Текст книги "Придворный Медик. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Виктор Молотов

Соавторы: Алексей Аржанов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Я назначил перечень лекарственных средств и направил своего пациента в дневной стационар. Ему будут неделю вводить препараты для стабилизации вен, вещества, разжижающие кровь, и комплекс витаминов.

А дома ему придётся пользоваться ректальными свечами. Геморрой сам себя не вылечит.

Как только Дмитрий Матвеев покинул мой кабинет, я решил проверить с помощью «анализа», с какими заболеваниями сидят пациенты в очереди. Хотелось адекватно определить очерёдность. Наиболее срочных принять первыми, а остальных чуть позже.

Но… Ничего не вышло.

Не понял. Это ещё что такое?

Я вновь активировал «анализ», но он не включился. Осознав, что ситуация выходит из-под контроля, я попросил больных подождать, затем вернулся в кабинет и рассёк себе палец канцелярским ножом.

А затем попытался его залечить. Но опять же, ничего не вышло. Вся магическая система полностью отказала. Я быстро проанализировал весь прошедший день. Отравить меня никто не мог. У врагов в целом не было шансов подобраться ко мне.

Но отрицать произошедшее нет смысла.

Я полностью потерял доступ к лекарской магии.

Глава 15

Я несколько раз прогнал через себя лекарскую энергию и понял, что каналы никак не отозвались на её движение. Казалось, будто магия свернулась внутри меня, как густая кровь с избытком тромбоцитов.

При этом я не чувствовал каких-либо отклонений в своём организме. Субъективные ощущения не изменились. Я жив, здоров. Только перепроверить это не могу, поскольку «самоанализ» сейчас не работает, как и все остальные разновидности лекарской магии.

Лишь через минуту я почувствовал единственный симптом, который начал тревожить мой организм. И это – широкий шрам, пересекающий мою шею. Он начал сильно зудеть. Гораздо сильнее, чем обычно. Казалось, будто у меня начала развиваться аллергия. Но на самом деле это было не так. Это – лишь первый, самый лёгкий этап зарождающегося воспалительного процесса.

И это может говорить лишь о двух вариантах. Либо проблема в самом шраме – началось ухудшение в уже зажившей ране, и это каким-то образом отключило мою магическую энергию. Либо же наоборот: отключение магии усугубило состояние полученной моим предшественником раны, а причина исчезновения моих магических способностей в чём-то другом.

Как ни крути, а у меня впереди ещё два пациента. После этого придёт Гаврилов, и можно будет с чистой совестью возвращаться домой – искать причину пропажи магических навыков.

Главное, чтобы за это время шраму не стало ещё хуже. Теперь его прикрывает только воротник. Стянуть кожу и скрыть своё увечье от окружающих я уже не смогу. В таких ситуациях невольно начинаешь подозревать Аристарха Биркина. Очень уж удобные обстоятельства для главного дознавателя. Если бы он знал, что сейчас со мной происходит, то обязательно бы воспользовался этой возможностью, чтобы добраться до шрама.

Я заглянул в медицинскую карту и прочёл имена записанных в дневной стационар людей. Одного из них я уже знаю. И это дворецкий Громовых. Пришёл повторно проходить уже назначенный мной курс лечения. Но перед ним был куда более интересный человек.

Граф. А вот такие важные господа ко мне ещё ни разу не заглядывали. В основном за помощью обращались только слуги и бароны со своими семьями. Причём последние приходили только в дневной стационар. В клинике дворянами занимались другие специалисты с большим опытом работы.

Хоть я и отношусь ко всем пациентам одинаково, но к осмотру этого больного придётся подойти с особым вниманием. От отзывов графа может зависеть будущее этого отделения. Андрей Преображенский и орден лекарей в первую очередь будут прислушиваться к высокопоставленным дворянам.

«Евгений Сергеевич Землянов. Род деятельности: советник по вопросам управления».

Скорее всего, в данном случае подразумевается помощь в организации сбора налогов, уходом за дворцом и придворными зданиями. Он же следит за постройкой новых сооружений и ремонтом старых. Другими словами, этот человек тесно связан со сферой экономики. Скорее всего, он имеет дела с семьёй Золотарёвых, о которых трубят на каждом углу.

Золотарёвы занимаются накоплением денежных средств, а граф Землянов решает, как распорядиться этими деньгами в рамках дворца и двора.

Важный человек. Один из второстепенных советников императора. Посмотрим, как пройдёт знакомство. Возможно, он станет одним из тех людей, с помощью которых я смогу выстроить лестницу прямиком к Чаше очищения.

Одна лишь проблема – осматривать и лечить мне его придётся без магии. Ну… Не сказал бы, что это безвыходная ситуация! В прошлом мире я прекрасно работал и без магических способностей. С чего бы мне здесь испытывать затруднения из-за их отсутствия?

Да, придётся больше пользоваться дополнительными методами обследования. Но ничего! Выход я найду. Заодно впервые за долгое время вспомню, каково это – лечить пациентов, не имя доступа к магии.

Как ни крути, а магические способности играют вторичную роль. Важнее всего – знания и внимательность.

– Следующий, проходите! – скомандовал я.

В мой смотровой кабинет, прихрамывая, вошёл Евгений Сергеевич Землянов. Обычный, на первый взгляд, мужчина. Возраст – чуть старше сорока лет. Избыточный вес отсутствует. Никаких бросающихся в глаза ярких симптомов нет. Будто передо мной абсолютно здоровый человек. Но картину портит его хромота.

Причём хромота нетипичная. Обычно люди с травмой нижней конечности, с заболеванием сосудистой или нервной системы хромают иначе. Подтягивают одну ногу, делая при этом дополнительный упор на здоровую. Но этому человеку с трудом даётся каждый шаг.

Как только стопа опускается на пол, он тут же морщится от боли и делает следующий шаг, но в тот же момент его прознает новый приступ. Бесконечный цикл боли.

При этом он старается держать осанку. Никаких патологических сгибов позвоночника я не наблюдаю. Проблема явно в суставах. Но далеко не факт, что именно в крупных.

Вот тут бы мне точно пригодился «анализ»! Ну, пока что ничего не поделать. Реанимировать свою магию я буду уже дома. А сейчас надо помогать человеку, как говорится, старым дедовским способом!

Классической медициной.

– Присаживайтесь, Евгений Сергеевич, – кивнул графу я. – Хотя сходу вижу, что у вас проблемы с суставами. Если сидеть некомфортно, можете лечь на кушетку. Или стоять. Как вам удобно.

– Ого, – он вскинул брови, сдержанно улыбнулся, но всё же решил присесть рядом с моим рабочим столом. – Оперативно вы работаете, господин Булгаков. Диагноз с порога, так сказать.

– О диагнозе говорить ещё рано. Но я уже догадываюсь, в каком направлении нам придётся двигаться, – я начал подготавливать все необходимые талоны, чтобы граф Землянов смог пройти анализы сразу же после первой консультации. – А пока что расскажите, что вас беспокоит?

– Скажу вам честно, Павел Андреевич, никаких иллюзий насчёт этой консультации я не питаю. Просто господа Золотарёвы рассказали мне, что в новом дневном стационаре неплохо оказывают медицинскую помощь. Вот я и решил попробовать. Но, хотите верьте, хотите нет, ранее я никогда не обращался за помощью к лекарю.

Ага! Вот и пошла цепная реакция. Как я и задумывал. Недавно у меня был Георгий Сергеевич Золотарёв. Сын графа, у которого я выявил обострение хронического панкреатита. Сомневаюсь, что Георгий Сергеевич общался с графом Земляновым напрямую. Скорее всего, он уже успел рассказать о моём стационаре отцу, а тот – другому графу. В любом случае, распространение хвалебных отзывов о дневном стационаре уже началось. Главное, чтобы эта цепь не прервалась.

– Странно слышать, что человек ни разу не обращался за лекарской помощью, – подметил я. – Почему так вышло, если вас уже давно беспокоят суставы?

– А с чего вы решили, что этот недуг преследует меня уже давно? – удивился Землянов. – Я ведь вам этого не говорил.

– Боли, которые вас беспокоят, не могут возникнуть одномоментно. Судя по тому, что я вижу, воспалительный процесс хронического характера. А на данный момент мы имеем дело с обострением, – поделился своим мнением я.

– Ну надо же… – прошептал Землянов. – Не стану отрицать. Вы правы. Причём это заболевание беспокоит мою семью уже не одно поколение. За помощью ни я, ни мой отец никогда не обращались, поскольку столетие назад моего деда лекари убедили в том, что он страдает от проклятья. И это проклятье будет передаваться из поколения в поколение. Не смертельное, но малоприятное. А проклятья и магические заболевания в Российской Империи, к сожалению, лечат очень плохо. И раньше с ними туго справлялись, а уже после пандемии и вовсе не осталось ни одного человека, который мог бы справиться с подобным недугом.

Магическое заболевание, значит?

Очень актуальная для меня тема, если учесть, что мой младший брат страдает от врождённой патологической аномалии. Но продолжать эту тему нет смысла.

Ведь Землянов, очевидно, ошибается.

– Хорошо, что вы пришли, – заключил я. – Теперь мне удастся развеять ваши сомнения. Скорее всего, вашего деда обманули. Возможно, лекари прошлого века сделали это не из корыстных побуждений. А от обыкновенного незнания. Сейчас о вашей болезни знают все сотрудники здравоохранительной сферы. И лечить её могут без каких-либо проблем.

– Сильное заявление, – Землянов удивлённо приподнял брови и откинулся на спинку стула, приготовился слушать мои объяснения. – И с чего же такие выводы, Павел Андреевич?

– Небольшой нарост за вашим ухом, – я указал на правую ушную раковину графа. – Вы никогда не обращали на него внимания?

– Обращал. Подозреваю, что это тоже проявление нашего семейного проклятия. Точно такие же наросты были у моего отца. И появлялись они…

– Не только на ушах, но и на стопах, – закончил за него я. – В первую очередь на стопах. А потом уже на кистях, локтях – кому как повезёт.

Евгений Сергеевич Землянов ничего не ответил. Лишь согнулся пополам, поёжился от боли, но всё же смог стянуть с себя ботинки и носки.

На оголённых стопах графа я увидел те самые округлые наросты, заполненные творожистым веществом. Значит, я всё-таки оказался прав. Никакое это не проклятье.

– О чём я и говорил. Вижу, и суставы у вас воспалены. Почти все отёкшие, красные. Только стопы беспокоят, или уже появились боли в других частях организма? Колени, локти?

– Кисти, – сказал граф и показал мне свои руки. Нельзя сказать, что фаланги и соответствующие им суставы были сильно деформированы, но воспалительный процесс уже перешёл и туда. – Так вы не солгали, Павел Андреевич. И вправду знаете, что это такое?

– Конечно. Никакое это не проклятье, – пояснил я. – Шишки, которые появились на ваших стопах и за ушами – это тофусы. Скопления мочевой кислоты. Именно она послужила причиной для развития вашего заболевания. Оно называется подагрой.

– Ничего не понимаю, – принялся обуваться Землянов. – Тогда почему же от этой дряни страдает вся моя семья⁈

– Это заболевание имеет наследственную природу. По этой причине оно и передаётся от отца к сыну. Однако мы можем с ней побороться, – пообещал я. – Поломанные гены из организма уже никак не убрать, зато можно изменить рацион питания и пройти курс лечения препаратами.

Мочевая кислота – это не какой-то яд. Вполне себе обычное органическое вещество, которые есть в организм любого человека. Это продукт распада других веществ, который выводится почками.

Но при подагре обмен этих веществ нарушается, мочевая кислота начинает скапливаться в суставах и вызывает артрит – воспалительный процесс в опорно-двигательном аппарате.

Поэтому самым главным веществом, с которого обычно начинают лечение любой подагры, является аллопуринол. Его пациенту придётся принимать практически пожизненно.

Также стоит добавить в план лечения глюкокортикостероидные гормоны и обычные противовоспалительные. Они понадобятся, чтобы снять острое воспаление.

– Так это что же получается… – напрягся граф Землянов. – Мы сможем только снять симптомы? А мои потомки продолжат страдать от этой… подагры?

– Полностью излечить вас от заболевания не выйдет. Но далеко не факт, что подагра продолжит передаваться и следующим поколениям. Это своего рода лотерея. Если ваша супруга и жёны ваших детей не страдают от того же недуга, то со временем передача этого гена прекратится, – объяснил я.

По крайней мере, магией этот вопрос не решается. Я уже интересовался. «Генетического анализа» не существует. А сама наука – генетика – зашла не дальше, чем в моём мире. Большую часть генетических поломок вылечить невозможно.

Я дал Евгению Сергеевичу перечень анализов, которые ему предстоит пройти, и само направление в дневной стационар. Как только он сдаст кровь, диагноз фактически будет подтверждён. Выявить подагру не так уж и трудно.

Тофусы, боль в суставах и повышенный уровень мочевой кислоты в биохимическом анализе крови. Главное – не путать мочевину с мочевой кислотой. Пациенты считают, что это одно и то же, но по факту изменения этих веществ говорят о совершенно разных заболеваниях.

– Как закончите обследование – возвращайтесь, начнём лечение. Место я для вас забронирую. Когда вы вернётесь, меня уже, скорее всего, заменит коллега. Он вас и госпитализирует, – расставил всё по полочкам я.

– Погодите, Павел Андреевич. А может, мы как-нибудь договоримся? – замялся он.

– Вы это о чём? – не понял я.

Слово «договоримся» автоматически заставляет меня напрячься. Чаще всего это означает, что дворянин хочет, чтобы я оказал ему какую-нибудь незаконную услугу.

Однако всё оказалось проще.

– Да мне, если честно, теперь как-то не хочется обращаться за помощью к другим вашим коллегам. Вы уже начали меня наблюдать – так продолжайте! – попросил он.

– В дневном стационаре я доведу вас до конца, Евгений Сергеевич. Но в поликлинике с этим могут возникнуть проблемы.

– Это ещё почему?

– Я принимаю только слуг. Таковы правила, – признался я.

– Только слуг⁈ – взъерепенился граф Землянов. – Да вы меня разыгрываете! Это кто выдумал такие правила?

– Руководство. У нас все лекари ранжируются. Кто-то принимает слуг, кто-то дворян – в зависимости от их титула, – объяснил я.

– Дурь какая-то. Ваше руководство смотрит непонятно куда, – хмыкнул Землянов. – Я, конечно, с другими лекарями не знаком, но, судя по тому, что слышал, они не больно-то лучше вас, господин Булгаков.

А вот и мой шанс сделать сразу два дела. И довести клинический случай Землянова до конца, и заручиться поддержкой влиятельного человека.

– Не беспокойтесь, я придумаю, как провести вас ко мне уже после того, как вы закончите лечение в дневном стационаре, – я оторвал лист бумаги от своего ежедневника и написал там свой номер телефона. – Свяжитесь со мной, если потребуется помощь. Через регистратуру вас ко мне не запишут. Но обходной путь я и сам найду, если потребуется.

Мой кабинет Землянов покинул в приподнятом настроении. Мне осталось только разобраться с дворецким Виктора Шолохова – и можно передавать эстафету Гаврилову.

Прежде чем позвать дворецкого, я обратил внимание на окно. Снаружи расселось несколько ворон. Одна из них с любопытством наблюдала за тем, как я заполняю документы.

Странно, и с каких это пор их здесь столько развелось? Лучше бы управляющие двором занялись сокращением популяции птиц, а не на Мота моего охотились!

Я почувствовал дежавю. Будто это уже происходило со мной ранее. Словно за окном сидит точно такая же ворона, которая ещё вчера влетела в мою квартиру. Хотя чему тут удивляться? Все вороны выглядят одинаково.

Или нет?

Я подошёл к окну, распахнул его и спугнул назойливых птиц. И лишь после этого вернулся к работе. Шрам к тому моменту начал нестерпимо жечь, а магия так до сих пор и не вернулась.

– Господин Булгаков, простите меня, пожалуйста. Похоже, у вас из-за меня проблемы, – принялся причитать Фёдор Захарович Кондратьев, как только я позвал его в свой кабинет.

– Успокойтесь. Панику не разводите. Я знаю, о чём вы хотите рассказать. Господин Шолохов остался недоволен моим решением выдать вам справку, – заключил я. – Даже заместителю главного лекаря звонил.

– Бросайте вы это дело, – попросил дворецкий. – Не мучайтесь так со мной. Мне уже становится лучше. Буду использовать больше лекарственных средств. Может, их хватит, чтобы избежать обострения от контакта с пылью.

– Бросать это дело? – хмыкнул я и достал из кармана справку. – Жаль. А то у меня уже всё готово. Даже заместитель главного лекаря подписал.

– А… – оторопел Кондратьев. – Павел Андреевич, не могу поверить, что вы пошли на такой риск ради меня. Но, может быть, ещё не поздно всё отменить?

– Отменять мы ничего не будем, – настоял я. – Однако о справке Виктору Петровичу пока что – ни слова. Если будет спрашивать – скажите, что по какой-то причине Павел Булгаков забросил оформление. Подождём неделю, вплоть до вашей выписки из дневного стационара. Получите справку в тот момент, когда Шолохов не будет этого ожидать. Мы ещё заранее продумаем план, как обезопасить от его гнева и вас, и меня. На этот счёт не беспокойтесь, идеи у меня уже есть.

Дворецкий принялся кланяться, но я уговорил его прекратить этот благодарственный ритуал и отправил старика в отделение. Тем временем Мария Рудина уже неплохо наловчилась. Я заметил, что проблем с постановкой верных капельниц у неё больше не было.

Повезло мне с медсестрой, причём дважды. Анастасия Ковалёва хороша во всех планах, особенно в вопросе документации. А Мария, хоть и неопытная, но всё же не ленится учиться и делает это очень быстро.

Когда Евгений Кириллович Гаврилов пришёл, чтобы сменить меня, мы ещё раз изучили показатели двух дневных стационаров и пришли в восторг.

Максим Ломоносов уже начал отставать от нас чуть ли не на пятьдесят процентов. Эффективность его отделения даже близко с нашим не стоит.

Но расслабляться не стоит. Уверен, он этого так не оставит. Не похож Ломоносов на человека, который так легко выйдет из соревнования.

На этой ноте мой рабочий день подошёл к концу. А шрам начал болеть ещё сильнее. Если до ночи я не найду способ вернуть свою магию, подозреваю, глотка вновь разойдётся. И тогда мне уже никто не поможет.

* * *

Александр Ярославович Громов прибыл в регистратуру ближе к концу рабочего дня. Он пообещал отцу, что отыграется любыми способами. Ему нужен Павел Булгаков. Нужна информация, которую он скрывает.

Хотя глубокого внутри Громов-младший понимал, что теперь дело не только в приказах отца. У них с Булгаковым личные счёты. Александр жаждал мести. Ведь Павел опозорил его на глазах у приятелей. Заставил выпить зелье правды и разболтать всё.

Комаров и Фомин слышали все тайны, которые выдал Александр. Причём Комарову он ещё мог доверять, а вот Фомин теперь представляет для него прямую угрозу. Приятель, над которым он часто издевался, покинул компанию и теперь может использовать полученную информацию в своих целях.

Если, конечно, у Фомина найдётся хотя бы пара извилин, чтобы найти применение этим знаниям!

– Прошу прощения, Александр Ярославович, – произнёс Евгений Кириллович Гаврилов сразу после того, как завершил осмотр Громова. – Но я не вижу ни одной причины класть вас в дневной стационар.

– А как же мои головные боли? – возмутился Громов.

– С этими симптомами лучше обратиться к нашему нейролекарю. А дальше, если уж он решит, что вам требуется лечение в нашем отделении – пусть выпишет направление, – пояснил Гаврилов.

Александр мысленно выругался. С трудом сдержал порыв эмоций, чтобы не высказать всё, что накопилось прямо в лицо Гаврилову.

Громов собирался записаться в дневной стационар, чтобы подобраться к Булгакову через отделение. Ведь Павел Андреевич не сможет выгнать пациента. И обращаться ему с Александром придётся иначе.

Однако этот лысый болван не дал ему госпитализироваться! Показаний, видите ли, нет!

Но на этот случай у Громова был запасной план. Есть ещё один способ повлиять на Булгакова через отделение. Нужно лишь пересечь коридор и посетить другой кабинет.

– Добрый вечер, Максим Владимирович, к вам можно? – обратился Александр Громов к Ломоносову.

– Разумеется, проходите! – оживился лекарь.

Похоже, он уже успел заскучать. В коридоре нет ни намёка на пациентов.

– Так уж вышло, что мне в соседнем отделении отказали в помощи, – потирая виски, промычал Александр Ярославович. – Может, у вас найдёте свободное место? Мне бы полечить больную голову.

– А кто вам отказал? – загорелся Ломоносов.

– Кажется, его фамилия Гаврилов. Но я слышал, как он переговаривался с Павлом Андреевичем, – солгал Громов. – И тот, похоже, тоже выступил против моей госпитализации.

– Ну так это же прекрасно! – расплылся в улыбке Ломоносов. – В смысле… Я с радостью приму вас. Можем начать лечение уже сегодня.

Александр понял, что его запасной план оказался даже лучше, чем он думал. По выражению лица Ломоносова не трудно было понять, что Громов-младший только что совершенно случайно нашёл себе союзника.

* * *

Я прошёл к Александровской колонне и впитал в себя жизненную энергию из места силы. Затем вернулся домой и приступил к медитации.

Мот обеспокоенно наблюдал за моими действиями. Однако кот-оборотень почувствовал, что моё состояние оставляет желать лучшего, поэтому не стал ко мне приставать с расспросами. Лёг рядом со мной и тихо замурчал.

Через несколько минут я ощутил, будто во мне забилось второе сердце. Это завёлся магический центр. Он вновь включился и начал заполнять мой организм маной.

Я тут же включил «самоанализ» и понял, из-за чего возникла поломка магических каналов.

Вот только к устранению повреждений так и не приступил. Мы с Мотом одновременно почувствовали на себе чей-то взгляд. Однако оба сделали вид, будто ощущение чужого присутствия нас не коснулось.

Я поднялся, подошёл к кровати и сделал вид, будто собираюсь отойти ко сну.

А затем резко распахнул окно и схватил за крыло сидящую на подоконнике ворону. Птица тут же клюнула меня в руку и полетела в другую комнату.

Но окна на кухне и в гостиной закрыты. Я запер последнее окно. Теперь ворона в ловушке.

– Не дай ей уйти, Мот, – скомандовал я. – Похоже, эта птица уже давно за нами шпионит.