Текст книги "Бешеный жив!"

Автор книги: Виктор Доценко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

 – Достоялся, твою мать! – выругался Савелий.

 По тону охранника он понял, что вряд ли кто рискнет обвинить его в случившейся трагедии, да и двое других охранников остановились, недоуменно переводя взгляд с Савелия на своего собрата и обратно. Томаз что-то сказал им по-арабски, потом по-чеченски, и те облегченно вздохнули, несколько раз согласно кивнули головами и что-то ответили Томазу.

 – Говорят, что они все видели и к тебе, кроме благодарности за попытку спасти их хозяина, ничего не неиспытывают.

 – Еще бы! – Савелий вручил им то, что осталось от Лом-Али, потом подошел к краю пропасти, лег на живот и осторожно заглянул в низ.

 Лом-Али действительно не долетел до дна пропасти, до которого было не менее семидесяти метров. Он упал на каменистый выступ метрах в пятнадцати от края. Судя по крови из разбитой головы, никаких шансов выжить у Лом-Али не было.

 – Если у вас есть веревка, вы сможете сами достать своего шефа, – сказал Савелий, а Томаз перевел на два языка. – Кто у вас старший после Лом-Али? – спросил Бешеный.

 – Я – начальник его охраны, – ответил тот, что с сумкой.

 – Дело будем делать?

 – Для этого у меня нет полномочий: должен доложить о гибели шефа, а там, как прикажут...

 – Что ж, в таком случае, я вам покажу, что тоже не с пустыми руками приехал. – Он кивнул Ваську-Беспалому и тот принес серебристый металлический дипломат. – Открой! – приказал Савелий.

 Перед глазами старшего охраны Лом-Али лежали аккуратные банковские упаковки с сотенными купюрами долларов.

 – Миллион? – шепотом спросил охранник.

 – Полтора, – таким же шепотом уточнил Савелий...

 – Доложу.

 – Вот и ладненько: номер телефона...

 – Мне известен...

 – Только на этот раз я хочу встретиться с тем, кто может решать вопросы сразу.

 – Доложу...

 – Я когда-то занимался альпинизмом: если хотите, помогу вытащить вашего шефа.

 Томаз перевел, и охранники переглянулись между собой и радостно о чем-то загалдели.

 – Говорят, что не ожидали такого участия и будут несказанно благодарны твоей помощи.

 – Тогда пусть тащат веревку...

 Спустившись на уступ, на котором лежал труп Лом-Али, Савелий на всякий случай пощупал пульс на шее: он не прощупывался. Тогда Савелий снял с трупа пиджак и, чтобы это не выглядело обыском мертвого человека, не скрываясь от наблюдающих за ним телохранителей Лом-Али, осмотрел его карманы, нашел мобильник и попытался позвонить по последнему номеру наверняка сохранившемуся в памяти, но при падении мобильник был поврежден.

 – Не работает! – крикнул он телохранителям.

 После чего Савелий принялся обвязывать тело Лом-Али вторым концом веревки, при этом незаметно засучил рукав рубашки на его правой руке, но никакой наколки, как он и предполагал, там не обнаружил...

XX.  Долгожданная встреча

 От перевала «Клык серого волка» Бешеный и его команда взяли курс на границу с Грузией. На первом же привале Савелий об®яснил своим спутникам суть предстоящего задания. Не раскрывая источник информации, он сообщил, какие чудовищные акции задуманы террористами. Известие о намерении террористов взорвать атомную электростанцию потрясло старого лесника.

 – Это же настоящие нелюди! – воскликнул он, нерв-но вскакивая со ствола дерева, на котором они расположились. – На сотни лет погибнет природа, люди будут рождаться уродами! Да как же такое можно допустить?!

 – Уважаемый Мустафа, именно поэтому мы здесь и появились, чтобы обезвредить этого маньяка, – успокаивая старика, проговорил Савелий.

 – Ага, одного обезвредим, другой кнопку нажмет – дело-то нехитрое, – вставил Васек-Беспалый.

 – Достоверно известно, что во все детали и подробности этих двух планируемых террористических акций посвящен только Сейф-уль-Ислам Хамид эд-Дин, который в Чечне и Дагестане именует себя Лом-Али Хаджибеков.

 – Лом-Али? – изумился Васек Беспалый. – А кто же тогда разбился на "клыке" того волка?

 – Его двойник.

 – Осторожный, чертила!

 – О чем и речь, – согласился Савелий, – еще зовут его Марсель, а в России он пользуется документами на имя Павла Андреевича Селиверстова, уроженца Рязани. Рост сто восемьдесят сантиметров, вес – семьдесят пять килограммов. Волосы красит в светлый цвет. По-чеченски говорит с небольшим акцентом и, что более всего тебя касается, Томаз, выдает себя за чеченца, родившегося в Иордании.

 – Извини, шеф, но я что-то не пойму, для чего ты нам все так подробно рассказываешь? Мы на месте разделимся? – с удивлением спросил Васек-Беспалый.

 – Ни в коем случае! – резко возразил Савелий. – Описываю все подробности, чтобы каждый из вас мог сразу опознать этого человека. Он весьма опасен, хитер, изворотлив, осторожен, владеет разнообразными искусствами рукопашного боя. Вполне возможно, кто-то из нас погибнет. Поэтому прежде чем продолжить, я обязан задать всем один вопрос, на который каждый должен ответить сам. – Савелий обвел взглядом своих собеседников.

 – Спрашивай, сынок, – сказал за всех Мустафа.

 – Любой из вас может отказаться от этого опасного задания и, поверьте, никто вас за это не осудит. – Савелий вновь обвел взглядом соратников, но никто не раскрыл рта. Тогда он начал по старшинству: – Уважаемый Мустафа: ваше слово.

 – Сынок, ты уже слышал, что на моем жизненном пути попадалось много от®явленных негодяев, но всякий раз мне удавалось не опускаться до их уровня. Чеченцы, то есть мусульмане, убили моего сына. Мой отец тоже был мусульманином, но если бы он мог предположить, что какие-то подонки, называющие себя мусульманами, будут творить такое зло на земле, он бы наверняка поддержал меня в том, что я сейчас встал на вашу сторону в борьбе против этих отщепенцев, позорящих Великий Ислам. Сынок, ты меня спросил первым, оказал уважение. Может ты, подумал: старый человек не станет ли он обузой при исполнении важного задания. Так ли ты думал, оказывая мне уважение?

 Савелий возразил:

 – Нет, отец, я никогда не думал, что вы можете стать обузой. Мне просто не хотелось подвергать опасности вашу жизнь и здоровье.

 – Здоровье? Сынок, не думаю, что у кого-то из вас останется больше сил, чем у меня, после многодневного пешего похода почти без воды и продовольствия, – с гордостью заявил Мустафа и, заметив, что Савелий собрался что-то возразить, громко продолжил: – Ясно мне, что этот Сейф-уль-Ислам страшный и опасный человек, но и я не под арбой родился.

 Он встал, откинул полы куртки и дважды взмахнул обеими руками: в дерево напротив, в сантиметре друг от друга, воткнулись два метательных ножа, покоившиеся до этого в ножнах на поясе лесника.

 – Впечатляет! – уважительно произнес Савелий.

 – Я такое только дважды видел: в цирке и в спецназе! – подхватил Васек-Беспалый.

 – Меня не раз приглашали в цирке выступать, – скромно пояснил старый проводник.

 – Так каков ваш ответ, отец? – настойчиво спросил Савелий.

 – А разве я еще не ответил, – с достоинством расправил плечи Мустафа.

 – Теперь ты, Василий.

 – Мой ответ, командир, ты получил, когда мы вышли с тобой из дома. – Взгляд Беспалого был серьезен и сосредоточен.

 Савелий взглянул в глаза Томаза.

 – Неужели ты и мне задашь свой смешной вопрос? – недовольно пробурчал Николадзе.

 – Ни в коем случае! – улыбнулся Савелий. – Когда я смотрел на тебя, то думал, что еще забыл вам сказать, а теперь вспомнил. На правой руке нашего "об®екта", чуть выше локтя, есть татуировка: под полумесяцем и скрещенными саблями по-арабски написано имя Сейф-уль-Ислам Хамид эд-Дин. Это для опознания. Думаю, не будет лишним запомнить эту арабскую вязь, которую сейчас напишет Томаз. – Он добавил: – Так, на всякий случай...

 – Без проблем, – кивнул Томаз. – Сема, я уже без-оговорочно поверил в твою интуицию, а потому еще раз обращаюсь к ней – как ты думаешь, нам действительно придется искать этого Марселя в Панкисском ущелье?

 – Ты несколько опередил меня, – улыбнулся Савелий, – интуиция подсказывает, что Лом-Али – человек нетерпеливый, хотя и весьма осторожный, привыкший сам проявлять инициативу, особенно если чует опасность, а потому он предпримет шаги, чтобы выйти на нас первым. Мне кажется, полтора миллиона долларов – убедительная сумма даже для него, и он вряд ли упустит возможность получить эти деньги.

 – Следовательно, этот Сейф-уль-Ислам может об®явиться в любой момент, – подытожил Николадзе.

 – И скорее всего без предварительного уведомления, – пошутил Савелий. – Он в курсе того, что мы направляемся в Панкисское ущелье, знает, что свою "чудо-машину" мы не бросим, – размышлял он, – выходит, что Марсель... – Бешеный замолчал и повернулся к проводнику: – Вроде бы вы, отец, думали вести нас через перевалы Сакорно и Андаки, я правильно понял?

 – Там можно пройти только без нашей "чудо-машины", – покачал головой старик. – Но я с ней тоже сроднился, – он усмехнулся, – а потому пойдем мимо Мамисонского перевала: есть там одна дорога, по которой я как-то проводил грузинский караван... – Его глаза заблестели.

 – ...и о об этой дороге наверняка известно нашему "клиенту", – закончив мысль старика, подхватил Савелий.

 – Не исключаю, – пожал плечами тот.

 – В таком случае, чего же мы ждем? – воскликнул Савелий. – В путь! – об®явил он...

 Тот, о котором они говорили, второй день пребывал в раздраенных чувствах. Когда до Марселя дошли слухи о появившемся на горизонте богатеньком «Буратино», желающем приобрести внушительную партию наркотиков, поначалу он не принял эту информацию всерьез, посчитав ее недостоверной. Но когда о встрече с «купцом» рассказал и Реваз Папилашвили, он задумался. С одной стороны, сумма была заманчивой: миллион долларов на дороге не валяется, но, с другой стороны, – настораживало сообщение о том, что деньги у «купца» из воровского общака.

 Вовсе не улыбалось нажить свирепого врага в лице российского криминала. Однако, после недолгих размышлений, Марсель придумал, как овладеть миллионом, не поссорившись с российскими ворами.

 Он приготовил засаду, чтобы уничтожить "купца" и всех, кто с ним будет, и спокойно забрать деньги, но не руками своих боевиков, а использовать для этого грузинский криминал: случись что не так – их проблемы! А уберут свидетелей, не будет и проблем. Маршрут "купца" известен, машина у него приметная, определить наиболее удобное место для нападения не составило труда.

 Но когда водитель Гито-Князя рассказал о полном провале акции, сопровождавшемся еще и гибелью Гито-Князя с несколькими братками, Марсель почувствовал себя несколько неуютно. Вовсе не из-за того, что погибло столько людей, и не потому, что испытал страх: самоуверенный стратег не переносил даже такие, никак не зависящие от его личных качеств, поражения. Даже самому себе Марсель не мог признаться, что ему очень не хочется терять миллион долларов, прямо идущий к нему в руки. Что ж, теперь он вступит в игру – пойдет на мирный контакт: видно, "купец" не так прост, как показалось Ревазу Папилашвили.

 Конечно, личная встреча исключена: много чести! Туда пойдет двойник или, как его называют, "брат". Парень не глупый, правда, дерзкий, хвастливый, не всегда сдержанный, но рядом с ним, для подстраховки, всегда находится разумный и верный человек – справится! Да и чего тут не справиться, если это обыкновенная сделка? Аллах поможет: созвонился, договорился о встрече, привез товар, показал его, проверил купюры, обменял товар на деньги и домой! Да это под силу и ребенку... Аллах акбар!

 Сейф-уль-Ислам Хамид эд-Дин был настолько уверен в простоте порученного двойнику дела, что на время даже забыл о нем. Вспомнил только в тот момент, когда позвонил его агент, приставленный к двойнику:

 – Марсель, это я, Рустам...

 – Все в порядке? – что-то в голосе агента насторожило.

 – Он погиб! – нервно сказал тот.

 – Кто погиб? – спросил Марсель, еще не вспомнив, где и с кем был Рустам.

 – Ваш "брат"!

 – Как погиб?! – воскликнул он: – убит?

 – Сорвался в пропасть.

 – Столкнул кто-то?

 – Нет, сам... по собственной неосторожности...

 – Ничего не понимаю. Как сам?

 – Аллахом клянусь, сам! Хотел показать, какой он храбрый, а тут птица... Все на моих глазах произошло. Ближе всех к нему стоял "купец", он и пытался спасти его, ухватился за пиджак, да материя не выдержала – лопнула.

 – Черт бы побрал этого олуха! – Марсель ругнулся в сердцах. – Когда это случилось?

 – Два часа назад.

 – Почему сразу не позвонил?

 – Мобильник разбился.

 – Что с товаром?

 – У меня.

 – "Купец" отказался брать?

 – Наоборот: даже сам предложил... деньги показал, полтора миллиона зеленых.

 – Так что же ты?

 – У меня не было на этот счет инструкций, – виновато ответил Рустам.

 – Да что б тебя... – Марсель с трудом сдержался. – На чем остановились?

 – "Купец" сказал, что будет иметь дело только с тем, кто принимает решение.

 – Понятно... – Марсель замолчал.

 Но его агент не выключал связь, терпеливо ожидая, когда шеф что-нибудь прикажет.

 Сейф-уль-Исламу все больше не нравились странные совпадения с невесть откуда свалившемся "купцом", но остановиться он уже не мог, хотя бы из чувства гордости. Однако и кидаться головой в омут было против всех его принципов и правил. Полезный все-таки этот грязный еврейский шакал Реваз Папилашвили. Воровской общак! Зацепившись за это, легко выяснить, что из себя на самом деле представляет "купец". Марсель взглянул на трубку, которую все еще держал в руке.

 – Ты мне обо всем рассказал? – спросил он.

 – Не знаю, насколько это важно...

 – Мне все важно! Говори! – велел Марсель.

 – "Купец" оказался неплохим парнем: в прошлом альпинист, он предложил помочь поднять со скалы вашего "брата", что и сделал.

 – Интересно... что дальше?

 – Он спустился на веревке, снял с "брата" пиджак, обвязал веревкой тело...

 – Стоп! – оборвал Марсель, – для чего пиджак снял? – насторожился он.

 – Ну как, для того, чтобы из карманов ничего не выпало, – пояснил Рустам.

 – Это твое предположение?

 – Нет, "купец" сказал... он даже мобильник вытащил, чтобы тот не выпал при под®еме. Но зря старался: во время падения "брата" мобильник разбился.

 Что-то насторожило Марселя, но пока он никак не мог понять, что именно. И вдруг у него засосало под ложечкой: неужели эта помощь не случайна? Он потер ладонью наколку, сделанную в далекой юности при вступлении в тайную исламскую террористическую организацию. Бесшабашные были времена, о которых вспоминается с ностальгической грустью. Жалко, что их нельзя вернуть. Почему всемогущий Аллах не надоумил его сделать наколку и двойнику? Правда, о ней мало кто кроме Аллаха знает... Может быть, именно поэтому. Аллах же не может дать в обиду одного из самых верных своих воинов!

 Немного помолчав, Марсель спросил агента:

 – А что было у "брата" под пиджаком?

 – Рубашка.

 – С длинными рукавами?

 – Да... как всегда.

 – Когда его подняли, рукава были опущены или закатаны? – продолжался допрос.

 – Вроде опущены.

 – Вроде или опущены?

 – Опущены! Точно опущены! – твердо сказал Рустам. – Вспомнил потому, что когда пиджак одевал ему, увидел, что пуговицы внизу были застегнуты.

 – Может, еще что вспомнил?

 – Вроде нет... Подняли, "купец" отдал пиджак и мобильник, потом сел в свой джип и уехал.

 – Выяснил, куда они двинулись?

 – "Купец-то"? В сторону границы. Думаю, они хотят добраться до Панкисского ущелья, а значит, поедут через перевалы Сакорно и Андаки.

 – Послушай, Рустам, срочно пробей, откуда они приехали в Чечню, – приказал Марсель.

 – Уже.

 – Что уже?

 – Уже пробил.

 – Почему молчишь? Говори скорее!

 – Машина зарегистрирована в Ставропольском крае, откуда они через Дагестан в®ехали в Чечню, миновали Ведено и сейчас направляются, как я и сказал, в сторону границы с Грузией, – четко доложил Рустам и добавил: – Джип, судя по всему, "купцу" не принадлежит: документы на него выписаны на другую фамилию.

 – Почему? – опять насторожился Марсель.

 – Пока не выяснил, логично предположить, что машина принадлежит одному из его спутников.

 – Как зовут "купца"?

 – Филимонов Серафим Кузьмич.

 – Хорошая работа, Рустам, – похвалил Марсель, – будь на связи...

 Марсель отключился и спешно набрал номер своего приятеля, который несколько лет занимался бизнесом в Ставрополе, обзавелся связями в различных структурах и вполне мог навести необходимые справки.

 – Привет, Лаки! Это я...

 – И тэбе здравствуй! – отозвался голос с чуть заметным кавказским акцентом, – чем могу быть полэзен?

 – Нужно срочно пробить одного человека.

 – По полной программэ?

 – Все, что можно выяснить за час-полтора: лучше быстрее...

 – Говори.

 – Филимонов Серафим Кузьмич.

 – Хорошо, постараюсь не задэрживать с информацией.

 Лаки отозвался минут через сорок.

 – Это я: всо оказалось гораздо проще, чем я прэдставлал. Интэрэсующий тебя человэк работаэт помощником прэдставитэля Прэзидэнта по правам человэка при Южном фэдэральном округэ. Но мой приятэль, работающий в...

 – Я понял о ком ты, – нетерпеливо оборвал Марсель, – продолжай.

 – Он сообщил мнэ, что интэрэсующий тэбя человэк замэчен в близких связях с русским "Вором в законе", нэким Ставропольским, который являэтся сэйчас "Смотрящим" Ставропольского края.

 – Что за "Смотрящий"? – не понял Марсель. – Поясни.

 – Как бы тэбэ проще... Короче, в криминальном мирэ "Смотрящий" – это подобно губэрнатору в обычном мирэ. Это вэсьма уважаэмая и почитаэмая должность, эсли можно так выразиться. Бэз нэго ни одно сэрьезное дэло нэ происходит.

 – Вот как? Интересно... Что еще?

 – Мой человек сообщил, что совсэм нэдавно было совэршено покушение на этого вора и при этом инцидэнтэ присутствовал ваш "об®экт".

 – За или против этого вора?

 – За, причем очэнь активно!

 – Я понял... Очень хорошо!

 – Эще что-нибудь?

 – Нет, все, спасибо!

 Получив информацию, Марсель задумался. Она оказалась как нельзя кстати. Скорее всего, официальная должность помощника представителя Президента по правам человека – прикрытие. Марсель не раз сталкивался с подобными "помощниками". Выходит, Реваз Папилашвили был прав, и деньги Филимонова действительно из воровского общака. А это кардинально меняет его отношение к создавшейся ситуации. Необходима личная встреча с "купцом". Вполне возможно, в будущем "купец" может пригодиться для решения более важных задач. Тем более что он близок к ставропольскому криминальному "губернатору".

 "Смотрящий"? Надо же придумать такое... Ох, уж эти неверные свиньи... Хотя, если подумать, то это довольно точное определение. Но у нас, мусульман, оно может звучать как Посланец Аллаха или Око Аллаха. Надо будет подумать! А пока необходима срочная встреча с "купцом". Времени не так много. Деньги, конечно, вещь нужная, но ведь есть и другая великая главная цель! Оставалось определиться – ждать "купца" в Панкисском ущелье или перехватить его где-нибудь по дороге?

 Осторожность призывала к первому варианту. Но та же самая осторожность подсказывала, что если всемогущий Аллах позволит случиться чему-то непредвиденному с посланцем российского криминального мира при таком скоплении очевидцев (к примеру, в результате очередной непредсказуемой бомбежки или из-за каких-нибудь взрывов), да просто, прослышав о сумме, на "купца" нападут дикие чеченские джигиты, никому не подчиняющиеся (Марсель, честно говоря, чеченцев откровенно не любил, но тщательно это скрывал), тогда попробуй докажи, что ты ни при чем. Кроме того, неожиданное появление всегда дает неоспоримое преимущество при любых раскладах – деловых или военных. Итак, решено: второй вариант! Нужно только точно установить маршрут "купца".

 Рустам говорил, что, скорее всего, "купец" отправится через перевалы Сакорно и Андаки... Но там можно пройти только пешему, а Рустам ничего не знает о "чудо-машине", с помощью которой "купец" разобрался с грузинскими "братками". Нет, такую технику не бросают, особенно имея с собой крупную сумму денег. На машине можно проехать только по контролируемым пограничниками дорогам. Одно дело ехать по российской территории, без проблем минуя границу Дагестана с Чечней, другое – через границы другого государства.

 Вполне вероятно, что и этого Томаса Петерсона они предусмотрительно взяли с собой, чтобы не возникло проблем с чеченскими боевиками – вряд ли кто из них пойдет против представителя исламской организации "Священный джихад".

 Если предположить, что машину они не бросят и по официальным дорогам не поедут, то что остается? Марсель набрал номер верного Рустама:

 – Скажи мне, по какой дороге эти люди могут попасть в Грузию, минуя пограничные посты? Машину свою они не оставят, это младенцу ясно.

 – У них проводник старый Мустафа, шеф, – сообщил Рустам. – Он знает все дороги и тропы, как свои пять пальцев. Есть там одна трудная дорога: много машин в пропасть ковырнулись. По этой дороге еще в цар-ское время возили розовый мрамор для Петродворца, а потом, когда запасы мрамора иссякли, дорогу забросили и позабыли о ней, а Мустафа ее знает...

 – А ты ее не забыл?

 – Конечно же, нет! Она проходит вблизи Мамисон-ского перевала.

 – Аллах, мудрый и всемогущий, с нами, Рустам, – серьезно сказал Марсель, – возьми пару ребят, из тех, что пришли в Чечню со мной: прокатимся по старой "мраморной" дороге.

 – Вооружение?

 – Обычное...

 Савелий с соратниками ехали по горной дороге, поднимаясь все выше и выше к Мамисонскому перевалу, чтобы за пару километров до него свернуть на забытую дорогу. Он попросил Мустафу метров за двести до поворота предупредить Василия, чтобы тот остановил машину. Когда Васек-Беспалый заглушил мотор, Савелий извинился, вышел из джипа и углубился в лес.

 – Отлить пошел, – предположил Васек-Беспалый.

 – Нет, сынок, Сема пошел пообщаться с деревьями, – возразил Мустафа.

 – Для чего? – не понял тот.

 – Чтобы набраться сил у природы, – глубокомысленно пояснил старый проводник.

 "Ты чего, смеешься, что ли?" – хотел спросить Васек-Беспалый, но, поймав серьезно-задумчивый взгляд собеседника, раздумал.

 – Скажи, Мустафа, где ты так научился с ножом обращаться? – поинтересовался Томаз.

 – В спецназе, – коротко ответил тот.

 – В спецназе? – дуэтом воскликнули молодые.

 – Так получилось... – вздохнул старик. – Попал я туда случайно, потом втянулся, послали в десантное училище, закончил, получил лейтенанта и возглавил разведроту, а тут "пражская весна", срочно отправляют в Чехословакию, говорят, на учения. – Он усмехнулся. – Какие, к шайтану, учения, если боевые патроны выдают... Короче, приехали, и чуть ли не с колес в бой. – Он задумался на несколько минут, и по выражению его лица было видно, насколько мучительны для него эти воспоминания.

 – Может, о другом поговорим, отец? – осторожно спросил Николадзе.

 – Нет, наболело: давно нужно было душу очистить... – резко отмахнулся Мустафа. – Не мог я приказать своим солдатам стрелять по безоружным мирным людям, не мог! Попал под трибунал, могли и вообще, как говорится, по законам военного времени, в расход пустить, да, видно, не решились войну признать. Разжаловали и в колонию-поселение на семь лет, в казахстанские степи... После пяти лет амнистировали, вернулся и продолжил дело отца, который к тому времени с Аллахом уже повстречался... – Старый лесник замолчал, погрузившись воспоминания.

 Задумались и Васек-Беспалый с Томазом.

 Мустафа не ошибся, Савелию действительно потребовалось подпитаться энергией у природы. Враг противостоял весьма серьезный и опасный, поэтому нужно максимально быть готовым к встрече с ним. Сейчас Бешеный думал, что он, возможно, оказался на очень важном для себя отрезке жизненного пути, миновав который, сможет сказать самому себе, что достиг какой-то новой вершины. Вполне вероятно, ему откроется какая-то новая, неизвестная до сего момента, истина. Но может это новое он откроет в самом себе, кто знает?

 Савелий отыскал дуб подревнее и приступил к своему обычному ритуалу...

 Поскольку Бешеный долго не возвращался, его приятели начали проявлять беспокойство. Васек-Беспалый даже предложил отправиться на его поиски, да Мустафа остановил.

 – С этим парнем в лесу никогда не произойдет ничего плохого, – заявил он.

 – С чего такая уверенность? – удивился Василий.

 – У него с природой взаимная любовь, и они помогают друг другу. – Он хотел еще что-то добавить, но в этот миг увидел Савелия. – Вот видишь, я говорил...

 – Можем ехать? – спросил Томаз.

 – Конечно! – весело кивнул Савелий.

 Повернув и поднявшись еще выше в горы, они до-стигли небольшой площадки, выдолбленной в скалах, вероятно, для того чтобы на ней могли раз®ехаться встречные повозки. Там их ждали трое моложавых мужчин. В одном они узнали того, кто был с двойником Марселя, видимо, их старшего.

 – Я же говорил, что буду встречаться только с тем, кто решает, – громко обратился к встречающим Бешеный через открытое окно джипа и, выходя из машины, тихо шепнул Томазу. – Будьте готовы ко всему – никто из них не должен уйти отсюда! Никто!

 Томаз чуть заметно кивнул и остался в салоне.

 – Я помню, – сказал старший, делая шаг в сторону Савелия. – Он ждет вас.

 – Где? – насторожился Бешеный.

 – Там, наверху, – посланец взглядом указал на дорогу, ведущую вверх, и добавил: – Одного ждет.

 – Я готов. – Савелий двинулся вперед, но тот поднял руку.

 – Извините, Серафим Кузьмич, но я должен проверить, есть ли у вас оружие. – Он потянулся, чтобы обыскать Савелия.

 – Стоп! – остановил его Бешеный и позвал: – Василий!

 Васек-Беспалый вышел из машины, и Савелий вручил ему свой пистолет.

 – Больше оружия у вас нет? – спросил старый знакомец.

 – Нет.

 – Верю на слово.

 – А как насчет твоего хозяина? – поинтересовался Васек-Беспалый.

 – Моему шефу оружие без надобности! – гордо произнес Рустам, – так что можете быть спокойны, Серафим Кузьмич.

 – А я и не волнуюсь, – ответил Савелий и пошел по дороге.

 Метров через сто оказалась еще одна площадка, словно близнец похожая на первую. Однако из-за большей крутизны вдоль края дороги у пропасти тянулось гранитное, сантиметров семьдесят высотой, ограждение. На площадке, поставив ногу на парапет, стоял мужчина, в котором по светлым волосам можно было узнать Марселя. Он задумчиво глядел на плывущие мимо облака, пытался рассмотреть копошащихся у подножия горы муравьев-людей. Ему казалось, что он – Властелин Мира и только ему подвластны эти мелкие жалкие людишки.

 Углубленный в свои мысли, Марсель услышал, вернее, почувствовал чье-то присутствие, когда Савелий оказался метрах в пяти от него. Он спешно повернулся, разглядел подошедшего, и в его глазах мгновенно отразилось напряжение, в нем даже промелькнуло нечто, похожее на испуг, с которым он легко справился. Не мигая, Марсель смотрел на Савелия.

 – Бешеный Рэкс... – вымолвил он наконец.

 – Сейф-уль-Ислам Хамид эд-Дин... – в ответ спокойно сказал Савелий, "вслушиваясь" в мысли противника.

 Бешеный сначала не понял, откуда его знает Марсель.

 "Ага, теперь все встало на свои места: Анри Гиз, нерадивый, но гениальный ученик Широши, рассказал обо мне! Однако насколько точно Гиз описал мою внешность. Честно признаться, мне самому удивительно, что ты сразу узнал меня. А теперь подумай-ка о своем задании!" – мысленно приказал Савелий.

 Сейф-уль-Ислам стоял перед тем, о ком слышал как о самом сильном потенциальном противнике. В отличие от тех самонадеянных людей, с кем Бешеный без усилий расправился, Марселя не ввели в заблуждение ни относительно маленький рост, ни поджарая фигура. Он по опыту знал, что эти факторы особого значения для профессионала не имеют. В рукопашном бою проявляются совсем другие качества и Анри Гиз довольно подробно просветил его о возможностях стоящего напротив парня.

 Нет, он не испытывал перед ним страха: Марсель был опытным бойцом и знал себе цену. Мимолетное неприятное чувство испуга промелькнуло в нем в тот миг, когда он наткнулся на его взгляд. Но оно возникло скорее от неожиданности, чем от опасения за свою жизнь. Его учителя воспитали в нем бесстрашие и веру в то, что смерть есть ни что иное, как переход в новое особое качество существования. Испуг возник, но это был испуг не за себя, а за то, что он пока еще не выполнил порученное ему задание: наказать неверных!

 "Может, Анри Гиз был прав, когда предлагал мне поделиться с кем-нибудь из наших верных людей планами взрывов на атомной станции и дома на Котельнической набережной? Бешеный не из тех, кто оставляет работу недоделанной... Может, попытаться договориться?" – Марсель снял ногу с гранитного барьера, собрался с мыслями и сказал:

 – Бешеный, у нас есть хотя бы маленький шанс договориться?

 – Умные люди всегда могут договориться, – неопределенно ответил Савелий.

 В глазах Марселя появилась надежда.

 – Надеюсь, ты не считаешь меня глупым? – с иронией поинтересовался он.

 – Нет, не считаю, – возразил Савелий. – Более того, я считаю тебя одним из самых умных людей, с кем мне доводилось встречаться, но...

 – Но?

 – Но ты слишком фанатичен!

 – А ты?

 – Мой фанатизм направлен на созидание и сохранение жизни, а твой – на разрушение и уничтожение сотен и тысяч людей, – жестко возразил Бешеный.

 – Но ведь и ты убиваешь! – настаивал на своем Марсель.

 – Убиваю, – не стал спорить Савелий, – но только тех, кто угрожает моей жизни, жизни моих близких, моей стране, наконец, это защитная реакция. Я никогда не убиваю просто так, от нечего делать, или по чьему-то глупому приказу.

 – Ваша армия убивает моих единоверцев, и моя акция – наш ответ за эти убийства! – напыщенно заявил тот.

 – Мстить невинным старикам, женщинам, детям, слабым и беззащитным – это подло и кощунственно. Не думаю, что ваш Аллах одобрил бы это!

 – Аллах всегда благославляет борьбу с неверными! – упрямо возразил Марсель.

 – Об этом тебе Анри Гиз сказал? Или какой-нибудь многомудрый мулла?

 Услышав имя своего хозяина, противник встрепенулся:

 – Ты его знаешь?

 – Кое-что слышал и сомневаюсь, что твой хозяин – истинный мусульманин, который болеет за "детей Аллаха".

 – Уверен в этом!

 – Используя таких, как ты, твой Гиз жаждет одного: власти, – заявил Савелий.

 – Я думаю по-другому.

 – Это твое право... Ты предложил договориться, – напомнил он, – есть только одно предварительное условие...

 – Какое?

 – Ты скажешь, где заложена взрывчатка, и назовешь имена своих помощников.

 – Я не предатель! – гордо произнес Марсель.

 – Тебе все равно не выполнить задание, потому что я сдам тебя российским правоохранительным органам!

 – Свое дело я предать не могу, – упрямо повторил Марсель.

 – Ты не хочешь остаться в живых?

 – Чтобы сгнить в вашей вонючей тюрьме? Привлекательная перспектива, – усмехнулся Марсель. – Почему-то я был уверен, что с тобой не договориться...

 Его глаза смотрели печально и с обреченностью, а в мыслях промелькнуло: "Жалко, что я никогда не ношу с собой оружие: сейчас оно оказалось бы как нельзя кстати. И почему я не прислушался к словам Анри Гиза? Передал бы всю информацию Сулейманову – Ахмед не подвел бы, и сейчас я бы спокойно дрался, не оглядываясь назад: такого сильного противника у меня еще не было..."