Текст книги "Таинственная любовница"

Автор книги: Виктория Холт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

А мы с Теодосией отправились на рынок.

Лавки были закрыты, и без привычной сутолоки, запахов и криков торговцев улицы выглядели как-то непривычно. На одной из прилегающих к рынку улиц стояла мечеть. Дверь ее была широко распахнута, поэтому мы краешком глаза заглянули внутрь, когда проходили мимо. Это было огромное помещение, заполненное людьми в белых одеяниях, преклонивших колени на молитвенных ковриках. Мы отводили взгляд, потому что знали, что можно легко оскорбить этих людей излишним, с их точки зрения, любопытством, которое трактуется как неуважение к их религии.

В этот день в мечеть направлялось много молодых людей. Они были одеты в самые лучшие свои наряды. Женщины, как всегда, были в черном, а вот многие мужчины нарядились в очень яркие цвета.

Мы остановились посмотреть на заклинателя змей, который, присев прямо на булыжной мостовой, играл на своей флейте. Мы с любопытством смотрели на змей, поднимавшихся из своей корзины под звуки музыки и послушно возвращавшихся назад.

Неподалеку от заклинателя змей сидел на своем коврике предсказатель будущего.

Когда мы проходили мимо, он воскликнул:

– Аллах с вами! Аллах велик, и Магомет – пророк его!

– Он хочет предсказать судьбу, – сказала я Теодосии.

– Я бы хотела, чтобы он погадал мне.

– Что ж, пусть погадает. Послушаем, что тебе скажут звезды.

Справа и слева от него лежали коврики. По его знаку мы с Теодосией довольно неловко уселись на них. Я увидела прямо перед собой пронзительные черные глаза.

– Английские леди, – произнес предсказатель, – приехали из-за моря.

Нет ничего удивительного в том, что он об этом знал, но Теодосия порозовела от волнения.

– Вы приехали со многими другими людьми и пробудете здесь неделю… месяц… два месяца…

Я посмотрела на Теодосию. Пока что – ничего мистического.

– Ну, вы, конечно, могли знать, что мы приехали с экспедицией, которая ведет раскопки в долине.

Он бросил взгляд на Теодосию и сказал:

– Вы замужем, леди. У вас прекрасный муж, – потом он повернулся ко мне. – Вы тоже замужем.

– У нас обеих есть мужья, – не без иронии проговорила я. – Маловероятно, чтобы мы приехали сюда, не будучи замужем.

– Вы приехали из-за моря, и за море вы должны уехать, – он опустил глаза. – Я вижу много зла. Вы должны вернуться назад. Назад, за море.

– Которая из нас? – спросила я.

– Обе. Я вижу плачущих мужчин и женщин. Я вижу человека, который лежит неподвижно. Его глаза закрыты, а над ним – тень. Я вижу ангела смерти.

Теодосия побледнела и начала подниматься.

– Сядьте, – сказал предсказатель.

– Что за человек лежит неподвижно? Опишите его.

– Человек… возможно, женщина. Там мужчины и женщины. Они под землей… они движутся на ощупь… они побеспокоили землю и мертвых… а над ними тень. Она шевелится, но не исчезает. Она все время там… Это – ангел смерти, я это вижу. Вы там… и вы, леди. Теперь ангел рядом с вами, вот он над вами, он ждет… Ждет приказа забрать того, на кого ему укажут.

Теодосию била дрожь.

– Теперь ясно, – продолжал предсказатель. – Над головой яркое солнце. Там яркий свет, а ангела смерти нет. Он исчез. Он не может жить под лучами солнца. Вы на большом корабле, вы уплываете прочь. Ангел исчез… Такие вот две картины… Может случиться и то и другое. Аллах добр. У вас есть выбор.

– Спасибо, – сказала я и бросила горсть монет в его миску.

– Леди, приходите еще. Я могу рассказать больше.

– Может быть, – ответила я. – Идем, Теодосия.

Он потянулся, чтобы взять миску, в которую я бросила монеты. Когда из-под его одежды высунулась голая рука, я заметила на ней татуировку. Это была голова шакала, символ одного из богов, но я не могла вспомнить, которого именно.

* * *

– Создается впечатление, – сказала я Теодосии, когда мы возвращались во дворец, – что здесь многие не одобряют нашей деятельности.

– Он знал, – произнесла Теодосия, – он знал, кто мы!

– Конечно знал. Не требуется никаких сверхъестественных способностей, чтобы определить то, что мы англичане. Или чтобы догадаться, что мы приехали с экспедицией. Ему могли указать на нас. Многие на базаре знают, кто мы такие.

– Но все эти разговоры об ангеле смерти…

– Все эти речи предсказателей нужно заедать… нет, даже не солью, а глотком косафа.

– Меня это очень тревожит, Джудит.

– Не нужно было мне позволять тебе слушать его. Ты думала, что услышишь обычные цыганские сказки о том, как темноволосый мужчина увезет тебя за моря, о богатом наследстве и о троих детях, которые будут тебе утешением в старости?

– Я думала, мы услышим что-нибудь интересное, он же египтянин! А вместо этого…

– Заходи, я заварю тебе мятного чаю. Он хорошо успокаивает нервы.

На самом деле, мне самой было очень не по себе. И разговоры об ангеле смерти мне не нравились так же, как и Теодосии. Если не больше.

* * *

Тибальт был на раскопках вместе с другими членами экспедиции, несмотря на то что рабочих в этот день не было. Не зная, когда он вернется, я легла спать рано и почти сразу же уснула. Через некоторое время я проснулась и в ужасе увидела темную тень рядом с кроватью.

– Все в порядке, Джуди г.

– Табита?

Тускло горела свеча, которую она, должно быть, принесла с собой.

– Что-то случилось?! – воскликнула я, все еще не проснувшись окончательно. Во сне я видела прорицателя с базара и ангела смерти, которого он вызывал.

– Теодосия. Ей приснился какой-то ужасный кошмар. Я поднималась в свою комнату, когда услышала ее крики. Желательно, чтобы вы успокоили ее. Она кажется очень расстроенной.

Я вскочила с кровати, надела расшитые кожаные туфли, которые купила у Ясмин, и закуталась в халат.

Мы направились в комнату Теодосии. Сестра лежала на спине, уставившись в потолок. Я подошла и присела на край кровати. Табита заняла место с другой стороны.

– Мне приснился ужасный сон. Там был прорицатель, и еще кто-то в черных одеждах, похожий на птицу с человеческим лицом. Это был ангел смерти, и он пришел за кем-то из нас.

– Это все из-за того прорицателя, – пояснила я Табите. – Нам не следовало его слушать. Он просто пытался нас запугать.

– Что он сказал? – спросила Табита.

– Всякую чепуху об ангеле смерти, который кружит над нами.

– Над кем именно кружит?

– Над всей экспедицией, как я поняла. Он ожидает момента наброситься на любого, кого выберет. Теодосия слишком серьезно отнеслась к его словам.

– Не стоит, Теодосия, – сказала Табита. – Они все время это делают. Бьюсь об заклад, он говорил вам: «Аллах дает вам выбор».

– Именно так.

– Он, вероятно, завидует кому-то, кто работает у нас. Так часто бывает. Во время прошлой экспедиции тут был один человек, который все время пророчил какие-то беды. Мы выяснили, что, оказывается, его злейший враг зарабатывает на раскопках больше, чем он. Самая банальная зависть.

Эти слова, похоже, успокоили Теодосию.

– Как я буду рада, – сказала она, – когда они найдут то, что хотят, и мы сможем наконец-то вернуться домой.

– На вас давит обстановка, – заметила Табита. – Многие вначале часто чувствуют это. Я имею в виду тех, кто не участвует в работе.

Табита говорила так, как раньше, когда я приходила к ней в Гиза-Хаус. Она рассказывала такие интересные вещи, что Теодосия вскоре успокоилась. Она рассказала, что во время прошлой экспедиции наблюдала празднование молид-ель-наби,дня рождения пророка Магомета.

– Все лавки на базаре такие нарядные! – вспоминала она. – Многие из них украшены куклами из белого сахара и завернуты в бумагу, которая выглядела, как одежда. По улицам двигалась процессия с флагами, на которых были написаны стихи из Корана. На минаретах горели огни всю ночь. Зрелище было великолепное – кольцо яркого света высоко в небе. На улицах пели хвалебные песни, славили Аллаха, там и сям ходили рассказчики. Толпы людей жадно слушали истории, которые передаются из уст в уста уже много веков…

Пока Табита описывала нам все эти события, я заметила, что веки Теодосии тяжелеют. Бедная сестра, как она была измучена этим кошмаром!

– Она спит, – прошептала я Табите.

– Тогда пойдемте, – ответила она.

За дверью она остановилась и посмотрела на меня.

– Вы хотите спать?

– Нет.

– Может быть, поболтаем в моей комнате?

Я последовала за ней. У нее очень красивая комната. На окнах – ставни.

Она распахнула их пошире, чтобы впустить теплый ночной воздух.

– Я часто смотрю во двор. Здесь очень красиво. Кактусы, колоцинты. Это одно из самых полезных растений Египта. Семена используют почти во всех блюдах, а если сварить плод, то жидкость можно использовать для обработки козьих шкур.

– Табита, вы столько всего знаете!

– Не забывайте, я здесь бывала прежде, а если живо интересуешься чем-то, то быстро схватываешь.

Она отошла от окна и зажгла свечи.

– Они, наверно, привлекут насекомых, – заметила она, – но нам нужен свет. Скажите, Джудит, все происходит именно так, как вы ожидали?

– Во многих отношениях, да.

– Но не во всех?

– Ну, я думала, что смогу больше… помогать.

– Да, но эта работа требует определенных навыков и высокой квалификации. А на данном этапе нужны только рабочие.

– А если они действительно найдут ранее неизвестную гробницу, думаю, меня туда даже близко не подпустят.

– Это будет такая находка! Только экспертам будет позволено прикоснуться к чему-либо. Но Тибальт рассказывал мне, как хорошо вы ведете его деловую переписку и отчетность.

Мне вдруг стало неприятно, что Тибальт обсуждал эту тему с Табитой, но потом я пристыдила себя.

Она, казалось, догадалась, о чем я подумала, потому что быстро добавила:

– Тибальт иногда делится со мной. Потому что я друг семьи. А вы теперь тоже член семьи, и поэтому я говорила Тибальту, что вы должны знать правду.

– Правду?! – воскликнула я.

– Обо мне.

– А что я должна о вас узнать?

– То, что из всех домашних знали только Тибальт и его отец. Поселившись в их доме, я заняла место компаньонки жены сора Эдварда. Мы решили, что будет лучше, если все будут считать меня вдовой. Но это не так. У меня есть муж, Джудит.

– Но… где он?

– В доме умалишенных.

– О! Понимаю. Мне очень жаль…

– Вы помните, как меня внезапно вызвали письмом?

– Когда вы с Тибальтом вернулись вместе?

– Да, я приехала в Лондон, мы встретились там и поехали в Корнуолл. Меня действительно вызвали, потому что у моего мужа был серьезный припадок, и ему стало хуже.

– Он умер?

В ее больших задумчивых глазах, которые казались особенно красивыми при свете свечей, промелькнуло выражение безнадежности.

– Он поправился, – ответила она.

– Должно быть, все это доставляет вам массу неприятностей.

– Увы.

– Вы редко его навещаете?

– Он меня не узнает. Это бесполезно. Мои визиты не доставляют ему радости, а для меня они просто невыносимы. О нем хорошо заботятся, он под наблюдением лучших специалистов. Это – все, что я могу сделать.

– Мне очень жаль, – произнесла я.

Лицо ее просветлело.

– Ну, говорят, каждый должен нести свой крест. Мой крест неимоверно тяжел. Но у меня есть утешение. С тех пор как я попала в дом Трэверсов, я стала счастливее, чем когда-либо надеялась стать.

– Надеюсь, вы и впредь будете счастливы.

Она печально улыбнулась.

– Я подумала, что вы должны знать правду, Джудит. Ведь вы теперь Трэверс.

– Спасибо, что доверились мне. А он всегда был таким, с самой свадьбы? Не может быть, чтобы вы долго были замужем. Вы такая молодая!

– Мне тридцать лет, – сказала она. – Я вышла замуж в восемнадцать. Бесприданницей. Меня выдали за него. Мои родственники решили, что для меня это – единственный шанс, потому что его семья была очень богатой в сравнении с моей. Он шел под венец, будучи уже тогда запойным алкоголиком, как мне объяснили, совершенно неизлечимым. Со временем стало еще хуже, а когда он стал буйным, его поместили в лечебницу. А затем я встретила сэра Эдварда, когда он читал курс лекций по археологии для любителей, и мы подружились. Потом он предложил мне стать компаньонкой его жены. Это стало для меня большим подспорьем.

– Как это все трагично!

Она внимательно посмотрела на меня.

– Но ведь жизнь не состоит только из одних печальных событий, правда? У меня тоже бывали счастливые дни, недели… с тех пор. Но одно из правил жизни гласит: ничего не остается на одном уровне, на одной глубине, без движения. Изменения абсолютно неизбежны.

– Хорошо, что вы мне это рассказали.

– Я знала, что вы отзывчивы и умеете сострадать.

– Вы останетесь с нами?

– Так долго, как мне будет позволено.

– Значит, столько, сколько сами пожелаете.

Она подошла ко мне и поцеловала в лоб. Я была глубоко тронута этим жестом. И тогда-то я заметила у нее на блузке брошь. Это был скарабей из лазурита.

– Вижу, у вас есть брошь со скарабеем.

– Да, эта вещь должна была защитить меня от злых духов. Мне подарил ее… друг… когда я впервые приехала в Египет.

– Это было в ту, прошлую, экспедицию?

Она кивнула.

– В тот раз удача отвернулась, – сказала я.

Она не ответила, но я заметила, что, когда она прикоснулась к броши, пальцы ее дрожали.

– Наверное, я пойду спать, – сказала я. – Когда они вернутся с раскопок?

– Ну, этого никогда нельзя знать наверняка. Рада, что рассказала вам. Я подумала, что не следует обманывать вас.

Я вернулась в свою комнату. Тибальта все еще не было. Сон не шел ко мне. Я лежала и думала о Табите. Перед внутренним взором возникали картины из прошлого. Я вспомнила, как ходила в Гиза-Хаус, когда была компаньонкой леди Бодриан, как увидела Табиту и Тибальта вместе за роялем. Подумала о том, что они вместе возвратились домой после того, как ее вызвали из дома; и мне снова пришли на ум разоблачения няни Тестер…

Кто мог подарить ей эту брошь со скарабеем? Тибальт? И тогда в мою голову закралась ужасная мысль. Если бы Табита была свободна, женился бы Тибальт на мне?

* * *

Спустя несколько дней мы с Теодосией тряслись по песчаной дороге в повозке, запряженной осликом. Мы направлялись в храм. Когда-то здесь располагался город Фивы, центр давно исчезнувшей цивилизации. Эта цивилизация оставила после себя только роскошные гробницы, которые свидетельствовали о том, сколь удивительной и прекрасной она была.

Хотя храм находился под открытым небом, здесь, в тени высоких колонн, было относительно прохладно. Мы с восхищением рассматривали густо испещренные резьбой колонны, каждая их которых завершалась чашей в виде бутона. Мы с интересом рассматривали резьбу, пытались узнать некоторых фараонов, изображенных рядом с богами, которым они приносили жертвы.

Бродя среди колонн, мы столкнулись с одним человеком. Он явно был европейцем. Я подумала, что это просто турист, который, как и мы, пришел осмотреть знаменитый храм. В такой ситуации было вполне естественным то, что он первый заговорил с нами.

– Доброе утро. – Глаза его были такого же светло-коричневого цвета, как камни в Египте, а кожа – загоревшей до коричневого оттенка. Он надвинул свою панаму на самые глаза, чтобы защититься от солнца.

Было приятно встретить здесь соотечественника.

– Какое удивительное место, – заметил он. – Вы здесь живете?

– Нет, мы приехали с археологической экспедицией, которая работает на раскопках в долине. А вы приехали осматривать достопримечательности?

– В некотором роде. Я коммерсант и бываю здесь время от времени по делам. Но мне очень интересно побольше узнать о вашей экспедиции.

– Мой муж – руководитель этой экспедиции, – с гордостью сообщила я.

– Тогда вы – леди Трэверс?

– Да. Вы знакомы с моим мужем?

– Я, разумеется, слышал о нем. Он очень известен в своих кругах.

– А вы интересуетесь этой областью знаний?

– Очень. Мой бизнес – покупка и продажа произведений искусства. Я остановился в гостинице недалеко от дворца Чефро.

– Надеюсь, там удобно?

– Вполне приемлемо, – ответил он, затем приподнял шляпу. – Возможно, мы еще встретимся.

Он откланялся, а мы продолжали осматривать колонны.

Через некоторое время мы вернулись к своей двуколке. Тогда я заметила, что человек, который с нами разговаривал, тоже уезжает на своей повозке.

– Он показался мне довольно приятным, – сказала Теодосия.

* * *

На следующее утро Теодосия почувствовала себя неважно и осталась лежать в кровати. К полудню, однако, ей стало лучше. Мы сидели на террасе, откуда открывался вид на Нил, и неспешно беседовали о том о сем. Спустя какое-то время Теодосия сказала:

– Джудит, мне кажется, я жду ребенка.

Я взволнованно повернулась к ней.

– Какая чудесная новость!

Она нахмурила брови.

– Люди всегда так говорят. Но не им же рожать!

– Это влечет за собой некоторые неудобства, но только представь, какова будет награда!

– Представь себе… рожать здесь!

– Но ведь ты не будешь здесь рожать. Ты поедешь домой. И потом, если ты еще не уверена окончательно, то это будет не скоро.

– Иногда мне кажется, что мы тут навсегда.

– О, Теодосия, ну что за мысли! Мы тут пробудем всего несколько месяцев.

– Но что, если они не найдут эту… ну, то, что они ищут.

– Им все равно придется возвращаться домой. Это весьма дорогостоящее предприятие. Я уверена, если они не добьются результата к назначенному сроку, тогда работы будут свернуты и мы все уедем.

– А что, если…

– Ну что ты паникуешь? Все будет нормально. Это же прекрасная новость! Ты должна танцевать от радости!

– Ой, Джудит, ты такая трезвая и решительная! – она рассмеялась. – Как все-таки забавно! Я – дочь своей матери, а ведь ты знаешь, как она умеет со всем справляться и всеми управлять. Логично было бы предположить, что я должна быть похожа на нее.

– Может быть, она и умеет всеми управлять, но такие люди не всегда могут управляться с собственными делами.

– Но мама считает, что она справляется. А твоя мать, Лавиния, вероятно, была очень кроткой. Я должна была вырасти такой, как ты, а ты – такой, как я.

– Ну, не стоит об этом. С тобой все будет в порядке.

– Я боюсь, Джудит. С самого приезда сюда. Я хотела бы, чтобы мы уехали домой. Мне так хочется увидеть дождь! Тут совсем нет зелени. И потом, мне хочется жить среди нормальных людей.

Я рассмеялась.

– Ясмин сказала бы, что люди на базаре – гораздо более нормальные, чем мы, уверяю тебя. Это – вопрос географии. Ты просто соскучилась по дому, Теодосия.

– Как бы я хотела, чтобы Эван читал лекции в университете, а не занимался подобными вещами!

– Не сомневаюсь, что этим он и займется, когда все это закончится. Теодосия, прекрати тревожиться. Это замечательная новость!

Но она все еще боялась. И когда стало окончательно ясно, что она беременна, я заметила, что это обстоятельство доставило ей лишь дополнительное беспокойство.

Глава 6
Рамадан

Пришло время Рамадана – периода поста и молитвы. Я узнала, что это – самое важное событие в мусульманском мире, и время начала этого праздника варьируется в зависимости от лунного календаря, поэтому он каждый год начинается на одиннадцать дней раньше, чем прошлогодний. Тибальт, сказал мне, что за тридцать три года Рамадан постепенно проходит по всем месяцам. Но первоначально он должен был соответствовать жаркому времени года, потому что рамадапо-арабски означает «жарко».

Пост начался с новолунием, и до того момента, пока луна не начинает убывать, пищу разрешалось вкушать только в часы от заката до рассвета. Мало кто из мусульман нарушал это правило – полагалось кормить только младенцев и немощных больных. Мы во дворце тоже старались придерживаться этого правила. Плотно завтракали на рассвете, а потом обедали только после заката, подкрепляясь хериш,блюдом из меда, орехов и кокосовой стружки. Это довольно вкусно, но быстро приедается, – и пили много освежающего чая с мятой.

С началом Рамадана город изменился. На узких улочках стало тихо. В этом месяце три праздничных дня. Сам пост продолжается двадцать восемь дней, но эти три дня должны быть неукоснительно посвящены молитве. Пять раз в день звучали двадцать выстрелов. Это – призыв к молитве. Я всегда с благоговейным трепетом смотрела, как мужчины и женщины бросали все свои дела, чем бы они в данный момент ни занимались, падали на колени, склоняли головы и возносили молитвы Аллаху.

Рамадан позволил мне чаще видеть Тибальта.

– Никогда нельзя оскорблять религиозные чувства людей, – говорил он мне. – Но это ужасно раздражает меня. Мне сейчас очень нужны эти рабочие. – Он просмотрел вместе со мной некоторые бумаги, потом обнял меня и сказал: – Ты так терпелива, Джудит. Но я ведь знаю, что это – не совсем то, чего ты ожидала, да?

– У меня были такие нелепые романтические идеи! Я представляла, как сама нахожу вход в гробницу, как извлекаю на свет божий бесценные сокровища…

– Бедная Джудит, боюсь, на самом деле все иначе. Но тебя утешит, если я скажу, что ты мне очень помогаешь?

– Конечно утешит.

– Послушай, Джудит, я собираюсь сегодня повезти тебя на раскопки. Хочу показать тебе кое-что любопытное…

– Так ты уже сделал открытие?! Это – именно то, за чем ты приехал?

– Все не так просто. Я думаю, мы напали на след чего-то очень важного. Но, вероятно, и нет. Мы можем работать месяцами, следуя каким-то ориентирам, которые, как нам кажется, являются ключом к разгадке тайны, а потом обнаружить, что эти ориентиры никуда не ведут. Тут все дело в удаче. О наших находках знают очень немногие. Но я хочу поделиться ими с тобой. Мы поедем после заката. Скоро полнолуние, поэтому довольно светло, да и место будет безлюдным.

– Тибальт, это так захватывающе!

Он поцеловал меня.

– Мне нравится твой энтузиазм. Вот если бы твой отец позаботился о том, чтобы ты была подготовлена к этой работе, мы бы не разлучались ни на миг!

– Я научусь.

– Ты сегодня получишь все основания для этого. Вот увидишь!

– Не могу дождаться!

– Но никому ни слова! А то все решат, что я чрезмерно болтлив или попросту раб своей жены, готовый выполнять все ее безумные капризы.

У меня от счастья голова пошла кругом. Когда Тибальт был рядом, я всегда удивлялась, как можно сомневаться в его искренности.

Он прижал меня к себе.

– Сегодня вечером мы незаметно ускользнем отсюда.

* * *

Мы вышли из дворца. Какая прекрасная ночь! Звезды казались особенно яркими на темно-синем бархатном небе. Было не жарко, а восхитительно тепло – такое облегчение после знойного дня! На небе вместо палящего солнца – гордость месяца Рамадана, полная луна.

Я чувствовала себя заговорщицей, и сознание того, что моим соучастником в этой тайной операции будет Тибальт, доставляло мне огромную радость.

Мы переправились через реку на лодке, а потом добрались на повозке до места раскопок.

Тибальт провел меня мимо завалов твердой земли к отверстию в скале. Здесь он взял меня за руку и сказал:

– Ступай осторожно.

– Это ты нашел, Тибальт? – взволнованно спросила я.

– Нет, – ответил муж. – Этот тоннель обнаружили во время прошлой экспедиции. Мой отец…

Он взял фонарь, висевший на стене, и зажег его. Я увидела перед собой тоннель, имевший около восьми футов в высоту. Мы двинулись вперед. В конце тоннеля было несколько ступеней, ведущих куда-то вниз.

– Только представить себе, что эти ступени вырубили много столетий назад! – воскликнула я.

– Две тысячи лет до Рождества Христова, если точнее. Представь, что чувствовал отец, когда обнаружил этот тоннель и ступени. Но идем, ты все увидишь сама.

– Как он, наверное, волновался! Это, должно быть, удивительное открытие.

– Этот тоннель, как и многие другие открытия, привел к гробнице, которую разграбили примерно три тысячи лет назад.

– Значит, твой отец первым ступил сюда спустя три тысячи лет?

– Может быть. Но он обнаружил здесь очень мало нового. Давай руку, Джудит. Он прошел сюда, в эту камеру. Посмотри на стены, – сказал Тибальт, высоко поднимая фонарь. – Ты видишь эти символы? Вот священный жук – скарабей, а человек с бычьей головой – это Амон Ра, великий бог Солнца.

– Я узнаю его, и жука, которого ты подарил мне, и сейчас ношу с собой. Он защитит меня в опасную минуту, да?

Тибальт замер и посмотрел на меня. В свете фонаря он выглядел совсем незнакомым.

– Сомневаюсь, Джудит. – сказал он. Потом лицо его просветлело. – Возможно, ясмогу сделать это. Думаю, я справлюсь не хуже жука.

Я вздрогнула.

– Тебе холодно? – спросил Тибальт.

– Не совсем… – но тут… прохладно, – мне показалось, как говорят у нас в Англии, что «кто-то прошел по моей могиле».

Тибальт, видимо, тоже почувствовал это.

– Здесь все внушает благоговейный ужас, – проговорил он. – Это вполне естественно. Человек, похороненный здесь, принадлежал цивилизации, которая достигла своего рассвета в то время, когда в Британии люди жили в пещерах и ходили в звериных шкурах.

– Я чувствую, будто вхожу в царство мертвых. Кто был этот мужчина? Или это была женщина?

– Мы не смогли это выяснить. Тут мало что осталось. Сама мумия была осквернена. Грабители, должно быть, знали, что часто драгоценности прятали под повязками мумии. Все, что нашел здесь отец, когда проник в погребальную камеру, это саркофаг, мумию и вместилище души, которое, вероятно, грабители сочли малоценным предметом.

– Я не видела вместилища души.

– Когда-нибудь я тебе покажу. Это маленькая модель дома, обычно с колоннами из белого камня. Считалось, что такой домик может быть обителью души после смерти, и его оставляли в могиле, чтобы, когда душа вернется после многотрудного путешествия, ей было где жить.

– Как интересно, – сказала я. – Мне кажется, я все время узнаю что-то новое.

Мы подошли к следующему пролету ступеней.

– Должно быть, мы сейчас находимся глубоко внутри горы, – предположила я.

– Посмотри, – воскликнул Тибальт, – как тщательно отделана эта камера, а ведь она – лишь преддверие той, где был найден саркофаг!

– Какая красота!

– А человек, который был похоронен здесь, вовсе не фараон. Возможно, богатый человек, однако вход в эту гробницу свидетельствует о том, что он не был из знати высшего ранга.

– Но это – гробница, которую нашел твой отец?

– Месяцы кропотливого труда, ожиданий, волнений и тревог, а все, что он обнаружил – это факт давнего ограбления могилы. Тогда мы нашли вход в другой подземный тоннель на склоне горы… Можешь представить наше волнение, Джудит… А потом оказалось, что это еще одна пустая гробница.

– А потом твой отец умер.

– Но он что-то нашел, Джудит. Я в этом уверен. Поэтому я и вернулся. Он хотел, чтобы я вернулся. Именно это он и пытался мне сказать. Это может значить только одно. Он, должно быть, узнал, что здесь есть еще одна гробница, вход в которую расположен где-то рядом…

– Но если бы это было так, разве вы не нашли бы его?

– Он мог быть как-то хитро спрятан. Пока что мы не нашли ничего. Но он где-то в этой гробнице. Я уверен в этом. Смотри. Видишь на стене небольшую неровность? Там может скрываться что-то еще. Мы собираемся поработать здесь, но пока держим все в секрете. Возможно, мы попусту теряем время, но мне почему-то так не кажется…

– Так ты думаешь, что твой отец был убит из-за того, что он что-то здесь обнаружил?

Тибальт покачал головой.

– Совпадение. Может быть, его убило излишнее волнение. В любом случае, он умер. А поскольку он решил до поры никому ничего не говорить, даже мне, смерть застала его врасплох…

– Странно, что он умер именно в этот момент.

– Жизнь вообще странная вещь, Джудит, – он поднял фонарь и посмотрел на меня. – Кто из нас знает, когда настанет его последний час?

Я вдруг почувствовала, как у меня по спине пробежал холод. Мне стало жутко.

– Какое страшное место! – воскликнула я.

– Чего же еще ты ждала от гробницы, Джудит?

– Даже ты выглядишь здесь иначе.

Он свободной рукой нежно коснулся моей шеи.

– Иначе? Как иначе, Джудит?

– Как человек, о котором я многого не знаю.

– Но кто же может знать все о другом человеке?

– Давай уйдем отсюда! – попросила я.

– Ты замерзла. – Он подошел ко мне вплотную, я чувствовала его теплое дыхание на своем лице. – Чего ты боишься, Джудит? Проклятия фараонов? Гнева богов? Или меня?..

– Я не боюсь, – солгала я. – Просто хочется выйти отсюда на свежий воздух. Тут угнетающая атмосфера.

– Джудит…

Он шагнул ко мне. Я не могла понять собственных ощущений. Я чувствовала что-то зловещее. Все мои чувства кричали о том, что нужно немедленно бежать. От чего? От мистической судьбы? От Тибальта?

Я собиралась что-то сказать, но он закрыл мне рот рукой.

– Слушай! – прошептал он.

В тишине я отчетливо услышала легкие шаги.

– В гробнице кто-то есть, – продолжал Тибальт.

Он замер, прислушиваясь.

– Кто здесь? – окликнул он.

Его голос звучал странно, зловеще, неестественно.

Ответа не последовало.

– Держись рядом, – велел Тибальт.

Мы поднялись по ступеням в камеру. Тибальт, держа фонарь над головой, осторожно передвигался по ступеням. Я шла следом за ним. Мы вошли в тоннель. Там никого не было. Когда мы вышли наружу, к отвалам бурой земли, я с облегчением, с блаженством вдохнула теплый ночной воздух. Ноги у меня онемели, я покрылась испариной и заметно дрожала.

Нигде никого не было видно. Тибальт повернулся ко мне.

– Бедная Джудит, ты выглядишь испуганной.

– Это было довольно тревожно.

– Да. Там кто-то был.

– Может, один из рабочих?

– Тогда почему он не отозвался?

– Он мог подумать, что ты рассердишься…

– Идем, – сказал Тибальт.

Мы вернулись во дворец.

Теперь все опять стало нормальным: Нил со своей странной красотой и запахами, дворец и Тибальт.

Я не могла объяснить, что на меня нашло там, в глубине гробницы. Может быть, оказала влияние странная атмосфера, сознание того, что три тысячи лет назад здесь находился покойник, а возможно, все дело было во власти древних богов, которые смогли заставить меня испугаться даже Тибальта?

Бояться Тибальта! Мужа, который выбрал меня себе в жены! Но разве он не сделал это довольно внезапно – настолько неожиданно, что тетушки, которые нежно любили меня, преисполнились дурных предчувствий? Я была богатой женщиной. Мне следовало об этом помнить. А Табита? Как насчет Табиты? Я время от времени видела их вместе. Они всегда были заняты серьезными разговорами. Тибальт обсуждал с ней свою работу – чаще и гораздо больше, чем со мной. Мне не хватало ее знаний и опыта, несмотря на все мои усилия… У Табиты есть муж…

В этой гробнице скрыто какое-то зло, и это зло породило в моем сознании такие мысли. Где мой обычный здравый смысл? Ведь мне всегда было свойственно принимать вызовы, ввязываться в бой с обстоятельствами. Куда пропала эта черта?

«Идиотка! – говорила я себе. – Ты глупа, как Теодосия!»

Дворцовая терраса выходила на берег реки, и я любила сидеть там, наблюдая за жизнью на Ниле. Я обычно располагалась в тени, – из-за невыносимой жары, – и лениво смотрела на реку. Очень часто кто-то их слуг приносил мне стакан мятного чаю. Я сидела, иногда в одиночестве, иногда с кем-нибудь из членов экспедиции. Мы смотрели на закутанных в черные одежды женщин, которые оживленно болтали, стирая белье в нильской воде. Река, казалось, была центром общественной жизни, местом встреч и развлечений, точно так же, как благотворительные распродажи рукоделий и те собрания, на которых в дни моего детства председательствовали Доркас и Элисон. Я вслушивалась в звонкие голоса женщин, и мне было любопытно, о чем они говорят. Как было любопытно наблюдать суету дахабийехов,местных лодок с выгнутыми, как восточные мечи, парусами…