Текст книги "Бешеный жив!"

Автор книги: Виктор Доценко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

 – Ты почему меня бьешь, братела? – плаксиво загундосил Наркоша.

 – Что здесь произошло?

 – Ничего не произошло... – Он огляделся по сторонам, увидел своих неподвижных приятелей и удивленно спросил: – Ну и что? Напились братишки, в первый раз, что ли?

 – Напились? Да они все мертвые, понимаешь ты, наркоман несчастный, мертвые? – Ростовский несколько раз встряхнул его, потом плеснул ему в лицо из бутылки "Боржоми".

 – Мертвые? – мгновенно очнулся тот. – Ты уверен? Может, пьяные все-таки?

 – Ага, особенно Лом: пьян настолько, что не чувствует ножа в груди! – съязвил Андрей. – Говори, вспомнил что-нибудь?

 – Братела, гадом буду, когда я уходил в туалет ширнуться, все было нормально. – Он поднес большой палец к зубам и чикнул по ним ногтем в знак воровской клятвы.

 – А потом?

 – Потом я закайфовал малость, но когда вернулся, тоже все было нормально, правда, пьяные все, но нормальные! – Наркоша дернул головой и пьяно икнул.

 – Ты уверен, что, когда ты вернулся, все были живы и сидели за столом? – вновь встряхнул его Ростовский.

 – Нет, двое уже лежали... – пролепетал тот и тут хлопнул себя по лбу. – Господи, воля твоя! Выходит, они уже были того... Я-то думал, пьяные... – Неожиданно он всхлипнул и серьезно предположил: – Видно, водка "левая", и если бы я не выпал в осадок от моей "герочки", то сейчас бы тоже лежал рядом с ними...

 – Какая водка, чего ты гонишь? А Лом, он что, тоже от водки вогнал себе в сердце нож по самую рукоятку? – Ростовский наклонился к нему и принюхался. – Да и от тебя водкой разит, ты же пил, признайся?

 – Ну, пил, махнул стакан, – согласно кивнул Наркоша. – Значит, не водка. – Он глуповато улыбнулся, с усилием сощурил глаза и огляделся по сторонам. – А бабы ты здесь не видишь? – вдруг спросил он.

 – Какой бабы? Тебя что, глючит?

 – Была баба, рыжая такая, фигуристая, с зелеными глазами, в ярко-синем платье. Ее Фил привел сюда. – Он притих, изо всех сил пытаясь что-то припомнить. – Вспомнил! На эту рыжую бабу Гоша-Круг глаз положил... Запал так, что всех отправил покурить, чтобы с ней, значит, остаться...

 – Баба? Сколько же ей лет?

 – Молодая совсем... Может, двадцать, а может, двадцать четыре...

 – И что потом?

 – А потом я уже тебе все рассказал: ширнулся "герочкой", покайфовал малость...

 – Сколько прошло времени? – перебил Андрей.

 – А кто его считал? Может, полчаса, может, час...

 – А может, и два часа? – обозлился Ростовский и задумался. – Рыжая, говоришь, странно... – к нему пришло ощущение чего-то знакомого, но чего? – Не помнишь, как ее зовут?

 – Зовут? Нет, не помню!

 Ростовский налил полстакана водки и повернулся к виновнику торжества:

 – Не знаю, Круг, что здесь произошло, но постараюсь выяснить... Пусть земля будет вам всем пухом! – Он опрокинул в рот обжигающую жидкость, закусил соленым огурчиком, потом повернулся к Наркоше. – Сейчас я свалю, а ты минут через пять вызывай администратора... И запомни: меня здесь не было!

 – Конечно, не было! – Наркоша снова удивленно осмотрел лежащих. – Ужас какой-то!

 Ростовский взглянул в сторону выхода.

 – Странно, почему до сих пор никто ни рюхнулся: ни официанты, ни шеф ресторана?

 – Так Круг сам же приказал никому сюда не рыпаться, пока не позовет! – вспомнил Наркоша.

 – Понятно... – Ростовский бросил взгляд на именинника, потом на стакан, из которого выпил, тщательно стер с него свои отпечатки. – Береженого и Бог бережет, а не береженого конвой стережет, – тихо заметил он, потом вновь взглянул на упокоившегося коллегу. – Прощай, Круг... – сказал он и направился к выходу, где тоже не забыл стереть свои "пальчики" с ручки двери.

 Георгий Круглов не был особенно близким человеком для Ростовского, более того, они довольно часто спорили друг с другом, а однажды даже едва не подрались. Андрей прямолинейный парень и никогда не ловчил, особенно с людьми своего круга, а Георгий был хитрым, изворотливым и всегда старался подчеркнуть, какой он умный. Сейчас, когда Ростовский обнаружил его труп, все их столкновения показались ему мелкими, даже глупыми, но особой жалости к покойному все же не приходило. Однако Андрею, конечно же, хотелось узнать или хотя бы понять, что произошло после того, как Гоша-Круг остался вдвоем с рыжей девчонкой, и до того, как Наркоша вернулся в кабинет.

 И что случилось с остальными ребятами? Кто "заколбасил" Лома? Поговаривали, что на его совести лежит не один труп, причем якобы он никогда не пользовался огнестрельным оружием: убивал только ножом в сердце или голыми руками ломал шею. С этим бугаем даже ему не хотелось меряться силой. Как-то хорошо накушавшись водочки, Андрей согласился посостязаться с ним в армреслинге. Левой, хоть и с трудом, он завалил руку Лома, но правой не удалось, несмотря на долгое противостояние. Помнится, рука после той борьбы с неделю побаливала в суставах. И вот этот бугай лежит с ножом в груди и уже никогда и никого не сможет завалить.

 Из остальных покойников он знал только Фила, но тот, кроме омерзения, никаких чувств у него не вызывал. Когда Гоша Круг познакомил их, представив Фила как толкового юриста, тот показался Ростовскому даже симпатичным. Но однажды судьба свела их в одной "теплой" компании, где они, прилично приняв "на грудь", поехали куролесить в пансионат на Клязьменском водохранилище. По дороге подцепили молодых девчонок, заверив их, что все будет чинно и благородно. Потом Фил накачал их вином, подсыпав наркотиков, и предложил Ростовскому первым заняться с ними любовью.

 Андрюша был пьян "в стельку" и общался с девчонками на полном автомате, но те отзывались на его ласки, а когда за них взялся Филипп, они вдруг стали отказываться. Если так поступают проститутки, им можно предъявить что-то типа: "Ты на работе, получаешь за это деньги, а значит, работай!" Но эти девчонки поехали с ними, надеясь, что с их желаниями тоже будут считаться. А Фил, столкнувшись с отказом, моментально завелся и принялся жестоко избивать девчонок. Те давай вопить в голос, умоляя отпустить их домой.

 Шум разбудил Ростовского, который в темноте спросонок не узнал того, кто издевался над бедными девчонками и парой ударов отправил Филиппа в нокаут. После этого он успокоил девчонок, но оставаться они все равно не захотели. Андрей и не настаивал, дал им денег на такси и отпустил восвояси. А когда девчонки вышли из номера, Ростовскому, еще не пришедшему в себя, захотелось выпить, но на столе стояли только пустые бутылки. Тогда он полез в сумку Филиппа: ему помнилось, что там еще оставалась бутылка виски. В сумке Андрей обнаружил кроме виски «поляроид» и полтора десятка моментальных снимков, на которых он забавлялся с этими девчонками.

 Находка настолько перемкнула Ростовского, что он остервенело принялся пинать Филиппа. Тот заверещал от боли, но, увидев снимки, мгновенно отрезвел и принялся уверять Андрея, что совершенно не помнит, как фотографировал и для чего это делал. Превратив физиономию Филиппа в сплошной синяк, Ростовский сжег фотографии, а "поляроид" разбил о голову владельца. С тех пор прошло больше года. Филипп никому не рассказывал о том, что произошло в ту ночь, а Ростовский просто стер это происшествие из своей памяти, но при упоминании имени Филиппа у него тут же появлялась изжога.

 Когда Гоша-Круг пригласил его на день рождения, перечислив, кто придет, Ростовский решил опоздать, чтобы поменьше видеть мерзопакостную физиономию Филиппа. После отрывочных воспоминаний Наркоши Андрею почему-то пришло в голову, что в этих странных смертях каким-то образом замешан паскудник Филипп.

 Ему очень хотелось выяснить, что произошло в "Золотом руне", но не мог же он обратиться за разъяснениями к ментам. Перебрав в памяти варианты, Андрей вспомнил о Константине Рокотове, занимавшемся частным сыском: время было позднее, но откладывать он не любил и набрал номер телефона Кости.

 – Привет, Костик, это Ростовский!

 – Привет, Андрей, какими судьбами? – сонным голосом отозвался тот.

 – Мы не могли бы повидаться? – спросил Ростов-ский, намекая, что по телефону говорить не хочет.

 – Ты знаешь, сколько сейчас времени?

 – Первый час ночи...

 – Случилось что-нибудь?

 – Случилось...

 – До утра не потерпит?

 – Лучше сейчас! Как ты смотришь на то, чтобы посидеть где-нибудь?

 – Если разговор серьезный, лучше приезжай ко мне, – обреченно предложил Константин.

 – Что пьешь?

 – Все, что горит.

 – Тогда виски?

 – Чем светлее, тем лучше!

 – Разумеется. Говори адрес!

 Через сорок минут Ростовский уже входил к нему в квартиру-офис. Рокотов-младший успел освежиться под душем и выглядел вполне сносно. Выпив за встречу, Ростовский рассказал о том, что произошло в "Золотом руне". Немного помолчав, Константин спросил:

 – Пять трупов и только один с ножом в груди?

 – Один...

 – На других никаких следов насилия...

 – Кажется, да, – неуверенно подтвердил Ростов-ский. – Я же особо не присматривался.

 – Ты притрагивался к чему-нибудь?

 – Да, но отпечатки стер, – ответил Андрей.

 – Разумно, – одобрительно кивнул Константин. – Тебя видел кто-нибудь?

 – Видел швейцар, но никому об этом не скажет, – заверил Ростовский.

 – Очень хорошо! Не понимаю, чего ты тогда опасаешься? Наркоман, ты уверен, о тебе ментам не сообщит, швейцар тоже...

 – Я тебе не говорил, что опасаюсь за себя: хочу понять, что там произошло, понимаешь?

 – Что еще рассказал твой "очевидец"?

 – Да я вроде бы все обозначил, – насупил брови Ростовский. – Хотя нет, еще Наркоша вспоминал какую-то рыжую бабу...

 – Рыжую? – встрепенулся Константин, словно охотник, почуявший след зверя. – С этого момента все подробнее, пожалуйста...

 – На дне рождения баб не должно было быть: эту рыжую привел Филипп, помощник именинника, мерзкий, доложу тебе, тип. Насколько я понял Наркошу, она приглянулась имениннику, и тот, всех выставив из кабинета, остался с ней вдвоем. А почему ты так повелся, когда я сказал о рыжей бабе?

 – Ты слышал о странных покойниках в Москве?

 – Кто о них не читал: весь город в панике. О каком-то народном мстителе уже легенды складывают. И что?

 – Так вот, мне пришлось заняться одним таким странным покойником.

 – И что? – повторил свой вопрос Ростовский.

 – А то, что в той истории тоже фигурирует девушка с рыжими волосами!

 – Чушь полнейшая! – фыркнул Андрей. – Ты можешь представить, что какая-то фифочка ходит по городу и мочит мужиков? Кстати, из покойников в "Золотом руне" двое были настоящими убийцами: с одним из них даже я предпочел бы не встречаться на узкой дорожке! Это наверняка совпадение.

 – Знаешь, Андрей, я уже давно не верю ни в какие совпадения, – твердо сказал Константин.

 – Тогда давай выпьем по дозе и еще раз все внимательно перетрем.

 Разошлись они под самое утро, но ни Константин, ни Ростовский так и не смогли прийти к какому бы то ни было конкретному выводу. И только перед самым расставанием Константин неожиданно для себя спросил:

 – Послушай, ты давно не разговаривал с Джулией?

 – С какой Джулией? – не врубился Андрей.

 – С женой Бешеного...

 – А, с Джулией! – Ростовский с грустью вздохнул. – Свинство, конечно, но мы с ней с самых похорон не общались. Она разве еще в Москве?

 – Кажется, да, – задумчиво ответил Рокотов-младший.

 – Навестить бы надо: может, помощь какая требуется?

 – Обязательно выберусь! Разгребусь с делами немного и выберусь!

 На этом они и расстались. Вернувшись домой, Ростовский долго не мог заснуть, переполненный впечатлениями минувших вечера и ночи, и уже когда глаза начали смыкаться, дал себе слово завтра же навестить Джулию...

 Не мог уснуть и Константин: его терзала одна и та же мысль, и эта мысль была о Джулии. И прежде чем отправиться в царство Морфея, Рокотов-младший тоже поставил перед собой задачу повидать Джулию...

 А та, о ком столь серьезно размышляли два ее хороших знакомых, отлично выспалась и проснулась в весьма приподнятом настроении: полученная накануне солидная доза адреналина хоть отчасти, но помогала справиться и с одиночеством, и с болью от утраты любимого Савелия. Единственное, что омрачало ее настроение, – тоска по маленькому Савушке, от которой она не могла избавиться даже после частых бесед с ним по телефону.

 Ей не хотелось никуда выходить из дому, а потому, провалявшись до трех часов дня, Джулия встала, приняла контрастный душ, приготовила любимую глазунью и только собралась сесть за стол, как раздался звонок в прихожей.

 "Странно, кто это может быть? Вроде никого не жду!", – подумала Джулия.

 Она накинула халат, вышла в прихожую и заглянула в дверной глазок: за дверью стоял тот, кого она меньше всего хотела бы видеть – Андрей Ростовский. Поразмышляв, Джулия все-таки решила впустить его, хотя бы из уважения к Савелию.

 – Здравствуй, сестренка! – дружелюбно воскликнул Ростовский, протягивая цветы, шампанское и коробку с тортом.

 – Здравствуй, Андрей, – сухо проговорила она и посторонилась. – Проходи.

 – Что-то случилось или не рада меня видеть? – насторожился Андрей.

 – А почему я должна радоваться человеку, из-за которого погиб мой Савушка? – с укором спросила Джулия. – Занимался бы нормальным делом, и мой муж остался бы жив. – Казалось, еще немного, и глаза ее зальются слезами.

 – Я понимаю тебя, сестренка, и можешь поверить, что я скорблю не меньше, чем ты: не забывай, что я тоже потерял самого близкого для меня человека, я потерял брата! – Не ожидавший такого приема Андрей недовольно насупился.

 Джулия взглянула на Ростовского и как будто кожей ощутила его переживания. Имеет ли она право осуждать Андрея за то, что Савелий вступился за него? Это было его решение, выбор Бешеного, и не ей осуждать и винить кого-то.

 – Ладно, извини, Андрей, – примирительно проговорила Джулия. – Глазунью будешь?

 – Не откажусь. – Взгляд его смягчился.

 Как он может обижаться на жену своего брата? Ее тоже можно понять – такой красивой любви, какая была у них с Савелием, он никогда не встречал.

 Джулия нарезала салат из помидоров, поделилась с ним глазуньей, потом протянула Ростовскому бутылку шампанского.

 – Открой, пожалуйста, помянем мое... нашего, – поправилась она, – помянем нашего Савушку!

 – За тебя, братишка, как за живого! – Они встали, чокнулись и выпили.

 Потом выпили за маленького Савушку, после чего Джулия спросила:

 – Знаешь, почему злюсь на тебя?

 – Интересно, почему?

 – Ты лишил меня возможности отомстить этим подонкам, убившим Савелия!

 – Какая разница, кто отомстил? Главное, что ни один из них не ушел от возмездия! – торжественно произнес Андрей.

 – А для меня есть разница! – возразила Джулия и потом вдруг с ехидной усмешкой сказала: – Зато другие теперь отвечают за его смерть!

 В ее голосе Ростовский почувствовал что-то такое, что не могло не насторожить. Ему показалось, он слышит голос Бешеного, нет, даже не его голос, а интонацию. И это ощущение было настолько реальным, что Андрея невольно пробила дрожь.

 – О чем ты говоришь, Джулия? – с волнением спросил он.

 Она не ответила, хотела налить шампанского, но Ростовский перехватил бутылку и наполнил оба фужера. Джулия взяла свой и с вызовом бросила:

 – Да упокоятся ваши души грешные! – И жадно выпила шампанское до дна.

 В этот момент раздался скрип и створка шифоньера медленно приоткрылась. Андрей встал, подошел, чтобы закрыть дверцу, но его глаза словно опалило чем-то ярко-синим в шифоньере. Это было столь неожиданно, что он провел рукой по нежной шелковой ткани и повернулся к Джулии.

 – Так это ты была в "Золотом руне"? – догадался Ростовский.

 – Я, а что? – с вызовом заявила она и уставилась на него. – Выходит, этот подонок Георгий оказался твоим приятелем? – Она нервно хохотнула. – Хороши же у тебя друзья! Один девчонок снимает, другой их насилует!

 – Значит, все правда... – прошептал Ростовский, в душе надеясь, что Джулия все выдумала. – Выходит, тебя Фил туда привел...

 – Ага, Филиппок и привел! – Она вновь хохотнула.

 – И кто за тебя вписался?

 – Я не нуждаюсь ни в чьей помощи! – с вызовом заявила Джулия.

 – Послушай, не морочь, девушка, мне голову! – недовольно пробурчал Ростовский. – Не хочешь же ты сказать, что со всеми пятерыми разделалась сама?

 – И не только с ними! – подхватила она. – Не веришь? Может, доказательств хочешь?

 – Может, на мне их продемонстрируешь? – с полуоборота завелся Андрей.

 – На тебе? – Джулия взглянула на него в упор и серьезно сказала: – Не хочу!

 – Боишься, не получится?

 – Вовсе нет: не хочу доставлять боль человеку, в котором что-то хорошее разглядел мой Савелий!

 Ее ответ не понравился Ростовскому: с одной стороны, его вроде бы похвалили, с другой – ни во что не ставили как специалиста по восточным единоборствам.

 – Да ты сумеешь хотя бы удар мне нанести? – Он уже не мог остановиться.

 – Ты действительно уверен, что этого хочешь? – спокойно спросила Джулия.

 – Хочу! – с вызовом выдохнул он. – Не бойся, я отвечать не буду: только защиту поставлю.

 Джулия с большим трудом удержалась от улыбки, отвернувшись от него.

 – Ладно, становись перед диваном!

 – Зачем?

 – Чтобы падать мягко было, – Джулия улыбнулась: ей стало весело.

 – Как скажешь. – Андрей перестал злиться и тоже улыбнулся: ему казалось, что вдова Бешеного его разыгрывает, но никак не мог уловить, в чем состоит розыгрыш. – Так нормально? – спросил он, встав в метре от дивана, чуть согнув руки в локтях для возможной защиты.

 – Нормально, – кивнула она и заняла место примерно в метре от Ростовского, затем "помяла" невидимый воздушный мячик согнутыми пальцами, сделала пару глубоких вдохов, прикрыв глаза, выдохнула и спросила: – Готов?

 – Вроде, – не очень уверенно ответил Ростовский: ее профессиональная подготовка к удару его несколько озадачила, и он решил более серьезно отнестись к атаке.

 Но едва эта разумная мысль посетила Андрея, как он заметил движение правой руки Джулии. Начало-то Ростовский уловил, но дальнейшее оказалось вне его понимания: неожиданно в грудь что-то ударило с такой силой, что его буквально отбросило на спину. И если бы не диван, то последствия были бы плачевны. Несколько минут он не мог двигаться, но мозги его работали, а глаза, хоть и смутно, различили склонившуюся над ним рыжую копну волос. Странно, подумалось Ростовскому, вроде она только что стояла в метре от него, а сейчас он лежит, а она участливо щупает его пульс на шее.

 "Да в порядке все со мной, в порядке!" – хотел сказать он и отвести ее руку, но язык и губы не слушались, а руки были такими тяжелыми, что он не смог их даже приподнять.

 Наконец до него донеслись слова Джулии:

 – Лежи спокойно, Андрей, сейчас все восстановится! Пройдет минут пять и все как рукой снимет. – Она покачала головой: – Почему вы, мужики, такие недоверчивые и так полны самомнения?

 Прошло несколько минут, и Ростовский действительно легко сел и с изумлением взглянул на свою собеседницу, которая с доброй улыбкой спросила:

 – Продолжаешь ли ты считать, что тебе нужно было пройти через это?

 – Уверен! Если бы не прошел, никогда бы не поверил! Преклоняюсь перед твоим мастерством! А теперь, девочка, послушай: тебе срочно нужно линять из Москвы, да и из России, – серьезно проговорил Ростовский.

 – А то что?

 – А то тебя закоцают менты и под "венец" бросят!

 – Что такое "закоцают"? Под какой "венец" бросят? Ничего не понимаю.

 – Наручники оденут и судить будут, – хмуро пояснил Андрей. – И поверь, не помогут твои штучки, издадут наверху приказ: "Вооружена и опасна: стрелять на поражение!" и расстреляют, за милую душу!

 – Им еще выйти на меня нужно...

 – Это дело времени: тебя уже описали несколько свидетелей. А ярко-рыжих симпатичных девчонок в Москве не так уж и много.

 – Спасибо за "симпатичную", – улыбнулась Джулия. – Благодарю, конечно, за заботу, но я сама решу, когда мне уехать отсюда.

 – Зря ты так, – с грустью заметил Ростовский. – Я действительно хочу уберечь тебя от опасности.

 – Верю и... благодарю. Но разреши мне самой.

 – Смотри, я хотел, как лучше.

 – Верю, Андрей, – повторила Джулия. – Скажи, у тебя были подозрения насчет меня или я тебя сама подтолкнула к этой мысли?

 – Я убедился, что ты была в "Золотом руне", когда платье твое увидел, но то, что это натворила ты... – Ростовский покачал головой. – Кстати, можешь не беспокоиться: от меня о тебе никто не услышит!

 – Мог бы и не говорить...

 После ухода Ростовского Джулия допила шампанское и отправилась спать: не хотелось ничего делать, ни думать, ни смотреть телевизор...

 Расставшись с Ростовским, Константин Рокотов всерьез задумался об услышанном от Андрея. Его заинтересовал тот факт, что и в «Золотом руне» появилась рыжеволосая девушка. Вряд ли это было случайным совпадением. А если так, то какое участие во всех событиях принимает эта неугомонная «спортсменка», как окрестил ее Константин. Может, она своеобразная наводчица? Тогда почему ни бомжи, ни знакомый наркоман Ростов-ского не упоминали о ком-то еще?

 – Здесь что-то не так... – задумчиво проговорил Константин вслух.

 Все было бы логично, если бы именно эта "спортсменка" и оказалась тем "народным мстителем", о котором трубят некоторые газеты. Но Константин не мог поверить, что девушка сумела бы в одиночку расправиться с таким количеством довольно не слабых мужчин, двое из которых, как уверял Ростовский, еще и профессиональные убийцы. Но сколько можно отрицать очевидное? Если появились сомнения, нужно их развеять. А для этого необходимо выйти на эту рыжеволосую, но как? И неожиданно у Костика появился шанс. Позвонил приятель, от которого он получил компьютерную распечатку.

 – Привет, Костик! – радостно поздоровался он.

 – Жека? Привет! Неужели есть информация для меня? – с надеждой спросил Рокотов-младший.

 – Угадал.

 – Говори, не тяни кота за хвост!

 – Наши ребята вновь наткнулись на странную смерть молодого парня: ни единого следа насилия!

 – Эка невидаль! Число таких трупов уже за два десятка перевалило... Не темни: ты же позвонил не только, чтобы сообщить об очередном трупе? Говори, что есть по нему.

 – От тебя ничего не ускользнет! Дело в том, что имеется свидетель.

 – Так чего же ты молчишь? – встрепенулся Костик. – Говори адрес.

 – Погоди, не гони волну, – осадил его Евгений. – Дело в том, что свидетель, вернее, свидетельница совсем еще ребенок: одиннадцать лет девчонке! Наши пытались разговаривать с ней, но... Чуть что, сразу в плач...

 – Стоп! – остановил приятеля Константин. – Свидетельница или потерпевшая?

 – Как посмотреть... С одной стороны, одежда на ней в момент задержания оказалась порванной, но судмедэксперты не обнаружили на девочке никаких следов насилия, если не считать небольшого синяка на плече.

 – А у покойного?

 – У покойного с одеждой все в порядке и брюки за-стегнуты, если ты об этом.

 – Вскрытие было?

 – Потому и звоню: "твой" труп! Как и остальные "странные", этот тоже погиб от профессионального удара мастера.

 – Ты можешь дать мне адрес девочки?

 – Что не сделаешь для друга? – вздохнул Евгений. – Записывай... она живет вдвоем с матерью: отец погиб во время пожара, пожарным работал...

 – А телефон?

 – Есть, записывай...

 Девочка проживала в пятнадцати минутах езды от него, и Константин, не откладывая в долгий ящик, набрал номер:

 – Извините, пожалуйста, Маргарита Георгиевна, с вами говорит Константин Рокотов.

 – Да, слушаю вас.

 – Дело в том, что я сотрудник фонда, оказывающего помощь детям, подвергнувшимся насилию, и мне сообщили о вашей дочке. Вы не могли бы уделить мне немного времени?

 – Даже и не знаю... – растерялась женщина.

 – Вы не беспокойтесь, во-первых, я не отниму у вас много времени, а во-вторых, мне поручено оказать вам финансовую помощь...

 Константину естественно пришло в голову, что женщина, работающая в детском садике и одна воспитывающая ребенка, вряд ли откажется от денег.

 – Это за что? – насторожилась она.

 – На психологическую реабилитацию ребенка.

 – И сколько?

 – Три тысячи рублей.

 – Правда? – Ее голос сразу потеплел. – Тогда приезжайте, записывайте адрес.

 – Он у меня есть.

 – Ах, да, конечно...

 Через полчаса Рокотов-младший уже звонил в дверь Топорковых. Открыла темноволосая женщина приятной наружности. На вид ей было немного за тридцать. Но, судя по морщинам и пробивающейся седине, испытаний на ее долю выпало предостаточно.

 – Вы мне звонили?

 – Да, я и есть Константин Михайлович Рокотов.

 – Проходите в комнату.

 У них была малогабаритная двухкомнатная квартирка, чистенькая и уютная, несмотря на дешевую и простенькую обстановку. Девочка сидела за столом и делала уроки. Взглянув на вошедшего Константина, улыбнувшегося ей, она сдержанно ответила на его бодренькое "Привет!":

 – Здравствуйте.

 – Не будем мешать учебному процессу, – заметил Костик. – Поговорим на кухне.

 – Может, чаю?

 – С удовольствием.

 Хозяйка споро накрыла на стол: джем, пряники, на газовую плиту поставила чайник.

 – Скажите, Маргарита Георгиевна, Дашенька вам рассказывала что-нибудь?

 – О чем?

 – О том, что произошло в тот вечер.

 – Молчит, как партизан, – нахмурилась женщина. – Я и так и эдак, ничего не получается.

 – Потому-то и нужна ей помощь специалистов, – заметил Константин. – Вы разрешите с ней поговорить? Мне для финансового отчета нужно, – как бы смущенно добавил он.

 – Ну, если нужно... – Она согласно кивнула. – Может, сюда пригласить?

 – Нет-нет, пока чайник вскипит я с ней и пообщаюсь, не возражаете?

 – Вам чай как, покрепче?

 – Если не трудно...

 Константин вошел в комнату к девочке.

 – Даша, меня зовут дядя Константин. Ты уже большая девочка, мне можно с тобой поговорить?

 – О чем?

 – О той красивой рыжеволосой девушке, – дружелюбно ответил Константин: он был уверен, что заранее знает ее реакцию.

 – Так вы все знаете, – смутилась девочка и как-то странно дернула рукой, словно пытаясь что-то спрятать на столе.

 – Знаю, но не все, – признался он. – Например, мне очень хочется узнать, когда она появилась в тот вечер?

 – Когда этот дядька стал срывать с меня одежду.

 – Так ты спокойно гуляла, а он подошел к тебе и стал срывать одежду?

 – Да нет, совсем не так! – возразила Даша. – Я шла к детскому садику, чтобы маму встретить с работы, вдруг подходит этот дядька и просит помочь до-стать котенка...

 – Котенка?

 – Ну да, котенка, с дерева. Дядька сказал, что поднимет меня на руки, а я сниму котенка, а то он никак его не достает. Но он меня обманул: никакого котенка там не было, а он стал рвать на мне платье и колготки... Я закричала, а он мне рот рукой закрыл... Тогда и появилась эта тетенька, – глазки девочки сразу заблестели радостью, – и говорит: "Отпусти девочку!" и как заругается на того дядьку. Он и выпустил меня, потом как выхватит ножик и как бросится на тетеньку...

 – И что дальше?

 – А дальше дядька упал и больше не шевелился.

 – А что рыжая тетенька?

 – Она обняла меня и спросила: "С тобой все в порядке, деточка?" А я ей говорю, что меня Дашей зовут и что все в порядке, только платье порвано, и мама будет ругаться. Тогда тетенька дала мне зеленую денежку и сказала, чтобы я отдала ее маме, но чтобы никому не говорила о том, что случилось. Я дала слово... Потом начался какой-то шум, тетенька поцеловала меня и убежала. А тут дяденьки милиционеры пришли. Вот и все. – Она виновато взглянула на Константина. – Я нарушила слово, но вы же сами обо всем знали...

 – Не волнуйся, Дашенька, ты все сделала правильно. – Константин погладил ее по головке и вдруг заметил торчащий из-под тетради рисунок. – О, ты рисуешь?

 – Так я же в художественной школе учусь!

 – А мне можно посмотреть?

 – Пожалуйста. – Девочка вытащила рисунок, на котором он сразу узнал глаза Джулии.

 – Ты очень хорошо рисуешь: можно взять его на память?

 – Конечно, дядя Константин: я еще себе нарисую! – радостно воскликнула девочка.

 – Давай мы с тобой договоримся!

 – Давайте! А о чем?

 – Пусть эта тетенька будет жить в твоей памяти, но больше ее не рисуй. Ты же дала ей слово, а то кто-нибудь увидит рисунок и твой секрет сразу раскроется.

 – Я как-то не подумала об этом, – с грустью проговорила девочка. – А вы мой рисунок никому не покажете?

 – Обещаю! Это будет только наш с тобой секрет!

 – А вы еще придете к нам?

 – Раз ты хочешь, то обязательно приду.

 – Вот хорошо! – Девочка захлопала в ладоши.

 В этот момент к ним заглянула ее мама.

 – Чему это вы так радуетесь?

 – Дядя Костик сказал, что еще к нам придет!

 – Это правда? – спросила женщина.

 – Конечно, я никогда не обманываю маленьких девочек, да еще таких симпатичных! – Константин подмигнул Даше.

 – Вам удалось получить ответы на ваши вопросы?

 – У вас очень талантливая девочка, – уклончиво ответил Константин. – Даша, можно воспользоваться твоей ручкой?

 – Пожалуйста. – Девочка протянула ему ручку.

 – Распишитесь здесь, Маргарита Георгиевна. – Он указал на ведомость, по которой принимал оплату за выполненную работу, после чего вручил ей три тысячи рублей.

 – Спасибо вам, – зарделась женщина.

 – Пустое, – смущенно отмахнулся Костик и весело спросил: – Ну, как там чай поживает?..

 Из квартиры Топорковых Рокотов-младший прямым ходом отправился к Джулии.

 – Костик? – удивилась она, увидев его на пороге. – Что-то случилось?

 – Может, сначала впустишь меня?

 – Ой, извини, Костик! Входи, пожалуйста, в комнату. Чай, кофе или еще чего?

 – Потом, Юленька, потом. – Константин присел на диван и внимательно посмотрел на нее.

 – Почему ты так смотришь?

 – Как?

 – Словно обвиняешь в чем-то.

 – А есть в чем? – испытующе спросил Константин.

 – Конечно же, нет! – В ее голосе был вызов.

 – И все же?

 – Послушай, Костик, говори прямо: что случилось?

 – Хорошо, – кивнул он. – Прямо, так прямо. – Он вынул из внутреннего кармана пиджака блокнот, открыл его на нужной странице и перечислил все даты и точное время, когда произошли известные убийства. – Где ты была в эти дни и в эти часы?

 – Это что, допрос? – Джулия кокетливо улыбнулась.

 – Может, хватит юродствовать? – нахмурился Константин.

 – Тебя действительно интересуют ответы на эти вопросы? – стерев с лица улыбку, спросила она. – У меня такое впечатление, что ты сам знаешь на них ответы... Я права? – И устало добавила: – Мужикам никогда нельзя верить!

 – Что ты конкретно имеешь в виду? – удивился он.

 – Тебе что, Ростовский рассказал?

 – О чем?

 – О том!

 – Извини, Юля, но я действительно не понимаю, о чем ты говоришь.

 – Хочешь сказать, что Ростовский тебе ничего обо мне не рассказывал?

 – С какой стати? – Он был настолько искренен, что Джулия смутилась.

 – Тогда скажи, почему ты спрашиваешь меня об этих дурацких датах?

 – Потому, что догадался, кто стоит за всем этим...

 – За чем за этим? – продолжала играть Джулия.

 – За всеми этими странными убийствами, – устало проговорил Константин.