Текст книги "Пришлые"

Автор книги: Виктор Гутеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Фу-у-у-у-у, – утерев выступившую на лбу испарину, протяжно выдохнул нескладный долговязый парень, сидевший на самом краешке водительского кресла. – Кажется, вырвались.

Он обернулся, вопросительно посмотрев на восседающего в соседнем кресле спутника:

– Что дальше, Крол?

Крепко сбитый мужчина, одетый в такой же серый тюремный комбинезон, что и водитель картовера, поднял тёмные глаза.

– Сюда, – ткнул он пальцем в обзорный экран.

Оставив разгромленное поселение позади, картовер медленно выполз на залитое пенобетоном поле космодрома. В углу экрана проступили сглаженные контуры корабля дальнего поиска, одиноко стоявшего на дальнем конце взлётного поля.

– Ты с ума сошёл, – подскочил водитель. – Я слушал переговоры офицеров. На орбите висит эскадра, и надеяться, что кораблю позволят взлететь, может только идиот.

У видев, как на широком лице Крола удивлённо приподнялась бровь, водитель резко осёкся и понуро опустил глаза.

– Ты можешь сойти, Цалан.

Не услышав в тоне Крола и намёка на шутку, Цалан вернулся к джойстикам управления. Время от времени он угрюмо поглядывал на громаду красавца корабля, стоявшего с приветливо опущенным грузовым подъёмником. В глазах Цалана сквозило несогласие, но букашка картовера упрямо ползла в сторону поисковика.

– Что это значит? – нарушил затянувшуюся тишину Крол, ткнув пальцем в красный индикатор, мигавший на контрольной панели.

– Неполадки в дробильной камере.

Цалан пробежал пальцами по кнопкам, выведя на экран изображение с камеры, находящейся внутри дробилки. В кабине картовера раздался удивлённый возглас.

Невнятное, идущее откуда-то издалека бормотание постепенно переросло в едва различимый шёпот и наконец оформилось в чёткие фразы. Начав различать отдельные слова, Алекс понял, что сознание окончательно к нему вернулось.

– Откуда ты знаешь, как им управлять? – долетел до слуха неприятный дребезжащий голос.

– Когда-то я был штурманом на эсминце.

– Это не эсминец.

– Не бойся, Цалан, поисковик спроектирован так, что с ним легко управится даже один человек, надо всего лишь знать порядок действий.

– И ты его знаешь? – недоверчиво поинтересовался обладатель дребезжащего голоса.

– Нет, но я разберусь.

Невольно подслушав разговор, Алекс понял, что лежит на полу рубки управления корабля дальнего поиска. Как именно он здесь оказался, его сейчас не волновало, беспокоили лишь связанные за спиной руки и сильная резь в глазах при каждой попытке их открыть.

– Смотри-ка, ожил.

Послышались приближающиеся шаги, и его грубо перевернули на спину. Раненая нога взорвалась болью, и сквозь плотно сжатые губы Алекса вырвался стон.

– Бедненький, – послышался совсем не сочувствующий голос, – ножка болит, глазки пылью запорошило.

В лицо ударила струя воды.

– Открывай глаза, лейтенант, будем знакомиться.

Проморгавшись, Алекс увидел двоих стоявших над ним заключённых, один из которых держал в руках распечатанный контейнер с жидкостью.

Осмотревшись, он утвердился в своей догадке. Алекс находился в просторной рубке управления. Стоявшие полукругом кресла членов экипажа пустовали, однако весёлое перемигивание огней на консолях говорило о том, что главный компьютер готовит корабль к старту.

– Вы что, собрались взлетать? – прохрипел он, с трудом шевеля распухшими губами.

– Если ты ещё не понял, – плотно сбитый заключённый присел на корточки и вперил в Алекса холодный немигающий взгляд, – то я тебе объясню. Ты сейчас не всесильный лейтенант космической пехоты, а кусок искалеченного мяса, жизнь которого, – Крол выставил на обозрение лопатообразные ладони, увенчанные короткими толстыми пальцами, – вот в этих самых руках. Поэтому вопросы задаю я, а ты на них правдиво отвечаешь.

Встретив упрямый взгляд Алекса, Крол криво усмехнулся:

– Вижу, ты меня понял. Вопрос первый – кто атаковал поселение?

– Не знаю.

Несколько секунд Крол молча смотрел на пленника, затем вскочил и, коротко размахнувшись, ударил ногой по раненой голени.

– Не искушай судьбу, парень, – вмешался второй, – скажи ему, что он хочет, и всё закончится.

Алекс ничего не слышал. Дикая боль затуманила голову и вновь лишила его сознания.

Придя в себя в очередной раз, по мелкой вибрации палубы он определил, что корабль уже взлетел.

– Удалось, удалось, Крол, – по рубке катился восторженный рёв долговязого Цалана, – не то, чтобы гнаться, они на нас даже внимания не обратили.

– Ты заметил, что их корабль садился на северный континент?

Голос Крола показался Алексу крайне задумчивым.

– Заметил. А нам-то что?

– Разгромить поселение на южном континенте и приземлиться на северном. Как-то всё это странно.

– Почему?

Слишком озабоченный собственным спасением Цалан не мог понять, куда клонит его подельник.

– Потому что нет смысла уничтожать тех, кто и так не смог бы помешать.

Система оповещения сообщила о начале разгона и велела экипажу занять места согласно штатному расписанию.

– Что с лейтенантом делать будем?

– Пусть пока живёт, я с ним не закончил.

– Куда его, в медицинский блок?

– Зачем? – искренне удивился Крол. – Я его не лечить собрался, а задать пару вопросов. Сажаем в кресло.

Алекс скрипел зубами, пока его израненное тело освобождали от пут и бесцеремонно втискивали в кресло одного из членов экипажа. Кресло мгновенно активировалось, укутав Алекса пластами ткани. Закончив трансформацию, скафандр мигом определил состояние подопечного и задействовал аптечку. Впервые за весь день Алекс почувствовал себя хорошо.

Разогнавшись, корабль окутался сиянием и исчез в яркой вспышке межпространственного перехода. Спасшиеся на корабле люди ещё не знали, что системы управления по-прежнему неисправны, и вместо введенных Кролом координат поисковик отправился по недавно пройденному им маршруту, состоящему из семнадцати дальних переходов.

* * *

Как только беспилотный зонд вывалился из межпространственного перехода, автоматически включились системы слежения. Зонд вышел к Гарде с максимальным приближением, и в поле зрения объективов мгновенно попали ломаные контуры чужих кораблей, патрулирующих пространство.

«Вышел в заданной точке. Приступаю к работе».

Голос оператора, управляющего беспилотником посредством комплекса дальней связи, заранее сброшенного в систему, звучал глухо. Тройка чужих кораблей, мгновенно отреагировав на появление «гостя», сменила курс и устремилась наперерез зонду.

«Зонд обнаружен, активирую скрытный режим».

В голосе оператора звенело напряжение.

Скрытный режим – электромагнитное поле, укрывающее объект от систем обнаружения, – впервые испытывался в боевых условиях. За основу взяли эффект сдерживающего поля, и это было единственным минусом проекта. Невидимый кокон, так же как и сдерживающее материю поле, полностью поглощало как внутренние, так и внешние сигналы. Перейдя в скрытный режим, зонд вышел из-под контроля оператора, в дальнейшем руководствуясь лишь собственными пассивными системами.

Теперь картинка транслировалась с комплекса дальней связи. Он висел на значительном удалении от планеты, поэтому вся видимость сократилась до красных меток, ползущих на тактическом дисплее.

«Прошёл мимо патруля. Реакции нет, – комментировал продвижение зонда оператор. – Скрытный режим работает, их системы его не видят».

Обойдя патрульные корабли, зонд вышел на низкую орбиту и, пролетая над южным континентом, деактивировал скрытный режим. Одновременно с отключением поля включились системы слежения. За время, что потребовалось для совершения витка вокруг планеты, зонд собрал и отправил по назначению огромное количество информации.

«Пакет получен».

Выполнив задачу, зонд, сворачивая системы слежения и вновь готовясь окутаться невидимым полем, рванул прочь от планеты, но уйти ему не дали. Комплекс дальней связи, работавший в тандеме с зондом, пережил его на несколько секунд.

Голографическая проекция, показав гибель зонда, потускнела и отключилась. Под потолком вспыхнули панели освещения.

В кабинете президента повисло тягостное молчание. Совещание началось с просмотра фильма, доставленного разведуправлением. По его окончании заседавшие в кабинете мужчины долго переваривали полученную информацию.

В народе их прозвали «великолепной шестёркой», и собравшиеся в кабинете люди по праву заслужили столь высокое прозвище. Придя к власти, они объявили первостепенной задачей повышение уровня жизни, и неукоснительно выполняли взятые обязательства. Их мудрое управление вкупе с железной рукой за несколько лет поставило шатавшуюся экономику на ноги и повернуло её лицом к гражданину.

Жёстко контролируя деятельность планетарных правительств, они калёным железом вбили в головы аппарата, управляющего на местах, что на первом плане стоят интересы общества, а личное благополучие в ущерб этим интересам сродни измене. С властных структур осыпалась шелуха, и это дало быстрые результаты. За годы правления эти люди превратили Новую Республику в мощную индустриальную империю с высочайшим уровнем жизни. Ощущая на себе результаты такой работы, народ искренне уважал своих правителей.

Известие об атаке застало их в разных мирах Республики. На сбор ушло несколько недель, но за это время были отданы сотни распоряжений. Чётко отлаженный механизм управления начал перевод экономики Республики на военные рельсы.

Президент республики, пятидесятилетний Гард Скове, обвёл собравшихся тяжёлым взглядом. Красные глаза и усталость на изборожденном морщинами лице говорили о бессонных ночах, однако голос президента не утратил былой твёрдости.

– В первую очередь я хочу знать, как всё это началось. Адмирал Двински, прошу вас.

Из-за стола поднялся худощавый, совершенно седой старик, затянутый в чёрную форму военно-космического флота.

– Шестнадцать дней назад центр обслуживания систем связи получил сигнал о неполадках в работе комплекса дальней связи в системе А108. В систему отправилась команда техников. По прошествии отведённого времени комплекс в строй так и не вступил, а команда бесследно исчезла. – Командующий Военно-космическим флотом Республики прокашлялся и продолжил: – Дальше информация поступила в штаб флота, и дежурный офицер направил в сектор два патрульных катера. Выйдя из перехода, катера были атакованы, обратно вернулся только один.

– Скажите, адмирал, – перебил командующего министр промышленности, – а вы пытались войти с ними в контакт?

– Неоднократно. В сектор с небольшими интервалами направлялись семь зондов, ответом было лишь планомерное уничтожение нашего оборудования.

– Получается, что неизвестная раса без каких-либо требований вторглась в наше пространство и сбивает наши зонды?

– Нет, уважаемый Элиот. Получается, что неизвестная раса без каких-либо требований вторглась в наше пространство и истребляет наших граждан.

– Да, конечно, – потупил взор министр. – Продолжайте адмирал.

– Спасибо. Благодаря удачному полёту зонда, запись систем которого была продемонстрирована, мы знаем о положении дел на планете. Сотня наших военнослужащих и триста заключенных убиты. Шестнадцать суток назад нам объявили войну.

– Кто?

– На этот вопрос ответа пока нет, но утром я получил доклад специалистов, изучающих полученную зондом информацию. Они едины во мнении, что мы встретили расу с достаточно высоким технологическим уровнем.

– В этом никто не сомневается, – перебил адмирала министр сельского хозяйства Суарий Кошев. – Вопрос в том, в состоянии ли вооружённые силы республики эффективно противостоять агрессору?

– Пока дело не дошло до прямых столкновений, ответа на ваш вопрос нет.

– Плохо, что нет, – вмешался президент. – Попрошу доложить о принятых мерах. В первую очередь о готовности к вторжению противника в населённые миры Республики.

– Наш флот насчитывает около шестисот боевых кораблей. На случай массированного вторжения создан оперативный резерв, состоящий из трёхсот единиц.

Адмирал включил проекцию, и над столом появилась карта звездного неба.

– Входящие в резерв соединения под командованием генерала Масторда передислоцированы в двести шестой сектор.

Лазерная указка в руках адмирала выделила квадрат дислокации.

– Как видите, это наиболее подходящая система для дислокации резерва, поскольку путь отсюда к любой подвергшейся нападению системе займёт минимум времени. Таким образом, резервный флот в течение двух, максимум пяти суток способен отреагировать на угрозу в любой точке Республики. Остальные соединения равномерно распределены между населёнными системами. Схема не является панацеей, но при таком количестве имеющихся у нас кораблей лучшего не придумать.

– А что нам мешает собрать флот в кулак и ударить самим? – спросил командующий сухопутными войсками республики генерал Семён Роялд, невысокий худощавый мужчина с блеклым незапоминающимся лицом.

– Ничего. План подобной операции разработан, но её проведение я считаю преждевременным.

– Почему?

– Это риск. Подставлять весь наш флот, не выяснив возможности противника, глупо. Поэтому к Гарде пойдёт штатное соединение и, навязав бой, вынудит агрессора задействовать стрелковые системы. Исходя из этого, будем строить дальнейшие планы.

– Сколько уйдёт времени на подготовку? – поинтересовался президент.

– Соединение готово. Мне нужен только приказ.

– Каков план операции?

– В первую очередь мы отправим зонды и определим местоположение кораблей противника. На первом этапе системами управления огнём командует автоматика. Вы знаете, что с момента выхода корабля до возврата сознания экипажа проходит семь секунд. В условиях боя это уйма времени. В системе нет дружественных объектов, поэтому я считаю возможным снять все ограничения и начать атаку в момент выхода. В противном случае мы рискуем угробить группу, не добившись поставленных целей.

Гард Скове кивнул и перевёл взгляд на министра промышленности Элиота Варна.

– Семьдесят процентов производственных мощностей в стадии перехода на выпуск военной продукции, – начал доклад министр. – Организованы посменные рабочие вахты. В течение двух-трёх месяцев производство выйдет на полную мощность. Все наши миры готовы к автономной обороне и длительной осаде. Кораблестроительные верфи переведены под юрисдикцию планетарных правительств, в течение полугода ВКФ получит две тысячи боевых кораблей и сотню авианосцев. Также налаживается массовый выпуск последних разработок сухопутных вооружений. По моему министерству пока всё, – Элиот оторвал взгляд от электронного планшета и поднял глаза на президента. – Если есть вопросы, готов ответить.

– Нет, – ответил президент и дал слово командующему сухопутными войсками республики.

Описав состояние подконтрольных соединений, генерал Семён Роялд закончил на оптимистической ноте.

– За последние дни в армию вступило семьдесят миллионов человек, – докладывал он. – Желающих много больше, но я, не желая перегружать тыловые службы, временно приостановил набор добровольцев. Кроме того, создаются дополнительные центры для подготовки сухопутных офицеров, экипажей кораблей и пилотов истребительной авиации. Во всех мирах расконсервированы и полностью укомплектованы резервистами тысячи стационарных комплексов ПКО. Из прошлой войны сделаны правильные выводы. Пришло время, и мы оказались готовы.

– Хорошо, – кивнул президент и перевел взгляд на самого старшего члена правительства. – Снайк, ты сделал то, о чём я просил?

Министр по связям с общественностью Снайк Вишнёв подобрался и открыл старомодную папку, в которой лежали мелко исписанные листы обыкновенной бумаги. Этот семидесятилетний старик пользовался особым уважением и авторитетом среди членов правительства.

– Не переживай, Гард, всё в порядке. Наши СМИ, как всегда, на высоте. Население в курсе происходящего. Сначала немного растерялись, но положение удалось исправить. Люди сплотились и готовы ко всем превратностям военных будней.

– Что ты обо всём этом думаешь?

– В первую очередь я думаю, что тебе пора обратиться к населению. Люди делают все, что мы от них требуем, и недовольных возгласов пока нет. Но народ встревожен и ждёт более чётких пояснений от лидера.

– Речь готова, завтра утром я выступлю с обращением.

– Ну а на вопрос отвечу так. У меня сложилось ощущение, что Гарда – не случайная цель. Либо они что-то ищут в недрах планеты, либо нас пытаются втянуть в игру, смысл которой пока не ясен.

– И откуда такие измышления? – поинтересовался президент.

– По дороге сюда я встретился с руководителем центрального аналитического отдела. Наши умники поковырялись в ситуации и пришли к довольно неожиданным выводам. – Снайк замолчал и с непринуждённым видом стал перекладывать листки в своей папке. – Я пригласил его сюда, он ждёт в приёмной.

В свои тридцать пять лет Уил Ганева занимал очень высокий и ответственный пост. Любая мало-мальски важная информация проходила через его ведомство. Армия и флот, а также правительственные структуры очень тесно сотрудничали с подразделениями Ганевы. Высокий, статный, с умным и красивым лицом, Уил по-мальчишески гордился тем, что за время его руководства ведомство ни разу не ошиблось в прогнозах. Он скромно присел на предложенное кресло и, дождавшись кивка президента, приступил к докладу.

– Мой отдел пришёл к выводу, что это не похоже на крупномасштабное нападение с целью захвата наших территорий. Объясню почему. Для начала рассмотрим полученные противником преимущества от захвата Гарды. Всем известно, что на планете добывается основной компонент топлива для двигателей наших кораблей. Однако таких месторождений в Республике три, плюс к этому создан огромный его запас, и потеря Гарды на действия нашего флота никак не повлияет. Это во-первых. Во-вторых, можно предположить, что противник сам испытывает энергетический голод, и цель рейда – захват ценного месторождения. Но пласт минерала обнаружен только на южном континенте, а неприятель высадился на северном. Самое странное, что противник всё же ведёт разработку планетарных недр. Возле места высадки зонд зафиксировал крупные отвалы изъятой из недр породы. Получается, что минерал им не нужен, чувствительных потерь республика не понесла, а использовать Гарду как плацдарм для дальнейшего вторжения просто глупо. По сути, мы ничего не потеряли, а они утратили эффект внезапности. Полномасштабные войны так не начинают.

– Ваша версия?

– Версий предложено много, однако внимания заслуживают две. Они что-то ищут, и это что-то находится на Гарде. Они не хотят посвящать нас в свои тайны, отсюда и уничтожение комплекса, и нежелание вступать в переговоры. Думаю, чужаки рассчитывают закончить свои дела и покинуть систему раньше ответного удара.

– Вторая версия?

– Они исходят из соображений, которых мы с нашей логикой и мышлением понять не можем.

После недолгих раздумий президент обернулся к адмиралу:

– Твоё мнение, Арон?

– Даже если предположения верны и чужаки действительно вскоре уберутся, то где гарантия, что в следующий раз они не решат искать что-нибудь на Тиусе или, скажем, на Лайлоне? Не забывайте, они знают местоположение наших систем, мы же несколько дней назад даже не подозревали об их существовании. Прецедент создан, убиты наши граждане. Моё мнение – атаковать и готовиться к затяжной войне.

Президент поднялся и медленно прошёлся по кабинету. Сидящие за столом все как один следили за ним взглядом. Все понимали, что только он примет окончательное решение. И от этого решения будет зависеть судьба Республики, а возможно, и будущее человечества.

Президент не спеша вернулся к столу и обвёл собравшихся взглядом.

– Действуем по намеченному плану. Промышленность максимально переориентировать на выпуск вооружений. Средствам массовой информации обстановку не нагнетать, но поддерживать граждан в постоянном тонусе. Адмирал, как только будете готовы, немедленно атакуйте.

* * *

– Ну и куда нас занесло? – Крол в бешенстве колотил кулаком по консоли управления. – Кто-нибудь объяснит мне, куда нас затащило это корыто?

На мостике поисковика бушевало безумие. Злобные выкрики и проклятия лились как из рога изобилия. Бывшие заключённые перебрали всех – богов, правителей, тюремный персонал, их бабушек и дедушек, добрались до домашних животных, но это не помогало.

Только-только пришедший в себя после серии затяжных переходов Алекс старался не обращать внимания на бывших заключённых. Полулёжа в кресле второго пилота, он с тоской смотрел на безобразно распухшую голень, заляпанную чёрными сгустками свернувшейся крови. Боль ещё не пришла, но действие введенной аптечкой сыворотки постепенно слабело. Алекс искренне сожалел, что инженеры не додумались встроить в скафандры полноценные комплексы автодоктора.

– Четыре дня, всего четыре дня, и мы должны были быть на Скарнии, – вышагивая по мостику, орал Крол. – Вместо этого почти два месяца переходов, и где мы оказались?

Он обвёл мостик мрачным взглядом и развёл руки в стороны, словно вопрошая у неведомой аудитории.

– Я спрашиваю, где мы оказались?

Заметив, что Алекс открыл глаза, Крол хищно оскалился.

– А ты что тут прохлаждаешься? – рванул к нему заключённый и, выкрикивая ругательства, с ходу впечатал ботинок в кресло Алекса.

Антиперегрузочное кресло даже не шелохнулось, а Крол взвыл от боли в отбитой ступне. Это оказалось последней каплей. Со звериным воем он обрушил на Алекса тяжёлые кулаки. Но этого ему показалось мало. Схватив пленника за шиворот, он выдернул Алекса из кресла и впечатал разбитым лицом в экран монитора.

– Это что?

Изображение величаво плывшей на экране планеты притягивало взгляд. Сквозь белоснежное покрывало облаков проступали синие воды океанов и пёстрые побережья континентов. Один из полюсов венчала белая шапка, придающая планете вид коронованной особы.

– Что это? – повторил вопрос Крол и встряхнул Алекса.

– Планета.

– Вижу, что планета, – прорычал Крол.

Неожиданно успокоившись, он отпустил китель Алекса и плюхнулся в кресло.

– Покажи ему, Цалан.

– Сканируя частоты, мы выудили вот это.

Долговязый преступник пробежал пальцами по кнопкам, и на экране появилось лицо красивой молодой женщины. Камера отыграла назад, и за её спиной показались незнакомые Алексу символы. Мило улыбнувшись, женщина открыла рот, и Алекс охнул. Слова, слетающие с губ телевизионного диктора, не имели с языком Республики ничего общего.

– Кто они? – ошарашенный Алекс на миг забыл о своём положении.

– По орбите этой крошки, – Цалан кивком указал на монитор, – шныряет масса допотопных спутников. Стационарных космических пирсов и флотских патрулей нет и в помине. Они до сих пор не вышли в космос, наше корыто здесь никто не разыщет. Крол, ты понимаешь, что это значит?

– Идеальный мир для идеальных беглецов.

Похоже, до Крола только сейчас начало доходить, что неполадки систем управления сыграли им на руку. Он сообразил, что здесь никто никогда не узнает про их прошлые заслуги, никто не будет их преследовать и пытаться наказать. Всё сложилось как нельзя лучше, и угнанный корабль, оборудованный по последнему слову республиканской техники, даст в этом мире огромное преимущество. Светлея лицом, Крол вскочил на ноги.

Ожидая очередных побоев, Алекс оскалился и сжал кулаки. Но Крол лишь гадко осклабился:

– Не дёргайся, лейтенант. Ты ещё пригодишься. Зачем нам тратить драгоценное время на анализы? Состав местного кислорода мы испытаем на тебе. А если выживешь, в чём я нисколько не сомневаюсь, – он нежно погладил торчащую из кармана рукоять пистолета, – я всё исправлю.

– Выродок, – кривя разбитые губы, прошептал Алекс.

– Цалан, – заорал Крол, – что ты стоишь? Готовь катер, пора явить себя новой родине.

* * *

Бронированная «кобра», петляя по извилистой горной дороге, быстро покидала район боевых действий. Чёрные борта идущею без подсветки бронетранспортёра терялись в предрассветном сумраке, движение бронемашины выдавал лишь шум дизеля да лёгкий скрип торсионов.

Внутри на жёстких скамьях десантного отсека сидели трое. Тусклый свет плафона, неровно падая на усталые лица конвоиров и белоснежные бинты, укутавшие голову пленника, невольно навевал дрёму. Стараясь не уснуть под монотонное урчание двигателя, грузинские гвардейцы лениво перекидывались словами, изредка бросая равнодушные взгляды на пленного русского.

– Не пойму, зачем он нужен? – подавляя зевоту, сказал один из гвардейцев, указывая небритым подбородком на привалившегося к борту пленника. – Лицо обгорело, в боку дыра. Прикончили бы по-тихому, и дело с концом.

– Ничего ты, Дани, не понимаешь, – возразил второй, – этот урод – первый взятый живым офицер. Видел, как у того журналюги глаза горели?

Дождавшись утвердительного кивка, гвардеец самодовольно растянул губы в улыбке:

– То-то и оно. Вот доставим ублюдка в штаб, увидишь, сколько писак там соберётся. Перед тобой, Дани, сидит будущая звезда телеэкранов.

– Какой толк от такой звезды? – стоял на своём Дани. – Морда в бинтах, как у мумии, кроме дырок для глаз и показывать нечего. Говорю тебе, надо было его кончать или оставить в ущелье, сам бы сдох.

– Таких оставлять нельзя. Глянь, как он на нас смотрит, того и гляди в глотку вцепится.

Гвардейцы как по команде заглянули в мрачно сверкавшие глаза пленника.

«Чего уставились, мать вашу», – недобро глядя в лица гвардейцам, молча выругался Алексей.

На душе было премерзко. Плен, гибель товарищей, пугающая неизвестность до предела натянули нервы. Покачиваясь на жёстком сиденье, Алексей судорожно сжимал скованные наручниками кулаки, когда машину трясло на ухабах. Вколотые грузинским медиком обезболивающие теряли силу. От тряски обожжённое лицо и простреленный бок начали саднить. Боль росла, и вскоре в монотонный шум двигателя вплёлся сухой скрежет зубов.

Стараясь отвлечься, принялся вспоминать события ночи. На память тут же пришёл сумасшедший стрелок, утверждавший, что три раза стрелял в Алексея, но пули, пробив его навылет, каким-то чудом оставили его в живых.

«Лучше б ты действительно попал», – кривясь от боли, вздохнул Алексей.

Бронетранспортёр тряхнуло особо сильно, с губ сорвался болезненный стон.

– Заткнись, падаль, – дико коверкая слова, прошипел один из конвоиров.

– Да пошёл ты, – с трудом шевеля обожжёнными губами, огрызнулся Алексей.

Удар прикладом отозвался новым взрывом боли и окончательно вывел Алексея из себя. На смену жалости к собственной судьбе пришла злость, затмившая и боль, и все остальные чувства.

«Сука, – клял Алексей гвардейца, – молокосос недоделанный. Попадись ты мне в другое время, я бы из тебя, мразь, ремней нарезал».

В отчаянном порыве он кинулся на гвардейца, стремясь скованными спереди руками дотянуться до ухмыляющейся хари. Удар в шею сшиб ловящего ртом воздух Алексея на дно бронетранспортёра. В лоб упёрся ствол автомата, в уши впилась чужая злая ругань. Отпинав не в меру разошедшегося пленника, гвардейцы демонстративно передёрнули затворы автоматов и вновь уселись на сиденья.

Задыхаясь от бессилия, Алексей лежал на грязном полу, уперевшись затуманенным взором в потолок бронетранспортёра. Злость прошла. Душу заполнили пустота и отчаяние, толкнувшие Алексея на исповедь перед тем, в кого никогда не верил.

«Господи, – впервые за двадцать восемь лет жизни обратился он к Богу, – всю свою жизнь, начиная с детского дома и кончая бесконечной войной на Кавказе, я был не лучшим твоим представителем. Я знаю, что не сделал в жизни ничего, о чём стоило бы говорить, а тем более гордиться, но сейчас уже ничего не изменишь. Твои служители утверждают, что люди должны с честью пройти данные тобой испытания. Мои, наверное, подошли к концу. Не буду скрывать, что никогда по-настоящему в тебя не верил, да что греха таить, не верю и сейчас. Но если ты всё-таки существуешь, слышишь меня и видишь, то прошу тебя Всевышний – помоги, и я обещаю, что больше никогда не усомнюсь в твоём присутствии».

Усмехнувшись глупости собственного порыва, Алексей прикрыл глаза и начал медленно погружаться в растущую с каждой минутой боль.

Что и откуда прилетело, он сначала даже не понял. Свет ослепительной вспышки, ворвавшись сквозь узкие бойницы в бортах бронетранспортёра, развеял полумрак десантного отсека. Словно в замедленной съёмке, Алексей наблюдал, как, пробив борта и сметая всё на своём пути, внутрь бронетранспортёра ворвался град осколков.

Бойца спасло его незавидное положение на заплёванном полу. Смертоносные куски металла прошли выше, буквально нафаршировав собой экипаж «кобры» и злополучных конвоиров. Плафон освещения разлетелся вдребезги, но Алексей успел заметить, как пинавший его гвардеец вскинул руки, пытаясь зажать рваную рану на перебитой шее. Спустя секунду уши заложило от грохота нового разрыва. Взрывная волна, оторвав шеститонную машину от земли, швырнула её на обочину.

Дым ел глаза, лёгкие сотрясались от приступов кашля, но Алексей не торопился покинуть разбитую машину. В тусклом свете начавшегося пожара он лихорадочно шарил по карманам конвульсивно вздрагивающих конвоиров. Когда искомое было найдено и наручники, освободив затёкшие кисти, звякнули об пол, Алексей, прихватив оружие и аптечку гвардейца, вывалился из чадящего бронетранспортёра.

Близился рассвет. Окутанные утренним туманом горы безразлично взирали на пустынную дорогу и чёрные клубы дыма, поднимавшиеся из разбитой машины. Тишину предгорного великолепия нарушали лишь шум горной речки да стихающий гул перевалившего за хребет штурмовика.

Когда объятую пламенем машину тряхнуло разрывами собственного боекомплекта, Алексей был уже далеко. Мощные стимуляторы из захваченной аптечки мутили сознание, но Алексей упорно поднимался по склону, стремясь как можно дальше уйти от разбитого бронетранспортёра.

Взошедшее солнце он встретил на узком карнизе, по которому без остановки пробежал несколько километров. Ориентировался на отголоски гремевшей впереди канонады. Гул артиллерии вскоре стих. Алексей был вынужден признать, что карниз уводит его в сторону, но о возвращении назад не могло быть и речи. За три часа бега стимуляторы выжали из организма последние силы. Вернулась боль, и Алексей снова почувствовал себя с трудом волочившей ноги развалиной.

Лента карниза, огибая отвесный склон горы, круто забирала вправо, но пройти поворот сил уже не хватило. С трудом проковыляв ещё десяток метров, Алексей тяжело опустился на камни.

Открыв глаза, он сразу понял, что умудрился заснуть и проспать почти до вечера. Ругая себя последними словами за бездарно упущенное время, Алексей с трудом поднялся на ноги. Резкий металлический щелчок за поворотом заставил его вновь завалиться за камни.

Медленно таяли минуты, однако из-за каменного выступа так никто и не появился. Боясь потерять сознание и вновь оказаться в плену, Алексей решился. Держа наготове автомат, он подполз к повороту и осторожно высунул голову.