, кажется, хорошо к ней относился; Леголас... Эленриэль обессилено сползла по стене. В эту самую секунду она бы, наверное, не пожалела и жизни за возможность поговорить с ним и попытаться, если не оправдать себя (ибо оправдания ей не было), то хотя бы все объяснить...
...Сколько прошло времени она не знала – может быть, час, а может, минут двадцать, Эленриэль не могла точно сказать. Она все так же сидела у стены, поджав ноги и обхватив руками колени, глядела в одну точку.
– Эй!
Эленриэль испуганно вздрогнула и вскинула голову.
Крохотное решетчатое окошко над ее головой открылось.
– Эовин! – Эленриэль подскочила, коротко охнув, когда наступила на опухшую ногу, но не обратив на это внимания, подскочила к окну. – Вы все не так поняли... Дайте мне объяснить.
Эовин посмотрела на нее чужим, незнакомым взглядом.
– Мне запрещено с тобой разговаривать и уж тем более, приходить сюда, но тут холодно... Вот. Держи.
Дверь открылась, и Эовин бросила на пол теплое ватное одеяло.
– Эовин! – Эленриэль все еще не теряла надежды поговорить с ней. – Прошу тебя! Дай мне несколько минут. Ради нашей дружбы.
Эовин как-то странно на нее посмотрела.
– Дружбы, говоришь? – только сейчас Эленриэль заметила, что в ее глазах стояли слезы, – друзья не поступают так, как ты. Спокойной ночи.
Эовин молча кивнула стоящим у двери стражникам и те захлопнули дверь.
Тишину, воцарившуюся в зале, казалось, можно было резать ножом. Теоден расхаживал из угла в угол с таким видом, будто хотел что-то сказать, но продолжал молчать.
– Вот вам и путешественница... – пробормотал Гимли. – И что теперь с нею делать, скажите на милость? А еще накануне битвы... – Вот если вернемся живыми, тогда и решим, – ответил Арагорн. – Эх... а я ведь ей и в самом деле верил. – Хорошо еще, что делов натворить не успела, ведьма, – авторитетно заявил Гимли. – А Саурон-то, однако, не промах... Вон, какую штуку задумал...
Он продолжал еще что-то говорить; Арагорн ему что-то ответил; «виновник» произошедшего, Эомер задумчиво молчал... На Леголаса, стоящего у окна, казалось, никто не обращал внимания. А, может, осознанно не вовлекали в разговор, явно догадываясь о его чувствах к Эленриэль. По крайней мере, Арагорн точно был в курсе происходящего.
Леголас был ему благодарен уже хотя бы за то, что Арагорн не лез к нему с дурацким сочувствием, от которого, как известно, в таких случаях становится только хуже.
... Леголас как в тумане помнил тот момент, когда Эомер сказал всем, что увидел в палантире – в первые несколько секунд, показавшихся вечностью, до него даже не дошел смысл сказанного военачальником. Эленриэль, Саурон, палантир... Как она, эта хрупкая ранимая эльфийка могла быть связана с Темным Властелином?!
Все взгляды тотчас же обратились на Эленриэль, беспомощно стоявшую посреди зала, безвольно опустив руки и застывшую, словно каменное изваяние.
– Какого черта здесь происходит? – голос Арагорна эхом разнесся по залу.
А она все стояла и молчала.
Эомер все так же с ненавистью смотрел на Эленриэль, но этот взгляд, казалось, совсем не трогал ее.
В тот момент ее лицо показалось Леголасу каким-то чужим, точно что-то неуловимо изменилось в ней, стоило Эомеру произнести свою изобличительную тираду.
– Ну! Что ты молчишь?! – Леголас схватил ее за плечи и тряхнул с такой силой, что Эленриэль едва удержалась на ногах. – Говори! Оправдывайся!!! Я поверю тебе!
Она по-прежнему молчала.
Леголас разжал руки и отпустил ее.
– Так, значит... Это правда?... – услышал он свой собственный голос. – Да, – Эленриэль нашла в себе силы не отвести взгляд и смотрела ему прямо в глаза. – Это правда. – Все ясно, – каким-то безразличным голосом ответил он. – Ты и Саурон придумали отличный план. И актриса из тебя вышла прекрасная.
Снова воцарилась тишина, а потом Теоден отдал приказ арестовать ее. Эленриэль будто очнулась – кричала, вырывалась, умоляла позволить ей все объяснить, но все, чтобы она ни сказала, уже не имело значения. И худшим во всем этому безумии было то, что Леголас даже не мог на нее разозлиться, не мог возненавидеть, осознавая, что она предала и подставила их всех. Исподтишка вела свою игру и, наверное, сумела бы погубить их, не додумайся Эомер ослушаться приказа и заглянуть в этот чертов палантир, будь он неладен.
Леголас знал, догадывался, что она что-то скрывает, и тайна эта, наверняка, не слишком приятная, раз Эленриэль всячески избегала разговоров о прошлом, но даже в страшном сне он не мог представить такого поворота событий. Все остальные сейчас задавались вопросом – ОТКУДА у Темного Властелина могла взяться дочь, и почему о ней никто ничего не знал, хотя, последнее, как раз таки вполне объяснимо. Леголасу было наплевать на все это – важное для окружающих, для него было несущественным по сравнению с тем, что та, которой он доверял и, наверное, успел полюбить, предала его. Эомер сказал, что надо бы радоваться, что правда открылась сейчас, а не много позже, и, наверное, он был прав, но Леголас, как ни стыдно, было ему признавать, предпочел бы умереть, пусть даже и по вине Эленриэль, но так и не узнав этой мрачной правды.
– Что ж... – Теоден, наконец, взял слово – это неприятное открытие не должно выбить нас из колеи. Завтра мы уходим на войну, и не может быть ничего важнее этого. Если мы победим и вернемся, леди Эленриэль будет ждать справедливый суд, на котором мы и решим ее дальнейшую судьбу, а пока мы не можем позволить себе думать об этом. – А что если с ее помощью воздействовать на Саурона? – предложил один из доверенных командиров Теодена. – Выдвинем ультиматум – отступление в обмен на жизнь его дочери. – Это низко, – резко ответил Арагорн. – Пойти на это, значит, уподобиться Саурону, да и не согласится он. Скорее, еще больше озвереет. Вряд ли даже жизнь дочери ему дороже, чем власть над Средиземьем. Так что подобное недопустимо. – Я вот только одного не пойму, – задумчиво сказал Эомер, – почему тогда, в Хельмовой Пади, когда у нее была возможность подставить нас, она этого не сделала? Она могла, к примеру, пустить орков в пещеры, где были женщины и дети... Прихлопнуть под шумок кого-нибудь из нас, наконец... – Стало быть, поджидала более удобного момента, – предположил Теоден. – Но, как я уже сказал, обо всем этом мы спросим у нее на суде, когда вернемся с войны. И на сегодня наше собрание я объявляю закрытым. Все свободны. У вас есть несколько часов, чтобы отдохнуть, а на рассвете мы выступаем.
– И что мы будем делать теперь? – Астарта подбросила в догорающий костер еще один пучок хвороста.
Пламя вспыхнуло и разгорелось ярче.
– Будем придерживаться старого плана, – пожал плечами Боромир. – Пойдем до Рохана пешком. Конечно, из-за всей этой беготни по пещерам мы немного сбились с пути, но выхода у нас нет. – Мне как-то тревожно... – Астарта впервые за все время поделилась с ним переживаниями.
Боромир усмехнулся.
– Война как-никак... – Я не об этом, – эльфийка махнула рукой. – У меня какое-то нехорошее предчувствие. Может, это просто нервное истощение в свете последних событий, но у меня на душе будто кошки скребут. Я переживаю за Эленриэль.
Он улыбнулся.
– Пока рядом с ней Арагорн, Леголас и Гимли, твоя подруга в безопасности. – Надеюсь, что так. Но, Боромир, тебе не кажется, что наша затея, я имею в виду, все это, обречена на поражение?
Он придвинулся к ней поближе и обнял Астарту за плечи.
– Эй... я тебя не узнаю. Неужели, передо мной та самая Астарта, которая так лихо сражалась с орками и гоблинами, благодаря которой я добрался до Лориэна и, собственно, сижу сейчас здесь и живой и здоровый, Астарта, которая помогла нам сбежать из Изенгарда и надрать зад Саруману?
Она не выдержала и улыбнулась, положив голову ему на плечо.
– Как видишь, я не всегда бываю такой. И вовсе я ни какая не героиня, а обычная слабая женщина.
Он еще крепче прижал ее к себе и легонько коснулся губами ее лба.
– О, нет... ты необыкновенная... И гораздо сильнее, чем думаешь.
Рядом с ним было так хорошо и уютно, что Астарта даже позволила себе такую слабость, как прикрыть глаза и постараться уснуть или хотя бы задремать. Что бы они не решили, все это будет завтра, а сейчас ей просто необходимо было поспать хотя бы несколько часов. И, несмотря на то, что происходило вокруг, рядом с Боромиром Астарта чувствовала себя в полной безопасности, даже там, в гоблинских пещерах, стоило ей увидеть его живым и невредимым, она ощутила себя увереннее, пусть даже оба они и были связаны по рукам и ногам. Все-таки это было приятное чувство время от времени ощущать себя слабой и пусть ненадолго, но все же переложить часть проблем на сильные мужские плечи. Однако, всякий раз думая о Боромире «по-особенному», эльфийка одергивала себя – во-первых, она уже давно твердо решила, что отлично проживет вечность и без мужчин; во-вторых у него все-таки был отвратительно упрямый характер; и в-третьих она эльфийка, а он, увы и ах, простой смертный. И ничего хорошего из такой любви выйти не может, рассуждала Астарта.
Она уже почти уснула, и когда в кустах недалеко от них послышалась какая-то непонятная возня, решила, что это тоже часть ее сна. И лишь когда Боромир вскочил, и Астарта, прислонившаяся к его плечу, рухнула на землю, подскочила и отточенным за Эру весть сколько лет движением выхватила клинок.
«А неплохая у меня реакция, надо признать» – усмехнувшись, подумала эльфийка, вглядываясь в темноту и гадая, какая тварь атакует их на сей раз. Вдвоем они с Боромиром стояли спиной к спине, в любой момент готовые отразить нападение, однако, рубить их на куски никто не спешил, хотя возня в кустах по-прежнему продолжалась.
– Кто здесь? – не выдержала Астарта и тут же мысленно отругала себя.
Подобные выкрики – явный признак страха, а уж что-что, а его демонстрировать врагу не стоит.
– Лучше выходите, а то ведь я такая – сначала убью, а потом посмотрю кого!
Боромир сердито толкнул ее в бок.
«О, Эру, и этот мужчина полчаса назад так нежно целовал меня!..» – закатив глаза, подумала Астарта, в очередной раз убеждаясь в своей теории.
Решив, что подумает об этом потом, на досуге, если им, конечно, вновь посчастливится остаться живыми и невредимыми, она крепче сжала в руках клинок.
Из кустов послышался хруст ломающихся веток, чье-то не то кряхтение, не то ворчание, и через несколько мгновений на опушку, где обосновались Астарта и Боромир вывалились двое орков. – Стой, подожди! – Астарта схватила за руку Боромира, уже готовящегося нанести удар. – Данхур? Бреола?
Орчиха первой поднялась но ноги.
– Ага. Мы самые, – выдохнула она. – И какого черта вы здесь делаете? – Боромир опустил меч. – Как тут оказались? – Так мы за вами шли, – спокойно пояснил Данхур. – После того, как вы в Лориэн сунулись, мы на границе остались, нам-то, ясное дело, к остроухим дорога заказана. – Данхур, между прочим, хотел удрать, так что вы его не особо слушайте, – хмыкнула Бреола. – Молчи, дура! Много ты понимаешь. – Сам дурак. – Заткнитесь! – не выдержала Астарта. – Лучше расскажите все по порядку.
Данхур посмотрел на костер и разложенные около него, уцелевшие вещи.
– А у вас пожрать что-нибудь есть? – простодушно спросил орк. – Можно, я его прикончу? – устало вздохнул Боромир.
Через полчаса Астарта и гондорский военачальник уже имели вполне развернутое представление о том, что все это время делали Бреола и Данхур. Оставшись у границ Лориэна, орки, мягко говоря, немного растерялись. И что теперь делать? Тащиться обратно в Мордор? Так там их, ясное, моргнуть не успеешь как на винегрет порубят. Особенно, после того, как Данхур все-таки осуществил свою мечту и в буквальном смысле «угнал» у одного из назгулов дракона. Так что в Мордор возвращаться было бессмысленно. Да и не имея при себе какого-либо достойного оружия, шататься по окрестностям было довольно опасно. Так что пару недель орки-неудачники провели там же где и остались. А потом, на их счастье, увидели убегающих из Лориэна Астарту и Боромира.
– Так почему же не вернулись к нам, мерзавцы вы этакие? – Астарта задала вполне логичный вопрос. – До вот эту вот рожу видеть не хотелось, – Данхур сердито посмотрел на Боромира. – Была радость с ним бок о бок таскаться!
Боромир собирался что-то ответить, но Астарта мягко коснулась его руки. Не одернула, ни толкнула в бок, как обычно, а мягко так, примиряюще погладила. И этот тонкий, какой-то даже покорный жест подействовал на него. Боромир лишь хмыкнул и пропустил реплику Данхура мимо ушей.
– А вот когда гоблины вас атаковали, мы вдалеке были, не видели, но слышали, а когда прибежали, то и вас и тварей этих уж след простыл, – вздохнул Данхур. – Я даже прослезилась тогда, – всхлипнула Бреола. – Вот уж горе-то какое было. А потом... что нам делать-то было? Шатались тут по округе, все думали – куда податься, да что делать... Уж думали, пропало всё... А тут слышим – голоса ваши! Уж сколько радости-то было!.. – Да нечего особо радоваться-то... – пробормотала Астарта. – Мало того, что мы с пути сбились, так еще и до Рохана отсюда, наверное, недели две, не меньше. – Ну, это если пешком драпать, то конечно! – рассмеялся Данхур. – А у тебя что, в запасе пара-тройка лошадей имеется? – язвительно спросил Боромир. – Астарта говорила, ты их жрать любишь. Данхур упер руки в бока. – Вот коли ты такой умный, так можешь пешком идти, я только рад буду.
Слушавшая их перепалку Астарта, окончательно запуталась.
– Так, ребята, вы это сейчас о чем? Что значит «можешь идти пешком»?
На физиономии Бреолы отразилась лукавая улыбка. Орчиха щелкнула пальцами.
– Лютик!
Три березки, стоящие у самой опушки, с треском синхронно рухнули наземь. На поляну, оглушительно топая здоровенными лапищами с угрожающе длинными когтями, шагнул дракон и расправил острые перепончатые крылья.
– Лютик?! – поперхнулся Боромир. – Он на самом деле очень хороший... – Бреола подошла к новому питомцу и ласково похлопала того по боку. – А прежний хозяин лупил его кнутом и забывал кормить...
Астарта, все еще пребывая в легком шоке, опасливо смотрела на дракона. Невероятно, но этим двум оркам, которых она всегда считала созданиями на редкость бесполезными и безмозглыми, удалось почти невероятное – они сумели приручить дракона. Да не какого-нибудь там, а назгульского.
– Ну, так что, желаете отправиться на воздушную прогулку? – рассмеялся Данхур. – Как я понимаю, следующая остановка – Рохан?
====== Глава 18 ======
Итак, я наконец-то снова вернулась с очередной главой. Эта получилась больше предыдущей, хотя и не намного. Но зато мне почти удалось вместить в нее все то, что планировала заранее. И даже чуть больше.
Главу я вычитывала, но вполне возможно, пропустила какие-то “очепятки”, так что если встретите их в тексте, сообщите пожалуйста, буду очень благодарна.
Вот сейчас сижу и глаза слипаются – сначала думала оставить главу до утра, еще раз вычитать и выложить, но так как у меня шило в одном месте, то выкладываю я ее, как говорится, прямо “с пылу с жару”.
Ладно-ладно, не буду утомлять вас болтовней, а просто по традиции пожелаю приятного чтения!))
Ваша Лена Хабенская
Пол ночи Эленриэль просидела, прислонясь спиной к холодной стене, и через какое-то время сама не заметила, как уснула. Ее короткий тревожный сон продлился не более часа – когда в небе зажглись первые лучи солнца, эльфийку разбудили голоса в коридорах и за стенами темницы. Армия Рохана выступала.
Забравшись на полусгнившее полено, что валялось в углу, Эленриэль выглянула в крохотное окошко-бойницу. Внизу, на площадке собирались и строились воины, Эомер и Теоден раздавали последние указания. У Эленриэль защемило в сердце, когда в толпе солдат она увидела Леголаса. Из окна темницы обзор был неважный, но она все же смогла разглядеть его лицо. Он был бледнее обычного и смотрел куда-то в сторону – равнодушно, будто все происходящее было ему безразлично. Леголас посмотрел вверх, как раз туда, где находилось окно, и Эленриэль резко отскочила, боясь, что он заметит ее. Презрения в его взгляде она бы не выдержала.
Отшатнувшись от окна, Эленриэль не удержала равновесие и упала на каменный пол, больно ударившись локтем. И в этот момент физическая боль вкупе с душевной, окончательно подкосила ее. Не выдержав, Эленриэль разрыдалась. И плевать, что солдат за дверью наверняка услышит ее рыдания – теперь это уже не важно. Ничего не важно. И каков бы ни был исход войны, она все равно будет проигравшей.
«У меня ничего не осталось...» – думала Эленриэль, размазывая грязной рукой бегущие по лицу слезы. Она потеряла отца, потеряла друзей, любовь...
«Надеюсь, когда все закончится, меня казнят. Это был бы лучший исход».
Сейчас, сидя на холодном полу и анализируя свою жизнь, Эленриэль с горечью понимала, что иначе как ничтожеством ее не назовешь. Она так легко предала отца; так беззастенчиво скрывала свое истинное происхождение, пользуясь доверием тех, кто считал ее другом и, вот, наконец, она здесь, в этой холодной грязной камере. Что ж, вполне предсказуемый финал. Ей никогда не приходилось брать на себя ответственность – это всегда делала Астарта, вот кого действительно можно назвать храброй и отважной. Всякий раз, оказываясь в трудной ситуации, она полагалась на кого-то, но только не на себя. И насколько же надо быть эгоистичной, чтобы возомнить, будто она и впрямь героиня; будто она способна что-то изменить, когда и о самой себе позаботиться не в силах.
«Слабачка».
Она поднялась на ноги, потирая ушибленный локоть, и едва не наступила на невесть как оказавшийся здесь зеленый росток. Наверное, какой-то кустик-недомерок. Эленриэль посмотрела на крохотное растение, проросшее между стыками каменных плит. Интересно, как он здесь оказался, и самое главное – как умудрился выжить? Однако, несмотря на то, что стебелек этого неизвестного ей растения был тонок, а мелкие листочки почти прозрачными – выглядело это странное растение вполне здоровым. Видимо, того света, что проникал из окна и той воды, что была здесь постоянно, вполне хватало ему для полноценного существования.
«Надо же, как жить хочет...» – думала она, глядя на повернутые к свету листочки.
И тут у нее внутри словно что-то щелкнуло. Жалкое, никому не нужное растение, несмотря на условия, в которых оказалось, тем не менее, нашло лазейку среди холодных камней и выбралось наружу, и теперь боролось за право быть существовать. Каждый день, каждый час, каждую минуту, развернувшись листками к свету и впитывая каждую каплю воды, что попадала на крохотный клочок земли, оно жило.
«Быть может, я все-таки еще могу что-то исправить?» – думала Эленриэль, рассеянно глядя на росток. – «Быть может, у меня еще получится доказать, что я чего-то стою? И если не окружающим, то хотя бы самой себе».
Эльфийка осмотрелась по сторонам. Конкретного плана у нее не было, ведь, как всегда говорила Астарта: «Даже если тебя съели, у тебя как минимум имеется два выхода».
Вспомнив эту пошловатую шутку, Эленриэль невольно усмехнулась.
Наверное, все-таки пришел тот момент, когда нужно предпринять это последнее, отчаянное усилие и попытаться хоть что-то изменить.
Однако, прежде чем бросаться на подвиги, надо выбраться отсюда.
Она осмотрелась по сторонам. В дальнем углу камеры были свалены в кучу какие-то камни разных размеров и непонятной формы.
Поколебавшись с минуту, она оторвала кусок ткани от подола платья, выбрала не слишком большой, но и не слишком маленький камень и замотала его тряпкой. Подумала еще немного, подержала в руках и оторвала еще два куска. Теперь ее платье, точнее то, что от него осталось едва-едва прикрывало место, которое посторонним обычно не демонстрируют. Однако, в данный момент это волновало ее меньше всего. Замотав камень полученными кусками, Эленриэль пришла к выводу, что этого будет вполне достаточно. Положив камень у двери, Эленриэль взяла из кучи несколько других, тех, что были побольше и принялась что есть силы кидать их в дверь и стены камеры.
Как и следовало ожидать, после нескольких секунд такой «коннонады», за дверью послышался недовольный голос.
– Эй, ты чего там?
Вместо ответа Эленриэль швырнула в дверь еще один камень.
От оглушительного звона, казалось, лопнули барабанные перепонки.
У стражника, судя по всему, тоже, потому как в замочной скважине послышался ржавый хруст ключа, и через несколько секунд дверь открылась.
– Чего буянишь-то? – недовольно осведомился конвойный. – Э... чего это у тебя там?
Он с подозрением посмотрел на Эленриэль, державшую руки за спиной.
– Простите...
Эленриэль зажмурилась и в следующую секунду ударила стражника по голове тем самым завернутым в тряпки камнем. Тот глухо, охнув, выронил копье и рухнул на пол, прямо к ногам Эленриэль.
Эльфийка наклонилась к нему и проверила пульс. Слава Богу, живой. И дышит ровно. Впрочем, она старалась бить не слишком сильно.
– Простите... – еще раз пробормотала она, выскальзывая за дверь.
Эленриэль перешагнула через развалившегося в проеме солдата и огляделась. Никого. Теперь самым главным было не попасться кому-нибудь на глаза.
В самой тюрьме практически никого не было, и ей легко удалось прокрасться незамеченной. Пару раз она пряталась за угол, когда по коридорам проходили солдаты, оставшиеся в темницах.
Выбравшись на улицу, Эленриэль вновь очутилась в пустом дворе. Прячась за кустами и разброшенным по плацдарму хламу, она добралась до дворца. У входа дежурили двое солдат, но за время пребывания в Медусельде Эленриэль успела выучить несколько запасных ходов. Два из них оказались заперты, а третий, что предназначался в основном для прислуги и вел прямиком на кухню был открыт. У печи, спиной к ней стояли две кухарки, но они были так увлечены своей беседой о предстоящей битве, что эльфийке легко удалось проскользнуть незамеченной прямо за их спинами.
Теперь дело оставалось за малым – раздобыть мужскую одежду и оружие. Все это хранилось в казармах, что располагались в подвале. Ей снова повезло, и она не попалась никому на глаза. «Может, и в самом деле высшие силы в этот раз на моей стороне» – подумала эльфийка.
Двери в казармы были не заперты, но внутри еще оставались с десяток воинов, спешно облачающихся в амуницию. Эленриэль минут двадцать просидела за стоящими на постаменте рыцарскими доспехами, прежде чем солдаты, наконец ушли.
Тенью скользнув внутрь, Эленриэль бросилась к первой попавшейся тремпели, где висела мужская одежда. Отыскать более или менее подходящее ей по размеру одеяние оказалось не так-то просто. Через полчаса она, наконец, отыскала одежду и доспехи, которые хоть и болтались на ней как на вешалке, хотя бы не спадали.
Из оружия Эленриэль выбрала себе легкий, но острый и прекрасно заточенный меч и пару кинжалов, которые закрепила на поясе. Водрузила на голову шлем роханского рядового и покинула казармы.
И, хотя в этом облачении узнать ее было почти невозможно, в конюшнях она то и дело оглядывалась по сторонам. Но никто не обращал на нее внимания. Солдаты снаряжали лошадей, громко переговаривались и смеялись нарочито громко, тем самым пытаясь скрыть страх и тревогу, что таилась в их сердцах.
Эленриэль же не чувствовала страха. В тот момент одно-единственное желание сослужить кому-нибудь последнюю верную службу полностью овладело ей. И уже было неважно, спасется ли она или заплатит за это жизнью.
– Эй! – ей на плечо опустилась чья-то тяжелая рука.
Эленриэль вздрогнула и обернулась. Перед ней стоял немолодой воин с дружелюбным лицом, пересеченным застарелым шрамом. Судя по всему, от меча.
– Парень, ты что, лошадей собирать не умеешь? – хохотнул он, глядя как Эленриэль неуверенно возится со сбруей. – Да... Вообще-то, – пробормотала она. – Давай помогу, – воин взял поводья из ее рук. – Вот так. Крепишь эту штуку вот сюда, а потом закрепляешь здесь. Всё просто.
Эленриэль улыбнулась.
– Спасибо. – Как твое имя, парень?
На секунду эльфийка растерялась.
– Э... Рандир, – сказала она первое, что пришло на ум. – Инхольд, – представился мужчина и похлопал ее по плечу. – Удачи тебе, Рандир. Даст Эру, одолеем этих тварей.
С этими словами он развернулся и ушел.
Через несколько минут Эленриэль вывела коня из конюшни. И что теперь делать? Воины разбились на несколько отрядов, каждым из которых руководил свой командир. Пристроившись туда, где было побольше народу и, соответственно меньше шансов быть замеченной и узнанной, Эленриэль встала в самом конце.
Мимо нее прошел Леголас. Гимли и Арагорна нигде не было видно. Эленриэль стоило огромных усилий сдержать себя и не броситься к нему; сказать, что все на самом не так как он думает; что она может все объяснить... Вместо этого эльфийка лишь отвернулась, боясь, что он узнает ее.
В этот момент командир отряда, к которому «прибилась» Эленриэль отдал приказ строиться.
– Без обид, друг, но ты, как я погляжу воин неопытный, – рядом с ней вновь возник Инхольд. – Держись меня, а я, если что, прикрою, коль уж мы оказались в одном отряде. – Оружием я владею достаточно неплохо, – несмотря на то, что мысли ее были заняты другим, слова Инхольда ее немного задели. – Но спасибо за помощь. А я, если что, прикрою тебя.
Инхольд как-то странно на нее посмотрел, но ничего не сказал.
Раскатисто зазвучал горн, и армия двинулась в путь. Обратной дороги не было.
– Скажите своему ... Лютику, чтобы был полегче не виражах, – сквозь зубы процедил Боромир. – Не то еще немного и меня укачает.
Данухр, разумеется, не мог упустить случая подколоть гондорца.
– Вот уж не знал, что Страж Белой Башни такой нежный, – хмыкнул орк.
От удара мечом его спасло только то, что Боромир держался за шею дракона, насколько мог ее обхватить. Астарта сидела позади военачальника, обхватив его за торс, и это было единственным приятным для Боромира обстоятельством в данной ситуации.
Положение их было совершенно безумным – эльф, человек и двое орков на спине назгульского дракона летят в Рохан, дабы присоединиться к армии.
– Ничего, ничего... – Астарта чуть сильнее сжала пальцы на его животе, – зато военачальнику Боромиру, будет о чем вспомнить в старости и о чем рассказать внукам, – хихикнула она. – Угу, – буркнул тот, – если только военачальнику еще удастся дожить до этой самой старости. – Эх, скучно вы там у себя в Гондоре живете, – вмешалась Бреола. – Даже не на драконах ни разу не летали...
Какого-то конкретного плана действий у них не было. Но ясно было одно – появляться в Эдорасе верхом на драконе в компании орков было безумием. А потому Бреоле и Данхуру вновь предстояло где-нибудь отсиживаться, а Боромиру и Астарте идти пешком.
– Оставите нас как только минуем Фангорн, – распорядился Боромир. – Там и на патруль вряд ли наткнемся, и до Эдораса оттуда меньше дня пути.
По большому счету пока все складывалось неплохо. Полет до места назначения должен был занять день, еще день, чтобы добраться до Медусельда, и, они, наконец, смогут встретиться с остальными.
