Текст книги "Круги жизни"

Автор книги: Виктор Виткович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 22 страниц)

– Ее красота такова, что она может сказать: «Ручей, остановись – я буду струиться. Луна, не свети – я буду сиять!» – сказал третий.

Заиграли музыканты. Нестройным хором кричали захмелевшие гости, Шавелед хвастал.

– Она так красива, что жаль коснуться ее немытыми руками!

А по ту сторону полога сидела Шасенем и держала чашу с шербетом. Позади нее в маленькую дверь вошла Гюль-Джамаль, сестра Гариба, она вынула из одежды сосудик. Шасенем подставила чашу, и Гюль-Джамаль дрожащими руками – каплю за каплей начала капать из сосудика яд.

Музыканты на пиру умолкли. Перекрывая шум голосов, распорядитель пира крикнул:

– Эй! Есть ли человек, чье сердце воспламенилось от любви? Кто споет нам песню?!

Из теснящейся в дверях толпы вышел Гариб с сазом в руках, его папаха была надвинута на глаза:

– Позвольте мне, бедному страннику…

Шавелед сказал ему:

– Хорошо споешь – награжу!

За пологом Шасенем поднесла чашу с ядом к губам, Гюль-Джамаль закрыла лицо руками и отвернулась. Но зазвучали слова песни, Шасенем замерла.

 
О пери, твои ресницы —
Ресницы милой моей.
Ты вся – подобье жар-птицы,
Жар-птицы – милой моей…
 

Гости громкими возгласами одобрили первый куплет. То подыгрывая себе на сазе, то щелкая пальцами по деке, Гариб пел:

 
Ты вьешься, как в море рыбка,
Ты станом играешь гибко,
Жемчужина твоя улыбка,
Улыбка милой моей…
 

Узнав голос Гариба, Шасенем отбросила чашу с ядом.

– Так-то ты держишь клятву?! – сказала Гюль-Джамаль. – Значит, сегодня ты станешь женой Шавеледа?!

– Ты не узнала, а я узнала милый голос, – сказала Шасенем.

Гариб пел:

 
О черных кудрей мерцанье,
О поступь твоя джейранья,
О мускусное дыханье,
Дыханье милой моей!
 

Распахнув полог, Шасенем спрыгнула вниз:

– Держи меня, Гариб!

Гариб подхватил ее, гости вскочили. Шавелед кинулся к Гарибу с кинжалом, замахнулся – вонзить кинжал в спину, но десять рук вцепились в его руку, и кто-то сказал:

– Не обагряй кровью свою свадьбу. Пусть сам шах Ахмад судит его…

32

О сердце! У одних оно охвачено пламенем, у других сковано льдом. Гариб связанный стоял перед шахом Ахмадом, Шавелед ему говорил:

– Что у тебя, кроме саза и струн? Ты умеешь только, настроив саз, бренчать на нем и драть горло. Как осмелился ты подумать о Шасенем?!

Но тут сказал шах:

– Эй, Гариб! Откуда ты взялся?

– Сегодня я был в Халап-Ширване да узнал про свадьбу и прискакал!

– Ты лжешь! – сказал шах. – От нас до Ширвана два месяца пути!

– Меня привез Хидыр на своем коне. Все засмеялись.

– На смех не ответишь смехом – смех обидится! – гордо сказал Гариб.

– А где доказательства? – спросил шах.

– У меня за пазухой.

– Развяжите его!

Ясаулы развязали руки Гарибу, он вынул из-за пазухи комок земли:

– Вот земля из-под копыт коня Хидыра. Приведите слепую, я верну ей зрение.

По повелению шаха два ясаула кинулись к выходу. Шах поглядел на Гариба, подошел к окну, кинул взгляд на площадь. Под куполом звездного неба бурлила толпа:

– Гариб… Ашик-Гариб… Гариб…

Ясаулы втолкнули в тронный зал старую Абадан, ее вела за руку Гюль-Джамаль. Гариб подошел к матери, провел по ее глазам комом земли. Абадан широко открыла глаза, ее неподвижный взор ожил, она крикнула:

– Гариб! – и упала сыну на грудь. Распахнулась дверь, вбежала Шасенем и бросилась шаху в ноги:

– Пощади Гариба, отец!

Шах посмотрел на дочь, глянул на окно, из которого неслось: «Гариб… Ашик-Гариб…» и сказал:

– Как видно, придется его голову оставить на месте, иначе как бы я отдал тебя за него замуж, если у него не будет головы.

Шасенем подошла к Гарибу. Счастливые, они взялись за руки. А старик в воротах сказал так, что услышали все:

– Пусть глупцы дуют на звезды, все равно они не погаснут!

Я познакомился с Виктором Станиславовичем Витковичем в начале тридцатых годов, полвека тому назад, в столице Киргизии – городе Фрунзе. Он очень любил Среднюю Азию, любил Киргизию. Виктор Виткович был моим другом. Мы пронесли эту дружбу через всю жизнь.

Он был участливейшим из людей. Он был добр и благороден во всех проявлениях своей прекрасной, чистой души. Он был заразительно жизнерадостен и предельно искренен в своих отношениях с людьми и в своем творчестве. Он любил людей и был любим ими.

Виктор Виткович был замечательным писателем. Его проза – еще одно свидетельство его дарования и высоких душевных качеств. Очень жаль, что он не дождался выхода этой книги.

Арсений Тарковский, май 1983 года