Текст книги "Пришлые"

Автор книги: Виктор Гутеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Увидев мелькнувшее в глазах штурмана понимание, поднёс к губам микрофон:

– Это флагман. Группе перестроиться в походный порядок.

Он не без удовлетворения отметил, что капитаны выполняют распоряжение слаженно, без нервов и паники. Огибая планету, тёмные громады кораблей приступили к выполнению манёвра. Но не успев его завершить, группа подверглась нападению.

Один из спутников, висящих на высокой орбите, неожиданно отработал маневровым двигателем и развернулся к идущим мимо кораблям. Орудийные палубы среагировали молниеносно и разнесли малютку на куски, но спутник успел произвести один-единственный выстрел. Рядом с ближайшим к планете линкором образовался двухсотметровый дымчатый круг. Круг не являлся физическим объектом, поэтому ни один прибор его не зафиксировал. Однако системы визуального контроля идущих рядом кораблей запечатлели атаку во всех подробностях. Уткнувшись в борт линкора в районе машинного отделения, круг словно растворился.

Связь с кораблём мгновенно прервалась, а по борту в месте контакта с кругом пошли волны, словно это был не сверхпрочный сплав, а вязкая, колыхающаяся на ветру жидкость. Через несколько секунд идеально ровный двухсотметровый круг обшивки вздыбился и, как стекло, разбившись на миллионы осколков, посыпался в космос.

Наводчики с идущих рядом кораблей открыли рты, увидев поверхность планеты через двухсотметровую сквозную пробоину.

Линкор какое-то время двигался в строю, но сила притяжения сделала своё дело. Развалившись в плотных слоях атмосферы, корабль рухнул на обезображенную поверхность.

Гибель двух с половиной тысяч человек произвела на всех тягостное впечатление, но падать духом было смерти подобно. Воочию убедившись, что неведомые чужаки не будут слушать объяснений о нелепой ошибке, полковник отбросил последние колебания.

– Двигатели на полную мощность. По кораблям, вошедшим в зону поражения, из всех видов вооружения огонь!

– Пеленг право по курсу. Две групповые цели, – вновь доложили с поста слежения, – одна группа сорок единиц, вторая десять, идут наперерез нашему курсу. Время контакта сто двадцать минут.

– Оперативно, – прокомментировал столь быстрое появление преследователей полковник. – Штурман, успеем проскочить?

– Если их скорость не изменится, разойдёмся впритирку.

Но сбыться надеждам было не суждено. Через час, когда казалось – ещё немного, и нужная скорость будет достигнута, с поста слежения пришло новое сообщение.

– Пеленг: прямо по курсу две крупные цели. Погодите…

В голосе офицера появились неуверенные нотки. Он вдруг увидел, как за какие-то мгновения количество меток на экране выросло с двух до ста и их число продолжает расти. Замешательство длилось недолго.

– Противник использует корабли, аналогичные нашим авианосцам! Повторяю, это авианосцы, они катапультируют истребители!

Вскоре поступил новый доклад:

– Фиксирую шестьсот малогабаритных целей. Время контакта четырнадцать минут.

На экране все девять точек, означавшие корабли людей, постепенно и неумолимо окружались метками кораблей неприятеля, входящих в зону действия сканеров. Группе становилось всё сложней маневрировать между преследователями, не ввязываясь в бой. Приходилось бесконечно корректировать курс, что неизменно приводило к потере скорости. В конце концов неприятелю удалось прижать группу к астероидному поясу, и полковник, рискуя угробить всех, направил корабли вплотную к каменному скоплению.

Новый курс вынудил сбросить скорость, и на хвосте группы тут же повисли истребители противника. Стаей рассерженных ос они накинулись на корабли людей. Пространство осветилось залпами линкоров и вспышками гибнущих истребителей. Орудия линкоров залп за залпом выбивали из их рядов всё новые жертвы, но пилоты противника упорно рвались к кораблям группы.

Когда на мостик флагмана поступил доклад о повреждениях двигателей линкора, замыкающего строй, полковник затребовал связь с капитанами группы.

– Приказываю авианосному звену сбросить истребители и отсечь авиацию противника. Линкорам два ноля шесть и два ноля семь остаться для прикрытия авианосцев.

Приговаривая одиннадцать тысяч человек, полковник дал оставшимся кораблям возможность разогнаться и совершить переход.

* * *

Отданные на заклание безропотно сбросили скорость и приступили к выполнению приказа. Пока с палуб авианосцев звено за звеном стартовала авиация, линкоры вели плотный заградительный огонь по вновь прибывающим истребителям противника.

Тысяча двести необстрелянных пилотов Новой Республики, вырвавшись на оперативный простор, устроили свалку из вертящихся, гонявшихся друг за другом машин. Блеклые трассы выстрелов чужих аппаратов сплелись с огненными потоками республиканских пушек. Среди этого хаоса сновали сотни торпед, безошибочно выискивая и уничтожая заданные цели. В пространстве вздувались и гасли бутоны пламени, отмечавшие гибель очередной жертвы. За семь минут боя численность машин Новой Республики сократилась до семисот единиц. Противник также нёс потери, но накал схватки продолжал расти.

Мужчинам и женщинам, не имевшим боевого опыта и привыкшим к схваткам на виртуальных тренажёрах, пришлось нелегко. Ценой гибели своих товарищей им пришлось изучать искусство боя в совершенно иных условиях. Несмотря на вступление в схватку всё новых сил противника, пилоты Новой Республики дрались с завидным упорством. Крутясь вокруг старших братьев, они раз за разом тянули эскадрильи противника под убийственный огонь линкоров и авианосцев.

Пилотам противника упорства и смелости также было не занимать. Используя любую возможность, ромбовидные аппараты собирались в звенья и, несмотря на заградительный огонь, рвались к крупным кораблям. Кинжальные самоубийственные атаки следовали одна за другой, со всех возможных позиций и направлений. Вскоре атаки дали результат.

Основные силы неприятеля, отставшие от скоростных истребителей, всё ближе подбирались к сбросившей скорость группе. До подхода ближайшего соединения из шести крупных кораблей противника оставались считанные минуты. Командующий авианосным соединением, которого полковник назначил командовать группой прикрытия, приказал семидесяти штурмовикам, не принимавшим участия в схватке с истребителями, атаковать корабли. Вся артиллерия группы мгновенно сконцентрировала огонь в одном направлении, буквально прорубив штурмовикам коридор в рядах противника.

В момент выхода последнего звена к авианосцу прорвалась группа атакующих истребителей. Серия разрывов прошлась по борту авианосца. Один из зарядов угодил в открытые створы разгонной шахты и зажёг штурмовик, взявший разгон для выхода в космос. Тяжёлая машина слетела с направляющих и, с разгона врезавшись в борт, подорвалась на собственном боекомплекте. Взлётный ангар наполнился бушующим пламенем. Внутренние переборки не выдержали напора и, лопнув, пропустили пламя к элеваторам, подающим боекомплект на взлётную палубу. Аварийная команда отчаянно боролась за корабль, но пламя прорвалось в арсенальный погреб.

Борт авианосца вспучился и с грохотом лопнул, выбросив в космос гейзер пламени и обломков. Взорвавшийся арсенал развалил огромный корабль на две половины.

Те, кто успел добраться до спасательных капсул, очень скоро пожалели о том, что не погибли при взрыве. Стоило капсулам оказаться в пространстве, как пилоты противника принялись расстреливать утлые одноместные судёнышки. Звено истребителей попыталось прикрыть товарищей, но мгновенно потеряв треть машин, бросило обречённых и ушло под защиту линкоров.

Командир штурмового соединения капитан Солов внимательно следил за постоянно меняющейся обстановкой на экране тактического монитора. Системы наведения штурмовиков наконец-то нащупали и уже не выпускали из виду корабли противника. Из шести целей, спешащих на помощь истребителям, две выделялись особо крупными размерами. С помощью электронного маркера майор пометил цели на экране разными цветами и связался с командирами звеньев.

– Пересекаемся на встречных курсах. Звеньям один и два – синий маркер. Звеньям три и четыре – красный. Остальным согласовать цели между собой. В случае отрицательного результата при первом заходе второй работаем по тем же целям.

Пилоты перестроились и, полные решимости выполнить задачу, устремились в атаку. Противник встретил штурмовики на дальних подступах. К моменту выхода на дистанцию залпа количество штурмовиков сократилось ровно вдвое.

Отстрелив торпеды, звенья веером разошлись в стороны и, сделав боевой разворот, вновь устремились в атаку. В этот самый миг торпеды достигли цели. К моменту повторного захода штурмовиков три корабля, выплёвывая в космос огненные гейзеры, не подавали признаков жизни. Один, беспорядочно рыская из стороны в сторону, сбился с намеченного курса.

Капитан решил не тратить торпеды, и второй заход на две малые цели штурмовики отработали ракетами и скорострельными пушками. Оставляя позади безжизненные, изрешеченные остовы, штурмовики догнали и добили корабль, пытавшийся спастись бегством.

Приказ был выполнен, и капитану предстояло наметить дальнейший план действий. Он прекрасно понимал, что после уничтожения планеты пощады им не будет. Возвращаться к авианосцам не имело смысла, их точно также погнали на убой. Тем более что двадцать семь уцелевших штурмовиков не смогут оказать существенную помощь. Выбрав ближайшую группу преследователей, майор проложил кратчайший курс и повёл своих людей в последнюю атаку.

На этот раз им не повезло. На дистанцию залпа вышли две машины, но были сбиты, не успев сделать ни единого выстрела.

Пока штурмовики рвались в свою последнюю атаку, группе прикрытия наконец-то удалось отбиться от истребителей противника. За победу было заплачено высокой ценой. Обломки двух авианосцев и более тысячи истребителей навеки остались в чужом пространстве. Один линкор частично потерял ход, а второй, получив множество пробоин, потерял треть экипажа. Невредимым из схватки вышел последний авианосец. На его борту в авральном порядке заправляли и заряжали оставшиеся полторы сотни истребителей.

Ситуация сложилась непростая. Корабли Новой Республики вынудили остановиться, обложив со всех сторон. Системы наведения фиксировали более сотни целей, взявших корабли людей в плотное кольцо. Противник пока не стрелял. Пользуясь передышкой, капитаны попавших в западню кораблей проводили экстренный совет.

– Что будем делать? – подполковник Фарадей Говард, старший среди них по званию, утёр рукавом выступившую на лбу испарину.

В поле зрения камеры попала часть рубки линкора, и собеседники видели на мониторах, что рубка изрядно разрушена.

– Предложения?

– Предлагаю установить контакт и наконец-то выяснить, что происходит.

Оба услышали напряжённый смех. Смеялся младший из капитанов. Он вплотную придвинулся к камере, и его осунувшееся лицо нависло над собеседниками.

– Я расскажу вам, что происходит. Мы уничтожили густо населённую планету. Их планету. Прилетели и, ни говоря ни слова, бабахнули из главного калибра. Убили мирное население, затем проредили их флот. А теперь сидим в западне и гадаем, что здесь происходит. Смешно.

– Они первыми атаковали Гарду.

– А ты уверен, что это они?

– Они, – подтвердил капитан авианосца. – Часть кораблей, окруживших нас, идентична тем, что атаковали Гарду.

– Тогда всё просто. Перед нами вероломный враг. Там, возле планеты, повезло нам, и мы значительно сократили их численность, здесь повезло им, и они сократят нас.

– Но ведь до сих пор не сократили, – в голосе подполковника звучала надежда. – Загнали в ловушку, но не стреляют. Этому должна быть причина. Может, ещё удастся спасти команды и спастись самим.

– Другими словами, сдаться?

Презрение, сквозившее в голосе младшего капитана, заставило подполковника поёжиться.

– Послушайте. Стоит нам шелохнуться, и нас превратят в пыль. Ты прав, Хасан, нам просто не повезло, – попытался капитан авианосца сгладить повышенные нотки и повернуть разговор в иное русло. – Но у нас есть шанс продолжить борьбу. Ради дела можно сейчас притвориться сломленными и побеждёнными, чтобы в дальнейшем бить врага в его собственном стане.

– Жить хочешь?

– Хочу, – спокойно ответил тот, – так же, как все. Я тоже считаю, что капитуляция – единственная возможность спасти экипажи. Мы выполнили приказ и дали группе возможность уйти. Пришло время позаботиться о собственных людях.

– А я считаю, что мы совершим предательство, сдав врагу корабли. Если противник получит нашу технику, шансы Республики победить в этой войне значительно понизятся. По мне так лучше погибнуть в бою, чем сдохнуть на лабораторном столе или провести остаток жизни в клетке.

Страх за собственную жизнь пересилил остальные чувства. Стыдливо пряча глаза от присутствующих на мостике офицеров собственного экипажа, подполковник глубоко вдохнул.

– Как старший по званию приказываю: в случае атаки оказать сопротивление. При попытке неприятеля установить с нами связь и предложении сдаться – отдать корабли без боя.

– Я отказываюсь выполнить приказ! – взвился Хасан. – Предупреждаю, при попытке сдать противнику корабли я приму меры!

– Капитан Хасан Алкави, как старший по званию я отстраняю вас от командования, сдайте полномочия!

Ответа никто не услышал – Хасан отключился, а попытки возобновить с ним связь потерпели неудачу.

Сигналы тревоги возвестили о конце безмолвного противостояния. Сканеры засекли шесть малогабаритных объектов, которые, не совершая маневров, двинулись в сторону заблокированных кораблей.

– Похоже на абордажную партию, – заявил первый помощник капитана, – по два челнока на каждую нашу единицу. Думаю, они уверены, что мы не будем сопротивляться.

– Проверьте эфир, нет ли радиообмена между линкором Говарда и неприятелем, – распорядился Хасан.

– Постоянно этим занимаюсь, – отрапортовал офицер связи. – Говард время от времени ведёт передачу, но ответа нет. Либо у нас принципиально разные средства связи, либо противник не считает нужным идти на контакт.

– На их месте я бы тоже не стал церемониться, – пробубнил Хасан и приказал готовиться к бою. – Как только расстояние сократится до сотни километров, уничтожьте челноки, дальнейший огонь на усмотрение наводчиков.

Хасан сел в кресло и устало прикрыл глаза. Всё, больше от него ничего не зависит. Повреждения в машинном отделении оказались слишком серьёзными. За те крупицы времени, что предоставил им противник, восстановить ходовые качества линкора ремонтным бригадам не удалось. Последнее слово скажут наводчики, остальному экипажу, включая капитана, только и осталось, что сидеть в бездействии и ждать сокрушительных ударов. Поток мыслей Хасана прервал взбудораженный голос помощника:

– Смотрите, капитан. Что делают эти безумцы?

Хасан взглянул на экран и вскочил на ноги.

Худое лицо исказила гримаса бешенства, с губ сорвались ругательства.

– Говард всё-таки решился на предательство.

Хасан впился взглядом в экран, на котором в сторону челноков медленно плыл линкор подполковника. Огромный корабль покорно полз на слабой тяге маневровых двигателей. Включённая бортовая иллюминация яснее ясного говорила о намерениях Говарда.

Включив внутреннюю связь, Хасан обратился к экипажу:

– Я не хочу насильно заставлять вас идти против братьев и сестёр. Поэтому даю несогласным шанс покинуть корабль до боя.

Хасан выдержал паузу и, не услышав возражений, отдал приказ.

Команда Говарда оказалась готова к подобному повороту. Стоило системам наведения скрестить лучи на линкоре, тот открыл огонь. Жалкие километры между кораблями расчертили огненные трассы. Первая из ракет разнесла капитанский мостик, распылив на атомы старших офицеров, включая капитана линкора, Хасана Алкави. Залп следовал за залпом. Борта линкора плавились. Кислород, улетучиваясь из рваных пробоин, кристаллизовался и слоем инея оседал на уцелевших площадях корпуса.

Команда Хасана боролась до конца. С громкими хлопками опускались аварийные переборки, ремонтники сновали по разбитым коридорам, но всё было тщетно. Канониры Говарда, зная слабые места, сконцентрировали огонь на жизненно важных центрах. Очередной залп, круша переборки и выкашивая людей, добрался до силовой установки. Недолгую жизнь корабля и экипажа, оставшихся верными Республике, завершила яркая вспышка.

Выйти без потерь Говарду не удалось. Большинство наводчиков поверженного собрата, получив команду, успели открыть огонь.

Левый борт линкора зиял пробоинами. Множество листов бронированной обшивки силой взрывов вынесло в космос. На их месте образовались чёрные провалы, изредка освещаемые вспышками закоротивших энергоцепей. Центральные сети управления огнём дали сбой, и орудийные башни борта судорожно дёргались, бесцельно поводя стволами из стороны в сторону.

Этим воспользовались истребители, посланные вслед за беглецом. Экипаж авианосца, шокированный взаимным избиением, начал роптать. Капитан, воочию увидев, к чему приводит предательство, поднял истребители с приказом уничтожить изменника. Полторы сотни машин быстро догнали повреждённый корабль и обрушили на него всю свою ярость.

С третьего захода удалось повредить двигатель, и линкор потерял ход.

Скоростные вёрткие истребители несли потери, но постепенно склоняли чашу весов на свою сторону. Палубные батареи и орудийные башни линкора были сбиты. Авианосец, подойдя к месту схватки, принялся безнаказанно расстреливать гибнущих соплеменников.

Видя, что законная добыча ускользает из рук, противник открыл огонь по истребителям и авианосцу, но было поздно. Авианосец отработал двигателями и протаранил беззащитный линкор. Когда пламя взрыва опало, взору неприятеля предстали лишь разрушенные остовы кораблей. Осиротевшие истребители перестроились и атаковали подошедшие челноки. Они сожгли три из них, прежде чем попали под энергетический импульс.

* * *

– Коридор разгона чист. – Доклад с поста слежения вернул робкую надежду на благополучный исход. – Сканеры не фиксируют кораблей преследования. Похоже, мы оторвались.

В голосе офицера читалось заметное облегчение. Вот только разделить с ним радость никто не решался. Офицеры, находившиеся на мостике флагмана, молча смотрели на объёмную карту. Там, на самом краю астероидного пояса, кипел неравный бой, там гибли товарищи, которые ценой своей жизни дали им возможность оторваться от преследователей.

Командующий ударной группой полковник Анатоль Павье тоже угрюмо поглядывал на проекцию. Покрытое испариной, осунувшееся лицо командира всё больше мрачнело. Убийство первого встреченного человечеством чужого народа тяжким грузом легло на его плечи. Даже спасение нескольких кораблей, казалось бы из безвыходной ситуации, не сумело принести облегчения.

Они по-прежнему находились в неизведанной части пространства. Все усилия штурмана зацепиться за что-то, что поможет проложить курс домой, оказались тщетными. Меньше всего командующий думал о том, как это получилось и кто виноват. В голове вертелся вопрос – что делать дальше?

«Всё, хватит, – приказал он сам себе, – об этом подумаю позже».

– Время до прыжка?

– Двадцать три минуты, – сверившись с приборами, ответил старпом. – Что будем делать?

Этот вопрос мучил всех. Командующий физически ощущал напряжение офицеров, буквально застывших в ожидании ответа.

– Надеяться, – коротко обронил полковник. Он с силой вдавил клавишу общей связи и склонился над микрофоном. – Приказ по группе: приготовиться к переходу, перестроиться, экипажам занять места согласно расписанию.

Идущие на огромной скорости линкоры с завидным изяществом выстроились в хвост друг другу. На кораблях опустились порты, лениво втянулись надстройки и орудийные башни.

Низкий гул катился по отсекам, но экипажи этого не слышали. Десять тысяч человек, напичканные транквилизаторами, мирно спали, положившись на надёжную технику.

За три минуты до включения генераторов перехода на кораблях группы бодрствовал только один человек. Старший пилот флагмана майор Обриен Битти, услышав тревожную трель, заблокировал системы кресла. Несколько секунд Обриен смотрел на экран, затем нервно выругался.

Если противостоящие им корабли ещё можно было как-то классифицировать, то неизвестно откуда взявшееся творение, идущее вслед за остатками группы, было вообще ни на что не похоже. С экрана смотрели вертящиеся, будто вставленные друг в друга кольца. При этом скорость и направление вращения каждого из них постоянно менялись, создавая иллюзию независимости друг от друга. Приборы показали, что объект состоит из сорока колец. Диаметр внешнего приближался к четырём километрам, а внутренний едва насчитывал двадцать метров. Из-за их хаотичного вращения объект постоянно менял форму. Он то складывался в плоский блин, то приобретал конфигурацию гигантского мерцающего шара.

Время неумолимо таяло. Системы кресла сигналили, что пора отдаться во власть аптечки, но Обриен всё не решался уйти в беспамятство. Когда датчики зафиксировали изменения в поведении объекта, пилот убедился в правоте своих действий.

Скорость вращения колец резко увеличилась. Между ними проявились ослепительные белые всполохи.

Частота всполохов постоянно менялась. Компьютер не успевал перенастраивать фильтры. Спасая глаза пилота от нестерпимо ярких вспышек, он периодически отключал трансляцию. Когда экран включился в очередной раз, Обриен увидел погасший, развёрнутый в плоскость объект и прозрачный диск диаметром в четыре километра, мчащийся вдогонку за кораблями.

Заблокированные автоматикой системы управления линкоров исключали возможность манёвра. До включения генераторов перехода оставались считанные секунды, но расстояние, отделяющее группу от полупрозрачного диска, уменьшалось с немыслимой скоростью.

Время словно остановилось, мгновения тянулись, как резиновые. Майор будто в замедленной съёмке наблюдал за приближением диска.

Настигнув корабль, замыкающий строй, прозрачное образование пропустило линкор сквозь себя и, значительно потеряв в скорости и массе, устремилось вслед за следующим кораблём.

Линкор не получил видимых повреждений и какое-то время продолжал двигаться. Затем огромный корабль, словно врезавшись в невидимое препятствие, как стеклянный, разлетелся на миллиарды мелких осколков.

Обриен ждал чего-то в этом роде. Увидев прозрачный выстрел, он понял, что странное оружие является аналогом того, что уничтожило один из кораблей группы возле злополучной планеты. Только в более мощном варианте.

Предпоследний корабль постигла та же участь. Не имея возможности что-либо изменить, пилот наблюдал за гибелью соплеменников. Также он отметил, что полупрозрачная энергетическая субстанция, уничтожив два линкора, уменьшилась ровно на две трети. Путём нехитрых вычислений пилот определил, что мощи поля хватит ещё на один корабль, а флагман благополучно совершит переход.

На деле оказалось по-другому. Из астероидного пояса выскочили два аппарата и приклеились к корме и носу идущего за флагманом корабля. Аппараты рванули в сторону, сбив с курса линкор номер два ноля пять. Всё произошло настолько быстро, что пилот даже не сразу сообразил, что флагман остался один на один с висящим на хвосте диском.

Решение пришло мгновенно. Обриен сорвал аварийные пломбы с консоли и вдавил сенсор. Пневматические туннели нижних палуб втянули кресла с членами экипажа в индивидуальные спасательные капсулы и отстрелили их в открытый космос. Пилот угрюмо наблюдал, как капсулы одна за другой скрываются в идущем по пятам диске. Тысяча восемьсот капсул замедлили скорость убийственного поля, дав кораблю лишние секунды для совершения межпространственного перехода.

Теряя рассудок и испытывая ослепительную боль, пилот упорно боролся за жизнь. Он понимал, что не успеет. На запуск систем жизнеобеспечения требовалось время, лимит которого был полностью исчерпан.

Тело Обриена выгнулось дугой и забилось в конвульсиях. Сведённая судорогой рука засучила по консоли и случайно сорвала последнюю аварийную пломбу. Программа экстренной эвакуации выполнила заложенные установки. Оставшиеся на борту семьсот членов экипажа верхних палуб были в срочном порядке катапультированы с судна, терпящего бедствие.

В следующий миг включились генераторы перехода. Громада осиротевшего корабля окуталась непроницаемым коконом и, ярко полыхнув, растворилась в межпространственном переходе.

* * *

Линкор вздрагивал. По палубам катился надрывный вой силовых установок, работающих на пределе мощности. Штатное освещение не работало, аварийные плафоны освещали палубы тусклым красноватым светом. Что-то с грохотом рушилось в металлическом лабиринте огромного корабля. Тревожные сигналы давили на перепонки медленно приходящих в себя людей.

Очнувшись, капитан линкора ударной группы под номером два ноля пять, майор ВКФ Новой Республики Кара Стэйфер с трудом открыла глаза. По слабому шороху она определила, что в соседних креслах зашевелились приходящие в себя пилоты и офицеры мостика. Светловолосую тридцатидвухлетнюю женщину сильно мутило, но грохот тревожных сигналов и мигание аварийных индикаторов требовали срочно включаться в работу. Превозмогая слабость, капитан привела спинку кресла в вертикальное положение и осмотрелась.

Без голографического сопровождения мостик выглядел непривычно пусто. Из всего оборудования признаки жизни подавала лишь главная консоль. Вспомогательные панели, переливаясь миганием аварийных указателей, говорили о постепенном отключении жизненно важных систем корабля.

Пытаясь выяснить, что произошло, Кара погрузилась в просмотр записей о событиях последних часов. Получив информацию, она несколько минут неподвижно сидела, пытаясь её осмыслить.

Из записей электронного журнала выходило, что за несколько секунд до перехода противнику каким-то чудом удалось стащить её корабль с курса. Пользуясь беспомощностью экипажа, противнику необъяснимым способом удалось отключить двигатели и погасить скорость линкора до нулевой отметки.

Как только экипаж вышел из принудительного сна, на капитанский мостик обрушилась лавина донесений от офицеров, командующих службами. Общий их смысл сводился к докладам о перебоях в питании и отказе оборудования.

– Пост слежения, что у вас?

– Капитан, – пришёл немедленный ответ, – мы глухи и слепы. Дублирующие системы на запрос не отвечают. Удалось запустить сканеры наведения второй батареи. Наблюдаю шесть крупных кораблей противника. Они в дрейфе, расстояние полторы – две тысячи, дать более точные данные не имею возможности. И ещё, – в голосе офицера послышались странные нотки, – в районе машинного отделения мы обнаружили вот это.

Переключив трансляцию с внешней камеры на монитор, капитан приникла к экрану. Кара увидела прилепившуюся к корпусу корабля массивную решётчатую конструкцию, состоящую из невообразимого переплетения стержней разной длины и конфигурации. Из центра чужеродной конструкции в космос на многие километры беспрерывно бил мощный поток нестерпимо яркого пламени.

Возникли смутные догадки. Решив их проверить, капитан связалась с оператором машинного зала.

– Мэм, я не знаю как, но из нас тянут энергию. Силовые установки работают с максимальной нагрузкой, а энергии едва хватает на питание систем жизнеобеспечения.

Всё встало на свои места.

– Отключить все потребители энергии. Запитать вторую орудийную палубу. – Кара повернулась к координатору оружейных систем. – Командира батарей второй палубы на связь.

– Младший лейтенант Дюкро, – разнёсся по мостику молодцеватый голос из динамика.

– Слушайте внимательно, младший лейтенант. Сейчас ваши батареи получат питание. Приказываю самым маломощным зарядом сбить конструкцию, установленную над машинным залом. От вас сейчас зависит судьба корабля и экипажа. Приказ ясен?

– Так точно.

– Выполняйте.

Корабль погрузился в темноту. Все напряжённо ждали лёгкой вибрации от залпа, но дождались лишь запыхавшегося механика. Освещая путь ручным фонариком, он вихрем ворвался на мостик.

– Капитан, стоило нам перенаправить потоки энергии, как ее отбор значительно усилился. Корабль полностью обесточен. Работают лишь системы, имеющие автономные источники питания.

– Отключите силовые установки и попробуйте их вновь запустить.

– Бесполезно. Персонал машинного зала снизил мощность, а затем заглушил одну из установок, но распад топлива не прекратился. Напротив, процесс ускорился в десятки раз. В данный момент работающие установки тормозят откачку нашего топлива.

Внезапно в динамике громкой связи раздался треск, и все услышали взволнованный голос:

– Мостик, это пост слежения, вы слышите меня? Ответьте.

– Слушаю.

– Капитан, у нас гости. Двенадцать мелкоразмерных целей. Подходят с разных направлений. Огонь не открывают. Время контакта семь минут.

– Истребители?

– Нет, по массе сравнимы с нашими челноками. Подобных аппаратов мы ещё не встречали.

– Абордажная партия, – уверенно заявил старпом.

Вытянутое лошадиное лицо майора покрылось испариной, однако его глаза выражали угрюмую решимость.

– Боюсь, вы правы, – повернулась Кара к старпому. – Сейчас вы пойдёте в машинное отделение, возьмёте его под свой контроль и будете держать до последней возможности. – В голосе капитана зазвучали металлические нотки. – В случае критической ситуации вы обязаны сделать всё, чтоб корабль не попал в руки врага.

Она встала и протянула помощнику руку:

– Надеюсь, вас не надо учить, как это делать?

– Не надо, капитан, всё сделаю, как положено.

Двенадцать пар глаз проводили помощника до выхода с мостика. Присутствующие на мостике с удивлением отметили перемены, произошедшие в облике старпома. Нескладного, слишком мягкого с подчинёнными и застенчивого с противоположенным полом, его по праву считали рохлей, недостойной занимаемой должности. Но стоило ситуации измениться, и перед глазами сослуживцев предстал сильный духом, готовый к неожиданностям человек.

Проводив помощника, Кара включила внутрикорабельную связь и обратилась к экипажу:

– Внимание всем! Палубным интендантам раздать оружие и боеприпасы. Старшим офицерам организовать оборону подконтрольных палуб. Наводчикам и орудийной прислуге пока оставаться на местах.

Предупреждая возможные вопросы, капитан кратко обрисовала ситуацию. Затем вновь обратилась к экипажу:

– Мы не стрелковая часть и не имеем должной подготовки, но мы принадлежим к высшей касте боевого сословия. Мы покажем врагу, что значит смелость и упорство. Будем мужественны и выстоим в этой битве.

– Капитан, четыре объекта изменили маршрут, остальные идут прежним курсом. Огня не открывают. Время контакта две минуты, – сообщили с поста слежения.

Кара связалась с инженером.

– Что с орудийной палубой?

– Порадовать нечем. На всю палубу энергии не хватит. Можно запитать одно орудие, но придется отключить его от общей сети, это займёт не меньше часа и, возможно, с нулевым результатом.